Визитка

К счастью для меня, пожилая парочка вышла через несколько этажей, оставляя нас одних. В действительности прошло всего несколько секунд, но казалось, что гораздо больше. Я наконец-то смог вздохнуть, так как задерживал дыхание все это время.

- Очень смело, Твикс.

Она усмехнулась и, опустив руку ниже, ухватилась за мои яички и проделала те же действия, что и раньше, перекатывая их между пальцами.

- Говорящие яички.

Я сильнее сжал ее бедра, потому что если мы наконец не окажемся на моем этаже, я возьму ее прямо тут. Я всегда был решителен с такими агрессивными женщинами, особенно с теми, кто меня так заводит, и я чувствую, что если немедленно не окажусь в ней, то не смогу дышать.

Она медленно вытаскивает руку из моих трусов и вкладывает ее в мою ждущую ладонь. Вместе мы быстро идем к номеру. У меня ушло несколько секунд на то, чтобы выудить ключ от номера из кармана и засунуть в замок, пока не загорелся зеленый свет.

Я едва успеваю пинком закрыть дверь, как она уже падает на колени и расстегивает молнию на мою брюках.

- В мою спальню. Живо, - требую я, указывая на комнату, которую занимал. Она молча повинуется.

Расстегнув застежку на своем платье, она позволила тонкому материалу платью заструиться вниз и упасть к ногам, оставаясь в одном черном бюстгальтере, соответствующих трусиках и самых охрененно сексуальных чулках, которые я когда-либо видел. Очевидно, она заранее знала, для чего сегодня одевалась. Люблю женщин, которые готовы не только играть, но и выигрывать.

Застенчиво улыбнувшись через плечо, она направилась в спальню. Я старался изо всех сил сфокусировать свое внимание на ее покачивающейся попке, но взгляд через плечо был изюминкой Бриар. Не существовало ни одной другой женщины, которая выглядела бы так же совершенно. Хотя Бриар и сама не предполагала, что это будет ее характерной особенностью – смотреть через плечо вот так.

Встряхнув головой и прогоняя воспоминания, я наблюдаю, как Твикс ползет по моей кровати и соблазнительно откидывается на спинку. Медленно расстегивая пуговицы на своей рубашке, одну за одной, я дошел до последней, в то время как ее рука скользнула в черные стринги и начала делать то, о чем я только и мог думать, когда впервые увидел ее.

Нет, нет, милая. Для этого здесь я.

Двигаясь быстрее, я избавился от остальной одежды и присоединился к веселью.

- Я смотрю, ты начала без меня.

- Просто готовлюсь. Иди сюда, - воркует она, похлопывая по кровати рядом с собой. - Ложись, позволь Кэти позаботиться обо всем.

И-и-и-и-и-и, мы закончили. Я сдулся. Достаточно.

Перекатившись на другой конец кровати и закрыв лицо руками, я выдохнул. Откуда я взял Эмму или Эллу, я уже никогда не узнаю, но у нее было одно из тех нескольких имен, из-за которых настроение полностью портилось.

- Или так, мне подойдет, - сказала она, прижимаясь к моей талии, перебираясь к промежности.

- Нет. - твердо говорю я, отталкивая ее.

- Что значит нет? Разве не ты привел меня, чтобы трахнуть? Посмотри, я здесь, почти голая, в твоей постели, готова быть оттраханной… - она посмотрела вниз и, увидев мой упавший член, подняла брови.

- С моим членом все в порядке, спасибо за заботу. Тебе лучше уйти. Я напишу своему водителю, чтобы он отвез тебя домой.

Сев, я дотягиваюсь до брюк, надеваю их и выхожу в гостиную, не дав ей ответить. Я слышу, как она шуршит одеждой в комнате, одеваясь и пыхтя, а затем начинает орать на другом языке, возможно, испанском.

Я замечаю ее сумочку на диване и открываю, увидев именно то, что нужно. Делаю снимок ее ID на своей телефон. По крайней мере, если снова пойдут слухи, например, про мой не функционирующий член, я буду знать, кто это начал, и буду готов подать в суд за клевету.

Подобрав свои туфли с пола, она подходит ко мне:

- Эта была самая большая трата моего времени. Думаешь, если ты какой-то там знаменитый фотограф, то можешь так обращаться с женщинами? Тогда ты глубоко ошибаешься. Ты и представить себе не можешь, насколько я хороша. Бьюсь об заклад, я была бы на десятку.

Думаю, что она с трудом бы дотянула до восьмерки, а сейчас, после ее болтовни, где-то на шестерочку. Трата ее времени? Да, хорошо, думаю, я тоже так считаю, но что мне оставалось делать? Трахнуть ее? Опять же, если бы она держала свой рот на замке. Я начинаю прослеживать здесь схожесть.

Вырвав сумку из моих рук, она открывает дверь и едва не сталкивается с другой женщиной. Я подумал, что Николас тоже привел кого-то на ночь, и почти подошел к двери, чтобы разнять кошачью возню, которая вот-вот могла начаться. Только когда я увидел, кто стоит за дверью, понял, что это мне сейчас потребуется помощь.

- Бриар? - спрашиваю я в недоумении.

- Я ухожу, милая. Сегодня не самая лучшая ночь. Ему даже не удалось остаться твердым, - рычит Кэти на Бриар, пока идет к лифту, из которого только что вышла моя лучшая подруга.

- Не вовремя? - спрашивает Бриар. - Декс, - тихо говорит она, но я не могу произнести ни слова. - Можно войти? - до сих пор ничего.

Причиной молчания был шок. Я был сбит с толку, что из всех мест, где могла быть Бриар, она оказалась в Лондоне… Ищущая меня, не иначе.

- Мне не стоило приходить. Извини. Спокойной ночи. - она разворачивается к выходу, со шлейфом взметнувшихся светлых волос. С сердцем, бешено стучащим в груди, я шагаю в коридор и откашливаюсь, чтобы вернуть себе голос. После того как я убедился, что смогу говорить, кричу ей вслед.

- Бриар, подожди. Вернись.

Бриар идет по коридору с сумкой ручной клади, перекинутой через плечо. Моя голова идет кругом. Почему, черт возьми, она продела весь этот путь? Она могла бы позвонить. Я бы ответил, и мы бы обсудили все, что ей нужно, по телефону.

- У тебя все хорошо? А с Кэтлин? - спрашиваю я, когда она переступает через порог в гостиную.

- Я просто хотела сменить обстановку. Думаю, что когда ты уехал, между нами осталось кое-что нерешенное. Я просто хочу исправить то, что пошло не так между нами. Ты – все, что у меня осталось, Декс. Я не могу потерять тебя из-за того, что сглупила.

Дав всему этому уложиться в моей голове, я сажусь на край дивана, где она устроилась, обдумывая, что сказать. Я никогда не попадал в ситуации, когда не знал, что сказать. Обычно у меня всегда находился какой-нибудь остроумный или всезнающий ответ, но сейчас его не было.

Охуеть.

- Мне уйти? - спрашивает Бриар, вставая с дивана.

- Нет. Дай мне минутку, хорошо? Я не ждал тебя.

Бриар кивает, а я открываю дверь, проскальзываю внутрь, и закрываю ее за собой. Спускаюсь вниз и выхожу на прохладный ночной воздух. Мне нужна передышка на пару минут.

Едва каких-то десять минут назад я готов был погрузиться в кого-то по самые яйца, а потом из ниоткуда появилась Бриар, и я просто чокнулся. Мне не терпелось оказаться в Лондоне, чтобы проложить некоторое расстояние между нами, а сейчас все, чего я хотел, - это быть там, рядом с ней. Что за херня происходит со мной в последнее время? Мне нужно разобраться с этим дерьмом, или я, блять, сойду с ума.

Спустя не знаю сколько времени, я поднимаюсь наверх, готовый столкнуться со всем, что через весь океан притащила с собой Бриар, со всем, что она хотела сказать. Глубоко вздохнув, прежде чем открыть дверь, я напомнил себе, что мы всегда были друзьями, и я не хотел ничего иного с ней. Да кого я, блин, пытаюсь обмануть?

Когда я зашел в номер, Бриар ходила взад-вперед, и это заставило меня нервничать больше, чем несколько минут назад. Когда она заметила меня, то остановилась, запустив руки в волосы. А затем, со слезами на глазах, бросилась ко мне. Я отшатнулся от соприкосновения, но вовремя взял себя в руки, чтобы утешить ее, когда она начала захлебываться в слезах.

- Я не знаю, что со мной, - говорит она, немного отстраняясь от меня и вытирая тушь под глазами. - Я словно комок нервов. Пожалуйста, прости меня. - посмотрев на меня полными слез глазами с растекшейся тушью, Бриар слабо улыбнулась мне.

- Простить за что? Пойдем, - я беру ее за руку, забираю сумку и несу ее в комнату Николаса. Я не могу отвести Бриар в свою комнату, после того как чуть не поимел ту сучку в своей кровати. Это было бы неуважительно. Так как я знаком с ней очень давно, то точно знаю, что она взяла с собой. Вытаскиваю очищающее средство для лица, которым она пользуется, с тех пор как я ее встретил, и отправляю Бриар умываться.

Пока она приводит себя в порядок, я копаюсь в вещах и замечаю, что она ничего не упаковала для Кэтлин.

- Где Кэти?

- Она с родителями Эрика. Я попросила присмотреть за ней, пока буду здесь. Прошло очень много времени с тех пор, как они проводили с ней время. Они на самом деле были очень взволнованы.

Пройдя по номеру, я хватаю вещи Николаса, которые он никогда не распаковывал, и отношу их в свою старую комнату, а свои перетаскиваю в его. Нужно не забыть написать ему, после того как Бриар разместится. Я звоню в отдел обслуживания, чтобы они поменяли постельное белье, и Николасу не пришлось бы спать там, где я чуть было не засадил какой-то шлюхе из бара.

Услышав звук воды в ванной, я начал искать ее вещи для сна. Не найдя в багаже пижаму, вытаскиваю свою футболку из гардероба и передаю через приоткрытую дверь Бриар, когда она заканчивает принимать душ. Пока она одевалась, я нацепил спортивные штаны и приготовился к разговору, который кажется мне причиной ее появления в Лондоне. Мы же вроде как обсудили, что произошло, и решили забыть. Все это не имело смысла, а лишь заставило меня чувствовать то, чего я не чувствовал прежде.

Бриар вошла в спальню чуть посвежевшей, одетая только в мою футболку. Мной овладевает сумасшедшая животная гордость, заставляя тонуть в опьяняющем наслаждении. Даже без макияжа, естественная красота Бриар затмевала красотой любую другую женщину, которую я когда-либо встречал. От нее захватывает дух… И она одета только в мою одежду. Мне нельзя думать о сексе с ней, сразу после того как почти оттрахал другую.

Твою мать, соберись, брат. Это Бриар. Не какая-то шалава, которую ты склеил. Прояви гребаное уважение.

- Иди сюда, - говорю я, придушив свое высокомерие и похлопывая по кровати рядом с собой. Она медленно подходит ко мне и залезает на кровать, пряча босые ноги под одеяло. - Ну, расскажи мне. Почему ты проделала весь этот путь? Почему нельзя было дождаться, когда я вернусь, или позвонить мне?

- Не знаю. После того как ты уехал, я чувствовала себя действительно странно. Словно я должна была тебя увидеть, или что-то в этом роде. Я пыталась не обращать внимания на это, но чем сильнее старалась, тем больше это сводило меня с ума. Я… Я не знаю.

Смутившись и пытаясь скрыть румянец на щеках, она втянула голову, скользнула вниз по кровати, пока все тело, кроме макушки, не было полностью закрыто одеялом.

- Эй, - тихо говорю я, уговаривая ее выйти из укрытия. - Ты когда-нибудь нервничала рядом со мной? Вылезай. Поговори со мной. Мы же оба здесь.

Она медленно выглянула с закрытыми глазами.

- Декс, я понятия не имею, что делаю. - она нервно засмеялась, тряхнув головой. Я никогда не видел ее такой. Это совершенно новая грань Бриар, и она восхитительна.

- У тебя был долгий перелет, а у меня – трудный день. У меня завтра съемка для журнала, пойдешь со мной? После мы пообедаем и попытаемся разобраться, почему ты пересекла Атлантический океан.

Бриар одарила меня слабой улыбкой, быстро легла на противоположную сторону кровати и отвернулась.

- Спокойной ночи, Декс.

Сократив расстояние между нами, хотя чувствуя, что должен оставить ее в покое, я обнимаю и притягиваю ее к себе. Даже через одежду я чувствую жар ее тела, и задумываюсь, надела ли она что-нибудь под мою футболку. Единственное, что мне пришло в голову, так это что она была абсолютно голой, так как я ничего не дал ей, кроме футболки. Я старался, как мог спрятать эрекцию, появлявшуюся в штанах, но мои усилия были тщетны.

Бриар покачала головой, захихикав:

- Если тебе… Неудобно… Тебе не обязательно обнимать меня, но это очень хорошо – находиться в объятиях мужчины, даже только на ночь.

Ужесточив хватку, я приблизился к ее телу как можно ближе.

- Извини за это. Я пытался, действительно пытался, но на тебе только моя футболка и никакого белья. Чего ты ожидала?

- Это мило.

А тут уже задето мое эго. Мой член не милый; он – зверь… Монстр… Оружие массового уничтожения… Ни хера не милый. Я сжал губы, чтобы не сказать что-то глупое и разрушить момент. Закрыл глаза и погрузился в сон, точно зная, что она чувствует.

Даже несмотря на то, что отношения только для слабаков, держать красивую женщину в своих руках всю ночь – прекрасно. Шелковистость ее кожи, запах волос, как она прижимается своей попкой к твоему члену всю ночь… Да. Я могу делать это в любое время.

Дыхание Бриар выровнялось, прежде чем я вырубился. Она тихо похрапывала. Минуточку, разве женщины храпят? Они создают тихие шумы. Правильно? Блин, кого я обманываю… Она храпела. Бриар, должно быть, совсем вымоталась. Раньше, когда мы тусили всю ночь, я всегда засыпал первым.

Когда я вдохнул ее вишневый аромат, дверь в комнату распахнулась. Блять. Я не написал Николасу. Подняв голову, чтобы он меня увидел, убрал руку с талии Бриар и приложил палец к губам, прося его не шуметь. Николас приподнял бровь.

- Ты оставил кого-то сверхурочно? В своей комнате? Ты хорошо себя чувствуешь? - шепчет он.

- Бриар, - тихо объясняю я, указывая вниз.

Хихикая, он закрывает дверь, и я знаю, что завтра придется все объяснить.

К счастью, вечер заканчивался с правильной девушкой в моих объятиях, даже если я ее не трахнул. Это Бриар, с которой я хотел бы быть при любом раскладе.

Глава 9

Проснувшись утром после лучшей ночи, проведенной мной когда-либо за долгое время, я осторожно убрал руку с талии Бриар, вытащил другую из-под ее подушки и потянулся. Поднявшись, размял затекшую руку, и впервые в жизни я не спешил одеваться и выскакивать за дверь, пока женщина в моей постели еще не проснулась.

На самом деле это было не так неловко, нежели я себе представлял. Вместо того чтобы сбежать на рассвете, я направляюсь на кухню готовить кофе. Пока он варился, Николас вышел из своей комнаты, выглядя так, будто в его дверь постучала смерть, но он отказался отвечать.

- Ну, доброе утро, солнышко, - подшучиваю я, наливая ему кружку кофе и ставя ее на столешницу.

- Не хочешь объяснить, почему мы поменялись комнатами? Или, еще лучше, какого черта Бриар делает в Лондоне?

- Бриар просто приехала, и я не мог позволить ей спать в кровати, где я только что был с какой-то сучкой из клуба. Даже если я ее не трахал, ее голая жопа была на простынях.

- Значит, ты позволил мне спать на шлюхиных простынях? Мужик, это не круто, - его лицо перекосило от отвращения, когда он сделал глоток кофе. - Если я получу герпес, я надеру твой зад.

- Чувак, у нее нет герпеса. Ты думаешь, я бы трахнул сучку с ЗППП? Не говоря уже о том, что я был достаточно любезен и вызвал горничную, чтобы сменить простыни до твоего прихода.

- Я собираюсь просить провести экспертизу, сэр.

- Что я тебе говорил про это дерьмо с сэром? Когда мы работаем, то ладно, если это делает тебя счастливым. А в другое время - нет. Просто нихрена не делай так.

Я раздраженно покачал головой, когда Бриар вошла в комнату, до сих пор одетая только в мою футболку. Я захотел перепрыгнуть через стойку, схватить простыню и обернуть ее вокруг нее. Мне не хотелось, чтобы кто-то, кроме меня, видел ее такой. Она моя.

Моя?

Блять. Ну вот снова. Мне нужно собраться. Я теряю свой чертов рассудок.

- Доброе утро, - бормочет она, наливая кофе в кружку и усаживаясь напротив нас. - Ребята, что вы так серьезно обсуждаете в такую рань?

- Ничего, - хором отвечаем мы с Николасом.

- Должно быть, что-то сочное и горячее - слишком быстро ответили, - хихикает Бриар.

- Что-то вроде того, - бормочет Николас, возвращаясь в свою комнату, чтобы подготовиться к выходу.

Уйдя в свою комнату, я оставил Бриар одну за барной стойкой для завтраков, чтобы принять душ и переодеться.

***

Сегодня мой первый день на работе после чудовищного скандала, первый день, когда я должен был быть хорош как никогда раньше, и я полностью разбит, хотя на часах только десять утра. Начиная свой день с женщиной, с которой я спал, но не трахался, заканчивая переодеванием с ней в одной комнате… Я едва справлялся со всеми этими домашними заморочками, что у меня появились.

Возможно ли, что разоблачение так изменило меня? Сделало каким-то другим? Это все, о чем я мог думать… Что я не тот человек, каким был две недели назад. Не уверен, что мне это нравится.

Бриар решила меня сегодня поддержать на съемках, что будет хорошим ускорением рабочего ритма. Я привык все делать сам, и у меня не было помощника, чтобы поменять освещение или деталь гардероба.

Пройдя на склад, где сегодня все будет происходить, я увидел то же пространство, что использовал снова и снова – постройку-муляж в деревенском стиле, местами затемненную, чтобы подчеркнуть отображаемые детали. Это гениальная концепция, и в печатном виде она выглядит идеально.

Я думал, что сьемка будет для журнала, на который я сейчас фактически работал, но на самом деле оказалось, что это для компании нижнего белья, которая займет несколько страниц рекламы. Это то, в чем я точно нуждался, чтобы выбить наконец страх из себя – десятки женщин, одетых в самое сексуальное белье, которое я когда-либо видел. Если бы я только мог справиться с неприятными ощущениями в своем животе, полагаю, из-за присутствия здесь Бриар, то бы мог хорошо провести время.

- Кто первый? - спрашиваю я у толпы длинных ног, гибких талий и дерзких грудей. Кроме них, к моему удивлению, на заднем фоне стоял спортивного телосложения мужчина, одетый в шелковые боксеры.

- Декстер, ты сделал это. Я волновался, что ты не найдешь нас. Генри Чалк, - представился толстячок в дорогом костюме, подходя ко мне и твердо пожимая мне руку. Он посмотрел мне через плечо и уставился на Бриар. - Это Бриар Кеннеди?

- Да, сэр. Рада с вами встретиться. Ваша коллекция прекрасна, - ответила Бриар, быстро обняв мужчину и подставив поочередно обе щеки для поцелуя.

- О, это все меняет. Дайте мне пару минут собраться с мыслями. Бриар Кеннеди. Здесь. На моем складе.

Улыбаясь, как ребенок в парке развлечений, Генри ушел, счастливый, качая головой в недоумении.

- Что это было? - тихо спрашивает Бриар.

- Видимо, ты ему понравилась. Хотя, я не уверен, что он задумал. Просто иди за ним, ладно? Не хочу, чтобы он обломал меня.

Спустя пару мгновений Генри вернулся туда, где мы устанавливали свет.

- Мы изменили планы. Я отклонил большинство моделей. - наши с Бриар челюсти отвисли.

- Я в шоке, мистер Чалк. Те женщины выглядели очень красиво в ваших проектах. Я не совсем понимаю, что сейчас буду снимать.

- Они, конечно, прекрасны, но от мисс Кеннеди захватывает дух. Она именно та, о ком я думал, когда создавал эту линию. Потрясающая. Пышная. Настоящая женщина, которая привлекает настоящих мужчин.

Я посмотрел на Бриар, которой, похоже, стало плохо, она выглядела так, словно ее вот-вот стошнит. Притянув ее к себе, я слегка толкнул ее бедром.

- Бриар очень долго не работала. Не уверен, что она чувствует себя комфортно, чтобы вернуться в эту сферу. Но в любом случае все полностью зависит от нее.

Я посмотрел на Бриар и увидел, как у нее в голове замелькали возможности; она продумывала и взвешивала свое решение. Это большое дело для нее… Вернуться в модельный бизнес, даже если это пока означает только один журнальный разворот. После наших с ней прошлых разговоров, я знал, что она не довольна своей фигурой, несмотря на то, что сейчас она гораздо красивее, чем когда я увидел ее впервые. Она абсолютное совершенство.

Мы все ждали, затаив дыхание, мнения Бриар. Спустя, казалось, несколько часов, она шепотом озвучила свое решение.

- Вы можете начать с женщин, которых оставили, и позволить мне еще немного подумать?

- Я думаю, да. Декстер, если можешь, начни с Роуэн, - сказал Генри, отпуская меня и взяв Бриар за руку, чтобы отвести к ближайшим двум стульям.

Роуэн – высокая, худая, темнокожая женщина, которая стояла возле туалетного столика у окна. Я приказал ей сесть на скамейку и повернуться верхней частью тела ко мне, а ноги спрятать под стол. Выгнув спину, она посмотрела в камеру с выражением чувственности на лице. Эта женщина – профессионал. Я даже не сказал ей, что делать. Именно с такими моделями я люблю работать – с теми, кто знает правила индустрии и играет по ним.

Увидев пару черных чулок и подвязок в платяном шкафу, я взял и бросил их Роуэн. Фон и туалетный столик были белыми, ночная сорочка и трусики тоже были белыми, а черные чулки отлично контрастировали. Заметив пару красных туфель на шпильках, я также поставил их рядом со стулом.

Обожаю, когда мой разум погружается в работу, и ничего не имеет значения, кроме отличного снимка. И отличный снимок просто обязан получиться. Он должен принести кругленькую сумму.

Чувствуя головокружение, как ребенок, который спускался по лестнице в Рождественское утро в гостиную, полную подарков, я дал Роуэн указания, чего я от нее ждал.

Роуэн собрала чулок в руке, приложила его к кончикам пальцев ноги и медленно потянула вверх. Как только она закончила с одной ногой, то повторила весь процесс с другой. Я делал кадр за кадром все это время. Когда оба чулка были на месте, Роуэн встала и, вертя попкой, надела пояс с подвязками, пристегивая чулки маленькими, изящными клипсами на кончиках. Одну за другой, она надела туфли и повернулась ко мне лицом.

Денежный снимок, о котором я говорил пару мгновений назад, – вот он.

- Спасибо, Роуэн. Ты отлично справилась с работой, - я находился в своей стихии, это почти нерушимый транс, пока Бриар не прервала мои мысли.

- Хорошо. Я сделаю это. Было удивительно наблюдать. Для меня честь сниматься у Декса.

Повернувшись к Бриар, я понимал, что волнение, которое испытывал по отношению к ней, было написано на моем лице.

- Блестяще, - сказал Генри, подняв руки вверх. Сложил пальцы домиком у переносицы, постукивая указательными. - Подождите. Мне нужно кое-что еще, - его взгляд блуждал по комнате, и, наконец, наткнулся на мужчину-модель. - Ты, - воскликнул он. - Ты с ней. Будет превосходно. Пожалуйста, переоденься.

Парень подошёл к Бриар с улыбкой на лице. Я знаю, что означает эта улыбка… Он хотел залезть к ней в трусики. Ощутив подавляющее чувство чисто мужской бравады, я произнес слова, которые никогда за миллион лет не сказал бы.

- Позвольте мне быть в кадре с Бриар. Думаю, с художественной точки зрения, я больше подхожу для снимка, чем этот парень, - сказал я, указывая на его стероидные ноги.

Генри обдумывает мое предложение и, наконец, кивая головой, бросает мне шелковые пижамные штаны из той же коллекции, что и боксеры этого парня. Посмотрев на тонкую ткань в моих руках, я взглянул на Бриар, которая подавилась смешком. Я соврал, когда сказал, что я лучше в художественном плане… Я просто не мог представить, что другой мужчина прикасается к Бриар, когда я нахожусь в этой же комнате. Особенно, когда она будет в сексуальном белье.

Я шагнул в импровизированную раздевалку, там меня быстро причесали и накрасили. Я начал раздеваться, сложив джинсы и рубашку в аккуратную стопку в углу. Когда я скользнул в пижамные штаны, нежность шелка окутала мои ноги и талию, а паника потихоньку начала нарастать.

Я никогда не был моделью, но если все так чувствуют себя, обнажаясь перед камерой, не представляю, что сделаю это когда-нибудь еще. К счастью, у меня есть лучший друг, которая при этом бывшая супермодель, и она поможет мне справиться с этим.

Удостоверившись, что мой член не затвердел при мыслях о почти обнаженной Бриар, я подошел к зеркалу. Я сделал достаточно снимков привлекательных мужчин за свою карьеру и знаю, что большинство компаний ищет сексуальность для продажи своей продукции. Хотя у Генри изначально была другая идея о том, кто будет показывать его мужскую коллекцию. Внезапно я стал более критично относиться к себе, сравнивая свою фигуру с теми моделями, которые пользовались большим спросом.

Я был ростом больше шести футов, что подходило для модельный индустрии, но мне интересно, достаточно ли я мускулистый… А мои волосы не слишком ли лохматые… Что если мои губы слишком тонкие… Или глаза слишком маленькие? Мне пришлось напомнить себе, что я не модель. Я очень далек от этого. Я – мужчина, который ловит красоту и элегантность сцены, упрощает ее, но не парень, который является частью этой сцены.

Восстановив самообладание и отбрасывая свою неуверенность, я выхожу из гардеробной, чтобы столкнуться лицом к лицу с Бриар. Мои черные вещи резко контрастировали с ее бледно-розовым ансамблем. Я – тьма, она – свет. Возможно, у мистера Чалка был, в конце концов, какой-то здравый смысл.

- Ты выглядишь просто фантастически, - говорю я, медленно переводя взгляд от длинный стройных ног Бриар к животу без единой растяжки. Я продолжал разглядывать ее, пока мои глаза не поднялись выше и не начали упиваться видом ее роскошной груди, которую красиво приподнял кружевной розовый бюстгальтер. Бриар никогда не загорала, обеспокоенная морщинами и меланомой, и бледность наряда на ее кремовой коже наполнила мой рот слюной.

Генри – гений, он был абсолютно прав. Именно этот комплект был словно специально сделан для тела Бриар.

- Спасибо. Но ты уверен? Я имею в виду, действительно уверен? Я чувствую себя немного неловко.

- Я никогда тебе не совру. Я сейчас в некотором возбуждении, - сказал я, умышленно играя словами. Она не упустила мою недоговоренность и, взглянув на мою промежность, лукаво улыбнулась.

- Мы все готовы? - позвал Генри из студии. Мы с Бриар подтвердили, что уже выходим. Будучи джентльменом, я позволил ей идти впереди меня, чтобы Генри увидел - она идеальна для своей работы. Ладно, может, это было совсем не по-джентльменски – я хотел посмотреть на то, как движется ее попка в этих трусиках с высокой посадкой. Славное зрелище. Достаточно эффектное, чтобы поставить мужчину на колени.

Я быстро вытащил штатив из сумки и установил его. Решил не использовать таймер на камере, но при этом позволил мистеру Чалку пользоваться дистанционным выключателем. Он не будет ничего трогать с риском испортить кадр, но у него появится возможность сделать снимок того изображения, какое он выберет.

У Генри была спальня, созданная для съемок, и я отправил Бриар сесть на кровать, чтобы сосредоточиться на снимке. Хотя камера была замаскирована, я видел ее. Бриар утверждала, что нервничала быть выставленной на обозрение, но по ту сторону объектива она рассказывала совсем другую историю.

Ей удобно… Даже взволнована. Ни один волосок не встал дыбом, ни один мускул не дрогнул, легкая улыбка на лице. Боже, она создана для этого. Модельный бизнес - ее призвание. Она должна зарабатывать этим и не бросать все в самом расцвете, до тех пор пока индустрия ей не скажет, что с нее хватит.

Переместив камеру, я присоединился к Бриар на кровати и стал ждать указаний. Обычно я – единственный задаю направление, так что позволить кому-то другому делать это - немного нервирует, но и в то же время освобождает. Ожидая Генри, я положил руку на колено Бриар и мягко сжал.

- Ты сейчас в порядке? - спросил я. Бриар оглядела комнату, улыбнувшись, а потом придвинулась ко мне ближе.

- Это ощущается очень хорошо. Я забыла, как сильно люблю быть моделью. Это как вторая натура. И чувствуется еще лучше от того, что я делаю это с тобой. Я могу говорить и говорить, насколько я взволнована по этому поводу, ну а ты? Никогда бы не подумала о тебе как о парне-модели. Ты казался мне всегда более вычурным. - засмеялась она, положив руку поверх моей.

- Немного странно находиться по эту сторону камеры, но я в порядке. Только не позволяй мне налажать. А то я не переживу.

Хихикая, Бриар дала мне несколько советов, чтобы помочь пройти через мою первую профессиональную модельную съемку.

- Следуй указаниям режиссера. Не спорь. Не смотри в объектив, пока не попросят. И получай удовольствие. Это не так уж и сложно.

- Декстер, мне нужно, чтобы ты переместился вверх по кровати, ляг головой на подушки.

Следуя просьбе, я послушался, потянув вниз пояс штанов, таким образом, чтобы они немного съехали с бедер.

- Мисс Кеннеди, не могли бы вы сесть верхом на Декстера, ногами обхватив его талию.

Недолго думая, Бриар последовала его поручению. Генри, казалось, был доволен нашим расположением. Когда он объяснил, как хочет, чтобы разворачивалась сцена, мы с Бриар посмотрели на друг друга, как бы спрашивая разрешения. Я кивнул вслед за ней.

Бриар наклоняется ко мне и прижимается лицом к моей шее. Звук затвора удивил меня, но я не растерялся. Нам велели чуть подвинуться и вести себя естественно. Вспомнив, о чем говорил моделям в прошлом, я решил последовать собственному совету.

Положив руку на бедра Бриар, я приподнимаю голову, чтобы поцеловать основание ее шеи. Она слегка передвинулась, давая мне больший доступ. Схватив ее за волосы, я запрокидываю ее голову назад, прокладывая дорожку легких поцелуев, пока не достигаю подбородка, хотя на этом мне совсем не хотелось заканчивать свое исследование. Освобождаясь из моей хватки, она снова наклоняет голову, а я обхватываю ее губы своими.

В животе поселилось чувство вины, когда я понял, что пользуюсь этой возможностью, поставив свои желания превыше всего, однако ничего не могу с собой поделать. Со мной рядом самая красивая женщина в моей жизни, почти голая, сидящая на мне и позволяющая делать то, о чем я мечтал после той ночи у нее в квартире. Это казалось таким правильным… Таким естественным.

Не получив никакого сопротивления от Бриар, я лизнул ее губы, смакуя блеск для губ со вкусом вишни, пока она не раскрыла их, пуская меня дальше. Позволив своему языку немного поиграть с ее, мои руки покинули ее бедра и нашли пристанище на ее упругой элегантной попке. Как только я впился в ее плоть пальцами, с губ ее сорвался тихий стон, но я сразу же проглотил его.

Чувствуя, что становлюсь тверже под ней, я приподнимаю бедра, показывая, как сильно она на меня влияет. Тогда Бриар потерлась об меня. Со стоном я еле поборол желание перевернуть ее на спину, сорвать кружева и дать ей то, в чем она нуждалась, удовлетворяя ее жажду… Мою жажду.

Бриар водила рукой под моим шелковым халатом, хватаясь за все, что могла. Я потянулся вверх, нащупывая застежку ее бюстгальтера, чувствуя необходимость ощутить ее обнаженную грудь на себе. Как только мои пальцы заработали в согласии, чтобы освободить ее, меня прервал голос.

- Превосходно. Думаю, у меня есть все, что я хотел, за исключением нескольких одиночных снимков мисс Кеннеди.

Чертов Генри вытащил меня из самой лучшей фотосессии в истории человечества. Если бы мне не платили, или у меня были другие заказы, я бы сказал ему отвалить и продолжил бы начатое.

Бриар сидела на мне, скрывая эрекцию, и смотрела глубоко в глаза. Мы оба задыхались, потерявшись в этом моменте, и забыли, что у нас есть зрители.

- Ага. Хорошо, - сказал я, не теряя зрительного контакта с Бриар, пока мои пальцы медленно спускались по ее спине. Она вздрогнула, прежде чем положить руку мне на живот для опоры, перекинула через меня ногу и села на край кровати, приложив ладони ко лбу.

Она зла? На меня? Или потому что слишком увлеклась сейчас со мной? Обеспокоена тем, что это ее первый раз позирования за несколько лет, а она позволила себе поддаться страсти?

Вздохнув, прежде чем она слезла с матраса, я как-то сумел сесть, приняв позу, подобную ей. Когда Бриар подошла к туалетному столику, где ранее я снимал Роуэн, и оглянулась на меня, она вся лучилась похотью и желанием. Вот так я получил ответы на свои вопросы.

Бриар не была зла ни на кого; она хотела идти дальше, продолжить, забыв о том, что в комнате находился кто-то, кроме нас. Она хотела меня.

А я нуждался в ней. Худшем из возможных способов.

Глава 10

Я быстро переодеваюсь и делаю несколько снимков самой Бриар до окончания дня. Генри похлопывает меня по спине и обещает дальнейшее сотрудничество, но я не могу думать ни о чем другом, кроме как заполучить Бриар в свой номер. То, как она покусывает свою губу, подсказывает мне, что мы с ней на одной волне.

- Я отправлю фотографии в журнал, как только загружу. Если потребуется что-то еще, пожалуйста, позвоните в мой офис, и они проследят за этим, - говорю я Генри, собирая свое оборудование и следуя к выходу, чувствуя, что Бриар буквально наступает мне на пятки.

О да, безусловно, мы на одной волне.

Николас ждет нас на обочине, когда мы выходим на улицу. Он забирает все у меня, грузит в машину и открывает заднюю дверь для Бриар. Чтобы попытаться оставить между нами хоть какое-нибудь пространство, я предпочел сидеть на переднем сидении, благодаря чему взгляд Николаса на меня становится растерянным.

- Просто езжай. Обратно в отель, пожалуйста.

- Да, сэр, - говорит он, подавив смех.

- Ник, еще раз. Увидишь, что произойдет, - предупреждаю я, не отрывая глаз от дороги.

Дорога в отель оказалась быстрее, чем я ожидал. Я предполагал, что у меня будет больше времени все обдумать. С одной стороны, у меня есть доступ к Бриар Кеннеди – исключительно сексуальной модели. А с другой, у меня есть лучший друг Бриар, с которой я мог бы переспать, но что, вероятно, разрушит наши отношения. Просто уже не уверен, что я тот мужчина, который будет готов уйти, если она захочет расширить границы нашей дружбы. После того, что произошло во время фотосессии, я уверен, что пройду по горячим углям, чтобы снова поцеловать ее, если это то, чего она хочет.

К счастью, в лифте с нами поехал Николас, и это немного помогло убрать напряженность. Он стоит между мной и Бриар с понимающим выражения лица. Ник не дурак и все прекрасно чувствует. Когда он улыбнулся, мои подозрения подтвердились.

Мы сидим за барной стойкой в номере и потягиваем воду из бутылок, и не проходит и десяти минут, как Николас извиняется, сказав, что ему нужно ненадолго отойти. Быть наедине с Бриар – это то, чего я не хочу, но в чем отчаянно нуждаюсь. Все эти противоречивые эмоции выводят меня из себя. Я чувствую себя человеком, ожидающим исполнения смертного приговора: наслаждаясь последним ужином и зная, что этим все и закончится.

Если я предложу себя Бриар, а она согласится, то это станет нашим концом. Как только за Николасом закрывается дверь, Бриар смотрит на свою бутылку, а затем сквозь темные густые ресницы на меня. Она молча выходит из кухни и направляется в спальню, которую мы делили прошлой ночью. Остановившись у порога, она слегка поворачивает голову, ловит мой взгляд и продолжает идти.

Она будто владеет мной - я встаю со стула и медленно вхожу в спальню, где она ожидает меня у входа в ванную комнату. Бриар, убедившись, что я увидел ее, стоит там, выжидая, и заходит внутрь, а я снова следую за ней. Когда мы оба оказываемся в ванной, она, не отрывая от меня взгляд, через голову стаскивает с себя футболку.

Сократив расстояние между нами и удерживая ее взгляд, я хватаю пояс ее штанов и осторожно стягиваю их по ее ногам. Бриар отпихивает их и снимает с меня рубашку и брюки. Мы стоим в нескольких дюймов друг от друга, одетые только в нижнее белье, и Бриар протягивает руку и включает душ.

Закусив нижнюю губу, она спускает с плеч бретельки лифчика. Не в состоянии находиться от нее так далеко, я притягиваю ее к себе, заканчивая работу, которую она начала… На самом деле, заканчивая то, что я начал на фотосессии. Мое тело реагирует, как только ее голая кожа касается моей, и я не хочу быть медленным и терпеливым. Я расстегиваю ее бюстгальтер, позволив ему упасть на кучу нашей одежды, и стаскиваю свои боксеры вниз по ногам.

Захватив пальцем тонкую нежную лямку ее трусиков, я одним движением срываю их с ее тела. Она обхватывает меня ногами за талию, когда я, осторожно подняв ее вверх, захожу с ней в кабину под струи душа. Мои губы, действуя по собственной воле, отчаянно ищут ее.

Влажные и небрежные звуки наших поцелуев эхом отдаются по ванной комнате, подпитывая мой голод. Я так же нуждаюсь в ней, как и она во мне. Бриар седлает мой пах, тяжело дыша мне в ухо, пока я медленно исследую губами ее шею, покусывая ключицы. Каждый раз, когда она чуть приподнимается в моих руках, ее киска потирается по всей длине моего члена, и это сводит меня с ума.

- Бриар, остановись на минуту.

Ее тело словно застывает. Я поднимаю голову, чтобы встретиться с ее взглядом, и найти то, что мне отчаянно нужно знать. Она уверена? Знает ли о потенциальных последствиях наших действий?

- Пожалуйста, - шепчет она, цепко удерживая мой взгляд. Убирая ноги с меня, она встает под брызги, и вода каскадом стекает вниз по ее совершенному телу.

Медленно опустившись на колени, она берет мой член в руку, поглаживая от основания до кончика. Наблюдая за Бриар в таком состоянии, я думаю о том, о чем не должен думать. Если отбросить муть в голове, то я бы позволил ей заглотить весь мой член и насладиться этим, но я не могу. Мысль о том, что она находится в таком же положении, что и многие другие до нее, удешевляет момент, а она заслуживает большего от меня, чем это. Она заслуживает большего от любого другого.

Отступая, я тяну ее за руки и помогаю встать на ноги. Выхожу с ней из душа и беру два полотенца, чтобы высушить нас.

Покраснев, Бриар смотрит на меня со слезами на глазах.

- Я сделала что-то не так? - спрашивает она, почти не в состоянии держать язык за зубами.

- Абсолютно нет. Это я. Я не хочу относиться к тебе, как к кому-то еще, потому что ты не такая. Ты особенная для меня, и даже если это все разрушит между нами, я хочу знать… Нет, мне нужно знать, что я все делаю правильно с тобой. Ты - не та женщина, которая вынуждена стоять на коленях, чтобы понравиться мужчине. Ты – та женщина, которая поставит мужчину на колени.

Челюсть Бриар отвисает до пола. Выйдя из ванной в спальню, она садится на край кровати, все еще смотря на меня. Наклонившись, я целую ее, чтобы показать свою решимость, что она стоит того – что она должна рассчитывать на это всю оставшуюся жизнь, даже если и не от меня.

Перемещаясь вниз по ее телу, я наслаждаюсь ощущением ее мягкой кожи под губами. Встав на колени, аккуратно толкаю ее на кровать, но она отказывается лежать прямо, приподнимаясь на локтях. Бриар взглядом изучает меня и раздвигает ноги, чтобы мне было видно блестящие лепестки ее киски. Я веду языком вверх по внутренней стороне ноги и останавливаюсь там, где соединяются ее бедра.

На ее губах играет ленивая сексуальная улыбка, давая мне разрешение продолжать. Я раскрыл ее пальцами и провел языком от ее входа к клитору. Всасывая небольшой комочек нервов сквозь зубы, мой рот накрывает ее киску, чередуя посасывания и облизывания.

- Декс. Да. Не. Останавливайся, - бормочет она, одной рукой схватившись за мои волосы и притягивая меня к себе, и опираясь на другую.

Пока мой рот находится на ее клиторе, я скольжу одним пальцем в нее и сразу понимаю, что она не врала, когда говорила, что не была с кем-то довольно долгое время. Мой член становится тверже, чем когда-либо, зная, что через несколько мгновений он окажется плотно сжатым ее стенками. Я чуть не кончил, только подумав об этом.

Кстати о той, кто вот-вот кончит: это не заняло слишком много времени, и Бриар взорвалась, как ракета – ухватившись обеими руками за матрас, закинув голову назад и выгнувшись под немыслимым углом. Когда стихает последняя судорога ее бедер, я поднимаюсь на ноги, хватаю ее за талию и перетаскиваю по кровати ближе к изголовью. Быстро заскочив в ванную, я вытаскиваю из бумажника презерватив, возвращаюсь в спальню и нахожу Бриар в точно таком же положении, в каком я ее и оставил – насытившуюся тем, что только что произошло с ее телом. И я не могу сдержать гордую улыбку, потому что это из-за меня у нее появилось такое выражение лица.

Я направляю уже облаченный в презерватив член к ждущей меня киске. Бриар медленно поднимает свои ноги к моей талии и открывает красивые голубые глаза, а ленивая сексуальная улыбка снова появляется на ее лице, давая мне сигнал к действиям.

Я осторожно вхожу в нее, и Бриар немного ежится подо мной, на ее лице появляется дискомфорт, но вскоре он отступает, пока я дюйм за дюймом продолжаю погружаться. Когда наши бедра встречаются, я останавливаюсь на мгновение, давая ей возможность привыкнуть к моему размеру. Бриар, все еще пристально наблюдая за мной, облизывает губы и притягивает мою голову к себе. Укусив меня за нижнюю губу, она заставляет меня открыть рот и целует так, что я уверен, - на утро наши губы будут в синяках.

- Она имеет в виду это, - говорю я, улыбаясь настолько широко, что глаза превращаются в узкие щелочки.

- Что, черт возьми, ты несешь? - хихикает она. Ощущая легкое подрагивание ее тела от смеха, мне приходится уговорить себя не кончить прямо сейчас. Я забыл, как хорошо Бриар ощущается вокруг моего члена. Всегда такая узкая – сейчас даже уже, чем раньше – и такая чертовски влажная. Это как рай.

- Когда мы были почти детьми, я сказал то же самое, когда ты поцеловала меня. Просто всплыло в памяти.

- Все эти годы ты помнишь, а я нет. Если возможно упасть в обморок с девятидюймового члена внутри меня, то я это сделаю.

- О-о, ты хочешь упасть в обморок. Вот так? – подавшись назад и почти выйдя из нее, оставшись в ней только одной головкой, я медленно погружаюсь снова, приподнимая свои бедра, чтобы маленькой жемчужинке нервов достался сладкий удар.

Тихий стон с трудом вырывается из ее груди, а ноги сильнее обхватывают меня за талию.

- Тебе нравится, да? – подшучиваю я, повторяя это до тех пор, пока не чувствую, что ее бедра начинают дрожать. Прекратив все движения, я смотрю на нее сверху вниз.

- Хорошо, я в обмороке. Не останавливайся. - кричит она, потираясь бедрами об меня. Когда же я не продолжаю двигаться, она начинает возмущаться. - Декс, давай, пожалуйста. Я уже скоро.

Целуя кончик ее носа, я начинаю медленно толкаться, не торопясь, чтобы насладиться ее телом. Я делаю вид, что играю с ней. Было бы оскорбительно для моего эго признаться, что я был на грани, как подросток, еще когда почувствовал, как ее стенки стиснули меня. Да, я сохраню это в тайне от нее.

Захватывая ее губы, я нежно целую, пока занимаюсь с ней любовью. Я выбросил все свои правила в окно, зная, что никогда не испытаю такие чувства, как с ней сейчас. Я больше не хочу ничего, кроме как навсегда остаться в этом моменте, но когда ее оргазм снова начал зарождаться, мой член стал пульсировать. Я знаю, это не продлится дольше, чем минута или две.

Продлив свое освобождение как можно дольше, я подвел ее к краю, позволив кончить на этот раз. Когда ее ногти впились в плечи и прошлись вниз, я понял, что проиграл. Сдавленно рыча, я наполнил презерватив. Ее оргазм уже на пике, и я убираю от нее свои губы, только чтобы услышать, как она называет мое имя в экстазе.

Даже когда моя эрекция начала исчезать, я продолжаю двигаться в ней, не желая, чтобы все это закончилось, молясь о втором дыхании, которое никогда не придет. Хотя это нормально. Я умру счастливым, зная, что наконец-то нашел человека, с которым могу наслаждаться этим действом.

Лежа рядом с Бриар, после того как я избавился от презерватива и протер ее чертовой мочалкой, я стал прокручивать все возможности в своей голове. Для меня все складывалось хорошо, и я этому рад. Чувство, которое появилось у меня в Нью-Йорке, о том, где именно я должен быть, снова вернулось и стало еще сильнее, чем прежде.

Придвинувшись ближе к Бриар, я обвиваю рукой ее талию, притягивая поближе. Целую ее в шею и плечо. Она вздыхает, и ее дыхание начинает замедляться.

- Сегодня все было замечательно, - шепчу я.

- Более, чем замечательно. Это было фантастически. Что-то, чего я никогда не забуду.

- Я очень надеюсь на это, - смеюсь я. - Я буду здесь еще пару дней. И мне бы хотелось, чтобы ты осталась со мной.

- Я могу.

- А когда мы вернемся в Нью-Йорк, ты решишься уехать из города? Переехать обратно в Индиану или, по крайне мере, туда, где у Кэтлин будет такое же детство, как у тебя?

- Могу ли я подумать об этом?

- Ага, не торопись, это просто идея. Я подумал… Я еще не покупал дом. Может, мы сможем выбрать вместе. - Бриар напрягается всем телом, а ее дыхание учащается. Может, мне следует притормозить немного. Я веду себя, как девчонка с первым парнем. Не хочу напугать Бриар. Я и так на нее много нагружаю. Все это чересчур. - Не важно. Давай просто наслаждаться временем в Лондоне, а потом вернемся в Нью-Йорк. Мне не терпится увидеть Кэти. Прошел всего день, а я уже скучаю по ней, как сумасшедший, - сказал я, чтобы отвлечь ее от своих предыдущих заявлений.

- Да. Мы скоро это обсудим, но не сейчас. В любом случае, я не думаю, что готова к чему-то серьёзному.

Это было чувство, будто она воткнула мне в живот кинжал, но я позволил этому сойти на нет и последовать ее совету. Нам придется узнать друг друга снова и увидеть, к чему это нас приведет.

Вторую ночь подряд Бриар находилась в моих объятиях, но в этот раз это не могло сделать меня счастливее.

***

Проснувшись где-то после семи, полностью готовый заказать лучшее облуживание номера, я не нахожу Бриар в своих объятиях. Еще большую тревогу несет тот факт, что ее сторона кровати холодная, поэтому я отправился искать ее. Мое сердце стучит все быстрее, а во рту становится сухо.

Я захожу в ванную, но там пусто, без каких-либо признаков Бриар. Какого хрена? Я чертовски хорошо знаю, что это был не сон. Накинув халат, я направляюсь в гостиную. Но Бриар там тоже нет.

Позвав Николаса, я расхаживаю между барной стойкой для завтрака и диваном, когда он выходит из своей комнаты.

- Ты видел Бриар? Она была здесь, когда я уснул. А сейчас она ушла.

- Я слышал что-то пару часов назад, но не придал этому значения, - бурчит он, протирая глаза ото сна.

Прочесав весь номер, я остаюсь с пустыми руками. Ее здесь нет. Вернувшись в спальню, сажусь на край кровати, хватаюсь руками за голову, пытаясь понять, где ошибся. Может, я переборщил? Сказал слишком много? Я вел себя, как гребаный идиот, – вот что произошло.

Отталкиваясь от матраса, я встаю, но тут мне в глаза бросается записка на тумбочке. Взяв ее, я читаю слова, которые безусловно написаны рукой Бриар, и мой страх подтверждается. Она оставила меня. Ушла.

Декс.

Мне очень, очень жаль. Я просто не могу. Было много чего в прошлом, что никогда не приведет к лучшему, только сделает больно. Ты был моей первой любовью, и я никогда не буду жалеть об этом, но сейчас нам обоим нужно немного расстояния. Пожалуйста, не звони и не пиши. Мне нужно время, чтобы прийти в себя и разобраться, что пошло не так. Прости меня.

Я имею в виду это,

Б.К.

Падая на подушки, я лежу там, даже когда в комнату заходит Николас. Садясь рядом со мной, он вытаскивает смятый листок из моих рук и быстро пробегается по нему глазами.

- Хочешь, я поеду за ней? - спрашивает он, будучи другом, в котором я нуждаюсь.

- Нет. Она все ясно дала понять. Бриар не может забыть, каким я был раньше. Понял, что хочу быть с ней, но ничего не могу изменить. Я должен сделать все, о чем она попросила. Нужно двигаться дальше.

- Брат, ты уверен? Ты же знаешь, какие они, женщины. Они говорят, что им нужно пространство, а на самом деле хотят, чтобы их преследовали. Я могу сделать пару звонков и узнать, может, она еще в аэропорту.

- Спасибо, Ник, но нет. Бриар никогда не была одной из тех девушек, кто играет в игры. Она называет все своими именами, и сейчас это именно то, что она чувствует. Ты можешь выключить телефон, когда уйдешь? Я просто хочу немного побыть один.

- Без проблем. Дай знать, если понадоблюсь. Я буду в гостиной. Узнаю, сможем ли мы улететь пораньше. Может, возвращение к твоей нормальной жизни пойдёт тебе на пользу.

Я точно знаю, что он имеет в виду. Хочет, чтобы я продолжил трахать новую сучку каждую ночь. Но прямо сейчас я не могу представить себя с кем-то еще, кроме Бриар. Я решился на что-то большее, чем один быстрый перепих, а она ушла.

Бриар улетела из Лондона с моим сердцем в чемодане, и я ничего не могу с эти поделать.

Глава 11

Пролежав два дня в постели, вставая только в туалет, я наконец-то собрался выбраться оттуда. Николас не смог достать билеты на более ранний рейс для нас, так что я скрывался в комнате, беспокоясь, что Ник был готов позвонить Бриар от моего имени.

Когда он возвращает мне телефон, это оказывается ошибкой. Потому что первое, что я делаю, когда он выходит из комнаты, - пишу Бриар. В течение целого часа я пялюсь на экран в ожидании ответа, который так не пришел. Сейчас прошло уже тридцать шесть часов с тех пор как я отправил сообщение, и ничего. Она приняла решение.

Я заставил Николаса выйти проветриться хоть немного. То, что я в отстойном настроении, не означает, что он должен торчать здесь со мной. Он согласился только потому, что я угрожал его работой, и еще он пригласил старого приятеля пропустить пару стаканчиков.

Не уверен, что готов покинуть отель, поэтому я решаю проведать бар, где собираюсь пить весь вечер. Это отличная мысль, но может, они смогут удивить меня, так что я смогу развеяться и избавиться от мыслей о Бриар.

Быстро надев рубашку и ботинки, я выскальзываю из номера и направляюсь в бар отеля. Если я выпью пару стаканчиков, то сегодня даже смогу уснуть. Завтра у меня рейс после обеда, так что я смогу поснимать сельскую местность, как и хотел, и отправиться домой. Может, когда я вернусь в свою привычную обстановку – назад в Индиану – я буду в состоянии мыслить.

Бар рядом с лобби, тут странно тихо. В это время дня здесь совсем мало людей, и осталось не так много времени, когда бармен закроет его, чтобы перейти в ресторан. Сев за барную стойку из красного дерева, я делаю заказ.

- Бушмиллс21 (ирландское виски) со льдом, пожалуйста.

Бармен бросает тряпку, которой он вытирал верхнюю панель и, взяв янтарную жидкость с верхней полки, кладет несколько кубиков льда в короткий стакан и наливает напиток. Это то, что я люблю в Европе – мне никогда не нужно указывать, сколько я хочу, так как они почти всегда чрезвычайно щедры с выпивкой.

Напиток скользит по полированной стойке, я обхватываю стакан, верчу его немного, наслаждаясь медовым цветом, до того как поднести к губам и смаковать насыщенный аромат. После того как Бушмиллс ударил по моим вкусовым рецепторам, я вспоминаю, как сильно люблю этот напиток. Как ничто другое, вкус и аромат хорошего ирландского виски всегда возвращает меня в пару счастливых моментов в Ирландии с моими родителями. Я сильно скучаю по ним, несмотря на случившееся.

Скучаю по дому.

Подняв палец, я прошу еще одну порцию, едва закончив с первой. Отправляю Николасу смс с просьбой забронировать жилье, когда мы покончим с Лондоном. Я хочу совершить небольшую поездку в Ирландию. Поначалу я думал, что возвращение в Индиану поможет мне понять чувства к Бриар, но сейчас решаю, что именно Ирландия – то место, где это должно произойти. Место, к которому я принадлежу.

Пока я допиваю последний глоток, какая-то женщина садится рядом со мной, заказав почти то же самое, что и я. Мой взгляд блуждает от ее черных туфель на шпильках вверх по длинным загорелым ногам, от подола черного платья до больших грудей. Я чувствую, что нет нужды смотреть дальше: она великолепна. Но я, конечно же, смотрю, и ее лицо оказывается красивее, чем я думал. Полные губы идеально подходили для того, чтобы обхватить мой член; самые зеленые глаза, которые я когда-либо видел, и волосы, настолько светлые, что блестели даже при тусклом освещении бара.

Ее не смутил мой прямой взгляд. Почти играючи, она берет небольшую соломинку и медленно помешивает ею свой напиток. Все время скользя по мне взглядом, она вытаскивает соломинку из стакана, кладет на середину языка и смыкает губы, затем, немного пососав, медленно вытаскивает ее изо рта. Так чертовски мучительно медленно.

Я борюсь с нарастающей эрекцией в штанах, поерзав немного на стуле. Распутница точно знает, что делает. Она наклоняет стакан, позволяя дорогому виски безо всяких усилий стечь в рот. Большим пальцем она подхватывает маленькую капельку с подбородка, которая вытекла из стакана.

На меня что-то находит. Я всегда был довольно агрессивным любовником, но эта женщина вдохновляет на новый вид доминирования во мне, и я чувствую, что должен проявить это господство, или я умру. Кроме того, обидно, что со стороны она очень похожа на Бриар.

Я беру ее за руку, кладу ее большой палец в свой рот и всасываю остатки виски.

- Декс. Приятно познакомиться с тобой, - говорю я, роняя ее руку на колено.

Она уставилась на меня, широко открыв глаза и рот, шокированная тем, что я ее так нагло обыграл в ее же собственной игре. Шах. И мат.

- Даниэлла, - бормочет она, отвернувшись от меня.

- Ты занята сегодня вечером, Даниэлла?

Восстановив самообладание, она выпрямляет спину, на ее губах появляется скромная улыбка:

- Вообще-то занята. С тем мужчиной, которого недавно встретила, ну, он положил мой палец в свой рот и не показал, что еще он умеет делать своим языком. Я встречаюсь с ним в его номере минут через двадцать.

Теперь моя очередь быть тем, кто не в состоянии закрыть рот. Думаю, я встретил самого себя в женском обличье. Встав со стула, прошу бармена отнести наши напитки в мой номер, назвав цифры достаточно громко, чтобы она услышала.

- Было очень приятно встретиться сегодня с вами, Даниэлла. Надеюсь, вы замечательно отдохнете в Лондоне, а на вашем свидание этим вечером вы будете иметь непревзойденное оральное удовольствие. - Пожав ей руку, я выхожу в вестибюль к лифтам. Ожидая, когда двери лифта закроются, а кабина придет в движение, я ощущаю себя мальчиком-подростком с вышедшей из строя болезненной эрекцией.

Отправив Николасу сообщение, я информирую его, что у меня будет компания на ближайшие два часа, и чтобы он задержался со своим другом. Потом он меня замучает вопросами, но это будет завтра. А сегодня я готовлюсь провести вечер с женщиной, которая совершенно точно на одной волне со мной.

Несколько минут спустя, стук в дверь вытаскивает меня из моих грязных мыслей о том, что я собираюсь сделать с ее великолепным телом. Сняв туфли и носки, я направляюсь к двери и понимаю, что почти бегу к ней. Пробежав рукой по волосам, я поворачиваю ручку и открываю ее. Держа в руке стакан того же виски, что и в баре, Даниэлла ухмыляется и входит в номер.

- Надеюсь, твоя челюсть отдохнула. Сегодня ночью у тебя будет тренировка.

А Даниэлла не собирается зря тратить время. Поставив стакан на тумбочку, она встает спиной ко мне, откинув свои длинные светлые волосы в сторону, и показывает молнию ее платья. Как истинный джентльмен, я исполняю ее желание.

Медленно тяну ее платье вниз до рук. Даниэлла прижимает лиф к груди. С хитрой улыбкой на лице она поворачивается ко мне и вылезает из своей одежды, оставаясь только в бюстгальтере и соответствующих стрингах.

Я никогда не понимал, как женщины умудряются выбрать, что надеть, чтобы все соответствовало, вплоть до цвета стежков на своих лифчиках. Будто они прекрасно понимают, что собираются вернуться домой с мужчиной. Возможно, это может квалифицировать их как шлюх, но я не хочу унижать. Я любовник на равных условиях.

Вместо того чтобы идти на кровать, Даниелла стягивает стринги вниз по ногам. Она раздвигает ноги настолько широко, что у меня появляется безупречный вид ее блестящей киски. Она манит меня пальцем, призывая меня к себе поближе.

Я не фанат отдавать женщине контроль в спальне, скорее наоборот. Но с этой девушкой было что-то другое. В определенной степени, было.

- Ну, как насчет оральных навыков? - говорит она хрипловатым голосом, прекрасно подходящим для игр в спальне.

- Можешь протестировать на себе.

Встав на колени перед ней, я хватаю ее за ноги и подталкиваю к краю комода.

Проложив дорожку из поцелуев, начиная от колена, и останавливаюсь, достигнув вершины ее бедер; вижу, что она уже извивается в ожидании. Перейдя на другую ногу, но не без того чтобы немного подуть на ее набухшую киску, я повторяю свои действия и останавливаюсь, прежде чем мои губы достигнут ее.

Покачивая бедрами в моем направлении, она молча умоляет меня прикоснуться к ней. Уверен, она опытная женщина, но она, возможно, забыла золотое правило прелюдий: все дело в ожидании. Если дать кончить слишком быстро, то к этому не захочется стремиться позже, и ощущения не будут настолько поглощающими. Продление кульминации гарантирует наилучшую кульминацию, которую вы когда-либо испытывали. Секс – это не просто акт, это состояние души, в чем я совершенствовался годами. Мои партнерши, даже незначительные, типа девушек, с которыми я знакомился в баре, получали от меня такой же подход. Называйте это эго, если хотите, но я собираюсь потратить время на что-то, что потребует максимум моих усилий.

Когда я чувствую, что она ждет достаточно долго, то веду языком по всей длине ее киски, уделяя особое внимание клитору. Из ее губ вырывается стон, на моих же поселяется ухмылка. Войдя в нее пальцем и приподнимая его кончик вверх, будто это крючок, я касаюсь губами ее самого чувствительного места, слегка посасывая, пока мой палец входит и выходит из нее.

Чувствуя себя, как раненная собака, я пытаюсь воссоздать время, проведённое с Бриар за несколько ночей до этого. Я словно даю себе второй шанс с двойником Бриар. Звучит жалко, знаю, но на данный момент я не знаю, что еще сделать.

Кажется, что руки Даниэллы живут своей жизнью: в один момент они хватаются за мои волосы, крепко зажав мня между ее бедер, а в следующий - цепляются за стену над ее головой. Похоже, ей надоело быть в туфлях, и она скидывает их на пол. Поставив пятки на край комода, она продолжает раскачиваться своими бедрами, но уже под лучшим углом.

Чередуя всасывания и быстрые щелчки языком, я подводил Даниэллу к краю несколько раз, прежде чем вставил еще один палец и дал ей освобождение. Ее спина выгибается, стенки киски сжимают мои пальцы, а ее сладость растекается по моему языку. Ее оргазм затихает, и я жду, когда она отпустит мои волосы, прежде чем смогу пошевелиться.

Поднявшись на ноги, я криво ухмыляюсь ей и наблюдаю, как она спускается с вершины своего оргазма. Она поворачивается в мою сторону и смотрит на меня из-под полуприкрытых век затуманенными глазами, полными желания.

- Похоже, ты не лгал о своих навыках. На самом деле, ты недооцениваешь их. Браво, - шутит она, слезая с комода.

Я снимаю с себя одежду, бросаю ее в угол комнаты возле своего чемодана. Подойдя ко мне, Даниэлла кладет руку мне на живот и толкает достаточно сильно, чтобы я оказался на кровати.

Встав у меня между ног, она немного работает руками, заставляя мой член затвердеть еще сильнее, и одним движением надевает презерватив на мою эрекцию. Переместив меня, она выравнивает наши тела и опускается своими бедрами на мои. Вероятно, можно было бы ей помочь, но ее усилий вполне достаточно. Эта сучка – профи в скачке на хуях.

Невозможно устоять от ее совершенных прыгающих сисек, и я хватаю их, сжимая достаточно сильно, чтобы она громко застонала и чтобы соседи услышали.

Я быстро понимаю, что ничего из того, что я делаю, не заставит меня почувствовать то же, что и в момент, когда я был на девять дюймов внутри Бриар, и нет никакого смысла пытаться воссоздать это. Я должен избавиться от этого на хер и насладиться этой сексуальной женщиной, которая проводит со мной свое время.

Скольжу руками по ее бедрам и решаю, что сейчас моя очередь немного поиграть. Без предупреждения я подминаю ее под себя и поднимаю ее ноги вверх, так что лодыжками она чуть ли не касается собственных ушей. Держась за заднюю часть ее бедер, я вонзаюсь в нее безо всякого сострадания.

- Блять, - простонал я, из-за ее тугости мне трудно не кончить сразу. Двигаясь своими бедрами быстрее, я смотрю вниз, наблюдая, как мой член исчезает и снова появляется. Это зрелище – вечная классика, и это чертовски горячо. Мне надо подумать о бейсболе или бабушкиных трусах, чтобы сдержаться, но все мое внимание сфокусировано только на одном.

- Не останавливайся трахать. Продолжай, - бормочет она между толчками.

Я не останавливаюсь. Продолжаю. Я врезаюсь в нее так жестко, что уверен, завтра у нее появятся синяки. Даниэлла начала кончать, ее оргазм подтолкнул и мой.

- Святая матерь Божья. Охуеть. Да! - кричит она. Уверен, через несколько минут сюда поднимется служба безопасности отеля с просьбой прекратить все это.

Оттолкнувшись от Даниэллы, я падаю рядом с ней на кровать и наблюдаю, как она растягивает затекшие мышцы.

- Я собираюсь принять душ. Может, вызовешь обслуживание номера?

Она кивает, и я иду в ванную.

Включив воду, я снимаю заполненный презерватив с члена и выбрасываю его в мусорное ведро. Когда пар заполняет комнату, залезаю в кабинку и намыливаю себя гостиничным мылом без отдушек, жалея, что не прихватил с собой свою дорожную косметичку. Кажется, даже самые дорогие отели используют самое худшее мыло для своих постояльцев. Уже чувствуя, что кожу начало стягивать, я выключаю воду и беру полотенце.

Задаваясь вопросом, чем занята Даниэлла, я кричу ей, но ответа не следует. Я серьёзно надеюсь, что она готова ко второму раунду, так как это был действительно хороший секс, и я на какое-то время просто забыл обо всем. При условии, что она не будет болтать лишней ерунды, она может закончить ночь моей первой «9» с тех пор как я поимел ту великолепную рыженькую в Ирландии.

Натянув свободно облегающие джинсы и футболку, чтобы не быть голым, когда придет горничная, я выхожу из ванной, ожидая, что она будет сидеть на кровати. Оглядев комнату, я нигде не вижу ни Даниэллу, ни ее одежду. Подумав, что она вышла в гостиную, чтобы позвонить в службу сервиса, я иду ее искать туда.

Оказавшись с пустыми руками, я нахожу записку на баре в кухне. Подходя ближе, все, о чем я могу думать, - что ей за чем-нибудь нужно было вернуться в свой номер. Это тоже хорошо. Я никогда не был из тех парней, кто хочет чего-то еще, кроме секса, и я не хочу сейчас менять свой образ мыслей, но с Даниэллой было что-то другое. Она интригует меня.

В шоке читаю записку. Я зол. Рассержен. Я как дымящийся вулкан – вот образ, более точно описывающий меня. Я на пределе. Если я еще получу такую записку когда-либо в своей жизни, я могу сорваться. Это уже чересчур. Сегодня кто-то пострадает.

Декс,

Уверена, ты не помнишь, так что я освежу твою память. Три года назад, в этом самом отеле, я встретила тебя. Мои подружки бросили меня в день моего рождения, и я сняла здесь номер. Я была очень зла тогда, но все равно привела тебя к себе. У нас была великолепная ночь, или я так думала, но, проснувшись, я получила опыт, какой и не думала испытать. Ты ушел, пока я спала, и оставил мне визитку с цифрой «3» на обороте. Я не придала этому значения, пока не прочитала статью про тебя и действительно не узнала, что значит «3». Ну, а теперь пошел на хуй. Уверена, ты надираешь себе задницу из-за того, что ты сейчас один, да? Хорошего вечера, Декстер. Спасибо за оргазмы.

Даниэлла.

Комкая записку, я обращаю внимание на черную визитку на столешнице. Я хватаю ее, переворачиваю, и уже не хочу ничего больше, кроме как проделать дыру в стене. На обороте она написала для меня цифру «3», так же, как и я ей тогда, исправила ее на «5», и все это обведено в кружок несколько раз. Сверху красуются слова «Повезет в следующей раз». Перед моими глазами я вижу красный. Все оттенки красного.

Она поимела меня. Играла в мою игру и, блять, выиграла. Я запихиваю карточку в передний карман джинсов и бью кулаком в стену, сразу жалея об этом, когда от стены отлетает кусок гипсокартона. Отели любят взимать тонны дерьма за убытки.

Эта долбаная сука! Она заплатит и за эту чертову катастрофу, и за дырку в стене.

Из-за своей ярости я почти не услышал слабый стук в дверь. Если она вернулась извиниться, я готов вразумить ее. Я подлетаю к двери. Мельком отлавливаю свое отражение в зеркале напротив и понимаю, что сейчас я буду не единственным, кто увидит красный, так как мое лицо закипало.

Быстро открываю дверь. Увидев мое яростное лицо, бедная женщина-уборщица приходит в ужас. Обуздав себя, я приношу свои извинения и отсылаю ее обратно, посчитав, что сейчас мне не нужны какие-либо услуги. Есть другие вещи, которые необходимо уладить.

Я бросился в вестибюль отеля, и первая, кто попался мне на глаза, была консьерж.

- Извините. Вы не видели женщину, с которой я уходил ранее? - молодая женщина отрицательно качает головой, и я иду в бар. Бармен должен был запомнить ее. Она великолепно выглядела, никто бы никогда не забыл ее лицо… Или ее сиськи.

Я задаю этот же вопрос бармену, протирающему барную стойку, готовясь к закрытию, и он подтверждает, что знает ее. Она ранее спускалась вниз и делала заказ в свой номер. К счастью, даже в Лондоне, сотня евро хорошо помогает в получении информации.

Номер 1056.

Поднявшись на лифте на десятый этаж, я подхожу к номеру Даниэллы, готовый к разбору полетов. Нет никакой чертовой возможности, чтобы я позволил какой-то паршивой суке, что я трахал несколько лет назад, прийти в мою жизнь и в мой номер и попытаться проделать дерьмо, подобное этому. Не на моих глазах. Я не тот парень.

Я стучу в дверь, будто чертова полиция, дверь открывает наполовину одетый мужчина и встает передо мной. Посмотрев на цифры на двери, я оказываюсь в очередной раз за этот вечер в растерянности. Может, бармен дал мне не тот номер, только чтобы избавиться от меня, но раз уж я здесь, хочу хотя бы спросить.

- Добрый день. Извините за вторжение, но я искал Даниэллу. Это ее номер, правильно? - я засовываю руки в карманы джинсов и жду ответ. Мужчина смотрит за спину, затем снова на меня, изучая.

- Могу я чем-нибудь помочь? – раздражаясь, спрашивает он,.

- Да, я встретил ее сегодня в баре, она кое-что забыла. Бармен сообщил мне, что это ее номер, и я могу ей это вернуть. Или я ошибся?

Лицо мужчины светлеет, и он кричит в комнату.

- Даниэлла. Тут мужчина. Говорит, ты забыла что-то в баре. Иди сюда.

Через несколько мгновений появляется Даниэлла, одетая в халат и с бокалом шампанского в руке. С ее лица сходит вся краска, когда она понимает, кем оказался этот мужчина из бара. Усмехаясь, я вытаскиваю визитную карточку, которую она оставила в моем номере, и отдаю ей.

- Извините, что беспокою вас в этот вечер, мисс. Но, кажется, вы выронили это из своей сумочки, когда уходили из бара. Я не знаю, важно это или нет, но хотел вернуть ее вам.

Мужчина берет у меня карточку, а Даниэлла прикрывает рот рукой.

- Спасибо, что так поступили, но не стоило беспокоиться.

- Она похожа на то, что бы вы не захотели потерять или положить не в то место. Я никогда не видел таких карточек, особенно с цифрой на обороте. И «5»? Я был заинтригован. Вы знаете, что это значит? - спрашиваю я, чувствуя, что играю с огнем.

- Нет, я никогда не замечала, пока вы не привлекли мое внимание, - нервно говорит она.

- Похоже на то, что делал тот парень-фотограф. Вы читали ту статью? Этот парень, - я смеюсь, игриво хлопая мужчину по руке. - Этот ненормальный фотограф трахал всех этих женщин, а потом, когда выскальзывал в ночи, оставлял визитные карточки с цифрами на обороте. Он оценивал их от «1» до «10». Самое сумасшедшее дерьмо, которое я когда-либо слышал в своей жизни.

Мужчина соглашается со мной, смеясь, а нервный взгляд Даниэллы превращается в прямо-таки злой.

- Я никогда об этом не слышала, - произносит она, но в ее голосе сквозит возмущение.

- Уверен, что вы не слышали. Эта карточка просто заставила меня вспомнить эту историю. Я уверен, вы больше «9», иначе этот привлекательный парень прошел бы мимо.

Мужчина пожимает мою руку, а все это время Даниэлла пытается затащить его обратно в номер, молчаливо намекая мне, чтобы я убирался и никогда не возвращался. Я хитро улыбаюсь и приношу извинения.

- Возвращайтесь к вашему вечеру. Поздравляю, что бы вы ни праздновали, - говорю я, кивая на бокал в руке Даниэллы.

- Нашу годовщину, - бормочет она, отходя от двери, пока мужчина закрывал ее.

Нет, ну что за маленькая сучка. Проведя вечер со своей второй половинкой, она заявляется ко мне в номер, чтобы трахнуть? Ого. Я имею в виду, если это не яркий пример того, что отношения не работают, тогда уж и не знаю, что это.

Уверен, она хотела дать мне сдачи за то, что я был таким хреном эти три года назад, но сейчас это обрастает большим смыслом: не было ни шанса, чтобы она осталась, в то время как он ее ждет. Смеясь про себя, я направляюсь в свой номер попытаться заснуть. Надеюсь, Ник не задержится надолго и сможет поменять наши билеты.

Теперь я уверен еще больше, чем до этого: мне необходимо вернуться домой – туда, где я всегда чувствую связь и обновление. Я буду в состоянии мыслить более ясно и освобожусь от гнева на Даниэль, смогу зализать раны, причиненные мне Бриар, и переживу боль прошлого.

Глава 12

Николас позаботился, чтобы нам поменяли билеты. Вместо того чтобы лететь в Индиану вчера днем, мы уже в Ирландии после короткого перелета из Великобритании. После того как наш самолет приземлился, за несколько часов мы доехали до города, откуда я родом.

Спокойное созерцание мимо проплывающих пышных изумрудных холмов – это именно то, что мне было необходимо. Расслабившись на пассажирском сидении, я закрываю глаза, откинувшись на подголовник, и просто наслаждаюсь тишиной и покоем. Мы прибываем в город незадолго до наступления сумерек, и тут все в точности так, как я и запомнил. Конечно, я возвращался сюда, наверное, с дюжину раз с тех пор как мне исполнилось десять лет, но сегодня я впервые хочу вернуться домой, чтобы очистить голову.

Наша первая остановка - гостиница в черте города. По какой-то причине там было все необычно организовано, и у нас возникли сложности даже с поиском места для парковки. Пришлось оставить машину примерно в пятидесяти ярдах от здания, и когда мы заходим внутрь, я молюсь, чтобы у них были номера для нас на этот вечер, так как других гостиниц не было на целые мили вокруг. Стоя возле стойки регистратора, я звоню в маленький колокольчик на прилавке и терпеливо жду, когда старичок, которому принадлежит заведение, проделает свой путь к нам из своего ТВ-зала в задней комнате.

Медленно, но уверенно он подходит к столу с маленькой черной собачкой на руках.

- Добрый вечер, сэр. Мы бы хотели снять комнату на вечер. Две, если они у вас есть.

Глядя на доску позади себя, где висят ключи от комнат, он снимает два ключа и протягивает их через прилавок.

- Вам, ребята, повезло. У меня остались только две комнаты, и они ваши. В городе, кажется, какая-то телевизионная компания снимает, как будут сносить винодельню. Печальный денек, скажу я вам.

- Они сносят Винодельню МакФадденов? Я не знал.

Старик смотрит на меня, приглядываясь, и наконец узнает. Будучи ребенком, я приходил играть в этой гостинице и помогал мистеру Фланнери после смерти его жены. Это казалось мне правильным. Прошло довольно много времени с тех пор как мы виделись, но уголки его губ приподнялись, и это говорит мне, что он точно знает, кто я.

- Декстер МакФадден. Я не видел тебя с тех пор как ты был совсем крошечным. Боже, ты вроде бы подрос, - мистер Фланнери обходит стойку и обнимает меня так, будто я его сын. Я тоже обнимаю его, мягко похлопав по спине и почесав за ухом его собаку.

- Рад вас видеть, мистер Фланнери. Те времена уже прошли. Я рад, что вы по-прежнему присматриваете за этим местом. Просто не могу поверить, что они разрушат винодельню. Когда они приняли это решение?

Я должен знать ответ на этот вопрос. Последние десять лет я был членом попечительского совета, будучи единственным ребенком своего отца, а он был основным акционером на тот момент, когда умер. Но я вообще ничего не делал. Долгое время я пытался забыть прошлое и начать что-то новое. Я был более чем удивлен, что ни один из дядюшек не связался со мной и не рассказал мне эту новость. Уверен, они знали, что я хотел бы быть частью такого большего решения.

- Несколько месяцев назад ребята МакФадден решили выставить все на продажу. Крупная компания пыталась очернить репутацию бизнеса, и с тех пор, я думаю, ребята перестали получать прибыль. Они сотрудничали только с моей гостиницей и несколькими пабами в этом городе и по соседству. Это весь выбор, что у них был.

Глубоко в моем желудке осела вина, раздражая его и угрожая вырваться небольшому количеству пищи, которую я был в состоянии съесть сегодня утром. Если бы кто-нибудь позвонил мне, я бы помог им справиться со всем, а имя нашей семьи никогда бы не пало так низко.

- Мистер Фланнери, пожалуйста, не могли бы вы придержать эти комнаты? Мне нужно отправиться в город и посмотреть, смогу ли я переговорить с дядями, прежде чем стены рухнут. Хочу убедиться, смогу ли я попытаться все сохранить.

- Конечно, парень. Я буду здесь, когда ты вернешься.

Быстро поворачиваясь, я почти столкнулся с Николасом, который стоял позади меня все это время. Хлопнув его по плечу, я выбегаю на улицу прямо к машине. Запрыгиваю на водительское сидение, а Николас смотрит на меня, пытаясь понять, что я задумал. Он возил меня всегда и везде, я никогда не брался за руль. Однако на этот раз я точно знаю, куда собираюсь, и мне необходимо добраться туда как можно быстрее.

Когда Николас оказывается в машине, я на полной скорости несусь по извилистой грунтовой дороге, пока не доезжаю до поворота в сторону дома моего дяди. Резко повернув и чуть не слетев с дороги, я жму на газ, пока в поле зрения не попадает белый дощатый домик. Шины визжат, я останавливаюсь, пыль клубится вокруг меня, а я бегу к входной двери. На мой настойчивый стук почти сразу открывает Айви, жена моего дяди.

- Ты думаешь, что творишь? Вилять так по дороге, какой в этом смысл? - кричит она, прежде чем узнает меня.

- Извини, Айви. Коннер дома? Мне нужно поговорить с ним.

- О Боже, Декстер? Это ты? Позволь, я позову Коннера, - она бежит обратно в дом, и через пару секунд возвращается с моим дядей, почти не постаревшим за последние десять лет.

Коннер и Айви приглашают нас в дом, где все мы усаживаемся за маленький обеденный стол. Айви ставит несколько чашек чая и, извинившись, уходит проверить, как там дети. Не зная, как он воспримет мое желание помочь, я решаю перейти сразу к делу и не терять времени, так как нет необходимости стесняться перед собственной семьей. Коннер рассказывает то же, что и мистер Фланнери, но чуть более подробно: сколько денег им необходимо, чтобы спасти бизнес, и как плохи в действительности их дела.

Не желая просто выдать им деньги на решение проблемы, я спрашиваю, чем еще могу помочь.

- Декстер, я не уверен. Дела действительно пошли плохо, когда умер твой отец. Он был связующей нитью между всеми нами. Знаю, мы могли бы все исправить, будь у нас средства. Но я просто не знаю, где раздобыть такие деньги.

Ухватившись за прекрасную возможность, я прыгаю с места в карьер:

- У меня есть деньги, это не проблема. Меня больше волнует, знаешь ли ты, как снова получить прибыль. Тебе нужна пиар-компании для поддержки. У меня она также есть. Только скажи, дядя, и я все улажу. Я возьму только незначительную часть акций компании и оставлю тебя с Мэтью основными акционерами.

Челюсть Коннера отвисла в недоумении.

- Ты уверен? Это большие деньги, чтобы отдать их на решение проблем, которые ты не создавал. Я благодарен, но должен знать, что ты серьезен, прежде чем отозвать бригаду.

- Я более чем серьезен. Имя МакФадден не должно исчезнуть вот так. Мой отец был единственным исключением и не достоин иметь надгробие с именем МакФадден на своей могиле.

Мысль о том, что сделал мой отец, заставляет мою кровь кипеть, но я пытаюсь обуздать себя, напоминая, что он был не только моим отцом, но и их братом – тем, кого они знали всю свою жизнь.

- Почему бы тебе не переночевать здесь, Декс? Не уверен, что в гостинице есть свободные комнаты, но ты можешь остановиться в своем старом доме. Никто из нас не прикасался к нему, с тех пор как ты уехал. Поэтому там, наверное, немного грязно, но это твой дом.

Я не заходил туда с тех пор, как бабушка с дедушкой увезли меня в Штаты. Не совсем понимаю, что чувствую по этому поводу, но Николас должен отвезти меня туда, чтобы я мог проверить, вдруг что-нибудь выведет меня из себя. Если так, то мы просто вернемся в гостиницу.

Быстро обнимаю Коннера, беру ключи от дома, целую Айви в щеку. Мы выходим из дома и едем несколько километров к дому моего детства – дому, где мой отец убил мою маму, а затем и себя. Первое место, к которому я принадлежал. Последнее место, о котором я думал, что буду в нем жить.

***

Мы подъезжаем к дому, и я чувствую, как кровь холодеет, а тело атакует непроизвольная дрожь.

- Мужик, ты уверен? – паркуясь, спрашивает Николас.

- Не-а, но я должен сделать это. Нет другого подходящего времени, кроме как сейчас.

Открыв дверь, я попадаю в заросли и траву, окружившие все вокруг. Каменная дорожка, возможно, все еще где-то здесь, но она утонула под травой высотой в пять футов. Все заросло слишком сильно, чтобы пройти, но так или иначе мы пробрались к входной двери.

Вставляю ключ в ржавый замок, и хотя он с трудом поддается, после нескольких поворотов я все же слышу щелчок, и дверь со скрипом приоткрывается. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы полностью раскрыть ее и войти в гостиную. Удивительно, но в доме все еще был свет, когда я нажал на выключатель, и в передней части дома стало ярче, что позволило заглянуть в прошлое.

Мебель была точно такой же, как я и запомнил, даже все остальное находилось на своих местах. Коннер оказался прав, когда сказал, что они ничего не трогали с того ужасного дня. Мне тогда только разрешили вернуться забрать свои вещи, после того как убрали тела, прежде чем меня увезли в отель с бабушкой и дедушкой, где я оставался до тех пор, пока не пришло время улететь в США.

Я оглядываюсь, вижу фотографии на стенах и чувствую, как мои колени дрожат. Из всего того, что я тогда взял с собой, не было ни одной фотографии. Ничего, что помогло бы мне вспомнить мою жизнь, до того как я стал гражданином США. Я забыл, как выглядели мои родители, вернее, как мама, потому что сам я – вылитый отец. На стене прямо передо мной висит пыльная фотография в рамке. Я вытираю пыль рукавом пиджака и смотрю в глаза мамы, ощущая слишком много боли, чтобы вынести.

Мои колени подкосились, и я чуть было не упал прямо на пол, но хорошо, что Николас оказался рядом и помог мне удержаться на ногах, ободряюще похлопывая меня по спине.

- Декс, мы не должны этого делать. Мы можем вернуться в гостиницу и сделать вид, что этого места не существует. Я знаю, что здесь произошло, и никто не должен снова пережить это. Понимаю, ты сейчас взрослый, но я могу только представить, насколько тебе сложно.

- Все хорошо. Клянусь. Просто… Я не знаю, что это, но чувствую, что все правильно. У меня странное чувство, что здесь я должен разобраться со своим дерьмом. Я лажал много лет подряд, строя из себя крутого богача. Но я не такой, я знаю. Я просто должен разобраться, кем являюсь на самом деле.

- Бро, я здесь. Скажи, если тебе что-то нужно.

Размышляя над его предложением, я знаю всем своим нутром, что мне нужно, но не могу решиться сказать ему. Мне нужна Бриар. Мне нужен мой лучший друг, чтобы пройти через это вместе со мной, но ее здесь нет. Потому что, как и все хорошее в моей жизни, я это просрал.

- Можешь принести мой багаж? Я останусь здесь и разберу вещи родителей. Может, приведу дом в порядок. Возможно, кто-то из моих дядюшек или кузенов захочет жить здесь. Поезжай в гостиницу и возвращайся завтра проверить, что я не напился до смерти.

Я шучу, но уверен, он думает, что я серьезен. В этом дерьме сложно разобраться, но я поступаю правильно. Я не мог сделать это в возрасте десяти лет, был слишком молод, но в двадцать восемь – пора. Я должен быть мужчиной, которым вырос. Даже несмотря на то, что мой отец сделал с нашей семьей, он хотел, чтобы я стал хорошим человеком. Только не говорите мне про моего деда. Он надрал бы мне задницу за то, что я вел себя как слабак.

- Я имею в виду… Похоже, что здесь работы на двоих, - предлагает Николас, оглядывая гостиную, - или, может, даже для целой команды, но не уверен, что мы сможем быстро это организовать.

- Я ценю это. Действительно ценю, но я должен разобраться сам. У меня много скелетов в шкафу из-за того, что здесь произошло. Многое из того, что сделало меня таким, какой я сегодня, - и все из-за этого дома и призраков, живущих здесь. Я позвоню, если ты мне понадобишься, – я иду на компромисс и выпроваживаю его за дверь.

Он почти неохотно идет к машине, и видно, чтоНик настроен скептически, но хватает мою сумку из багажника и бросает ее на полпути, чтобы снова не продираться сквозь эти джунгли.

- Серьезно, Декс, позвони, если что.

- Обещаю, - отвечаю я, поворачиваясь и заходя внутрь. Закрывая за собой дверь, я кладу сумку на журнальный столик, плотно покрытый пылью толщиной в дюйм, и сажусь, поставив локти на колени.

- Хорошо, папа, я вернулся, и собираюсь исправить все, что ты испортил. Я мужчина в этом доме.

Я достаю пылесос из шкафа, где его всегда хранила мама, и очищаю старый диван. Решаю, что начну с гостиной, а спальни оставлю на завтра на день. Не то чтобы я боялся монстров, но понимаю, что это займет много времени, а у меня пока нет столько сил.

Из бельевого шкафа я достаю простыню и одеяло, встряхнув их на случай если там кто-то живой внутри, и застилаю диван. Даже не смотря на то, что в дом никто не заходил за последние восемнадцать лет, тут все еще витал аромат моей матери. Возможно, это просто мое воображение работает сверх меры, но думать так приятней.

Решаю идти простым путем и перетаскиваю кое-какую мебель из столовой, чтобы сложить туда вещи, которые пожертвую церкви, и все то, что я оставлю в гостиной. Распределение по соответствующим категориям заняло у меня не больше часа.

Захотев в туалет, я направляюсь по коридору, который словно вернул меня в прошлое, ведя к спальне моих родителей. Остановившись напротив двери, я чувствую, как мое сердце бешено забилось и скрутило живот. Я бы хотел открыть дверь, но не готов зайти туда. Думаю, у меня просто нет сил сделать это. Словно проверяя, приоткрываю дверь, и глаза сразу наполняются слезами.

Я был прав: я не могу сделать это, пока нет. Мне нужно много виски и мужества для сражения с этими демонами. Продолжив путь в ванную, я останавливаюсь возле своей детской и тут нет тех непростых чувств, что были пару мгновений назад. Меня окутывает какое-то успокоение, и я с легкостью переступаю через порог.

Сев на край кровати, я провожу рукой по покрывалу. В ночь, когда умерли мои родители, я не ночевал дома: я спал у своего кузена Томаса. По сути, я тогда пришел домой, чтобы увидеть это. К счастью, моя тетя первая вошла в дом и спасла меня от вида последствий гнева моего отца. Я буду вечно благодарен ей за это.

Хватая свою подушку и стряхивая с нее пыль, я подношу ее к носу, чтобы понять, пахнет ли она моей мамой, но не могу. Вроде бы очевидно, поскольку эта комната моя, но я все равно надеялся. Прежде чем положить подушку обратно, я замечаю папин старый охотничий нож, лежавший все это время под подушкой. Странно, меня всегда учили не брать его оружие, и я не помню, что когда-либо он был в моем распоряжении.

Взяв его, я возвращаюсь в гостиную и сажусь на свою импровизированную постель на эту ночь. Взвесив его в руке, я рассматриваю его, вспоминая, как отец взял меня на охоту в первый раз. Нож, как я помню, был довольно большой, с зубчатыми краем с одной стороны и гладким с другой. Ножны из старой изношенной кожи. Этот нож он получил в наследство от своего отца. Я вытаскиваю нож из кобуры, и оттуда выпадает клочок бумаги.

Разворачиваю листок бумаги, и первое, что вижу – это пятна крови на внешних краях и почерк отца, покрывающей остальную часть листа. Я чуть не падаю в обморок, когда вижу, что записка адресована мне.

Мой любимый сын Декстер…

Сколько можно получать ранящие меня записки? С этим пора уже завязывать. Не думаю, что справлюсь еще с одной.

Я складываю письмо и пытаюсь засунуть его обратно в кобуру, но что-то останавливает меня. Я заинтригован и не хочу ничего другого, кроме как узнать, о чем он хотел мне сказать после того как совершил тот ужас. Сделав несколько глубоких вдохов, я иду в кухню и вытаскиваю бутылку виски моего отца, которую он всегда хранил в шкафу над холодильником. Не заморачиваясь стаканом, беру почти полную бутылку и возвращаюсь на диван. Устраиваюсь поудобнее и разворачиваю записку, готовясь к тому, что мир покачнется и все мое прошлое обрушится на меня.

Но ничего такого не происходит.

ГЛАВА 13

Мой любимый сын Декстер,

Я делаю очень большой глоток из бутылки с надеждой, что виски подействует быстро, иначе я буду не в состоянии справиться с этим. На всякий случай глотаю еще и продолжаю читать.

Если ты читаешь это письмо, это значит, что о тебе хорошо позаботились. Мне так жаль, что я не был достаточно сильным. Я не знаю, что еще сделать. Твоя мама была причиной, благодаря которой я жил, а сейчас она ушла, и я не знаю, как продолжать жить.

Она ушла, потому что ты убил ее, мудак, - подумал я про себя. Лучше, чтобы здесь не было просьбы о сочувствии, потому что он этого не заслуживает.

Мне очень жаль, сынок. Твоя мама никогда не хотела, чтобы ты узнал. Она боялась за себя, за меня, за тебя. Она думала, что сможет победить рак, но было слишком поздно. Когда ей сообщили, что ей осталось пару месяцев, она решила, что не хочет, чтобы ты увидел ее такой. Она очень сильно любила тебя, сынок. Больше, чем когда-либо любила кого-то еще.

Рак? У моей матери не было рака. Хотя, если это так, то я понимаю, почему она скрыла свою болезнь. Я имею в виду, кто бы захотел рассказывать своему маленькому ребенку, что собирается умереть? Я напрягаю мозги, пытаясь вспомнить хоть какую-нибудь деталь, которая заставит меня поверить, что ей было плохо, и я кое-что вспоминаю. Было лето… Они с отцом всегда отправляли меня ночевать к кузенам, потому что должны были уладить какие-то дела. Я никогда не спрашивал, почему я не могу пойти с ними, и отчасти это имело смысл.

Она умоляла, чтобы я положил конец ее жизни, но я не мог. Я был не достаточно силен вырвать ее из наших судеб. Каждую ночь я молился о чуде, что на следующий день она проснется здоровой, но этого так и не случилось. Ты сейчас у Томаса, и я этому рад. Я хочу, чтобы ты знал, что твоя мама – самая сильная женщина, которую я знал в своей жизни. Она сделала это ради тебя. Ты всего лишь крошечный мальчик и не поймешь, пока не станешь немного старше, но все, что она сделала – это для тебя.

Она сделала это? Она сделала что? Сделав еще один большой глоток виски, позволяю ему обжечь горло и желудок, прежде чем продолжить.

Когда я нашел ее, я так сильно хотел позвать на помощь, но не мог оставить ее одну. Я видел что-то в ее глазах, она еще не ушла, но я не мог заставить себя пошевелиться. Я сидел там и молился, чтобы это было просто страшным сном. Декстер, я пытался остановить кровотечение, но это было бесполезно. Она попала себе в артерию, а через несколько минут была уже мертва. Я обнимал ее и молился Богу, чтобы он принял ее душу и позволил ей найти покой на небесах. Я не должен был позволить ей сделать это… Я должен был быть сильнее ради нее.

Без стеснения из моих глаз полились слезы, попадая на письмо, смешиваясь с кровью матери, как я предполагаю. Он не убивал ее. Она сама застрелилась. Самоубийство. Ради меня.

Пока я пишу это письмо, я так раздавлен, сынок. Твоя мать – величайшая любовь моей жизни. Я никогда не буду счастлив после ее ухода. Она была моей причиной, из-за которой я просыпался по утрам, и целью моей жизни. Я так сильно люблю тебя, Декстер, но знаю, что никогда не буду достаточно хорош для тебя в таком состоянии. Я потерял кусочек своей души. Она забрала его с собой, и я пойду за ней, чтобы вернуть его. Единственный способ сделать это – присоединиться к ней.

Я даже не знаю, что и думать. То, как он говорит о ней в этом письме – это то, что я видел, когда смотрел на них: он был сильно влюблен в нее, а она – в него. Даже когда у них были разногласия, он всегда возвращался домой с цветами, и они проводили вечер, танцуя на кухня, думая, что я уже сплю. Мои родители были так сильно влюблены друг в друга.

Вот тебе несколько советов, которые мне дал мой отец, когда я стал мужчиной, и которые я должен дать тебе… Всегда будь честным. Твое слово – это твое обязательство.

Мой отец – человек слова; его слово было единственной значимой валютой. Он не стал бы лгать мне, особенно в этом письме. Моя мама убила себя, он позволил ей, потому что не мог вынести ни дня без нее.

Трудись согласно своим целям. Я написал твоим дедушке и бабушке в Соединенные Штаты. Я хочу, чтобы они позаботились о тебе, пока ты не станешь достаточно взрослым, чтобы заботиться о себе самостоятельно. Твоя мама любила своих родителей и ни разу не сказала о них плохо. Я молюсь, чтобы ты получил такое же детство и юность, как она. Ты заслуживаешь лучшего, и получишь это в Америке. Я никогда не понимал, почему твоя мать выбрала жизнь в Ирландии, а не в Соединенных Штатах, но, думаю, она любила меня и хотела, чтобы у тебя была простоя жизнь. Она всегда хотела лучшего для тебя.

Я никогда не знал об этом письме. Мои бабушка с дедушкой ничего мне не говорили, несмотря на то, что это помогло бы мне скорбеть о потере обоих родителей, зная причину их смертей. Возможно, я не был бы так зол и не стал таким, как есть, особенно в отношениях. Не уверен, что это было легко – заботиться о ребенке в их возрасте. Наверное, они делали то, что считали лучшим для меня.

И наконец, найди любовь, сынок. Найди самую большую любовь, которую ты когда-либо можешь познать. Я не могу сказать, когда и где это случится. Я едва стал мужчиной, когда встретил твою маму, а она была обычной девушкой, но мы оба испытали это. Когда наконец найдешь свою девушку, лелей ее. Боль, что я чувствую без твоей матери, невыносима. Я никогда не хочу, чтобы ты испытывал ее. Черт, да я не пожелаю такого даже злейшему врагу. Держись за эту девчонку, которая дает тебе цель и заставляет тебя хотеть быть лучшим человеком, которым ты можешь быть. Только тогда ты будешь по-настоящему счастлив.

Бриар. Первая, кто пришла мне в голову. Я должен добраться до нее и рассказать, что чувствую. Жизнь слишком коротка, чтобы игнорировать такие знаки. По какой-то причине я не должен был найти это письмо отца до сих пор, и все это – подтверждение того, что мне нужно пуститься в погоню за ней. Гордость – ничего не значит, когда в твою дверь стучится любовь. Вытерев слезы, я дочитываю письмо.

Однажды ты заставишь меня гордиться тобой, Декстер. Для меня большая честь называть тебя своим мальчиком, и мне очень жаль, что я не смогу видеть, как ты растешь. Однажды ты поймёшь, почему это было единственным вариантом для меня. Пожалуйста, прости свою маму и меня. Мы любим тебя, даже если физически не рядом. Мы все будем снова вместе, сын.

До тех пор говори только правду, выбери свой собственный путь и ищи любовь.

Твоя звезда в небе,

Папа.

Положив письмо в сумку, я вытаскиваю телефон и отправляю смс Николасу.

Я: Позвони в аэропорт. Первый рейс в Нью-Йорк. И можешь меня забрать.

Николас: Дай мне 20 минут.

Оглядевшись вокруг, я решаю пока не продолжать уборку. Я сделаю ее в следующий раз, но прямо сейчас я должен добраться до Бриар. Мне нужно, чтобы она знала, что я накосячил по многим причинам, которые, как я думал, были правдой. Теперь все это имеет новый смысл, когда я стал старше и могу разглядеть тонкие намеки.

Моя мама была больна. У нее никогда не было интрижки с владельцем паба. Это всего лишь слухи и их интерпретации. Я узнал об этом, хотя не должен был. Я не могу это изменить сейчас или даже расстраиваться по этому поводу, потому что правда вне этого. Меня любили. Мои родители сделали единственное, о чем могли думать. Это не правильный выбор, но они сделали его, и не спроста.

Я собираюсь воспользоваться советом отца и пуститься в погоню за своей любовью. Даже если она не захочет снова меня полюбить, я буду стараться изо всех сил, потому что именно таким человеком мой отец хотел бы видеть меня.

ГЛАВА 14

Во время полета в Нью-Йорк я отправил письмо по электронной почте своему кузену, подробно описав детали счета, где он сможет получить доступ к средствам для винодельни. Сильнее чем когда-либо я захотел помочь не исчезнуть своей фамилии. Узнав так много важной информации, я словно начинаю новую жизнь и нахожу причину стать лучше. Самая большая причина жить должна вот-вот проснуться в своей нью-йоркской квартире.

Также в полете я потратил некоторое время на изучение обстоятельств смерти моих родителей. Знаю, что местная газета печатала статью об их гибели, основываясь на словах полицейских, но я хотел увидеть, может, они нашли что-нибудь другое. Молясь, чтобы я все еще мог найти файл в архиве, я натыкаюсь на статью, вышедшую неделю спустя после их похорон под названием «Самоубийство в Маленьком Городке».

Открыв сайт, я начинаю просматривать материал. Большая часть статьи была о том, о чем я думал все это время: информация, которую я получил от своего дяди. В нижней части страницы появился размытый черно-белый снимок с низким разрешением - мои родители, прежде чем следователь убрал тела.

Я придвигаюсь ближе к экрану и изучаю фото в мельчащих подробностях. Комната выглядит такой же, какой и была на следующий день и несколько часов назад, когда я был в доме. Моя мама лежала на спине, одна рука лежала поперек груди. Отец тоже был на спине, бок о бок с мамой, его правая рука свисала с кровати; скорее всего, она сам себя застрелил, но его левая рука плотно сжимала мамину руку. На это изображение непросто смотреть, но то, как они ушли почти одновременно, дает мне надежду, что они вместе и в лучшем из миров.

Я отправляю электронное письмо своему помощнику, прикрепив снимок письма моего отца, который я сделал своим телефоном, с просьбой, чтобы он отправил его в газету. Не имеет значение, прошло восемнадцать лет или больше, но я хочу, чтобы сделали опровержение. Это не просто самоубийство. Это суицид двух людей, загнанных в угол, без шанса на спасение. Любовь друг к другу провела их через самое трудное время в их жизни и помогла обрести последний покой вместе.

Это болезненно и крайне эгоистично, но в тоже время это самая красивая история любви, которую я когда-либо слышал в своей жизни. Я горд тем, что я их сын, и знаю, как выглядит любовь. Для меня была большая честь прожить с ними десять лет своей жизни и унаследовать такую страсть в своих жилах. Впервые почти за двадцать лет я с гордостью могу сказать, что я ребенок Эмили и Мерфи МакФадден; я буду с достоинством носить эту фамилию и дам ее женщине, которая одарит меня такой же жизнью, какая была у моих родителей.

Приземлившись в Нью-Йорке, мы с Николасом запрыгиваем на заднее сидение такси, так как у нас не было времени заказать машину. Вот, блин, мне повезло, что сейчас можно воспользоваться Wi-Fi на борту самолёта. В наши дни за деньги можно купить почти все. Видимо, кроме надежного трансфера в Нью-Йорке.

Индиец за рулем умело маневрирует сквозь движение в сторону Верхнего Ист-Сайда. Через час мы припарковались у обочины рядом с домом Бриар. Я готов. Мое сердце колотится, я не могу стереть отвратительно счастливую улыбку с лица, когда врываюсь в здание и несусь мимо консьержа, которая зовет меня по имени. Она зовет меня?

- Мистер МакФадден. Пожалуйста. Подождите, - кричит она, стуча каблуками по мраморному полу, пока я чуть было не забегаю в лифт.

- Мне очень жаль, дорогая. Это подождет. А мне прямо сейчас нужно подняться к мисс Кеннеди. Это очень важно.

- Мне об этом и надо поговорить с вами. Вчера вечером мисс Кеннеди вернула свои ключи и сообщила, что нашла другое место жительства.

Все счастье, что я ощущал, рухнуло в мой пустой желудок. Мой разум искал любые другие возможности, а разочарование стремительно брало верх.

- Разве она не оставила адрес пересылки? - спрашиваю я слишком сурово, заставив молодую женщину подпрыгнуть.

- Нет. Извините. Она попросила сохранить ее почту, а в течение нескольких недель она позвонит и даст новый адрес.

Натянуто улыбаясь, я приношу свои извинения, что напугал ее. Выхожу на улицу и вижу Николаса рядом с такси, разгружающего наш багаж. Увидев меня, он наклоняет голову и изучает язык моего тела.

- Что случилось? - спрашивает он.

- Она уехала. Консьерж сказала, что она вернула ключи и переехала. Я даже не знаю, где ее искать.

Николас - единственный, у кого всегда ясная голова, - предлагает отличную идею.

- Может, она вернулась к родителям? Похоже, что это ее единственная семья.

Я хлопаю его по плечу, и часть меня соглашается, в то время как другая часть знает, что если она пытается скрыться, то это последнее место на земле, куда она пойдет. Но это мой единственный шанс. Я решил сначала позвонить, но если она на самом деле там, то дала строгие инструкции никому об этом не рассказывать.

- Обратно в Ла Гуардиа (аэропорт в северной части Куинса в Нью Йорке), пожалуйста, - говорю я, запихивая свою сумку обратно в багажник и забираясь на заднее сиденье.

Водитель стартует, направляясь в аэропорт, а я откидываюсь на спинку сидения, удивляясь, почему Бриар просто съехала. Даже если она злилась на меня, то могла бы дать мне понять, хоть как-то предупредить, что она не будет здесь больше жить. Это совершенно не в ее характере.

Пока водитель направлялся назад в аэропорт, я ненадолго отключился, когда Николас постучал меня по руке.

- Интересно, она из-за этого уехала из города? - говорит он, указывая на маленький телевизор в кабине.

Краем глаза я замечаю нашу с Бриар фотографию на весь экран во время лондонской сьемки нижнего белья. Прибавив громкость, я ошеломленно смотрю в телевизор. Это невозможно. Я еще не отправил оригиналы снимков. Кто-то, должно быть, снимал на телефон и слил фотографии. Блять. Это имеет смысл.

…Известный плейбой и фотограф, Декстер МакФадден, был замечен в Лондоне в минувшие выходные во время проведения фотосессии для рекламной кампании нижнего белья. Еще более удивительно, что бывшая модель, Бриар Кеннеди, кажется, стала героиней съемки и сфотографировалась с Декстером МакФадденом. Распутный фотограф стал моделью? Позволим вам решать…

В нижней части экрана была ссылка на страницу, которая призывала зрителей канала пройти на их сайт и проголосовать, почему я стал моделью. Я ввел адрес в своем телефоне и нашел опрос. Очевидно, большинство голосующих считали, что я пытаюсь найти новую работу, с тех пор как я разрушил все шансы быть фотографом.

Ну разве это не охуенно? Неудивительно, что Бриар сбежала. Эту нашу глупую фотографию со съемок показывают по всему телевидению и, возможно, также в интернете. Я не смог найти ее имя в Google, но почти уверен, что она подверглась преследованиям. Твою мать, куда я ее втянул?

***

Первое место, куда я направляюсь в Индиане, - это дом родителей Бриар. Мне потребовалось время вспомнить, какой у них дом, но в итоге я нашел его. Поднявшись по ступенькам на крыльцо, звоню в дверь и с нетерпением жду ответа. Когда никто не отвечает, я громко стучу несколько раз, но по-прежнему никто не появляется. Обхожу дом и нахожу мистера и миссис Кеннеди на заднем дворе за столом для пикника, но Бриар в поле зрения нет.

- Декстер? - спрашивает миссис Кеннеди, которая заметила меня вперед мужа.

- Да, мэм. Я хотел узнать, здесь ли Бриар.

- Нет, ее здесь нет, сынок. Как я слышал, она не хочет с тобой разговаривать, - агрессивно отвечает мистер Кеннеди, поднявшись со стула и встав перед женой. Она отталкивает его и подходит ко мне.

- Не обращай на него внимание, Декстер. Пару дней назад Бриар позвонила и сказала, что у нее появились какие-то проблемы в городе. Я знаю, она уехала, но она не сказала нам, куда. Я предполагаю, она догадывалась, что ты придешь, и не хотела вмешивать нас в то, что между вами происходит.

- Понимаю. Извините за вторжение. Я постараюсь дозвониться до нее. Спасибо, мэм.

Миссис Кеннеди возвращается к своему мужу за стол, продолжая свой обед, а я иду назад к ожидающей машине. Хорошо подумав, где еще может быть Бриар, я остаюсь без идей. У нее нет другой семьи и не так много друзей.

Забравшись на пассажирское сиденье, я достаю телефон и отправляю ей сообщение, которое остается без ответа, в то время как мы приезжаем в отель, где я живу. У меня больше нет терпения играть с ней в эту игру, и я набираю ее номер, который сразу перенаправляется на голосовую почту. Даже если я хотел быть сталкером, я не смогу отследить ее телефон, когда он выключен.

Я вхожу в вестибюль и направляюсь в свой номер. Николас хотел пойти за мной, но я отмахнулся от него и отправил в свой. Сев за стол, я вытаскиваю из сумки ноутбук и работаю над тем, что забросил, когда начался весь этот облом. Не только из-за проблем с Бриар и моими родителями, но из-за всего того скандала я забросил работу, а это совершенно на меня не похоже.

Вхожу в свою учетную запись электронной почты и вижу, что у меня не так уж и много не отвеченных писем. Начиная с самых давних, я бегло изучил их все. Также было два сообщения от моей PR-компании. В одном они объяснили, что погасили шумиху вокруг «разоблачения» и попросили журнал показать им материальное доказательство. Во втором мне пишут представители журнала с извинениями и просьбой не подавать против них иск. Я еще не уверен, каков мой план в игре с ними, но они заплатят за весь вред, который причинили моему бизнесу.

Также я получил подробное сообщение от британского журнала, для которого снимал в тот день, с просьбой выслать фотографии, так чтобы они смогли в срок включить их в тираж. Подключив внешний жесткий диск, я загружаю все фото и отбираю нужные. Выбрав двадцать пять штук, отвечаю на их письмо, прикрепляя фото.

Остальные письма были, похоже, спамом, и я не стал их читать. Последнее письмо было от другой компании, которая хотела, чтобы я снимал для них Неделю Моды. Я чуть было не согласился, но что-то остановило меня.

В моей голове эхом отдавались слова отца. Хотя я всего лишь читал письмо, но его голос, который я слышал, говорил мне, что я должен делать. Я думаю, это та ясность, которую я искал долгие годы.

Говори правду, выбери свой собственный путь и ищи любовь.

Я никогда не был предназначен для таких съемок. Я всегда хотел снимать, но что-то менее коммерческое. Если я больше не заработаю ни цента, снимая что-то такое, ничего страшного. Это моя страсть. Это то, что побуждает меня просыпаться по утрам и работать.

Быстро отказавшись от предложения, следующее письмо я отправляю PR-компании по поводу планирования моего расписания. В основном я объясняю, что не собираюсь принимать какие-либо предложения в ближайшем будущем, автоматически все отклоняя. Я также не буду доступен для интервью. Пора вернуться к тому, чего хотела для меня моя мама: к простой жизни. Мне не важно, даже если сама Вера Вонг позвонит и попросит меня снять ее весеннюю коллекцию свадебных платьев, я не стану. Я хочу заниматься этим из чистой любви. У меня достаточно денег на несколько лет, я больше не нуждаюсь в модной индустрии.

Я вношу зарплату за год Николасу и деньги на банковский счет Бриар и выхожу из системы. Хватаю из сумки свой фотоаппарат, быстро переодеваюсь и выхожу на вечернюю прогулку. На улице еще достаточно светло, чтобы ухватить какие-нибудь потрясающие образы. Мысль о том, что я делаю это только ради удовольствия, заставляет меня улыбнуться так сильно, что я чувствую, как потянул мышцы на лице.

Гуляя за чертой города, я дохожу до моста, по которому ходил много раз; и вот он передо мной с закатным солнцем прямо за ним. Регулирую фокус и делаю несколько снимков в быстром режиме. Отойдя на расстояние, я замечаю, как по открытому полю бежит олень, и я снова выравниваю камеру и снимаю.

Есть только единственный способ сделать жизнь лучше – это если Бриар будет ждать меня дома. Но это уже другая проблема другого дня; сейчас я хочу сфокусироваться на простых вещах, которые делают меня счастливым, и это одна из них.

ГЛАВА 15

Последние два месяца моей жизни стали самыми захватывающими и полезными за всю свою взрослую жизнь. С тех пор как я перестал принимать заказы на съемки, я решил снова открыть небольшую студию в своем родном городе в Индиане. Дела шли действительно хорошо. Я вернулся к своим корням; снимал новорожденных, выпускные фото и свадьбы, с большим количеством свободного времени делать то, что я любил больше всего.

Я также продвинулся вперед и вернулся в дом бабушки и дедушки. После того как они умерли, все досталось мне, но поскольку я не появлялся и не предъявлял права, завещание в силу не вступило. В штате была куча дел после ужасного торнадо несколько лет назад, так что эта маленькая жемчужина затерялась в этом процессе, и я без проволочек вернул свою собственность. Мне нравится думать, что мои родители и бабушка с дедушкой так присматривали за мной.

Я отправил Бриар несколько электронных писем, которые остались без ответа, но я и не ожидал этого. Она никогда не была сильна в современных средствах связи, говорила, что это удешевляет момент. Поэтому она очень редко проверяла свою почту. Когда я вернулся в город, ходили слухи, что она находится в Джерси, и я решил, что она осталась с семьей Эрика.

Николас встретил девушку и был очень занят знакомством с ней, но я не виню его. Они идеально подходят друг другу, и я уже вижу, как расцветает их любовь. Я даже не пытался с кем-либо встречаться, все мое сердце было занято одной Бриар. Да, я скучаю по женщинам, и каждый день скучаю по сексу, но все прошло; то был тщательно рассчитанный акт без эмоционального обмена.

Сегодня мой выходной, я собираюсь пойти на озеро отдохнуть. Без компьютера, без телефона, - только я и моя камера, но и то, если будет настроение. Я не ожидаю, что будет много снимков. Может, поймаю пару кадров, вряд ли больше.

Выключаю свет в задней части студии и захлопываю ноутбук, убираю одеяла, которые использовал вчера для съемок новорожденных, как над дверью звенит колокольчик. Мурашки пошли по моему телу, я быстро поворачиваюсь и это было как дежавю.

- Извините, мне интересно, вы делаете портретные фото? - спрашивает Бриар, заходя в дверь, ведя Кэтлин за руку. Увидев меня, Кэтлин отпускает Бриар и несется ко мне. Я раскрываю объятия и обнимаю ее так крепко, что начинаю беспокоиться, что сломаю ее крошечное тонкое тельце.

- На самом деле делаю. Видите ли, около десяти лет назад я снимал самую красивую девушку в мире, и она стала очень успешной моделью, - посмеиваюсь я, отпуская Кэтлин и поглаживая ее по голове.

- Я скучал по тебе, - говорю я и зову Бриар в свои объятия; она принимает мое приглашение. Я обнимаю ее, а она обхватывает меня.

- Я тоже скучала, - шепчет она. – Я хотела бы поговорить, можно? Объяснить кое-что.

- Ага. Поедем ко мне домой.

- У тебя есть дом? - спрашивает она, немного отступая, чтобы посмотреть на меня.

- Конечно, есть. Идем, - говорю я, вытаскивая ее из студии вместе с Кэтлин. Закрываю двери, прыгаю в машину, Бриар - в свою, и мы едем пару миль до моего дома.

После того как я показал девочкам дом, Кэтлин попросилась на улицу поиграть на дереве на заднем дворе. Бриар разрешила ей, потом села за обеденный стол. Заваривая кофе, я даю ей время привыкнуть к этой новой версии меня, прежде чем мы начнем разговор. Ставлю на стол две кружки и полный чайник, наливаю кофе в каждую кружку, добавив сливки и сахар в ее и оставив свой черным.

- Ну, как ты? Я довольно долго волновался.

- Я хорошо. Мне просто нужно было время подумать, прежде чем снова поговорить с тобой. Нужно было уехать из города, и сестра Эрика предложила нам остаться в ее доме у моря. Я так сильно хотела приехать и поговорить с тобой, но не знала, что сказать. Я действительно была не в духе, Декс.

- Что случилось? У нас все было хорошо в Лондоне, а потом я проснулся в холодной постели с запиской, в которой говорилось держаться от тебя подальше.

- Я не могла справиться с чувством вины. Ее было слишком много, - говорит она, глядя на чашку кофе цвета карамели.

Ничего не отвечая, я тяну руку и нежно поглаживаю пальцем ее костяшки.

- Кэтлин может быть твоей дочерью, - выпаливает она, застав меня врасплох.

Усаживаясь назад на свой стул, я в недоумении уставился на нее.

- Как такое возможно? Ты уже была с Эриком, когда узнала, что беременна. Почему ты не сказала мне раньше? Я люблю Кэтлин. Я всегда заботился о ней, как о своей. Бриар, ответь, - строго говорю я. Я встал и начал расхаживать по кухне, взъерошив свои и так лохматые волосы.