Глава 3

Мы работали часами.

Шесть лет мира ослабили мою способность справляться с видом смерти и запекшейся крови, уничтожили нечувствительность, которая была необходима все эти годы. Столкновение с кровопролитием и всем этим кошмаром снова заставило меня достаточно быстро оцепенеть от вида и запаха всего этого.

Не считая протестантов, четверо были убиты, еще двенадцать ранены. На тех, кто был ближе всего к воротам, пришлась вся тяжесть взрывов. Двое из погибших были агентами Сдерживания, которые ничего не сделали, лишь пришли на работу. Двое других были Паранормальными. Воскресенье на Острове Дьявола не отличалось от обычного воскресного дня, семьи собрались вдоль длинной зеленой аллеи, которая простиралась от ворот до тюрьмы, наслаждаясь свежим воздухом, возможно, представляя, что они где-то в другом месте.

Сдерживающие унесли погибших, а мы помогли перенести пострадавших. Но земля все еще была завалена обломками и другими свидетельствами резни. Криминалисты Сдерживающих выбрали это место в качестве доказательства, хотя казалось довольно очевидным, кто нанес ущерб.

Сдерживающие насчитали пятнадцать протестующих, которые повстречали нас на своем пути на Бурбон-Стрит. И когда они достигли Острова Дьявола, то пошли в бой. Сдерживающие вычислили, что семь из них были убиты либо из-за того, что они несли на себе взрывчатку, либо были смертельно ранены во время взрывов. В хаосе Сдерживающие не арестовали никого из них и считали, что троим удалось убежать обратно в Квартал. Осталось пять — пропавшие без вести… и они все еще были где-то на Острове Дьявола.

Я смотрела, как Лиззи снимает пару резиновых перчаток и бросает их на землю. Она открыла бутылку воды и полила из нее на руки, чтобы смыть пудру от перчаток.

— В Запределье тоже были такие нападения? — спросила я.

Она вытерла руки о чистое место на штанах, затем глотнула воды.

— Жизнь в Запределье была очень структурирована, — сказала она. — Общество было многоуровневым, регулируемым, иерархическим. Оно было стабильным, спокойным, утонченным, упорядоченным. Но не гибким.

Паранормальные ворвались в наш мир в золотых доспехах и с оружием, многие из них были одеты в сверкающие струящиеся одежды с вышивкой. Некоторые из них мчались через Завесу на лошадях, обмундирование которых было не менее сверкающим, с выделкой из кожи и золотыми доспехами. Нетрудно было представить, что остальная часть их общества была упорядоченной и утонченной.

— Консульство было строгим, — сказала я.

Она кивнула.

— Война в нашем мире была очень и очень долгое время. Наши темные века — когда Запредельем правили военачальники, а мирные жители были пушечным мясом. Консульство изменило это. Они принесли мир, и они же принесли правила.

Которые, кажется, не понравились Рассветному Двору, поскольку они разорвали Завесу в поисках новых земель, где они могли бы править, приведя с собой под магическим принуждением Паранормальных, преданных Консульству в качестве солдат. Когда война закончилась, люди заключили Двор и Консульство вместе на Острове Дьявола. Мало кто знал правду. Я узнала ее только что, хотя всю жизнь прожила в Новом Орлеане.

— Вот почему Двор восстал.

Она кивнула.

— Лидеры Двора полагали, что они имеют право на большее, чем позволяло их общественное положение. Больше владений, больше уважения.

Позади нас воздух пронзили крики. Мы оглянулись, наблюдая, как три агента Сдерживания тащили всхлипывающую Паранормальную обратно за стену. Она была миниатюрной, ее кожа была блестяще-малиновой. Маленькие радужные крылья трепетали в панике. Они завели ей руки за спину, на ее лице и коленях были темные пятна крови. Наверное, в тех местах, на которые она падала, отбиваясь.

Я наблюдала, как они уносят ее, чувствуя себя одновременно виноватой и бессильной. Я оглянулась на Лиззи.

— Ты могла бы бежать сегодня, а не помогать. Могла бы попытаться добраться до болот.

Вот где беглые Паранормальные обычно скрывались, чтобы избежать Сдерживающих.

Она покачала головой.

— Я поклялась себе, что когда придёт время уйти, я уйду отсюда, высоко подняв голову. Я не буду ползти, меня не будут тащить. Никаких охотников, никаких поисковых собак.

Ее голос смягчился, когда она посмотрела на Паранормальную, сопротивляющуюся агентам.

— Она почти смогла. Но теперь она будет под пристальным вниманием.

Лиззи отвернулась, под ее глазами залегли тени. Я знала, что мне нечего сказать, поэтому попыталась подумать о чем-то, что могла бы сделать.

— Что я могу сделать, чтобы помочь тебе и клинике?

Она долго смотрела на меня, в глазах ее тлели угольки, словно пламя устало и остыло от ее усилий на поле битвы.

— Можешь достать припасов?

Вопрос удивил меня, хотя с чего бы. Почему меня должно удивлять то, что у клиники для Паранормальных имелись нужды, которые Сдерживающие не удовлетворяли? Не думаю, что существовала какая-либо общественная поддержка такого рода расходов.

— Что тебе нужно?

— Соль, — ответила она без колебаний. — Морская соль, если можешь ее достать. Это антисептик для большинства Пара. Я могу рассчитывать только на столовую соль от Сдерживающих, и то ее не так уж и много.

Я кивнула.

— Что еще?

— Гвоздика, тимьян, лаванда. Что угодно или все вместе.

— Они тоже лекарственные?

Она улыбнулась.

— Да, и тимьян хорош для черепахового супа. Черепахи довольно часто появляются в нашем рационе. А можешь достать немного сосачек? Леденцы или как вы их там называете? Что-то вроде того? Мозес доставал их для меня, но…

Мозес был первым Пара, которого я встретила на Острове Дьявола. Хоть он и был невысокого роста, но у него был широкий взгляд на жизнь, и он однозначно спас мою задницу. У него была своя мастерская, часть здания, где хранилось огромное количество списанной электроники. Но это было до того, как он взорвал его, таким образом не дав ни Сдерживающим, ни их военным подрядчикам добраться до его оборудования. Немногие знали, что он выжил в огне; думаю, он наслаждался своей уловкой.

— Ага. С твердыми конфетами попроще, чем с шоколадом. Они так легко не тают.

Лиззи кивнула.

— Было бы здорово. Духи любят их.

Это заявление было настолько откровенным и простым, что заставило меня удивиться.

— Что?

— Они обладают успокаивающим эффектом. Может быть, это сахар, может, в них есть что-то такое, на чем можно сосредоточиться, что-то приятное. Какими бы ни были причины, они работают. Я была бы рад получить побольше.

Я кивнула.

— Добавлю их к моему следующему заказу.

Она подняла брови.

— Вот так просто? Ты сделаешь это, потому что я попросила?

— Я сделаю это, потому что могу и потому что это наименьшее, что могу сделать. И я сделаю это, потому что когда-нибудь могу оказаться в клинике, и важно, что тебе не все равно. Важно, чтобы ты помогала людям в те моменты, когда им очень легко навредить.

Она оценивающе посмотрела на меня.

— У тебя уникальная позиция, Клэр. У тебя есть друзья со способностями, которые готовы учить тебя, чтобы ты оставалась на правильном пути. Чтобы ты не стала Духом. Большинство из них не так удачливы. Большинство не знают ничего лучшего, а другие просто хотят использовать способности, чтобы чувствовать себя хорошо.

Я кивнула.

— Я работаю над балансом.

— Хорошо, — произнесла она. — Потому что ты мне нравишься. У тебя есть убеждения и, похоже, некоторые соображения на этот счет. Но сделай мне одолжение?

— Конечно. Какое?

— Оставайся такой. Оставайся уравновешенной и постарайся сюда не попасть.

Я сделаю все, что в моих силах.

* * *

Когда Лиззи ушла, а Гуннар и Лиам все еще оказывали помощь, я нашла место в сторонке и наблюдала, как Сдерживающие и их подрядчики работали, чтобы привести тюрьму в порядок.

Шрапнель[7] была помечена, сфотографирована и упакована в мешки. Поврежденные ворота были измерены и оценены, а подрядчики начали работу по распиливанию пробитых шпинделей и рельсов, сваривая временную замену. Правительство умело быстро шевелиться, когда захочет.

В полутора метрах от заграждения, установленного Сдерживающими забора с цепью, стояли взволнованные Паранормальные, которые следили за уборкой. Я не сомневалась, что найдутся некоторые агенты Сдерживающих, которые сочувствуют, по крайней мере, немного, Ревейонам и которые считают, что мир будет лучше без Паранормальных. Я надеялась, что Пара не пострадают за их убеждения.

— Когда дамба ломается, она ломается.

Я оглянулась и обнаружила Гуннара рядом со мной. Его волосы лежали бороздами там, где он провел по ним пальцами, а на его одежде и лице появились полоски песка и грязи. Он выглядел физически уставшим и все еще сильно взволнованным.

Он предложил мне бутылку воды. Я поблагодарила его кивком, открыла крышку и сделала большой глоток.

— Ты в порядке? — спросила я.

— Держусь, — ответил он, но это прозвучало так, будто ему это плохо удается. — Ревейоны сделали официальное заявление. Сказали, что они хотят очистить Зону, но подразумевают очищение как во времена инквизиции. Для них все Пара одинаковы и все они должны быть стерты с лица земли. Они пообещали продолжать уничтожать любые остатки магии в Новом Орлеане и «систем, которые их поддерживают».

— Сдерживающих, — догадалась я, и он кивнул. — Кто сделал заявление?

— Иезекииль.

— Значит, у него не было взрывчатки. Что ж, это меня не удивляет.

— Меня тоже. — Глаза Гуннара потемнели. — У них своя миссия, а у меня, видит Бог, моя.

Его взгляд проследовал за агентами, которые вынесли кого-то на носилках, накрытых темной тканью.

— Каждое слово было неспроста. Они намерены вести войну против жизни, которую мы здесь построили.

— Иезекииль звал за собой Лиама, — сказал я, вспоминая отвратительную ситуацию, произошедшую на улице. — Он знал о его сестре и думает, что он их поддерживает.

Гуннар с симпатией посмотрел на меня и произнес:

— Это не значит, что он является целью.

Возможно и не значит, — подумала я, — но все может быть.

— Добавь еще больше тоски в свой взгляд, и я подумаю, что ты собака бассет-хаунд[8].

— Это не тоска. Это… — Я вздохнула. — Хорошо. Это тоска. Но от признания этого лучше чувствовать я себя не стала.

— Извини, — проговорил он и провел рукой по волосам, углубляя борозды. — Это была неудачная попытка улучшить настроение.

— Я не уверена, что это возможно, — сказала я, взглянув на стройную женщину с миндалевидными глазами, которая смотрела на нас с другой стороны забора.

Ее бледные волосы ниспадали волнами вокруг ее узкого и столь же бледного лица, которое было отмечено линией малинового цвета, окрашивающей ее кожу от носа до подбородка и пальцы, которыми она плотно обхватила прутья ограды.

Она была из Благих[9] Паранормальных, членом Двора и женщиной, которую я видела на Острове Дьявола раньше. Согласно человеческой мифологии, фэйри Благого Двора, как и многие другие Паранормальные, были в основном «хорошими».

Человеческая мифология ошибалась.

Она встретила мой взгляд с непреодолимой ненавистью. У нее была выправка королевы, но вместо того, чтобы сидеть на троне, она томилась в раздираемом войной районе за оградой со своими врагами.

И все же, в десяти метрах отсюда другой Пара передал то, что было похоже на кусок хлеба, через прутья решетки изможденному офицеру Сдерживающих, который откусив кусочек, поблагодарил его кивком.

Благая, увидев это, брезгливо вскинула голову.

Два мира, заточенные вместе в тюрьме. Вероятно, это не тот результат, который предсказывал Двор, и, конечно, не тот, которого они хотели.

Гуннар поймал направление моего взгляда, посмотрел за уходом Благой, ее длинное платье струилось вдоль тела, когда она, двигаясь, исчезала в толпе.

— Как ты думаешь, Ревейоны будут озабочены разницей между Консульством и Двором?

— Я не знаю, с чего вдруг? — спросил Гуннар. — Основываясь на том, что они нам до сих пор демонстрировали, для них все делится на черное и белое. И Консульство, и Двор обладают магией, что делает их врагами.

Он вздохнул.

— Ты выглядишь усталым.

— Я выжат, как лимон. Почему бы мне не встретиться с вами в магазине позже? Мы можем разделиться. — Он потер виски. — Может, между делом я смогу найти бутылку выпивки в Кабильдо.

— Я бы не отказалась от выпивки, — сказала я.

— Какого черта вы здесь делаете?

Желание выпить усилилось.

Мы оба повернулись и увидели Джека Бруссарда. Агент Сдерживания, Бруссард, был тем, кто сказал мне, что мой отец был Восприимчивым, и он разгромил магазин в поисках доказательств того, что я организую незаконные собрания Восприимчивых. Он ошибся и не узнал правды обо мне, но это не имело значения. Как и Ревейоны, он уже решил, кто здесь является злодеем, и мы с Лиамом оба попали в эту категорию.

Бруссард был высоким мужчиной с каштановыми волосами и зелеными глазами. У него было непривлекательное лицо, возможно, из-за того, что на нем постоянно было выражение гнева и раздражения. Или, может, это было из-за тяжести огромного жетона на его плече.

— Не то, чтобы мы должны что-то тебе объяснять, — сказал Гуннар, — но мы поможем с ответом. Мы были в Квартале и услышали взрыв.

Бруссард остановил на мне свой разгневанный взгляд.

— Ты действительно думаешь, что она должна быть здесь? На Острове Дьявола?

Она может говорить сама за себя, — сказал Гуннар. — Но поскольку ты спрашиваешь меня, то да. У нее есть пропуск, и она сегодня выполнила свой долг. В отличие от некоторых, — добавил он и с презрением посмотрел на чистую одежду Бруссарда.

— Меня не было в городе.

— А теперь ты здесь, — произнес Гуннар. — Если ты хочешь работать, поговори со Смитом. — Он указал на высокого человека с темной кожей и белым планшетом в руках. — Он раздает задания.

— Ты мне не начальник.

— Так же, как и ты мне, и я не заинтересован в том, чтобы тратить время на споры с тобой. Если ты здесь, чтобы помочь, помогай. Если ты здесь, чтобы устраивать неприятности, сделай одолжение и избавь нас от бумажной волокиты: вернись в казарму и не сходите с ума.

Бруссард подошел ближе к Гуннару. Они могли бы столкнуться грудными клетками, если бы Бруссард был бы настолько глуп, чтобы начать потасовку.

— Знаешь, Ландро? Настанет день, и с тебя собьют спесь. Ты потеряешь свой социальный статус, все свои особые привилегии и с тобой будут обращаться, как и со всеми остальными.

— Ты идиот, Бруссард, если считаешь, что я работаю ради престижа. Я хорошо делаю свою работу. Очень хорошо. Почему бы тебе не сделать всем одолжение и не отвалить? Это был страшный день, и мы потеряли много хороших людей.

— Из-за Паранормальных, — бросил Бруссард.

Гуннар размял плечи, как человек, готовящийся к драке.

— Господи боже, ты же не остановишься? Разве ты не видишь, что это сделали люди? Разве ты не видишь, что это не имеет ничего общего с магией, но имеет с идиотизмом? И можешь ты не смотреть на все через призму собственных глупых предрассудков — что собственно твои личные проблемы, коих тьма — и просто отправиться выполнять свою чертову работу? Это не время и не место для твоей близорукой политики.

— Господа.

Мужчина в камуфляжной форме — высокий, хорошо сложенный блондин, с глазами цвета темного янтаря — шагнул вперед. В Квартале я знала множество агентов Сдерживающих, но никогда раньше его не видела.

Раздражение снова вспыхнуло в глазах Гуннара. Человек выглядел полностью расслабленным, даже несмотря на то, что встал между ними, чтобы они не повыбивали друг из друга дерьмо.

— Сейчас очень плохое время и место, чтобы вести себя подобно подросткам, — сказал он.

— Не могу не согласиться, — произнес Гуннар. — Я предложил агенту Бруссарду несколько способов, которыми он мог бы внести свой вклад в работу по очистке, и он должен выбрать один из них или вернуться в казарму.

— Думаю, что это очень хорошая идея, — сказал мужчина. — Еще многое предстоит сделать до того, как стемнеет. Агент Бруссард, если вы не можете найти чем себя занять, могу предложить вам составить отчеты.

Лицо Бруссарда покраснело от гнева, когда он оказался между мужчин.

— Это на вашей совести. Это и все то плохое, что еще произойдет. На вашей.

Он ринулся в сторону группы в форме агентов Сдерживающих.

— Джон, — произнес Гуннар, — это Клэр Конноли. Клэр, Джон Риз. Он из армии, расследует действия Сдерживающих в свете битвы за Мемориал.

Бывший оборонный подрядчик хотел открыть Завесу в Талишике, где ее прорвали изначально и где был установлен мемориал. Нам удалось закрыть ее, но это потребовало магии и усилий, и я нечаянно расколола землю, пытаясь направить огромное количество энергии в дело.

Я догадалась, что Объединенное начальство потеряло веру в Сдерживающих и их подрядчиков. И я предположила, что это вызывало раздражение у Гуннара.

— Не расследовать, — сказал Риз. — Пересмотреть. — Он посмотрел на меня. — Вы владеете «Королевскими Рядами».

— Да.

— А в чем его проблема? — Риз кивнул в сторону Бруссарда.

Гуннару потребовалась время, чтобы ответить. Трудно выбрать, какому дьяволу доверять, — подумала я.

— Он амбициозен и близорук. В мире есть три вида людей. Те, кто верят, что люди всегда правы. Те, кто считают, что Паранормальные всегда правы. И те, кто знает правду.

— И мистер Бруссард понимает свое «всегда» слишком буквально? — спросил Риз.

Гуннар кивнул.

Взгляд Риза обратился к воротам.

— Как и наши враги по ту сторону.

— Мы просто приняли это к сведению. Слепая лояльность опасна, независимо от ее стороны.

Риз кивнул.

— Очистка была относительно хорошо организована, все было учтено.

— У нас с этим строго, — резко сказал Гуннар. — Не постесняйтесь сообщить об этом, когда вернетесь обратно в Вашингтон.

Риз оглянулся и пристально посмотрел на него.

— Не постесняюсь сообщить еще и о многом другом. Я не видел коменданта.

Гуннар, который уважал своего босса, сумел сохранить свой тон ровным.

— Он наблюдает за Кабильдо, пока здесь все не проясниться. Для него там безопаснее и для Сдерживающих, для Зоны, для стабильности будет лучше, если он будет в безопасности.

Риз кивнул, словно обрабатывая информацию, чтобы обдумать ее позже.

— В таком случае, я позволю вам вернуться к обеспечению его безопасности.

Он кивнул мне, потом Гуннару, который ощетинился, когда солдат ушел. Даже если ему и понравился Риз и он его уважал, он все равно не выглядел так, будто доверял ему.

Со своей стороны, Риз не подошел ни к Бруссарду, ни к другим группам Сдерживающих или персонала Острова Дьявола. Вместо этого он прошел вглубь Острова в направлении клиники. Может, посетить раненых, проверить их уход. Может быть, посмотреть, насколько в порядке оставшаяся часть Остров Дьявола и убедиться, что остальная часть Нового Орлеана защищена от Пара.

— Он показался мне нормальным, — сказала я, пока Гуннар напряженно наблюдал, как он уходит. — Во всяком случае, не такая уж и большая сволочь, как Бруссард.

— Да, но ему и не обязательно быть таким. — Он оглянулся на меня. — У него есть власть, власть и миссия. Бруссард хочет этого, поэтому создает свои собственные теории заговора. — Гуннар вздохнул. — Как будто ему этого хаоса недостаточно, чтобы он был занят.

— Возможно, если появится новый враг — какой-нибудь человек, а не Паранормальный, — это неплохо скажется на Бруссарде.

— Вечная оптимистка, — проговорил Гуннар, затем поцеловал меня в щеку. — И поскольку я тоже, то снова в бой. Будь осторожна.

Я кивнула.

— Береги себя, — сказала я, наблюдая, как мой лучший друг уходит. Потому что иногда это был единственный хороший вариант.

Загрузка...