Утренняя пробежка

ДЕЛИКАТНЫЙ НАМЕК

Червячок, которого я утром заморил бутербродом и стаканом чая, превратился к обеду в огромного беспокойного червя. Сосало под ложечкой. Чтобы хоть на время восстановить работоспособность, представляю себе цеховую столовую. Во рту появляется кисловатый привкус, и аппетит стремительно ныряет в глубь желудка и таится там, как подводная лодка, которую выслеживает морской охотник.

В борьбе с собой дотягиваю до двенадцати часов. Наконец — перерыв! Ура!

— Шабаш! Обедать пора! — спохватился бухгалтер Козин. Он шумно поднимается с места, так, что чуть не опрокидывается стул. — Пошли! Пошли обедать! Игорь! Ирина Никитична!

Меня, разумеется, упрашивать долго не приходится. Я уже на ногах, прячу авторучку и лечу к двери.

— Аркадий Кузьмич, а вы что же сидите? — обращаюсь я к своему шефу. — Идемте!

Аркадий Кузьмич на минуту отрывается от бумаг и поворачивает ко мне вдоль и поперек изборожденное морщинами лицо.

— Иди, Игорь, я сегодня не пойду, у меня денег нет.

— Что?! Аркадий Кузьмич, какая чепуха! Я вам… Ой! Вы уж извините меня. Аркадий Кузьмич, совсем забыл: я же вам десять тысяч должен. Помните, на прошлой неделе занимал. Фу, как некрасиво получилось, забыл долг отдать, а сам зарплату получил.

Я торопливо лезу в карман.

— Вот, Аркадий Кузьмич, большое вам спасибо! Идемте теперь.

По дороге в столовую, на лестнице меня мучает совесть: человек из-за меня мог без обеда остаться, а я утром зарплату получил. Вот свинья!

— Аркадий Кузьмич, а вы бы прямо мне сказали: давай, такой-сякой, долг, да и все. А вы молчите, так и голодным не долго остаться. Нет, нет, тут деликатность вовсе ни к чему, — распаляюсь я все больше и больше, стараясь заглянуть ему в глаза.

Аркадий Кузьмич избегает моего взгляда, лезет в карман за платком и шумно сморкается.

— Тупица! — осеняет меня. — Да ведь и он сегодня получил деньги. Я краснею, дальше мы идем молча.