Все могло быть иначе

Глава 23

— Кто надоумил тебя назначить встречу в таком месте? — спросил Дэвид, поворачивая на дорогу, ведущую к лесопилке Лендера.

— Мы же не хотим наводить людей на мысли о том, что все еще симпатизируем друг другу. Кстати, сарказм никогда не был сильной стороной твоего характера, Дэвид, — сказала Кэрли. — Ты быстрее добиваешься цели, если говоришь прямо.

— Ты хотела встретиться со мной наедине, чтобы наши взаимные оскорбления не достигли ушей Андреа?

— У нас накопились проблемы, которые надо уладить.

— Надеюсь ты не собираешься тратить зря мое и свое время, вспоминая упреки, которыми ты осыпала меня последние шесть месяцев. Если это так, то ты освободила нас от ненужных усилий.

Он посмотрел в зеркало заднего вида и выехал на узкую и грязную проселочную дорогу. Кэрли ничего не ответила ему. До лесопилки осталось около мили. Он не пытался заговорить вновь.

Когда Андреа позвонила вчера, она была странно скованна. Сообщив о собственном решении вернуться в Англию, она сказала о желании Кэрли встретиться с ним. Он все еще не знал, что случилось, и что заставило ее изменить решение остаться дома и как отреагировала на это ее семья.

Дэвид оставил машину на теневой стороне лесопилки и ждал, когда выйдет Кэрли. Она сидела несколько секунд неподвижно, затем открыла дверцу, вышла и направилась к небольшой речке. Дэвид последовал за ней.

Кэрли подошла к реке, сняла куртку, и, бросив ее на молодую травку, села, наблюдая за плавно и тихо движущейся водой.

— Ты победил, — сказала Кэрли, нарушив длительное молчание.

Дэвид не был уверен, что понял ее правильно. Кэрли никогда не сдавалась так легко. Он не мог поверить тому, что она сказала сейчас.

— Что за игра с загадками?

Кэрли не отреагировала на его иронический вопрос и продолжала, как будто бы Дэвид ничего не говорил.

— Она любит тебя, Дэвид.

Это был сильный удар по защитной скорлупе, которой он долго окружал себя.

— Это потому, что она думает, будто я ее отец.

— Это только привлекло ее внимание к тебе, но не заставило бы полюбить. Ты умеешь говорить то, что пятнадцатилетние юнцы хотят услышать. Ты богат и знаменит. В ее глазах ты супер-папа с головы до ног. Как Андреа могла удержаться и не полюбить тебя?

Дэвид сел, не вплотную, но достаточно близко, так, чтобы легкий ветерок доносил до него аромат ее духов.

— Она была печальна и расстроена, когда пришла ко мне. Все, что я сделал тогда — это выслушал ее. Я честно пытался делать все возможное, чтобы Андреа успокоилась и захотела вернуться домой.

— Да, она мне говорила.

Дэвид сорвал травинку и прикусил ее.

— Ты не веришь ей?

— Ты можешь прекратить все время защищаться? Я не хочу спорить о том, что ты сделал и чего не сделал.

— Тогда почему ты спрашиваешь меня?

— Для успокоения души. Я должна узнать, каким ты стал человеком.

Кэрли повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Как ты изменился, Дэвид? Что с тобой сделала благополучная жизнь?

— На самом деле ты хочешь узнать какое влияние я оказываю на нее и сможешь ли ты избавить девочку от него, когда она снова вернется домой.

Кэрли печально покачала головой.

— Как много в тебе злости. Куда ты только деваешь ее, когда меня нет рядом?

Ее глаза были так переполнены горечью, что Дэвид не мог в них смотреть.

— Ты хочешь, чтобы я дал гарантию, что буду примерным отцом, но я не могу ее дать. Много ли я знаю о том, что означает быть отцом? Когда Андреа была со мной, я часто говорил себе, как будет замечательно, когда она уедет, а я вернусь к своему привычному образу жизни. А потом просыпаюсь утром и вижу, что Андреа собирается уехать домой, и чувствую, как хорошо, что она рядом, и как мне будет недоставать ее, когда она уедет. Не знаю, что мне делать.

— В один прекрасный день ты это узнаешь, — сказала Кэрли мягко.

— Что со мной происходит, Кэрли? Я воспринимаю Андреа так, будто являюсь ее настоящим отцом. Я готов немедленно звонить в полицию, если Андреа и Джеффри опаздывают домой больше, чем на десять минут. И замечаю, что горжусь ее успехами даже тогда, когда никаких моих заслуг в этом нет.

— А не может быть, что ты так привязался к ней из-за меня? — сказала Кэрли.

Тон, которым было высказано это предположение, подсказал Дэвиду, что они приблизились к действительной причине, из-за которой Кэрли хотела встретиться с ним.

— В начале, да. По-другому никак это не объяснишь.

— Но не теперь?

— Я уверен, что все еще связан немного с тобой, но главным образом это сама Андреа.

Дэвид заколебался.

— Это не означает, что я не вижу тебя во всем, что Андреа делает, и не вспоминаю тебя, когда погружаюсь в бесполезные воспоминания.

Кэрли опустила глаза и спросила четким голосом.

— Ты привязался к ней, потому что у тебя нет меня?

Дэвид почувствовал себя так, будто Кэрли ударила его. Боже мой, вот что она думает. Кэрли знала его лучше, чем кто-либо другой, и ему было больно, что ей пришла в голову эта мысль.

— Ты действительно думаешь, что я способен на такое извращение?

— Я не знаю, поэтому и спрашиваю.

Дэвид встал и пошел к лесопилке, остановился, потом вернулся обратно.

— Посиди и послушай, что я тебе скажу. Во всех отношениях, и биологических тоже, Андреа стала моей дочерью.

Казалось, что он сейчас закипит от гнева.

— Каким же извращенным негодяем ты меня себе представляешь!

Прежде чем ответить, Кэрли посмотрела в его глаза прямо и холодно.

— Как будто такого не было раньше.

— Теперь я действительно тебя не понимаю. Если ты так думала и раньше, то зачем отпустила ее со мной?

— Ты тогда не любил ее.

Она отвела взгляд от Дэвида.

— И я никогда не думала, что она задержится у тебя.

Дэвид присел перед Кэрли на корточки, взял ее за подбородок и заставил поглядеть на него.

— Это не дочь не дает мне покоя по ночам, а ее мать. Андреа тут совершенно ни при чем, — сказал Дэвид, не обращая внимания на то, как неудобно себя чувствует Кэрли, выслушивая правду. — Я любил тебя сотню раз за последние шесть месяцев.

— Ты хотел бы любить меня прямо сейчас? — промолвила Кэрли совершенно спокойным голосом.

Дэвид опустил руку. Пять минут назад он мог бы держать пари с самим дьяволом, что не услышит от нее таких слов.

— Почему такой резкий поворот, Кэрли? Что случилось с твоей пожизненной благодарностью Итену?

— Иногда обстоятельства меняются.

— Это невероятно.

Он встал и попятился от Кэрли.

— Ты думаешь, что если принесешь огромную жертву, отдавшись мне, то я отступлюсь от Андреа?

Ее молчание Дэвид принял за согласие.

— Черт побери, что с тобой случилось, Кэрли? Я совсем не понимаю тебя. Ты больше мне не веришь, даже самую малость?

— Меня изнасиловали. Помнишь?

— Но это был не я, — быстро возразил Дэвид, сникнув. — Как тебе помочь, что тебе нужно? Может быть убедить тебя, что с Андреа подобное не случится?

Кэрли ответила не сразу. Наконец с большим трудом вымолвила.

— Я не знаю.

Дэвид взял Кэрли за руки и помог ей встать.

— Ты никогда не знала, как поступать в сложных ситуациях. Почему бы тебе не поехать с нами и не побыть пару недель вместе? Таким образом, ты убедишься, увидишь своими глазами, как живется Андреа у меня в доме.

— Не могу.

— Почему?

— Я должна ухаживать за Шоном.

— Тогда приезжай, как только он поправится.

— К тому времени Андреа уже будет собираться домой.

Дэвид начал убеждать Кэрли в том, что она знала не хуже его: Андреа никогда больше не вернется в Бекстер. Между тем, он заметил в ее глазах маленький огонек надежды и теперь вряд ли что-либо сможет загасить его.

— Если твое мнение изменится…

Фраза осталась неоконченной.

— Нам пора возвращаться. Я знаю Андреа, она наверняка все еще упаковывается.

— Кто это был? Кто изнасиловал тебя, Кэрли?

— Почему ты хочешь знать это, Дэвид? Может, ты еще захочешь найти его и избить?

— Не понимаю, как ты можешь так мгновенно меняться, одну минуту грубая — другую легкомысленная?

Кэрли коснулась руки Дэвида, жест ее был нежен и печален.

— Я такая уже пятнадцать лет, а ты — шесть месяцев.

— Не возникало ли у тебя когда-нибудь желание увидеть его наказанным за то, что он сделал с тобой?

— У меня достаточно других проблем, над которыми приходится задумываться.

Кэрли пожала плечами.

— Может быть в поведении Андреа есть нечто схожее с моими мыслями? Я могу ненавидеть человека, который изнасиловал меня и проклинать его за то, что он исковеркал мою жизнь, но в итоге у меня есть Андреа. Как я могу желать, чтобы этого никогда не случилось?

— Если бы ты была со мной…

— Перестань, Дэвид.

Он поднял ее куртку и отдал ей.

— Помни, об этом ты должна была думать тоже шестнадцать лет.

— Скажем, я пришла к тебе. Давай представим теперь, что могло бы произойти дальше. Мы могли возненавидеть друг друга из-за упущенных возможностей. Подумай о том, чего ты добился. Ты общаешься с миллионами людей через свои книги. И самое лучшее, что мы можем приобрести — снова стать друзьями…

— Я бы отказался от всего, если бы…

— Ты не должен этого делать. Даже, если бы ты был свободен, все равно Шон и Эрик связывают меня с Итеном. Многие пострадали бы из-за меня. Я не хочу этого.

— Ты действительно считаешь, что Итен станет терпеть, если мы вновь станем друзьями?

— Думаю, он вытерпит все, лишь бы Андреа уехала.

— Я не уверен, что ты знаешь все о том, как он сначала добивался отъезда Андреа, а потом пытался уговорить ее не возвращаться домой.

— Сначала не знала, но потом Андреа упомянула в разговоре про эти два момента, и они были в явном противоречии с версией Итена об их разговоре по телефону. После этого мне было совсем нетрудно соединить обе части в одно целое.

Кэрли взяла Дэвида под руку, и они направились к машине.

— Я была вне себя, когда узнала об этом, но мое возмущение длилось недолго. Мне надо было догадаться раньше о том, что происходит. Итен ведет постоянную, безрассудную борьбу за то, чего хотел всегда.

— И все прекрасно…

— Ты можешь быть моим другом? — спросила Кэрли.

Зная, что Кэрли имеет в виду, спрашивая о дружбе, он сказал:

— Если твоя просьба означает, чтобы я оставил свою надежду, то я говорю нет.

— А если на самом деле все гораздо проще?

— Тогда — да, я могу быть твоим другом.

Они были почти у машины, когда Кэрли вдруг остановилась. Она бросила сердитый взгляд на Дэвида.

— Быстро в машину! — сказала она, рванувшись с места прежде, чем Дэвид понял в чем дело. Он ринулся вслед за ней. В течение нескольких прекрасных минут они действительно были только друзьями.

Уже в машине, на полпути к дому Кэрли, Дэвид вдруг вспомнил, что хотел поговорить с ней еще кое о чем.

— Послушай, после того, о чем мы с тобой говорили мне не очень удобно, но я все-таки хотел спросить тебя как ты относишься к контролю за беременностью?

— В каком смысле? — спросила Кэрли.

Дэвид улыбнулся при виде ее недоуменного лица.

— Андреа и Джеффри… Их отношения становятся все более близкими, что мне не очень нравится. Через пару месяцев ей будет только шестнадцать. Ты помнишь, сколько тебе было, когда мы…

— Ты не имеешь права напоминать мне, — отрезала Кэрли. — Я поговорю с ней, как только вернусь домой.

— Не понимаю, как ты можешь так спокойно относиться к этому?

— Я предпочла бы провести такой разговор перед венчанием. И хорошо бы он не состоялся как можно дольше.

Кэрли посмотрела на Дэвида и понимающе улыбнулась.

— Ты что имеешь в виду, не запирать ли ее на ночь?

— Сейчас я думаю о своего рода поясе целомудрия. Мой домашний музей переполнен ими. Зная важность проблемы, готов давать советы.

— Что это значит — разубедить меня или выгнать из меня беса?

Кэрли смеялась, смех ее был прекрасен и радостен.

— Немного того и другого.

Дэвид пытался запомнить радость и оживление Кэрли в этот момент. И сразу же всплыл миллион других воспоминаний. От них нет спасения.

И никогда не будет.