4 глава

До лагуны мы дошли, а кто и дополз, минут за пятнадцать. Но и они показались мне целой вечностью. Некромант разложил коллекцию застывших фигур на песчаном берегу, — сам рухнул рядом, укрыв нас единственным, поддавшимся обратному заклинанию одеялом.

Долго не могла уснуть. Меня мучило угрызение совести, — что в самый ответственный момент оказалась беспомощна. Да, мне удалось вызвать этого кролика — переростка…. но потом, что потом? Я попала в тупиковую ситуацию. Не будь Галахара рядом, химера не остановилась бы на достигнутом, и закусила бы всеми остальными, ведь зомби не знают понятия насыщение!

— Вот, гхар! — тихо ругнулась в сторонку.

— Не тяни весь воз на себе. Долго не протянешь, — сонно пробормотал Галахар, — Спи, давай.

С досадой ткнула кулаком ему в бок, но некромант только фыркнул и снова провалится в сон. Пришлось смериться, и, положив голову на сгиб руки, уснуть.

Утро встретило ярким солнцем и храпящими соседями. Я, подняв голову с груди Галахара, удивленно заозиралась.

Похоже, во сне успела занять самое теплое и удобное место, — обняв некроманта руками и ногами, положила голову ему на грудь. Встать из такого положения, не потревожив спящего Галахара, оказалось делом не из легких. Но мне это все-таки удалось.

Прогретая под теплыми лучами солнца, вода в озере, навеяла мысли о купании. Но я решительно отмахнулась от этой соблазнительной идеи. Надо развести огонь, приготовить что-нибудь на завтрак и постараться вспомнить контрзаклинание на вещи. Вот, гхар!

Огонь развезти, пару пустяков, но при условии, если ты не ковыляешь как древняя старуха. Ох, и тяжело же тащить даже самую маленькую ветку, когда для этого нужно наклониться, поднять и донести ее до берега. Ныла рука, порез на которой так еще и не затянулся.

А контрзаклинание и вовсе не шло на ум. Плюнув с досады, направилась искать пропитание у озера.

Отошла намного дальше, чем рассчитывала. К скале, что отгораживала лагуну от леса и тянулась аж до самых Серых гор. Вода падала со скалы в крупное прозрачное озеро, но назвать поток водопадом я бы не спешила. Ловить рыбу в нынешнем состоянии не имело смысла, но стоило попытаться.

Войдя в воду по пояс, стала всматриваться в синие глубины. В озере рыбы плавало много, однако мои потуги ни к чему не привели. Я оказалась слишком неповоротливой и неуклюжей, — рыба без труда ускользала от меня. Она даже начала воспринимать мои действия, как какую-то игру и сама подплывала, чтобы потом изворотливо выпрыгнуть из трясущихся рук.

Вытерла потный лоб тыльной стороной ладони, и вздохнула. Будь проклята эта трижды антал'эрэа рыба…!

Но додумать не удалось. Внимание привлек странный глубинный звук. Что-то огромное поднимается со дна. Насколько хватало сил, рванула в сторону. Но не успела дойти до берега. Меня затянуло в образовавшуюся воронку, а потом выкинуло на песок сильной волной.

Подняв голову, перво-наперво, отплевалась. Перевернуться на спину удалось не сразу, но когда справилась с поставленной задачей, удостоилась чести лицезреть трех-четырех метровую дылду имевшую наглость так мерзопакостно со мной поступить.

— Упс! — воскликнул дракойд, испуганно закрыв морду короткими передними лапами. Для этого ему пришлось сильно опустить голову на относительно длинной шее.

Мне захотелось разозлиться. Вспылить, ведь песок противно скрипел на зубах. Но глаза у дракойда как назло смотрели по-детски невинно и до боли честно. Они говорили сами за себя.

Раз, два, три, четыре… Ну, не могу же я злиться на детей, хоть и таких огромных!

— Что это за "упс"? — отплевавшись, от попавшей в рот водоросли, потребовала я объяснений.

— Извини, — пробормотал дракойд с очень грустной миной на морде.

— Так-то лучше.

Теперь немного придя в себя, и восстановив дыхание, я пригляделась к глубинному пришельцу внимательнее. Ничем особенным от дракойдов тот вроде не отличался, но задние лапы драконьи, и чешуя необычного изумрудного цвета, вызвавшая у меня совершенно не здоровый интерес.

— Как тебя зовут?

— Скар, — почему-то удивился дракойд.

Имя дракойда что-то напоминало. Я нахмурилась, но в голову шла беспросветная чушь.

— Где твоя мама, Скар?

— Зачем ма?! — взмолился дракойд, — Я же извинился.

— Не хнычь, — буркнула я, — Ябедничать не стану. Просто спрашиваю — где она?

— Улетела по делам.

— А ты здесь значит один?

— Она просила не показываться, — всхлипнул Скар. Морда ящера приняла слезливо-несчастное выражение, — Узнает, ругаться будет.

— Правильно будет. Она же твоя мать. Она беспокоится о тебе.

— Зна-аю, — затянул дракойд.

Глаза его наполнились слезами. Это задело меня за живое. Аж все внутри перевернулось.

— Ну-ну, ты же большой мальчик, слезы-то лить, — встревожилась я, еще чуть-чуть и придется успокаивать эту тушу.

— А ты маме не скажешь, что я показался?

— Не скажу. Выходи, потолкуем.

Счастливый дракойд, как приласканная дворняжка, потрусил из озера. Я ошиблась. В нем от силы три метра. Совсем малютка. Но когда он поворачивался спиной, чтобы удобнее сесть, я не без недоумения отметила два небольших крыла, что у дракойдов редкость. Следовательно, Скар все же дракон, но полукровка. Возможно, отцом малыша был водный дракон, что в Кланах наземных драконов строго настрого запрещено. Почему не знает никто, но у них что-то вроде негласной войны. Друг о друге слышать не могут.

— Скар, а мать не говорила тебе кто твой отец?

— Мне нет, — помотал головой Раскар, — Но тебе говорила!

— Мне?? — обалдела я.

— Да. Я бы не всплыл, если бы тебя не почуял. Мама предупреждала, чтобы я чужим не показывался, а о своих ничего не говорила, — затараторил Скар, — А ты меня не помнишь? Мы же родственники по крови. Мама сама говорила… А я тебя помню, тетя Сэла. Помню, ты все игрушки мне разные колдовала, мы в мяч играли, сказки на ночь мне читала…

— Замолчи, Скар, — взмолилась я, хватаясь за голову, которая взорвалась искрами боли. В глазах на миг потемнело. Стало тяжело дышать. Только не приступ. Только не сейчас.

— Тебе плохо, тетя?! — заволновался Скар, — Это моя вина?

— Замолчи. Ничего не говори. Прошу тебя, — совсем не по взрослому прохныкала я в ответ.

Я села, обхватив колени руками и начала покачиваться из стороны в сторону. Хотелось разбить голову о ближайший камень вдребезги, лишь бы не ощущать эту жуткую боль.

— Хорошо, тетя, — расстроено пискнул Скар.

Боль отступала с неохотой. Мутило, но не сильно. Скар сидел рядом, с тревогой наблюдая за мной. Однако волноваться уже не стоило, к боли нельзя привыкнуть, но ее можно научиться игнорировать.

— Прости, Скар, — наконец заговорила, потирая ладонями вески, — Я вправду тебя не помню. И это не твоя вина. Я не помню своего прошлого, а воспоминания даются с неимоверной болью.

— Значит, Скар, не виноват, что тете больно?

— Нет, Скар, это только моя вина, — похлопала дракойда по мокрому боку, — Давай говорить потихоньку, может тогда боль не будет такой невыносимой.

— Хорошо, тетя Сэл.

— Но, сперва, мне нужно поймать немного рыбы, — неожиданно вспомнила я.

— Я наловлю, тетя. Ты ведь всегда была нетерпеливой, — оскалился молодой дракон, и пошел к озеру.

— Всегда была нетерпеливой, — поморщившись, хмыкнула я.

Пожалуй, с этим я соглашусь — горбатого могила исправит. И это обо мне. Скару понадобилось несколько минут, и передо мной дракойд предстал уже с набитой пастью.

— Вот, — выплюнул Скар шесть здоровенных, сверкающих на солнце, рыбин.

— Благодарение богам, Скар. Ты добрый мальчик.

Дракойд оскалился так широко, что будь на моем месте кто-нибудь другой, уже дал бы деру, или схоронился бы прямо здесь, — в песочек.

— Идем, я приготовлю завтрак, и мы поговорим, — улыбнулась, дружески поглаживая сгиб чешуйчатого локтя. Выше не дотянулась.

— Там чужие, — замотал головой Скар, — Нельзя.

— Но ты же со мной!?

— А если они плохие?

— Я никому не дам тебя обидеть! — очень уверенно и грозно произнесла я.

И куда только слабость делась? Я почувствовала себя готовой свернуть горы ради маленького изумрудного дракона, и не только. Я была готова испепелить любого, посмевшего хоть пальцем тронуть малыша. "Малыша?" — непроизвольно почесала кончик носа. Это что-то новенькое.

— Хорошо, — кивнул Скар, и, взяв в перепончатые лапы по три рыбины, понес их в сторону места нашего ночлега.

Скорее всего, Скар всплывал еще ночью, но мы так умотались, что не услышали плеск воды. Плохи наши дела. Очень плохи.


Когда мы достигли стоянки, мне все же пришлось разбудить некроманта. Самостоятельно готовить рыбу не рискнула. Могла, но не стала. Галахар даже не удивился, узрев, кого я привела. Только пробурчал, что-то вроде"… после вчерашнего, уже ничто…".

— Вот познакомься, мой названный племянник — Скар, — чинно представила ему своего необычного родственника.

— Твой, кто?? — не понял Галахар.

— Мой названный племянник, — чрезвычайно гордая этим обстоятельством, потрепала дракончика по лапе, — Мы оказывается родственники по крови.

— Когда это ты успела породниться с драконами?

— Представления не имею, — пожала плечами.

— Ох, уж мне твоя помять, — возвел глаза к небу некромант.

— Чем больше в лес, тем больше дров. Ты уж прости, что разбудила. Знаю, устал. Но мы тут рыбки принесли.

Галахар оценив наш улов, удовлетворительно кивнул. Хоть угодила, а то стыдно до корней волос. Совсем не дала мужчине выспаться.

— Ничего, я выспался, — покривил душой маг, — Уже огонь развели?

— Я рано проснулась.

— Выглядишь посвежевшей.

— Н-да, — кивнула, решив не вдаваться в подробности.

— Это хорошо, — ухмыльнулся Галахар, садясь у огня и занявшись рыбой, — Я сегодня не при делах.

— Я понимаю.

— Скар значит, — обратился маг к дракону, — А я Галахар, слуга Зисса.

— Угу.

— Скар, что надо сказать, дяде Галахару? — с материнской серьезностью обратилась к малышу.

— Приятно познакомиться, — смутился тот.

— Так-то лучше, — удовлетворенно хмыкнула, — Принеси нам во-он то бревно, пожалуйста.

— Хорошо, тетя Сэл.

Скар ловко управился с задачей. Мы сели: я с Галахаром — на бревне, Скар напротив. Изумрудная чешуя приливаясь на солнце, играла отблесками сине-зеленого, темно-синего, искристо-зеленого. Ящер не выглядел устрашающе, даже не смотря на свои не маленькие габариты. Невинно — наивное выражение морды и кроткий взгляд, — вот на таких малышей чаще всего и охотятся пресловутые благородные рыцари. Будь они трижды неладны.

— Тетя Сэлла, да?! — улыбнулся Галахар, отрезая рыбам головы знакомым мне ножом. Прямо таки универсальный ножичек.

В устах мага это прозвучало как признание нашего со Скаром родства. Я поморщилась, но не стала ничего уточнять.

— Я тетю Сэл хорошо помню. Я только из яйца вылупился, она рядом была. Ходить по земле учила, читать и на других языках разговаривать. Я их пять знаю. Да и плавать я из-за нее научился. (до этого боялся) Она же плохо плавает. Вот и пришлось ее спасать. Она тогда с мостков упала прямо в реку. Ее течением уносить стало, я за ней….

Я покривилась от незначительной боли, однако это скорее легкое неудобство, по сравнению с тем, что чувствовала ранее.

— Сколько тебе лет, Скар? — спросил Галахар, выслушав восторженную оду о моем позоре.

Скар хороший мальчик, но уж больно болтливый. Хотя кто его осудит?! Малыш, скорее всего, торчит здесь не одну луну. Но пока не научится превращаться в город ни одной лапой. Слишком опасно.

— Я считаю плохо, — грустно признался Скар.

— А твоя мама помнит?

— Да, да помнит. Моя мама все помнит. Она может сказать, — чуть ли не пищал от восторга племянник.

— А где она сейчас? — задал до боли знакомый вопрос Галахар.

— Она улетела по делам, — тут же утихомирился Скар, — Через две ночи прилетит. А что?

— Нам завтра с утра уходить надо, — пояснила я.

— А как же я? — растерялся Скар.

— А тебе придется остаться. Маму ждать.

— Я с вами хочу.

— Нет, Скар, — пресекла дальнейшие нюни, — С нами ты не пойдешь. Ты будешь ждать маму и передашь ей, что мы идем в Варонд.

— А это важно? — поняв, что назревает что-то интересное, племянник взбодрился.

— Очень важно, — заговорщически переглянувшись с магом, прошептала я, — И никто кроме нас троих этого знать не должен.

— А что еще маме передать, — очень гордый значимостью своего поручения, подбоченился отпрыск изумрудного дракона.

— Передай ей, что я буду ждать ее в селении Траст, что у реки Драконов… то есть у Сорроговской реки. Запомнил.

— Да.

— Что за Сорроговская река? — отвлекся от готовки Галахар.

— Так драконы называют Драконью реку. В честь одного знаменитого своей неловкостью синего дракона Соррога.

— И что с ним случилось?

— Утонул в той самой реке.

— Ясно.

— А я знаю эту историю! — воскликнул Скар, — Можно расскажу?

Мы с Галахаром переглянулись. Я чуть вздернула подбородок, спрашивая, стоит ли? Маг кивнул, мол, пусть вещает.

— Рассказывай, Скар, мы слушаем.

— Так вот, это произошло лет четыреста тому назад. Тогда синие драконы еще селились по берегам безымянной в то время реки. Они предпочитали нынешним холодным странам теплый песок по берегам тихих и спокойных вод. Они заселяли почти каждый уютный уголок, и там, где сейчас располагается селение Траст, тоже было лежбище синих драконов. Самое крупное по сравнению с остальными.

И вот в одной из кладок вылупился на свет очень смешной, неуклюжий и совершенно не похожий ни на кого дракончик. Он был очень маленький, с короткими задними лапами и еще более короткими передними, длиной шеей, маленькой головой обрамленной шипами точно короной, и большими зелеными глазами. Его единственной гордостью были очень большие и мощные крылья, но и они часто подводили дракончика.

Пока малыш рос, на лежбище не проходило ни дня, чтобы кто-нибудь не подшутил над ним, не посмеялся или не фыркнул от отвращения. Многие драконы не понимали молодую самку. Зачем было оставлять уродца, если он вовсе не приспособлен к жизни. Но драконница готова была защищать своего малыша хоть от всего мира, и не слушала увещеваний старших. Она очень любила своего Соррога. Что в переводе означало — непутевый, смешной. Кто отец Соррога? Эту тайну самка унесла с собой на тот свет.

Самка умерла рано. Ее подкосила странная болезнь, и она сгорела за считанные дни. Но до последней крупицы жизни она защищала дракончика.

Соррог вырос, но остался таким же неуклюжим, как и раньше. Самки не желали создавать с ним пару, сторонились необычного дракона. А он был добр, и только радовался, когда новая пара вила себе гнездо и растила малышей. Он играл с дракончиками, и они платили ему искренней любовью и привязанностью.

Однажды маленький дракончик из чьей-то кладки упал в воду и начал тонуть. Наземные драконы не умеют плавать это известно всем, и Соррог не был исключением. Но он, не раздумывая, бросился спасать малыша.

Дракончик был спасен, но с детства неуклюжий с очень короткими лапами Соррог так и не смог выбраться на берег. Река в том месте не была глубока, но дракон зацепился лапой за подводную корягу. Так и не стало Соррога, а реку в напоминание всем драконам о его подвиге, назвали Сорроговской рекой.

— Сэлла, ты чего? — встревожился Галахар, отрывая меня от своего плеча, — Тебе плохо?

— Я ре-вву-у, — всхлипнула я, и, пряча град слез, вновь уткнулась в его плечо.

— Тете Сэл всегда была очень жалостливой. Не надо было, наверное, рассказывать, — забеспокоился Скар.

— Сэлла, успокойся, это же дело давно минувших лет, — попытался успокоить меня Галахар, но вышло это у него неуклюже, даже грубо.

— А мне-е все равно-о его жал-ко. Его обижали-и, а он ма-аленький, — тихо подвывала я, утирая потоки слез.

— Женщины, — нахмурился маг.

— А я-ик и не отрица-аю, — начала икать, да еще похрюкивать от переполнивших меня чувств.

— Ну вот, — вздохнул Галахар и протянул флягу, — Выпей.

— Бла-ик-дар-ик, — попыталась поблагодарить, но вышло, что-то несуразное.

— Не за что, — улыбнулся Галахар, возвращаясь к жарке рыбы и разговору, — Благодарю, Скар, это была весьма познавательная история. И рассказчик ты хороший.

— Я рассказал, как мама рассказывала. Она много историй знает.

— Мы тут все болтаем, а я так и не спросила. Как маму-то зовут? — опомнилась я.

— Ирика.

В памяти всплыл образ огромной золотой драконницы с венцом шипов на голове и узкой хищной мордой. Тут же образ прекрасного зверя сменил не менее прекрасный образ сине-зеленого дракона с крупной бугристой мордой, мощной челюстью и рядом ядовитых шипов вдоль хребта — отец Скара, тут же поняла я.

— Галахар, ты активировал шарик?

— Еще вчера. А что?

— Да, так, спрашиваю.

Ребята один за другим начали приходить в себя. Мы не стали укладывать их удобнее, они и так изрядно подпортили нам настроение. Видеть их помятые вытянувшиеся лица было весьма приятно.

— Это еще что за чудо? — выдохнул Борк, разглядывая моего племяша.

— Кто бы говорил, — грубо ответила за Скара.

— В чем дело? Сэлла ты не в настроении? — фыркнула Лура, протирая глаза.

— О каком настроении идет речь? — Сколик кряхтя, поднялся и попытался отряхнуть волосы от вездесущего песка.

— Госпожа? — Рок непринужденно вскочил на ноги, но те подогнулись, и полуэльф едва не опозорился.

— Чем ты опять недовольна? — сонно бормотала Лура.

— С тобой у меня отдельный разговор, — не став отвечать на вопросы, отчеканила я.

— Не поняла?

— Очень даже поняла. Пойдем-ка со мной.

Я встала с бревна. Оставив остальных наедине с рассерженным Галахаром и Скаром, увела Луру прочь от места ночевки.

— Ты что это творишь? — взвизгнула Лура, пытаясь высвободиться из захвата.

Бесполезно. Я слишком зла, чтобы ощущать ее неловкие попытки. Мы вышли на относительно свободное от деревьев место, где я грубо швырнула Луру в траву. Девушка вскрикнула, но как кукла неваляшка вновь стояла на ногах.

Щеки ее горели, глаза сощурились, губы поджаты. Зла, очень зла. Но открыто не нападет, слишком малы шансы на победу.

— Что это значит? — возмутилась она.

— Это ты мне объясни, — рявкнула я, — Ты, что себе позволяешь! Ты, поди, давно не адептка. Знаешь об этом мире больше чем любой другой человек. И, тем не менее, в который раз наступаешь на одни и те же грабли.

— О чем ты?…

— Я не закончила, — недослушав, прикрикнула я на нее, — Ну, ладно ты сама идешь в ловушку, зачем же других в нее тащить? Почему бы тебе не научиться пользоваться головой?! Ты путешествуешь со мной не один год…. Я сказала, не перебивай меня… Так вот, мне не нужны воспоминания, чтобы понять — ты уже не первый раз влипаешь в такие скверные ситуации. При чем, втягивая в них не только меня, но и всех остальных, кто бы ни шел рядом с нами. Что ты смотришь на меня ничего непонимающими глазами?! Я просила тебя, выходя в лес следить за каждым своим движение, за каждым жестом. А в лучшем случае находиться рядом. И что? Когда я, простите меня, очнулась, рядом со мной только Галахар. Да, и тот одурманен твоими теневыми чарами. А что я узнаю? Ты отправилась смотреть на маленьких эльфов, которых отродясь здесь не водилось. Ты должна была знать, что в Надберском лесу быть не может ни единой фейри. Они существа слишком нежные и утонченные, чтобы поселиться в проклятом месте. Единственные похожие на них существа — шалые духи. Но и это не особо важно. Неужели нельзя было догадаться, что чем дальше вас уводит маленький дух, тем вероятнее всего, что это не шалость, а уже осознанная ловушка. Что ты плачешь? Не догадалась. Ты не догадалась, а увела с собой всех. Ты, выходя переодеться, невзначай ранила этого шалого, он и рассердился, а уж в гневе эти существа страшны. Тебе ли не знать?!! Такой случай уже имел место быть, но все вышло, как и тогда.

— Я не знала-а, — с подвыванием забормотала Лура, полностью осознав свою ошибку.

— А вот что дальше спрашивать тебя бесполезно. Но я тебе сама расскажу. Вас чуть не съела огромная химера-змееящерица Гремучего вала. Да ладно бы химера — зомби! Ты хотя бы представляешь, как мы с Галахаром перенервничали, пока вас вытаскивали! Я думала, поседею. Каково нам было осознавать, что любое промедление будет стоить жизни одному из вас?

— Про-ости, — глотая слезы, всхлипывала она.

— Прости? Не у того ты просишь прощения. Из-за тебя и из-за твоей оплошности Галахар лишился сил, и теперь неизвестно когда они еще восстановятся. Ты представляешь себе, как это — маг без силы?

— Я не думала, — Лура села на корточки, закрыла лицо руками и разревелась от души.

— Не думала ты, — вздохнула я, немного спустив пар.

Села рядом с ней, положила руку на голову и устало еще раз вздохнула. Я не чувствовала ненависти к ней, только досаду.

— Хватит реветь. Прошлого не изменишь.

Лура разревелась еще больше. Проклятье, этого только не хватало! Я обняла за вздрагивающие плечи, и прижала к себе. Вот так и сидела, укачивая ее, пока не успокоилась. Какая бы она ни была, я не желаю ей зла. А такую, как сейчас, мне и вовсе жалко. Слабая она как дите малое. А на детей обижаться грех.

Мы вернулись через час. Лура шла рядом, молча, похлопывая носом и пряча опухшие глаза. Не горя желанием заводить разговор о наболевшем, я смотрела по сторонам, и чувствовала, что это не последняя наша неприятность.

Разношерстная компания сидела у костра, молча смотря себе под ноги. Похоже, ни одна я вела разъяснительные работы. Не знаю, что наговорил ребятам маг, но полуэльф выглядел удрученнее остальных, и даже не пытался посмотреть в мою сторону.

— Что надо сказать, Лура, — обратилась я к девушке, почти так же, как недавно к Скару.

— Извини, Галахар. Это моя вина.

— Я прощаю тебя, — отмахнулся некромант, — А теперь садитесь есть.


С зачарованными вещами удалось разобраться, и на данный момент пропаж и брака не обнаружилось. Но это сейчас. Пройдет время, и что-нибудь, да всплывет. Ребята, шокированные нагоняем, быстро улеглись спать, хотя солнце еще не ушло за горизонт. Разговор о Скаре отложили до лучших времен. Ранним утром мы снова отправимся в путь.

Скар все это время сидел у костра, и длинный хвост непрерывно подергивался, что означало как ему не терпеться задать кучу вопросов, но мы с Галахаром только кидали в его сторону предостерегающие взгляды.

— О, чем ты разговаривал с ними? — поинтересовалась у мага, сев на бревно.

— О, том же, что и ты с Лурой. Разве что намекнул Року о его прямых обязанностях как слуги.

— Я не считаю его слугой.

— Ему полезно, — не смутился Галахар, — слишком привык жить ради себя.

— А разве все мы не живем ради себя?

— Живем. Но, ни тебе мне объяснять, что значит ответственность.

— Ты прав, — признала я его правоту, — Хотя ответственности тоже учатся.

— Вот пусть и учится.

— Вы о чем? — не понял Скар, щуря большие золотые глаза с черточками вертикальных зрачков.

— Не забивай себе голову, малыш, — грустно бросила в ответ.

— Тетя Сэла, а почему ты такая суровая? — детский вопрос заставил меня нехотя улыбнуться.

— Галахар, я пойду, прогуляюсь. А ты, если хочешь, расскажи Скару о наших приключениях.

— Далеко?

— Нет, — дернула плечом, — Пойду, намечу путь на утро.

— Будь осторожна.

— Благодарю, Галахар. Постараюсь.

Я обогнула озеро. Прошла место, где при сильных ливнях оно выходит из берегов, убегая по широкой каменистой канаве прочь до самого Праймского моря. Но это случается не чаще чем пять раз в три весенних месяца и раз в три летних. Сейчас начало осени, но ясное небо не предвещает дождей.

Я вошла в лес. Повеяло лесными травами и древесной смолой. День был жарким. И хотя он еще не закончился, ощущала, как лесные жители готовятся к ночи.

Если говорить на чистоту, то я обескуражена той непривычной легкостью с которой лес воспринял чужаков. Химера не в счет, это пустяки, о которых даже не стоит беспокоиться. Я не призналась Галахару, но меня тревожил совершенно неестественный покой, царящий вокруг нашей компании. Слишком легкой оказалась дорога до Хрустальной лагуны. Надберский лес выжидал. Чего?

Шорох за спиной заставил напрячься и метнуться в сторону. Уход из поля видимости — умение война, а не мага. Но тело реагировало молнееносно. Обладая своими собственными неповторимыми способностями, оно всегда знало когда и как реагировать, порой действую даже вопреки моим желаниям. Я скрылась за кустарником, сев на одно колено. Но зря беспокоилась. Это Борк поднялся и пошел следом. Наверное, заволновался, когда я одна отправилась на разведку.

Шагнула в сторону и укрылась от цепкого взгляда гнома. Злая шутка будет хорошим уроком для провинившегося друга.

— Гром и молния, — взревел сын Тогара, отскакивая, как только я материализовалась за его спиной, подобно гигантской тени.

— Спокойствие Борк, — ласково оскалилась, возвращая себя в первозданный вид. Этот трюк когда-то я подсмотрела у Луры, но, к сожалению, он имел побочное эффект — кожный зуд.

— Чтоб тебя, семь богов под ребра! — рассердился гном.

— И тебе того же, — парировала я, — Зачем шел за мной?

— Ты пошла в лес одна.

— И что с того? — недоуменно воззрилась на него, — Я не ребенок. Няньки не нужны.

— Я хотел с тобой поговорить, — все же сдался Борк.

Я внимательно посмотрела на гнома. По лицу друга, как по раскрытой книге, прочла беспокойство и тревогу. Борк молод, очень молод — поняла я только сейчас. Хотя, возможно и раньше, но окончательное осознание пришло, когда внимательнее взглянула ему в глаза. По меркам людей гному бы не дали и двадцати восьми, а в гномьем мире не больше ста пятидесяти.

— О чем? — обреченно вздохнула я.

— Обо всем.

— Тебя интересует вопрос, помню ли я тебя? — уточнила, и сама поразилась своей проницательности, — Да, если говорить о тебе как о личности, и, нет, если о событиях связанных с нашим знакомством.

— Тогда как ты поняла, что я друг?

— Почувствовала.

— Почувствовала что? — вздохнул Борк, приноравливаясь к моему шагу, — Я не могу понять. Я видел, как ты забываешь все: прошлое, настоящее, близких, знакомых, включая даже свое имя. Но что удивительно, — ты всегда остаешься сама собой. Как?

— Сердце. Это глубже чем память, это надежнее чем воспоминания. Ты в моем сердце, — попыталась я как можно более внятно объяснить свои ощущения.

— Сэлла, ты, правда, не помнишь того, что нас связывает? — тихо спросил гном, дернув меня за рукав дорожного платья.

— Нет, Борк, не помню.

— Хочешь, я поведаю тебе о тех событиях?

— Нет, Борк, не стоит, — одернула я подол, споткнувшись о корень дерева.

— Почему? — не унимался друг, надеясь хоть что-то для себя прояснить.

— Не место и не время.

Остановилась. Борк по инерции прошел еще пару шагов. Я увидела, как от быстрого темпа ходьбы на лбу гнома выступила испарина, и как тяжело он дышит. Но взгляд сына Тогара был светел.

— Я не хочу пока ничего знать, — грустно улыбаясь, сказала я, — Достаточно того, что я чувствую.

— Я всегда с тобой, Сэлла. Если понадобится, я умру за тебя, — поклялся Борк.

У меня даже глаза защипало. Стало нечем дышать.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — развела руками, — Я не хочу терять никого из вас. Больше не хочу.

Вместе разведали, что ждет впереди, и не заметив никаких изменений в тропах, просто развернулись и пошли обратно. Я уже не так спешила, и Борк шел со мной нога в ногу.

— Что ты думаешь о Галахаре, Сэлла? — наконец спросил гном.

А я-то подумала, не спросит! Хорошо, что сейчас наедине. Могу сказать все без утайки.

— А что ты хочешь услышать? — поинтересовалась я.

— Он сегодня устроил нам настоящую взбучку, — смущенно признался Борк, — Веришь или нет, впервые, со времен моих коротких штанишек, я был пристыжен. Меня бранил человек, а я даже не мог возразить, потому что все, чтобы он не говорил — чистейшая правда.

— Не переживай, — пряча ехидную улыбку, потрепала его по плечу, — Лура тоже в стороне не осталась. Вы заслужили такое отношение.

— И я признаю это, — обреченно поник головой Борк, — Я повелся как юнец, и сейчас говорю откровенно — мне стыдно за свое поведение.

— Хорошо, что ты это понимаешь.

— Но больше всех досталось не мне, а твоему слуге, Року. Он ругал его как нашкодившего мальчишку, и мне даже показалось, полуэльф не вынесет позора.

— Галахар суров, и это стоит взять на заметку, — пробормотала себе под нос, — Сил после нашей встречи с химерой у него изрядно поубавилось, но предупреждаю тебя Борк, он способен на многое.

— Вы спасли нас, за это мы будем благодарны вам вовеки.

— Мне стыдно признаться, но я была слаба, чтобы самой спасать вас. Я создала только гигантского живого кролика, который отвлек внимание химеры, а спасал вас Галахар. Я благодарна богам, что он оказался рядом.

— Он пошел с нами по очень странной причине, — почему-то тихо пробормотал гном, — Да, он помогает нам, но он все же слуга Зисса. Я не понимаю ход его мыслей.

— Некроманты, как и маги, бываю разные, — пожала плечами, — Все зависит от личности.

— И все же, я не советовал бы тебе, слепо доверять ему.

— Я и не верю, Борк. Просто пытаюсь выжить и вернуть свои воспоминания. А то, что Галахар слуга Зисса, пусть тебя не тревожит. Этой ночью он показал себя как благородный человек.

— И все же он меня пугает.

— Таких, как он, называют по-разному: Слуги Смерти, Слуги Зисса или Некроманты. Конечно же, их репутация возникла не на пустом месте. Среди них попадаются такие экземпляры, что лучше держаться подальше. Но я уверяю тебя, Галахару не такой. От нас ему нужно совсем немного. И часть сделки мы уже выполнили.

— Не понимаю?

— Мы вытащили его из шатра на Базаре, где он обязан был находиться изо дня в день, а порой и ночь. Любого утомит бездеятельное прозябание.

— Я и не думал, что это так утомительно? — хмыкнул гном.

— Ты, Борк — кожевник, и твоя работа всегда востребована. А попробуй быть востребованным, если ты маг, управляющий миром мертвых и сил Смерти. На базаре все легально. Запрещенная магия отслеживается, а нарушитель серьезно карается. Магия смерти большей своей частью запретная. А те небольшие крохи, что можно практиковать, не часто кому нужны.

— Н-да, я никогда не задумывался о таких вещах.

— Об этом никто не задумывается, пока не коснется.

— Возможно, ты права.

— Теперь у меня вопрос, — скосила взгляд, — Ты закончил с заказом?

— Вопрос по делу, — согласился гном, — Я закончил жакет и штаны для тебя. У меня были заготовки. Но на полуэльфа я сшил только обувь.

— Я видела. Хорошая обувь.

— Року понравилась, он даже удивился, что я так быстро справился.

— Не будь вчерашнего инцидента, уже бы все закончил.

— Скорее всего, — смутился Борк.

— Оставь одежду у себя. Это платье пока достаточно крепкое.

— Как пожелаешь.

Мы вышли к озеру. Там ничего не изменилось, все, кроме Галахара, спали. Скар тоже ушел на боковую.

— Иди спать, Борк. Завтра утром выступаем.

— Добрых снов, Сэлла.

— Добрых снов, Борк.

Подошла к огню. Галахар предложил оставшуюся рыбу.

— Пообщались? — заинтересованно посмотрел он на меня.

— Да, — кивнула, садясь на бревно.

— Выяснила для себя, что-нибудь интересное?

— И не пыталась.

— Скар рассказывал, как ты обучала его языкам.

— И к какому выводу пришел?

— Ты знала огромное количество языков.

— Жаль сейчас не помню.

— Помнишь. Просто тебе приходится слышать исключительно Ваарнский язык.

— Мне и этого вполне достаточно. Что еще он рассказал?

— Что вы с его матерью были хорошими подругами, и она не раз спасала тебе жизнь. В то время ты чаще улыбалась. Даже когда было трудно.

— И что ты предлагаешь? — нехотя отвлеклась я от пережевывания пищи.

— Тебе очень идет улыбка.

Я отложила тарелку и пристально посмотрела на Галахара. Он сидел спокойно, даже расслабленно, и смотрел на меня, даже не моргая. Жуткое зрелище. Неуютно как-то.

— Если ты продолжишь так себя вести, то я приду к неутешительному выводу…

— Какому? — ухмыльнулся маг, вытаскивая из сумки свое спальный набор, и укладываясь спать у костра. Для теплых ночей не сезон, так что ночь нас ждет холодная, хотя сразу и не скажешь: светит солнце, теплый песок под ногами.

— Что ты, наглая некромантская морда, подкатываешь ко мне, — ребячась, хихикнула я.

Галахар непринужденно фыркнул, повернулся ко мне спиной и заснул. "Ну, что за леший", — надулась я. Но делать нечего, пришлось ложиться спать.

Я постелила чехол от одеяла, вместо матраса, укрылась и сосредоточилась на желании уснуть.

— Может быть, — услышала я сквозь сон. Ну, и какого гхара это было?!

Загрузка...