Золото Будды

Глава 3

Когда четверо всадников приблизились к Западным воротам, Чао Тай заметил низкую стену и скромное двухэтажное караульное помещение.

— Я видел нa карте, — объяснял судья Ди, — этот город имеет хорошие природные укрепления. Он расположен в трех милях вверх по реке от того места, где она впадает в залив. Около устья реки находилась большая неприступная крепость. Воины гарнизона обыскивают прибывающие и отплывающие суда, а несколько лет назад, во время войны с Кореей, они не позволили вражеским лодкам войти в реку. К северу побережье скалистое, к югу же — болотистое. Таким образом Пэнлай, который был единственным местом с пригодной бухтой, стал центром торговли с Кореей и Японией.

— В столице люди говорили, что здесь осело много корейцев, особенно моряков, корабельных плотников и буддийских монахов, — добавил Хун. — Oни живут в корейском квартале, на той стороне залива, восточнее города. Совсем недалеко от их квартала расположен буддийский храм.

— Что ж, теперь ты можешь попытать счастья с какой-нибудь корейской девушкой, — сказал Чао Тай Ма Жуну, — и тут же в храме снять с себя грех.

Двое вооруженных часовых открыли ворота, и путники попали на оживленную улицу со множеством лавок. Проехав по улице, они наконец достигли огороженной территории вокруг здания суда. Они двигались вдоль забора, пока не увидели главные ворота, у которых на скамейке под большим бронзовым гонгом сидели несколько стражников.

При виде судьи они вскочили на ноги и отдали ему честь. Однако Хун заметил, что за спиной судьи стражники обменялись многозначительными взглядами.

Начальник стражи проводил вновь прибывших в канцелярию, расположенную в дальнем конце внутреннего двора. Четыре чиновника активно работали кисточками для письма под надзором сухопарого пожилого человека с короткой седой бородой.

В сильном волнении он шагнул навстречу судье и его спутникам и, запинаясь, представился как старший секретарь Тан, временно исполняющий обязанности управляющего делами.

— Очень досадно, — нервно добавил он, — что мы не знали о вашем приезде заранее, ваша честь. Поэтому я не смог подготовить торжественный обед и…

— Я полагал, — перебил его судья, — что из пограничного гарнизона будет послан гонец. Вероятно, произошло недоразумение. Но я уже здесь, поэтому ознакомьте меня с расположением комнат.

Сначала Taн привел их в просторный зал суда. Пол, покрытый плиткой, был чисто вымыт, а высокая скамья нa возвышении у дальней стены была покрыта куском красной блестящей парчи. Вся стела позади скамьи была закрыта занавесью из бледно-фиолетового шелка. В центре занавеси был изображен единорог, вышитый золотыми нитками, — символ проницательности.

Они вошли в дверь, которая находилась за занавесью, миновали узкий коридор и оказались в личных покоях судьи. Комната содержалась в полном порядке: на лакированной крышке стола нe было ни пылинки, оштукатуренные стены были недавно побелены. У дальней стены стояла красивая широкая кушетка, обитая темно-зеленой парчой. Не задерживаясь в архиве, находящемся рядом с кабинетом, судья Ди вышел во второй внутренний дворик, откуда был вход в приемную. Пожилой секретарь возбуждению объяснил, что после отъезда следователя этой приемной не пользовались, чтобы ненароком не сдвинуть с места какой-нибудь стул или стол. Судья с интересом взглянул на сутулую фигуру секретаря — казалось, тот чувствует себя не в своей тарелке.

— У вас все содержится в образцовом порядке, — успокаивающим тоном сказал судья Ди.

Taн низко поклонился и, запинаясь, произнес:

— Я служу здесь уже сорок лет, ваша честь, с того самого дня, как начал работать в суде рассыльным. Я всегда любил, чтобы во всем был порядок. Здесь никогда не было никаких потрясений. То, что произошло, — просто ужасно! И это после стольких лет…

Его голос дрогнул. Он поспешно открыл дверь в приемную.

Когда они собрались вокруг стола в центре зала, Taн почтительно передал судье большую квадратную печать суда. Судья Ди сравнил печать с ее оттиском в регистрационном журнале, затем расписался в получении. Теперь он официально отвечал за провинцию Пэнлай.

Поглаживая бороду, он сказал:

— Убийство судьи, конечно, важнее всех других преступлений. В свое время я познакомлюсь со всеми знатными лицами и выполню необходимые формальности. Кроме персонала суда, я бы хотел сегодня встретиться с наместниками четырех округов города.

— Есть еще и пятый, ваша честь, — заметил Taн. — Наместник корейского квартала.

— Он китаец? — спросил судья Ди.

— Нет, ваша честь, — ответил Taн, — но он свободно владеет китайским. — Секретарь деликатно покашлял и робко продолжил: — Здесь сложилась необычная ситуация, ваша честь. Губернатор вынес решение, что корейские поселения на восточном побережье получат автономию. Наместник обязан следить там за порядком, а наши сотрудники будут появляться только тогда, когда об этом попросит наместник.

— Да, ситуация действительно необычна, — пробормотал судья. — Как-нибудь на днях я загляну туда. Теперь соберите весь персонал в зале суда. А я тем временем взгляну на свое жилище и немного освежусь после дороги.

Taн выглядел смущенным. После некоторого колебания он произнес:

— Ваши покои в отличном состоянии. Прошлым летом прежний судья все заново покрасил. К сожалению, его упакованный багаж и мебель до сих пор находятся в доме. От его брата, единственного родственника, нет никаких вестей. Я не знаю, куда отослать эти вещи. Его превосходительство Ван был вдовцом, и вся его прислуга набиралась из местных, но после его кончины они все разбежались.

— Где же тогда останавливался следователь, когда приезжал сюда? — изумленно спросил судья.

— Его превосходительство спал на кушетке в кабинете судьи, ваша честь, — грустно ответил Тан. — Мелкие чиновники приносили ему туда еду. Я очень сожалею обо всем этом, ведь это не по правилам. Но брат покойного судьи не отвечает на мои письма, я… Все так нескладно!

— Не важно, — быстро сказал судья Ди. — Я и не планировал переводить сюда свою семью до того, как убийство судьи будет раскрыто. Сейчас я пойду в свой кабинет и переоденусь там, а вы покажите моим помощникам их жилье.

— Напротив здания суда, ваша честь, — пролепетал Taн, — очень хорошая гостиница. Я сам живу там с женой и могу уверить вас, что вашим помощникам…

— Но ведь это неправильно, — холодно перебил его судья. — Почему вы нe живете на территории суда? С вашим огромным опытом работы вам бы следовало знать свои права!

— Ваша честь, в доме позади приемной, на верхнем этаже, у меня есть каморка, — торопливо стал объяснять Taн, — но так как крыша прохудилась, то жить там невозможно, и я решил, что никто не будет возражать, если я поселюсь в гостинице, временно, конечно…

— Ладно, — оборвал его судья. — Я настоятельно прошу разместить моих помощников на территории суда. Их можно поселить в караульном помещении.

Taн низко поклонился и вышел вместе с Ма Жуном и Чао Таем. Хун последовал за своим хозяином в кабинет. Он помог судье переодеться в официальное облачение и приготовил ему чашку чая. Протирая лицо влажным горячим полотенцем, судья спросил:

— Что ты думаешь, Хун? Почему этот человек так нервничает?

— Он кажется человеком, слишком перегруженным делами, — ответил пожилой помощник. — Я бы сказал, что наш неожиданный приезд огорчил его.

— На мой взгляд, — задумчиво произнес судья Ди, — он чего-то очень боится. Это, видимо, связано с судом. Поэтому он и переехал в гостиницу. Но в свое время все выяснится.

Вошел Taн и объявил, что все уже собрались в зале суда. Вместо своей обычной шляпы Ди надел черную шапочку судьи и пошел в зал, сопровождаемый Хуном и Таном. Он занял место судьи и показал жестом Ма Жуну и Чаю Таю, чтобы они встали за его креслом.

Судья произнес несколько слов, соответствующих случаю, затем Taн представил ему одного за другим сорок человек, которые стояли перед судьей на коленях. Судья Ди заметил, что все служащие суда были одеты в скромные синие куртки, а металлические каски стражников начищены до блеска. В целом все они выглядели достойно. Ему не понравилось жестокое лицо начальника стражи, и он подумал, что именно эти чиновники обычно нуждаются в постоянном контроле. Доктор Шень, следователь, ведущий дела о насильственной или скоропостижной смерти, был величественным пожилым человеком с умным лицом. Taн прошептал судье, что доктор Шень очень благородный человек и является лучшим врачом в провинции.

Когда перекличка закончилась, судья объявил, что назначает Хун Ляна старшиной суда и что он будет контролировать работу канцелярии. Ма Жун и Чаю Тай будут надзирать за стражниками, а также отвечать за дисциплину и порядок в караульном помещении и тюрьме.

Уже в своем кабинете судья Ди попросил Ма Жуна и Чаю Тая произвести осмотр караульного помещения и тюрьмы.

— Таким образом, — добавил судья, — вы как бы просеете через сито стражников, познакомитесь с ними и увидите, кто чего стоит. Потом вы пойдете в город и составите свое мнение о жизни в нем. Я бы сам с удовольствием отправился с вами, но мне необходимо посвятить вечер выработке плана действий по расследованию убийства судьи. Я буду ждать вашего возвращения и подробного рассказа.

Дюжие помощники вышли из кабинета. В ту же минуту появился Тан с чиновником, у которого в руках было два подсвечника с горящими свечами. Судья Ди предложил Тану сесть на стул перед его столом, рядом со старшиной Хуном. Чиновник поставил подсвечники на стол судьи и бесшумно удалился.

— Только что я обнаружил, что на перекличке не было начальника канцелярии Фань Чуна, хотя в списке он значится. Он болел?

Тан хлопнул себя по лбу и стал сбивчиво говорить:

— Ваша честь, об этом я и сам хотел сказать. Я очень волнуюсь за Фаня. Первого числа этого месяца он уехал в Пеньфу в очередной отпуск. Он должен был вернуться вчера утром. Так как он не появился, я послал стражника к Фаню, его маленькая усадьба находится к западу от города. Крестьянин, который у него работает постоянно и там живет, сказал, что Фань со своим слугой приезжали туда вчера и в полдень покинули усадьбу. Вот это и непонятно. Фань — замечательный человек, прекрасный воин — всегда очень пунктуален. Я не понимаю, что могло с ним случиться, он…

— Может быть, на него напал тигр? — нетерпеливо перебил его судья Ди.

— Нет, ваша честь! — вскричал Taн. — Нет, нет, что вы!

Его лицо внезапно побледнело; в широко раскрытых испуганных глазах отражался свет свечи.

— Не надо так волноваться! — сказал судья, раздражаясь. — Я очень хорошо понимаю, что вы расстроены смертью вашего прежнего начальника, но ведь с тех пор прошло уже две недели. Чего вы так боитесь?

Тал смахнул со лба выступивший пот.

— Ваша честь, прошу меня извинить, — пробормотал он. — На прошлой неделе в лесу нашли растерзанного, с разорванным горлом крестьянина. Должно быть, в наших краях появился людоед. Последнее время я не могу спать спокойно, ваша честь. Я приношу свои извинения…

— Ну ладно, — смягчился судья Ди. — Мои помощники — опытные охотники. На днях я пошлю их убить этого тигра. Налейте мне чашку горячего чая, и давайте поговорим о деле.

Когда Тан налил чай и отдал чашку судье, тот с жадностью сделал несколько глотков, затем поудобнее уселся в кресле.

— Я хочу от вас услышать подробный рассказ, — проговорил судья Ди, — о том, как стало известно об убийстве судьи.

Пощипывая себя за бороду, Тан робко начал:

— Предшественник вашей чести был очень достойным человеком, культурным и обаятельным. Возможно, иногда он бывал беспечен и нетерпелив, но вообще это был очень аккуратный во всех делах господин, я бы сказал, даже педантичный. Ему было около пятидесяти, но у него был большой богатый жизненный опыт. Он был очень способным судьей, ваша честь.

— Были ли у него здесь враги? — спросил судья Ди.

— Ни одного, ваша честь! — воскликнул Taн, — Он был умным и справедливым судьей, люди любили его. Можно сказать, ваша честь, что он был очень популярен. Очень!

Судья кивнул, и Тан продолжил свой рассказ:

— Две недели назад, когда приближалось время утреннего заседания, ко мне в канцелярию пришел его управляющий и сказал, что хозяин не ночевал дома и что дверь в библиотеку заперта изнутри. Я знал, что судья часто работал в своей библиотеке допоздна, и предположил, что онн просто уснул над книгами, Я настойчиво стучал в дверь. Из-за двери не доносилось ни звука, я испугался, что его хватил удар. Тогда я позвал стражников, и мы взломали дверь.

Taн судорожно сглотнул, рот его искривился. Спустя минуту он заговорил:

— Судья Ван лежал на полу около печки, его незрячие глаза уставились в потолок. Чайная чашка лежала нa циновке возле вытянутой правой руки судьи. Я дотронулся до его тела, оно было окостеневшее и холодное. Я вызвал следователя, ведущего дела о насильственной или скоропостижной смерти, и он констатировал, что судья умер около полуночи. Он взял на экспертизу немного чая из чайника и…

— Где стоял чайник? — перебил его судья.

— На шкафчике в левом углу библиотеки, ваша честь, — ответил Тан, — рядом с медной плиткой для кипячения воды. Чайник был почти полон. Доктор Шень дал немного чая собаке, и она тут же умерла. Он вскипятил воду в чайнике и по запаху определил, что там есть яд. Он не смог взять пробу воды из поддона нa плите, так как она быстро испарилась.

— Кто обычно приносит воду для чая? — спросил Ди.

— Сам судья, — тут же ответил Тан. И так как у судьи Ди от удивления брови поползли вверх, он быстро добавил: — У него был культ чаепития, ваша честь, он был очень щепетилен по поводу всяких тонкостей этого процесса. Он всегда настаивал на том, что лично будет приносить воду из своего собственного колодца в саду и кипятить ее нa плитке в библиотеке. Вся его посуда — чайник, чашки, чайница — была антикварной. Она находилась в запертом шкафчике, на котором стояла плитка. Я посоветовал следователю проверить сухую чайную заварку, но она оказалась безвредной.

— Что же вы предприняли потом? — поинтересовался судья.

— Я тут же послал гонца к наместнику Пеньфу, а тело поместил во временный гроб и поставил его в зале у судьи. Затем я опечатал библиотеку. На третий день приехал его превосходительство следователь из столицы. Он приказал начальнику гарнизона выделить ему шесть секретных агентов городской стражи и провел тщательное расследование. Он допросил всех слуг и…

— Это я знаю, — нетерпеливо сказал судья Ди. — Я читал его отчет. Было точно установлено, что никто не колдовал над чаем и не входил в библиотеку после полуночи, то есть когда судья находился там один. А когда именно уехал следователь?

— Утром четвертого дня, — медленно ответил Тан, — следователь вызвал меня и приказал перевезти гроб с телом усопшего судьи в храм Белого Облака, за Восточные ворота, пока братом покойного не будет принято решение о месте захоронения. Потом он отослал агентов обратно в гарнизон, сказав мне, что забирает все личные бумаги убитого и уезжает. — Taн чувствовал себя неловко. Беспокойно взглянув на судью, он добавил: — Полагаю, что он объяснил вашей чести причину своего внезапного отъезда?

— Он сказал, — быстро сымпровизировал судья Ди, — что расследование достигло того этапа, когда новый судья вполне может продолжить его.

Taн явно почувствовал облегчение. Он спросил:

— Надеюсь его превосходительство здоров?

— Он уже уехал на юг, к месту своего нового назначения, — ответил судья и поднялся с кресла. — Сейчас я пойду и сам осмотрю библиотеку. А пока меня не будет, вы с Хуном обсудите, какие вопросы должны быть рассмотрены завтра на утреннем заседании.

Судья взял подсвечник и вышел.

Дверь, ведущая в покои судьи, которые располагались по другую сторону маленького сада позади приемной, была приоткрыта. Дождь прекратился, по деревья и клумбы были скрыты туманом. Судья Ди толкнул дверь и вошел в заброшенный дом.

Из плана, подшитого к делу, судья знал, что библиотека находится в конце основного коридора. Двигаясь по нему, он заметил два небольших боковых коридора, но при слабом свете свечи он не мог разглядеть, куда они ведут. Вдруг он застыл на месте как вкопанный. Свет от свечи упал на худого человека, который только что вышел из бокового коридора прямо перед судьей, чуть не столкнувшись с ним.

Человек замер; он уставился на судью странным пустым взглядом. Лицо с правильными чертами было обезображено большим родимым пятном на левой щеке. К своему изумлению, судья заметил, что незнакомец был без головного убора: его седеющие волосы были собраны в пучок на макушке. Судья разглядел, что на человеке были серые одежды с черным поясом.

Только судья Ди хотел спросить человека, кто он такой, как вдруг мужчина беззвучно отступил назад в боковой коридор. Судья резко подмял свечу, чтобы осветить помещение, и от движения воздуха свеча погасла. Наступила кромешная тьма.

— Эй, выходи! — закричал судья Ди.

Только эхо отозвалось ему. Он подождал минуту. Но в пустом доме было тихо.

— Дерзкий негодяй! — сердито пробормотал судья Ди. Осторожно двигаясь вдоль стены, он вышел в сад и поспешил в свой кабинет.

Taн показывал старшине Хуну объемистое дело.

— Я хочу внести ясность раз и навсегда, — раздраженно обратился к Тану судья. — Никто из служащих не имеет права разгуливать по зданию суда в ночной одежде. Только сейчас я встретил человека в домашнем одеянии, без шапочки! И эта наглая деревенщина даже нe потрудился мне ответить, когда я окликнул его. Я задам ему трепку!

Taн задрожал всем телом; он пристально посмотрел на судью глазами полными страха. Судье Ди вдруг стало его жалко, в конце концов он делает все от него зависящее. Спокойным голосом он сказал:

— У всех случаются промахи. И тем не менее, кто же это был? Может быть, ночной сторож?

Taн бросил затравленный взгляд на открытую дверь позади судьи. Заикаясь, он спросил:

— На… на нем были серые одежды?

— Да, — ответил судья.

— А было у него родимое пятно на левой щеке?

— Да, было, — отрывисто сказал судья. — но хватит гадать! Говорите, кто это был?

Тан наклонил голову и дрожащим голосом ответил:

— Это был покойный судья, ваша честь.

Где-то в лабиринтах здания громко хлопнула дверь.