Восхождение язычника 3

Глава 24

Стоял целый ряд деревянных клетей, в которых сидели люди. Худые, грязные, изнеможённые, они смотрели на меня. В клетях наряду со взрослыми сидели и дети разных возрастов. Все одетые в обноски, а еще от клетей воняло. Будто рядом с загонами для животных, которые очень долго не чистили.

Когда я приблизился к одной из клетей, на меня сразу уставились десятки глаз. В этих взглядах была пустота и смирение. Большинство людей, сидящих в этих клетках, были сломаны, им было плевать на все. Внутри начало разрастаться чувство жалости, прикрыв глаза, я принялся выдавливать его из себя. Оно может мне только помешать, и сейчас, при покупке, и потом, в будущем.

Возле клеток наблюдался десяток человек вооруженной охраны, которые внимательно посматривали по сторонам.

Пока я вглядывался в продаваемых людей, к нам степенно подошел один из торговцев.

— Хороший товар, крепкие работники будут, — медленно заговорил он.

— Да какие же крепкие, ты на них посмотри, только дунь, они упадут, — с возмущением ответил Димитр.

— Это только так кажется, они с самого Полоцка дошли пешими, и никто не умер почти, так что крепкие, — настоял на своем торговец.

— Так откуда товар-то? — влез в разговор я.

— Из древлянских земель, там три селения отказались оброк заплатить, вот князь Олег их и продал. Часть в Киев отогнали, а я сюда, в Новгород, привел, — заметил торговец.

— А что только у тебя товар, других торговцев не вижу? — приподняв бровь, поинтересовался я.

— Ты прав, нынче у одного меня такой товар, — довольно произнес торговец. — А вам кто нужен? У меня и девки красивые есть, и мастера разные, да и прочие людишки, — и он направился к клетям, которые расположились чуть отдельно.

В них сидели более чистые и опрятные люди. Да и девки, сидящие там, были посимпатичнее.

— Что за мастера? — уточнил Димитр.

— О-о, разные. Есть коваль с помощниками, есть бондарь и кожевник, есть горшечник, правда, один, — перечислил торговец. — А вон тот отличные сапоги может делать, — указал он на неприметного мужчину.

— И какая цена у мастеров? — спросил я.

— Четыре шкурки соболиных или семь беличьих, могу на соль сменять, но не меньше чем за полмешка, обычный люд дешевле, — произнес торговец.

Я же бросил взгляд на Димитра.

— Да где же ты такие цены видел-то? — с возмущением произнес мой друг.

— Так это мой товар, какие хочу цены, такие и ставлю, или ты еще где видишь такой товар? — самодовольно произнес работорговец.

— А честной монетой это сколько выйдет? — вмешался я в разгорающийся спор.

— Это смотря какой чеканки, — хитро ответил торговец.

— Ромейской чеканки, — быстро ответил я. Не дав Димитру сказать и слова, за что получил укоряющий взгляд.

— Хм, — на секунду задумался торговец. — А, так и быть, по пять мастеров отдам, а остальных по две монеты в золоте.

— Да ты пьяный, что ли, меду хмельного али вина обпился, — с негодованием вскрикнул Димитр.

На что купец лишь раздраженно дернул себя за бороду.

— Да им цена деньгою не больше трех золотых монет, это я про мастеров, если ты не понял. Да и, опять же, они мастера только с твоих слов, а коли нет?

Дальше разгорелся жесткий спор за каждую монету между Димитром и работорговцем.

Я же прохаживался между клетями и всматривался в людей, пытаясь приметить тех, у кого взор был живой. Правда, они его прятали, стараясь не поднимать головы. Лишь пятерых таких я смог заприметить: троих мужичков и двоих баб.

Минут двадцать понадобилось, чтобы установить цену, которая устроит всех. За мастера три золотых и четыре серебряных, а за простого работягу одна золотая и пять серебряных. Мне в Щецине тогда примерно во столько же колчан со стрелами обошелся, сколько просили за обычного холопа.

— И кого вы будете брать? — потирал руки довольный торгаш.

— Всех мастеров, — четко произнес я. И начал проходить возле клетей, указывать пальцами на тех, кто мне приглянулся, в их числе была и ранее замеченная пятерка.

Охранники споро вытаскивали указанных мной людей и развязывали им путы на ногах, оставляя руки связанными.

В общем, вышло семь мастеров и десяток обычных холопов.

— Прошу, выкупите и мою семью, не пожалеете, — бухнулся один из холопов на колени, а следом еще двое.

— Показывайте, — рыкнул я.

— Вон они, — заголосили люди, пытаясь тянуться руками к оставленным семьям в клетях.

— Их тоже, — распорядился я.

Из клеток вытянули трех женщин и пятерку детей разных возрастов.

Торговец же довольно потирал руки, а улыбка была такая, что мне захотелось пересчитать ему все зубы.

— Спасибо, благодарим, вовек не забудем, — раздалось от все еще стоящих на коленях холопов.

А Димитр с недовольством полез за пазуху за кошельком, однако я сунул руку в сумку, висящую на боку, и, достав оттуда, кинул ему один из кошелей, который заранее приготовил для этих целей.

Поймав его, Димитр развязал тесемки и отсчитал требуемое количество монет, вернул мне кошелёк.

Когда с покупкой было закончено, я оглядел свое приобретение и бросил:

— За мной.

Я шел первым, рядом со мной шагал Димитр. А четверка моих людей окружила толпу холопов с разных сторон, чтобы не сбежали, и подталкивали замешкавшихся и медленно бредущих.

После того как вышли из Новгорода, я приостановился и заговорил.

— Дальше мы сами справимся, Кастор и Пан, вы по-прежнему у Димитра на подворье.

Попрощавшись, мы направились дальше в сторону моей «виллы».

— Яромир, — окликнул меня Азат.

Остановившись, я бросил на него вопросительный взгляд.

— Кажется, у них вши, я сам видел, — поделился со мной Азат.

— Твою-то мать, — вырвалось у меня, и я пробежался взглядом по холопам. — Освободи их от пут, — после секунды раздумий произнес я.

— А не сбегут? — с сомнением крикнул Кер, который тоже подошел к нам.

— Они ходят с трудом, куда им бежать? Только к волку в пасть, так пусть бегут на здоровье. Волк тоже кушать любит, — громко произнес я, холопы меня расслышали.

Через пару минут им разрезали путы, по-хорошему бы их развязать да веревки прибрать, но ромеи не хотели рядом со вшивыми находиться.

Холопы с удовольствием потирали онемевшие руки.

— Сейчас все идут в Волхов и моются, а также скидывают все свои портки, ясно? — произнес я суровым тоном.

— Это мы что, голые будем, аки звери или дитяти неразумные? — раздался голос из толпы.

— Если я так сказал, то так и будет. Нечего мне перечить, а ну все в воду, живо, — рыкнул я, выпустив немного силу воздуха, и их стегануло порывом ветра.

Аккуратно, не спеша, они полезли в Волхов, стягивая по пути свои обноски и бросая на берегу.

Десять минут, и, отмывшиеся и дрожащие, они начали вылезать на берег, кто-то потянулся к своим обноскам.

— Не трогать, я сказал, — рыкнул я на них. Голая, босоногая толпа холопов двинулась вперед.

Пару часов неспешного хода, и мы пришли. Во время дороги никто не причитал и не жаловался.

— Вон там на берегу размещайтесь, — указал я им.

— Кер, позови мне Божену, а ты, Азат, проследи за ними, — отдал я приказ. Сам же остался рядом с Азатом.

— Яромир, чего звал? — рядом со мной появилась Божена, на руках которой сидел Велемар.

— Вон, это мои холопы, и они завшивели. Найди пару ножей, пусть все волосы на теле сбреют. Ты теперь за них будешь отвечать!

— Так, я теперь здесь хозяйка, что ли? — с каким-то удовольствием произнесла она.

— Хозяин здесь один я, и запомни это, женщина, — я строго глянул на нее. — А в мое отсутствие за главных Димитр, Филипп, Говша или сестра моя Варна, на худой конец Крист, поняла?

Божена кивнула, но, судя по всему, половину моей речи она пропустила мимо ушей.

— Ты будешь следить за холопами, чтобы они были накормлены и от работы не отлынивали. После, как волосы сбреют, накормишь их, да и одежку какую подбери. Там кузнец есть с помощниками, над ними Ефим будет, парочку еще Фоме в помощь выделим, но чтобы все были при деле.

— Сделаю, я их вот так держать буду, — и Божена сжала кулак.

— Вот так не надо, пусть пару дней отдохнут для начала, — распорядился я.

Немного посмотрев за Боженой, как она все организует, я оставил холопов в ее нежных женских ручках. Когда они избавились от волос и были накормлены и одеты, я вновь предстал перед ними.

— Меня зовут Яромир, и отныне вы мои холопы. О своих людях я забочусь. Зря никого не обижаю. Будете честно трудиться без обмана, всегда будете накормлены и в тепле, а коли проявите себя, сможете и волю получить, то мое слово, и оно крепко.

Люди смотрели на меня с недоверием и угрюмо, неожиданно из толпы раздался голос:

— А как это можно — свободу получить?

— А вот так, проявите себя в честном труде али ремесле каком-то и получите свободу, может, и с подворьем помогу собственным, только будете мне со своего труда платить, но об этом рано еще говорить, — хмыкнул я. Люди же задумались над моими словами и начали перешептываться.

Дальше меня закрутили дела, даже в общей тренировке в этот день поучаствовал. Вечером же вновь засыпал под рассказ Фомы.

С утра пораньше отправил людей к Димитру за вещами, о которых мы вчера говорили. Мальчишку Люта я отправил в ближайший лес, чтобы он принес оттуда четыре крепкие ветки, две из которых должны быть с длину моей руки, а две по локоть.

Сам тем временем уделил внимание холопам, подлечивая их и заодно близко знакомясь.

После обеда все нужное было у меня на руках. Кликнул холопа, который был бондарем, его звали Бурак. Мужчина лет пятидесяти, с мозолистыми крепкими руками и умными, живыми глазами.

Хотя они теперь у всех холопов живые, и в них не плескалась обреченность. Они мне поверили, что смогут получить свободу, и ради этого готовы были рвать жилы.

— У меня для тебя задание, смотри, что нужно сделать, — и я положил на землю две длинные палки, параллельно друг другу. Сверху с краев, поперек на них короткие пристроил и связал концы, получилась этакая рамка. Затем распустил одну из веревок на нитки и начал обматывать, по ширине и длине, получилось этакое сито. — Понял? — спросил я у Бурака.

— А чего ж не понять, дело-то нехитрое, ток зачем? — и он ухватился за подбородок, пытаясь нащупать отсутствующую бороду. Это смотрелось забавно, так что я не удержался от улыбки.

— Сито это, песок просеивать, — решил ответить я на его вопрос.

— А зачем же песок просеивать? — с недоумением пробормотал он.

— Надо, мне нужно не меньше двадцати таких сит, — распорядился я.

— Сделаю, чего ж не сделать, — и он взял в руки получившуюся конструкцию.

Три дня я еще прохлаждался, наблюдая за строительством, тренируясь с людьми и помогая Фоме с попытками сделать кирпич.

Вечером третьего дня у поморян забрали все оружие, с которым они тренировались. Сложили на берегу стопки из оружия и брони, и построили в один ряд. Филипп или Говша подавали мне оружие и броню, а я уже отдавал поморянам, и каждый получил свой комплект из моих рук.

Надо было это сделать сразу, но и так прошло хорошо. Главное, люди знали и запомнили, от кого они получили все.

Утром, загрузившись в ладью, мы отправились в Ладогу, за моим красавцем или красавицей. Вот тут я еще не решил. Ведь у драккара должно быть имя, как корабль назовешь, так он и поплывет. Главное, чтобы победа не стала бедой.

Уже знакомый путь до Ладоги прошел без происшествий. Причалив, я захватил с собой пятерку людей, не забыв взять кольчуги и мечи, которые тоже пойдут в счет оплаты.

На верфи по-прежнему везде раздавался стук топоров, а я глазами выискивал мастера Труана.

— Труан, Труан, — прокричал я, завидев знакомую фигуру.

Мастер степенно направился ко мне.

— О, вот и ты, долго тебя не было. Я уж думал, сгинул где и стоит искать нового покупателя, — с хитринкой произнес Труан.

Я же лишь развел руками и улыбнулся ему под стать.

— Пойдем, посмотришь, — и он провел меня к драккару.

Драккар[1] в длину был девятнадцать шагов, а в ширину чуть больше четырех, обшивка была сделана внахлест. Как же этот способ называется, точно, клинкер.

Красавец, просто красавец, я с нежностью провел рукой по его борту.

— Нравится? — довольно спросил Труан, держась за пояс.

— Да, — только и смог я вымолвить.

— Принимаешь? — и он протянул руку.

— Принимаю, — пожал я ладонь мастеру.

— Так, значится, и рассчитаться следует, — с улыбкой проговорил он.

— Все как договаривались, значит, двадцать монет я тебе тогда сразу отдал. Должен еще сто, — и я достал два кошелька из сумки и предал мастеру, — а также, как и сговаривались, еще две кольчуги ромейские и два меча, — и мои люди протянули их мастеру.

— Вот и хорошо, — и он передал вещи подскочившему к нему мужику. — Значится, сейчас и спустим его на воду, — и он что-то прокричал своим людям.

Пара минут, и драккар оказался в воде, брызги полетели в разные стороны.

Смотря на хищные обводы корабля и видя, как он немного нырнул в воду, я понял, что определился с названием.

— Это щука, — прошептали мои губы.

— Чего говоришь-то? — раздался вопрос от мастера.

— Говорю, что корабль называется «Щука», — твердо и уверенно произнес я.

— Хорошее имя, подходит, — оскалился Труан.

Прокопа я отправил обратно на ладью, чтобы он еще привел людей и драккар можно было бы перегнать в порт.

К моменту, когда люди подошли, я уже был на «Щуке» и всю ее облазил и обнюхал. Моя радость, так и хотелось прошипеть, пародируя одного персонажа.

Прокоп привел двадцать человек, и мы спокойно смогли перегнать «Щуку» к ладье.

Мне не хотелось с нее слезать, так что пришлось себя пересиливать. Оказавшись на твердой земле, я захватил с собой Говшу и Трофима и направился в Климятский конец на поиски Путяты.

Расспросы продлились недолго, и нам наконец указали, где его искать. Ворота на его подворье открыл сгорбленный старик, который был без одного глаза, а вторым щурился.

— Вы чего-то хотели? — сиплым голосом спросил он.

— Здравствуйте, да, Путяту ищем, нам сказали, что он здесь живет, я его друг, — вежливо проговорил я.

Старик смерил нас своим единственным глазом и закричал:

— Сын, сын, тут к тебе.

Через пару минут выглянул и сам Путята.

— О, Яромир, здравствуй, — и он крепко меня обнял.

— Здравствуй, Путята, как и обещал, — я развел руками.

— Ты проходи давай, — и меня с моими людьми провели на подворье, где усадили за стол, а после на него сухонькая старушка поставила нехитрую снедь. Путята ей в этом помогал, а она махала на него рукой.

Я же улучил момент и прикоснулся к старикам, наполнил их силой жизни. Путята это заметил и благодарственно кивнул.

— Смотрел уже свой драккар? — задал он вопрос, после того как перекусили.

— Да, хорош. «Щукой» назвал, — поделился я с ним радостью. — Ты готов со мной отбыть? — решил я сразу уточнить.

— Да, конечно. Со мной еще два моих родича просятся, возьмешь? — серьезно глянул он на меня.

— Если ты за них ручаешься, то возьму, — ответил я, даже не думая.

— Ручаюсь, расскажи, как у тебя-то дела, проведал ли родичей? — начал расспрашивать Путята.

Я и не думал ничего скрывать и рассказал о своих приключениях, о буче с норманнами в Волине, о свадьбе сестры, и что перевез ее в Новгород, и о том, как погостил у князя.

После того как я закончил, начал уже расспрашивать Путяту о его житье и вообще, что происходит в округе.

Он и поделился, что недалеко от Ладоги у чухни разорили три небольших села. Вот только это сделали не люди, следы были не людские, а на месте разоренных деревень нашли чудные трупы. По описанию Путяты это были гоблины.

— Ни хрена себе, — вымолвил я.

Путята насторожился и с вопросом на меня глянул.

— Понимаешь, есть у меня человек, который многое знает. Да и я сам с этими тварями бился, когда испытание на зрелость проходил. Гостивит наверняка рассказывал эту историю.

— А ведь и точно, вот ты сказал, я и вспомнил, — кивнул Путята.

— Так, что не так с этими тварями, что за напасть-то? — спросил с интересом отец друга. Да и мои люди навострили уши.

— Как мне сказал этот человек, тварей надо сразу истреблять, очень уж они быстро размножаются. Было сто, стала тысяча. Так что, пока их мало, надо их уничтожить.

— Старейшины не поверят, — произнес отец Путяты. — Что им до той чухни.

— Хм, — уже задумался я. С одной стороны, какое мне дело до проблем Ладоги, а с другой — тут и Новгород не очень уж и далеко, так что эта проблема может и меня коснуться рано или поздно, да и Весентий явно не просто так упомянул об опасности гоблинов.

— А мы вот так поступим тогда, найдется же в Ладоге пятерка хороших охотников?

Дождавшись кивка от Путяты, я продолжил:

— Приведи их ко мне, а я их найму, чтобы они нашли место, где эти гоблины обосновались, да посмотрели, сколько их. Там и подумать можно, стоит ли к старейшинам вашим идти, или своими силами можно будет справиться.

— Хорошо, я утром тогда с ними поговорю, да они к причалу и подойдут, — медленно и задумчиво проговорил Путята.

— Вот и договорились.

Еще немного посидев, я вернулся в порт, где распределил людей. Десять человек я оставил на ладье, а остальных загнал на драккар.

Утром рано явился Путята и представил своих родичей. Один был помладше, лет семнадцати, совсем безусый, с топором и ножом за поясом. Второй старше, годов двадцати, с редкой бородкой, за поясом которого и вовсе один нож. Младшего звали Буй, а старшего Трасил.

Указал всем им размещаться на драккаре. Пока я знакомился с пополнением, Путята унесся обратно в Ладогу и спустя полчаса появился в сопровождении пятерки матерых охотников.

О поиске логова гоблинов удалось сговориться легко, за серебряную монету каждому. Ежели кто логово найдет и об этом мне скажет, то получит три золотых, если найдут все, то и поделят награду на всех. Мужики покривились, но согласились. Также я поделился с ними тем, что сам знал о гоблинах. Что если они станут на след, то преследовать добычу будут до последнего, несмотря на их размеры и кажущиеся слабыми тела. Выносливости им не занимать.

Погрузившись на корабли, мы вернулись в Новгород. Где я оставил торговую ладью, а также, немного поразмыслив, решил оставить еще тройку людей в помощь Филиппу.

И выбрал для этого самых молодых и слабых из поморян, на мой взгляд. И мне спокойней будет, и Филипп их потренирует.

— Гусак, Сивоха, Ползик, идите сюда, — подозвал я их.

Когда парни подошли, я заговорил:

— Я хочу, чтобы вы остались здесь и помогли Филиппу в охране, — мой взгляд перебегал с одного лица на другое.

— Да как же так, — возмутился Ползик. — Мы же тренировались, мы тоже хотим в поход.

— Тренировались, но сами видите, что людей здесь прибавилось, — и я кивнул на холопов. — Кабы не вышло чего, я ведь прошу вас остаться и доверяю вам под охрану самое ценное, что у меня есть, — мой дом и моего сына. Да и не будете вы здесь безвылазно сидеть, сейчас в помощь Филиппу останетесь вы. Потом кто-то другой, а вас я возьму с собой.

— Ну, коли так, — пробормотал Гусак и, переглянувшись с другими, пробормотал: — Тады мы согласны.

— Вот и славно, — ободряюще я улыбнулся парням.

Маленькую ладью мы вытащили немного из воды и крепко привязали к двум вбитым кольям. Попрощавшись со всеми и раздав очередные указания, я направил драккар в Ладожское озеро, а после и в Балтийское море.

[1] Драккар (норв. Drakkar, от древнескандинавских Drage — «дракон» и Kar — «корабль», буквально — «корабль-дракон») — так сегодня принято называть деревянный корабль викингов, длинный и узкий, с высоко поднятыми носом и кормой.

Друзья! Ставьте лайки и подписывайтесь на автора! Читайте продолжение прямо сейчас: https://author.today/work/270086