Захват цели

Глава 14 — Группа проникновения

«Игровая приставка, не требующая подключения к сети! Играй без проводов!» — гласит надпись крупным шрифтом на рекламном баннере. Но привлекла моё внимание к данному транспаранту не эта строчка, а надпись чуть меньше, гласящая: «вечный двигатель в мире развлечений».

Ну… этого стоило ожидать. Того, что подобное появится на нашем рынке продаж. Как ни крути, пусть Россия и сопротивлялась дольше всех внедрению не до конца изученной технологии в быту, но в конечном итоге сдалась под напором «страждущих» и издала резолюцию, позволяющею применять «перпетум мобиле» чуть ли не везде.

Телефоны, компьютеры, вот, игровые приставки… и теперь это всё рекой хлынуло из-за бугра к нам сюда. Не сказать, чтобы запад, всё это на наш рынок прямо вот так, в открытую, пропихивал, но тем ни менее делает всё, чтобы наши люди этого желали.

Да и своих граждан на подобное ноу-хау уже неслабо так подсадил. И пусть, кофемолок и комбайнов с питанием от сердца пришельца еще пока не выпустили из-за редкости и дороговизны главного сырья, но вот кофемашины… у них уже есть. А у нас о подобном еще даже не слышали, и варят кофе на плитке в турке. Приметив…

С другой стороны, тотально отставая по отрасли быта, мы держим весь мир за гланды в области «вечного» инструмента. Бензопилы, которые уже не бензо, резаки, перфораторы… идет работа над «вечным мотоблоком». Но, боюсь, его цена будет астрономически-неприемлемой, и его разработка — лишь распил бюджета.

Вернее, знания, полученные при изысканиях, точно пригодятся! Максимальная мощь в минимальном объёме — это всегда круто! Но сам мотоблок… игрушка для богатых, которым она будет не интересна.

Даже государству не интересно! В отличии от тех же резаков и электроножниц, которыми планируют уже в ближайшее время начать оснащать спасателей и пожарных. Пока правда, лишь в качестве эксперимента и теста.

А вообще, странно! — закончил я разглядывать витрину магазина электроники — Откуда у запада столько камешков тварей? Их меньше падать конечно же не стало, скорее даже количество явлений магмойдов лишь растет от года в год, но вот мы западу продаем сей товар с каждым годом все меньше и меньше.

А на нашу долю приходится треть от всех вторжений на планету! И половина от всего добываемого в мире. Большие территории, позволяют без риска для населений принимать большее количество «посетителей», не сбивая их на подлете. С того момента, как факт вторжения вышел из-под ковра, запад больше не может сжигать дотла собственные города, дабы прикрыть высадку и зачистку.

А западные фирмы тем временем, по мимо всяких мобильных устройств, планируют начать совать камешки и во изделия стационарные, типо той же кофемашины. Что-то тут не сходится! Неужели и тут, идет утечка? Надо бы совершить рейд по складам, проверить отчеты, да провести ревизию запасов пока еще не поздно.

— Чтооо!? — протянул я ошарашенно смотря на своего помощника, что наконец-то выздоровел, и стоит предо мной на обеих ногах.

И я снова, в своём кабинете. Родном, родимом, небольшом… с обоями, в цВяТоЧек! Розовый… и шторами с единорогами на окне — убью, если узнаю кто их сюда повешал! Закопаю нафиг идиота! Они слишком сильно контрастируют с заряженной винтовкой на стене!

— Делегация от Казахстана прибыла, всем штабом, во главе с их президентом — довольно чопорно, полностью игнорируя мой вид, отозвался мой, теперь уже, первый зам.

Ведь у меня их три! А еще есть две машинистки и секретарша! Развели бюрократию! И даже приёмную теперь использую! По назначению, а не как кладовку, посадив туда сразу трех баб. И они теперь там… разводят сплетни обо мне — уволю нафиг! Всех!

— Странно… их же нет в расписании — проговорил я, сверившись с планом «мероприятий» — И еще и что бы вот так вот, всем штабом к нам приперлись… что-то тут…

— Александра! — открылась дверь ко мне в «покои» и без намека на вежливость и стук.

Ввалился зам за номером вторым, вбежав в кабинет словно он горит. И ладно хоть на дверях имеются доводчики, и закрылись они сами, не дав «сестрицам машинисткам» погреть свои длиннющие локаторы, что такими темпами скора начнут соревноваться с моими в размерах.

— Александра… — проговорил он, уже тише, и опасливо огляделся — У вас рация сломалось.

Я, потыкал в висящие на шее наушники пальчиком, попробовал связаться с дежурным или хоть с кем-то — не услышал ответа. Как и реакции на нажатия кнопки сброса, что обычно приводило к душераздирающему визгу и скрежету откуда-то изнутри.

— Допрыгались.

— На передачу она еще работает. Вас слышат, но вы, как понимаю, нет — проговорил мой второй зам, и я, осознав смысл услышанного, поспешил проинструктировать своих ребят.

А-то ведь у них там уже небось паника! Я говорю, и я не слушаю… ааа! Демоны!

— Кхм, но я пришел не поэтому — прокашлялся мужчина — На границе проблемы.

— Поляки?

— Они. Что б им! — кивнул на это человек — Сцепились с литовцами.

— Я думал у них союз — проговорил я, и понял, что мне бы пора поторопится на встречу «жителей степи».

— Был союз. Был. Но гордые жители польского княжества, решили, что им ни к чему такие слабые друзья.

— А эстонцы что?

— Пока молчат. Но как вы понимаете…

— Сметут Литву — задумался я, выходя из-за стола — Сметут и Эстонию. А их сметут! И быстро. И чего это они зашевелились спустя столько лет?

— Нарастили боевую мощь, и хотят увеличить зону соприкосновения. — пояснил мне, что я и так знал, мой первый зам — Они и так уже нас измотали своими бесконечными перебросками, и учениями вдоль самой границы. Собирая кулак то тут, то там, заставляя нас стягивать армию именно к этой точке.

— А так мы будем делать всё тоже самое, но только на большей территории.

— Не сможем.

— Да знаю я. — вздохнул я, глядя на своих заместителей — У них и армия больше нашей! Той части наших сил, что мы можем там держать. И полная свобода действий введу крепкого тыла. И снабжение. И отсутствие сдерживающих факторов. Не будь они столь трусоваты до реальных боестолкновений… шрет! Сейчас ведь на Литве, окончательно обстреляют свои армады, как до этого на словаках с венграми, и… — прикусил я губу до крови — и финны ведь тоже шевелятся как назло…

И если казахи сейчас пойдут под запад… это все! Чисто, окружение и полная блокада. С востока — дальневосточная республика с неясными целями и политическими взглядами. Впрочем, почему не ясная? Там население неясной принадлежности, как в Америке времен начала экспансии! А вот взгляды то вполне ясные — не зря же эту территорию у нас оттяпывали американские пехотинцы под флагом миротворческой миссии.

С юга — ватная Монголия, что из себя ничего не представляет, Китай, который так или иначе, а пляшет, и не под нашу дудку, причем просто за еду. Турки, что подмяли под себя весь Кавказ! И жаждут захватить себе все черноморье, для начала, так сказать. Ну и вот, казахи…

А с западным направлением уже все определенно! Финны и поляки — суша, и шведы — надежная блокада моря. Очень веселое трио, однако. И ведь как были поляки дружны с литовцами да эстонцами, когда отбирали у нас Калининград, да кушали Латвию поровну. Ох как дружны…

И все же плюс в уборке этих сателлитов княжества есть — граница станет монолитной. Ведь сейчас именно через территорию Эстонии и Литвы, идет основной товара оборот со всем остальным западным миров. Не самый, надо сказать, нам интересный. Мы им нефть, они нам сникерс. Ведь эти страны, типо, нейтральные… о чем они конечно не помнили, когда вводили танки в наш мирный город, еще в далёком две тысячи шестом.

И с такими мыслями, я побрел в сторону зала совещания, куда уже прибыла делегация от бывшей союзной страны. Правда, дойти до туда не успел — ситуация на границы за эти две минуты совсем усугубилась. Начав стрелять друг в друга, две воюющие стороны зацепили и нас, как бы невзначай. Что, по сути, является началом войны! И требует неотлагательных действий и решений. И желательно — на месте происшествия.

Но мин обороны на совещании, да и не поедет он туда, четко осознавая, что будет значить для страны, если он там бесславно погибнет. Как в политическом и психологическом формате, так и в управленческом. Как не поедет туда и иной генерал из верховной шишки, если конечно уже там не находится. Так что мне ничего не остается, кроме как срочно вылететь на передок самому, и быть в одном ряду, со своими солдатами.

— Ну что парни, готовы им устроить Варфоломеевскую ночь? — кровожадно усмехнулся я, глядя на свой маленький, но грозный, диверсионный отряд бессмертных, две роты армейского спецназа в полной выкладке, и экипажи четырех экспериментальных бронемашин прикрытия — Готовы пустить буйну кровушку? — мужики промолчали, но по лицам я понял, что готовы — Добро — перетекла моя улыбка из кровожадной в дежурную — Тогда действуем согласно плану. В бой не вступать, приоритет — разведка. Необходимо добыть образцы из вот этих двух лабораторий — на экране позади меня, появились спутниковые снимки зданий с прилегающими к ним территориями — Там разрабатывают новый вирус, что как понимаю, планируется выпустить погулять к нам в страну пред началом вторжения. Нам нельзя допустить, — вновь обвел я всех взглядом — что бы мы были против заразы словно голые. Вопросы?

Один из спецназовцев поднял руку, и я кивком головы, велел ему говорить.

— Нам нужны лишь образцы?

— Образцы, документы… все, что можем утащить без потери в скорости. Так что от взятия яйцеголовых языков, — кто-то в зале сдавленно хрюкнул — придется воздержатся.

— Выдвигаемся в шесть утра — взглянул я на часы, продолжив свой доклад, через пол минуты, выслушав свежий доклад от разведки «на ушко» от связного, ввиду неисправности своей рации — Продвигаемся до этой точки, — на экране, с запозданием, появилась карта местности, на которой я ткнул в один небольшой посёлочек, в стороне от дорог — там, согласно имеющимся данным, — карта сменилось новым снимком от спутника, что навеки запечатлел самое интересно — уже никого нет, и ни кто никого искать и не будет. — улыбнулся я, глядя на кострище пожара размеров с деревню — А учитывая наличие каменных строений… — вновь улыбнулся, а свежий снимок сменился снимком месячной давности — спрятаться будет где.

— На точке ждем вечера, и делимся на две группы. — продолжил я вновь, выслушав еще один доклад, но уже от группы наблюдения — К этому моменту бои в этой местности уже должны быть закончены, и фронт сдвинутся дальше. А тыл же, еще не приблизится. И у нас будет время выполнить поставленные задачи. Вопросы? — поинтересовался я, видя, что кое кого из моих бессмертных братьев они прямо-таки распирают.

— Да… если это польская территория, как я понимаю, — сказал он и я кивнул, подтверждая это — то… почему деревня сгорела?

— Пограничная территория. — улыбнулся я лукаво — Торговля с соседями вне границ, не лояльное режиму населения, возможность убрать ненужных, не привлекая внимание, и все это разом! Зачем удивляться?

— Понял. — сел на место бессмертный человек.

А я, продолжил свой инструктаж. И уже через полтора часа, мои ребята ушли на смертельно опасное задание. Я остался в штабе. Наблюдать, командовать, рычать сквозь зубы…

Хоть наши дороги соседи и реально закусились не на шутку, об это говорит, как разведка, так и снимки со спутников. Да и поток беженцев, об этом говорит! Но при этом, что те, что другие, вот так прямо и норовят шмальнуть чем-нибудь в нашу сторону.

Хоть из пушки, хоть из дупы! Но горят неимоверным желанием подгадить, даже если это не имеет практического смысла. А у нас уже есть трупики! А ведь я верил, что уж тут то ПРО работает как часики.

И оно в принципе реально работает! Но угодившая в одиноко стоящий сарай ракета, который, насколько известно, пустовал и никак не использовался, и до которого, естественно ни у кого дела не нашлось по объективным причинам, унесла жизни двоих. Тела еще не опознали, ясен лишь примерный возраст — шестнадцать-восемнадцать лет, и пол — мальчик и девочка. Чем они там занимались — вопрос не существующий. Биологией!

— Ох как тяжко… — пробормотал я, понимая, что язык у меня — мышца не тренированная!

И я уже отвык так много говорит вслух. А еще ведь приходится неотрывно сидеть в штабе «на телефоне», переключать каналы нажатием кнопок — прошлый век! И слышать время от времени возникающие, и ничего не значащие, помехи. Не говоря уже о том, что произносимые слышимой речью слова и коды, слышны всем окружающим! Как те, что говорю я, так и те, что произносят для меня.

— Тяжко… — пробормотал вновь, закончив новый разговор, и потеребил по-прежнему висящие на моей шее, и уже ставшие совсем бесполезными наушники.

Они теперь и на передачу тоже не работают. Только как ретранслятор. Именно поэтому они до сих пор со мной, и на мне. Хотя, наверное, лучше их убрать в штабной сейф. От греха подальше. И пойти наконец избавится от лишней жидкости.

Ночь… темно… — улыбнулся я, и потянулся, и вдохнул ночную прохладу полной грудью… стоп! Что-то не так! — понял, уловив что-то едва различимое в ночном воздухе.

Зашевелил локаторами, пытаясь сопоставить чувствуемое со слышимым, вырезая стрекотание сверчков из «эфира» за ненадобностью. Звуки работы дизель генераторов в дали, электронной аппаратуры рядом, тихие переговоры меж собой дежурной группы солдат, скрип лежанок в палатках — всё это мне сейчас не нужно! А вот скрип кожи ботинок и шелест травы не в такт ветра вдали, со стороны границы — очень даже нужно!

И если прислушаться, растопырив свои большие уши на полную, я могу услышать не только это! Я могу слышать, как бьются их сердца! Сердца людей, передвигающихся практически бесшумной, неторопливо продвигаясь к нашему штабу, прикрываясь высокой травой бескрайнего поля, уходящего-куда-то вдаль.

Трава тут реально высока, и в ней можно легко спрятаться и днем. Бойцы вытоптали её только подле самого штаба! Справедливо рассудив, что мы тут ненадолго. И видимо… чтож, похоже, мы пошли за ними, а они — за нами. Хотя… их не сильно много! И не похоже, чтобы это была вот прям группа ликвидаторов, нацеленных на наше командование, или какую-то большую подрывную деятельность. Максимум взорвут какой-нибудь мост, два, если у них уже есть заранее спрятанные на нашей территории взрыватели и взрывчатка.

Но с другой стороны — я сейчас торчу вовсе не на самой линии соприкосновения! И довольно далеко от границе вообще-то! Значит — диверсанты уже проделали немалый путь до сюда. И их могло быть изначально больше. Сильно больше. И возможно, той границы уже и не существует.

— Эхе, аха… — закашлялся я, и сделав вид, что замерз, вернулся в штаб связи.

Тихохонько передал нужные коды всем, кому надо, сбросил с себя всё, что было лишним и могло меня самого выдать, в том числе и наушники, и прихватив с собой туалетную бумагу и все ножи, какие только нашел, спрятав их в трусы, вновь вышел на улицу.

— Хорошо! — вздохнул ночной воздух, полный освежающей прохлады, глядя на безлунное небо полное звезд словно блесток, и стелящийся легкой поземкой негустой туман.

И приметив ближайший кусты, отправился к ним. В них, собственно, и «потерялся», оставив сортирку торчать на ветке. Еще раз принюхался и прислушался — а может они пришли как раз за мной? Соблазнились столь близким миллиардом? Или по крайней мере сейчас, решили, что именно я — приоритетная цель.

Чтож, ночь длинных ножей все же состоится! — подумал я, и вынув из труханов первую пару лезвий, метнул их туда, откуда шел звук биения сердец. Достал еще один нож, и метнул его громко дышащему человеку на звук его вдоха. И судя по тихому скрежету, пронёсшемуся в ночи — попал точно в рот.

Сменил позицию, бесшумно перемещаясь в траве. Вновь прислушался — не, с отельными такое не провернуть. Они ползают, а не ходят на карачках. Им хуже! Вновь меняю позицию, двигаясь словно призрак, в такт ветра, что даже трава вокруг меня не шевелится больше, чем по всему полю вокруг.

А вот и «просека»! Ну… сам виноват! «Догоняю» ползуна, делаю почти кошачий прыжок, приземляясь возле его головы, и тут же зажимаю диверсанту рот одной рукой, а вторая вонзает армейский нож ему меж шейных позвонков, попутно прихватив и сонную артерию.

Вновь меняю позицию, отскакивая от тела прочь. Понимаю, что мой «реальный» кустик уже окружают семеро, а восьмой — ползет к телу зубастика, тяжело дышастика. Понимаю так же, что надо бы оставить и пару язычков…

В два прыжка, достигаю того, что уже дополз до трупа с кухонным ножом во рту. И за мгновение до того, как он заорал, как видно решив забить на конспирацию, и наличии рядом вражеской армии, поняв, что их и без того раскрыли, сворачиваю ему шею.

Остальные меня потеряли, и расползаются по округи в поисках. Это и к лучшему! Хотя и двое из них поползли в сторону штаба связи. И похоже для обычных людей — они невидимки! Зато вот для меня, с моим слухом и нюхом, они тут все, как красные огоньки! И тот огонек, что посмел присесть, и высунуть глаза над травой, тут же за это поплатился, мгновенно умерев от глубокого проникновения металла в черепную коробку. Правда я лишился последнего ножа!

Чтож, мне ж нужны языки! — и с этой мыслью я догнал еще одного диверсанта, что… успешно пережил мои два удара в свою грудь, и даже схватился за нож на поясе, пусть и отказался кричать, как предыдущий голосистый. А в этот миг, со стороны штаба, донеслась автоматная очередь.

И я оглох! Я фактически ослеп! Лишился какого-либо восприятия мира! Держа до этого слишком высокую чувствительность, чтобы подобный «грохот», воспринятый мной, как близкий взрыв светошумовой, прошел без последствий. И, нож вражеского бойца, ткнулся в мой живот.

— Неожиданно, да? — улыбнулся я, глядя ему в глаза, и стукнул лбом ему по переносице, не столько целясь, сколько на удачу, что попаду.

И попал! Несмотря на каледоскоп картинок пред глазами и шум прибоя моря в голове. И еще удар! Еще! И еще один! Боясь с одной стороны убить, а с другой не добить, оставив шанс на сопротивление. Связать руки, ноги, ориентируюсь на ощупь, напрочь утратив другие способы ориентирования в пространстве, кляп в рот из моих трусов — больше ничего не нашлось! Я ведь даже обувь скинул! Иначе бы, уже наверняка спалился! Хотя и снял я её еще, когда хотел лишь воздуха глотнуть.

Наконец, запаковав живчика, и начав немного приходить в чувства и возвращать себе восприятия мира по средствам слуха и зрения, я поняв, что скрытности кранты. Спящая часть обратилась в муравейник с сиренами! Двое из вражин убиты автоматами, а остальные тупо убегают, позабыв о всем на свете.

А потому — моя ария тут спета! Извлекаю нож из собственного брюха, что вошел туда лишь на пару сантиметров, надежно застряв в спрятанном под кожей композите, и делаю то, что не должен был делать. Допускаю непростительную ошибку — встаю, пусть и не в полный рост.

— сТра-та-та-та! — застрекотал пулемет, со стороны наших позиций, но со стороны моей спины.

И из моей груди, вырвались кровавые ошметки.

— Ну штоб вас. — пробормотал, поковырявшись в дырочках, оборачиваясь и заваливаясь на тело связанного бойца.

И получил контрольный в голову.