Знак Зорро

Глава XIX Капитан Рамон приносит извинения

— Капитан Рамон — зверь! — сказала девушка не слишком громким голосом.

— Он негодный парень, — согласился дон Диего.

— Он… это он хотел поцеловать меня! — сказала она.

— И вы, конечно, не допустили этого?

— Сеньор!

— Я — черт возьми, я не то хотел сказать! Конечно, вы не допустили его до этого. Надеюсь, что вы дали ему пощечину.

— Да, — сказала сеньорита. — А потом он боролся со мной и сказал мне, что я не должна быть такой разборчивой, так как я дочь человека, который находится в немилости у губернатора.

— О, адское животное! — воскликнул дон Диего.

— И это все, что вы можете сказать, кабальеро?

— Я, конечно, не могу употреблять проклятий и ругательств в вашем присутствии.

— Разве вы не понимаете, сеньор? Этот человек пришел к вам в дом и оскорбил девушку, которой вы предложили быть вашей женой.

— Проклятый мерзавец! Когда в следующий раз я увижу его превосходительство, то попрошу его перевести этого офицера в какое-нибудь другое место.

— О! — крикнула девушка. — Неужели в вас совершенно нет отваги? Перевести его! Если бы вы были настоящим человеком, дон Диего, то вы отправились бы в гарнизон, призвали бы этого капитана Рамона к ответу, пронзили бы его шпагой и позвали бы всех в свидетели того, что не позволите безнаказанно оскорблять сеньориту, которой вы восхищаетесь.

— Но это так утомительно драться, — сказал он. — Не будем говорить о насилии. Может быть, я увижу этого молодчика и сделаю ему выговор.

— Сделаете выговор?! — крикнула девушка.

— Поговорим о чем-нибудь другом, сеньорита. Поговорим о деле, о котором я говорил в тот раз. Мой отец скоро опять пристанет ко мне, чтобы узнать, когда я женюсь. Не можем ли мы каким-нибудь образом устроить это дело? Выбрали ли вы день?

— Я не утверждала, что выйду замуж за вас, — сказала она.

— Зачем оттягивать? — ответил он. — Видели ли вы мой дом? Я уверен, что он удовлетворит вас. Вы отделаете его по своему вкусу, хотя я попрошу вас не расстраивать его чересчур, так как я не люблю хаоса. У вас будет новый экипаж и все, чего вы только пожелаете.

— Это ваша манера ухаживания? — спросила она, искоса глядя на него.

— Ухаживать — как это несносно! — сказал он. — Неужели я должен играть на гитаре и произносить сладкие речи? Разве вы не можете дать мне ответа без всей этой чепухи.

Она сравнивала человека, сидевшего рядом с ней, с сеньором Зорро, и сравнение было не в пользу дона Диего. Она хотела покончить с этим фарсом, отстранить от себя дона Диего и думать только о сеньоре Зорро.

— Хочу откровенно поговорить с вами, кабальеро, — сказала она. — Я спросила свое сердце и не нашла в нем любви к вам. Я огорчена, так как знаю, какое значение наш брак имел бы для моих родителей и для меня в финансовом отношении. Но я не могу выйти за вас, дон Диего, и бесполезно будет просить об этом.

— Но, клянусь святыми! Я думал, что все это почти уже устроено, — сказал он. — Слышите вы это, дон Карлос? Ваша дочь говорит, что не может выйти за меня, что сердце не позволяет ей сделать это.

— Лолита, иди в свою комнату! — воскликнула донья Каталина.

Девушка охотно подчинилась. Дон Карлос и его жена поспешили приблизиться и сели около дона Диего.

— Мне думается, что вы не понимаете женщин, мой друг, — сказал дон Карлос. — Вы никогда не должны принимать ответ женщины за окончательный. Она может переменить свое намерение. Женщина любит, чтобы за ней волочились, она любит, чтобы человека бросало в холод от испуга и в жар от ожидания. Оставьте ее в причудливом настроении, мой друг. В конце концов, я уверен, все будет по вашему.

— Это выше моих сил! — крикнул дон Диего. — Что я буду делать теперь? Я сказал ей, что дам все, чего пожелает ее сердце.

— Ее сердце желает любви, я полагаю, — сказала донья Каталина по своему женскому опыту.

— Но, конечно, я буду любить и лелеять ее. Разве мужчина не обещает этого при бракосочетании? Разве Вега не исполнит своего слова?

— Но поухаживайте же немного, — настаивал дон Карлос.

— Но это несносно!

— Несколько нежных слов, пожатие руки время от времени, один или два вздоха и томный взгляд глаз…

— Чепуха!

— Вот, чего ожидает девица. Не говорите о браке некоторое время. Дайте созреть в ней мысли…

— Но мой августейший отец способен приехать в село и спросить, когда я женюсь. Он почти приказал мне сделать это как можно скорее.

— Но ведь ваш отец поймет, — возразил дон Карлос. — Скажите ему, что ее мать и я на вашей стороне и что вы переживаете удовольствие завоевания девушки.

— Я думаю, что мы завтра вернемся в гациенду, — вставила донья Каталина. — Лолита видела этот великолепный дом, и она сравнит его с нашим. Она поймет, что означает выйти за вас замуж. Существует старая пословица, когда мужчина и девушка в разлуке, они становятся более дороги друг другу.

— Я не хочу, чтобы вы спешили уехать.

— Я думаю, это будет самое лучшее при теперешних обстоятельствах. А вы приезжайте, скажем, дня через три, кабальеро, и я не сомневаюсь, что вы найдете ее более склонной выслушать ваше предложение.

— Я признаю, что вы лучше знаете, — сказал дон Диего. — Но вы должны по крайней мере остаться до завтра, а теперь я думаю, что мне надо поехать в гарнизон и повидать этого капитана Рамона. Может быть, это понравится сеньорите. Она видимо думает, что я должен привлечь его к ответу.

Дои Карлос подумал, что такой образ действий окажется гибельным для человека, не умеющего фехтовать, но он не сказал этого. Джентльмен никогда не навязывает своих мыслей в такую минуту. Даже если бы кабальеро шел на смерть, то и против этого нельзя было бы возражать, поскольку он считал бы, что поступает правильно, и умер бы как подобает кабальеро.

Итак, дон Диего вышел из дома и медленно поднялся в гору к зданию гарнизона.

Капитан Рамон заметил его приближение и удивился этому. Он усмехнулся при мысли о поединке с таким человеком.

Он проявил самую холодную учтивость, когда дон Диего вошел в кабинет коменданта.

— Я горжусь тем, что вы навестили меня здесь, — сказал он, делая глубокий поклон потомку рода Вега.

Дон Диего поклонился в ответ и сел на предложенный капитаном Рамоном стул. Капитан Рамон удивился, что у дона Диего не было при себе шпаги.

— Я был принужден подняться на вашу дьявольскую гору, чтобы поговорить с вами об одном важном деле, — сказал дон Диего. — Мне сообщили, что вы посетили мой дом в мое отсутствие и оскорбили молодую сеньориту — мою гостью.

— Неужели? — сказал капитан.

— Были вы очень пьяны?

— Сеньор!..

— Это, конечно, отчасти служило бы смягчающим обстоятельством. Кроме того вы были ранены, и наверно у вас была лихорадка. Были вы в лихорадке, капитан?

— Без сомнения, — сказал Рамон.

— Лихорадка ужасная вещь. У меня был однажды приступ ее. Но вы не должны были посещать сеньориту. Вы не только оскорбили ее, но вы оскорбили и меня. Я сделал предложение сеньорите стать моей женой. Дело… э… пока еще не устроено, но я имею некоторые права в данном случае.

— Я вошел в ваш дом с целью узнать новости об этом сеньоре Зорро, — солгал капитан.

— Вы… э… нашли его? — спросил дон Диего.

Лицо коменданта покраснело.

— Молодчик был там и атаковал меня, — ответил он. — Я был ранен, конечно, не имел оружия, так что он мог бы сделать со мною все, что захотел.

— Что за удивительная вещь, — сказал дон Диего, — ни один из вас, солдат, не может сразиться с этим «Проклятием Капистрано» в равных условиях. Всегда он нападает на вас, когда вы беспомощны, или угрожает вам пистолетом, когда вы деретесь на шпагах, или имеет при себе около двадцати своих людей. Прошлою ночью я встретил в гациенде брата Филиппа сержанта Гонзалеса и его отряд и громадный сержант рассказал мне ужасную историю о том, как этот разбойник со своими двадцатью сообщниками разогнал его кавалеристов.

— Но мы все же поймаем его! — проговорил капитан. — И я хочу обратить ваше внимание на некоторые важные факты, кабальеро. Дон Карлос Пулидо, как мы знаем, не в милости у властей. Этот сеньор Зорро, если вы вспомните, был в гациенде Пулидо и напал там на меня, появившись из шкафа.

— Ха! Что вы хотите сказать?

— К тому же вчера вечером он был в вашем доме, в то время как вы были в отсутствии и Пулидо были вашими гостями. Это начинает выглядеть так, как будто дон Карлос принимает участие в делах сеньора Зорро. Я почти убежден, что дон Карлос изменник и помогает негодяю. Вы должны хорошенько подумать, прежде чем желать брачной связи с дочерью такого человека.

— Клянусь святыми, что за речь! — воскликнул как бы в восхищении дон Диего. — Моя бедная голова звенит от нее! Вы действительно верите всему этому?

— Конечно, верю, кабальеро.

— Думаю, что Пулидо завтра возвратятся к себе? Я только пригласил их быть моими гостями, чтобы они могли уехать от места действия этого сеньора Зорро.

— А сеньор Зорро последовал за ними в село. Вы понимаете?

— Может ли так быть? — задохнулся дон Диего. — Я должен обдумать этот вопрос. О, какие нынче неспокойные времена! Но они завтра возвратятся в гациенду. Конечно, я не хочу, чтобы его превосходительство подумал, будто я укрываю изменников.

Он встал, учтиво поклонился и затем медленно направился к двери. Но потом, видимо, что-то внезапно вспомнил и снова повернулся к капитану.

— Ха! Я чуть не забыл об оскорблении! — воскликнул он. — Что вы имеете сказать, мой капитан, относительно событий прошлой ночи?

— Конечно, кабальеро, я нижайше прошу у вас извинения, — ответил капитан Рамон.

— Я полагаю, что должен принять извинения. Но прощу вас, чтобы это больше не повторялось. Вы ужасно испугали моего дворецкого, а он прекрасный слуга.

Затем дон Диего снова поклонился и покинул гарнизон, а капитан Рамон смеялся так долго и громко, что больные в госпитале испугались, что их комендант потерял рассудок.

— Что за человек! — воскликнул капитан. — Думаю, что отстранил его от этой сеньориты Пулидо. И я был достаточно глуп, намекая губернатору, что этот Вега может быть способен на измену. Необходимо исправить как-нибудь это дело. У этого человека недостаточно ума и темперамента, чтобы быть изменником.