Выше Солнца (СИ)

Глава 19

— Чёрт подери, какой же я дурак! — восклицал Фаритос, гоня свою лошадь сквозь снежную бурю.

Где-то в пяти километрах позади него шёл военный караван. Немногие согласились пойти за Фаритосом, к тому же и само войско изрядно поредело после битвы за Стальное. Однако его остатки всё ещё оставались верны клятве. Никто из них не собирался отсиживаться в стороне.

Только не понятно было почему Александр Крилонский решил всё за них. Взял и ушёл, ничего не сказав и не объяснив. Неужели он считал их недостойными? Фаритос старался об этом не думать, но то и дело в сердце распалялся гнев обиды. И этот гнев помог ему первым всё осознать и помчаться в бурю.

— Только бы не опоздать, — бурчал себе под нос Фаритос, после чего увидел яркое сияние. — Здесь!

Голос его не был слышен, однако тут же Фаритос создал шар света, сияние которого было видно даже сквозь бурю. Сам же он повернул лошадь и помчался к цели. Караван был не очень подвижен, поэтому приходилось идти впереди него и давать сигналы. Всё же в такую непогоду легко заблудиться и сгинуть в безжалостной стихии.

И вскоре Фаритос остановился около входа в курган первых драконоборцев. Именно здесь появилась яркая вспышка и именно это место фонило магической энергией. А рядом со входом уже сидел знакомый старик, который, несмотря на холод и лёгкую одежду, не дрожал всем телом.

— Где Александр? — спешиваясь с коня, спросил Фаритос, подходя к таинственному старцу.

— Он должен взять оружие, способное сразить Герлиона. Князь Владимир не смог обуздать эту мощь, но Александр в разы сильнее его.

— Тот проклятый меч?! Ты сошёл с ума?! Забыл, что он сделал с городом князя?!

— Такова его судьба. Иначе Герлиона не победить.

— Сумасшедший старик, — зло выдохнув, процедил Фаритос и направился ко входу, чтобы помочь своему наставнику, однако ему тут же преградил путь посох, а вокруг начали появляться духи зимы.

— Это его судьба. И ты ему не помешаешь.

— Убьёшь меня?

— Полуострову нужен защитник, такой же, как дед Герлиона.

Старик не ответил на вопрос, но ледяные волки уже материализовались и начали медленно подкрадываться к Фаритосу со всех сторон. Юнцу явно не стоило бросаться вперёд в одиночку, стоило хотя бы караван воинов подождать. Но даже так Фаритос всё ещё оставался магом и сдаваться без боя не собирался. Рука уже сжалась на кинжале из кости, а вокруг левой ладони начал образовываться свет.

И в момент, когда все волки прыгнули на него разом, бурю пронзило ослепительное сияние. Вспышка была настолько сильной, что её видели даже из Стального, а где-то на перешейке вздрогнули оставленные Герлионом защитники границ. В одно мгновение свет превратил ледяных волков в воду, а буря начала превращать в ливень, а затем и в слабый дождь. Расходились даже тучи, и на небе показалось яркое солнце.

— Не может быть… — в отчаянии прошептал старик, падая на колени и глядя на выход из кургана. — Что ты натворил, глупец…

— Наставник! — тут же свою слабую магию убрал и Фаритос, поклонившись мне.

Я же подошёл к ним и с горечью взглянул на старика, после чего бросил к его ногам уже не проклятый меч.

— Ты казался мне мудрейшим из всех, кого я встречал, — с разочарованием произнёс я.

— Из-за тебя наш полуостров обречён, — продолжал шептать старик, а по лицу его катились слёзы. — Это конец… всё пропало…

— А ты зачем сюда пришёл? — поинтересовался я, переводя взгляд на Фаритоса.

— Скоро будет бой с Герлионом. Я собрал все силы, чтобы помочь вам.

— Нам не победить его армию. Они слишком сильны.

— Значит мы умрём, защищая то, во что верим.

Сколько раз я слышал подобные слова за свою не столь уж и длинную жизнь? Во время каждой битвы с Безмолвным Ужасом находились такие герои, которые не могли отступить и предпочитали стоять до последнего. Да и сам я был таким, что уж там говорить… И как же это меня бесило. Как иронично, видимо правду говорят, что в других нас бесит то, что есть в нас самих.

И хотя мне хотелось начать спорить, прогнать всех, но я всегда ценил свою свободу и свободу других. Это их право и его нужно уважать. Поэтому я подошёл к Фаритосу, который уже приготовился к яростному спору, а затем положил руку на его плечо и произнёс одно слово:

— Спасибо.

А затем я вскочил на своего коня и поехал в сторону земель Герлиона. Мы не проводили разведки, не спешили и не боялись, лишь молча провожали взглядом отряды патрулей. В это же время враг быстро среагировал и отправился к нам навстречу. Нас тоже никто не страшился, ведь среди нас почти не было магов. Разве что крытые повозки напрягали разведчиков, ведь там могли быть неожиданные сюрпризы.

И к полудню, когда солнце поднялось максимально высоко, мы остановились на холме, увидев нашего врага. Герлион возглавлял отряд из четырёх сотен воинов. Практически все из них являлись не только магами, но и его прямыми вассалами. Однако вместе с рыцарями не пришли их сержанты, оруженосцы, лучники и ополченцы. Герлион сам на этом настоял.

Причина тому была проста. По возвращении Герлиона очень сильно возмутили оставленные вассалы. Вместо того, чтобы убить меня, они рассорились и разбежались, после чего спрятались в своих в замках. Поэтому у многих Герлион забрал титулы и земли, отдав их тем, кто отличился во время военной кампании. И хоть войско его выглядело маленьким, однако стало предельно понятно, что победить его мы не сможем.

— Стойте здесь, ждите команды, — произнёс я, после чего поехал к солнечным сферам в телегах.

Фаритос тем временем проверял состояние наших солнечных пушек и ещё одного весьма простого, но очень грозного секретного оружия.

Я же высасывал всю энергию, которую накопили сферы. Затем облачился в полный комплект новой брони, возможно лучшей на этом полуострове. Благодаря письменам кузнецов-колдунов магические письмена на доспехе стали куда мощнее. Уже через считанные минуты я начал сиять словно второе солнце. А затем уже направился верхом навстречу к Герлиону.

А наши войска, оставшиеся стоять на своих холмах, смотрели на нас и ждали сигналов. Вскоре мы поравнялись и остановились, глядя друг на другах через поднятые забрала.

— Так значит ты не врал, — произнёс Герлион, который не смотря на мою ослепительную ауру смотрел прямо в мои сияющие солнцем глаза. — Александр Крилонский, гость из другого мира. Что же, наш мир действительно под угрозой?

— Да.

— И когда враг явится?

— Я не знаю. Может быть завтра, может быть через тысячу лет.

Герлион горько усмехнулся и перевёл взгляд за мою спину. Там он увидел может и не самых сильных воинов, но всё же тех, кто готов был умереть за меня и наше дело. Это не могло не вызывать уважения.

— Ты достойный человек, Александр. Я это признаю, ведь всё доказано делом. Да, ты немного странный, но, возможно, в этом и заключается твоя сила. Преклони колено, поклянись в верности и займи место Маннелига. Ты будешь вторым на нашем полуострове и я даже передам в твою власть Стальное. Однако всех слабых дармоедов я убью.

— Сдайся сейчас и я сохраню твою жизнь.

Возникла пауза, а Герлиона от такой дерзости слегка передёрнуло. Редко ему кто-то перечил и всё же гнев быстро сменился ещё большим уважением.

— Рад это слышать, как и видеть то, что ты не взял проклятый меч. Решим всё поединком! Выиграю я — ты мой вассал и никогда не будешь мне перечить! Выиграешь ты — по праву сильнейшего получишь всё, что принадлежит мне! Титул, замок и даже вассалов!

Герлион говорил громко и его слышали оба наших войска. Герлион привёл большую часть рыцарей всего полуострова, так что слово он дал перед всеми достойнейшими. И никто не смел ему перечить, ведь Герлион доказал своё превосходство над каждым. Его вассалы уважали его не меньше, чем Фаритос уважал меня, а возможно даже больше.

Я удивился такому заявлению и сразу же спросил:

— Зачем тебе это? — поинтересовался я, а Герлион тем временем спешился и ударом ладони прогнал свою лошадь прочь. — Зачем так рисковать?

— Моя семья защищала полуостров веками, но… мы не смогли ничего изменить. Военную кампанию я выиграл, но мы не смогли убить их главнокомандующего или короля. Северяне подготовятся и нанесут удар после зимы. Я не знаю как победить их. А ты… ты действуешь иначе, возможно у тебя что-то и выйдет. Если докажешь, что ты лучше и сильнее меня.

Я тоже спешился, стараясь не выдать своего удивления. Герлион казался мне безумным глупцом, однако уже давно ко мне поступала весьма противоречивая информация. Он хоть и был жестоким тираном, однако делал всё ради своего полуострова, за что его и уважали. И даже сейчас его интересовало благополучие родных земель, а не власть, чужое мнение или судьба, от которой он отказался вопреки влиянию предков.

— Поединок длится до тех пор, пока один из нас не умрёт или не сдастся, — произнёс Герлион, когда моя лошадь убежала. — И ещё, Александр, если ты проиграешь… я убью всех, кто не отречётся от тебя и не преклонит передо мной колени. Я вырву сердца всем жителям Серого, казню изменников, предавших Маннелига, и отправлю в пыточные камеры каждого пятого твоего союзника.

— Если.

Герлион оскалился и опустил забрало, после чего я поступил также. Близился полдень и сила моя росла вместе с солнцем. Герлион прекрасно знал об этой особенности и намеренно решил сойтись со мной в поединке сейчас. В отличии от Маннелига он не был трусом и не желал лёгкой победы. Он хотел увидеть мой максимум и сразить того, кто сиял ярче солнца на глазах всех достойнейших этого острова.

Это честолюбие и гордыня играли мне на руку, как и традиции этого полуострова. Обычно за лидеров сражались армии, но тут… тут были совершенно иные правила, ведь никогда суровые жители полуострова не пойдут за тем, кто прячется за их спинами. Лорд Стонхольда должен идти во главе войска или Стонхольд найдёт себе другого повелителя.

— Первый удар за тобой, иномирец! — воскликнул Герлион, уже вынув из ножен свой могучий двуручный меч.

Я тоже взялся за улучшенный кузнецами меч Елены и начал наполнять его светом. Сразу демонстрировать все козыри я не стал, поэтому использовал простой приём. Ослепительные лучи и обманный финт, чтобы затем пронзить бедро.

В стремительном рывке, оставляя глубокие следы, я рванул к Герлиону, гремя своим доспехом. Лучи ослепили его, а финт заставил ставить блок для защиты шеи. Но стоило мне только перенести инерцию и начать опускать своё остриё вниз, к бедру Герлиона, как он резко сделал шаг в сторону. А прямо из-за его спины в меня уже летела каменная глыба два метра в ширину.

— ГЕР-ЛИ-ОН!!! ГЕР-ЛИ-ОН!!! ГЕР-ЛИ-ОН!!! — дружно скандировали воины, гремя щитами.

— Герлион мастер контратак, этому светлячку его не победить, — усмехнулся один из рыцарей, после чего покосился на нахмурившегося командира авангарда. — Или я не прав, сэр Дардан?

Сэр Дардан был олицетворением верности и преданности, а также являл собой воплощение мрачных северных фьордов. И он не спешил радоваться, ведь впервые за долгое время видел своего господина в таком состоянии. Герлион счёл Александра достойным, а это уже многое говорило для тех, кто умел слышать и думать.

Я же оказался вынужден принимать глыбу на жёсткий блок. Меч заскрипел и слегка прогнулся, чтобы с лязгом не сломаться. Часть энергии от удара ушла в ноги, которые пропахали три метра земли, но после этого мне удалось вывернуть клинок и сделать пируэт. Глыба ушла в сторону, а я тут же разрубил мечом следующую глыбу.

С грохотом разлетелся во все стороны опалённый моей аурой камень. Снег вокруг меня вмиг растаял, а трава под ним уже начала дымиться. Моя температура быстро росла, ведь магия света хоть и считалась стихией целителей, однако сегодня все увидят насколько беспощадной может быть мощь Солнца.

— Неплохо, но шансов у тебя немного, — произнёс Герлион и затем земля задрожала. — Я могу одним ударом разрубить тролля на две части, но не физическая сила позволяет мне сокрушать войска северян!

И из земли начал расти гигантский столб, на вершине которого возвышался Герлион. Во все стороны летела земля, собираясь в сокрушительные волны, способные погрести меня за считанное мгновение. Валуны и камни начинали вращаться в смертельном хороводе, разгоняясь до чудовищной скорости. А в довершении всего земля под моими ногами начала превращаться в грязь из-за растопленного снега.

Маги земли во всех мирах считались одними из сильнейших магов. Им было подвластно в равной мере и созидание, и разрушение. Невероятное упорство позволяло им чаще добиваться целей, ведь там, где большинство опускало руки, маг земли лбом сносил очередную стену. Также маги земли славились своей надёжностью, что, в свою очередь, делало их самыми надёжными союзниками. И Герлион как раз доказывал все эти факты, ведь он скорее сдохнет, чем свернёт со своего пути.

И всё же у них был и минус. Маги земли слишком прямолинейны, жестоки, бескомпромиссны и не отличаются особой многозадачностью. Кроме того я видел многих магов земли и, сравнивая с ними Герлиона, мне было предельно понятно: Герлион ковал себя сам, без помощи наставников, что стало причиной множества ошибок в его технике.

Щебень уже со звоном стучался о мою броню, но я стоял и смотрел на возвышающегося Герлиона, делая глубокие вдохи и выдохи. Вместе с дыханием синхронизировалось и сияние, становясь всё слабее и сильнее. В это же время я перестраивал своё ментальное тело, переводя потоки энергии в самые большие энергоканалы, которые напрямую передавали энергию.

Герлион тут же заметил этот дерзкий манёвр и бросил мне поединок воли. Его мощная аура налетела на меня громадной волной энергии, да вот только защититься от неё было крайне просто. Я быстро возвёл несколько малых барьеров, ставших подобием волнорезов. Они сводили на нет силу этой волны, а на более тонкие приёмы Герлион не был способен.

Он концентрировал всю силу в физическом мире, отдавая всю силу разума во власть сокрушительных заклинаний. Я же успешно защищал ослабленное ментальное тело, пока все внутренние резервы переводились на подпитку физических нужд. Аура в какой-то момент начала сиять стабильно и ярко, растаявший снег начал испаряться, а вокруг нас стали видны миражи.

— Технологии твоего мира сделали тебя слабым, Александр! Сними твою броню и отбери меч, и что останется?! — восклицал Герлион, пока в мою сторону помчалась расщелина.

Как же он много болтал, хотя с учётом традиций этого мира крайне важно было поддерживать образ самоуверенного и непобедимого лидера. Однако я такими предрассудками стеснён не был и поэтому молча поднял левую руку над головой, слегка сгибая все пальцы кроме указательного.

Прямо позади меня было Солнце и его лучи начали собираться в пучок, образовывая хитросплетение света. Вскоре образовался шар, а затем энергия продолжила накапливаться. И когда я уже не мог больше сдерживать эту мощь, то моя рука опустилась и шар рванул в сторону Герлиона. Моя дальнобойная атака оказалась куда более быстрой и неприятной, ведь броня Герлиона пусть и была прочна, но тепло она пропускала слишком хорошо.

В этих землях не привыкли сражаться с магами света или огня, ведь сама местность делала повелителей подобных стихий слабыми. Ну и сами маги огня и света предпочитали селиться в местах, где солнечный день был максимально долгим.

— Ладно, пора заканчивать, — обозлённо бросил обожженный Герлион, который лишился зрения из-за своего нежелания отворачиваться от моего света.

Но ему не нужны были глаза, ведь сама земля была его глазами и оружием. А своей мощью он начал поднимать толщи гранита, что были глубоко под землёй. Тонны земли взметались вверх, разрушая холмы и заставляя наши войска отступать. И в какой-то момент меня накрыла тень от гигантского гранитного валуна шириной в сотню метров.

— Прощай, Александр Крилонский. Если и выживешь, то от калеки я не стану принимать вассальной клятвы, — пробасил Герлион, обрушивая на меня всю мощь земли.