Злая мачеха против!

Побег Арнольда

Было бы здорово, будь это был один из кредиторов мужа, пришедших за этим мерзавцем. Я бы с удовольствием дала ему адрес муженька, будь он у меня. Но увы, что-то подсказывает мне, что гость пришел не к старшему, а к младшему графу Соцкому.

И правда: уже через секунду на пороге появляется дровосек Олаф наперевес с — сюрприз — топором!

— Доброе утро, Олаф, — говорю я, стараясь звучать как можно более уверенно, — Могу я вам чем-либо помочь?

Рука дровосека поднимается, и он пальцем указывает на Арнольда.

— У моей дочери, моей чудной Гретты, будет ребенок!

— Мои поздравления, — сухо отвечает Арнольд, прежде чем я успеваю пихнуть его ногой под столом.

От слов Арнольда Олаф ревет, словно зверь. Вскидывает топор и кидается на моего пасынка.

И Арнольду не повезло бы, не опрокинь Амелия на Олафа торт, стоящий на столе. Это дает Арнольду время вскочить из-за стола и броситься бежать.

Олаф, теперь более похожий на разъярённый кусок бисквита, кидается за ним.

С той лишь разницей, что обычный бисквитный торт не крушит все подряд на своем пути.

Некоторое время все происходящее напоминает глупый водевиль. Арнольд бегает по поместью, Олаф — за ним. И все, что было не разрушено до них — рушится теперь. Олаф рубит топором налево и направо. Арнольд, в качестве обороны, кидает в дровосека все, что только можно. От книг, до различной утвари. Амелия мечется вокруг, пытаясь помочь. Один раз она даже удачно кинула брату старинный меч, украшавший ранее одну из стен. Правда, меч оказался слишком старинным, и Олаф разнес его топором словно сухую травинку.

— Да не трогал я вашу дочь! — во всей этой беготне кричит Арнольд, — Она даже не в моем вкусе!

Да…Если Олаф не прибьет Арнольда, то его придушу я! Зачем говорить человеку с топором вещи, которые будут раздражать его еще сильнее?!

Я же…я ищу одну единственную вещь, которая может нам сейчас помочь. А вот и она…

— Ваша Гретта меня подставила! Да-да! — кричит Арнольд.

Олаф лишь замахивается топором в его сторону, и…Арнольд едва успевает отскочить, как дровосек с шумом падает на пол.

— Вот и все…, - я стою сзади, с досадой глядя на последний маленький разряд магии, имевшийся у меня.

Нет. Я сама волшебством не владею, но когда-то давно, еще во времена моего девичества, я получила забавный подарок. Небольшую баночку, содержащую три шаровые молнии. Маленькие комки волшебной массы, которые можно взять в руку словно энергетический шар. Их подарил мне старый охотник, друг деда. Мы часто заходили в его сторожку после охоты. Дед чистил там ружье, рассказывал байки, пил. А я… я занималась всем, чем не принято заниматься юной девушке. Стреляла в банки на заднем дворе. Тренировала Беса — огромного охотничьего пса. Училась у друга деда мухлевать в карты…

— В тебе есть искра, Эстэлла, — сказал мне старик на мое пятнадцатое день рождение, — Не дай ей погаснуть.

И он подарил мне три молнии, запертые в самую обычную стеклянную колбу. Странно, ведь я даже никогда не спрашивала: волшебник старик он или нет.

Как бы ни так, молнии эти не раз спасали мне жизнь. Первая — ушла на моего третьего мужа, когда он в очередной раз перебрал и сильно напугал моих, тогда ещё совсем маленьких, дочек. От мужа потом еще долго пахло жареным, но впредь он был много более любезен с нами. Вторая — была расходована мною на одного негодяя, посчитавшего, что он может обидеть мою Гризетту. И вот теперь — третья…

Заряд хороший. Но не смертельный. Олаф придет в себя уже через десяток минут.

— Если ты обманул, и у милой Гретты родится рыжий ребенок, — говорю я пасынку, — То я тебя из-под земли достану!

Арнольд кивает. Мы вместе вытаскиваем Олафа во двор, а потом и подальше от Хилсноу. Пусть думает, что хочет…Надеюсь, ему хватит ума больше не являться в поместье.

После всей этой суматохи Арнольд обнимает сестру, протягивает мне руку и слегка жмет ее.

Странно и грустно с ним прощается.

А Арнольд садится на коня и уезжает. Надеюсь, что в армию…