Злодей

Глава 8

— Ты чем-то озабочена, — сказала Барбара, садясь шикарной задницей на стол, скрестив при этом руки. Она как бы всем своим видом говорила «Я не двинусь с места, пока ты не расскажешь».

Уже наступила среда.

И я ничего не слышала от Генри. Вообще ничего.

Не знаю, на что я рассчитывала, но, когда воскресным утром, прежде чем уйти, он взял мой телефон и внес свои данные, я предположила, что получу хотя бы сообщение, что он жив и здоров. Или что еще.

Но nada (Nada в переводе с испанского означает «ничего».). Ничегошеньки. Абсолютная тишина. Полное затишье.

Я снова чувствовала себя неуверенной старшеклассницей.

И злилась на него.

— Это связано с Лексингтоном? — спросила Барбара.

Я не хотела ничего объяснять, чувствуя себя беспомощной и глупой. Барбара проявляла спокойствие в общении с мужчинами. Именно у нее, а не у них, находилась вся власть.

— Они умудряются выводить нас из равновесия даже тогда, когда мы, казалось, сделали все, чтобы защитить себя от них, — удивила она. Барбара кивнула, увидев мое изумление. — В моем прошлом есть человек, к которому у меня были чувства. Даже когда я не хотела их испытывать.

— Что произошло?

— Он женился на другой.

— Боже.

Она пожала плечами, как будто это больше не имело значения.

— Такое случается. Так что происходит с Лексингтоном?

Я обнаружила, что рассказываю ей о нашем разовом соглашении, благотворительном бале и его маме, не вдаваясь в подробности о ночи и следующем утре.

— После этого он не звонил, и я чувствую себя так, как обещала себе, никогда не буду. Неуверенной. Глупой. Уязвимой. Он... Боже, Барб, он такой любитель пофлиртовать. Для него это так естественно, он даже не знает, как остановиться. И откуда мне знать, что в Панаме он не говорит те же самые слова, что и мне какой-нибудь красивой панамке?

— Ты и не узнаешь.

Я поморщилась от ее прямоты.

— Не узнаешь, милая. Я знакома с Генри Лексингтоном дольше, чем ты и могу сказать, что этот человек быстро теряет интерес. Ты не должна, я повторюсь, не должна ждать, пока он тебе позвонит. — Она встала, понятия не имея, что растоптала мои надежды. — Вместо этого, ты должна делать то же, что и раньше. Наслаждаться. Не зацикливайся на одном человеке. — Она усмехнулась. — Я устрою тебе свидание на завтрашний вечер.

— Нет. — Желудок скрутило при этой мысли.

— Да, и не просто свидание. Я познакомлю тебя с Микой.

— Кто такой Мика? — спросила я осторожно, поскольку она произнесла имя сексуальным тоном.

— Мика — мой юный друг. Он великолепен и никогда не ищет ничего кроме веселья.

До меня дошел смысл сказанного.

— Ты устраиваешь мне секс-свидание?

— Да. Единственный способ оставить Генри позади — заняться сексом с кем-то еще, кто нереально хорош в постели. И поверь мне... Никто не сможет поразить тебя так, как Мика.

— Погоди... ты сводишь меня с своим дружком по траху? — прошипела я.

Она пожала плечами.

— Я не против поделиться.

— Барб…

— Секс одурманивает. — Она схватила меня за плечи и слегка встряхнула. — У тебя был потрясающий секс с Генри, и это затуманило твое сознание. Ты придешь в себя поле того, как займешься сексом получше с кем-то еще.

Предупреждение Джо отдалось эхом в голове. Он бы это не одобрил. И вообще ничего из того, что я делала.

— Даже не знаю.

— Я старше и мудрее. Ты это сделаешь.

Мика работал адвокатом, но уверена, что с тем же успехом он мог быть и моделью.

Я никогда не была на свидании с мужчиной, который был намного красивей женщин, виденных мною. Какое-то время я могла только смотреть на него, восхищаясь точенным подбородком и голубыми глазами, обрамленными самыми длинными, густыми ресницами, которые я когда-либо видела.

Честно говоря, Мика и сам участвовал в разглядывании.

Был четверг, мы сидели в баре отеля на Бикон-стрит. Пытались завязать разговор, но он выходил натянутым, и Мика не понимал моих нервных шуток.

Он изучал меня поверх стакана с содовой и лаймом.

Я делала то же самое, но в руках держала бокала вина.

— Барбара сказала, что ты соблазнительна. Она не соврала.

Я покраснела от комплимента.

— Она сказала, что ты великолепен. Она не соврала.

Он кивнул, приняв комплимент как должное. Конечно, он знал, что великолепен. И все же этот человек никогда не улыбался. И не рассказывал смешных историй. И не подшучивал.

Мальчишеская улыбка вспыхнула у меня перед глазами, и я почти застонала от непрошенного вторжения. Мне не хотелось сейчас думать о Генри.

— Я спал со всякими женщинами, с разными формами и размерами, — продолжил он, его взгляд прошелся по моему телу. — Но ни с кем так ладно сложенным, как ты. У тебя выдающиеся изгибы во всех нужных местах.

Если бы такое мне сказал Генри, я бы притворилась, что хочу дать ему пощечину, в то время как искренне наслаждалась бы комплиментом. Потому что он заявил бы это в шутливой манере, с вызывающей усмешкой, чтобы распалить и возбудить.

Мика произнес это как ученный, анализирующий данные.

— Тебе когда-нибудь говорили, что ты похожа на актрису из «Безумцев»?

— Ага. — Я сделала большой глоток вина.

— Тебе больше нравится грубый секс или нежный?

И почти подавилась вином.

— Что прости?

Мика прищурился.

— Мне нравится заранее знать предпочтения женщин в сексе. И хочу убедиться, что сегодня ты получишь то, что ищешь. Барбара не вдавалась в детали.

По моей коже поползли мурашки. Боже! Происходящее походило на коммерческую сделку. Я бы не удивилась, если бы после секса он повернулся и сказал: «С вас четыреста долларов, пожалуйста».

— Я не могу сделать это. — Я со стуком поставила бокал на стол, схватила сумочку и, спрыгнув с табурета, поспешила к выходу, представляя себе его ошеломленное лицо. Шагая по Бикон-стрит и высматривая такси с включенным светом, я нащупала сотовый.

Спустя двадцать секунд я услышала голос Джо.

— Думаю, возможно, Барбара свела меня с жиголо, — сказала я достаточно громко, чтобы привлечь к себе взгляды. Мне было плевать.

— Что?

— Мика. Адвокат, который с тем же успехом может быть жиголо.

— Погоди, — фыркнул мой друг. — Начни с начала.

Я так и сделала. Рассказала все, что случилось с Генри, как я себя из-за него почувствовала, и о грандиозной идее Барбары, как о нем забыть. Я удивилась, когда Джо не сказал «Я же тебе говорил». Он не такой человек. Вместо этого он произнес:

— Ты не создана для разовых свиданий. Ты же знаешь.

— Очевидно, ты прав. — Я увидела такси и помахала рукой. — Я не Барбара. Это правда. Как бы я не старалась — это не для меня.

Усевшись в такси и сказав свой адрес, я ждала, когда Джо даст мне мудрый совет.

— Я немного не в теме, — сказал он, — но, считаю необходимым напомнить тебе, что Генри Лексингтон — бабник.

Да, так и есть. И теперь я сравнивала всех мужчин с ним... что было крайне глупо с моей стороны.

— Что мне делать?

— Ты пойдешь на свидание с кем-то, кто ищет то же, что и ты — отношения.

— Я не ищу отношений, — возразила я.

— Если тебе не нужен просто секс, значит ты в поисках отношений, признаешь ты это или нет.

Я подумала о том, как просыпалась с Генри, как мне было уютно и чудесно в его объятьях.

Может, эти чувства не связаны с Генри. Возможно, Джо прав. И может, я наконец готова преодолеть страхи и снова попробовать с кем-то что-то настоящее.

— Хорошо.

— У меня есть друг. Джеймс. Фотограф и он немного старше тебя.

— Насколько старше?

— В возрасте Генри. Он развелся восемнадцать месяцев назад и безуспешно посещает сайты знакомств... Джеймс заслуживает кого-то стоящего. Я бы с радостью свел вас. Я знаю, что завтра у него утренняя съемка, так почему бы вам не встретиться в обед после шоу?

Что-то настоящее. С кем-то, кто хочет этого.

Бабочки в моем животе взбунтовались от этой мысли.

— Действуй.

Джеймс был хорошо воспитан.

Когда я вошла в «Анфем», классное, неброское место категории люкс в Фанеил Холл (Торговый центр в трех исторических зданиях с большим количеством магазинов, ресторанов

), мне не пришлось просить хостесс провести меня к столику, потому что Джеймс встал с дивана и помахал мне.

Моей первой (и поверхностной) мыслью стало, что он ниже ростом, чем Генри. Я упала духом из-за отсутствия бабочек, когда подошла к нему и он наклонился, чтобы пожать руку и поцеловать в щеку. Он был ниже меня, когда я на каблуках. Я знала, нелепо беспокоиться о подобном, когда встречаешь правильного человека, ты не думаешь о том низкий он или высокий, или серо-буро-малиновый. Но при первом взгляде на него я обеспокоилась этим.

Джеймс был ниже меня на каблуках, худой и жилистый, сложен как велосипедист. Если бы мы занимались сексом, я бы чувствовала себя очень неловко. Будучи «ладно сложенной», я по опыту знала, что, если парень низкий, не крепкий телом или не коренастый, я ощущала себя большой, как кит.

А это не то, что мечтаешь чувствовать во время секса.

Мне хотелось быть женственной, сексуальной и податливой.

Образы Генри, трахающего меня у стены той ночью, возникли так внезапно, что я дернулась, опрокинув пустой стакан на столе.

— Извини, — выдохнула я, с покрасневшими от смущения щеками.

Джеймс улыбнулся мне, вероятно решив, что я нервничала.

— Не переживай.

Мы скользнули по разные стороны кабинки, и я улыбнулась ему в ответ, пытаясь выбросить из головы мысли о сексе и Генри.

— Так ты фотограф?

Между заказом еды и ее ожиданием мы немного поболтали, рассказывая друг другу о своей работе. Джеймс был фрилансером и много работал на разные газеты.

— Я видел тебя по телевизору. — Внезапно Джеймс немного смутился. — В жизни ты так же прекрасна и очаровательна, как и на экране. Недавно я спрашивал у Джо, есть ли у тебя кто-то. Но он сказал, что ты не ходишь на свидания.

Вдруг мне стало не по себе. Совсем. Потому что, очевидно Джеймс был влюблен в меня уже какое-то время, а я уже исключила вероятность секса с парнем из-за его роста и телосложения.

Нет, не так.

Ели быть честной, я отказывалась от секса из-за Генри, черт его подери, Лексингтона.

Я упорно пыталась избавиться от него. Если я дам Джеймсу шанс, у нас может что-то получиться, но, должна заметить, мне не плевать на то, что я вешу в два раза больше него. Но ему, очевидно, все равно, судя по тому, как он глазел на меня, когда думал, что я не замечаю.

— На какое-то время я сосредоточилась на карьере, — наконец ответила я. — Но пришло время поставить личную жизнь на первый план.

— Понимаю. — Он кивнул. — После развода я понял, как мало времени уделял личной жизни. Вот почему бывшая бросила меня. Тогда я осознал, что нужно что-то поменять.

— Так... ты не хотел разводиться? — спросила я осторожно.

Джеймс пожал плечами.

— Теперь я знаю, что это к лучшему. Но в то время я был совсем разбит.

— Ты никогда не задумывался о том, чтобы помириться с бывшей женой?

Он нахмурился, и я покраснела, осознав, как глупо говорить такое на свидании.

— Ну... она довольно быстро начала ходить на свидания.

— Так она с кем-то встречается?

— Нет. Они расстались несколько месяцев назад.

— Может тебе следует с ней поговорить.

— Ладно, погоди. — Он поднял руку. — Ты что советуешь мне вернуться к бывшей на нашем первом свидании?

— Похоже, что так, — произнес знакомый, низкий голос позади.

Я напряглась.

Не может. Быть.

Джеймс заглянул мне за спину, я тоже наполовину обернулась, не по собственной воле, а по принуждению, и обнаружила, что Генри сидел прямо за мной.

Наши лица находились так близко, что мне потребовалась секунда, чтобы разглядеть гнев, горящий в глубине синих глаз. Он никуда не пропал, даже когда сверкнул в мою сторону дерзкой ухмылкой и встал.

— Не возражаете, если присоединюсь к вам? — сказал он и сел рядом со мной, вынуждая меня подвинуться на сиденье.

Это взаправду!

Как такое возможно?

Он должен быть в Панаме или Сиэтле, или еще где-нибудь!

— Генри Лексингтон, — он протянул руку Джеймсу, и тот ошеломленно ее пожал. — Друг Надии.

— Приятно познакомиться.

— И мне. Хотя, честно говоря, я не ожидал этого знакомства. — Я чувствовала, что он смотрит на меня, но уставилась на Джеймса. Я была вне себя от напряжения, готовясь к тому, что Генри собирался сказать или сделать. — У меня сложилось впечатление, что Надия не свободна.

Моя челюсть чуть не ударилась о стол.

Он не мог это произнести.

Джеймс перевел взгляд с Генри на меня. Будучи сообразительным мужчиной, он быстро смекнул что к чему.

— Послушайте, я не хочу ни во что вмешиваться. — Он выскользнул из кабинки и достал бумажник, но Генри остановил его.

— Позвольте мне заплатить за обед. Компенсация за впустую потраченное время.

В его словах проскользнула злость, и Джеймс замер. Он посмотрел на меня.

— Надия, ты не против остаться с этим парнем?

Я слабо улыбнулась ему, благодарная за то, что он спросил.

— Извини, Джеймс. У меня с Генри есть небольшое незаконченное дело. Я не хотела, чтобы ты оказался в центре событий.

— Если с тобой все в порядке, то?

Я кивнула, и он вытащил деньги из бумажника и бросил их на стол, несмотря на предложение Генри.

— В любом случае, было приятно с тобой познакомиться.

— Ты очень порядочный, — произнесла я, когда он уходил. Так оно и было.

И почему меня влекло к мудаку, сидящему рядом, а не к тому, кто уходил?

Мне даже не нужно смотреть на него, чтобы попасть под его влияние. Он занимал так много пространства в кабинке, его жар и гнев били через край, когда он прижался коленом к моему.

— Взгляни на меня, — вскипел он.

Не желая быть трусихой, я послушалась и поморщилась от ужасного выражения его лица.

— Генри…

— Либо ты разыгрываешь сцену на публике — и я не могу пообещать, что выйдет тихо — либо ты вытаскиваешь чертовски сексуальную задницу из кабинки и садишься в мою машину. Решать тебе.

— Выбор невелик, — воскликнула я.

— Надия, — предупредил он сквозь стиснутые зубы.

С преувеличенно раздраженным вздохом я схватила сумочку и толкнула его коленом. Он встал и, несмотря на гнев, протянул мне руку, помогая выбраться из кабинки. Как только я встала на ноги, его пальцы крепко сжали мои.

Ни единого шанса на побег.

Пока Генри пробирался сквозь плотный поток на Бэк-Бей, мы не обменялись ни словом. Напряжение было невыносимым, но я не осознавала, что вцепилась ногтями в бедра до тех пор, пока мы не подъехали к его дому. Желудок сжался в узел, мне было ненавистно от того, что он зол на меня, и от того, что мне не нравилась эта злость. Почему я чувствовала себя так, словно предала его?

Меня не должно это так волновать.

Не переставая быть джентльменом, он припарковал машину, вышел и подошел с пассажирской стороны, чтобы открыть дверь и помочь мне выйти. Как и в ресторане, он крепко держал меня за руку, направляясь к многоквартирному дому на Коламбус-Авеню. Внутри роскошного мраморного вестибюля Генри сначала кивнул высокому охраннику, а затем поздоровался с хорошо одетым джентльменом за стойкой регистрации.

— Мистер Лексингтон, — кивнул мужчина.

Генри провел меня к одному из двух лифтов в вестибюле, и я с удивлением обнаружила, что он нажал не на кнопку пентхауса.

Он почувствовал мой пристальный взгляд, его глаза как бы воинственно спрашивали: «Что?»

— Ты живешь не в пентхаусе?

— Разочарована? — Слово было пропитано кислотой, и я почувствовала отвращение.

Захотелось поцелуем выбить из него эту враждебность.

— Удивлена.

— Пентхаусы больше по вкусу Кейну. Мне не нужно столько места.

Его слова подтвердились, когда Генри ввел меня в скромную, но красиво обставленную двухкомнатную квартиру с видом на Стейтлер парк.

— Славное место.

Прямо в сердце Бэк-Бей.

Оно, наверное, обходилось в целое состояние.

— Я не хочу говорить о квартире.

При этих словах я обернулась и обнаружила, что он смотрит на меня скорее настороженно. Я бы предпочла сердитый взгляд.

— Как ты узнал, где меня найти? — Мне пришло в голову, что меня, возможно, уже преследует один мужчина. Другого такого мне не нужно.

— От матери. — Гнев просочился в его слова, несмотря на осторожное выражение лица. — Она узнала, что я рано полетел домой из командировки, догадалась почему и поспешила сообщить мне, что прошлым вечером тебя видели на свидании. Сегодня я пришел в студию, намереваясь узнать, что происходит, и Барбара сказала, что у тебя еще одна встреча.

— И она сказала, где меня найти? — Предательница.

— Возможно я угрожал физической расправой.

— Генри!

— Господи, Надия. — Его самообладание лопнуло, когда он подошел ко мне. — Во что ты, черт возьми, играешь?

— Твоя мать следит за мной? — От этой мысли мне стало жутко. Что если она копнет поглубже? Что если выяснит то, что не должен знать Генри?

— Я не хочу говорить о своей матери и о том, что она ведет себя как сумасшедшая. Я хочу поговорить о тебе и о твоих сумасшедших поступках.

— Прекрати кричать на меня!

Он поднял руки и сжал их в кулаки, как будто пытаясь остановить себя от того, чтобы обхватить ими мою шею.

— Надия, хватит увиливать от ответа.

— Твоя мама ненавидит меня. Это огромная проблема.

— Надия... я не буду. Повторять. Это. Еще раз.

— Не угрожай мне! — Я толкнула его в грудь, но он не сдвинулся с места. — Ты тот, кто не прав. Ведешь себя по-хамски! Срываешь свидания!

Он схватил меня за руку, притягивая к себе.

— Когда я уезжал, мы пришли к одному мнению. Надия, не я здесь неправ. Какого хрена!

Он остановился, перевел дыхание, затем произнес тихо и спокойно:

— Почему ты не можешь довериться мне?

Я обмякла в его руках, услышав в его словах боль и уязвимость.

— Генри, у меня есть проблемы с доверием. А ты не позвонил и не написал, поэтому...

Его руки сжались вокруг меня, пока он изучал мое лицо.

— Ну и что? Я был в командировке. Я говорил тебе. У меня сложилось впечатление, что ты поняла, я позвоню как вернусь.

Я кивнула, чувствуя себя глупо. Не из-за того, что ходила на свидания с другими, а из-за того, что, хотела, чтобы он пожелал позвонить или написать мне несмотря на то, что находился в командировке. Я попыталась вырваться, но он прижал меня крепче. Я смотрела куда угодно, только не на него, и он наклонил голову, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Я хотел позвонить, — сказал он тихо и нежно. — Но подумал, что после произошедшего тебе нужно побыть одной. Если бы я знал, что ты пойдешь на свидание с первым попавшимся парнем, которого тебе предложат друзья, я бы позвонил.

— Генри... — Я снова попыталась отстраниться, но его руки скользнули вниз по моей спине, прижимая к себе. Я покраснела, почувствовав его возбуждение, упиравшееся мне в живот.

Его голос звучал хрипло.

— Думаешь, я бы терпел столько драмы от кого-то другого?

Я сердито посмотрела на него.

— Ты ее причина.

Он усмехнулся моей вспышке гнева.

— Правда?

— Это уже слишком. — Я безрезультатно толкнула его в грудь, глядя на его чересчур красивое лицо. Боже, я обожала его лицо.

— Почему ты продолжаешь бороться со мной? — прошептал он у моих губ. — Разве ты не видишь, как я забочусь о тебе?

Я глубоко вдохнула при этих словах, чувствуя их искренность, сердце бешено стучало.

— Генри.

Он становился все тверже.

— Ты не представляешь, что со мной происходит от звука моего имени, слетающего с твоих губ.

— Думаю, я все же знаю, — прошептала я в ответ.

Но он не улыбнулся. Вместо этого его лицо приобрело умоляющий вид.

— Почему?

Я знала, о чем он спрашивает. То, что он пытался выяснить с тех пор, как сорвал свидание. И понимала, если я не скажу ему, он уйдет. Сейчас, в его объятьях все мои сомнения были позабыты.

Я сомкнула пальцы на лацканах его шерстяного блейзера. Генри показал, насколько уязвим. Сбросил маску очарования, чтобы дать мне что-то настоящее.

И я была убеждена, что он заслуживает взамен того же.

— Мой отец — изменщик, — сказала я, опустив взгляд на мощное горло Генри. — Мама знает об этом... и остается с ним. И не то, чтобы он влюблен в двух женщин и не может выбрать. Он трахает всех, у кого есть вагина. Я узнала только в старшей школе, а потом узнали и остальные родители, а потом и их дети. Даже однажды его застукала. — Я подавила воспоминания о невзгодах того времени. — Мама страдала от унижения, и заставила меня пройти через то же самое, оставаясь с ним.

— Солнышко, — прошептал он, поглаживая мою спину. — Прости.

Наконец я встретилась с ним взглядом и поняла, что утопаю в заботе и нежности. Ему было не все равно.

По-настоящему.

Я прижалась к Генри, желая, чтобы мы сплелись в объятьях навсегда.

— Жаль, что это так на меня повлияло. И имея такого начальника как Дик, и будучи объектом вожделения для таких мужчин как Монтгомери Митчелл проблема доверия к противоположному полу лишь усугубилась. И то, как ты себя вел со мной...

Он сжал мою талию почти до синяков.

— Если бы я мог исправить…

— Нет. — Я прервала его. — Я не хочу ворошить прошлое, только чтобы ты чувствовал себя плохо... Просто пытаюсь объяснить, почему не облегчила тебе задачу. Потому что... для меня это не так просто, Генри. — Я обернула руки вокруг его шеи. — Ты тоже мне не безразличен. Я хочу тебе доверять.

Обхватив меня руками, он прижался лбом к моему, его дыхание ласкало мои губы.

— Тогда попытайся.

Я кивнула.

— Непременно. Обещаю.