Замуж за миллиардера

Глава 5

Не знаю, солнце разбудило меня или шум, доносящийся из кухни. С некоторыми усилиями я выбралась из кровати и пошла в ванную. Ночью я пролежала несколько часов, уставившись в потолок, теряющийся в темноте, и, наконец, заснула, однако вряд ли это можно было назвать полноценным отдыхом.

Быстро приняв душ, я понемногу начала чувствовать себя человеком. Завернувшись в толстое пушистое полотенце, я прошла через коридор на кухню. Дэниэль обернулся, услышав скрип отодвигаемого стула у изысканной барной стойки.

На нем были джинсы и футболка с надписью о какой-то корпоративной вечеринке в 2008. Значит, он умеет одеваться, как обычный человек. Это радовало. У меня от такого вида чуть слюни не потекли. Ну, возможно, это просто от голода.

— Доброе утро, — улыбнулся мне Дэниэль. Он несколько раз оглядел меня с головы до ног — явно не ожидал, что я появлюсь за завтраком в таком виде. Ну и что с того, мы ведь всё равно скоро поженимся, не так ли?

— Привет, — произнесла я. Его волосы спадали на лоб, и я не могла отвести от них взгляд. Мне так хотелось их поправить. — Мне нравится… твоя футболка.

Я чуть не сказала «штаны». Мне явно стоит следить за своей речью.

— Спасибо, — он принял комплемент изящнее некуда. — Как тебе приготовить яйца?

— С желтками, пожалуй.

Не помню, когда последний раз мне кто-то готовил яичницу. Дэниэль приготовил её как раз так, как мне нравилось — с прожаренным белком, но жидкими желтками. Макая хлеб в желток, я наблюдала за тем, как он ест фриттату — омлет по-итальянски, который приготовил для себя. Блюдо являлось настоящей радугой из кусочков различных овощей, которых было больше, чем яиц. Он ел без хлеба. Видимо, таким образом он следит за фигурой. По некоторым причинам я всегда думала, что Дэниэль из тех людей, кто может есть сколько угодно, и при этом не поправляться ни на грамм, поэтому отрадно было узнать, что в нем есть что-то обычное и человеческое.

После завтрака я переоделась в подобранные Дэниэлем вещи, которые оказались на удивление простыми, и мы расположились в гостиной. Мужчина достал небольшой блокнот и ручку.

— Нам нужно проработать детали истории наших отношений, — начал он. — Мы будем жить вместе, вести себя как пара, и на большинство вопросов сможем ответить искренне. Но будут и вопросы о начале отношений, о личных вещах, которые мы должны знать друг о друге, и ответы на эти вопросы будет сложно подделать. Если во время интервью тебе зададут неожиданный вопрос, просто скажи, что не знаешь или не можешь вспомнить деталей того, о чем спрашивают. Никогда не пытайся догадаться или что-то придумать.

Я кивнула. Сама мысль об интервью заставляла меня нервничать, даже несмотря на то, что до него ещё целые месяцы.

— Скорее всего, тебя попросят описать это место, дизайн и что здесь находится, — продолжил Дэниэль. — Но вряд ли это представит для тебя сложность. Отвечая на такого рода вопросы, ты должна быть внимательной, но не доскональной. Твои вопросы не должны звучать отрепетировано.

— Господи, — сказала я себе, нежели ему.

Он поднял голову и с легким волнением взглянул на меня.

— Ты же не собираешься передумать?

— Нет, нет, — я затеребила подол своей рубашки. — Просто… просто это сложно, вот и всё.

— Ты справишься, — он дотронулся до моего плеча, на миг задержал на нем руку и, резко убрав её, вернулся к блокноту. — Твой день рождения… 16-ого мая 1986, так?

Я снова кивнула.

— А мой — 7-ого ноября 1982. Запомни, — он перевернул страницу. — Первая тема, которую мы обсуждали, когда наши отношения стали близкими. Что у нас было общего?

— Ты хочешь, чтобы я прямо сейчас что-то придумала?

— Если мы обсудим этот вопрос вместе, вероятнее, что мы оба это запомним.

— Хорошо, тогда… фильмы Вуди Аллена?

Дэниэль моргнул.

— Прости, что?

— Вот что у нас общее. Нам обоим нравятся фильмы Вуди Аллена, и на первой нашей встрече мы их обсуждали.

Он слегка нахмурил брови.

Я вздохнула.

— Ладно, а ты что предложишь?

— Не знаю.

— Но моя идея тебе не понравилась.

— Просто… она звучит неправдоподобно.

— И эта ужасная критика прозвучала от человека, у которого нет своих идей.

— Хорошо, — он записал что-то в блокноте. — Запишем пока, позже ещё обсудим, может я придумаю что-то получше.

— Не думаю, что это хорошая идея. Если мы будем постоянно что-то менять, то потом просто запутаемся. Мы должны сразу что-то выбрать, ты так не думаешь?

Он выдохнул.

— Хорошо. Нам обоим нравится Вуди Аллен. Что на счет первой встречи? Ты сможешь её описать?

— Мне говорить о настоящей встрече или снова что-то придумать?

— О настоящей. Все знают, что ты работаешь на меня, и это очевидно, что мы познакомились именно на работе.

Скрестив руки, я задумалась.

— Не уверена, что это можно назвать «встречей». Конечно, я тебя видела. Но едва ли мы были официально представлены друг другу, пока ты не вызвал меня к себе в кабинет, чтобы… обсудить особый проект.

— Кстати, об этом, — он прочистил горло. — Позже ты поняла, что никакого проекта на самом деле не было. Я позвал тебя просто, чтобы побеседовать. Я видел тебя издалека, и ты очаровала меня. Мне нужен был предлог, чтобы пообщаться с тобой и узнать тебя получше. Или вообще, именно тогда мы узнали, что нам обоим нравится Вуди Аллен. Следующие дни я продолжал вызывать тебя в офис для «встреч». Очень скоро между нами появилась… физическая близость. Оба старались держать нашу связь в секрете из-за конфликта интересов. Но потом, я, наконец, решил больше не скрывать наших отношений, и пригласил тебя на ужин. Вскоре после этого, ты уволилась и переехала ко мне, — с легкой улыбкой взглянул он на меня. — Вот такая у нас история.

— Твой двойник из альтернативной реальности весьма напорист, — ответила я. — Я вообще могу добавить что-то от себя?

Он выглядел слегка обиженно.

— Конечно, ты плохо думаешь о моем выдуманном двойнике!

Я рассмеялась.

— Ладно. Что если меня спросят о твоей… трудной ситуации?

— Ну, конечно, я тебе всё рассказал, ведь я не хотел, чтобы ты думала, что я женюсь на тебе только из-за этого. Естественно, сначала ты относилась к данному вопросу скептически, но время шло, и ты убедилась, что я искренне тебя люблю.

— Очень трогательно. Думаешь, они купятся на это?

— Закон не запрещает жениться, когда тебе угрожает депортация, а вот жениться, потому что тебе это угрожает, действительно незаконно. Это нормально, что они будут с подозрением относиться к нашей спешке из-за моего положения до тех пор, пока не смогут найти этому доказательств.

— Звучит слишком хитроумно. Просто чтоб ты знал, если бы я работала в службе миграции, то лично бы переправила тебя за границу.

— Ценю твою заботу, — сухо произнес мужчина, переворачивая страницу блокнота. — Но я тебе уже говорил, что мне помогут. Нужно всего лишь соблюсти некоторые формальности, и не наделать глупостей самому. Для меня даже сделали исключение: обычно для получения визы на жительство нужно прожить в браке два года, но мне сократили до одного.

— Слава богу, — без задней мысли сказала я.

Он в удивление выгнул бровь.

— Понимаю, ты могла этого не знать, но обещаю, брак со мной не станет для тебя ночным кошмаром.

Я чувствовала, как мое лицо становится пунцовым.

— Знаю, — поспешила оправдаться я. — Я не хотела сказать… просто, понимаешь, это год моей жизни, и меня это пугает.

— Расслабься, я всего лишь дразню тебя, — он снова вернул своё внимание блокноту. — Нам нужно выбрать любимую позу в сексе.

Я опешила.

— Это вопрос или утверждение?

— Просто выбери что-нибудь, — ответил он, не отрывая взгляда от блокнота.

— Ээ… ладно, доги-стайл, например? Это научное название?.. Или что-то классическое?

— Нет, не пойдет, — пробормотал он, черкая в блокноте.

— Тогда записывай доги-стайл, — сказала я, приказывая себе не краснеть, хотя вряд ли бы он поднял голову.

Я ошиблась, он всё-таки взглянул на меня, нахмурившись.

— Я ничего не записываю, — сказал он. — И ты тоже не будешь.

— Господи, — я подняла руки. — Разве я что-то пишу?

— Извини, — он покрутил ручку. — Просто… Я не могу выразить, насколько важно, чтобы у нас не было никаких записей. Я помечаю только то, что напомнило бы мне, о чем мы сейчас вели речь, но никто другой не поймет мои пометки. И даже в этом случае я не буду спускать глаз с блокнота.

— Понимаю. Поверь, я не хочу попасть в тюрьму за преступный сговор.

Он фыркнул.

— Похоже, кто-то серьезно готовился.

— Просто хотела знать худший сценарий развития событий. Так спокойнее.

— Давай не будем беспокоиться лишний раз. Ничего не случится, если мы будем осторожны, — он кашлянул. — Так, ладно. Высока вероятность, что они спросят о том, какими контрацептивами мы пользуемся, есть что-то, что я должен знать?

Я отрицательно покачала головой. Ни одни из моих прежних отношений не длились настолько долго, чтобы принимать какие-либо долгосрочные меры для решения данного вопроса.

— Тогда пусть будут презервативы, — сказал он. — Какие?

Я хмыкнула.

— Вид презервативов?

— Они будут спрашивать о таких деталях, — терпеливо пояснил Дэниэль. — Ответить очень просто, если ты честен, и очень сложно, когда лжёшь.

— Поняла. Мне без разницы. Пусть будут те, которые ты привык использовать.

Он поколебался.

— Может, будет лучше, если мы скажем, что в скором времени планируем завести детей.

— Тебе не кажется, что это уж слишком надуманно?

Он прикусил большой палец.

— Пусть лучше думают, что мы страстно влюблены и дико безответственны, чем будем выдумывать.

— Хорошо.

Дэниэль пролистал страницы блокнота.

— Думаю, этого достаточно. Время от времени будем повторять. Вряд ли интервью состоится прежде, чем я подпишу документы, но нам лучше подготовиться заранее.

— Конечно.

Он встал, засовывая блокнот в карман.

— Ты хочешь подождать с переездом до свадьбы?

Я удивилась на миг и ответила:

— Да, пожалуй.

Я не рассматривала других вариантов и не думала, что он может предложить что-то другое. Мысль о том, что мы будем находиться так близко друг к другу, заставляла кожу покрыться мурашками. Ну, ладно, квартира у него огромная, но она остается квартирой — местом, в котором я проведу с Дэниэлем целый год.

Мужчина выглядел немного озадаченным.

— Просто мне нужно время, — поспешила оправдаться я. — Нужно со всем разобраться, ну там, знаешь, моя аренда и всё прочее.

Он нахмурился.

— Я заплачу, если это проблема.

— Я не готова, — сказала я немного более настойчиво, чем хотела. — Если у меня будут проблемы, которые можно решить с помощью денег, поверь, ты узнаешь первым.

Дэниэль сделал шаг назад.

— Конечно, — тихо произнес он. — Прости.

Я смотрела, как он поднимается по лестнице и исчезает в своей спальне, оставляя меня на диване один на один со своими мыслями.

Меня мутило. Не хотелось ранить его чувства, но он должен был понимать, насколько странной для меня является вся ситуация. Его беспокоил только результат, и, зациклившись на нем, Дэниэль упускал из виду тот факт, что он просит меня полностью отказаться от моей жизни.

Новомодные часы на камине отсчитывали минуты. Наконец я поднялась и направилась к лестнице, я не знала, что мне ещё делать.

Казалось, я поднималась вечность, прислушиваясь к каждому шагу. Когда я достигла вершины, позволила себе немного осмотреться в холле: здесь друг напротив друга стояли два милых кресла и маленький кофейный столик между ними. Наконец, я заглянула в спальню Дэниэля, дверь которой была распахнута настежь.

Он сидел на массивной кровати с балдахином, которая была настолько высокой, что его ноги едва касались пола. Когда я вошла, мужчина поднял голову, и впервые я заметила следы усталости и изможденности на его лице. А может быть, он просто позволил мне их увидеть.

Я присела рядом с ним.

— Прости, — сказала я. — Но это странно.

Дэниэль кивнул, вздыхая, и зарылся пальцами в волосы. Сейчас он выглядел далеко не идеально ухоженным бизнесменом, чью руку я пожимала, когда мы скрепляли наше странное соглашение.

— Я не хочу давить на тебя и не заставляю делать то, что тебе неприятно, — наконец произнес он. — Ты ведь понимаешь? То, что я плачу тебе… я хочу сказать, что ты не должна чувствовать себя обязанной мне.

— Хорошо, — сказала я со смешком. Не удержалась.

— Что?

— Ты ведь понимаешь, что это невозможно? — я встретилась с ним взглядом. Казалось, он действительно не понимал, к чему я веду. — Как мне не чувствовать себя обязанной, когда ты даёшь мне столько денег?

Он потряс головой.

— Ты должна перестать думать так. Я знаю… знаю, это сложно. Природа того, что мы делаем… если бы у меня был другой выход, поверь мне, я бы им воспользовался. Но мы не сможем произвести впечатление настоящей пары, если не будем вести себя соответствующе. И из-за этого всё может… запутаться.

Ему было трудно подбирать слова.

— Мы уже говорили о подобном, — сказала я. — О том, чтобы не позволить вещам стать слишком личными.

Он устало мне улыбнулся.

— Но это невозможно, ведь так? Думаю, мы оба начинаем это понимать.

— Эй, я верю в нас, — я положила руку ему на плечо, и почувствовала, как напряглись его мышцы. Меня саму удивил мой порыв, но в то же время это казалось таким правильным. — Ничего личного насколько это возможно, пока мы будем притворяться безумно влюбленными.

Дэниэль хмыкнул, и я медленно убрала свою руку.

— Уверена, вряд ли вся эта ситуация как-то скажется на нас, — продолжила я. — Сомневаюсь, что мы поубиваем друг друга. Может быть, мы даже останемся друзьями.

Не думала, что это прозвучит так искренне. Он отвернулся, на губах его играла улыбка.

— Зачем вообще тебе дружить со мной?

Вопрос он задал скорее себе, чем мне, но я не смогла его проигнорировать.

— Что ты хочешь сказать? — потребовала я пояснения, легонько толкая его плечом. Обычно я не позволяла себе такого близкого физического контакта с малознакомыми людьми, но таким образом я привыкну касаться его.

Он не отрывал взгляда от ковра.

— Мэдди, если тебе нужна будет помощь, я всегда помогу. Я не жду в обмен звонка на день рождения.

Я не знала, что сказать. Такого от него я точно не ожидала. Не удивительно, что его задели слова, которые я сказала в гостиной. Он действительно считал, что его банковский счет является единственной положительной чертой.

— Перестань, это нелепо, — всё, что я смогла сказать. Коряво, но это нужно было сделать.

Вдруг я остро почувствовала, как атмосфера вокруг сгустилась и между нами стали пробегать искры. Мы сидели на кровати. Можно было просто придвинуться и прижаться своими губами к его, и я была почти уверена, что он не оттолкнет меня. Но я не могла набраться смелости, чтобы сделать то, что хотела.

Что, если он всё-таки оттолкнул бы меня?

Что, если бы он сказал: «Нет, нет, Мэдди, думаю, это плохая идея». Идея действительно плохая. Но в глубине души я думала, что недостаточно хороша для него. Моё эго — хрупкая вещь. Я не могла рисковать.

Но если бы он ответил?

Я бы прижала его к пушистому, до нелепости роскошному покрывалу, и вот тогда он начал сопротивляться, но не потому, что не хочет меня. Нет, просто ему нравится быть главным. В этом я была уверена… С рычанием он переворачивает меня и прижимает руки к кровати, а потом склоняется надо мной с дьявольской улыбкой на лице. Он целует меня до тех пор, пока не забывает о моих руках и отпускает их, его руки путешествуют по моему телу, скользя под легкой тканью моей блузки и поднимая её выше к груди. Я послушно поднимаю руки, чувствуя отчетливое дерганье рядом с моим бедром. Он стаскивает с меня блузку и откидывает в сторону. Я закусываю губу. Мои соски отвердели настолько, что даже через ткань лифчика он видит, как я его хочу. Его губы спускаются по шее ниже, горячее дыхание на обнаженной коже бросает в дрожь…

Словно от какого-то толчка, я вернулась в реальность. Я сидела, уставившись на Дэниэля с приоткрытым ртом. К счастью, он вроде бы не обратил на это внимания. О Боже. Нужно прекратить это. Я схожу с ума. Я с трудом вздохнула. Во рту пересохло, а моё сердце ухнуло куда-то вниз.

Я почувствовала головокружение, как и прошлым вечером, только вино теперь было не при чём. Если начистоту, то мне совсем не нужен был алкоголь, чтобы потерять здравый смысл в присутствии Дэниэля.

Наконец, не глядя в мою сторону, он заговорил:

— Ты хотела вернуться домой?

— Да, — выдавила я, быстро встала, поспешно спустилась с лестницы и собрала платья и украшения. Через несколько минут спустился и Дэниэль.

— Внизу тебя будет ждать машина, собирайся, сколько нужно, не спеши, — сказал он.

— Спасибо за завтрак, — ответила я, не смея встретиться с его взглядом более, чем на несколько секунд. — И за вечер.

— Не за что, я… я позвоню тебе, — он пребывал в смятении, как и я. Махнув на прощание рукой, я направилась к выходу.

— Мэдди, подожди минутку, — Дэниэль достал из кармана новый, ещё блестящий, ключ. — Это для тебя.

— Хорошо, — я подошла к нему на свинцовых ногах и забрала ключ.

— Поверь, будет странно, если у тебя не будет ключа. Тебе лучше носить его с собой.

Дорога домой показалась невероятно долгой. На вопросы водителя я отвечала, не вдаваясь в подробности: «Да, свидание прошло хорошо, да, еда была замечательной; да, в ресторане приятная атмосфера; да, квартира мистера Торна великолепна».

Лишь оказавшись дома, я почувствовала некоторое облегчение, но полностью расслабиться смогла лишь сняв непривычную одежду и проведя некоторое время в душе, массируя голову. Это была одна из немногих роскошей, которые я могла позволить себе, и, закончив, я привалилась к стене душевой, щеки горели, а ноги превратились в желе. Я очень надеялась, что эти действия, словно ритуал экзорцизма, помогут искоренить мои неудобные желания. Не хотелось сдаваться и признавать своё поражение, но после сегодняшнего утра стало ясно, что дороги назад нет.

Высохнув и переодевшись в свои вещи, я расправила на кровати платье, разгладив каждую складочку. Его следовало бы отнести в химчистку. Рядом я положила ожерелье и сережки, поправляя до тех пор, пока картина не стала идеальной.

Вещи были безусловно красивыми, но я не чувствовала их своими. Вряд ли когда-нибудь покупки таких вещей будут для меня обычным делом, я с трудом представляла себе такую жизнь. Всё это было невероятно странным и непривычным для меня. Я не могла думать о деньгах, как о неисчерпаемом ресурсе. Нет, деньги Дэниэля, конечно, не безлимитны, но уму непостижимо, как вообще можно потратить такое огромное состояние. Нужно, наверное, купить флот космических кораблей или настоящую планету, чтобы потратить хотя бы часть.

Я улыбнулась, представив, как Дэниэль приходит в НАСА и выбирает космические корабли, будто зашел в обычный продуктовый магазин.

Но всё же странно: для того, кто с самого рождения был богат, Дэниэль чувствует себя не очень комфортно, когда речь заходит о его состоянии. Это любопытно.

Но мне не об этом сейчас стоит беспокоиться. Сейчас я должна сконцентрироваться на том, как мне выжить, находясь 24 часа в сутки рядом с искушением, имя которому Дэниэль.