Свой замок

Дим. Попаданец

Проснулся я в прекрасном настроении и в таком же состоянии. Но что-то все равно было не так. И совсем не чувство утренней прохлады. Возможно, то, что совершенно не помню, как ложился спать, зато прекрасно помню, как упал тяжелораненым?

Совершенно некстати пришел в голову анекдот.

Спят Шерлок Холмс с доктором Ватсоном в палатке. Ватсон просыпается, смотрит, а вокруг ночь, звезды, красота. «Скажите, Холмс, а почему такая красота?» – спрашивает он у своего друга. «Это элементарно, Ватсон, у нас украли палатку», – отвечает ему Холмс.

К чему я это? Все очень просто – у нас тоже украли палатку, и похоже, что не только ее одну. Во всяком случае, на мне из одежды были только мифриловая кольчуга и эльфийский поддоспешник, а также поножи и наручи.

Посмотрел по сторонам. Обе ушастые лежали рядом на широких каменных ступенях. Одетые по точно такой же моде, что и я. Встал. Странно, но чувствовал себя превосходно, несмотря на то что неизвестно, сколько времени пролежал на пускай и теплом, но все же камне.

– И, кстати, почему он теплый, камню вроде бы холодным положено быть, если не на солнце в очень жаркий день, а тут довольно прохладно? – спросил вслух сам не знаю кого.

Проверил эльфиек. Обе живы, но либо без сознания, либо крепко спят. Скорее первое, так как сон у моих ушастых очень чуткий, и на довольно бесцеремонное тормошение точно отреагировали бы.

– Интересно, сколько мы так пролежали? И где все остальные? – продолжил разговаривать я сам с собой.

Нет, я был совершенно не в претензии за их отсутствие, так как они вроде хотели нас немножко убить. Кстати, об убить – я не просто прекрасно себя чувствую, но также отсутствуют раны, полученные в бою. Это хоть и подозрительно, но все равно приятно. На эльфийках, кстати, тоже не заметил – ни ран, ни крови.

Осмотрелся по сторонам уже внимательнее. Из вещей остались только мечи, наши, мифриловые, и их ножны, и вообще все, что у меня алюминиевого было. Да еще пистолет валялся, почти целый. То, что в последнем бою я потратил все патроны, уже не имело значения, потому что сам «макаров» слегка оплавился и теперь ни на что, кроме груза для кистеня, не годился. Рядом с совершенно не пострадавшей алюминиевой посудой это смотрелось дико.

А вот фотоаппарат расплавился совсем. Жалко. И ведь у меня была мысль оставить его в седельной сумке, но решил, что при мне целее будет. Зря. Хорошо, что зеркалку и еще один запасной отправил с Гилией. Зато магобластер прекрасно сохранился, как, похоже, и все магическое. Еще рядом с тем местом, где лежал, нашел оба желудя и свой осколок алтаря сликовников. С алтарем все понятно, камень и камень, что ему будет, а вот что желуди не пострадали, обрадовало, имелись у меня на них планы.

– Стоп. Интересно, а арбалет почему уцелел?

Странно, в нем-то точно магии никакой не было и быть не могло. Заводское изделие, как-никак. Хотя из чего там оптические прицелы делают? Подобрал мифриловый кинжал и царапнул им черную поверхность корпуса. Так и есть – алюминий. Странно, но, похоже, если хотя бы часть изделия состояла из этого металла, то все оно сохранилось.

Все остальное либо исчезло, либо превратилось в ненужный хлам. Враги тоже, что можно было считать компенсацией. В стороне рощица стояла, совсем недалеко, так и ее теперь там не было, и вообще ни одной не было на всей поверхности небольшого плато. Подумал бы, что это мы вместе с остатками храма перенеслись в другое место или сам храм нас перенес на ступени своей копии, но рельеф местности и виднеющаяся вдали приметная вершина оставались там, где и были. Так что телепортация отменялась.

Первой из ушастых очнулась Эль. Если судить по выражению лица, то чувствовала она себя прекрасно, как и я сам. И как уже заметил с самого начала, никаких ран или их следов на ней видно не было. Хороший признак.

– С добрым утром, дорогая, – поздоровался я.

Светлая только кивнула мне в ответ. Первым делом проверила меня с помощью своего магического медицинского сканера, или как там ее магия жизни, на это нацеленная, называется? Убедилась, что все в порядке, и проделала то же самое со спящей темной. Странно, раньше она к Ларе со своей медицинской помощью не лезла, так как любая их магия друг для друга как минимум вредна, а то и смертельна.

– Сама не знаю, – ответила Эль. – Откуда-то возникла уверенность, что все получится.

Потом проснулась, наконец, темная, и мы вместе стали собирать немногие уцелевшие вещи. Одежды и обуви, как я уже успел убедиться, не было совсем. Все магические амулеты совершенно не пострадали и, как определили эльфийки, были теперь заряжены под завязку, а мифриловые даже сильнее, чем после нападения вампиров. По мнению ушастых, мой универсальный щит теперь не только выглядел как настоящий, но и работал как надо.

– К сожалению, только до очередной разрядки накопителя, – разочаровала меня Лара.

Из оружия – кроме магических амулетов – сохранились только мифриловые мечи и ножи, мой арбалет совершенно без стрел и болтов, а также, как ни странно, лук темной. С луками ушастых вообще интересно получилось: Ларин, который мне Алиса еще в Первом Лесу светлых подарила, имел какую-то магическую составляющую и не пострадал, а от того, что был у Эль, – не осталось ничего, кроме пепла. Ситуация по сравнению с первоначальной теперь менялась на противоположную. Тогда темная была без лука, а теперь, наоборот, – светлая.

Стрел, правда, было всего две – те, что с мифриловыми наконечниками. Как ни странно, но они сохранились полностью, вплоть до оперения. Лара как увидела, что вещи, содержащие мифрил, нисколько не пострадали, так сразу и отправилась их искать. Долго ходила, но нашла. Тела тех, кто был убит этими стрелами, сгорели, а сами стрелы как новенькие. Наши вещи, похоже, пострадали от огня вообще меньше всего – врагу досталось куда сильнее. Там в радиусе на пару сотен метров вообще все испарилось, и тела, и оружие. Еще через сотню метров попались оплавленные куски металла, потом обгоревшие тела.

Позже обнаружили девять тел, лежащих отдельно и на большом расстоянии. Все были, естественно, мертвы, но на них сохранились некоторые клочки обгоревшей одежды и кое-что из вещей. Вот они-то и дали окончательный ответ на вопрос, кто и почему нас преследовал. Вовсе не пираты заокеанского Шокара, как мы подумали, когда на переговоры вышел их капитан.

– Сликовники! – воскликнула Ларинэ.

– Они самые, – ответил я, снимая с тел амулеты. – Все девять золотые. Хорошо же у нас шарахнуло, если они на таком расстоянии и со всей своей силой не смогли спастись.

Еще наш взрыв сорвал оказавшийся совсем тонким слой почвы, и под ним открылась совершенно ровная, если не сказать зеркальная, поверхность камня. Похоже, что кто-то когда-то очень давно не просто выровнял, но и отполировал плато. Это же сколько сил нужно потратить на такое? В моем мире, при всей современной технике, затраты были бы колоссальными. Правда, тут технику с успехом заменяет магия, но и с ее помощью все это не могло бы быть проделано просто так, из любви к искусству. Видимо, бог, во славу которого этот храм построен, в свое время был очень почитаем. Или сам, лично, к этому чуду руку приложил.

А сила нашего бабаха была совсем не маленькой. Жаль, плохо в ядерных боеголовках разбираюсь и не могу оценить, килотонны тут были или мегатонны? Скорее, все-таки килотонны, но не одна-две, а десятки или сотни. Зато теперь представляю, какие силы применялись в здешних Великих Войнах. Понятно, почему до сих пор, по прошествии более чем трех тысячелетий, их все еще вспоминают. Причем совсем не так, как у нас о том же Александре Филиппыче – мол, герой, но мебель ломать не стоит – или там о Батые Чингисханыче, а примерно как о Великой Отечественной или, в крайнем случае, о Первой мировой.

Эледриэль. Светлая эльфийка

Первое, что я вспомнила, очнувшись, – это смешанную кровь, невероятную боль, с ней связанную, и огромную силу, которая должна была сжечь нас троих без остатка. Но похоже, что не сожгла, а даже наоборот. Сама я чувствовала себя полностью восстановившейся, как в физическом, так и в магическом плане. Сначала проверила уже проснувшегося Дима. С ним оказалось все в порядке. И не просто в порядке, а буквально весь его организм был в идеальном состоянии. Причем все те усовершенствования, которые я постепенно и ненавязчиво делала, не только не исчезли, но и закрепились.

Лучшая реакция, зрение, слух, больше силы в мышцах, отсутствие лишних волос не только на лице, но и на всем теле, совсем другой запах. Продолжительность жизни даже без моего дальнейшего вмешательства в три-четыре сотни лет, а уж при постоянной поддержке вообще не ограничена. Правда, уши трогать не стала, чтоб ничего лишнего не заподозрил. Дороги они ему как память, или просто не хочет лишаться возможности называть нас с Ларинэ ушастыми. И теперь все это не просто закрепилось, но явно будет передаваться по наследству. Более точные исследования проведу позже, но думаю, что не ошиблась.

Затем проверила темную. Не знаю, почему вообще это сделала? Раньше такая проверка мало того, что была бы крайне неприятна нам обеим, но еще и немалый вред причинила бы. Опять же обеим, хотя ей больше, чем мне. А на этот раз ничего такого не произошло, и я почему-то была абсолютно уверена, что не произойдет. Воспринималась Ларинэ, как если бы была светлой эльфийкой или человеческой женщиной, но при этом я не только не сомневалась, но и прекрасно чувствовала, что передо мной темная. Что-то это смешение крови с нами сделало. Что-то абсолютно невозможное, о чем никто и никогда не слышал. И причина наверняка в крови человека, которая тоже присутствовала в реакции. Но до чего же это было больно! Ни за что не хотела бы повторить!

Ларинэ. Темная эльфийка

Первое, что я обнаружила, это то, что выбитый копьем глаз у меня на месте и прекрасно видит. Они оба на месте и прекрасно видят! Это радовало. Все другие раны тоже исчезли без следа. Резерв магической силы был полностью восстановлен, хотя в бою я истратила все без остатка, даже чуть больше, поэтому на восполнение потерянного должны были уйти недели, а то и месяцы. Почти как после сидения в подавляющей магию клетке сликовников.

И только после этого обнаружила, что на мне поддоспешник и сами доспехи, а вся одежда и обувь куда-то исчезли. Очнувшиеся до меня Ва’Дим со светлой, похоже, находились в аналогичной ситуации. Не специально же они штаны поснимали и где-то спрятали? Муж, с его странным чувством юмора, вполне мог так поступить, но Эледриэль точно нет.

Потом, собирая немногие уцелевшие вещи, мы обсуждали, пытаясь понять, что же с нами произошло.

– Все дело в крови, – сразу же заявила светлая.

Ну, допустим, в этом я и сама ничуть не сомневаюсь, но вот почему и как, совершенно непонятно.

– Возможно, дело в том, что кроме темной и светлой крови в реакции принимала участие и человеческая? – предположила я. – Но за многие тысячи лет такая возможность непременно была бы обнаружена.

– Тем более что во время эпохи Великих Войн в этом направлении велись целенаправленные исследования, – добавила светлая. – Были даже достигнуты некоторые результаты в совместимости, но потом все работы в данной области были свернуты, а позже вообще запрещены.

Еще какое-то время мы обсуждали случившееся с нами, а также то, что уже не ощущаем по отношению друг к другу отрицательных эмоций. Потом вмешался человек.

– Ничего вы, ушастые, не понимаете, – сказал он, – а ведь ответ лежит на поверхности.

– Какой ответ? – спросила я.

Эледриэль меня поддержала.

– Какова вероятность того, что две эльфийки, светлая и темная, не просто полюбят человека, но еще и одного, и при этом друг друга не поубивают? – задал он совершенно риторический вопрос.

Мы со светлой молчали. И так ясно, что вероятность не просто мала, а ее вообще нет.

– Так что любовь и есть та сила, которая нас спасла. А учитывая тот факт, что повторить никто не сможет, мы теперь счастливые и единственные обладатели непобедимой вундервафли вроде тех, которыми баловались предки во времена Великих Войн.

Тут тоже особо не поспоришь, так как экспериментальным путем такую теорию не опровергнуть, за полным отсутствием подопытного материала. Даже если найдутся желающие заполучить такую силу, а они найдутся, то правильно полюбить у них не получится. Вернее, человека влюбить в эльфийку совсем не трудно, а вот наоборот никак.

– Так что лучше давайте проверим, – предлагает Ва’Дим, уже готовясь уколоть себе палец ножом.

Меня от такого предложения аж всю передернуло. Воспоминания о той боли, что пришлось испытать, нахлынули с новой силой и чуть не накрыли всю меня с головой. И это только воспоминания! Эледриэль вообще мне за спину убежала и там спряталась. А мне самой где прятаться? Так и захотелось вытолкать светлую вперед. Человек сознание тогда потерял еще до того, как все произошло, и не представляет, каково это было. В общем, мы со светлой категорически и единогласно решили не экспериментировать.

– Зря, – ответил муж. – Как раз сейчас самое время, потому как терять в любом случае нечего, все, что могло сгореть, уже сгорело.

– Нет! – категорически заявила Эледриэль.

– Лучше вообще обойтись без экспериментов и всячески избегать ситуаций, в которых эта сила сможет нам понадобиться, – поддержала я ее.

Собрали все вещи, которые уцелели. Частично пострадавших и не было вовсе – или-или. Все заплечные мешки тоже сгорели, но и вещей осталось очень мало, так что можно было в руках нести. Хотя бы какое-то время.

Дим. Попаданец

Мое предположение о том, что все дело в любви, мне очень понравилось. Красивая теория. Правда, у меня была еще одна, по ней выходило, что на самом деле все дело в том, что я из другого мира и моя кровь чем-то отличается от местной. Но об этом я предпочел умолчать – пускай лучше будет любовь.

Экспериментировать ушастые почему-то отказались, обе, категорически. А я уже начал планы строить. Если эту силу сконцентрировать в один луч, то и тоннель в горах прожечь можно, решив тем самым проблему перевалов в Проклятых Землях. И с нечистью разобраться, просто выжигая площади. Но ничего, к тому времени, как вернемся домой, может, и уговорю.

То, что сгорела одежда, не так страшно. Эльфийские поддоспешники по своему виду похожи на термобелье, так что совсем голыми мы не были. И сами мифриловые кольчуги – тоже что-то. Плюс к тому еще и наручи с поножами, да и шлемы в придачу. Поэтому на вид были вполне одетыми. Кто их знает, этих эльфов, вдруг у них мода такая?

Но вот отсутствие обуви для меня очень критично, даже при ходьбе по ровной поверхности, да что там по поверхности, я и по пляжу никогда не любил босиком ходить, а уж в горах тем более. Идти дальше так мне крайне не нравилось. Эль что-то поколдовала над подошвами моих ног, и кожа стала толще и менее чувствительной, но все равно с этим нужно что-то делать. Привычки горожанина всегда и везде ходить обутым эльфийской магией не побороть.

Лапти плести я не обучен, сапоги тачать тоже, да и лыка с кожей тут взять было совершенно негде. Лавок с магазинами опять же поблизости не наблюдалось, ярмарок с базарами не предвиделось, поэтому пришлось идти так. Не оставаться же на этом плоскогорье? А вот ушастых факт отсутствия обуви сам по себе, похоже, совершенно не беспокоил. Жаловались, правда, что по камням ходить холодно, да и то только как начали спускаться. Само плато после нашего фейерверка стало ощутимо теплым.

Хотя тропа, по которой мы теперь шли, была пологой, а местами даже сохранились вырубленные в камне ступени, за один день ее все равно не преодолели. Так что спать пришлось голодными и в маленькой пещерке. Она была, видимо, вымыта горной речкой, за что мы ее и предпочли всем другим, а вернее, за имеющийся там в нескольких щелях нанесенный водой песок. Этот песок нас и привлек, потому что спать на нем всяко лучше, чем на голом камне. Вот мы его и собрали изо всех щелей в один закуток с более-менее ровным полом.

Дежурств на ночь не устанавливали, ограничились магической защитой. Было понятно, что преследователи должны оставить где-то лошадей и охрану, но ни их самих, ни следов мы не нашли. Видимо, увидев выброс силы и что после этого осталось от нападающих, охранники просто сбежали.

Спали, просто сбившись в кучу. Хорошо хоть, эльфийки больше не испытывали дискомфорта от близкого присутствия и особенно прикосновений друг друга. А утром, как ни странно, встали вполне свежими и полными сил. И вообще, новый день обещал быть удачным.

Уже с первых же шагов по тропе спугнули какую-то птицу, и Лара ее тут же подстрелила. Пернатое было размером с утку и незнакомо не только мне, но и ушастым, однако общим голосованием признали его съедобным. От демократии, оказывается, тоже может быть польза. Отсутствие костра возместили боевой магией – тут главное не перестараться, а то можно остаться без еды. Чтоб не рисковать получить на завтрак вместо дичи обуглившиеся косточки, вернулись обратно к пещерке. Лара раскалила боевой магией песок, в котором мы и запекли птицу. Позавтракав, пусть и довольно скудно, пошли куда веселее.

К полудню нашли место, где наши преследователи оставляли своих лошадей. Но, увы, пары сапог моего размера там никто не забыл, не моего, впрочем, тоже. Только черные кляксы кострищ и много конского навоза. Еще обрывок веревки меньше метра длиной и какая-то рваная тряпка, судя по запаху, портянка. Даже дров, которые они наверняка привезли с собой, не оставили. При таком-то излишке лошадей забрали абсолютно все. Кстати, о дровах, кое-что могло и не догореть. Разворошив остатки костров, насобирали кучку таких огарков, но не в руках же их нести? Вот и портянка пригодилась, собрал я все горючее в нее и замотал веревкой – вечером хоть на какой-то костерок можно было рассчитывать.

К концу дня все еще не выбрались из горного ущелья, по которому шла тропа, хотя она и стала куда более пологой. Босиком быстро не походишь. По пути Ларе удалось застрелить какого-то горного грызуна, хорошо, хоть не крысу. Судя по многочисленному помету вокруг, их тут должно было быть куда больше, но, видимо, они селились в скальных щелях и пещерках и умели хорошо прятаться. Ужином такое мизерное количество мяса было назвать трудно, но хоть что-то. Вода в моей алюминиевой фляге тоже уже заканчивалась, хотя мы и старались экономить. Спали опять в пещере, но на этот раз не повезло, и песка в ней не обнаружили.

Где-то к полудню вышли в предгорья. Голые и пустынные. Вскоре нашли заросли какого-то кустарника и родничок, который поддерживал этот оазис. Темная там очень быстро подстрелила нескольких кроликов. Развели костерок из хвороста, зажарили добычу и, наконец, прилично пообедали. Решили в этот день никуда оттуда не ходить, помылись в ручейке и стали готовиться к ночлегу. Спать легли уже в шалаше на подстилке из веток и листьев.

– После путешествия по горам прямо царская роскошь, – объявил я женам.

– Скорее княжеская, – уточнила Эль.

– Многие северные князья до сих пор живут в землянках. Не шалаш, конечно, но очень близко, – закончила Лара.

Утром ушастые смастерили три пары обуви, чем-то похожей на мокасины. Кроличья шкурка, конечно, для такой цели не самый лучший материал, но при наличии магии и отсутствии чего-либо другого тоже подойдет. Теперь идти стало куда легче. Хотя ботинки все равно жалко, сколько я в них дорог исходил, и до сих пор были целы. Правда, не сами по себе, а благодаря Эль и ее бытовой магии, с помощью которой она мне их, как и все остальные вещи, поддерживала в идеальном состоянии. После магии жизни – самая полезная штука, а все остальное и техникой легко заменить можно.

Еще мы в тех кустах запаслись вязанками хвороста, мало ли что, а Лара нарезала прутьев для стрел, которые тут же и изготовила. Без наконечников, конечно, а просто заостренные древки, но, по ее словам, для охоты на мелкую дичь подойдет. Использовать для этих целей имеющуюся пару с мифриловыми наконечниками, по мнению ушастых, было чуть ли не кощунством. А вот для моего арбалета тем же методом стрел, к сожалению, не изготовишь. Вернее, изготовить оно, конечно, можно, но с какой бы то ни было прицельной стрельбой будут проблемы. Ну а от стрельбы в упор при охоте на тех же зайцев толку мало, не станут они ждать, пока я подойду да прицелюсь.