Золотая судьба

Глава 16

Белинда открыла глаза и почувствовала боль и пронизывающий холод. Все тело ныло, как будто ее избили, а в голове, когда она попыталась повернуть ее, нарастала дергающая боль.

Пока она была без сознания, небо потемнело еще больше, а ветви над ее головой шумели и трещали под сильным ветром.

Наконец Белинда пришла в себя и, застонав, подняла голову. Она увидела прислонившегося к дереву человека.

— Чарли? — с надеждой спросила она.

Человек наклонился над ней. На нее глянули холодные голубые глаза, и она приглушенно вскрикнула.

От изумления Белинда лишилась дара речи.

— Джош? Что ты здесь делаешь? Где Чарли? — засыпала она его вопросами, когда вновь обрела способность говорить.

— Мне очень жаль, Белинда. Кажется, он мертв.

Воспоминания о пятящемся к реке Чарли нахлынули на нее.

— О нет! Этого не может быть!

— Мне очень жаль, — тихо повторил Джош, — но это правда.

Она заплакала; слезы ручьем текли у нее из глаз, спазмы сжимали горло.

Джош устало улыбнулся. Его худое лицо, покрытое дорожной пылью, было бледным, на лбу запеклась кровь. Джош подвинулся к Белинде, и она заметила, как он поморщился и тронул рукой лодыжку. Он ранен, и ему больно! Что случилось? Как он оказался здесь?

Неловким рывком Джош наконец придвинулся к ней и, обняв за плечи, привлек к себе. Она прильнула к нему, тоскуя по теплу и надежной опоре, и он прижал ее к груди с такой силой, что у нее перехватило дыхание.

— Я думал, что ты умерла, — сдавленным голосом произнес он. — Ты была такая бледная и неподвижная. Я думал, что он и тебя убил.

— Убил? — Она подняла голову. — Теперь припоминаю. Выстрелы, а потом я увидела, что Чарли…

— Да, — кивнул Джош. — Я появился как раз в тот момент, когда Чарли упал с берега в реку. Течение там быстрое, а он был ранен. Я знаю, как ты любила его.

Белинда вытерла мокрые от слез щеки и попыталась успокоиться.

— Что тут произошло, Джош? Кто в нас стрелял и как ты оказался здесь? Я ничего не понимаю! Кому понадобилось убивать Чарли? И ты сказал, что подумал, что он убил меня тоже. Кто?

Джош вновь прижал ее голову к своей груди и погладил по волосам.

— Сейчас у нас нет времени. Я все тебе расскажу, как только мы устроимся на ночь. А теперь — если ты в состоянии — тебе нужно ходить за двоих. Надвигается сильная буря, и мы оба замерзнем насмерть, если всю ночь просидим тут.

Белинда села и огляделась.

— Где моя лошадь?

— Убежала. Правда, мул все еще на тропе. Он мертв, но все твои вещи у него на спине. У тебя хватит сил снять их и перенести сюда?

Она кивнула, радуясь, что нашлось занятие, которое отвлечет ее от теснившихся в голове вопросов.

Она стала подниматься, но Джош потянул ее назад.

— Подожди, — ласково прошептал он.

Она недоуменно посмотрела на него. Он нежно взял ее лицо в ладони и притянул к себе. Его губы прижались к ее губам, и воспоминания о проведенной в его объятиях ночи нахлынули на Белинду, согревая ее. О, как она скучала по нему! Несмотря на все попытки забыть его, несмотря на внутреннюю борьбу, правда заключалась в том, что ей ужасно его не хватало. Белинда не стала сопротивляться своим чувствам и ответила на поцелуй.

Отпустив ее, Джош улыбнулся.

— Это за то, что ты жива, а кроме того, нужно же, чтобы что-то согревало меня в твое отсутствие.

Белинда с трудом нашла в себе силы улыбнуться. Она осторожно встала на колени, а затем поднялась на ноги. Все тело болело, но, похоже, кости были целы. У Белинды закружилась голова, когда от резкого движения шишка на лбу стала пульсировать. Она чувствовала на лице засохшую кровь, но кровотечение, к счастью, не возобновилось.

Засунув руки в карманы куртки, Белинда побрела к тропе.

Ей потребовалось несколько ходок, чтобы перетащить все вещи к дереву, но теперь она чувствовала себя намного лучше. Тучи угрожающе повисли у них над головой, и дождь мог хлынуть в любую минуту.

Следуя указаниям Джоша и с его посильной помощью она поставила палатку, глубоко вбив колья в землю и на всякий случай привязав ее к стволу дерева.

Джош показал ей, как укрыть пол палатки брезентом, и она соорудила довольно удобную постель в центре, разложив по стенкам палатки остальные вещи, так что получилось уютное гнездышко.

Ветер рвал брезентовые стенки, но они забрались внутрь и зашнуровали клапан. Внутри было гораздо теплее. Джош со стоном повалился на груду одеял и вытянул больную ногу.

Белинда возилась с керосиновой лампой, и наконец ей удалось зажечь ее. В теплом мерцающем свете она осмотрела ногу Джоша. Она выглядела так устрашающе, что Белинда испуганно отпрянула.

— Что мы можем сделать? — Белинда со страхом смотрела на него. — У меня нет медикаментов!

— Увы, не очень много. — Он безнадежно пожал плечами. — Не думаю, что нога сломана. Просто сильный вывих, а в таких случаях можно сделать только одно — некоторое время не вставать на нее. Могу точно сказать, что сделал только хуже, когда шел с подвернутой ногой.

Белинда села на корточки. Она знала, что Джош шел, чтобы найти ее. Скольким же она обязана этому человеку!

— Если ты согреешь немного воды, Белинда, я опущу туда ногу. Это поможет ослабить боль. Потом я устрою ее повыше, и это все, что мы можем сделать. Боюсь, что некоторое время мне во многих вещах придется полагаться на тебя, пока нога не пойдет на поправку.

— Это самое малое, что я могу для тебя сделать. — Белинда опустила глаза. — Ведь ты подвернул ее, помогая мне.

Чтобы не тратить воду из фляжек, она взяла кастрюлю и побежала к реке наполнить ее. Снаружи стало гораздо холоднее, а низкие облака почернели и быстро мчались по небу. Когда она шла назад, несколько снежинок коснулись ее щек. К ее приходу Джош разжег небольшую печку. Белинда поставила кастрюлю на огонь.

— А теперь расскажи мне все, — решительно заявила она. — Что ты здесь делал и все остальное. Я схожу с ума от любопытства.

Джош поведал ей всю историю — или, во всяком случае, большую ее часть, — начиная с того момента, как он обнаружил, что ее палатка исчезла. Он умолчал о том, что является федеральным агентом и уже некоторое время наблюдает за Хартером и Пью.

Пока он говорил, вода в кастрюле нагрелась, и Белинда опустила туда его ступню. Затем она вытерла ногу Джоша и удобно устроила ее на скатанном одеяле.

С порозовевшими от жара щеками Белинда склонилась над печкой и стала готовить несложный ужин из их припасов. Вскоре она протянула Джошу полную тарелку. Он с жадностью набросился на еду.

— Боже, как вкусно! — с полным ртом пробормотал он. — Несколько дней у меня почти не было времени на еду и сон. Я даже не подозревал, насколько голоден.

Белинда не отвечала и лишь задумчиво ковыряла вилкой в своей тарелке. Она размышляла над тем, что сообщил ей Джош.

— Джош, ты говорил, что, по словам Аннабел, Хартер повел себя необычно, когда узнал, что с негатива можно сделать несколько фотографий, и что сразу после этого он бросился в погоню за нами. Тебе не кажется, что это звучит странно? Я верю тебе — Хартер хотел убить не Чарли, а меня. Но какое отношение к этому имеют мои снимки или негативы? Тут нет никакого смысла!

Джош, насытившись, откинулся на одеяла.

— Не знаю, Белинда. Но у Хартера была причина, чтобы так себя вести, и единственное разумное объяснение, похоже, связано с твоими фотографиями. Помнишь тот день, когда ты заблудилась во время пурги на озере Кратер?

Белинда вздрогнула и накинула одеяло на плечи.

— Конечно, помню! Разве можно такое забыть?

— Мы так и не выяснили, почему и кто напал на твоего носильщика. Твои сани обыскали, а вещи разбросали по льду, но ничего не взяли. Помнишь? Тогда это казалось бессмысленным, да и теперь тоже.

— Ты хочешь сказать, что это не несчастный случай? — Она плотнее завернулась в одеяло. — Что кто-то оглушил носильщика, чтобы я потерялась во время снежной бури и погибла? — Она покачала головой. — Нет, я не могу в это поверить. Это немыслимо!

Джош пожал плечами:

— Может, в твоих санях лежало то, что их интересовало, и им было все равно, останешься ты жива или нет.

— Но что в моих вещах могло их заинтересовать? У меня было то же, что и у тех, кто отправляется на Клондайк… одежда, еда, предметы первой необходимости.

— Но у тебя имелось еще кое-что. — Джош поднял вверх указательный палец. — Твое фотографическое оборудование и уже отснятые фотографии.

— Но большая часть всего этого находилась в других санях, во всяком случае, мои негативы.

— Может, поэтому ничего и не пропало? Может, они охотились за негативами?

— Снимки, Джош? — Белинда была в замешательстве. — Кто-то пытался убить меня из-за снимков? И ты говоришь, что Чет Хартер сегодня пытался убить меня? Это совершеннейшая бессмыслица!

— У меня нет никаких доказательств, но это единственная возможная причина, какой бы безумной она ни выглядела. — Он внезапно зевнул. — Знаешь, я сейчас слишком устал, чтобы думать об этом. Не помню, сколько прошло времени с тех пор, как я спал и этой ночью я намерен наверстать упущенное, и никакой ветер, снег и буря мне не помешают.

— Ты не думаешь, что Хартер может вернуться и попытаться закончить начатое?

Джош принялся подтыкать под себя одеяла.

— Нет, он сам серьезно ранен. Рука у него не работает, и я, кажется, попал ему еще и в ногу. Он сейчас направляется в Доусон, если, конечно, выдержит такой долгий путь, или на худой конец в эту индейскую деревню. Пройдет некоторое время, прежде чем Чет Хартер будет в состоянии что-либо предпринять…

Джош заснул, и Белинда долго сидела рядом, глядя на его освещенное мягким светом лампы лицо. Мысли ее метались в голове так же беспорядочно, как и ветер снаружи.

Она вновь и вновь вспоминала ту ночь, которую они провели вдвоем на озере Кратер, и от этих воспоминаний ее тело обдавало жаром, несмотря на проникающий в палатку ледяной ветер.

Охваченная дрожью, она приподняла одеяла и легла рядом с ним.

Там было тепло, как в гнезде, и Белинда прижалась к Джошу, надеясь, что ее близость разбудит его, но он продолжал спать. Она придвинулась еще ближе, но он лишь слегка пошевелился и что-то пробормотал во сне.

Как это дурно с ее стороны! Он смертельно устал и измучен болью. Он несколько дней скакал без отдыха — ради нее, а она хочет разбудить его! Бесстыдница, распутная женщина! Но воспоминания о том, как его руки обнимают ее, как его тело прижимается к ней…

Терзаемая желанием, она долго — ей казалось, что прошли часы, — лежала рядом с Джошем, а затем незаметно для себя заснула, обняв его за шею.

Белинда проснулась оттого, что кто-то снимал с нее одежду.

Испугавшись, она резко села, и память о вчерашних событиях обрушилась на нее. Куртки на ней не было, а блузка была расстегнута и спущена с плеча, открывая грудь прохладному утреннему воздуху. В пробивавшемся через брезент палатки тусклом свете она увидела улыбавшегося Джоша. Он выглядел здоровым и отдохнувшим, глаза его блестели.

Белинда перевела дух и опустилась на одеяло.

— В первый момент я не поняла, где я.

В ответ он улыбнулся и потянул блузку еще ниже, чтобы коснуться пальцами нежной кожи ее груди. Он ласково погладил сосок, и по телу Белинды пробежала дрожь.

— О, как ему хочется заняться любовью! — притворно нахмурившись, сказала она. — При свете дня, когда пора вставать.

Но Белинда не оттолкнула его руку, которая продолжила неспешное путешествие по ее телу.

— Это лучшее время, дорогая, — прошептал он. — Разве ты этого не знаешь?

«Как странно, — подумала она, — что в такие моменты его холодные как лед глаза становятся теплыми и нежными».

Он склонился к ней, ища губами ее губы, и у нее перехватило дыхание. Она была не в силах противиться. Чувства, терзавшие ее ночью, вернулись, и все тайные уголки ее тела наполнились пульсирующим жаром.

— О, Джош, — прошептала она, касаясь губами его шеи. Ей хотелось сказать, как она скучала по нему, но она сдержалась. Это было бы проявлением слабости, а она не хотела выглядеть слабой.

— Милая, милая Белинда! Боже, как мне тебя не хватало! Как я мечтал о тебе!

Его губы вновь прижались » ее губам, и между ними как будто пробежал электрический ток. Она вновь почувствовала себя возрожденной к жизни, как будто какая-то важная часть ее, разбуженная той ночью на озере Кратер, с тех пор дремала, ожидая прикосновений Джоша.

Его руки двинулись вниз. Пальцы скользнули по ее животу, и она затаив дыхание ждала продолжения. Но Джош остановился, и после мгновенного мучительного замешательства Белинда поняла, что он столкнулся с преградой из ее ремня и брюк. Издав нетерпеливый вздох, она помогла ему раздеть себя, а затем самому освободиться от одежды.

Возникло лишь одно затруднение — когда она освобождала из штанины распухшую ногу Джоша, он вскрикнул от боли, но вскоре они, обнаженные, лежали под одеялом, тесно прижавшись друг к другу.

Его теплые руки гладили спину Белинды, а затем он обхватил губами ее сосок.

— О, Белинда! Милая, как долго я ждал!

Затем он решительно, но нежно перекатился на нее, и Белинда почувствовала, как его плоть прижимается к внутренней поверхности ее бедра.

Она с готовностью раскрылась ему навстречу, жадно вбирая его в себя. Джош тихо застонал. Наслаждение, которое испытала Белинда, ощутив его внутри себя, выходило за грань чувственности. Как будто соединились не только их тела, но разум и души тоже слились воедино.

Что бы потом ни случилось, наполненная счастьем подумала она, даже если он вновь покинет ее, то, что она испытала сейчас, останется с ней навсегда, и она всегда будет помнить, что в ее жизни были счастливые мгновения, которые стоят принесенных ради них жертв.

Потом, когда они лежали рядом на одеялах, на Белинду нахлынули отчаяние и тоска. Они проведут здесь несколько дней — Джош не сможет ходить неделю, а может, и больше, а что дальше? Повторится ли то, что произошло на озере Кратер? Неужели Джош опять пойдет своей загадочной дорогой и оставит ее одну?

Она вспомнила, о чем думала несколько минут назад, — о том, что испытанное наслаждение стоит любых жертв. Возможно. Как это говорят о любви? Лучше иметь и потерять любовь, чем никогда не любить…

Белинда вздохнула, и Джош, приподняв голову, посмотрел на нее.

— Белинда, я хочу сказать тебе это сейчас, чтобы между нами больше не было недоразумений. Я люблю тебя, и ты единственная женщина, которая слышала от меня эти слова.

— Я тоже люблю тебя.

Белинде показалось, что ее сердце разорвется от счастья. Одарив его сияющей улыбкой, она потянулась к нему, но он остановил ее; лицо его было серьезным.

— Нет, сначала выслушай то, что я должен тебе сказать.

Улыбка ее медленно угасала: что он хочет ей сказать? То, что уже говорил? Что не имеет права давать никаких обещаний и что не может открыть причину этого?

Увидев выражение ее лица, Джош улыбнулся:

— Нет, нет, моя радость, это не то, о чем ты, наверное, думаешь! Просто есть вещи, которые я должен объяснить, но в данный момент не имею на это права. Верь мне и жди, пока я… ну не сделаю того, что должен.

Впившись взглядом в лицо Джоша, Белинда недоверчиво слушала его.

— Во-первых, у меня в Доусоне есть одно дело, и я по-прежнему не вправе рассказать о нем. Если я откроюсь тебе, то не только подвергну тебя опасности, но и нарушу правила, установленные моим работодателем. В любом случае, не закончив работу, я не смогу часто видеться с тобой. Сначала я должен сделать то, зачем приехал сюда.

— Значит, все точно так же, как и в тот раз, когда ты бросил меня на озере Кратер? — печально произнесла она. Радость ее испарилась без следа.

Он схватил ее за плечи и ласково встряхнул.

— Нет, глупенькая. Именно это я и пытаюсь тебе сказать. Теперь все не так. Все изменилось. Я имею в виду нас. Когда я закончу свою работу, то буду волен распоряжаться собой. И я хочу жениться на тебе!

Белинда была захвачена врасплох. Она приготовилась к худшему и даже не смела надеяться на такой исход. Обвив руками шею Джоша, она поцеловала его с такой страстью, что он вновь возбудился, и следующие полчаса они посвятили усердному празднованию взаимного признания в любви.

Через неделю лодыжка Джоша уже выглядела достаточно здоровой, и они могли продолжить свой путь. Все это время Джош и Белинда не отходили далеко от палатки. Буря, обрушившаяся на них в ту ночь, на следующий день стихла, и выпавший снег растаял под лучами выглянувшего солнца. Потеплело, и опять наступили погожие дни.

Белинде казалось, что время бежит слишком быстро. Никогда еще она не была так счастлива, и Джош, похоже, тоже был доволен просто тем, что находится рядом с ней.

Они разнообразили свое меню пойманной в реке рыбой и мелкой дичью, попадавшейся в силки, которые мастерил Джош. Остальное время было посвящено любви и разговорам. Любовники делились самыми сокровенными тайнами.

За все это время они не встретили ни единой живой души.

Когда нога Джоша зажила и он смог ходить, они упаковали вещи и двинулись вниз по течению реки к индейской деревне.

Шли они медленно. Лодыжка Джоша все еще давала о себе знать, и оба несли тяжелую поклажу: фотографическое оборудование Белинды, продукты и одеяла.

Два дня они отдыхали в деревне, и им удалось уговорить индейского вождя одолжить им единственную лошадь и предоставить сопровождение до Доусона.

После этого они стали двигаться быстрее. Их багаж был погружен на некое подобие саней; Джош и Белинда по очереди ехали верхом, а индейцы бежали рядом.

Белинда с нетерпением ждала, когда они окажутся в Доусоне. Она с радостью навсегда осталась бы с Джошем в маленькой палатке под деревом, но поскольку это было невозможно, ей хотелось, чтобы он быстрее покончил со своим делом, и тогда они снова будут вместе.

Джош, напротив, приближался к Доусону с неохотой. Лодыжка все еще причиняла ему боль, и некоторое время придется щадить ее, а ему важно было, вернувшись в Доусон, быстро довести до конца расследование, ради которого его сюда прислали.

Теперь было совершенно ясно, что Хартер знает, кто такой Джош Роган, а значит, об этом известно и Пью. Они захотят избавиться от него, и он должен первым добраться до них, причем лучше всего с ордером на арест, выписанным на основании неопровержимых улик, которых у него пока еще нет. Если бы нашелся хоть один свидетель или человек, пострадавший от их рук…

Другой человек на его месте послал бы все к черту и уехал из Доусона вместе с Белиндой. Уехал куда-нибудь подальше и жил бы в безопасности. Но он был предан своей профессии, своему делу и, чтобы жить в мире с самим собой, должен был закончить работу. Тогда он сможет уволиться с чистой совестью и наслаждаться счастьем с Белиндой.