Удар в сердце

Глава седьмая Тень Леотихида

Когда показались горные отроги, а на одном из них вскоре возникла Пеллана, Тарас невольно обрадовался. Скоро увидит жену и ребенка. Не часто выдавалось ему это за последние месяцы. Отправляясь в поход к Фермопилам, он уже и не чаял увидеть ее. А тут, на тебе, такое счастье.

Сейчас Тарас находился на особом положении, а потому по прибытии в город не должен был немедленно явиться к своему пентекостеру с докладом. Тем более что его воинская часть в полном составе находилась в Дельфах и обороняла проходы в горах у святилища. Поэтому, минуя город, он направился прямиком к себе домой.

Приблизившись к своему имению, Тарас прошел мимо илотов и вскоре был у порога дома. Первым его прибытие заметил вездесущий Талай, обретавшийся неподалеку и надзиравший за илотами, которым он не позволял лениться. Вообще-то имение давало хороший доход, и Тарас был доволен своим управляющим, которому в свою очередь не давала расслабляться Елена. Жена Гисандра оказалась на редкость сообразительной хозяйкой. Деловой хватки ей было не занимать. И он даже мысленно представлял, что она вполне могла бы открыть собственное дело, – какую-нибудь гончарную лавку, ферму или расширила сельскохозяйственные угодья, – если бы, конечно, в Спарте не были запрещены ремесла и деньги.

– К нам прибыл господин Гисандр! – возопил Талай, едва увидел своего хозяина, шествовавшего во главе телохранителей.

– Не кричи зря, – зашипел на него Тарас, который не хотел привлекать к своему прибытию излишнего внимания. Хотя Деметрий и находился далеко отсюда, пребывая вместе с армией спартанцев, здесь у него вполне могли оставаться соглядатаи. А после заявления геронта о возможных кознях Леотихида Тарас не хотел давать им пищи для размышлений. В его планы входило лишь короткое свидание с женой, рекогносцировка на местности и убытие назад в царский темен.

Талай умолк, но его крик сделал свое дело. Гисандр услышал неуверенные мелкие шажки, и на пороге возник его сын, который обхватил косяк двери и уставился на отца так, словно видел его впервые. Парню шел третий год и одет он был по-спартански – в чем мать родила. Тараса это не смутило, он все же подхватил сына на руки и прижал к себе, ненадолго дав волю отцовским чувствам.

– Ну здравствуй, сын, как ты вырос уже, – проговорил он, заметив одетую в простую белую тунику Елену, что тоже показалась в дверях, – настоящий воин.

А затем, смутившись, оторвал парня от запыленных доспехов и поставил на землю. Тот, отбежав назад, спрятался за мать и теперь поглядывал из-за нее на Тараса своими серыми глазами со смесью любопытства и страха.

– Прости, он давно не видел тебя, – произнесла она, небрежно откидывая прядь волос со лба, – ты появился так неожиданно. Надолго ли?

– Я не хозяин своей судьбы, – ответил Гисандр, делая пару шагов вперед, – царь прислал меня в Спарту с поручением, и вскоре я должен отбыть назад в столицу. Но…

Тарас скользнул взглядом по соблазнительным формам своей супруги, не потерявшей стати за это время, и добавил:

– …пару дней я, пожалуй, задержусь.

Елена отлично поняла его. Она и сама соскучилась по ласкам.

– Талай, погуляй с ним, – сказала она, легонько подтолкнув сына к управляющему.

Талай слишком хорошо знал своих хозяев, чтобы ему нужно было повторять дважды. Он немедленно увел удивленного мальчугана на улицу, а Тарас, не теряя времени, устремился за своей женой в глубину дома. Там, в дальней комнате, на ходу успев сбросить с себя доспехи, он настиг ее, повалил прямо на стол и с таким наслаждением овладел ею, что сам стонал едва ли не громче супруги. Их стенания были слышны далеко за пределами жилища. «Вот илоты повеселятся, – пролетело в мозгу у Тараса, когда он, дав себе небольшой отдых, вновь обхватил спортивную фигуру Елены и вошел в нее, не насытившись за один раз, – а и пусть себе веселятся. Когда хозяевам хорошо, то и работникам можно немного расслабиться».

Так Тарас развлекался до вечера, совершенно позабыв про войну и все, что с ней было связано. Даже упустив из вида алхимика. Но успев, правда, отдать тому приказ немедленно взяться за изготовление взрывчатого «лекарства от персов», чем тот и занимался, закрывшись в дальнем амбаре.

Наутро, отдохнув от дороги и побывав в городке, Тарас вернулся в имение в приподнятом настроении, после чего сразу же вызвал к себе Этокла. Для этого разговора он выбрал амбар подальше от людских глаз.

– Я видел сегодня в городе сразу нескольких слуг Деметрия, – сообщил он прибывшему «спецназовцу», – но самое неприятное, что и они меня видели. И мне даже показалось, что один из них долго шел за мной.

Этокл слушал не перебивая. Ему уже было ясно, куда клонит хозяин.

– Мне не нравится такой интерес. Хотя я и не собирался долго задерживаться здесь, стоит узнать последние новости, – проговорил он, скользнув взглядом по яслям с соломой, неподалеку от которых стояла телега.

Помолчав немного, словно собирался с мыслями, Тарас продолжил:

– Ты должен немедленно разыскать нашего человека Гимория и порасспросить его о том, чем заняты люди Деметрия в его отсутствие. Надеюсь, что Деметрий не взял его с собой в Дельфы. Во всяком случае, я его там не видел.

– Я немедленно отправляюсь, – ответил Этокл, и, поклонившись, вышел.

Пока Этокл бродил по окрестностям Пелланы, – на удивление Тараса, это заняло у него немало времени, – спартанец успел поразвлекать собственного сына метанием копья. Для этой игры он приказал выпустить на склон несколько коз и метким броском поразил одну с далекого расстояния. Ребенок был в восторге. Он даже подпрыгнул несколько раз от удовольствии и метнул в том же направлении длинную палку, желая подражать отцу.

Тарас остался доволен. «Пусть лучше с детства привыкает к виду крови, – решил он, выдергивая обагренное алым копье из мертвой туши, – ему все равно быть солдатом. Пройдет еще несколько лет, и педономы заберут его в лагерь. А там и до криптий недалеко».

Затем он вновь уединился с хозяйкой дома в спальне, на этот раз наверху, и оттуда они долго не появлялись, пока вконец изможденный любовными играми Тарас не выполз на балкон и не узрел Этокла, быстрым шагом возвращавшегося в имение.

– Ну что говорит наш друг? – расслабленно поинтересовался Тарас, спускаясь вниз. – Видел ты его?

– Видел, – кивнул Этокл, переводя дух, – пришлось долго ждать. Он все время был занят в имении, а затем отправился на рынок в сопровождении еще троих слуг Деметрия, и мне пришлось последовать за ними. Но там, на рынке, он заметил меня и, улучив момент, шепнул, что очень хотел бы встретиться с вами лично.

– Он знает, что я здесь? – Брови Гисандра поползли вверх.

– Нет, он спросил меня об этом, едва увидев, – проговорил Этокл, – он был очень напряжен и боялся, что нас заметят.

– Не тяни, – оборвал его Тарас, обхватив себя руками за плечи. – Что он тебе сказал?

– Почти ничего. Успел лишь шепнуть, что есть новости о Леотихидах, – ответил Этокл, – но настаивал, что должен сообщить их лично вам. Завтра утром его отправляют с поручением в Спарту, он попытается вырваться на встречу сегодня вечером. И я взял на себя смелость пообещать, что вы согласитесь, хозяин.

– Ого! Ты правильно сделал, – кивнул Тарас, услышав о том, что речь пойдет о кознях второго царя, – хотя это и против наших договоренностей, но я, пожалуй встречусь с ним. Где вы условились?

– За городом у ручья, там, где растет кривой дуб и к дороге примыкает горная тропа. На закате.

– Что же, – кивнул Тарас, нахмурившись, что-то его смущало во всем этом, – подходит. Место темное и безлюдное. Особенно на закате.

Неожиданно ему в голову пришла мысль, что все это могло быть не так безобидно. Кто знает, что произошло с тех пор, как Гисандр покинул Спарту вместе со своими слугами. Гиморий надолго остался без надзора. И вполне может быть, его тайная служба Тарасу была раскрыта. А значит, эта встреча в ночи могла нести не столько новую информацию, сколько опасность для жизни. «Может быть, это просто западня? – промелькнуло в мозгу Тараса. – С чего вдруг этот Гиморий так захотел встретиться лично со мной, не желая рассказать все Этоклу. Ведь именно так он и жил до сих пор».

Да и место встречи у ручья было идеально выбрано – не слишком далеко от имения Деметрия, но зато на значительном удалении от дороги. Все вокруг поросло лесом. Примыкает к скалам, где легко укрыться. Идеальное место для засады.

«А впрочем, может, я зря беспокоюсь? – попробовал усмехнуться Тарас, прохаживаясь в задумчивости вдоль порога. – Деметрия, конечно, здесь нет. А его слуги для меня неопасны».

Но сомнения все же не покидали его.

– Вам не стоит отправляться туда одному, – словно услышав его мысли, осмелился проговорить периек, переминаясь с ноги на ногу, – может случиться всякое. Мне не понравились те слуги, что сопровождали Гимория на рынок. Я их раньше не видел среди людей Деметрия. Слишком уж они выглядели воинственно для простых крестьян. Возьмите с собой хотя бы меня.

Тарас медлил с ответом, а Этокл, увидев показавшуюся на балконе хозяйку, добавил.

– Так и госпоже Елене будет спокойнее.

Тарас оглянулся и, проследив за его взглядом, не смог сдержать улыбки.

– Ну ладно, подхалим, – усмехнулся он, расслабившись, – возьмешь с собой Брианта и оба отправитесь со мной на эту прогулку.

Этокл просиял. А Тарас, вновь направляясь в дом и остановившись на мгновение у порога, добавил:

– Я и один справлюсь с любым врагом, но втроем нам вообще никто не страшен. Сколько бы их там ни оказалось. А вообще-то я думаю, что Гиморий просто трусит, но…

Тарас замолчал на мгновение, раздумывая, не отменить ли вооруженный эскорт. Как-то стыдно ему было кого-то бояться в двух шагах от собственного дома. Но внутренний голос нашептывал ему, что опасения возникли не на пустом месте, напомнив о нападении, что случилось с ним по дороге к Дельфам.

– Решено, – отрезал Тарас, – как начнет темнеть, выступаем. Идти тут недалеко.

В назначенное время три фигуры в алых плащах, осторожно вышагивали по краю пустынной в этот час дороги, уводящей от Пелланы к северным границам Спарты. Туда, где находились земли соседней Аркадии. Именно там, где заканчивались имения спартиатов Пелланы, и было условленное место встречи с «агентом» в стане Деметрия. Гастрафеты Тарас приказал не брать, это было уж слишком. Хватало копий и щитов, которые сжимали его оруженосцы. Сам же Гисандр был облачен в панцирь и вооружен лишь мечом и кинжалом.

– Уже недолго осталась, – проговорил Этокл, вглядывавшийся в темноту. Сумерки быстро сгущались, а ночь в предгорьях наступала мгновенно. Поэтому время встречи «на закате» по сути означало «ночью». Но это никого не удивляло. Ночь – время спартанцев. Однако именно эта мысль вдруг опять неприятно кольнула сознание Тараса. Илоты предпочитали передвигаться днем.

«У него, похоже, не было выбора, – отогнал от себя эту мысль Гисандр, переступая через камень у дороги, который почувствовал раньше, чем увидел, – завтра ведь его должны отправить с каким-то поручением в Спарту. Не о нем ли он захотел мне поведать? Я и сам скоро буду там, но „светиться“ в столице с такими контактами вообще глупо. Так что закончим это дело прямо здесь».

Вскоре Гисандр услышал шум ручья, достигнув которого воины остановились.

– Тропа ведет налево, – указал Этокл копьем на едва видневшуюся на траве светлую полоску земли, ответвлявшуюся от главной дороги, – нам сюда. Еще немного осталось.

– Скоро выйдет луна, – добавил Бриант, указав в свою очередь на поросший кустами и деревьями берег, – и на тропе нас будет хорошо видно. Может быть, пройдем вдоль воды.

– Бриант прав, – кивнул Тарас, который, в отличие от остальных спартиатов, позволял своим слугам иногда давать себе советы, – пойдем вдоль воды. Пусть лучше Гиморий заметит нас позже. Мало ли что.

И сойдя с тропы, они углубились в кусты, росшие здесь не слишком плотно. Широкий горный ручей, стекавший с отрогов Тайгета, шумел справа, заглушая их шаги. Хотя спартанцы были с детства приучены перемещаться почти бесшумно. Постепенно земля под ногами стала более каменистой, а кусты раздвинулись. Их ветки перестали слишком часто хлестать Тараса по лицу и цепляться за плащ. Скоро должна была показаться нужная поляна. И тут Тарасу вдруг послышался сдавленный крик, достигший его ушей даже сквозь шум ручья.

– Стоять! – прошипел он, подняв руку, и его бойцы замерли, как изваяния из камня.

Несколько секунд он прислушивался, но ничего больше не услышал. «Может быть, показалось», – неуверенно подумал он. Но Бриант добавил масла в огонь подозрений.

– Хозяин, я слышал какой-то крик с той стороны. – Он указал рукой влево от ручья.

– Именно там мы и должны повстречаться с Гиморием, – проговорил Этокл, отодвигая ветку копьем, – это место уже совсем рядом.

– Вперед, – решился Тарас, у которого возникло очень нехорошее предчувствие, – вали на землю всех, кто попадется. Потом разберемся.

Выхватив меч, он проскользнул меж двух раскидистых кустов и, пробежав метров двадцать, первым оказался на небольшой поляне, посреди которой темной громадой рос кривой дуб. Ему показалось, что ветки деревьев на другой стороне поляны всколыхнулись, скрывая чье-то бегство. Не раздумывая, он выхватил кинжал и метнул его вдогон неизвестному гостю. Из кустов тотчас послышался едва различимый стон, ветки вновь всколыхнулись, но больше ничего не произошло. «Может, это был зверь, – пронеслось в мозгу спартанца, который не видел даже силуэта своего неизвестного врага и не был до конца уверен, что поразил человека, – кабанов здесь много».

Но чуткий слух Тараса, приученный различать звуки в ночи, мгновенно определил, что вскрикнул явно раненый человек. «Надо бы глянуть, что там», – подумал он, однако не бросился сразу в кусты, а решил осмотреться на поляне. Если в кустах прятались люди, то можно было и в ответ получить такой же гостинец. Тем более что в это мгновение на небе засияла луна.

– Смотрите, хозяин, – прошептал Этокл, указав в сторону дуба, – там кто-то есть.

– Присмотри за кустами, – приказал спартанец второму оруженосцу, – мне кажется, мы не одни пришли на эту встречу.

Бриант прикрылся щитом и перехватил покрепче копье, став на страже. Сам же Гисандр вместе с Этоклом осторожно приблизился к дубу и в ярком свете луны, залившей всю поляну своим неземным светом, увидел чье-то тело, распластавшееся на каменистой земле. Из груди незнакомца торчала рукоять кинжала, а вокруг горла растеклась какая-то темная жидкость. Ее было много, очень много, натекла целая лужа, еще не успевшая впитаться в землю.

– Рана свежая. Посмотри, кто это? – уточнил Тарас, хотя почти не сомневался в том, что услышит в ответ.

Этокл наклонился над мертвецом и, обернувшись, подтвердил его опасения.

– Это Гиморий. Он мертв.

Сделав шаг к мертвецу, Тарас добавил, присмотревшись внимательнее к изуродованному лицу илота.

– Он не просто мертв. У него отрезан язык, – проговорил он с досадой, отбросив носком сандалия окровавленный кусок человеческого мяса, валявшийся рядом с лужей крови, – это ясный знак. Мне дали понять, что знают обо всем, что он для меня сделал. И его наградили, как и следует наградить предателя.

Обведя взглядом поляну, Тарас все же рискнул углубиться в кусты, но ничего не обнаружил там, кроме своего кинжала, тускло блестевшего в лунном свете на одной из кочек. Подняв его, он с удовлетворением заметил кровь на острие. И, приняв решение, приказал.

– Уходим. Никто, похоже, не собирается на меня нападать. Они предпочитают пока оставаться неузнанными.

– Может быть, пройдем вверх по тропе? – предложил Этокл, видя, как раздосадован неудачей его господин. – Гиморий убит совсем недавно. А его убийцу вы ранили. Быть может, мы успеем…

– Он наверняка не один. Те, кто это сделал, уже далеко отсюда, и сейчас мы их не догоним, – оборвал его Тарас. – Они знают этот лес и хорошо передвигаются по ночам. Пожалуй, слишком хорошо для илотов. Я не видел ни их лиц, ни хотя бы их одежд, чтобы опознать их при новой встрече. Хотя…

Перед тем как покинуть поляну, где нашел свою смерть его соглядатай, Тарас выдернул кинжал из груди мертвеца и, осмотрев рукоять, протянул его Этоклу.

– Это не оружие илота. Узнай, кто мог «позабыть» его здесь.