Янки. Книга 2

Глава 17

Противник мне попался серьезный — ликан, типичный ликан, да еще размером не уступающий мне. По грации его движений я понял, что легкой победы не будет. Волчара переступал с лапы на лапу, делая обманные движения, а потом резко прыгнул с места, не пытаясь меня достать как обычно на земле. Я инстинктивно вскинул дубинку, сделав зашаг в сторону, и визжащий от боли клубок, которому я в полете пересчитал ребра, толкнув меня шерстяным боком пролетел мимо. Впрочем, этот сучонок резко извернулся в полете, сделал кувырок, и я еле успел встать в стойку.

— Иди сюда, уси-пуси! — я не мог не поддеть ликана, который явно не собирался тянуть резину.

Выпад с клыками и рыком — мохнатый попытался вцепиться мне в бедро, но получил вместо этого дубиналом по черепу, от чего у него видимо в глазах задвоилось. Уж больно занятно он затряс головой. Прыжок! И опять промахнулся, только воя уже побольше — я вогнал ему конец дубинки в анус, когда он пролетел мимо, что его немало разозлило. Ну вот такой я выдумщик.

А вот теперь волчара похоже озверел — как перед смертельной схваткой он задрал правую ногу, и пустил струю, пачкая мат. Ах, так? Ну хорошо, очень хорошо. Уклоняться больше я не буду, сам нарвался. Ликан прыгнул, целясь мне в горло и вытянув лапы… и приземлившись, покатился от боли по мату. С переломанной лапой, которую я на скорости успел перехватить в полете. Фигня, лапка у тебя заживет через полчаса, но вот пока — нет. Я в прыжке нацелился пяткой в его плечевой сустав — надо же, похоже попал — и туша с визгом упала на бок. Ну а теперь победа не по очкам — я со всей дури оттянул его дубинкой по носу, в последний момент сдержав удар. Так забивают свиней, только там используют молоток по пятаку, но вогнать осколки черепа в мозг ликану мне не хотелось, все-таки это состязание, хотя он и показал серьезность своих намерений. Он заорал от боли, и начал превращаться обратно в человека, залечивая повреждения.

И тут я увидел серую тушу, сорвавшуюся с ВИП-ряда. Не вынесла душа поэта, значит… Профлидер, обернувшийся крупным серым волком, в несколько прыжков достиг арены и бросился на меня. Был бы я в нормальном состоянии, от такого отложил бы кирпичи — здоровенная туша как в замедленной съемке летела на меня сверху. Я даже сам и не заметил, как нырнул рыбкой ему навстречу, пластаясь по земле. Но вот подляна тебе будет — пока он меня не загрыз, пользуясь растерянностью окружающих, надо его остановить. Я схватил его за свисающие муде, а остальное завершила инерция, я чуть не улетел вслед за ним. Мохнатая мошонка вырвалась у меня из рук, а волчара вместо того, чтобы встать, покатился по земле, утробно воя — а как вы думали, боль адская, попробуйте себя за яйца дернуть. Тем более, похоже я ему их оторвал или сильно травмировал, в любом случае свою самку ему нескоро удовлетворять, если вообще получится.

Ну тут уже набежала толпа из зрителей, секций, примчался маг Жизни…

— Лихо ты его, — сказала неожиданно подошедшая ко мне Азия.

— Только не понимаю я, что он так взъелся, — я пытался оттереть об трусы руки, испачканные волчьей мотней.

— Это был его сын. А учитывая то, что оборотни сегодня слились почти вчистую, его переклинило, — ухмыльнулась Азия, показав кончики клыков в рабочем положении.

— Валиум надо пить, или что там еще бешеным собакам дают, — сказал я. Неспровоцированная агрессия ликана меня немножко выбила из колеи.

— Пока не пошла разборка, тебе лучше свалить в раздевалку. Сам понимаешь…

— Понимаю, когда вынимаю, — буркнул я себе под нос. — Оборзели шавки.

И тем не менее, я последовал ее совету — ну их всех ВИПов, включая и новоиспеченного импотента. И остальных тоже. Но правил я не нарушал, а кто набросился — сам себе злобный буратино. Откуда я знал, что его переклинит, и что я мудохал его помет? Вечно беда с этими оборотнями с их «Загрызу-зарежу». Неугомонные они со своей кровной местью.

После этого происшествия праздник души свернулся как-то сам собой, что вызвало лишь злость Пэдди — он не досчитался нескольких штук баксов. Но правда я выступал в числе последних, так что чертов ирландец успел снять пенки с дерьма, тотализатор-то шел на каждый бой, слава новым технологиям и электронным кошелькам. Так и хотелось заорать «один икс бет», что вызывало бы когнитивный диссонанс у Пэдди, который не слышал про эту контору. Ну что поделать, темные они люди. Это только у нас надеются, что за такую ненавязчивую рекламу создателей подобных контор черти будут кормить в аду раскаленным говном.

Так что через полчаса разогнанные школьники разбрелись обратно по школе, ВИПы, обидевшись, уехали. Правда, кроме одного, которого забрала эмбьелэнс, с завыванием отъехавшая от школы.

Среди наших травмированных было немного — ну максимум гематомы, укусы и трещины в костях, работа для мага Жизни. Зверей тоже немного подлечили — да им особо и не надо было, они, поменяв морфу, подлечили себя. Теперь им только хорошо пожрать, и на завтра будут как новенькие. А вот меня решил поставить на четыре кости директор, вызвав для объяснений.

— Я пойду с тобой, — заявил Пэдди.

Я пожал плечами. Почему бы и нет?

— И я тоже, — сказала подошедшая Азия. — Как представитель факультета существ.

Я еще раз пожал плечами, но про себя немало этому удивился. Тоже интересно, будет топить за здравие или за упокой?

— Итак, Хоуп, поздравляю! Вы сорвали финансирование школы!

— Я…

— Молчать! — на директора было страшно смотреть. — Вы нанесли урон чести профсоюзу оборотней, одному из наших главных спонсоров! И покалечили его главу так…

Директор запнулся, а я добавил — «что у него больше не встанет». Правда, сделал это про себя, а то Боумэна бы хватил святой Кондратий.

— Это была самозащита! — вступился за меня было Пэдди.

— Мне похрену! Деньги теперь где брать?

— Это была самозащита, — оскалилась Азия. — Вот видеозаписи с восьми камер, на которых все видно.

Азия положила ему на стол флэшку.

— И как представитель факультета существ могу сказать, что наш факультет не имеет к Хоупу никаких претензий, все было в рамках правил и без нарушений с его стороны.

— Ты-то вообще кто такая, — обиженно сказал Боумэн. Ну да, Азия мала еще для него, всего-навсего выпускница. — Меня интересует мнение Кадиуса.

А вот это было уже интересно. Кадиус, огромный белый ликан-лобо был деканом факультета существ.

— Я говорю от имени Кадиуса. Претензий нет. Все из-за несдержанности некоторых наших гостей.

— А нельзя было как-нибудь по-другому, не калеча гостя?

— Можно, если бы администрация следила жестче за их поведением, — «а не лизала им шоколадный глаз», добавил я про себя. В самом деле, какая разница, кто твои гости, ты как директор обязан обеспечить безопасность всех, и тех, и тех, чтобы не было инцидентов. — Так что, мистер Боумэн, сэр, я готов обратиться в Совет Существ, если вы считаете, что инцидент не исчерпан.

С моей стороны это было серьезное заявление. Только вот ВИПам это не понравится, ну и хрен с ними.

— Я думаю исчерпан, — заторопился Боумэн, которому эта мысль явно не понравилась.

— И я думаю, тоже, — раздался сзади густой бархатный голос. Я обернулся. Да это же глава висконсинского гнезда вампиров, здоровенный черный как ночь негр, и вошел по-вампирски неслышно и не видно. Ну что, у них отвод глаз работает хорошо, тем более у Древнего Высшего такого уровня.

— Да, мистер Аведиан, — покорно сказал Боумэн.

— Я собственно зашел выразить позицию всех ВИПов, — Аведиан спокойно сел в кресло в кабинете директора, и достал сигару. — Если мистер Хоуп не будет подавать жалобу в Совет Существ, то инцидент будет исчерпан. Не надо трепать имя одного из уважаемых членов совета, который, как наверное вам говорил мистер Боумэн, является одним из спонсоров вашей школы. Впрочем, решение за мистером Хоупом.

Понятно, теперь за яйки взяли меня, но образно. Залупачки среди сообщества не приветствовались. Я могу полезть на рожон, но потом вся жизнь и карьера мне будут испорчены, об этом постараются. Хотя я и не собирался этого делать, сказал просто для самозащиты.

— Не буду, сэр.

— Ну вот и правильно, — одобрительно сказал Аведиан, сверкнув кончиками белоснежных клыков. — Мы поддерживаем эту позицию.

— Значит, вы все свободны, — резюмировал директор, вздохнув, как мне показалось с облегчением.

— Я попросил бы остаться мисс Азию. А что до остальных… — сделал паузу вампир.

— До свидания, господа, — кивнул Пэдди. Я тоже кивнул, только молча.

— Почему мне кажется, что нас поимели? — буркнул недовольно он, когда мы покинули столь негостеприимный кабинет.

— Потому что нас действительно поимели, сэр, — сказал я.

— Ну ты все равно выбрал правильный вариант. Прежде чем ссать против ветра, нужно запастись полотенцем.

— Мне дали возможность выйти из неприятностей, и я ей воспользовался, — сказал я.

— Это точно. Надеюсь, ты тому волчаре яйца все-таки хорошо помял, не люблю таких уродов, — сказал Пэдди. — Но желательно, Хоуп, чтобы подобного не было.

— Да, сэр. Постараюсь.

— Уж пожалуйста, — усмехнулся он.

— На следующей неделе выберемся в Торчвуд-таун? — спросил я.

— Выберемся, — Холли с хлюпаньем допила молочный коктейль через трубочку.

Мы сидели с ней в кафешке «Торчвуда», маленьком зальчике за застекленными дверями. После вчерашнего происшествия надо было немного отойти, а что может быть лучше, чем провести время вместе?

— Ну ты вчера и отжег, — сказала она.

— Прям-таки, — сказал я. — Что такого?

— Ну что ты оборотню яйца оторвал, — усмехнулась она. — Мне все наши уши прожужжали.

— Дались вам эти яйца, — поморщился я. Ну как всегда, запоминается только такие вот моменты, связанные с подобными сальными приколами. Как я выгляжу, со временем забудут все, а вот такое навечно войдет в анналы школы. Хоть бы погоняло не дали, типа «Яйцелома» или «Мудорвала», по привычке сокращаемые школьниками. Кличка «Мудо» меня не устроит категорически. — Когда эта трехсотфутовая туша летела на меня, мне, поверь, было не до того, чтобы думать «а не вцепиться ли ему в мудя?» Я просто выжить хотел, и в нормальном виде, а не с головой, свернутой набок, до конца жизни пускающей слюни, и не в инвалидной коляске. Тем более, как я уже успел уяснить, это дело бы замяли, списав на спортивную травму или несчастный случай при занятиях мастурбацией.

— Пошлый ты, — вздохнула Холли.

— Ага. За это я тебе и нравлюсь, — я ей отсалютовал шотом с любимым апельсиновым соком.

— А кто сказал, что ты мне нравишься? — подмигнула мне Холли, хотя я и так это знал.

— Да так, один демон на хвосте принес. Так что у вас по этому поводу говорят? Собираются мне отдаться всем классом?

— Размечтался. Наоборот охают и ахают, что я связалась с таким отморозком, который раздает люлей демонам и зверям направо и налево, не пытаясь с ними уладить конфликт по-другому.

— Ну а как эти курицы представляют себе терки с демонами? — я повертел стакан в пальцах. — Ой, дяденька демон, не трогайте меня, а то я описаюсь и маме пожалуюсь? Ты же знаешь сама, как потомственная охотница и ведьма, что с этим сбродом разговор короткий. Хорошая нечисть — мертвая нечисть, в смысле совсем мертвая. Тем более как в рекламе — не все демоны одинаково полезны. Те, кто полезен — остаются при своих рогах и не развоплощенными, а со всякой хейтерской сволочью разговор короткий.

— В этом весь ты, — вздохнула Холли.

— Как там родители? — перевел я разговор.

— Да вроде ничего, вчера по вацапу общалась. Держатся. Мама бодрячком, а вот папа…

— Что такое? — я навострил уши.

— Что-то сдал он за последнее время. Хоть и бодрится. Не знаю, что с ним, но мне кажется что-то не так. Мама молчит и утверждает, что все в порядке.

— Так и есть. Может, устал? — постарался я успокоить Холли, хотя понял, что скорее всего тут вскрылась болячка, о которой не знали, и не хотят беспокоить дочку.

— Надеюсь, — сказала она, не веря сама себе.

— А что вы там вчера за Песню пели? — попытался я перевести разговор.

— Не песню, а Песнь, неграмотный ты наш, — сказала она. — Главное оружие ведьм, этакий главный калибр. Помимо всех этих заклинаний стихий и прочей вспомогательной лабуды. Прямое воздействие на реальность, ну ты и сам наверное это понял, встречал небось в ваших учебниках.

— Вскользь, — сказал я. — У нас ее не проходят.

— Да и не получится. Для этого надо иметь женскую гортань.

— И тонкий музыкальный слух?

— На самом деле, нет. Звуковая волна, которую издают ведьмы контролируется не слухом. Тонкие вибрации управляются только магией, как и чувствуются только ей, слух на это не способен. И к тому же не у всех он есть, у многих медведь на ушах топтался, однако ведьма должна это уметь. Да ты и сам мог видеть, что происходит.

— Ну да, довольно эффектно. Молекулярный резонанс из стенки сделал пыль.

— Это еще что. Ты не видел настоящих разрушений, вернемся — я тебе фотки из учебного курса скину. Там препятствия могут быть любые, вплоть до бетонных блоков. Все зависит только от уровня ведьмы, от возможности концентрации и фокусировки. Сильные ведьмы способны как превратить глыбу в порошок, так и проделать в ней отверстие толщиной в палец.

— Я думал, это нефокусированная волна поражения, — сказал я.

— В том-то и дело, что есть способы ее фокусировки. Ну ты же сам знаешь — нет ничего невозможного, есть труднодостижимое, — Холли, увлекшись, использовала соломинку как дирижерскую палочку.

— Интересно, кроме молекулярного используются какие-нибудь другие виды?

— Ты про атомный и субатомный? — с умным видом сказала Холли. — Ну в учебниках это не описано, но судя по другим источникам — да. Только вот тех, кто пробовал это делать, не нашли. Нет, не в том смысле, что их там по-тихому разобрали и прикопали, пользуясь твоей терминологией. Просто они испарились на месте. Сам понимаешь, что такое энергия распада, смотрел, что получается при взрыве атомной бомбы. А радиус действия Песни такой, что тому, кто вызовет резонанс, живым не уйти, это, считай, камикадзе. Вроде как зафиксированы случаи локального применения Песни, но только по косвенным признакам, рассказать и обследовать нечего. А вот с субатомным интереснее. Поищи в закрытой библиотеке упоминания об артефакте «Белый Шар», тоже мало что найдешь.

— А что это такое? — полюбопытствовал я.

— Артефакт, найденный в тридцатые годы прошлого века в Аризоне, предположительно на месте какой-то битвы ангелов и демонов. Такой неплохой шарик размером с бычью голову. Физика и магия были в то время развиты недостаточно, поэтому обследование завершилось ничем. Хотя над ним ломал голову сам Резерфорд, вызванный от кузенов. Так и осталось предположение, что это артефакт енохианской магии, вызывающий субатомный резонанс.

— Никогда не слышал, — сказал я.

— А ты и не мог слышать. Информация просочилась, даже в «Попьюлар Мэджик», но потом весь тираж изъяли, тогда дело шло к войне. По странному течению обстоятельств уцелели несколько журналов, один — в нашей семье. А я с детства обожаю магпоп читать.

— Магпоп?

— Магически-популярную литературу, какой же ты непонятливый.

— Странное увлечение для девочки…

— Для девочки-мага из семьи потомственных магов? Не очень. Особенно которой скучно в занюханном городишке.

— И что потом с этим шариком стало?

— Точнее, не стало. Стер один из городишек вместе с военной базой, на которой его обследовали. Так, по крайней мере, пометил дед на полях этой статьи, у нас подшивки эти с самого начала хранятся. Вот поэтому ведьмы-разработчики очень высоко ценятся, и поэтому енохианский у нас идет обязательным. Повторить-то это не смогли.

— Веселые вы девчонки.

— А ты думал? — подмигнула Холли. — Не только вам косточки обсасываем, но и стены разрушаем. Представляешь, что такое быть женатым на ведьме?

— Могу себе представить, — подмигнул ей я как можно двусмысленней.

— Ну ладно, пошли уже, — Холли встала из-за столика. — Завтра опять учеба, надо готовиться. Проводишь?

— А то. С удовольствием, — подмигнул ей я. Кажется, отношения опять наладились, чему я был очень рад.