33

— Видишь — шрам? Клеим его на щеку. Вот эту гноящуюся рану — на руку. Нарыв — на язык.

Махмуд объясняет сынульчику, что делать с наклейками от жвачки «Напугай»; ее целая коробка.

Вечер субботы, я творю чертеж унитаза, родители умоционили с ночевой к тетке Дарье, дорогой гость достался Геничке на сладкое после ужина.

— А паука куда?

— Это не паук, это скорпион, ядовитый гад. Его надо на ладонь. Подходишь к приятелю, говоришь:

«Эй, братан, хочешь конфэтку?», и протягиваешь кулак. Дурачок соглашается: «Давай», ты пальцы разжимаешь, а там звэрь. Мальчик боится и писает в штаны. Когда станешь мужчиной, мы с мамой отдадим тебя в Гарвард.

— Зачем? — не улавливает связи Геничка.

— С таким дипломом будешь в Малом Сургуче самый крутой, тебя враги и без скорпиона станут бояться.

— А ты — крутой?

— Крутой.

— Враги в штаны писают?

— Как поливальная машина! Но с дипломом было бы проще.

Я плюю на чертеж и являю себя публике. Геничка, для пущей крутизны одетый в концептуальный изумрудный пиджак Махмуда, сидит на паласе и лепит на тело одну мерзость за другой. Махмуд устроился рядом, он глядит на меня нежно тремя глазами. Третий — во лбу, наклеенный и кровавый.

— Они неделю не смываются! — в восторге возвещает будущий дипломированный пугатель врагов, демонстрируя голые ноги, усеянные разнообразными кожными повреждениями — от банальных бородавок до трофических язв. — Хочу в Гарвард! — добавляет он с воодушевлением.

— Утром. Сейчас ты хочешь спать.

— Да? — не верит Геничка.

— Выполнять!! — ласково убеждаю я.

Когда ангелочек, наконец, укладывается, пыль оседает часа полтора. Мы с принцем удаляемся в другую комнату и полночи чрезвычайно заняты. Потом у меня появляется необходимость посетить ванную. Путь туда лежит через гостиную, где сегодня спит Геничка. Привычно делаю пару мягких шагов по паласу и замираю: во мраке гостиной парит над полом некое мерцание. Пугаюсь, стучу зубами, бухаю сердцем, крадусь поближе. Замечаю знакомые детали: открытые раны, витиеватые рвы шрамов, полыхающие вулканчики язв — в центре погруженной по тьму мирной домашней вселенной на спинке стула собакой Баскервилей фосфоресцирует густо залепленный светящимися наклейками шикарный новорусский пиджак. Мой мудрый сын не поверил в страшность Махмуда и решил помочь крутому дяде пугать врагов без диплома.

Загрузка...