100 самых известных «русских мусульман»

Заключение

Известные данные по ста наиболее ярким новообращенным мусульманам в современной России (далее – «100») можно обобщить, выявив определенные закономерности. Всего было описано восемьдесят пять мужчин и пятнадцать женщин, из которых двадцать четыре человека скончались, тринадцать пропали без вести или стали эмигрантами, а двое осуждены более чем на двадцать лет лишения свободы.

Из «100» сорок шесть являются террористами или их пособниками, четверо осуждены или объявлены в розыск за преступления экстремистской направленности, шесть человек имеют судимости или объявлялись в розыск по другим статьям УК РФ, из остальных двенадцать человек исповедуют ярко выраженные радикальные взгляды. Шесть неофитов на момент принятия ислама разделяли фашистские взгляды, еще трое были членами НБП.

География «100» выглядит следующим образом:

Вероисповедный состав неофитов

Ваххабиты – 48%

В том числе сторонники «Исламского государства» – 5%

Псевдомусульмане – 11%

Вышедшие из ислама – 6%

Сунниты-ханафиты – 4%

Сторонники XT – 3%

Сунниты-маликиты – 2%

Шииты – 2%

Сторонники «Братьев-мусульман» – 2%

Суфии – 1%

Таблигиты – 1%

Нет данных – 20%

Этнический состав неофитов

Русские – 37%

Смешанные браки – 20%

Украинцы – 17%

Евреи – 13%

Чуваши – 3%

Неизвестные – 2%

Немцы – 2%

Белорусы – 2%

Якуты – 1%

Осетины – 2%

Поляки – 1%

Виды деятельности

Экстремисты и террористы – 49%

Духовные лидеры – 14%

Журналисты – 13%

Общественные деятели – 10%

Ученые – 9%

Политики – 3%

Спортсмены – 2%

Причины принятия ислама

Под влиянием близких или знакомых – 30%

В том числе вследствие целенаправленной вербовки – 8%

В плену – 4%

В тюрьме – 1%

Под влиянием родных – 17%

Вследствие протестных настроений – 11%

Из корыстных соображений – 10%

Из-за очарования мусульманской культурой – 9%

Вследствие духовных исканий – 7%

Из-за влюбленности – 6%

Под влиянием интернет-пропаганды – 1%

Нет данных – 9%

Из вышеприведенных данных можно сделать следующие выводы.

1. Ни в одной этноконфессиональной группе современной России среди ста самых известных представителей нет такой доли незаконопослушных людей, причем склонных преимущественно к особо тяжким преступлениям. В первую очередь это связано с исключительной популярностью среди «100» ваххабизма и других деструктивных идеологий, на данный момент порождающих почти 100% преступлений террористической направленности и значительную часть экстремистских преступлений.

2. Распределение «100» по характеру деятельности также очень нетипично. Помимо сверхвысокой доли экстремистов и террористов, обращает на себя внимание высокий процент духовных лиц и журналистов. В других этноконфессиональных группах первые позиции занимают политики, деятели культуры, представители крупного бизнеса и спортсмены.

3. Этнический состав «100» необычен: доля русских среди немусульманских народов России превышает 95%, однако здесь она ниже в два с половиной раза. Высокий процент выходцев из смешанных семей вполне объясним, тем более что многие из них считаются неофитами ошибочно, а вот необычно высокие доли украинцев и евреев вызывают вопросы. При более широкой выборке неофитов, например, в 500 человек, процент русских повышается, а доли украинцев и евреев снижаются, однако все равно далеко выходят за пределы нормы. Данный феномен, безусловно, нуждается в особых исследованиях.

4. Вероисповедный состав «100» очень своеобразен и мало коррелирует с распределением по течениям ислама среди этнических мусульман. В России подавляющее большинство мусульман (до 95%) исповедует суннизм ханафитского и шафиитского мазхаба. Доля ваххабитов и членов других нетрадиционных мусульманских течений среди них не превышает 4%, в то время как среди «100» она составляет 54%. Ханафитов и шафиитов среди «100» всего 5%, что ничтожно мало.

5. География «100» с одной стороны, достаточно широка, если судить по их происхождению, однако большая часть начала свою активную деятельность в статусе неофита или в двух крупнейших городах России (32%), или на Северном Кавказе (28%). Действительно, крупнейшие общины «русских мусульман» действуют в Москве, Санкт-Петербурге, Республике Дагестан, Ставропольском крае и Астраханской области.

6. Причины принятия ислама у «100» не совсем коррелируют с данными по более широкой выборке неофитов, что связано преимущественно с возможностью выявить корыстные мотивы, либо невозможностью выявить мотивы вообще.

7. Обращает на себя внимание высокий процент среди «100» псевдомусульман и людей, покинувших эту религию. Среди этнических мусульман этот процент значительно ниже.

На заданный в 2012 году вопрос ученого Рината Беккина, кем считать «русских мусульман», заблудшей сектой или авангардом уммы, можно попробовать ответить на примере «100»338. И этот ответ вряд ли предполагает второй вариант: у российской уммы в авангарде фигурируют совсем другие люди. Неофиты внесли не слишком заметный вклад в развитие ислама в России, из непреступной деятельности серьезно отметившись только в сфере журналистики. Свою субкультуру они сформировать не смогли, равно как и стать зачатком нового народа – российских помаков или бошняков.

Заблудшей сектой неофитов также считать не стоит – слишком уж сложен их вероисповедный состав, слишком сильны национальные и социальные различия. Скорее, они представляют собой некую совокупность совершенно разных людей, формально объединенных исповеданием ислама, которая развивается совсем не в лучшем направлении: доля радикалов среди неофитов неуклонно растет и последние два года «русские мусульмане» фигурировали в СМИ исключительно как боевики или их неумные возлюбленные.

Впрочем, на примере только «100» было бы поспешно делать выводы обо всех российских неофитах. «Русские мусульмане» определенно представляют собой крайне интересную этноконфессиональную группу, которую незаслуженно обошли вниманием ученые. Они ждут своих исследователей, благо достаточно малочисленны и легко изучаемы.