Глава 5 или ребенок делу не помеха

Их в целом мире двое

Они уж не одни,

И небо грозовое

Пересекут огни.

Первая же ночь в новом доме превратилась в ужас, я уложила Аарона спать, и прилегла на соседнюю кровать, мечтая провалиться в объятия Морфея, но уже через десять минут тишину разорвали крики и плач.

‒ Тише, Рони, я тут, ‒ в мгновение ока я оказалась около мальчика. ‒ Страшный сон приснился? ‒ он зашмыгал в ответ. Зря я посчитала, что его переклинило, и разум закрыл картину страшных событий, подсознание ничего не забывает и во сне демонстрирует во всех красках. ‒ Хотя, что я спрашиваю, ты же не понимаешь.

Я погладила малыша по голове и решила нашу проблемы, просто придвинув свою кровать к его. Потом скатала одеяла и положила так, что бы у малыша получался полукокон, достала спальник, развернула во всю ширину, и мы наконец-то уснули. Только Аарон все равно просыпался, начинал плакать, я вновь его обнимала и мы засыпали, чтобы через минут сорок проснуться вновь. К утру измотались оба так сильно, что сны больше не снились. Но из кровати выползли оба лишь к обеду.

Следующие два дня прошли в таком же режиме, мы спали, плакали, успокаивались, ели, учили языки, но я понимала, что словарный запас у ребенка его возраста очень мал, и вероятно какие-то слова он называет мне неправильно, поэтому чтобы меня понимали, все же нужен взрослый носитель в учителя.

На четвертый день знакомства мы подъели запасы, нужно было либо идти покупать еду, либо воровать. С покупкой пока могло и не сложится, я не знала ни цены, ни денежную систему. У меня были монетки, но насколько их много, понять пока было невозможно. Значит, выход был один, только пойти на дело с Роном значило поставить на нас обоих крест, а оставаться он категорически не желал. И объяснить, в силу его возраста и трудностей перевода, что это опасно, у меня не выходило.

И вот, ранним утром, мы вышли из дома, окольными путями прошли к рынку, и медленно двигались вдоль рядов, теперь я не хватала все подряд, а внимательно смотрела и выбирала, ведь у меня есть кухня и вода. И очень хотелось нормального наваристого мясного бульона или рагу. Не привыкла я на одной крупе сидеть.

Несмотря на все мои опасения, Рони вел себя так тихо, что абсолютно не мешал, наоборот дергал за рукав, когда видел кого-то подозрительного или людей в форме, а потому определившись, где и что надо взять, мы довольно быстро собрали. Но тут людей стало неожиданно больше и толпа нас разделила. Я испугалась и заозиралась по сторонам, только звать его побоялась. Все же привлекать внимание к себе было не желательно. Мальчика нигде не было, меня все больше охватывала паника, я так боялась, что он растеряется и не додумается пойти домой, или с ним что-то случится по дороге. Как вдруг я вылетела из этого столпотворения, которое оказалось живым коридором. В первый раз за эти дни я столкнулась с местными власть имущими. Это была странная смесь восемнадцатого и девятнадцатого веков нашего мира. Удивительная картина, двое мужчин ехали в сопровождении охраны. Один толстоватый, в темно-зеленых бриджах или панталонах, не знаю, как они называются и бордовом сюртуке, приталенном, все в золотой вышивке, туфли с каблуком, а на голове кудрявый парик, мне почему-то не верилось, что это его родные волосы. И еще мантия, которая явно лишняя. Ему бы стилиста сменить. Второй же мужчина, статный, в серых брюках, заправленных в высокие лакированные сапоги, черном сюртуке, с тонкой вязью серебряной вышивки по швам и манжетам рукавов выглядывающей рубашки, русые волосы до пояса, заплетенные в косу, и взгляд, смотрящий будто сквозь тебя, жуткий, пробирающий до костей, но такой завораживающий, что в пору кричать: «Боги, какой мужчина!», и падать в обморок.

Но я не упала. Потому что Аарон был почти под копытами скакунов этих мужчин.

Как я оказалась рядом с ним, даже не поняла, только прикрыла малыша собой и внутренне сжалась, но ни через секунду, ни через десять ничего не произошло, правда, стало подозрительно тихо.

Я опасливо подняла голову, простые люди стояли, открыв рты. И лишь обернувшись, я поняла почему. Конь того самого, с гипнотическим взглядом, застыл возле нас. Я посмотрела всаднику в глаза, и мое сердце на мгновение остановилось, чтобы после забиться с удвоенной силой. Я с трудом отлепила, словно налитые свинцом ноги, подхватила Рона в охапку и бросилась бежать, вновь повторяя: «Я ‒ невидимка, я ‒ тень». Люди расступились передо мной, и стоило пройти, тут за спиной же сомкнули ряды. Все же, власть не любят везде.

Загрузка...