Вальхалла. Повесть о бессмертных

10. Дом у реки

Дом этого улели стоял на краю красной равнины, у берега жёлтой реки. Это было типичное жилище улели, оно же типичное жилище cidai — полупещера, изумительная каменная кладка, украшенная драгоценными камнями. Вокруг рос большой буйный сад, и по этому саду к дому крался какой-то cida. Он был невидим для неопытного глаза, но мы заметили его — смертоносную зелёную тень, закутанную в маскирующий плащ. В руке у него был меч. Они предпочитали убивать холодным оружием — стрелами или клинками — и убивали им очень эффективно. Доброжелательный чудак Крыса без задних мыслей обучил всю расу принципам космоплавания, но cidai так и не подружились с большей частью возможностей техники. Они использовали её, когда совсем припирало. Поэтому они и проигрывали войну против наёмников и улели. Они её уже проиграли.

Мы с Андреем сидели в реке и наблюдали. Спешить было некуда. Враг был один. Интересно, кого он хочет убить? Знакомого? Друга? Наверняка он знает этого улели, вот и пришёл в одиночку. Эта война была особенно печальна потому, что улели продолжали любить своих близких cidai и не оставляли попыток убедить их в своём праве на жизнь. Все такие беседы кончались удручающе одинаково.

Cida добрался до двери. Мы выстрелили одновременно — я с места, Андрей, выскочив из реки, на лету.

У двери дома Андрей снял с убитого ожерелье, и мы вошли в дом. Он казался пустым и был скромным, без лишних вещей. Пол покрыт серым камнем, слегка серебристым и тёплым; стены комнат — из ткани цвета слоновой кости, напоминающей шёлк; немного резной мебели и камин, на лето занавешенный нехитрым макраме.

За макраме оказался не просто камин, а потайной ход. И там кто-то был. Я лёгким залпом спалила завесу и еле успела отбить в сторону ствол андреева ружья.

— Don't shoot, — сказало существо. — Please. I'm uleli.

Он поднял руки, уронив на пол золотистого кота. Кот скрылся под столом.

— Вы так не прячьтесь от солдат, — зловеще сказал Андрей. — Неровен час…

Неспешно, нехотя он опустил ружьё.

— Я спрятался, когда услышал, что сюда идут, — сказал хозяин дома на хорошем русском. — Боимся мы теперь гостей…

— Был у вас гость, — сказал Андрей, без приглашения садясь за стол. — Был, да сплыл. — И он положил перед собой свой трофей.

Улели глянул, чуть кивнул и вышел в сад. Я подала позывной.

— Гайгер? Диди. Не стрелять. Приём.

— Приём. Это свой?

— Свой.

— Ясно, Диди. Приём.

— Отбой.

Андрей крутил ожерелье на столе вокруг пальца. Я присмотрелась — крупные сапфиры…

— Он где? Мы ему жизнь спасли, — сказал Андрей. — Пускай хоть чаю нам сварит, что ли.

Я вышла из дому. Солнце светило сквозь богатую листву, и по траве в саду двигались тени. Улели стоял на коленях рядом с трупом. Ох, как же часто я здесь это видела…

В груди cida зияли две огромные дыры от наших ружей. У него и груди-то уже не было как таковой, но лицо осталось нетронутым и очень спокойным. Они были похожи — улели и этот cida.

— Меня зовут Орниль, — сказал улели. Он снял сорочку и накрыл ею торс мертвеца. — А его — Аранил.

— А меня Джейн, — сказала я. — Очень рада знакомству.

— Это взаимно, — ответил Орниль, поднимаясь. Для мужчины он был невысок — чуть-чуть ниже меня. — Пойдём пить чай, Джейн.

У него были темно-русые волосы, а черты лица крупные и правильные. В синих глазах крылись слёзы. Он моргнул раз, другой. Слёзы ушли.

Орниль был плотником и резчиком по дереву и камню. Всю свою мебель он вырезал сам. Техники у него в доме не было — один простой телефон, и тот не работал.

— Это для вызова наёмников, — объяснил Орниль. — Но я в прошлый раз забыл его выключить, и батарейки сели.

Он вскипятил воду на маленькой хитрой печке. Это было приспособление на уровне Ренессанса, изящная допаровая конструкция из тех, что потребляют мало энергии, дружат с природой и вчистую проигрывают в эффективности энергоёмкой технике людей.

Потом мы трое пили чай из синих глиняных чашечек. Сапфировое ожерелье лежало на столе, и Андрей ставил свою чашечку в драгоценный круг, постоянно доливая себе из чайника. Золотистый кот взобрался ему на колени.

— Это был мой брат, — сказал Орниль. — Аранил. Брат-близнец. Я вступил в Сообщество, а он — нет…

Андрей покосился на меня, неторопливо поднял чашку и пододвинул улели ожерелье.

— Собирайтесь, — сказал он Орнилю. — Здесь опасно.

Орниль качнул головой.

— Я построил этот дом и прожил в нём полторы тысячи лет. У его порога умер мой брат. Я никуда не пойду.

— Ваш брат, — сказал Андрей, — шёл к вам в дом с мечом наголо. Это для протокола.

— Я знаю. Он шёл убить меня. Я чувствовал его приближение и его ненависть ко мне. Не судите его слишком строго. Он действовал по приказу Творца.

— Ну и мудак же этот ваш Творец, — сказала я.

— Однако он создал меня, — возразил Орниль, — и наделил достаточной свободой воли, чтобы я мог принимать судьбоносные решения. Я благодарен ему за это и за жизнь, за моё тело, за мой дом. Если бы он не приказал брату убить меня, я был ещё больше ему благодарен.

— И всё же Вы присоединились к Сообществу, — заметила я. — Вышли из-под руки Творца.

— Да. Я выслушал аргументы улели и нашёл их убедительными. Они предлагали мне возможность изменить мою природу, и я решил пойти на этот шаг. И я не прогадал. Существование cidai в текущей Вселенной очень утомительно и в общем очень одиноко. Вы ещё познаете эту усталость — вы, люди, избравшие бессмертие.

— А Вам не приходило в голову стать человеком?

Не знаю, почему я задала этот вопрос. Я не воображала, будто могла бы ему помочь.

— Приходило — но кто помог бы мне, Джейн? Вы не можете этого сделать. Такое Вам не под силу, хотя Вы очень сильны.

— Это видно? — спросила я.

— Да. — Орниль коснулся моего лба. — Это видно.

У него была красивая рука — лёгкая, сильная и осторожная.

— И на что это похоже? — спросила я.

— На глаз дракона.

— Третье око, — сказал Андрей, внезапно оживившись. — Поэтому она никогда не путает вас с cidai.

— Да, — сказала я. — Это правда. Иногда наёмники путают вас с вашими бывшими сородичами. Бывают даже случайные убийства. Но не со мной. Для меня вы разнитесь, словно собаки и волки. Больше.

Орниль кивнул.

— Да. Вы видите суть вещей. А они видят Вас. Вы не замечали, как часто слуги Творца целятся в Вас в бою?

Я глянула на Андрея в некотором замешательстве.

— Целятся, факт, — подтвердил он. — Поэтому рядом с тобой так приятно сражаться. И cidai, и гиты чаще стреляют в тебя, чем в нас троих. Чем-то ты им не нравишься.

Андрей отвлечённо гладил кота. Кот чуть слышно мурлыкал.

— Подождите, — сказал Орниль. — Сейчас вернусь.

Он принёс из соседней комнаты круглую яшмовую шкатулку, поставил её на стол и вынул серебряный обруч с плоским чёрным камнем посредине.

— Возьмите это, — сказал он. — Моя работа. В нём доброе волшебство. Оно отведёт глаза Вашим врагам.

Я не шелохнулась, и Орниль надел обруч мне на лоб.

Потом он некоторое время молча меня рассматривал. Не так, как мне бы хотелось. Совсем не с тем выражением.

— Простите за любопытство, Джейн, — спросил он. — Но… Вы совсем человек?

— Не… совсем, — ответила я.

Почему-то мне казалось, что я его обманула.

— Она оптимен, — сказал Андрей. — Джейн Грэй — знаете такое имя? Фамилию слыхали?

— Слышал. — Орниль чуть поправил на мне обруч. — Это значит, что Вы оружие, Джейн. Смотрите, не попадите здесь в плен. Нашему Творцу сейчас очень нужно оружие.

Потом он принёс большое зеркало. Оттуда на меня строго смотрела принцесса в чёрном костюме солдата. Светлокожая, черноволосая, с бледными голубыми глазами. Она выросла, и сходство с Йенси было теперь очевидным. Василиса-царевна в доспехах Кащея, смертоносная и бессмертная. Под её скромным венцом прятался глаз дракона.

— Обруч тебе идёт, — сказал Андрей.

Допив чай, мы отправились воевать дальше. Орниль отправился копать брату могилу. Я подарила Орнилю мою Книгу Часов — самое дорогое, что у меня с собой было — а он на прощание отдал Андрею сапфировое ожерелье. Андрей, конечно, не отказался.