100 великих битв

Сражение под Веной (1683 год)

В середине XVII века Турция стала отставать в своем развитии от западноевропейских стран. Вместе с тем снижалась и военная мощь Османской империи. Но это не остановило ее агрессивных устремлений. В начале 70-х годов войска турецкого султана и его вассала — крымского хана вторглись в Польшу и Украину, дойдя до самого Днепра. В этот период в габсбургской части Венгрии нарастало недовольство усилением католической контрреформации, а также тем, что Габсбурги ничего не делали для освобождения остальной части страны от турецкого ига. С 1678 года во главе народных восстаний встал Имре Текели, представлявший группу венгерских феодалов, недовольных Габсбургами. В 1681 году права протестантов были восстановлены, но это не могло удовлетворить народные массы, волнения продолжались. Текели обратился за помощью к турецкому султану, который воспользовался этим, чтобы объявить в 1683 году войну Австрии.

Австрийский император Леопольд 131 марта 1683 года заключил договор с королем Польши Яном Собесским против Турции. Военную помощь обещали Бавария и Саксония. Бранденбург отказался выступить против турок. Остальные немецкие княжества совсем не откликнулись. Денежную помощь оказывали Савойя, Генуя, Испания, Португалия и сам папа Римский Иннокентий XI.

Султан собрал огромную армию и поручил ее великому визирю Каре-Мустафе, которому вручил зеленое знамя пророка, что означало начало священной войны.

Первые сражения были неудачными для имперской армии, возглавляемой герцогом Карлом Лотарингским. Он вынужден был отступить за р. Раба и затем — к Вене. Вся знать во главе с императором покинула столицу. 14, июля 1683 года турецкое войско во главе с великим визирем Кара Мустафа-пашой осадило Вену. Турецкая армия насчитывала 39 тысяч конницы и 40 тысяч человек пехоты, к ней присоединились отряды крымского хана и венгерские отряды Имре Текели, в итоге численность турецкой армии достигла 175 тысяч человек. (Новичев А. Д. История Турции. Л., 1963. С. 186.)

Армия герцога Лотарингского не превышала 11 тысяч человек, причем большую часть войска он вывел на северный берег Дуная, чтобы дождаться подкреплений. Вену остались защищать небольшой гарнизон и вооруженные жители во главе с комендантом графом Эрнестом Рюдингером фон Штарембергом, который отличался храбростью и предусмотрительностью.

На третий день осады турки, заняв предместья, окружили город со всех сторон. Главную атаку они вели против Львиного и Замкового бастионов: сверху они прокладывали траншеи, а под землей — подкопы. В ответ защитники Вены делали частые вылазки, разрушали траншеи, подкапывались под минные галереи, исправляли поврежденные стены. 25 августа 1683 года гарнизон отбил первый приступ. Но к концу августа турки утвердились на городском кладбище, а в начале сентября взорвали Замковый бастион. Дважды гарнизон Вены отбил штурм, но турки новым взрывом расширили обвал в стене, через который могли теперь проходить сорок человек одновременно, и стали готовиться к новому штурму. Общая опасность заставила некоторых немецких князей изменить свое отношение к войне. На помощь пришли 6 тысяч солдат из Швабии и Франконии, 10 тысяч из Саксонии, небольшой отряд из Ганновера. Польские войска привел к Вене Ян Собесский. Считается, что они насчитывали 15 тысяч человек, имперских войск было 30 тысяч, войск саксонского курфюрста — 12 тысяч, отряды других князей — 10 тысяч. (Полтавский М. А. История Австрии. М., 1992. 4.1. С. 172.)

Польское войско (пехота) было вооружено мушкетами и бердышами, обучено немецкому строю. Оно делилось на кампании по 200 человек. Гордостью и красой польской армии были гусары: на отличных конях, в тяжелых латах в стальных шлемах, вооруженные саблями и палашами, а также пиками в 7 аршин длиною. Во время боя гусары бросались и на пехоту, и на конницу, стараясь прорвать фронт. За ними шли кирасиры или панцирники с ружьями и пистолетами. Кроме того, в польском войске были наемные рейтарские и драгунские полки из немцев. Рейтары охраняли обозы, а драгуны выбивали неприятеля из лесов и деревень, где было неудобно действовать коннице.

Поляки под командованием Яблоновского встали справа от Каленберга, в лощинах и перелесках; баварцы, саксонцы и австрийцы под началом герцога Карла — слева от горы, упираясь крылом в берег Дуная; на самой горе — остальные немцы, там же находился польский король Ян Собесский.

На рассвете 12 сентября 1683 года христианские войска продвинулись вперед. Их левое крыло сбило турок с ближней высоты и заняло ее. Турецкий визирь выслал навстречу 10-тысячный отряд конницы. В два часа дня линия христианского войска сомкнулась в виде полумесяца. Турецкая конница стремительно ударила на гусар, опрокинула их, сам король едва не попал в плен. Но четыре немецких батальона, выдвинутые из резерва, дали несколько залпов и задержали турок. Король взял два батальона с 2 орудиями и смело двинулся вперед, завязав на правом фланге упорный бой. В это время герцог Карл Лотарингский (главнокомандующий австрийскими войсками) успешно продвигался на левом крыле, его авангард уже приближался к, Ве! Заняв небольшую высоту, Ян Собесский увидел, что турки отступают, тогда он немедленно послал гусар для преследования противника., шесть часов вечера король подошел к ставке визиря, а герцог Карл занял турецкий лагерь. Но король все же не преследовал турок, до конца боясь, что они устроили засаду.

Во время осады и сражения турки потеряли 48,5 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными, 300 пушек, все свои знамена, (Савичев А. Д. Указ. соч. С. 186.) Среди убитых было 6 пашей, но сам Мустафа бежал в Белград, где был казнен по приказу султана. В турецком лагере была захвачена палатка визиря с огромными богатствам, в том числе зеленое знамя пророка, которое король послал в подарок папе Римскому.

Поляки и немцы оспаривали друг у друга победу под Веной. Папа римский решил этот спор в пользу немцев, по его приказанию ежегодно во время крестного хода выносили 2 хоругви: с изображением папы: австрийского императора Леопольда — в честь победы над Османской империей. Но Польша чтит подвиг Яна Собесского, в котором видит спасителя Вены от турок; королю был сооружен памятник в Варшаве. (Герои и битвы. М., 1995. С.165.)

После поражения под Веной Османская империя вынуждена был перейти к обороне и постепенно отступала из Центральной Европы: После штурма Вены ушли саксонцы, швабы, франконцы, остались только австрийцы, баварские и польские части. Но война продолжалась еще долго. В 1684 году для борьбы с Османской империей была создана антитурецкая коалиция под названием «Священная лига», которую вошли Австрия, Польша, Венеция, Мальта и в 1686 году Россия. Остатки турецкой армии потерпели еще одно поражение от Яна Собесского на Дунае и откатились к Буде.

В 1686 году австрийские войска заняли Буду, овладели восточной Венгрией, Славонией, Банатом, заняли Белград. В 1697 году австрийские войска под командованием Евгения Савойсского разбили турецкую армию у Зенты. Борьбу Австрии против Турции облегчили Азовские походы Петра I 1695–1696 годов.

Война закончилась Карловицким миром 1699 года, по которому к Австрии отошли обширные территории Венгрии, Словении, Трансильвании и Хорватии, Значительных территориальных приобретений добились и другие участники коалиции.

Битва под Турином (1706 год)

В 1701–1714 годы Европа была охвачена войной за Испанское наследство. Предлогом к войне послужило отсутствие мужского потомства у испанского короля Карла II Габсбурга, поэтому претендентами на престол Испании и ее владения в Европе и Америке выступили монархи, имевшие потомство от браков с испанскими принцессами. Французский король Людовик XIV (Бурбон) рассчитывал получить испанскую корону для своего внука Филиппа Анжуйского, а император «Священной Римской империи» Леопольд I Габсбург выставил на испанский престол кандидатуру своего сына эрцгерцога Карла. Англия и Голландия настаивали на разделе испанских владений.

Карл II под давлением французской дипломатии завещал испанский престол Филиппу Анжуйскому. В 1700 году, после смерти Карла II, Анжуйский и стал испанским королем Филиппом V. Англия и Голландия согласились с этим при условии независимости Испании от Франции и недопущения унии между ними. Но Людовик XIV в феврале 1701 года объявил Филиппа своим наследником и фактически сам стал управлять и Францией, и Испанией. В том же году начались военные действия между имперскими и французскими войсками в Италии. В сентябре 1701 года Англия и Голландия заключили союз с императором «Священной Римской империи» Леопольдом I Габсбургом и в мае 1702 года объявили Франции войну. Позже к антифранцузской коалиции присоединились Бранденбург и большинство других германских княжеств, Дания, Португалия, а затем и бывший союзник Франции — Савойя.

Во главе англо-голландских войск стоял герцог Дж. Мальборо, который был талантливым полководцем, обладал большой личной храбростью и пользовался популярностью в войсках. Имперскими войсками командовал принц Евгений Савойский, имевший незаурядную судьбу. Он был младшим сыном принца Евгения-Маврикия Савойско-Кариньянского, графа Суассонского и губернатора Шампании. Его мать, Олимпия Манчини, была племянницей кардинала Мазарини. С детства Евгений проявлял интерес к военной истории, усиленно изучал математику, геометрию, фортификацию. Но Людовик XIV отказал ему в военной службе, так как он был физически слаб, и его готовили к духовному поприщу. Евгений возненавидел Людовика XIV и поклялся стать полководцем, чтобы вернуться во Францию с оружием в руках. В 1683 году, когда Турция объявила войну императору Леопольду I, Евгений Савойский отправился в Вену и поступил волонтером в австрийскую армию. Там сразу проявился его полководческий дар. В двадцать пять лет он стал генералом, а в тридцать — фельдмаршалом. Впоследствии Людовик XIV пытался вернуть принца Савойского, обещая ему звание Маршалла Франции, но тот отказался. В 1697 году за успехи в военных действиях против турок на венгерском фронте австрийский император присвоил принцу Евгению Савойскому звание генералиссимуса. (Голицын Н. С. Великие полководцы истории. СПб., 1875. 1.2, V. 1 -138)

Под руководством Евгения Савойского австрийская армия стала практически непобедимой, так как он не считался с происхождением, богатствами или связями при подборе офицеров. Купить чин в его армии было нельзя, только военные способности обеспечивали карьеру. Принц заботливо относился к простым солдатам, умело использовал политические ситуации в военных целях.

В ходе войны за Испанское наследство Евгений Савойский участвовал в разгроме французских войск при Гохштедте в 1704 году.

В мае 1706 года создалась угроза со стороны французской армии для Турина, столицы герцогства Савойского. Этот город был в течение двух лет под угрозой захвата французами, поэтому был прекрасно готов к обороне: фронт атаки был прикрыт контргардами, хорошей минной системой, крепость была снабжена большими запасами продовольствия и боеприпасов, имела на вооружении 50 полковых орудий. Гарнизоном крепости командовал храбрый и распорядительный комендант граф В. Даун, население города активно участвовало в подготовке к обороне.

26 мая 1706 года Турин был осажден двумя французскими армиями: принц Филипп Орлеанский привел 32 батальона и 35 эскадронов (около 18 тысяч человек), а генерал Людовик де Фельяда подошел с армией, насчитывавшей 27 тысяч человек. В общей сложности французы имели 45 тысяч человек. (Михневич Н. П. История военного искусства с древнейших времен до начала 19 столетия. СПб., 1895. С. 302.)

17 июня герцог Савойский покинул город, чтобы организовать посылку подкрепления. Он обратился за помощью к принцу Евгению Савойскому, который выдвинул план, поразивший современников своей смелостью: бросить временно сообщения с главной базой, быстро двинуться вперед к Турину и, соединившись с герцогом Савойским, дать бой французам. Гарнизон Турина под командованием Дауна оборонялся до 7 сентября. Потери гарнизона за время осады составили 5 тысяч человек, включая умерших от болезней. (Харботл Т. Битвы мировой истории. М., 1993. С. 461).

7 сентября 1706 года к городу подошли войска союзников (имперцев), которые объединились с войсками герцога Савойского. Общая численность союзных войск достигла 36 тысяч человек. Французские войска имели под Турином численное превосходство, поэтому большинство французских генералов считало, что необходимо идти прямо на имперские войска. Особенно настаивал на наступательных действиях принц Орлеанский, молодой, решительный и любимый в войсках. Но генерал Марсен, отличавшийся трусостью и бездарностью, предъявил на военном совете письменное наставление, данное ему Людовиком XIV, разрешением действовать по своему усмотрению, и решил ждать неприятеля в циркумвалационной линии, устроенной вокруг Турина на левом берегу реки По. Линия эта была недостаточно укреплена, к тому же французские войска были растянуты, особенно между реками Дорою и Стурую. Здесь ля Фельяд не ждал нападения противника, там не было даже циркумвалационной линии. Правда, в последнюю ночь ля Фельяд выслал туда отряд из 8 тысяч человек при 30 орудиях, и успели кое-что укрепить, но, конечно, недостаточно.

На пространстве между названными реками 7 сентября 1706 год началось сражение. Армия имперцев наступала в составе восьми колонн. Одновременно по приказу Е. Савойского 6-тысячный отряд с войском милиции должен был демонстративно передвигаться с правого берега реки По, а Даун получил задание совершить вылазку из Туна в тыл французам.

Этот план был блестяще исполнен. Имперцы развернулись ре линии, имея, во-первых, двух пехоту, а сзади — две линии кавалерии. Гренадеры всей армии шли впереди фронта. Одновременно на высотах Монкальери показалась савойская милиция, а из крепости предприняли вылазку 12 батальонов Дауна.

Французы вынуждены были послать против савойской милиции 20 тысяч человек во главе с Альберготти. В то же время во французских войсках царило смятение, так как генералы не понимали, где будет происходить главная атака.

Имперцы в составе 97 батальонов и 120 эскадронов медленно наступали. После небольшой канонады они двинулись в атаку на укрепления французов, но были встречены сильным огнем и отступили со значительными потерями. Герцог Савойский привел войско в порядок и вторичным решительным ударом выбил французов из укреплений. Тогда принц Орлеанский и Марсен во главе французской кавалерии атаковали имперцев, опрокинули главную колонну, но при преследовании их наткнулись на полк Штаремберга, который своим огнем заставил французскую кавалерию отступить.

Принц Орлеанский и Марсен получил тяжелые ранения. Французские войска, отступавшие в беспорядке, были к тому же атакованы имперской кавалерией, а граф Даун в это же время атаковал их стан. Французская армия обратилась в бегство. Маршал Марсен попал в плен и погиб во время пожара, вспыхнувшего в доме, где он находился, будучи тяжело раненным.

В тот же вечер 7 сентября 1706 года была снята осада Турина. Французская армия отступила от крепости, оставив 100 осадных орудий, 60 мортир, 50 полевых орудий. Французы потеряли в сражении под Турином 2 тысячи человек убитыми и ранеными и 3 тысячи ранеными. Имперцы потеряли около 4 тысяч человек. (Харботл Т. Ук. соч., с. 461.)

Поражение Франции под Турином привело к окончательному захвату северной Италии Габсбургами. В 1708 году французы потерпели поражение при Ауденарде. К этому времени англичане захватили Гибралтар и о. Менорку. Эрцгерцог Карл при поддержке английского флота высадился в Испании, провозгласил себя испанским королем, захватил Каталонию и Арагон. Но самая кровопролитная битва для участников этой войны была впереди.

Битва у Лесной (1708 год)

В конце XVII — первой четверти XVIII века обострились противоречия между странами Балтийского бассейна. Швеция, оттеснив Россию от Балтийского моря и захватив в ряде войн с Польшей, Данией, немецкими государствами Прибалтику и значительные территории Северной Германии, превратила Балтийское море в «шведское озеро». Недовольство прибалтийских государств господством Швеции и боязнь ее дальнейшей агрессии создавали объективные предпосылки для образования антишведской коалиции. В ноябре — декабре 1699 года в Москве были заключены договоры России с Данией и Саксонией о войне против Швеции («Северный союз»). По этому договору Россия обязалась открыть военные действия и действительно начала их после заключения с Турцией Константинопольского мирного договора в 1700 году.

Россия в этой войне искала выход к Балтийскому морю, выступала за возвращение русских земель, что объективно способствовало экономическому развитию и укреплению безопасности страны.

Российское государство вступило в войну с армией, значительно Уступавшей шведской по численности и вооружению, так как военные реформы Петра I, начатые в конце XVII века, завершились лишь в первом десятилетии XVIII века.

Военная слабость и несогласованность действий в начале войны обрекли союзников на крупные неудачи. Это привело к вторжению в Россию в 1707–1709 годах армии Карла XII. Шведы возлагали большие надежды на внутриполитические осложнения в России (Астраханское восстание, Булавинское восстание, недовольство части населения петровскими реформами).

В основе тайных переговоров с гетманом И. С. Мазепой, задумавшим перейти на сторону Швеции, было провозглашение независимости Украины. В начале 1708 года шведская армия форсировала р. Березина и приблизилась к русской границе. Потерпев поражение северо-западнее Могилева, русская армия отступила за Днепр и сосредоточилась в укрепленном лагере у местечка Горки. Не дождавшись прибытия корпуса генерала А. Левенгаупта, выступившего в июне из Риги с большим транспортом продовольствия и боеприпасов на соединение с главной армией, Карл XII в августе двинулся из Могилева на Смоленск, но был остановлен русской армией и повернул на Украину. В конце сентября шведы вышли к Костеничам (по дороге на Стародуб) и остановились в ожидании корпуса Левенгаупта.

28 сентября 1708 года у деревни Лесная (юго-восточнее г. Могилева) произошло сражение между русскими войсками под командованием Петра I (около 16 тысяч человек и 30 орудий) и шведским корпусом генерала А. Левенгаупта (около 16 тысяч человек и 17 орудий), по одним сведениям (См.: Советская Военная Энциклопедия: В 8-и т М, 1977. ТА С. 624) или 12 950 человек и 16 пушек, по другим (См.: Павленко Н. И., Артамонов В. А. 27 июня 1709. М., 1989. С. 172.)

Корпус Левенгаупта с большим обозом продовольствия и боеприпасов (7 тысяч повозок) двигался из Риги на Украину на соединение в районе Стародуба с главными силами армии шведского короля Карла XII. Переправившись 19–21 сентября через Днепр у Шклова, Левенгаупт выступил к Пропойску (ныне Славгород). Петр I решил разбить корпус Левенгаупта, для чего направил вслед за ним корволант (летучий корпус) А. Д. Меншикова в составе 10 драгунских и 3 пехотных полков, посаженных на лошадей (всего 11,6 тысяч человек). Одновременно Петр I приказал кавалерийскому корпусу генерала Р. X. Боура, находившемуся в районе Кричева, оставив часть войск для наблюдения за армией Карла XII, основными силами (около 4 тысяч человек) идти на соединение с корволантом, а отряд численностью до 1 тысячи человек выслать к Пропойску, чтобы не допустить переправы шведов через р. Сож. 27 сентября корпус Левенгаупта достиг Лесной. Часть повозок под прикрытием 3-тысячного отряда Левенгаупт направил на Пропойск. В то же время основные силы, используя выгодные условия местности, заняли севернее деревни Лесной позицию на высотах, опиравшуюся в тылу на р. Леснянка и Вагенбург. Чтобы затруднить русским войскам подход к Лесной и развертывание их в боевой порядок, 6 шведских батальонов были выдвинуты впереди главных сил. Оценив обстановку, Петр I решил начать сражение, не дожидаясь подхода отряда генерала Боура.

Следует заметить, что обе стороны из-за слабой разведки имели недостаточное представление друг о друге. В русской армии узнали о том, что у Левенгаупта очень большой отряд, а не просто охрана «движущегося магазина», лишь за два дня до столкновения войск. Шведы же считали корволант авангардом большой русской армии (Тарле Е. В. Избранное сочинение в 4-х т. Т. З. Ростов н/Д., 1994. С. 225–226.)

Сражение у деревни Лесной продолжалось в течение всего дня — с 8 часов утра и до 19–20 часов вечера.

Петр I ударил настолько сильно, что успел нанести противник потери прежде, чем тот построился. Сильным пушечным огнем из лес русские заставили отступить сначала полки Делегарди, Сталя, затем Гензиуса и Левенгаупта.

Около 11 часов царь стал выстраивать гвардейскую бригаду вдоль опушки леса. Левенгаупт решил не допустить выхода всех русских сил из леса. Четыре батальона с десятью пушками и четырьмя конными полками по флангам атаковали русских гвардейцев: пять батальонов 1 резерве были готовы поддержать эту атаку. Интересно, что против шест батальонов преображенцев и семеновцев оказался их старый «знакомый» еще по боям в Лифляндии В. А. Шлиппенбах.

Шведская пехота правого крыла сбила Ингерманландский и Невский полки, захватила четыре пушки и грозила охватом с фланга, но развить успех не смогла: на помощь пришли преображенцы и семеновцы Понесшие потери передние русские шеренги отводились за задние, при надобности и в лес, как в укрытие. «Ежели б не леса, то б оны выиграли, понеже их 6 тысяч болше было нас», — писал позднее Петр I адмиралу Ф. М. Апраксину. Когда наступление шведов выдохлось, царь снова приказал построить боевую линию для атаки. В ответ Левенгаупт выкатил тяжелые орудия, и русские вновь отступили.

Но к этому времени подтянулся весь корволант. После полудня бой возобновился. Русские начали очередную атаку, имея в первой линии восемь батальонов пехоты и четыре драгунских полка. За ними сильная кавалерия, во второй линии — шесть, а за ней еще два драгунских полка. И эта линия поддерживалась пехотой, хотя и в два рази меньшей числом, чем пехотная поддержка первой линии. Две линды вместе с кавалерией вышли из леса и стали огнем теснить противника к вагенбургу — поставленным впритык повозкам. С тыла на охрану обоза накатывались казаки. Залпы плутонгами (взводами) и батальонами гремели один за другим. М. М. Голицын («сын Отечества» — так, гордясь, именовал его Петр) образно говорил, что от упавших пуль не стало$7

К трем часам дня неприятеля прижали к самым повозкам, отбив 5 него восемь пушек, среди которых были четыре свои, захваченные ранее. Тут получили известие, что на подходе драгуны Боура, и царь приказал прекратить огонь.

Первый период боя не склонил победы ни на ту, ни на другую сторону. Левенгаупт тоже послал за подмогой и вернул трехтысячный авангард. К пяти часам дня с прибытием Боура русские получили превосходство в силах и пошли вперед, используя огонь полковых пушек.

Шведский генерал Штакельберг контратаками левого крыла с трудом сдерживал натиск гвардейской бригады. Одно время залпы сливались в непрерывный гром. Бой перешел в рукопашную.

Дождь вперемешку со снежной крупой и дымной гарью хлестал теперь шведам в лицо; вторая шеренга едва видела первую. По словам шведов, русские наседали так упорно, что солдаты в схватках гибли от пики или багинета прежде, чем могли увидеть противника. До сумерек шведы выдержали 10 атак и с честью вышли из тяжелого положения: два часа вели оборону и отвечали контратаками. Усиливавшийся снегопад с порывистым ветром и градом и темнота прервали бой около 19 часов.

Всю ночь Петр I держал армию под ружьем, на расстоянии до 150 шагов от шведского вагенбурга, намереваясь утром повторить нападение. Орудийная дуэль затихла около 22 часов.

Левенгаупт принял решение спасти хотя бы часть корпуса и незаметно оторваться от противника. Под видом бивачных костров он поджег часть своих фур и, бросив больных, раненых, тысячу голов скота, посадил пехоту на обозных лошадей и приказал скрытно и спешно уходить через лес к Пропойску, увозя лишь порох и артиллерийские снаряды. Ночное отступление было кошмарным. Пушки вязли в разбитой тысячами колес колее, и их бросили в трясину. Части, блуждая в кромешной тьме и болотной жиже, теряли остатки сил. Отовсюду слышались стоны раненых, призывы умирающих, заблудившихся. Много рядовых и офицеров дезертировало назад в Лифляндию.

Обнаружив утром покинутый вагенбург, Петр I бросил в погоню драгун генерал-лейтенанта Пфлуга. Корволант же стоял на месте битвы три дня. 29 сентября Пфлуг настиг и порубил в Пропойске до полутысячи отставших и взял остатки обоза, правда, без военного снаряжения — порох и заряды Левенгаупт успел утопить в Соже. Потери шведов убитыми и ранеными составляли 6397 человек, из них 45 офицеров, около 700 солдат попали в плен. Русские потеряли 1111 человек убитыми и 2856 ранеными.

Победа под Лесной не была полной — были упущены часть трофеев и половина корпуса Левенгаупта.

Петр I победу под Лесной назвал «первой солдатской пробой» и матерью Полтавской баталии. Эта победа сыграла большую роль в укреплении морального духа русской армии, показала выдающиеся полководческие качества Петра I. Русские войска действовали в сражении на основе линейной тактики, но применяли ее творчески, исходя из обстановки: вступали в бой по мере подхода сил, не дожидаясь их полного развертывания, сочетали огонь со штыковыми ударами, искусно маневрировали на поле боя, обеспечивали тесное взаимодействие пехоты и конницы. Сражение у Лесной оказало серьезное влияние на дальнейший ход войны. Разгром корпуса Левенгаупта лишил Карла XII необходимых ему подкреплений, продовольствия и боеприпасов, сорвал его план похода на Москву.

Полтавская битва (1709 год)

Вступив на украинскую землю, шведские захватчики не нашли ни жилищ, ни хлеба, ни фуража. Жители встретили оккупантов с оружием в руках, прятали съестные припасы, уходили в лесные и болотистые места. Объединившись в отряды, население упорно защищало слабо укрепленные местечки.

Осенью 1708 года на сторону Карла XII переметнулся гетман Украины Мазепа. Однако привести шведскому королю обещанное войско в 50 тысяч человек предателю не удалось. С гетманом в с неприятеля пришло лишь около 2 тысяч. Зимой 1708–1709 годов армия Карла XII медленно продвигалась по заснеженным украинским степям. Задача шведов заключалась в том, чтобы вытеснить русские войска за пределы Украины и открыть себе путь на Москву С целью шведское командование разработало и стало осуществлять вторжение на Слобожанщину. Но по мере дальнейшего продвижения вражеской армии народная война разгоралась все сильнее. Все большее распространение получала так называемая малая война. Отряды созданные русскими из регулярных частей, казаков и местных жителей активно действовали в тылу шведов, на их коммуникациях. Попытки пробиться к Москве, в конце концов, потерпели неудачу. Шведские полки вынуждены были отойти в междуречье р. Ворскла и р. Псла. Учитывая сложившиеся явно неблагоприятные для своей армии условия, Карл XII принял решение двинуться к Полтаве. Захват этого городка позволял шведам контролировать узловой пункт, через который шли дороги к их союзникам: туркам и крымским татарам.

Оборонительные сооружения Полтавы были сравнительно слабы (земляные валы, ров и частокол) и, казалось, не представляли для шведских генералов никаких трудностей. Армия Карла имела опыт осады более мощных крепостей в Прибалтике, Польше и Саксонии. Одна шведы не учли мужественной решимости, с которой защитники собирались защищать крепость. Комендант Полтавы полковник АС. Келин имел твердое намерение защищаться до последнего воина.

Штурм начался 3 апреля 1709 года и продолжался вплоть до 20-х чисел июня. На помощь осажденным спешили русские войска. 16 военный совет русской армии пришел к выводу, что единственным средством спасения Полтавы является генеральное сражение, к кс рому русские стали усиленно готовиться. Подготовка предусматривала переход русской армии на правый берег р. Ворскла, что и было ее вершено 19–20 июня. 25-го числа того же месяца у села Яковцы раскинулся русский лагерь. Местность, выбранная Петром I, была исключительно выгодна для расположения войск. Лощины, овраги и небольшие леса исключали возможность широкого маневра вражеской конницы. В то же время на пересеченной местности с лучшей стороны мог проявить себя русская пехота — главная сила русской армии.

Петр I приказал укрепить лагерь инженерными сооружениям. В кратчайшие сроки были построены земляные валы и реданы. Между валами и реданами были оставлены промежутки, чтобы русская армия, в случае необходимости, могла не только обороняться, но и перейти в атаку. Перед лагерем располагалось ровное поле. Здесь со стороны Полтавы пролегал единственно возможный план наступления шведов. На этой части поля, по распоряжению Петра I, была создана передовая позиция: 6 поперечных линий наступления неприятеля и 4 продольных редута. Все это значительно усиливало позиции русских войск.

Накануне сражения Петр I объехал все полки. Его краткие патриотические обращения к солдатам и офицерам легли в основу знаменитого приказа, требовавшего от воинов биться не за Петра, а за «Россию и российское благочестие…»

Пытался поднять дух своей армии и Карл XII. Воодушевляя ее, Карл объявил, что завтра они будут обедать в русском обозе, их ожидает большая добыча.

Накануне сражения противоборствующие стороны располагали следующими силами: шведы имели около 35 тысяч человек при 39 орудиях; русская армия насчитывала 42 тысяч человек и 102 орудия (Харботл Т. Битвы мировой истории. М., 1993. С. 364.) 27 июня в 3 часа ночи шведская пехота и конница начали движение к русскому лагерю. Однако дозорные своевременно предупредили о появлении противника. Меньшиков вывел вверенную ему конницу и навязал неприятелю встречный бой. Началось сражение. Столкнувшись с русской передовой позицией на редутах, шведы были удивлены. Огонь русских пушек встретил их ядрами и картечью на предельной дистанции, что лишало войска Карла важного козыря — внезапности удара. Однако шведам вначале все же удалось несколько потеснить русскую конницу и занять два первых (недостроенных) редута. Далее все попытки пройти поперечные редуты каждый раз кончались неудачей. Перекрестный огонь русской пехоты и артиллерии из редутов и атаки конницы опрокидывали врага. В жестокой схватке неприятель потерял 14 штандартов и знамен.

Тесня шведов, русская кавалерия загнала часть неприятельских сил к Яковецкому лесу, где окружила и заставила капитулировать. К 6 часам утра первый этап сражения окончился. Наступило трехчасовое бездействие шведов, показавшее, что они уступают инициативу русским. Передышку хорошо использовало русское командование. Через некоторое время разведка русских донесла, что шведы строятся в боевой порядок у Малобудищинского леса. Приближался тот решающий момент, когда главную роль в противоборстве сторон должна была сыграть пехота. Русские полки построились перед лагерем. Пехота стояла в две линии. Артиллерия была рассредоточена по всему фронту. На левом фланге располагались шесть отборных драгунских полков под началом Меньшикова. Командующим всеми войсками был назначен Б. П. Шереметев, в то время как Петр взял на себя руководство дивизией центра. Перед решающим боем Петр обратился к солдатам со знаменитым призывом: «Воины! Вот пришел час, который решит судьбу отечества. И так не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за отечество…» Первыми в атаку двинулись шведы. При сближении на ружейный выстрел обе стороны дали сильный залп из всех видов оружия. Устрашающий огонь русской артиллерии расстроил неприятельские ряды. Наступил момент жестокого рукопашного боя. Два шведских батальона бросились, сомкнув фронт, на первый батальон Новгородского полка, рассчитывая прорвать строй русских, Новгородские батальоны оказали упорное сопротивление, но под ударами штыков неприятеля они отступили. В этот опасный момент Петр сам повел в контратаку второй батальон и часть солдат первого. Новгородцы бросились в штыки и одержали верх. Опасность прорыва была ликвидирована. Второй этап боя длился с 9 до 11 часов утра. В первые полчаса оружейный и орудийный огонь принес шведам громадный урон. Воины Карла XII потеряли больше половины своего состава.

С течением времени натиск врага ежеминутно ослабевал. В этот момент Меньшиков атаковал правый фланг шведов. Отбросив конницу, русские обнажили фланги неприятельской пехоты и поставили ее под угрозу уничтожения. Под натиском русских правый фланг швед дрогнул и начал отступление. Заметив это, Петр отдал приказ к общей атаке. Отступление врага началось по всему фронту и в скор времени превратилось в паническое бегство. Армия шведов была разгромлена.

В сражении под Полтавой Карл XII потерял 9 234 воина, 2 874 человека сдались в плен. Русская армия понесла значительно мены потери. Они составили 1 345 убитых и 3 290 раненых.

27 июня 1709 года произошло одно из выдающихся событий в истории борьбы России против иноземных захватчиков. Русские войска во главе с Петром I одержали блестящую и сокрушительную победу над войсками Карла XII. Победа под Полтавой знаменовала собой коренной перелом в ходе многолетней изнурительной Северной войны (1700–1721) и предрешила ее исход в пользу России. Именно Полтавой был заложен прочный фундамент последующих побед русской армии.

Битва при Мальплаке (1709 год)

Осенью 1709 года в ходе войны за Испанское наследство произошло самое кровопролитное сражение XVIII века — битва при дер. Мальплака. Французская армия пыталась выручить свои войска, осажденные в крепости Мопс, но столкнулась с передовыми частями имперской армии и перешла к обороне на выгодной позиции севернее Мопса на высотах между двумя лесами.

Французская армия маршала К. Л. Виллара насчитывала 90 тысяч человек и имела в своем составе 120 батальонов, 260 эскадронов и 80 орудий (Военная энциклопедия. СПб., 1914. С. 151.) Правое крыло французской армии упиралось в Ланьерский лес, а левое примыкало к Теньерскому лесу. Между лесами лежало поле с пологим спуском к дер. Онуа, впереди которой французы устроили линию окопов, а поставленные там батареи могли обстреливать перекрестным огнем все находившееся впереди пространство. В тылу лежали опорные пункты — деревни Мальгогака и Теньер. Правым крылом французов командовал генерал Артаньян, занявший сильными отрядами Ланьерский лес и укрепившийся на равнине; левое крыло генерала Лагеля стояло впереди Теньера; центром командовал маршал Виллар. Общий резерв составляла конница, часть которой находилась за левым флангом.

Войска союзников примыкали левым крылом к Ланьерскому лесу, а правым — к селу Сар. Конница располагалась за пехотой. Евгений Савойский командовал правым крылом, а герцог Мальборо — левым крылом и центром. План союзной армии заключался в том, чтобы, угрожая правому крылу и центру французов, овладеть их левым флангом, который должен был атаковать Евгений Савойский.

11 сентября 1709 года в три часа утра, под прикрытием густого тумана, союзники заняли назначенные места. В половине восьмого утра туман рассеялся, с обеих сторон началась канонада. После этого союзная армия начала движение тремя колоннами: первая, под командованием принца иранского, наступала на правое крыло противника, вторая — генерала Лоттума — против центра, третья — генерала И. М. Шуленбурга — к Сарскому лесу. При этом 15 батальонов пехоты следовали в резерве. Евгений Савойский пытался охватить в это время левый фланг противника. Французы отбили три атаки колонны генерала Шуленбурга. В это время первая колонна принца иранского начала атаку в центре. Несмотря на сильный огонь французских батарей, они овладели бруствером, но эта атака была отбита французами. Однако принц иранский вновь повел своих солдат на приступ, завладел валом и лично водрузил на нем знамя. Французы сильной контратакой отбросили нападавших, и только кавалерия помешала перейти им в общее наступление.

В это время Евгению Савойскому пришлось выдвинуть 40-орудий-ную батарею, прикрыв ее конницей, чтобы пехота могла продолжать обходить левое крыло противника, захватывая засеки. Французы начали отступать к внутренней опушке леса. Заметив это, Виллар направил в Теньерский лес резерв из 30 батальонов под командованием Дальберготти, который смог отогнать союзников. Однако в этот момент боя был ранен Виллар, что отрицательно сказалось на настроении французских войск. Принц Евгений Савойский врезался в центр французов, который был ослаблен тем, что отсюда были взяты силы в резерв французской армии, и овладел опушкой Теньерского леса с тыла. Пока происходил бой у Теньерского леса, Мальборо начал атаку правого крыла французов, двинув туда 15 батальонов и конницу из голландских, английских, прусских и имперских эскадронов. Они овладели окопами противника в центре, а выведенная вперед батарея заставила отступить неприятельскую кавалерию. Создалась угроза сообщениям французской армии со стороны союзников. Это вынудило французов на исходе дня оставить позицию и отступить к Валансьену.

Сражение при Мальплаке было типичным для периода господства линейной тактики. Действия французов основывались на удержании тактически выгодной для обороны позиции. В соответствии с принципами кордонной стратегии они оставили сильную позицию, как только возникла угроза их сообщения с тылом. Это сражение характерно использованием французами инженерных сооружений для прикрытия линейного боевого порядка и применением большого количества артиллерии с обеих сторон (до 600 орудий),

В битве при Мальплаке союзники потеряли 25–30 тысяч человек убитыми и ранеными, французы — 14 тысяч человек. (Советская военная энциклопедия. М., 1978. Т.5. С. 107.)

Однако все последствия победы для союзников (имперцев) ограничились тем, что в октябре 1709 года они осадили и взяли крепость Монс. После сражения при Мальплаке положение Франции казалось безнадежным, но изменения в международной обстановке сказались и на позиции союзников. Они начали отходить от империи, боясь реального объединения в руках Габсбургов австрийских и испанских владений. Кроме того, Евгений Савойский потерпел поражение в битве при Дененев 1712 году.

В итоге войны за Испанское наследство Филиппу V Бурбону досталась Испания с ее колониями, но при условии отказа его наследников от прав на французский престол.

Гангутское морское сражение (1714 год)

Северная война между Россией и Швецией продолжалась с 1704 по 1721 год. Одним из важнейших этапов борьбы за выход к Балтийскому морю была кампания 1714 года и, прежде всего, Гангутское сражение. Россия намеревалась окончательно овладеть Финляндией, в битве за Аландские острова и в случае отказа шведского правительства заключить мир на выдвинутых ею условиях, перенести войну на территорию Швеции.

Для выполнения этой задачи были выделены следующие суда: парусный флот в составе 11 линейных кораблей, 4 фрегатов и вспомогательных судов под личным командованием Петра I; гребной флот (скампавеи) в количестве 99 судов различных типов и десантный корпус численностью около 16 тысяч человек. Гребным флотом санитарным корпусом командовал Ф. М. Апраксин.

Согласно плану кампании гребной флот вместе с десантным пасом должен был выйти из Петербурга шхерным фарватером, прорваться в Або и, заняв Аландские острова, начать высадку десанта на побережье Швеции.

Парусному флоту ставилась задача сначала прикрыть переходного флота от Котлина до входа в Финские шхеры, а затем, сосредоточившись в Ревеле, не допустить шведский флот в Финский залив и Аландский район.

В течение зимы 1713/14 годов была проведена подготовка к предстоящей кампании. Шведский флот в свою очередь готовился не пустить прорыва русских в Ботнический залив. Русское командование, опасаясь, что шведский флот с наступлением весны и очищением западной части Финского залива ото льдов может проникнуть в район Котлина раньше, чем гребной флот выйдет из Петербурга, приняло ряд мер с целью усилить разведку и ускорить выход флота в море. Чтобы своевременно обнаружить приближение шведского флота, по всему южному берегу Финского залива была развернута сеть наблюдательных постов, которые с прибытием противника должны были зажигать маячные огни по числу обнаруженных кораблей или извещать об этом командование с помощью конных посыльных. В море были высланы фрегаты с задачей вести разведку вплоть до выхода из Финского залива в Балтийское море.

В конце мая 1714 года гребной флот вместе с десантным корпусом вышел из Петербурга и под прикрытием парусного флота благополучно совершил переход в Финские шхеры. Затем он самостоятельно Шхерным фарватером прошел к бухте Тверминне, расположенной у. Полуострова Гангут. Парусный флот сосредоточился в Ревеле.

Шведский флот в составе 15 линейных кораблей, 3 фрегатов, 2 бомбардирских кораблей и 9 гребных судов под командованием адмирала Ватранга, пользуясь тем, что западная часть Финского залива освобождается ото льдов, быстрее, чем восточная, еще в апреле 1714 был в Финском заливе и, заняв удобную позицию у южной оконечности Гангутского полуострова, преградил путь русскому гребному флоту в Або. Апраксин, прибыв в бухту Тверминне и убедившись в невозможности беспрепятственного прохода гребных судов мимо шведской эскадры, обладавшей большим превосходством в артиллерийском вооружении, доложил об этом Петру I в Ревель. Получив это донесение, Петр I прибыл в Тверминне и приказал усилить наблюдение за противником, для чего в район Гангутского плеса был послан дозорный отряд в составе 15 скампавей, а на берегу развернуты посты, в: которых входило наблюдение за передвижением шведского флота. Одновременно в наиболее узкой части перешейка (2,5 км) по признанию Петра I началось строительство «переволоки», по которой намечалось перетащить часть легких скампавей, которые, зайдя противнику, должны были вызвать замешательство шведов и тем облегчить прорыв главных сил гребного флота мимо Гангута.

Узнав о строительстве «переволоки», адмирал Ватранг направил к месту предполагаемого спуска русских судов в Рилаксфьорде контр-адмирала Эреншельда в составе фрегата и 9 гребных су задачей уничтожить русские скампавей по мере спуска их на море. Другой отряд, насчитывавший 8 линейных кораблей и 2 бомбардирских судна, под командованием вице-адмирала Лиллье был отправлен для атаки русского гребного флота в Тверминне. Воспользовавшись разделением шведского флота и серьезным ослаблением его позиций у мыса Гангут, а также наступившем штилем, 26 июля русский флот начал прорыв.

Русский авангард (20 скампавей) капитана-командора совершил стремительный прорыв. Шведская эскадра стояла близко к берегу. Воспользовавшись штилем, русский авангард обошел русские корабли вне дальности корабельной артиллерии. Стремясь помешать русским, шведы стали буксировать свои корабли шлюпки в сторону прорыва русских скампавей, но молодой российский флот в шхерах в коротком бою отбросил отряд шаутбенахта Таубе и блокировал силы Эреншельда в Рилаксфьорде. Следом подошел сторожевой отряд (15 скампавей) под командованием бригадира Лефорта. Получив донесение о появлении у строящейся переволоки шведских кораблей, Петр I приказал прекратить строительство. Отряд Змаевича должен был заблокировать и атаковать отряд Эреншельда.

Чтобы не допустить прорыва остальных русских кораблей в Рифьорд, адмирал Ватранг вечером 26 июля оттянул свои корабли от берега и расположил их на месте прорыва русского авангарда. Воспользовавшись этим, главные силы русского гребного флота — 64 кора под командованием Апраксина — утром 27 июля, следуя прибрежным фарватером, прорвались у мыса Гангут и присоединились к своим кораблям в Рилаксфьорде. Попытки шведов не допустить прорыва русских, вплоть до буксировки своих линейных кораблей шлюпками, не увенчались успехом.

Заключительным этапом Гангутского сражения явился бой русских гребных судов с отрядом Эреншельда в Рилаксфьорде 27 июля 1714 года, закончившийся победой русских. Отряд Эреншельда состоял из 18 пушечного фрегата, 6 галер и 3 шхерботов, имевших на вооружении в общей сложности 116 орудий. Однако для отражения атаки русских противник мог одновременно использовать только около 60 пушек. Для ведения боя шведы выбрали удобную позицию. Они расположили свои корабли в наиболее узкой части фьорда. Более сильные корабли — фрегат и галеры — были построены в строй полукружия, а шхерботы поставлены во вторую линию. Фланги упирались в отмели, и русские корабли не могли их обойти.

Так как занимаемая шведским флотом позиция была не слишком стеснена и не позволяла русским использовать своего численного превосходства в кораблях, Петр I приказал выделить для атаки противника 23 скампавей, а остальные корабли оставил в качестве резерва. Отряд русских, выделенный для атаки, под командованием Петра I занял позицию в полумиле от шведов. Корабли были построены в строй фронта, причем в центре в одну, а на флангах, несколько выдвинутых вперед, в две линии. Сложность атаки для русских состояла в том, что шведы имели многократное превосходство в артиллерии (60 орудий против 23 русских) и высокобортные корабли, которые трудно было брать на абордаж.

Бой начался ровно в 14 часов фронтальной атакой русских кораблей. Однако как первая, так и вторая атаки, несмотря на отвагу и упорство русских воинов, были отбиты перекрестным огнем противника. Русские не смогли сблизиться со шведами вплотную до абордажной схватки. Убедившись в бесполезности фронтальных атак, Петр I атаковал противника с флангов. Шведы с большой стойкостью защищали свои корабли, но они оказались не в силах сдержать натиска русских моряков. Петр I отмечал, что «воистину нельзя описать мужество российских войск, как начальных, так и рядовых, понеже абордирование так жестко чинено, что от неприятельских пушек несколько солдат не ядрами и картечами, но духом пороховым от пушек разорваны». Не выдержав атаки русских, шведские галеры вынуждены были одна за другой спускать свои флаги и сдаваться в плен. Наиболее упорное сопротивление оказал фрегат «Элефант», но и он, в конце концов, был пленен.

В течение трехчасового напряженного боя русские захватили в плен все шведские корабли вместе с командующим контр-адмиралом Эрен-Шельдом. Потери шведов составили 361 человек убитыми, 350 ранеными, остальные были пленены. Русские потерь в кораблях не имели, а в личном составе потери составили 124 убитыми и 342 ранеными. Гангутское сражение явилось первой крупной победой русского флота на море. Важность этой победы определялась тем, что она облегчила прорыв крупного соединения русского гребного флота. Занятие Аландских островов вынудило шведский флот окончательно очистить Финский залив; позволило русскому парусному флоту принять активные действия по нарушению коммуникаций противника в Балтийском море и, наконец, заставила иностранные государства заговорить о России как о сильной морской державе, одержавшей победу над хорошо подготовленным шведским флотом.

Победа русского флота в Гангутском сражении была обусловлено правильным выбором направления главного удара, умелым использованием шхерного фарватера для проводки гребного флота в Ботнический залив, хорошо организованной разведкой и взаимодействием парусного и гребного флотов в период развертывания сил, искусным использованием метеорологических условий театра боевых действий для синхронизации прорыва гребного флота при штилевой погоде, применение военной хитрости (демонстративное перетаскивание гребных судов через перешеек в тыл противнику), разнообразием способов нанесения ударов в бою (удар с фронта, обхват флангов), решительностью действий и высокими морально-боевыми качествами русских солдат, матросов и офицеров.

В результате Гангутской победы русский флот установил полное господство в Финском заливе.

Захваченные шведские корабли были доставлены в Петербург, 9 сентября 1714 года состоялась торжественная встреча победителей. Петр I высоко оценил победу у Гангута, приравняв ее к Полтаве. Была учреждена специальная медаль и построен храм Св. Пантелеймона в Санкт-Петербурге. Петр I получил чин вице-адмирала. 130 офицеров были награждены золотыми медалями, 3284 нижних чинов серебряными. На лицевой стороне медалей было портретное изображение Петра I и его титул. Надписи на медалях гласили: «Прилежание и верность превосходят сильно», «Первые плоды Российского флота. Морская победа при Аланде июля 27 дня 1714». На месте погребения погибших воинов в 1871 году был установлен памятник.

Сражение при Кунерсдорфе (1759 год)

Битва между русско-австрийской и прусской армиями 1 августа 1759 года на Кунерсдорфских высотах недалеко от Франкфурта-на-Одере в Пруссии стала одним из генеральных сражений Семилетней войны 1756–1763 годов. Эта война явилась продолжением череды непрерывных европейских войн первой половины XVIII века, вызванных взаимными территориальными притязаниями, в основе которых лежали политические, военные, экономические и национальные причины. В Семилетней войне приняли участие почти все европейские государства. В 1754–1755 годах англо-французское колониальное соперничество в Северной Америке вылилось в форму вооруженных столкновений, а в 1756 году Англия официально объявила войну Франции. Этот конфликт нарушил сложившуюся в Европе систему военно-политических союзов и вызвал внешнеполитическую переориентацию ряда европейских держав.

В середине XVIII века особенно агрессивный характер в Европе Приобрела внешняя политика Пруссии, значительно увеличившей к этому времени свою территорию в результате Северной войны 1700–1721 Годов и войны за Австрийское наследство 1740–1748 годов. Помимо Других причин, К территориальной экспансии соседних земель Пруссию, не имевшую колоний, толкало быстрое развитие ее мануфактурной промышленности и торговли. Вскоре после прихода к власти короля Фридриха II прусская армия становится одной из сильнейший Европе. Это дало Пруссии дополнительные основания претендовать на ведущую роль в европейской политике.

Амбиции Фридриха II вызвали опасения соседних государств, в том числе и России, для которой усиление Пруссии создавало реальную угрозу ее западным границам в Прибалтике. Начиная с 1740-х годов, в правящих кругах России обсуждалась идея ослабления Пруссии и ограничения ее экспансии путем дипломатического и военного давлением. В результате в разгоревшемся новом военном конфликте российское правительство решило выступить на стороне антипрусской коалиции.

Австрия, испытывавшая те же опасения, что и Россия, заключи с последней союзный договор еще в 1746 году. Вступив в военный конфликт с Францией, Англия в январе 1756 года заключила с Пруссией союзный договор. Это, в свою очередь, вынудило Австрию пойти на сближение с Францией, бывшей до этого ее непримиримым врагом в течение нескольких веков. К заключенному между ними в Версале оборонительному союзу в конце 1756 года присоединилась и Россия. Так образовались две коалиции европейских держав. Против Пруссии выступили Австрия, Франция, Россия, Швеция, Саксония. На стороне Пруссии — Англия и некоторые небольшие северогерманские государства.

Пруссия имела хорошо обученную и оснащенную 150-тысячную армию. Ее противники обладали значительно большими силами, но к 1756 году они не успели еще подготовиться к военным действиям (См.: Коробков Н. М. Семилетняя война. М., 1940. С. 53). Пользуясь этим, Фридрих II в августе 1756 года вторгся в Саксонию и оккупировал ее. В развернувшихся затем боевых действиях прусские войска в течение 1756–1757 годов нанесли ряд жестоких поражений австрийцам и французам. Однако вступление в войну России в 1757 году свело на нет все результаты прусских побед.

Летом 1757 года российские войска численностью около 65 тысяч человек под командованием генерал-фельдмаршала С. Ф. Апраксина сосредоточились в районе г. Ковно и в конце июня начали наступление в Прибалтику, имея стратегической целью овладение Восточной Пруссией. Военные действия развивались для России успешно, и уже в августе, одержав несколько побед, русские войска находились на подступах к столице Восточной Пруссии — Кенигсбергу. Однако 27 августа на военном совете армии решено было отступить из Восточной Пруссии, так как войска исчерпали свои припасы и далеко оторвались от основных баз снабжения. Кроме того, на принятие такого решения могли оказать влияние и дворцовые интриги в Санкт-Петербурге. Русские войска отступили и ушли на зимние квартиры в Курляндию.

В следующем 1758 году российская армия под командованием генерал-аншефа графа В. В. Фермера, сменившего в конце 1757 года Апраксина на посту главнокомандующего, вновь без особых трудностей заняла Восточную Пруссию. Затем она двинулась на запад, в Пруссию, где в августе 1758 года при селении Цорндорф произошло большое сражение между российскими и прусскими войсками. Обе стороны понесли серьезные потери, но продолжили военную кампанию в следующем году.

В 1759 году главнокомандующим российской армией, сосредоточенной в г. Познань, вместо В. В. Фермера был назначен генерал-фельдмаршал граф П. С. Салтыков. 26 июня 1759 года армия выступила на запад к р. Одер, в направлении г. Кроссен, намереваясь соединиться с австрийскими войсками. 23 июля 1759 года союзники встретились в г Франкфурт-на-Одере, за два дня перед этим занятом русскими войсками.

31 июля Фридрих II с армией в 48 тысяч человек, идя навстречу противнику с юга, переправился с левого берега р. Одер на правый и занял позицию восточнее селения Кунерсдорф, около которого находилась основная группировка русско-австрийских войск во главе с главнокомандующим Салтыковым. Готовясь к встрече с противником, союзные войска расположились на трех господствующих высотах, отделенных друг от друга оврагами и болотистой низиной. Эта позиция, защищенная рядами траншей и батареями, стоявшими на вершинах холмов, была достаточно сильной и выгодной для обороны — и в то же время неудобной для атаки со стороны врага. Численность находившихся здесь российских войск составляла 41 тысячу человек, австрийского корпуса, занимавшего третью линию обороны, — 18,5 тысяч человек. (См.: Морской атлас. Т. З. Описания к картам. М., 1959. С. 278.)

План Салтыкова, выбравшего эту позицию, заключался в том, чтобы заставить пруссаков наступать на хорошо укрепленный и расположенный на пересеченной местности левый фланг союзных войск, близ всех находившийся к противнику, измотать здесь его силы и затем, прочно удерживая центр и правый фланг, перейти в общее наступление. 1 августа в 3 часа утра войска Фридриха II начали маневрировать, подходя к левому флангу русско-австрийских войск и стремясь зайти им во фронт. В 9 часов утра прусская артиллерия открыла огонь левому флангу, в 10 часов ответила российская артиллерия, старавшаяся, прежде всего, подавить батареи противника. Около 12 часов прусские войска превосходящими силами атаковали левый фланг русской армии, потеснили русских с занимаемых позиций и заняли одну из высот, доминирующую на левом фланге. Поставив на ней свою артиллерию, которая сразу же начала обстрел, прусские войска после артиллерийской подготовки пошли в атаку на центральные позиции Салтыкова.

Завязался ожесточенный бой. Фридрих II бросал в атаку все новые и новые силы, но русские отбивали их, подводя к центру дополнительные силы главного резерва и часть войск правого фланга. Наконец, стремясь переломить ситуацию, Фридрих II бросил в бой свою конницу считавшуюся тогда лучшей в Европе. Однако рельеф местности ограничивал ее маневренность, и она не смогла должным образом разминуться на подходе к русским позициям. Встреченная массированным артиллерийским и ружейным огнем, она сразу же понесла серьезные потери, а затем русская и австрийская кавалерия атаковали ее с флангов. Не выдержав мощного удара, прусская конница, неся огромные потери, обратилась в бегство.

Напрягая последние силы, прусская пехота отчаянным броском захватила главную высоту правого фланга Салтыкова, где находилась сильная российская батарея, но вскоре была сброшена ответной контратакой. Через некоторое время уцелевшие части прусской конницы вновь пробились на эту вершину, но опять были выбиты объединенными силами союзников. Это явилось переломным моментом положения. Военные резервы Фридриха II были исчерпаны, сил для атак больше не оставалось. Увидев и поняв это, Салтыков издал приказ об общем наступлении, которое обратило обессиленного противника в бегство. Продолжавшееся около семи часов сражение закончилось сокрушительным разгромом прусской армии, остатки которой бежали за Одер.

В строю у Фридриха II осталось всего около 3 тысяч человек, 18 тысяч было убито и ранено, остальные рассеялись. В русских войсках потери составили 13 тысяч человек убитыми и ранеными, у австрийцев — 2 тысячи человек. (См.: Морской атлас. Т. З. Описания к картам. М., 1959. С. 279.)

После одержанной победы дорога для наступления союзников на столицу Пруссии — Берлин была открыта, однако по просьбе австрийского командования русские войска были переброшены для военных действий в Силезию. Только в конце сентября следующего 1760 года союзные войска подошли к Берлину. Численность русских соединений составляла около 24 тысяч человек, австрийских — 14 тысяч человек. Берлинский гарнизон вместе с подошедшими на помощь линейными прусскими войсками насчитывал около 14 тысяч человек. (См.: Морской атлас. Т. З. Описания к картам. М., 1959. С. 279.)

Общее наступление на Берлин было назначено на утро 28 сентября. Вечером 27 сентября на военном совете в Берлине было принято решение об отступлении, и той же ночью прусские войска оставили город. Утром 28 сентября 1760 года русская армия вошла в Берлин. Через три дня, 1 октября, российские части по приказу командования покинули прусскую столицу и ушли на соединение с главными силами у Франкфурта-на-Одере.

Россия продолжала кампанию до 1761 года, когда взошедший на престол после Елизаветы Петр III, благоговевший перед Фридрихом II, прекратил военные действия и приказал вывести российские войска из Пруссии.

Чесменское морское сражение (1770 год)

Чесменское морское сражение между русским и турецким флотами вошло в историю как одно из лучших морских сражений XVIII века.

Турецкий флот, состоящий из судов с общим вооружением, превосходящим силу русского флота, имел двойное численное преимущество. Турецким флотом командовал Ибрагим.

Русский флот противопоставил неприятелю дугообразные линии обороны. В первой линии были построенные линейные корабли. Во второй линии находились 6 фрегатов и вспомогательные суда.

Был предпринят следующий план атаки. Линейным судам, Спиридов предложил перестроиться и, пользуясь наветренным положением, под углом подойти к противнику. Вместо равномерного распределения судов, Спиридов предложил план атаки, ничего общего не имеющий с теми планами, которые использовались раньше.

Вместе с тем, риском, заключавшимся в том, что при подходе на противника прямым углом головной корабль русской эскадры до выхода на дистанцию артиллерийского залпа попадал под продольный огонь всей линии неприятельского флота. Однако адмирал Спиридов, учитывал высокую подготовку русских и слабую выучку турок, считал, что неприятельский флот не сможет причинить серьезного вреда русской эскадре в момент ее сближения.

Утром 24 июня русская эскадра вошла в Хиосский пролив и по сигналу главнокомандующего Алексея Орлова, находившегося на линейном корабле «Три Иерарха», построилась в кильватерную колонну. Головным шел корабль «Европа», за ним — «Евстафий», на котором держал свой флаг командующий авангардом адмирал Спиридс. Около 11 часов русская эскадра в соответствии с ранее разработанным планом атаки повернула влево и почти под прямым углом начала спускаться на противника. Чтобы ускорить выход на дистанцию артиллерийского залпа и развертывание сил для атаки, русские корабли в сомкнутом строю. Для первого залпа орудия были заряжены зарядами и двумя ядрами. Комендоры находились у своих орудий в ожидании сигнала «Открыть огонь».

Около 11 часов 30 минут, когда головной корабль русской эскадры подошел к противнику на дистанцию 3,5 каб., турки открыли огонь, который, однако, не причинил особого вреда русским. Предприняв движение на противника, русский авангард в 12 часов 00 минут сблизился с ним на дистанцию 0,5 каб. и, развернувшись влево, произвел мощный залп из всех орудий по заранее распределенным целям. Нескольким турецким кораблям были причинены серьезные повреждения. Повреждения в рангоуте и парусах получили и русские корабли «Европа», «Евстафий», «Три Иерарха», то есть те, которые входили в состав авангарда и первыми начали бой. Вслед за авангардом в бой вступили и корабли центра. Бой принял чрезвычайно напряженный характер. Особенно сильным ударам подвергались флагманские корабли противника. С одним из них, под названием «Реал-Мустафа», бой вел «Евстафий». Русский корабль причинил турецкому ряд серьезных повреждений, а затем сцепился на абордаж. В рукопашном бою на палубе неприятельского корабля русские матросы и офицеры проявили мужество и героизм. Так, один из русских матросов, имя которого неизвестно, при попытке овладеть турецким флагом был ранен в правую руку. Тогда он схватил флаг левой рукой. Когда же подбежавший янычар ударом сабли ранил ему и левую руку, матрос вцепился в полотнище флага зубами и не выпускал его до последнего вздоха. Ожесточенный абордажный бой на палубе «Реал-Мустафы» закончился победой русских.

Характеризуя действия линейного корабля «Евстафий» в Чесменском сражении, Орлов в донесении Екатерине II писал: «Все корабли с великой храбростью атаковали неприятеля, все с великим тщанием исполняли свою должность, но корабль адмиральский „Евстафий“ превзошел все прочие. Англичане, французы, венецианцы и мальтийцы восторгались терпением и неустрашимостью русских моряков. Несмотря на летающие снаряды и разные опасности, представляющие и саму смерть, смертных ужасающая, не были довольно сильны произвести робости в сердцах сражавшихся с врагом россиян, испытанных сынов отечества…»

Вскоре после захвата неприятельского флагманского корабля на нем возник пожар, который затем перебросился на «Евстафий»; когда огонь достиг крюйт-камеры, оба корабля взорвались. Адмирал Спиридов перед взрывом успел покинуть горящий корабль и перейти на другой. Гибель турецкого флагмана окончательно нарушило управление неприятельским флотом. В 13 часов турки, не выдержав атаки русских и боясь распространения пожара на другие корабли, поспешно начали рубить якорные канаты и отходить в Чесменскую бухту под защиту береговых батарей, где были заблокированы русской эскадрой.

Таким образом, в результате первого этапа сражения, продолжавшегося около двух часов, погибло по одному Кораблю с каждой стороны; инициатива целиком перешла к русским.

На военном совете 25 июня у графа Орлова был принят план Спиридова, заключавшийся в уничтожении турецких кораблей в собственной базе. Учитывая скученность кораблей противника, исключавшую для них возможность маневра, адмирал Спиридов предложил уничтожить турецкий флот комбинированным ударом корабельной артиллерии и брандеров, причем главный удар должна была нанести артиллерия. Для атаки противника 25 июня были оборудованы 4 брандера и создан специальный отряд под командованием младшего флагмана С. К. Грейга в составе 4 линейных кораблей, 2 фрегатов и бомбардирского корабля «Гром». Замысел атаки, разработанный Спиридовым, сводился к следующему. Корабли, выделенные для атаки, пользуясь темнотой, должны были в ночь на 26 июня скрытно подойти к противнику на дистанцию 2–3 каб. и, став на якорь, открыть внезапный огонь: линейные корабли и бомбардирский корабль «Гром» — по кораблям, фрегаты — по береговым батареям противника.

В полночь, когда все приготовления к бою были закончены, по сигналу флагмана корабли, назначенные для атаки, снялись с якоря и направились в указанные для них места. Подойдя на дистанцию 2 кабельтовых, русские корабли заняли места по установленной для них диспозиции и открыли огонь по турецким кораблям и береговым батареям. «Гром» и некоторые линейные корабли вели огонь главным образом брандскугелями. За линейными кораблями и фрегатами в ожидании атаки были развернуты 4 брандера.

В начале 2-го часа на одном из турецких кораблей от попавшего брандскугеля возник пожар, который быстро охватил весь корабль и начал перебрасываться на соседние корабли противника. Турки пришли в замешательство и ослабили свой огонь. Это создало благоприятные условий для атаки брандеров. В 1 час 15 минут 4 брандера под прикрытием огня линейных кораблей начали движение на противника. Каждому из брандеров был назначен определенный корабль, с которым он должен был сцепиться. Три брандера по различным причинам не достигли поставленной цели, и только один под командованием лейтенанта Ильина выполнил поставленную задачу. Под огнем противника он подошел к 84-пушечному турецкому кораблю и поджег его. Команда брандера вместе с лейтенантом Ильиным села в шлюпки и покинула горящий брандер. Вскоре на турецком корабле произошел взрыв. Тысячи горящих обломков разлетелись по всей Чесменской бухте, распространив пожар почти на все корабли турецкого флота. В эта время бухта представляла собой огромный пылающий факел. Турецкие корабли один за другим взрывались и взлетали на воздух. В 4 час русские корабли прекратили огонь. К этому времени почти весь турецкий флот был уничтожен. Из 15 линейных кораблей, 6 фрегатов, 50 вспомогательных судов уцелели и были захвачены русскими в плен, уцелели лишь один линейный корабль «Родос» и 5 галер. Русский флот потерь в кораблях не имел.

Таким образом, Чесменское сражение закончилось полным уничтожением турецкого флота, на который возлагалось много надежд. Оценивая это сражение, адмирал Спиридов в донесении президент Адмиралтейств-коллегий писал: «…Честь Всероссийскому флоту! 25 на 26 неприятельский военный флот… атаковали, разбили, разломали, сожгли, на небо пустили, потопили и в пепел обратили, а сами стали быть во всем архипелаге… господствующими».

Героями Чесмы стали адмирал Спиридов, по планам и под руководством которого русский флот одержал выдающуюся победу, младший флагман С. К. Грейг, произведенный после сражения в контр-адмиралы, командиры кораблей: капитаны I ранга Круз («Евстафий»), Клокачев («Европа»), Хметевский («Три Святителя»), лейтенант Ильин (командир брандера) и многие другие, удостоенные высоких наград.

Чесменское сражение представляет собой ярчайший пример уничтожения неприятельского флота в расположении его базы. Победа русского флота над вдвое превосходящими силами противника была достигнута благодаря правильному выбору момента для нанесения решающего удара, внезапности атаки в ночное время и неожиданному для противника применению брандеров и зажигательных снарядов, хорошо организованному взаимодействию сил, а также высоким морально-боевым качествам личного состава и флотоводческому искусству адмирала Спиридова, который смело отказался от шаблонно-линейной тактики, господствовавшей в то время в западноевропейских флотах. По инициативе адмирала были применены такие приемы боя, как сосредоточение всех сил флота против части сил противника и ведение боя на предельно короткой дистанции.

Победа русского флота в Чесменском сражении оказала большое влияние на дальнейший ход войны. Благодаря этой победе русский флот серьезно нарушил турецкие коммуникации в Архипелаге и установил эффективную блокаду Дарданелл.

В память о Чесменской победе была выбита медаль, которой награждались все участники сражения. Граф Орлов был награжден орденом Св. Георгия 1-й степени и получил почетное добавление к своей фамилии Чесменский; адмирал Спиридов получил высший орден Российской империи — Св. Андрея Первозванного; контр-адмирал Грейг был удостоен ордена Св. Георгия 2-й степени, давший ему право на потомственное русское дворянство. В честь этой победы в 1775 году в Гатчине был установлен Чесменский обелиск, а в 1778 году в Царском Селе — Чесменская колонна. В Петербурге в 1774–1777 годах был построен Чесменский дворец, а в 1777–1778 годах — Чесменская церковь. Имя «Чесма» в Российском флоте носили броненосец и линейный корабль. В честь лейтенанта Ильина были названы линейный крейсер и эсминец.

Сражение при Козлуджи (1774 год)

Екатерина II стремилась обеспечить Российской империи устойчивое положение на Черном море, а также свободу плавания и выход из Черного в Средиземное море для военных и торговых целей. Однако набеги крымских татар и постоянная угроза со стороны Турции делали невозможным освоение причерноморских степей без подчинения всего побережья. Со своей стороны, Турция планировала новые захваты на Украине и Кавказе. К этому ее побуждали западные державы, не желавшие допустить Россию к Черному морю. Под влиянием австрийских и французских дипломатов, старавшихся отвлечь Россию от польского вопроса и других европейских проблем, Турция в октябре 1768 года начала войну с Россией. Хотя турецкие вооруженные силы численно превышали русскую армию, Турецкая империя того времени была значительно слабее России в экономическом и военном отношении.

В 1769 году русские войска овладели Азовом и Таганрогом.

Сражение происходило на поле, почти целиком занятом кавалерией. Возникла неразбериха. Тогда Каменский направил эскадрон пикинер и два эскадрона харьковских гусар, чтобы сдерживать наступление турок, не позволяя им вступить в лес. Остальные войска стали выводить из дефиле и выстраиваться по обе стороны от входа в него. Это удалось осуществить достаточно быстро и четко, несмотря на чрезвычайную тесноту на тропе. Одновременно Каменский послал за пехотой. Вскоре прибыли три баталы (два егерских и один гренадерский), которые сформировали три комплекса у кромки леса.

Между тем, несмотря на упорное сопротивление русских частей, турецкой пехоте удалось вступить в лес и со всех сторон напасть на казаков, которые окончательно смешались и обратились в бегство. Пикинерный эскадрон, защищавший вход в дефиле, и следовавший за ним эскадрон харьковских гусар сдвоили взводы, чтобы пропустить казаков. Последние, однако, отступали так поспешно, что расстроили и увлекли за собой оба эскадрона, а одного из командиров даже сбили с лошади. Турки рассеялись по лесу и начали окружать левый фланг русской пехоты, стоявшей у входа в лес. Они атаковали левое каре. На усиление этого фланга Каменским был направлен батальон егерей. Туда же он послал роту пехоты, которую было решено рассредоточить по лесу для удобства движения. Остальная пехота корпуса Каменского выстроилась сзади в две линии. Тем временем было получено донесение, что неприятель атаковал кавалерию на правом фланге. Туда были направлены на подкрепление три роты пехоты, которые и выбили янычар из леса на своем участке. Видя бесплодность фланговых ударов, турки спустились в овраг и по нему попытались зайти в тыл русской пехоте. Однако высланный Каменским Невский полк преградил путь, и турки были вынуждены возвратиться в лес.

Тем временем янычары, преследовавшие русскую конницу, атаковали каре противника, стоявшее у входа в лес, но были встречены ружейным и артиллерийским огнем. Туркам пришлось отступить. Суворов со всеми каре немедленно двинулся преследовать неприятеля, пройдя дефиле, остановился в лощине. Здесь, на высотах перед Козлуджи, он встретил большую часть войск Абдул-Резака. Каменский, предвидя упорное сопротивление, отправил в помощь Суворову все остальные силы своего корпуса. Часть его кавалерии следовала во главе, а часть — в середине колонны. Суворов выстроил каре в одну линию, имея на правом фланге кавалерию, а в резерве — Суздальский и Северский полки. После того, как русская полевая артиллерия с трудом прошла дефиле, Суворов перешел в общее наступление. Русские войска заняли высоты и, обратив противника в бегство, овладели двумя его пушками. Остановившись перед лощиной, отделявшей его от неприятеля, Суворов выставил батареи, которые в течение трех часов вели пушечный и ружейный огонь по турецким войскам. Когда ответный огонь стал стихать, Суворов двинулся всеми каре против неприятельского лагеря, выслав вперед конницу. Турки не выдержали атаки и при приближении русской кавалерии бросили свой лагерь, бежав к Шумле и Праводам.

Сражение при Козлуджи началось за 15 верст от этого населенного пункта, находящегося почти посередине между Шумлой и Варной, в двенадцатом часу дня, а окончилось только в восьмом часу вечера. Русские войска захватили 29 неприятельских орудий и 107 знамен, а также весь турецкий лагерь и множество военных снарядов. Число убитых турок составило 500 человек, а пленных — около 100. Русские потеряли убитыми 75 низших чинов, было ранено 4 офицера и 130 солдат. (Петров А. Указ, соч., с. 43.) Исследователи по-разному оценивают роль Каменского в сражении. Многие из них полагают, что сражение при Козлудже «было выиграно одним Суворовым» (Чечулин Н. Д. Внешняя политика России в начале царствования Екатерины II. 1762–1774. СПб., 1896. С. 385), а «Каменский и основная часть его дивизии появилась на поле боя лишь к концу дня, когда турки уже были разбиты» (Клокман Ю. Р. Указ, соч., с. 159.) Между тем, А. Петров отдает должное Каменскому, который «своевременными распоряжениями всегда успевал поддержать наиболее ослабевшие части войск и, управляя общим ходом дела, всегда был там, где предстояла наибольшая опасность» (Петров А. Указ, соч., с. 44.)

Необходимо отметить, что значительная часть дивизии Каменского, действительно, не участвовала в сражении, отстав в пути; таким образом, русские войска одержали победу над противником, серьезно превосходящим их по численности. Победа у Козлуджи открыла русской армии путь к последней опоре турок — Шумле. Турецкое командование запросило перемирия. К концу июня боевые действия закончились, а 10 июля был заключен Кучук-Кайнарджийский мирный договор, изменивший соотношение сил в районе Черного моря в пользу России.

Взятие Измаила (1790 год)

Не желая примириться с результатами русско-турецкой войны 1769–1774 годов, Турция в июле 1787 года ультимативно потребовала от России возвращения Крыма, отказа от покровительства Грузии и согласие на осмотр проходящих через проливы русских торговых судов Не получив удовлетворительного ответа, турецкое правительство 12 августа 1787 года объявило России войну. В свою очередь, Россия решила воспользоваться ситуацией, чтобы расширить свои владения в Чёрном Причерноморье за счет полного вытеснения оттуда турецких войск.

В октябре 1787 года русские войска под командованием А В Суворова практически полностью уничтожили 6-тысячный десант турок, намеревавшихся захватить устье Днепра, на кинбургской косе. Несмотря на блестящие победы русской армии под Очаковым (1788), у Фошан (1789) и на реке Рымник (1789), противник не соглашался принять условия мира, на которых настаивала Россия, и всячески задерживала переговоры. Российские военачальники и дипломаты сознавали, что успешному завершению мирных переговоров с Турцией значительно способствовало бы взятие Измаила.

Измаильская крепость лежала на левом берегу Килийского русла Дуная между озерами Ялпухом и Катлабухом, на склоне отлогой высоты, оканчивающейся у русла Дуная низким, но довольно крутым скатом. Стратегическое значение Измаила было очень велико — здесь сходились пути из Галаца, Хотина, Бендер и Кили; здесь было наиболее удобное место для вторжения с севера за Дунай в Добруджу. К началу русско-турецкой войны 1787–1791 годов турки под руководством немецких и французских инженеров превратили Измаил в военную крепость с высоким валом и широким рвом, глубиною от 3 до 5 саженей (0,4-10 7 м), местами наполненным водой. На 11 бастионах располагалось 260 орудий. Гарнизон Измаила составляли 35 тысяч человек под командованием Айдозле-Мехмет-паши. Частью гарнизона командовал Каплан-гирей, брат крымского хана, которому помогали пять его сыновей. Султан сильно гневался на свои войска за все предшествовавшие капитуляции и фирманом повелел в случае падении Измаила казнить из его гарнизона каждого, где бы он ни был найден. После овладения крепостями Килия, Тульча и Исакчё главнокомандующий русской армией князь Г. А. Потемкин-Таврический отдал приказ отрядам генералов И. В. Гудовича, П. С. Потемкина и флотилии генерала де-Рибаса овладеть Измаилом. Однако их действия были нерешительными. 26 ноября военный совет решил совершить осаду крепости ввиду приближения зимы. Главнокомандующий утвердил это решения и предписал генерал-аншефу А. В. Суворову, войска которого стояли у Галаца, принять командование частями, осаждавшими Измаил. Приняв командование 2 декабря, Суворов вернул к Измаилу войска, отходившие от крепости, и блокировал ее с суши со стороны реки Дунай. Закончив в 6 дней подготовку штурма, Суворов 7 декабря 1790 года направил коменданту Измаила ультиматум с требованием сдать крепость не позднее чем через 24 часа с момента вручения ультиматума. Ультиматум был отклонен. 9 декабря собранный Суворовым военный совет постановил незамедлительно приступить к штурму, который был назначен на 11 декабря. Атакующие войска делились на 3 отряда (крыла) по 3 колонны каждый. Отряд генерал-майора де Рибаса (9 тысяч человек) атаковал с речной стороны, правое крыло под начальством генерал-поручика П. С. Потемкина (7 500 человек) должно было нанести удар с западной части крепости, левое крыло генерал-поручика А. Н. Самойлова (12 тысяч человек) должно было атаковать с восточной стороны. Кавалерийские резервы бригадира Вестфалена (2500 человек) находились на сухопутной стороне. Всего войско Суворова насчитывало 31 тысячу человек, в том числе 15 тысяч — нерегулярных, плохо вооруженных. (Орлов И. Штурм Измаила Суворовым в 1790 году — СПб., 1890. С. 52.)

Суворов задумал начать штурм в 5 часов утра, примерно за 2 часа до рассвета. Темнота нужна была для внезапности первого удара и овладения валом; затем же вести бой в темноте было невыгодно, поскольку затруднялось управление войсками. Предвидя упорное сопротивление, Суворов хотел иметь в своем распоряжении как можно больше светлого времени суток.

10 декабря с восходом солнца началась подготовка штурма огнём фланговых батарей, с острова и с судов флотилии (всего около 600 орудий). Она продолжалась почти сутки и завершилась за 2,5 часа до штурма. В этот день русские потеряли убитыми 3 офицеров и 155 низы чинов, ранеными — 6 офицеров и 224 низших чина. Штурм не стал для турок неожиданностью. Они каждую ночь были готовы к нападению русских; кроме того, несколько перебежчиков раскрыли им план Суворова.

В 3 часа ночи 11 декабря 1790 года взвилась первая сигнальная ракета, по которой войска оставили лагерь и, перестроясь в колонны, выступили к назначенным по дистанции местам. В половине шестого у колонны двинулись на приступ. Прежде других подошла к крепости 2-я колонна генерал-майора Б. П. Ласси. В 6 часов утра под градом неприятельских пуль егеря Ласси одолели вал, и наверху завязался жестокий бой. Апшеронские стрелки и Фанагорийские гренадеры 1-й колонны генерал-майора С. Л. Львова опрокинули неприятеля, овладев первыми батареями и Хотинскими воротами, соединились со 2-й колонной. Хотинские ворота были открыты для кавалерии. Одновременно на противоположном конце крепости 6-я колонна генерал-майора М. И. Голенищева-Кутузова овладела бастионом у Килийских ворот и заняла вал вплоть до соседних бастионов. Наибольшие трудности выпали на долю 3-й колонны Мекноба. Она штурмовала большой северный бастион, соседний с ним к востоку, и куртину между ними. В этом месте глубина рва и высота вала были так велики, что лестницы в 5,5 саженей (около 11,7 м) оказались коротки, и пришлось под огнем связывать их по две вместе. Главный бастион был взят. Четвертая и пятая колонны (соответственно полковника В. П. Орлова и бригадира М. И. Платова) также выполнили поставленные перед ними задачи, одолев вал на своих участках.

Десантные войска генерал-майора де-Рибаса в трех колоннах под прикрытием гребного флота двинулись по сигналу к крепости и построились в боевой порядок в две линии. Высадка началась около 7 часов утра. Она производилась быстро и четко, несмотря на сопротивление более 10 тысяч турок и татар. Успеху высадки немало способствовали колонна Львова, атаковавшая во фланге береговые дунайские батареи, и действия сухопутных войск с восточной стороны крепости. Первая колонна генерал-майора Н. Д. Арсеньева, подплывшая на 20 судах, высадилась на берег и разделилась на несколько частей. Батальон херсонских гренадер под командованием полковника В. А. Зубова овладел весьма крутым кавальером, потеряв 2/3 людей. Батальон лифляндских егерей полковника графа Рожера Дамаса занял батарею, которая анфилировала берег. Другие части также овладели лежавшими перед ними укреплениями. Третья колонна бригадира Е. И. Маркова высадилась у западной оконечности крепости под картечным огнем с редута Табия.

При наступившем дневном свете стало ясно, что вал взят, неприятель вытеснен из крепостных верхов и отступает во внутреннюю часть города. Русские колонны с разных сторон двинулись к центру города — справа Потемкин, с севера казаки, слева Кутузов, с речной стороны де-Рибас. Начался новый бой. Особенно ожесточенное сопротивление продолжалось до 11 часов утра. Несколько тысяч лошадей, выскочивших из горящих конюшен, в бешенстве мчались по улицам и увеличивали смятение. Почти каждый дом приходилось брать с боем. Около полудня Ласси, первым взошедший на крепостной вал, первым же достиг и середины города. Здесь он встретил тысячу татар под начальством Максуд-Гирея, князя чингисхановой крови. Максуд-Гирей защищался упорно, и только когда большая часть его отряда была перебита, сдался в плен с 300 воинами, оставшимися в живых.

Для поддержки пехоты и обеспечения успеха Суворов приказал ввести в город 20 легких орудий, чтобы картечью очистить улицы от турок. В час дня, в сущности, победа была одержана. Однако бой еще не был закончен. Неприятель пытался нападать не отдельные русские отряды или засел в крепких зданиях как в цитаделях. Попытку вырвать обратно Измаил предпринял Каплан-Гирей, брат крымского хана. Он собрал несколько тысяч конных и пеших татар и турок и повел их навстречу наступавшим русским. В отчаянном бою, в котором было убито более 4 тысяч мусульман, он пал вместе с пятью сыновьями.

В два часа дня все колонны проникли в центр города. В 4 час победа была одержана окончательно. Измаил пал. Потери турок были огромны, одних убитых оказалось более 26 тысяч человек. В плен попало 9 тысяч, из них на другой день 2 тысячи умерли от ран. (Ормн Указ, соч., с. 80.) Из всего гарнизона спасся только один человек. Даже раненный, он упал в воду и переплыл Дунай на бревне. В Измаиле было взято 265 орудий, до 3 тысяч пудов пороху, 20 тысяч ядер и множество других боевых припасов, до 400 знамен, обагренных кровью защитников, 8 лансонов, 12 паромов, 22 легких судна и множество боевой добычи, доставшейся войску, всего на сумму до 10 млн. пиастров (еще 1 млн. руб.). У русских было убито 64 офицера (1 бригадир, 171 офицеров, 46 обер-офицеров) и 1816 рядовых; ранено 253 офицер них три генерал-майора и 2450 низших чинов. Общая цифра потерь составила 4582 человека. Некоторые авторы определяют число убитых до 4 тысяч, а раненых до 6 тысяч, всего 10 тысяч, в том числе 400 офицеров (из 650). (Орлов Н. Указ, соч., с. 80–81, 149.)

Согласно заранее данному Суворовым обещанию, город по обычаю того времени был предоставлен во власть солдат. Вместе с тем, Суворов принял меры для обеспечения порядка. Кутузов, назначенный комендантом Измаила, в важнейших местах расставил караулы. Внутри города был открыт огромный госпиталь. Тела убитых русских увозились за город и погребались по церковному обряду. Турецких трупов было так много, что был дан приказ бросать тела в Дунай, на эту работу были определены пленные, разделенные на очереди, при таком способе Измаил был очищен от трупов только через 6 дней. Пленные направлялись партиями в Николаев под конвоем казаков. Суворов рассчитывал за штурм Измаила получить чин генерал-фельдмаршала, но Потемкин, ходатайствуя о его награждении перед императрицей, предложил наградить его медалью и чином гвардии-полковника или генерал-адъютанта. Медаль была выбита, и Суворов был назначен подполковником Преображенского полка. Таких подполковников было уже десять; Суворов стал одиннадцатым. Сам же главнокомандующий русской армией князь Г. А. Потемкин-Таврический, приехав в Петербург, получил в награду фельдмаршальский мундир, шитый алмазами, ценою в 200 тысяч рублей, Таврический дворец в Царском селе. Было предусмотрено соорудить князю обелиск с изображением его побед и завоеваний. Низшим чинам были розданы овальные серебряные медали; для офицеров установлен золотой знак; военачальники получили ордена или золотые шпаги, некоторые — чины. Покорение Измаила имело большое политическое значение. Оно повлияло на дальнейший ход войны и на заключение в 1791 году Ялтинского мира между Россией и Турцией, который подтвердил присоединение Крыма к России и установил русско-турецкую границу по р. Днестр. Тем самым все северное Причерноморье от Днестра до Кубани было закреплено за Россией.

Сражение у Вальми (1792 год)

Сражение французских войск с прусско-австрийской армией у Французского селения Вальми в сентябре 1792 года стало первым серьезным испытанием революционной Франции. До этого в считанные годы Франция прошла путь от абсолютной монархии до парламентарного государства, испытав великие политические и социальные потрясения. Коротко напомним, как это было.

В мае 1789 года по указу короля Людовика XVI в королевской резиденции под Парижем — Версале — открылось собрание Генеральных штатов — высшего органа всесословного представительства нации, — которое должно было разрешить многие назревшие кризису проблемы, и в первую очередь — финансовые. Представлявшие население Франции депутаты третьего сословия, оказавшиеся в большинстве, на волне всеобщего народного недовольства властью и ситуацией в стране, потребовали у короля уравнения своих прав с дворянством и духовенством. Получив отказ, они объявили себя 17 июня 1789 года Национальным собранием и поклялись не расходиться до пор, пока не создадут новые законы для нового общественного устава страны.

В начале июля Национальное собрание объявило себя Учредительным собранием, провозгласив свое право на выработку и принятие Конституции страны, которая закрепила бы создание новых государственных порядков и учреждений. Людовик XVI объявил Национальное Учредительное собрание незаконным и вскоре двинул на Вер войска. В ответ на это 12 июля в Париже горожане стали вооружаться, громить оружейные склады и магазины. Вспыхнувший бунт завершился штурмом и взятием Бастилии 14 июля 1789 года. С этого времени общее недовольство и бунт стали стремительно перерастать в революцию.

Чтобы предохранить город от возможных репрессий королевских войск, а также от весьма вероятных насилий черни, городское ее управление Парижа объявило о создании подконтрольной только вооруженной Национальной гвардии, во главе которой встал маршал де Лафайет. Король, убедившись, что больше не в силах держать народ в повиновении и что значительная часть регулярной армии надежна, вынужден был пойти на уступки, согласившись с существованием Учредительного собрания.

В августе 1789 года Учредительное собрание издает Декларацию человека и гражданина, провозглашавшую политическую и религиозную свободу и равенство каждого француза. Этот документ легло в основу всех будущих французских и европейских конституций. В начале октября 1789 года толпы вооруженных парижан двинулись на Версаль, окружили королевскую резиденцию и категорически потребовали, чтобы король и его семья — во избежание заговора — переехали в Париж под охрану Национальной гвардии. Людовик XVI вынужден был уступить этому требованию. Вскоре из Версаля в Париж, в Тюильрийский дворец, перебралось и Учредительное собрание.

Фактически лишенный власти и значения, Людовик XVI, в июне 1791 года пытался бежать за границу, но по дороге был узнан и задержан, возвращен в Париж и временно, до подписания им Конституции, заключен под стражу. В сентябре 1791 года Учредительное собрание утвердило подготовленную Конституцию, а затем ее подписал и король. Этот документ был первым официальным проектом преобразования всего государственного строя Франции, сохранявшим, однако, хотя и в сильно урезанном виде, королевскую власть. Конституция отменила наследственное дворянство со всеми его привилегиями, подтвердила отмену привилегий духовенства, вывела его из-под власти римского папы и подчинила французскому правительству.

С принятием Конституции Учредительное собрание закрылось, передав свои полномочия вновь избранному Законодательному собранию. Оно открылось в октябре 1791 года и отличалось еще большим радикализмом и стремлением к установлению республики. Первые постановления Законодательного собрания были направлены против дворян-эмигрантов и не желавшего повиноваться новой власти духовенства.

Бежавшие за границу дворяне создавали военные лагеря на территории соседних германских княжеств (в основном в Кобленце и Майнце), возбуждали против революции иностранные державы, надеясь первую очередь получить помощь от Австрии, на престоле которой находился брат французской королевы Марии Антуанетты.

До лета 1791 года соседние государства, занятые своими проблема практически не реагировали на происходящие во Франции события. Но когда там заговорили о республике, а в сопредельные страны тысячами стало прибывать высшее французское дворянство, бежавшее от революции, европейские монархи проявили озабоченность французскими делами и судьбой Людовика XVI. 27 августа 1791 года австрийский император Леопольд II и прусский король Фридрих-Вильгельм подписали декларацию о совместной помощи Людовику XVI, а 7 февраля 1792 года заключили договор о союзе против революционной Франции, заявив, что они вооруженной силой воспрепятствуют распространению всего того, что угрожает монархии во Франции и безопасности всех европейских держав.

К весне 1792 года над Францией нависла угроза контрреволюционной интервенции. К ее северо-восточным границам были придвинуты австрийские войска, среди которых находилось около 8 тысяч эмигрантов. Опережая нападение, 20 апреля Законодательное собрание, после требования к противнику отказаться от планов интервенции и отвести войска, принудило короля объявить Австрии войну. Австрия и ее союзница Пруссия также ответили объявлением войны. Их армии вторглись во Францию и заняли ряд крепостей. Неудачи, начало войны, опасность, нависшая над революцией, вынудили Законодательное собрание в июле 1792 года обратиться к народу с призывом: «Отечество в опасности!» В Париж из всех департаментов стали собираться тысячи вооруженных добровольцев. Именно тогда была создана и стала очень популярной песня марсельского батальона национальных гвардейцев — «Марсельеза».

Наступление иностранных армий и контрреволюционных эмигрантов спровоцировало новые революционные акции парижского населения, ускорившие падение монархии. 10 августа 1792 года огромная толпа окружила Тюильрийский дворец, выломала ворота и ворвалась во двор. После ожесточенной перестрелки народ штурмом овладел дворцом. Людовик XVI укрылся в зале Законодательного собрание, которое в ту же ночь под давлением народа постановило, что король лишается власти и заключается под стражу вместе со своей семье замок Тампль.

Французская монархия пала, но опасность для революции была по-прежнему велика. Командующий австро-прусскими войсками генерал К. Брауншвейгский шел на Париж, всюду зашевелились роялисты. 2 сентября пришла весть о падении Вердена. Под влиянием этих известий по Франции прокатилась волна террора, известная как «сентябрьская резня», направленная против всех подозреваемых в контрреволюции, а также против родственников и друзей эмигрантов.

Рассмотрим теперь, как начались и разворачивались собственно военные действия. В начале августа 1792 года прусско-австрийская армия во главе с главнокомандующим Карлом-Вильгельмом Брауншвейгским и прусским королем Фридрихом-Вильгельмом II переправилась на паромах через Рейн близ Кобленца, подошла к Триру и соединилась здесь с корпусом эмигрантов, во главе с обоими братьями Людовика XVI. Продолжив поход на Париж, к которому они надеялись прорваться через провинции Лотарингия и Шампань, войска коалиции общей численностью около 80 тысяч человек перешли французскую границу и 23 августа захватили крепость Лонгви, а 2 сентября — Верден. Путь на Париж был практически открыт.

Франция, имевшая в то время 25 млн. жителей, не была готова к войне. Ядро ее армии, насчитывающей менее 150 тысяч человек (См.: Энгельс Ф. Избранные военные произведения. М., 1957. С. 166), по-прежнему составляли королевские войска, сформированные в основном из наемников-профессионалов. Моральное их состояние в начавшиеся смутные времена было низким, офицеры-дворяне не собирались воевать на стороне революционной Франции. Пополнившие армию батальоны добровольцев не имели боевого опыта и не успели пройти необходимого обучения.

Оценив обстановку, французское командование приказало двум армиям — Мозельской, находившейся у Седана (командующий 53-летний генерал Ш. Ф. Дюмурье), и Рейнской, у Меца (командующий 57-летний генерал Ф. К. Келлерман), идти навстречу друг другу, соединиться и преградить дорогу противнику. 19 сентября 1792 года армии Дюмурье и Келлермана общей численностью около 53 тысяч человек после ряда маневров соединились у небольшого селения Вальми, расположенного в провинции Шампань, департамент Марна. Они состояли из плохо обученных добровольцев и в значительной степени деморализованных линейных полков старой королевской армии. Поэтому Дюмурье, возглавивший объединенные силы, в первую очередь рассчитывал на имевшуюся у него сильную артиллерию, насчитывавшую 400 орудий, которой командовали патриотически настроенные офицеры. В ночь на 20 сентября к Вальми подошли основные силы армии герцога Брауншвейгского численностью около 45 тысяч человек. С наступлением утра, под покровом непроницаемого тумана, они попытались окружить расположившиеся на господствующих над местностью высотах французские части. В час дня, когда туман рассеялся, прусские полки, под прикрытием артиллерии, начали наступление. Ответный, неожиданно массированный и точный огонь французской артиллерии вызвал растерянность коалиционного командования и потери среди прусских солдат, наступавших в тесно сомкнутых каре. Атака захлебнулась, и наступавшие вынуждены были отойти на исходные позиции. В этом столкновении с французской стороны непосредственно участвовало около 36 тысяч человек, с прусской — 34 тысячи. (См.: Харботл Т. Битвы мировой истории. М., 1993.) Настоящее сражение, в сущности, так и не состоялось. Велась лишь артиллерийская перестрелка, которая длилась до вечера. Потери с каждой стороны составили около 500 человек.

К. Брауншвейгский, полагавший, со слов эмигрантов, что неорганизованную толпу плохо вооруженных ополченцев, простоя после этого в бездействии 10 дней, не решаясь начать новое наступление. Наконец, 30 сентября 1792 года прусско-австрийские войска, испытывавшие нужду в припасах, одолеваемые начавшимися болезнями, получили приказ отступать и начали отходить к Рейну. Французы не преследовали противника, который вскоре, 5 октября, покинул территорию страны.

Оборона у Вальми стала первой победой, одержанной французской революционной армией над войсками монархической коалиции. Эта победа была важна, прежде всего, своим моральным эффектом. Она вызвала огромное воодушевление и в армии, и среди революционно настроенного гражданского населения, придала им уверенность в свой силах и в способности отстоять завоевания революции. Французская армия после Вальми перешла в наступление сразу на нескольких фронтах и вскоре вела боевые действия уже за пределами Франции.

В день сражения у Вальми в Париже открылся и начал работу III национальный конвент, пришедший на смену Законодательному собранию. 22 сентября 1792 года Конвент провозгласил Францию республикой.

Штурм острова Корфу (1799 год)

Начавшиеся в 1792 году революционные войны Французской республики против коалиции Англии, Австрии и Пруссии в скором времени превратились в захватнические, ведущиеся в интересах крупной французской буржуазии.

В 1796–1797 годах благодаря ошеломляющим победам Наполеона Бонапарта французское правительство установило свое господство в Северной и Центральной Италии. Затем к Франции была присоединена Бельгия. В 1798 году французы вошли в Швейцарию, установив там зависимый от Парижа режим. Весной 1799 года прославленный генерал Бонапарт высадился в Египте.

В 1798 году против республиканской Франции сложилась так называемая вторая коалиция, в которую вошли Англия, Австрия, Россия, Турция, Неаполитанское королевство и другие страны. В предстоящей войне Англия и Австрия ставили перед собой главную задачу — ликвидацию нарастающего господства французской республики в Европе. Также эти страны стремились за счет войны решить некоторые территориальные вопросы. Так, Англия надеялась утвердиться на о. Мальта, Ионических о-вах и в Египте. Австрия стремилась вернуть в свои владения потерянные по Кампоформийскому миру 1797 года Нидерланды, а также приобрести новые земли в Италии.

Все феодально-монархические государства, вступившие в антифранцузскую коалицию, ненавидели Францию как страну победившей Революции. Распространение бунтарских идей, «рассадником» которых была Франция, вызывало панику среди коронованных особ Европы. Именно это обстоятельство во многом определило вступление России в коалицию и ее участие в военных событиях 1799 года. К тому же захват Францией Ионических островов создавал угрозу военной агрессии на Балканском полуострове и усиления всегда враждебного для России влияния Франции на Турцию. К тому же в предстоящей войне не ясна была позиция Пруссии, которая могла примкнуть к Франции и выступить против стран коалиции, а это создавало реальную угрозу на северо-западных границах России. «Таким образом, в политику русского правительства по отношению к Франции в некоторой мере вплетались и национальные задачи». (Золотарев М. Н., Межевич М. Н., Скородумов Д. Е. Во славу отечества российского. М. 1984. С. 159.)

По взаимному договору русские войска, совместно с австрийскими, должны были действовать против французов на суше в Северной Италии. Для действия на море англичанами была отправлена к берегам Италии эскадра под командованием адмирала Г. Нельсона. Высадка Бонапарта в Египте заставила Турцию обратиться за помощью к России, что было весьма выгодно последней. Россия вполне обоснованно опасалась, что французская эскадра может появиться и в Черном море. Так что еще в то время, когда эскадра Бонапарта снабжалась всем необходимым в портах Франции и цель его экспедиции была не ясна, вице-адмиралу Ф. Ф. Ушакову было приказано спешно готовить Черноморский флот к началу кампании, а до его полной готовности организовать наблюдение у берегов Крыма.

В июле 1798 года Ушаков получил приказ об отправке к Константинополю для соединения с турецким флотом. Не приходится удивляться, что выбор командующего эскадрой пал на Ушакова. «Герои одержавший несколько замечательных морских побед на Черном море знаменитый на всем Востоке непобедимый „Ушак-Паша“ не имел в тот момент соперников между русскими адмиралами». (Тарле Е. В. Избранные произведения. Т.4. Ростов н/Д., 1994. С. 127.)

Получив высочайший указ 4 августа, Ушаков начал немедленные сборы и уже 13-го числа того же месяца вышел в море с эскадрой в составе 6 линейных кораблей, 7 фрегатов и 3 посыльных судов, имея 792 орудия и 7 406 человек команды. На борту эскадры находилось 1 700 человек десанта из солдат Севастопольского гарнизона.

23 августа 1798 года русская эскадра подошла к Босфору, а на следующий день вошла в Константинополь. 26 августа русские получили разрешение на свободное пользование черноморскими проливами, а русскому адмиралу было объявлено, что Порта берет на себя обязательство во всем оказывать поддержку российским судам.

28-30 августа на первой и второй константинопольских конференциях союзников Турция обязалась присоединить к русской эскадре равносильную турецкую и по общему согласию командующим объединенным флотом был назначен вице-адмирал Ушаков, которому турки с уважением перед его талантом и громкими победами полностью доверили свой флот. Было принято решение, что объединенная эскадра направит свои силы на освобождение Ионических островов, так как французы, владея ими, контролировали обстановку на всем Средиземноморье. Недаром Бонапарт говорил, что Ионические острова для Франции важнее всей Италии.

Боевые действия по освобождению островов начались 28 сентября 1798 года. В период с 1 октября по 1 ноября французские гарнизоны были выбиты с островов Цериго, Занте, Кефалония и Сайта-Мавра, Таким образом, в кратчайшие сроки был завершен первый этап кампании. В результате побед русских моряков французы потеряли 4 острова и 1500 человек убитыми, ранеными и взятыми в плен. (См. Овчинников В. Д. Федор Федорович Ушаков. М. 1995. С. 64.) Теперь все силы Ушаков предполагал бросить против самого большого и хорошо укрепленного острова архипелага — Корфу.

Город Корфу (или главная крепость) располагался между двумя крепостями: Старой — венецианской, расположенной на восточной оконечности города, и Новой — на западе, — чрезвычайно укрепленной и переоборудованной французами. Эта крепость состояла из трех отдельных могучих укреплений, соединенных заминированными подземными переходами. Главная крепость была отделена от берега двумя валами, сухим рвом и размещала в себе 650 крепостных орудий и 3 тысячи солдат гарнизона. С моря главную крепость прикрывал хорошо укрепленный остров Видо, горные возвышенности которого господствовали над городом и крепостью Корфу. На острове Видо было расположено пять береговых батарей и 500 человек гарнизона. В гавани между Корфу и Видо стояли 2 неприятельских корабля, 2 галеры и 4 полугалеры.

Взять с ходу подобную крепость было очень трудно. Поэтому было принято решение подвергнуть Корфу блокаде. 8 ноября 1798 года корабли соединенной эскадры обложили остров со всех сторон и начали осаду, которую возглавил лично главнокомандующий.

Осада продолжалась около трех с половиной месяцев. За это время гарнизон крепости убедился в решительности действий союзников, которые намеревались взять крепость Корфу любой ценой. Тяготы осады выпали на долю не только французов. Холодная зима, с пронзительным ветром и дождем косила ряды осаждавших сильнее, чем пул и ядра неприятеля. Однако русские моряки и гренадеры десанта мужественно сносили все невзгоды и не теряли стойкости духа. Они смело отражали вылазки осажденных, нанося им моральный и физически урон.

В середине февраля 1799 года, пополнив свои силы солдатами, присланными турецкими правителями с берега, Ушаков начал интенсивную подготовку решительного штурма. Матросы учились преодолевать различные препятствия. В большом количестве изготавливались лестницы, разрабатывались условные сигналы для управления кораблями и десантом.

17 февраля на флагманском корабле «Святой Павел» состоялся военный совет, на котором был разработан непосредственный плащ операции. Он заключался в том, чтобы силами корабельной артиллерии заставить замолчать береговые батареи противника, высадить десант и взять штурмом передовые укрепления. Главный удар должен был быть нанесен на о. Видо. Основная роль в разработанном плане отводилась кораблям союзного флота, которые, по мнению Ушакова, должны были заменить ему 50 тысяч сухопутного войска. Ведущая роль во всей операции отводилась русской эскадре и ее десанту, так надежда на турок и вспомогательные войска была слишком мала.

На рассвете 18 февраля, в 7 часов утра, с флагманского корабля прогремел условный выстрел — сигнал для береговых батарей, устроенных на северной и южной частях острова, открыть огонь по главной крепости. «По первому сигналу показался на батареях блеск, подобный молнии, последовал страшный гром, заревели орудия, бомбы _ ядра полетели в укрепления». (Адмиралы Российского флота. СПб. — 1995. С. 266.) В то же время соединенная эскадра снялась с якорей и на всех парусах понеслась к о. Видо.

Первыми в бой с французский батареями вступили фрегаты «Казанская Богородица» и «Херим-Капитана». Они подошли на расстояние картечного выстрела к вражеской батарее № 1 на северо-западной оконечности острова и обрушили на нее шквал огня. В то же время к батарее № 2 подошли фрегат «Николай» и корабль «Мария Магдалина», они встали на шпринг и также открыли артиллерийский огонь.

По плану операции против каждой французской батареи действовала определенная группа кораблей. Флагманский корабль «Св. Павел» показывал всей эскадре примеры бесстрашия и мужества. Ушаков приказал встать на шпринг у западного мыса острова и обеими бортами громил сразу две вражеские батареи. Занятая адмиралом позиция позволяла ему зорко следить за ходом сражения и вовремя определять момент высадки десанта.

Страшный грохот сотни орудий и взрывов оглашал окрестности островов Видо и Корфу. Едкий пороховой дым, смешанный с дымом пожарищ, застилал небо. Ядра и картечь сыпались на французов со всея сторон. Осажденные оборонялись отчаянно. На канонаду союзников они отвечали выстрелами своих батарей, но не могли соревноваться с нападающими. Огонь снарядов сносил деревья и рвал на части камни. На капитанском корабле взвился сигнал к высадке десанта. Под прикрытием корабельной артиллерии специальные гребные суда с десантом напали на защитников. Из офицеров в плен попало 15, включая коменданта УК. После падения Видо ключ к Корфу был в руках Ушакова. Десант продолжил наступление и ворвался в укрепления. Видя невозможность сдержать нападение, французы, заклепав пушки и взорвав пороховые погреба, приготовились к потоплению Св. Сальвадора, которое они решили взорвать. Русские солдаты на плечах отступавших ворвались и с использованием рукопашной схватки также овладели им. Через некоторое время последний передовой форпост Новой крепости — укрепление Св. Авраама пал под натиском штурмующих.

Столь быстрое занятие хорошо укрепленных позиций показало французам, что развязка наступит очень скоро. Падение о. Видо и передовых укрепления Новой крепости, непристанная пальба союзных пушек и смелый штурм сделали свое дело. Моральный дух французского гарнизона был сломлен. Видя бесполезность дальнейшего сопротивления, командующий французскими войсками генерал Ф. Ж. Шабо прислал 19 февраля Ушакову трех офицеров с предложением принять капитуляцию гарнизона и начать переговоры. Ушаков согласился с ним и отдал приказ о прекращении огня. 20 февраля акт о капитуляции был подписан. По его условиям французы сдавали крепости Корфу со всеми находившимися в них трофеями и обязывались не воевать против России и ее союзников в течение 18 месяцев.

Военными трофеями победителей стали: 114 мортир, 21 гаубица, 500 пушек, 5500 ружей, 37 394 бомбы, 137 тысяч ядер и т. д. В порту Корфу были захвачены корабль «Леандр», фрегат «Брюне», бомбардирское судно, 2 галеры, 4 полугалеры, 3 купеческих судна и несколько других кораблей. (Овчинников Ф. Д. Указ, соч., с. 7 amp;.)

Таким образом, 20 февраля 1799 года пала сильнейшая морская крепость с многочисленным и храбрым гарнизоном. Взятие Корфу завершало полную победу Ушакова — освобождение Ионических островов из-под власти французов. Грандиозная победа при Корфу и освобождение всего Архипелага имело большое военно-политическое значение. На освобожденных островах под временным протекторатом России и Турции была создана Республика Семи Островов с демократической конституцией, основы которой были предложены Ушаковым. Россия приобрела на Средиземном море военную базу, которую успешно использовала в войну 3-й коалиции европейских держав против Франции.

Взятие Корфу явилось триумфальным завершением боевого пути российского военно-морского флота в XVIII веке и как бы подвело итоги первому столетию его существования.

Сражение на реке Треббия (1799 год)

По настоятельному требованию союзников коалиционные войска в Италии возглавил фельдмаршал А. В. Суворов. Русский полководец разработал самостоятельный стратегический план предстоящей кампании, опираясь на который он собирался разгромить расположенные в Италии армии французских генералов Б. Л. Ж. Шерера и А. Макдональда, выбить неприятеля из Северной Италии и двинуться в Южную Францию, а оттуда на Париж. Планам фельдмаршала не суждено было осуществиться из-за противодействия австрийцев, которые желали вести войну в своих интересах.

До прибытия Суворова на театр военных действий австрийцы действовали вяло. 25 марта 1799 года они одержали Победу над французами у Маньяно, но успеха развить не смогли. Прибыв 4 апреля в армию, Суворов уже 8 апреля начал наступление на рубеж р. Адда, где 16 апреля произошла битва между союзными войсками и французской армией ген. Ж.-В. Моро, который был поставлен на пост главнокомандующего вместо генерала Шерера. Разбив французов, Суворов занял г. Милан и обратил свои силы против 30-тысячной армии генерала Макдональда.

17 июня Макдональд напал на передовой отряд австрийского генерала П.-К. Отга. Австрийцы защищались мужественно, но силы были неравны, с минуты на минуту бой мог закончиться поражением Отга и гибелью всего отряда. Получив эти тревожные сведения, Суворов приказал всей армии немедленно выдвинуться на помощь авангарду. В пятидесятиградусную жару фельдмаршал заставил солдат бежать, чтобы вовремя поспеть к месту боя. С передовыми частями Суворов подоспел в самый решительный момент и вступил в сражение. Столкнувшись с умело построенным встречным боем, Макдональд был вынужден отступить к р. Треббия, надеясь через день возобновить схватку и разгромить союзников. Генерал Макдональд имел все основания надеяться на успех. Он был опытный полководец, с часу на час французы ожидали подкрепления, в тылу союзников каждую минуту мог появиться генерал Моро. В то же время русские и австрийцы были измучены предыдущим боем и тяжелыми переходами.

Утро 19 июня должно было начаться атакой французской армии, однако Суворов предупредил неприятеля, начав сражение на следующий день — 18-го числа. В 10 часов утра союзные войска двинулись в сторону неприятельских позиций.

Задуманный Суворовым план заключался в том, чтобы нанести главный удар против левого фланга французов, опрокинуть его и, прижимая армию Макдональда к р. По, отрезать ее от армии Моро. Основную задачу боя должны были выполнить авангард генерала А. Г. Розенбегра с дивизиями П. И. Багратиона и Я. И. Швейковского, стоявшими на правом фланге русской линии. В центре и левом фланге союзников, где стояли австрийцы под командованием генерала М. Меласа, планировалось завязать бои второстепенного характера.

Двигаясь чрезвычайно медленно, войска около 14 часов столкнулись с неприятелем. Первая атака русских войск была обращена против польской дивизии генерала Ж.-А. Домбровского, которая составляла передовой отряд левого фланга Манкдональда. Не выдержав натиска пехоты и казачьей лавы, поляки, потеряв около 600 человек, отступили, но подоспевшие в этот момент французские войска генерала В.-К.-П. Виктора удержали фронт. Положение французов облегчал пересеченный характер местности, затруднявший наступательные действия союзников. К тому же вступление в бой соединений Виктора создавало численный перевес французов на данном участке. В это время по диспозиции Суворова в бой должны были вступить резервы, находившиеся под началом Меласа. Однако последний задержал при себе резервную дивизию М. Фрелиха, нарушив тем самым все расчеты главнокомандующего.

К середине дня к Макдональду подошли давно ожидаемые им подкрепления. Воспользовавшись этим, французы сосредоточили на своем левом фланге около 16 батальонов против 11 батальонов Розенберга. Сложилась тяжелая ситуация. На правом фланге союзников, то есть на направлении главного удара, сил было меньше, чем на второстепенных участках боя. Тем не менее, Багратиону удалось сбить французов с позиции, и отряд Розенберга перешел р. Треббия. Близился вечер, битва стала стихать.

Таким образом, к концу 18 июня войска Суворова потеснили французов до р. Треббия, а правый фланг союзников даже закрепился на противоположном берегу. Однако эта часть войск очутилась почти в изолированном положении от основных сил. Учитывая это, генерал Розенберг приказал своим войскам образовать большое каре и в напряжении провел тревожную ночь.

Ночь с 18 на 19, июня действительно была тревожной. Около 9 часов вечера, поднятые по ложной тревоге, французы поспешно бросились к пересохшему руслу Треббии. Приняв это движение за атаку, союзники открыли артиллерийский огонь, а некоторые батальоны двинулись навстречу неприятелю. Начался рукопашный бой, который, по мере вливания в него все новых и новых сил, грозил возобновить сражение. В оружейном и артиллерийском дыму, при слабом свете луны и отблеске взрывов, обе армии дрались в рукопашной, палили шеренгами, отступали и вновь переходили в атаку. В возникшей неразберихе, не различая своих и чужих, артиллеристы обеих сторон давали залп за залпом, устилая русло реки трупами убитых и телами раненых. Лии к 11 часам вечера высшему командованию противоборствующих сторон удалось прекратить кровопролитие и отвести войска на прежние позиции.

На следующий день Макдональд решил атаковать войска Суворова. Он намеревался обхватить правое крыло союзников и ударами влево и в бок разгромить его. В диспозиции Суворова, принятой накануне 19 июня, главнокомандующий воспроизводил в общих чертах тактический замысел предыдущего дня, предполагая нанести основной удар по левому флангу противника. Резервная группа войск, находившаяся в центре позиции союзников, должна была в ответственный момент прийти на помощь атакующим силам.

В 11 часу утра французы первыми двинулись в атаку. Против обходившей правый фланг союзников дивизии Домбровского Суворов бросил батальоны и конницу Багратиона. После ожесточенной схватки Домбровский потерял 3 тысячи человек из 5 тысяч и отошел за р. Требия. Обратившись против Домбровского, Багратион отклонился вправо от основных сил, и между ним и дивизией Швебровского образовало разрыв. Заметив это, Макдональд направил туда дивизии генерал Виктора. Пользуясь численным превосходством, французы стали теснить русские полки. Этот момент был самым критическим за все три дня сражения. Русские сражались отчаянно, но были вынуждены отступить. Никогда еще французы не встречали такого упорного сопротивления. Московский гренадерский полк, зажатый французами в кольцо, отстреливался во все стороны. Неприятель так и не смог ничего с ним поделать. Помня заветы Суворова, солдаты постоянно переходили в штыковые атаки или встречали французов огнем в упор. Однако численный перевес неприятеля и его храбрость брали свое. Генерал Розенберг, прискакав к Суворову, лично доложил, что необходимо отступление. Вскочив на коня, Суворов поскакал на трудный участок боя. Навстречу фельдмаршалу валили толпы расстроенных солдат. Своим появлением Суворов остановил отступление. Окружив своего любимого полководца, солдаты подпустили нападавших и, когда те приблизились на достаточное расстояние, открыли огонь. В тот же миг по французам ударила картечью вызванная Суворовым и спрятанная в кустах резервная батарея. Воспользовавшись замешательством неприятеля, русские войска под руководством фельдмаршала перешли в наступление. В это время подошли резервы, и французы, приняв только что отступавшие войска за подошедшее союзникам подкрепление, обратились в бегство. Наступление французов было отбито на всей направлениях. Обе армии вновь заняли свои прежние позиции, на которых их застала ночь.

С наступлением темноты Суворов получил известие, что в его тылу появились конные разъезды армии Моро. Над союзными войсками нависла угроза окружения. На военном совете фельдмаршал принял решение нанести Макдональду четвертый, окончательный удар. Всем генералам было сделано распоряжение приготовиться к переходу через Треббию. Но французские войска уже не могли сопротивляться. Во французском штабе выяснились огромные потери, многие полки были расстроены, боеприпасы подходили к концу. Генерал Макдональд, раненый и разбитый морально, отдал приказ к отступлению. Утром 20 июня казачьи разъезды донесли, что армии французов нет. Макдональд ночью снял свои полки и бросился отступать. Его войска катились к Тоскане, не представляя собой уже серьезной военной силы.

Так закончилось знаменитое трехдневное сражение на р. Треббия. В результате этой битвы из 35 тысяч французы потеряли 16 тысяч человеку том числе 4-х генералов. Потери 30-тысячной союзной армии составили 6 тысяч человек. (Егоршин В. А. Генералиссимусы. М., 1994. С 350.) Победа Суворова при Треббии имела огромное стратегическое значение. Ее последствием стал перелом всего хода войны на итальянском театре военных действий. Теперь французские гарнизоны оказались заблокированными и лишенными поддержки и подкрепления. Еще раньше уход армии Макдональда из Неаполя привел к потере французами Южной Италии. В скором Времени вся Италия, за исключением узкой полосы Генуэзской Ривьеры и нескольких крепостей, оказалась в руках союзников.

За победу при Треббии Павел I прислал Суворову свой портрет, осыпанный бриллиантами, и лестный рескрипт, в котором выражал свою благодарность. Всем солдатам было выслано по рублю, и тысяча знаков отличия для наиболее достойных. Сам Суворов чрезвычайно гордился, что ему удалось нанести поражение неприятелю почти в тех же местах, где за 2 тысячи лет до этого великий полководец Ганнибал разбил римлян.

Поражение при Треббии привело в негодование всю Францию, народ требовал к суду своих генералов. Директория вызвала Макдональда в Париж для объяснения. Сам французский полководец позже утверждал, что это поражение могло иметь самое пагубное последствие для его карьеры. Единственным извинением для него было то, что его противником был непобедимый Суворов.

Сражение при Нови (1799 год)

После сражения при Треббии и непродолжительного преследования армии Макдональда, Суворов повернул свои силы против Моро. Последний же, узнав о плачевном исходе сражения 17–19 июня, так же начал отступление. Догнать его союзникам не удалось. Армия Моро скрылась в Генуэзской Ривьере. Именно сюда и собирался в дальнейшем нанести свой удар непобедимый фельдмаршал. Решительным наступлением Суворов надеялся осуществить свой план вторжения; Францию. Поэтому он предлагал развивать достигнутый успех, не давая врагу опомниться и собраться с силами. Однако австрийское командование сделало все возможное, чтобы этот план не был реализован. Вмешательство союзников в действия Суворова, в конце концов, обрело характер прямого противодействия. Австрийский император Франц I прямо запрещал Суворову какие-либо активные действия против Генуэзской Ривьеры и приказывал приступить к осаде и овладению всеми крепостями, в которых засели французские гарнизоны. Русский полководец был вынужден подчиниться. Таким образом, драгоценное время было упущено.

Тем временем французы, воспользовавшись предоставленной им передышкой, восстановили боеспособность своей Итальянской армии. В связи с тем, что над границами Франции нависла угроза прямого вторжения, Директория приложила все силы, чтобы исправить ситуацию. Было решено сформировать новую армию, т. н. Альпийскую, которая насчитывала 32 тысячи человек, должна была прикрывать проходы во Францию через Альпы. Численность итальянской армии предполагалось довести до 48 тысяч человек и снабдить всем необходимым. (См. Клаузевиц К. 1799 год. М., 1938. С. 267.) В связи с тем, что доверие к генералам Макдональду и Моро было подорвано, во главе этой армии был Поставлен один Из самых талантливых полководцев Республики — Б. Жубер. Молодой генерал подавал многообещающие надежды, и поэтому Директория выслала ему самый серьезный приказ — «Победить любой ценой!» Прибыв в Италию, Жубер принял командование у Моро, который остался при новом главнокомандующем в качестве консультанта, и решил наступать.

Активные действия французов вызвали ответную реакцию Суворова. Передовым полкам было приказано не препятствовать продвижению противника с целью выманить его из гористой местности на равнину, где можно было бы использовать многочисленную конницу и артиллерию союзников. 14 августа противники сблизились Настолько, что сражение стало неизбежным. Две армии, французская в 38 тысяч человек, и армия союзников в 65 тысяч человек (Харботл Т. Битвы мировой истории. М., 1993. С. 327), встали друг против друга, от решений своих военачальников. Позиция, на которой расположились генерал Жубер, тянулась на несколько километров, по последним отрогам горного хребта, простиравшегося с востока на запад до пересечения с р. Леммо. В центре позиции, у подножия гор, французы заняли маленький городок Нови, окрестности которого были покрыты виноградниками, канавами и отгорожены каменными стенами. Правый фланг французов отставал далеко назад у дер. Серравалле, а левый перед дер. Пастурано. Подступы к французским позициям, в результате пересеченности местности, были трудны сами по себе и, кроме того, хорошо обстреливались сверху. Все это позволило известному военному историку К. Клаузевицу сделать вывод о том, что «…позиция при Нови может быть причислена в фронтальном отношении к сильнейшим позициям…» (Клаузевиц К. Указ, соч., с. 279.)

Диспозиция Суворова к сражению при Нови не сохранилась. Военные историки расходятся во мнениях по вопросу о том, в чем заключался план фельдмаршала. Некоторые утверждают, что он хотел нанести главный удар по левому флангу французов, другие считают, что атака левого фланга носила отвлекающий характер. Вообще, трудно было предвидеть ответную реакцию французов, имевших достаточно сил, как для обороны, так и для наступления. Однако вечером перед сражением генерал Жубер не имел еще точного плана действий, решение этого вопроса он отложил до утра, а на рассвете получил известие, что союзники перешли в наступление.

В 5 часов утра 15 августа правый фланг союзников под командованием австрийского генерала П. Края повел атаку против дер. Пасторано. Оказавшая сопротивление французская дивизия была отброшена. Подоспевший к месту боя Жубер восстановил равновесие сил, и вскоре был смертельно ранен шальной пулей. Последние его слова были: «Наступать!» Видимо, Суворов очень надеялся на подобное решение. Возможно, он предполагал, что Жубер увлечется преследованием австрийцев и выйдет на равнину. Однако принявший командование генерал Моро, усилив свой фланг, категорически запретил вести какие-либо наступательные действия.

Неоднократно генерал Край возобновлял атаки на левый фланг неприятеля, но успеха не имел, так как против его сил сражалась почти половина французской армии. Край прислал адъютанта к генералу Багратиону, стоявшему в центре союзных позиций с просьбой поддержать его действия, но Багратион отказал, ссылаясь на отсутствие приказов от главнокомандующего. По всей видимости, Суворов желал, чтобы французы отвлекли как можно больше сил от своего центра левому краю и, воспользовавшись этим, собирался мощной атакой прорвать их центральные позиции.

В 9 часов утра Край был отбит в очередной раз. Тогда, решив, что настал благоприятный момент, Суворов отдал приказ Багратиону и А. Мюторадовичу атаковать Нови. Первая атака русских началась батальонами под началом самого Багратиона. Пользуясь каждым прикрытием, под жарким огнем, он довел своих солдат до города, но здесь путь ему преградила каменная стена, не поддававшаяся ядрам легких русских пушек. Тогда Багратион сделал попытку с 4 батальонами пехоты обойти Нови с востока. Но здесь ему навстречу выдвинулась дивизия генерала П. Ж. Ватрена, которая в штыковой атаке отбросила русских. Вторая совместная атака Багратиона и Милорадовича также успеха не имела. Видя неудачи Багратиона, Суворов сам встал во главе дивизии В. Х. Дерфельдена и выступил на поддержку атак центра. Но и третья атака русских была отбита. Командующий гарнизоном Нови генерал К.-М. Гарданн проявил настоящее мужество и недюжинный полководческий талант. Стойко выдерживая напор русских, он встречал их картечным огнем, а потом бросался в короткие штыковые атаки. Республиканские солдаты дрались с поразительной храбростью и отчаянием. Генерал Моро постоянно появлялся в самых опасных местах, под ним убило лошадь, пули изрешетили его мундир. Французские генералы не уступали своему командиру в храбрости, лично водя своих солдат в штыковые и кавалерийские атаки.

Фельдмаршал Суворов весь день был в огне. Он провожал в атаку каждую дивизию, каждый полк, находя для солдат слова ободрения, вселяя в них надежду на победу. Но все было напрасно. Русские уходили в атаку, а потом возвращались назад, ни с чем. Стояла страшная жара, солдаты страдали от жажды, многие падали от изнурения, даже легко раненные умирали от истощения. Это была одна из самых страшных и кровопролитных битв XVIII века, которую Клаузевиц назвал «великой трагедией».

К 12 часам дня исход сражения еще оставался нерешенным. Обе армии уже исчерпали свои резервы, и удар свежих сил мог решить дело. Суворов послал сообщить генералу Меласу, что он ждет помощи его резервов.

В 3 часа дня войска Меласа начали атаку правого фланга противника. Так началась заключительная фаза этого сражения. Одновременно с атакой Меласа генерал Край на правом фланге и русские в центре возобновили атаки по всему фронту. У французов резервов не было, и они не смогли сдержать натиск на этот раз превосходящих сил неприятеля.

Мелас, одержав первым победу над ослабленным французским флангом, вышел в тыл Нови. Отважный ген. Л. Г. Сен-Сир ничего не смог поделать и лишь мужественно прикрывал отступление своего правого фланга. Русские войска Багратиона и Дерфельдена ворвались в город, прорвали оборону французов. Увидав это, Моро в 6 часов вечера отдал приказ к отступлению, но под натиском союзников отступление превратилось в настоящее бегство. Левое крыло французов отошло на дер. Пастурано, но попало под перекрестный огонь войск Края и русских, шедших от Нови. Окруженные солдаты поддались панике, многие бросились врассыпную. Генерал Э. Груши с одним батальон попытался остановить беглецов, чтобы удержать деревню и прикрыть отступление остальных частей левого фланга. Но он был атакован со всех сторон, разбит и, получив 4 ранения, попал в плен.

В 8 часов вечера сражение закончилось. Ночью прекратилось преследование бегущих, предотвратив их полное истребление. Французская армия была полностью разгромлена: 7 тысяч французов полегли на поле боя, 3 тысячи попали в плен, 37 пушек оказались в руках союзников. В то же время союзники потеряли около 6–7 тысяч человек убить и ранеными.

Павел I не скупился на милости. Всем участникам битвы при Нови были пожалованы щедрые царские награды, семьям убитых офицеров была назначена ежегодная пенсия, Суворову же царь написал, что своей победой главнокомандующий поставил себя «выше награждений».

Результатом победы при Нови явилось отступление ослабленных войск Моро в Генуэзскую Ривьеру, где французы уже не могли помышлять о сопротивлении. Тем самым достижение стратегической цели, которую давно ставил перед собой фельдмаршал, сильно облегчило. Энергичное преследование побежденных французов могло было привести к полному уничтожению французской армии и последующему вторжению во Францию. Однако эти планы вновь были сорваны австрийцами, и исключительно выгодная обстановка, создавшаяся в результате сражения при Нови, не была использована. Итальянская камания заканчивалась. Победы, одержанные Суворовым, прогремели на весь мир, высоко подняв славу русского оружия и полководческому искусства фельдмаршала.

Битва при Маренго (1800 год)

18 брюмера (9 ноября) 1799 года Директория была свергнута. Официальная власть перешла в руки трех консулов, первым из которых значился Наполеон Бонапарт. Реально же именно он стал полновластным правителем страны. Политические коллизии застали Францию в тяжелом положении. Финансы были в плачевном состоянии, сторонники восстановления королевской власти активизировались по всей стране, в Вандее приверженцы короля Людовика XVIII (брата казненного Конвентом Людовика XVI) поднимали открытые восстания с оружием в руках. После побед А. В. Суворова французские войска были изгнаны из Италии, с о. Корфу и Мальта, французская армия потерпела поражение в Египте.

25 декабря 1799 года, едва лишь вступив в должность первого консула, Бонапарт обратился к Англии и Австрии с мирными предложениями. Бонапарт осознавал, что французский народ давно жаждет мира. Однако в то же время он прекрасно понимал и другое: ни Англия, ни Австрия не пойдут на мирные переговоры. Участники антифранцузской коалиции, учитывая блестящие победы Суворова и сложное внутриполитическое положение Франции, не желали мириться. Подобным ходом Бонапарт надеялся всего лишь заручиться поддержкой общественности, так как еще до мирных предложений он начал готовить планы предстоящей кампании. После неудачи в Египте Бонапарту нужна была быстрая, полновесная и триумфальная победа. Удар против коалиции, а значит, против Австрии, как самого главного участника коалиции, должна была нанести армия под личным командованием первого консула и именно на итальянском театре военных действий.

Готовясь к войне, Бонапарт желал усыпить бдительность австрийцев, что заставило его пойти на ряд хитростей. Официально было известно, что у восточных границ Франции собирается армия под командованием генерала Ж. В. Моро. Эта армия была предназначена для вторжения в Германию и последующего броска на Вену. Одновременно, в тайне от всех, в Дижоне, на границе со Швейцарией, стала собираться другая армия, названная «резервной». В Дижоне был сформирован многочисленный штаб и примерно 7–8 тысяч солдат, в основном новобранцев и ветеранов. Очень быстро, как и надеялся Бонапарт, эта армия привлекла внимание австрийских шпионов. Скоро во всех газетах было объявлено, что секрет Бонапарта раскрыт, и что этот последний собрался вести в бой детей и калек.

Однако истинного плана Наполеона никто не знал. В полной секретности, по разным дорогам к юго-восточным границам Франции двигались войсковые соединения. Армия не собиралась в одном месте (иначе ее существование было бы раскрыто), а состояла из самостоятельных разрозненных частей, которые в одно время должны были собраться в назначенном месте. 6 мая 1800 года Бонапарт покинул Париж и 8 мая прибыл в Женеву. Здесь же соединилась значительная часть армии. 14 мая первый консул отдал приказ выступать. Общий план кампании был рискован и труден. Предполагалось преодолеть горный массив в Альпах, перейти через Сен-Готардский перевал, спустить в Ломбардию и ударить в тыл австрийской армии, которой командовал австрийский генерал М. Ф. Мелас, отрезав ей тем самым пути отступлению. Преодолев в нечеловеческих условиях Альпы, армия Бонапарта ворвалась в Ломбардию. 24 мая авангард армии под командованием генерала Ж. Ланна разбил австрийский заслон у Ивре, и французы вступили в г. Милан.

Пытаясь перекрыть возможные пути отступления австрийцев, Бонапарт совершил ошибку: он разбросал свои силы, уменьшив численность армии, и в скором времени положение французов ухудшилось. Часть армии отстала от главных сил, другая была разбросана по участкам. Большая часть артиллерии завязла в горах. Мелас, натыкаясь на выставленные заслоны, стал стягивать свою армию в кулак.

К вечеру 13 июня французы заняли дер. Маренго. За несколько часов до сражения Бонапарт, все еще не имея точных сведений о силах Меласа и его намерениях, послал дивизию генерала Л. Дезе к дороге к г. Нови, чтобы отрезать путь Меласу, если он вздумает пройти, а сам уехал в Тортону, чтобы там получить сведения от других отрядов. До Тортоны он не доехал, а заночевал в Торре-де-Гарофо, недалеко от основных сил.

Утром 14 июня Бонапарт узнал, что главные силы австрийцев численностью в 45 тысяч человек идут на Маренго.

Прискакав на поле боя с небольшими резервами, он увидел армию в тяжелом положении. Французы занимали позицию у ручья Фаноне, который австрийцы стали яростно штурмовать.

Корпус генерала В.-К.-П. Виктора отбивал атаки австрийцев, пытавшихся переправиться через ручей. Огонь артиллерии уносил сотни солдат, но французы продолжали стоять. 2 тысячи австрийских всадников во главе с генералом Пилати прорвались через ручей и бросились на французов, однако они были остановлены. Три команды полка генерала Ф. К. Келлермана врубились в австрийские эскадроны, часть их изрубили, а остальных прогнали за ручей. В этот месте генерал Отт предпринял попытку обойти французов с фланга. Его даты под картечным огнем навели мосты и перешли ручей. 44-я бригада французов была вынуждена отступить, и австрийцы ворвались в Маренго. В это время подоспел Бонапарт и ввел в бой резервы, что ненадолго укрепило корпус Ланна и центр французской позиции. Однако, убедившись, что все резервы Бонапарта уже израсходованы, австрийцы усилили натиск. Тогда в бой были брошены 800 гренадеров Консульской гвардии. Гренадеры как «гранитный редут» встали перед бешеными атаками австрийской пехоты и конницы, но решить; сражения уже не могли. В три часа дня, после отчаянного сопротивления, французские войска стали отступать под прикрытием корпусов Ланна и Консульской гвардии. Это героическое отступление запомнилось австрийцам. За 3 часа Ланн, отступая, прошел 4 километра, неоднократно он останавливался и под картечным огнем бросал своих солдат в штыки. 24 австрийских орудия почти в упор палили во французов. Ядра пробивали в плотных каре целые коридоры, куда стремительно бросались австрийские кавалеристы и гренадеры, но французские гвардейцы еще теснее сжимали свои ряды и отражали атаки. Однако мужество и героизм французов не могли спасти положение, армия откатывалась под ударами неприятеля. Битва была проиграна, поле боя, усеянное телами, оставалось за австрийцами. Канонада начала стихать, Мелас послал в Вену курьера с известием о грандиозной победе. Целые части австрийцев стали располагаться на обед, сняли амуницию, разжигали костры… Но вдруг в начале 4-го часа под грохот орудийной канонады к месту сражения подошла колонна, весь день спешившая на помощь своим. Оглядев поле боя, Дез взглянул на часы и хладнокровно сказал: «Первое сражение проиграно. Не есть время начать второе».

По всему фронту закипела новая битва. Оставшиеся у французов 12 орудий ударили картечью в австрийскую колонну, генерал Дез бросил своих солдат в атаку. В первые же ее минуты он был убит, но напор его частей на австрийцев не ослаб. Кавалеристы Келлермана налетели на австрийских драгун, опрокинули их и врубились в пехоту. Австрийские гренадеры дрогнули и стали сдаваться. Генерал Ланн атаковал австрийский центр, смял и опрокинул его. В ряду австрийцев началась паника. К пяти часам вечера вся неприятельская армия побежала к р. Бормида, преследуемая французами. В начавшейся давке и сумятице австрийцам с трудом удалось перебраться через ручей и спастись от смерти. Проигранная первоначально битва превратилась в сокрушительную победу. Австрийская армия была разгромлена. В битве при Маренго австрийцы потеряли около 12 тысяч человек и большую часть артиллерии, австрийцы, ошеломленные столь неожиданным поворотом событий, были дезорганизованы, их воля к сопротивлению была сломлена. На следующий день после битвы Мелас послал в штаб Бонапарта парламентеров с просьбой о перемирии.

Сражение при Маренго сыграло колоссальную роль в международной политике вообще и в исторической карьере Наполеона в особенности.

В результате сражения австрийская армия капитулировала. 9 февраля 1801 года с Австрией был заключен Люневильский мир, по которому к Франции отошли Пьемонт, Ломбардия и вся Италия до р. Минчино. За два часа австрийцы потеряли все, что они добыли за два года с помощью русских штыков. Как неизбежное следствие победы при Маренго 25 марта 1802 года между Францией и Англией был заключен Амьенский мир — десятилетие войн революции было закончено.

В конечном итоге победа, одержанная Бонапартом, доставила ему вскоре титул императора. Сам он, уже на о. Святой Елены, говорил, что в его жизни было всего три прекрасных дня. Это победы при Маренго, Аустерлице и Иене. (Максимы и мысли узника Святой Елены. Рукопись, найденная в бумагах Лас Каза. СПб., 1995. С. 43.) Всю свою жизнь Бонапарт свято хранил синий плащ, который был на нем в день битвы при Маренго.

Трафальгарское морское сражение (1805 год)

Заключение Амьенского мира в марте 1802 года не разрешило противоречий между Англией и Францией. Стремясь захватить французские колонии и установить безраздельное господство в Европе, Англия в мае 1803 года снова объявила войну Франции. В декабре 1804 года на стороне французов выступила Испания. После провала плана сокрушения Англии путём захвата ее колоний на Среднем Востоке и в Индии Наполеон, принявший 2 декабря 1804 года титул императора Франции, изменил свой план борьбы против Англии. На этот раз он решил нанести главный удар непосредственно по Англии путем вторжения своих войск на Британские острова.

К началу военных действий объединённые силы франко-испанского флота насчитывали около 85 линейных кораблей против 105 английских кораблей.

Первой линией, состоявшей из 15 линейных кораблей, командовал младший флагман Коллингвуд, второй, насчитывавшей 12 линейных кораблей, — Нельсон. Согласно плану, главный удар по противнику должна была нанести колонна адмирала Коллингвуда; ей предстояло прорезать строй франко-испанского флота между 12-м и 13-м кораблями с конца, окружить отрезанные корабли арьергарда, а затем уничтожить их или пленить; колонна Нельсона должна была обеспечить удар на главном направлении путем одновременной атаки центра неприятельского флота. Против авангарда противника Нельсон не выделил никаких сил, так как, зная слабую подготовку франко-испанского флота, считал, что его цель и арьергард будут разбиты раньше, чем к ним на помощь придут корабли авангарда. Разработав в общих чертах план атаки и поставив перед младшим флагманом и командирами кораблей задачи, адмирал Нельсон предоставил им право действовать самостоятельно, исходя из конкретных условий. Таким образом, тактический замысел Нельсона был основан на принципе сосредоточения основных сил своего флота (27 линейных кораблей) против части сил франко-испанского флота (23 линейных корабля).

Встреча противников произошла утром 21 октября на параллели Трафальгар, в 10 милях от Кадиса. Франко-испанский флот шел со скоростью 3–4 узла. Адмирал Вильнев, обнаружив за горизонтом английскую эскадру, в 8 часов повернул на обратный курс, чтобы в случае неудачного исхода сражения иметь возможность укрыться в Кадисе. Поворот союзной эскадры продолжался около двух часов, за слабого ветра и плохой подготовки командиров кораблей строй: ватерной колонны после поворота нарушился, и это в дальнейшей позволило многим кораблям использовать свое оружие в бою.

В момент обнаружения франко-испанского флота английская эскадра шла в двух колоннах. Разгадав намерение Вильнева уклониться от сражения и укрыться в Кадисе, Нельсон принял решение немедленно атаковать противника, тем более что погода вполне благоприятствовала этому: дул слабый вест-норд-вест и с запада шла крупная океанская волна Английские корабли, сближаясь с противником под почти прямым углом, шли более полным ветром, чем корабли союзников, которые к тому же принимали крупную океанскую волну бортом, что затрудняло управление кораблями и ведение прицельной стрельбы. В свою очередь, движение английских кораблей, сближавшихся с противником под курсовым углом, близким к 90 градусам, ставило их в чрезвычайно невыгодное положение, так как они почти лишались возможности использовать свою артиллерию в период сближения, тогда как неприятель мог поражать их продольными залпами. Это было особенно важно для флагманских кораблей. «Виктория», на котором держал свой штаб Нельсон, и «Ройал-Соверен», где находился Коллингвуд, шедший в голове колонн. Только слабая артиллерийская подготовка союзных кораблей не позволила им воспользоваться своим благоприятным положением для нанесения эффективного удара по англичанам на: сближения.

В 12 часов Нельсон поднял сигнал начать сражение. Флагманский корабль Коллингвуда «Ройал-Соверен» первым сблизился с противником вплотную и около 12 часов 30 минут прорезал его строй под кормой 16 корабля с конца колонны. Вслед за ним со значительными интервалами по времени поочередно стали прорезать строй союзного арьергарда и остальные корабли его колонны. При прорезании строя английские корабли с дистанции нескольких десятков метров давали с обоих бортов продольные залпы, причиняя кораблям противника серьезные повреждения в корпусе и нанося большие потери в личном составе. Английские комендоры вели огонь по противнику примерно в три раза быстрее, чем союзники. Это, безусловно, сказалось на результатах боя, в котором решающую роль играла артиллерия. Но, несмотря на эти, казалось бы, благоприятные условия, намечавшееся планом сосредоточение превосходящих сил английского флота на направлении главного удара (15 кораблей против 12 союзного арьергарда) из-за просчета адмирала Коллингвуда в маневрировании не удалось. Вследствие ошибки в маневрировании 15 английским кораблям, действовавшим на главном направлении, пришлось вести бой с 16 союзными кораблями. Кроме того, англичане не смогли добиться и одновременности атаки. Их корабли вступали в бой поодиночке и с большими промежутками по времени, что ставило их в чрезвычайно невыгодное положение, так как противник получал возможность сосредоточивать против них превосходящие силы. Однако союзники не использовали и этой возможности.

В 13 часов вступила в бой колонна Нельсона. Первым прорезал строй линейный корабль «Виктория», который шел за кормой флагманского корабля Вильнева «Бюсантор» и дал по нему продольный залп. Вслед за ним один за другим вступили в бой и остальные корабли колонны, давая продольные залпы по союзным кораблям. После прорезания строя флагманский корабль Нельсона подвергся ожесточенному артиллерийскому и ружейному обстрелу одновременно с нескольких кораблей противника, окруживших его. Во время боя адмирал Нельсон был смертельно ранен и умер еще до окончания боя. С этого момента боевые построения кораблей окончательно нарушились. Командиры по своему усмотрению выбирали корабли противника и вели с ними артиллерийский бой на предельно коротких дистанциях, исчисляемых десятками метров, а иногда несколькими метрами. В этих условиях превосходство английских комендоров и скорострельность артиллерии имели решающее значение для исхода сражения.

К 15 часам, когда бой достиг наибольшего напряжения, англичане Успели ввести в действие только 14 кораблей против 23 кораблей противника. Несмотря на то, что англичане к этому времени добились известного успеха, захватив в плен несколько союзных кораблей, все же положение их было трудным. Многие английские корабли получили настолько серьезные повреждения, что уже не могли продолжать бой. Если бы авангард союзной эскадры вовремя пришел на помощь своему Центру, а арьергард, где в основном находились испанские корабли, проявил бы больше упорства и настойчивости в достижении поставленной цели, то неизвестно, как бы закончилось сражение. Но этого не произошло. Авангард союзного флота, несмотря на неоднократные сигналы Вильнева повернуть на обратный курс и идти на помощь, фактически не выполнил этого приказания и подошел к месту с частью своих кораблей уже после того, как исход сражения был обращен в пользу англичан. Одиннадцать кораблей арьергарда союзного флота, воспользовавшись ошибкой Коллингвуда, направившегося своими кораблями навстречу приближающемуся с севера авангард противника, вышли из окружения и вместо оказания помощи центру ушли в Кадис.

К 17 часам 30 минутам сражение закончилось полной победой англичан. Союзники потеряли 18 кораблей (из них 1 был уничтожен, 17 взято в плен) и около 7 тысяч человек убитыми и раненными. Англичане потеряли до 2 тысяч человек, а их корабли были настолько повреждены, что не смогли привести в свои базы захваченные в плен союзные корабли. Некоторые из них затонули, а другие на следующий день были отбиты французами.

Победа английского флота в Трафальгарском сражении объяснялась следующими основными причинами. Англичане имели хорошо подготовленные экипажи, особенно комендоров; во главе флота с опытным и энергичным командующим, который хорошо знал слабые стороны франко-испанского флота и умело использовал их для достижения победы. Разработанный им план сражения основывался на изменении новых, более решительных способов атаки и тактических приемов использования корабельной артиллерии; командиры кораблей пользовались в бою широкой инициативой.

Трафальгарское сражение является одним из крупнейших боев западноевропейских флотов периода парусного флота. Однако это положение не оказало существенного влияния на изменение планов войны Наполеона.

Сражение при Аустерлице (Битва трех императоров) (1805 год)

После заключения между Францией и Англией Амьенского мира в 1803 году между двумя странами, по меткому выражению советского историка А. З. Манфреда, в течение двух лет шла «война без войны». Англичане захватывали французские суда на море, французы запрещали провоз английских товаров на континент. Подобное положение вещей не могло продолжаться долго. Наполеон, теперь уже император французов, готовил новую победоносную войну, которая должна была окончательно разрешить все экономические и политические противоречия между двумя государствами. В 1804–1805 годах Наполеон планировал вторжение на Британские острова и завершение войны в Лондоне. В Булони была сосредоточена огромная армия, изготовившаяся для броска через Ла-Манш. Она ждала лишь тумана, чтобы под его прикрытием пересечь пролив и начать победоносное шествие в английскую столицу. Британское правительство было в панике, английский премьер-министр Вильям Питт предпринимал отчаянные усилия для сколачивания любой ценой новой антифранцузской коалиции на континенте. Австрия, раздраженная и испуганная наполеоновскими захватами в западной Германии, сочувственно отнеслась к идее новой коалиционной войны против Франции. Питт надеялся втянуть в войну и Россию, император которой, Александр I, имел причины лично ненавидеть Наполеона. К тому же Россия была заинтересована в дружбе с Англией, куда сбывалась большая часть русского сельскохозяйственного сырья и хлеба. Одной из общих целей третьей коалиции было стремление полностью устранить дестабилизирующее влияние на старый порядок со стороны Франции, которую к тому же воспринимали как угрозу торговому влиянию старых монархий, пытавшихся любыми силами сохранить существующий в Европе статус-кво. Сколачивая коалицию, Питт обещал ее участникам полное денежное финансирование. Англия бралась выплачивать на каждые 100 тысяч солдат коалиции 1 250 000 фунтов стерлингов. (около 8 млн. руб.) ежегодно. Всего же третья коалиция обязывалась выставить 500 тысяч человек. Таким образом «разделение труда» между участниками было точно регламентировано. Англия поставляла золото, Австрия и Россия — пушечное мясо.

Наполеон прекрасно знал о закулисных играх Англии, но все же Надеялся, что один день спокойствия на Ламанше даст ему возможность одним броском решить все проблемы европейской политики. Однако, ожидая прибытия эскадры Вильнева, Наполеон разработал план полагаемых операций на континенте, на тот случай, если что изменится. Так и произошло. Во второй половине августа стало известно, что Вильнев не может прибыть к Ла-Маншу, и что русские войска двинулись на соединение с австрийцами, которые уже были г к наступательным действиям. В считанные дни Наполеон, пользуясь созданной им стройной военной организацией, поднял Булонский лагерь и двинул свою армию, переименованную из «армии Англии» в «Великую армию», в союзную Баварию, куда уже вторглись австрийцы.

Готовясь к войне с Наполеоном, союзники разработали грандиозный стратегический план, предполагавший нанести первые удары по французским союзникам.

На севере Европы против Дании должна была действовать 100-тысячная русско-английская армия. В центре Европейского континента против союзной Франции Баварии должна была действовать 85-тысячная австрийская армия генерала К. Макка, на помощь которой из России выдвигалась русская армия генерала М. И. Кутузова. 100-тысячная австрийская армия эрцгерцога Карла-Людвига-Иоаганна Австрийского должна была выбить французов из Ломбардии в Северной Италии и начать завоевание юга Франции.

Между силами Макка и эрцгерцога Карла находилось 25-тысячное войско эрцгерцога Баптиста Иосифа Иоанна, который должен был, в случае необходимости, оказать помощь одной из этих двух армий. Наконец, на юге Италии должны были действовать русско-английские войска, которые, соединившись с 36-тысячной армией сторонников свергнутых в Италии Бурбонов, должны были освободить от французов Неаполь и двинуться на соединение с эрцгерцогом Карлом в Ломбардию.

Однако на севере и на юге англичане выступить не смогли, поэтому основной силой союзников оставались русские и австрийские войска, в частности армия Макка.

8 сентября, не дожидаясь русских, австрийцы начали войну вторжением в Баварию. Армия Макка укрепилась в г. Ульме на р. Леха и изготовилась к первому столкновению с французами. По плану союзников, армия Кутузова начала марш из пределов России на соединение с группировкой Макка, но Наполеон опередил их. Стремительным маршем и обманным маневром он усыпил бдительность австрийцев, подвел свои войска к р. Леха и начал окружать Макка. Через своего агента Карла Шульмейстера Наполеон распространил слух в австрийской ставке о восстании в Париже и начале своего отступления. Этим он удержал Макка в Ульме, окружил и через некоторое время заставил капитулировать. Узнав об этом, Кутузов дал приказ начать немедленное отступление, так как против его 46 тысяч было около 220 тысяч французов. Во время отступления русские войска выдержали ряд жарких арьергардных боев и одержали победу над неприятелем у г. Кремса. Избежав окружения, Кутузов 7 ноября привел свою армию в г. Ольмюц, где его ждали императоры Франц II и Александр I с австрийскими и русскими войсками.

Наполеон, преследовавший русских до Ольмюца, тоже неожиданно остановился в Брюнне и стал всеми силами показывать свою нерешительность. В это время французские войска занимали позицию на Праценских высотах, господствовавших над долиной к западу от деревни Аустерлиц. Желая убедить союзников в своей нерешительности, Наполеон отдал приказ маршалу Н. Сульту с деланной поспешностью оставить эти позиции. Союзники попались в расставленные се и к 1 декабря 1805 года заняли оставленные высоты. Данные разведки союзников подтвердили намерения Наполеона отступить, что и повлияло на их дальнейшие решения о генеральном сражении.

Для Наполеона было важно, чтобы союзники не затянули бы войну. Дело в том, что армия Наполеона была утомлена тяжелыми переходами, находилась далеко от Франции, во враждебной стране. К тому же Наполеон знал, что к нему в ставку едет герцог X. Гаугвиц с ультиматумом от Пруссии, требования которой были заранее неприемлемы для французского императора. Таким образом, Пруссия могла в любой момент вступить в войну и выдвинуть в тылу Наполеона 180-тысячную армию. Наполеон желал сражения и сделал все, ч бы оно состоялось. Союзники, убежденные, что Наполеон боится и готов ретироваться, приняли решение атаковать неприятеля.

План союзников заключался в том, чтобы усиленным левым крылом из трех колонн прорвать правое крыло французов между деревнями Тельниц и Сокольниц и уничтожить армию Наполеона ударами центр и тыл. Одновременно с действиями войск левого фланга в бой должно было вступить правое крыло союзников, чтобы сковать части сил неприятеля. Наполеон, разгадав их намерения, решил нанести свой главный удар по центру противника, находившемуся на Праценских высотах, который с уходом левого фланга союзников в атаку будет ослаблен. Этим маневром Наполеон намеревался разрезать неприятельскую армию надвое и разбить ее по частям.

Перед боем противники располагались следующим образом. Левое крыло союзных войск состояло из трех колонн под общим командованием генерала Ф. Ф. Буксгевдена. Русско-австрийские войска под началом Кутузова составляли центр, правым крылом командовал князь П. И. Багратион.

Центр французской армии находился под началом маршала Сульта, левое крыло под командованием маршалов Ж. Ланна и Ж. Б. Бенадота; правый фланг (несколько оттянутый в глубь французских позиций) — под началом маршала Л. Н. Даву.

2 декабря 1805 года вокруг Праценских высот, западнее Аустерлица, началась самая известная и грандиозная битва эпохи наполеоновских войн.

На рассвете, в начале 8-го часа, союзные войска развернули наступление на правый фланг французов. К 9 часам утра Тельниц и Сокониц были захвачены союзниками. Французские стрелковые части оказывали упорное сопротивление у дер. Тельниц. Дважды австрийские части отступали, неся потери, но, в конце концов, общим штурмом охватили деревню. После этого войска союзного центра начали спуск с Праценских высот.

Выждав некоторое время, Наполеон отдал приказ Сульту атаковать Праценские высоты. Удар по центральной позиции союзников был ошеломляющим. Французы вынырнули из клочковатого тумана и, используя дымку боя и под треск барабанов, бросились к Працену. Эффект от вступления в сражение французов усиливался красным отблеском солнца на их штыках. Союзники были застигнуты врасплох. Вскоре французы появились у подножия высот, поднялись по склону и оказались на вершине. Вскарабкавшись в полном вооружении наверх и попав в пределы достигаемости неприятеля, французы дали залп и потом бросились в штыки.

Центр союзников рассыпался мгновенно, войска смешались, кавалеристы наезжали на пехоту, давили ее, пехота под натиском французов откатывалась назад.

Опомнившись, союзники попытались остановить натиск. Русские части двинулись в атаку и открыли огонь. Однако из-за большого расстояния их пули не долетали до французов. Тем временем последние без единого выстрела, что само по себе было величественно и ужасно, приблизились к русским и на расстоянии 100 шагов открыли беглый огонь, который валил наповал. Постоянно подводя резервы, противник строился в цепи и усиливал натиск.

Одновременно Наполеон направил в стык между центром союзников и их правым флангом дивизии маршала Ланна и конницу маршала И. Мюрата. Завязалась схватка кавалеристов Мюрата и пехотинцев Ланна с войсками Багратиона. Успех боя переходил из рук в руки, потери неуклонно росли, особенно страдали французы от меткого огня русской артиллерии. Сражение на севере пришло в равновесие. Лишь бешеный натиск французской кавалерии заставил русских отступить.

Около 13.00 в центре 3 тысячи русских гвардейцев были брошены против французов. Густые колонны неприятеля окружили русских со всех сторон, но гвардейцы не дрогнули и бились отчаянно, неоднократно бросаясь в штыки. В конце концов, они прорвали передовые французские цепи, но были вскоре остановлены огнем вражеских резервов. Тогда на неприятеля бросились два эскадрона русской конной гвардии, а перестроившаяся русская гвардия присоединилась к атаке. Русские отбросили французскую кавалерию, налетели на батальон 4-го линейного полка и отняли знак его боевого отличия — орла. Французские солдаты побежали, сам Наполеон видел их отступление. Однако это был лишь частный успех.

Полководческий гений Наполеона и мужество французов сделали свое дело. Наполеон приказал бросить в бой 5 эскадронов мамлюков. С воем и визгом те налетели на русских. Завязался рукопашный бой, который длился около четверти часа. В конце концов, гвардия отступила, центр союзников был разбит.

В 14.00 императорская гвардия и гренадеры маршала Н.-Ш. Удино получили приказ двигаться к деревне Тельниц, чтобы нанести окончательное поражение войскам Буксгевдена. Одновременно с этим кавалерия маршала Даву помчалась в атаку с запада.

В ходе битвы при Аустерлице войска левого фланга союзников оказались в самом тяжелом положении. Уже во время схватки за Праценские высоты Кутузов отправил Буксгевдену приказ отступать, но связь с левым флангом оказалась прервана. Войска Буксгевдена были отрезаны от главных сил и, под непрестанными атаками неприятеля и скоротечным огнем, метались из стороны в сторону, пытаясь вырваться из окружения. Буксгевден проявил себя бездарным военачальником, во время боя он, имея 29 батальонов пехоты и 22 эскадрона кавалерии, провозился около третьестепенного пункта, не замечая, что попадает в окружение. Когда же он, наконец, заметил это, то отдал безумный приказ о разделении своих сил. Часть его войск отступила назад; основные силы повернули направо и попытались прорваться назад. В конце концов, они были отброшены и отступили к замерзшему оз. Сачан. Французы преследовали их, немилосердно добивая раненых, не беря пленных. Переправу тысяч обезумевших людей и лошадей через замерзшее озеро возглавил генерал Д. С. Дохтуров; он умело организовал оборону, неоднократно водил солдат в рукопашную, пробивая дорогу. Видя тщетность атак против этих храбрецов, Наполеон приказал выдвинуть батарею и открыть огонь ядрами по льду. От тяжести тысяч человеческих тел и неприятельского огня лед треснул, люди и животные падали в ледяную воду, находя там свою смерть. Начина смеркаться. Битва затихала по всему фронту. В 16.30 Багратион вывел свои войска из сражения, французы прекратили атаки и стали расходиться по своим бивакам.

Битва при Аустерлице была проиграна союзниками. Попытка громить Наполеона Бонапарта закончилась катастрофой. Число пот союзников показывает масштаб этой кровавой трагедии: в сражении о, потеряли 27 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными, 158 орудий, 30 знамен. Потери французов составили 12 тысяч человек убитыми и ранеными.

Аустерлицкое сражение являет собой один из примеров битвы, когда одна из сторон терпит сокрушительное поражение. Одновременно это сражение — пример мужества и героизма воюющих. 2 декабря 1805 года союзные, особенно русские, войска показали примеры удивительного мужества, внося в сложившуюся сумятицу элементы ожесточенности. Французские войска в этот день маневрировали хладнокровно, совершая дерзкие маневры с поразительной согласованностью.

Аустерлиц — триумф дипломатического и военного гения Наполеона, эта битва — ловкий тактический ход, блестящий пример переход от оборонительной тактики к наступательной. Одной этой побед Наполеон выиграл целую кампанию, подчинил своему влиянию Центральную Европу. После этого сражения еще более возросла слава непобедимой Великой армии.

Но, помимо всего прочего, битва при Аустерлице имела значение, которое далеко выходило за рамки интересов Франции, России и Австрии. 2 декабря 1805 года на поле боя столкнулись два мира — старый, феодальный, и новый, буржуазный. Именно это обстоятельство послужило причиной смерти английского премьер-министра, который, видимо, прекрасно понял, что новый мир все сильнее заявляет о своих правах и бороться с ним будет очень тяжело, если вообще возможно.

Сражение при Йене (1806 год)

Пока Европа приходила в себя после страшного поражения при Аустерлице, Наполеон в течение полугода перекроил карту Центральной Европы по-своему. По Пресбургскому миру император Франции отнял у Австрии Венецию, Истрию, Далмацию, Каттаро и Фриуль. С потерей этих территорий Австрия лишилась шестой части всего населения империи. Летом 1806 года Наполеон объединил 15 германских княжеств в так называемый Рейнский союз и стал его протектором. Этим актом была ликвидирована существовавшая тысячу лет «Священная Римская империя германской нации». Весной 1806 года французский император лишил власти Бурбонов в Неаполе, где был провозглашен королем брат Наполеона, Жозеф.

Одним из ближайших последствий аустерлицкой победы стало изменение позиции Пруссии. От представителя прусского короля Фридриха-Вильгельма III, барона Гаугвица, Наполеон потребовал заключения оборонительно-наступательного союза, который и был подписан в декабре 1805 года. В плату за это Наполеон отдавал Пруссии Га вер — занятое французами владение английской короны.

К началу 1806 года только Россия в Европе продолжала боры Наполеоном, но силы ее были не велики. Россия нуждалась в передышке и поэтому инстинктивно искала пути к соглашению с Наполеоном. Французский император, чувствуя это, дал понять Петербургу и Лондону, что Франция готова пойти на сепаратные мирные переговоры. Эти попытки увенчались некоторым успехом. Уже в феврале 1806 года министр иностранных дел Франции Ш — М. Талейран завязал тайные переговоры о мире с англичанами, а Россия послала в Париж дипломата П. Я. Урби (правда, имевшего лишь второстепенные дипломатические полномочия) для зондировании почвы относительно мира. Однако в дальнейшем ситуация изменилась. Переговоры между Францией и Англией зашли в тупик, а русскому посланцу был навязан чрезвычайно невыгодный для России договор, который Александр естественно, не пожелал ратифицировать.

В то же время к осени 1806 года резко изменилась международная обстановка в Европе. Пруссия была недовольна захватнической политикой Франции в Германии. Создание Наполеоном Рейнского се нарушало интересы Пруссии; известие же о том, что Франции можно отдать Ганновер Англии, толкнуло прусское правительство на сближение с Британией и Россией. В сентябре 1806 года эти страны оформили новую, теперь уже 4-ю, антифранцузскую коалицию. В последующем к этому союзу примкнула Швеция. Как и в прежние времена, Англия обязывалась субсидировать коалиционеров своим золотом, которые, в свою очередь, выставляли на поля сражений своих солдат.

До последнего момента Наполеон, видимо, не думал, что новая война все же вспыхнет. Он очень надеялся на ратификацию Александром французского договора. Однако, узнав об отказе царя утвердить договор, он задержал отданный своему начальнику Главного штаба приказ о возвращении армии во Францию и изготовился к войне.

В это время в правящих верхах Пруссии царил настоящий военный психоз. Пруссия, уверенная в том, что ее армия — истинная хранительница заветов победоносного Фридриха II Великого, торопилась на войну первой, чтобы ни с кем не делить лавры победы над Бонапартом. 1 октября Берлин предъявил Наполеону ультиматум с требованием в десятидневный срок вывести французские войска из германских земель за Рейн. Срок ответа назначался на 8 октября. Сомнений в победе не было. Высшее дворянство, генералитет и офицерство изо всех сил похвалялись, что проучат корсиканского выскочку. В ожидании ответа на ультиматум пруссаки щеголяли парадами с победными криками и насмешками в адрес Бонапарта. Прусские офицеры открыто приходили к отелю, где располагался французский посланник, и «смело» точили свои сабли о ступени парадной лестницы. Некоторые из генералов заявляли, что война начнется в считанные дни, одним ударом, и сожалели, что прусская армия берет с собой на войну ружья и сабли, — чтобы прогнать французов было бы достаточно одних дубин. Боялись только одного, чтобы Фридрих Вильгельм III не заключил мира.

Против армии Наполеона Пруссия могла выставить около 175–180 тысяч человек. Прусская армия была разделена на две части. Первая находилась под командованием фельдмаршала герцога К. Брауншвейгского, который был официальным главнокомандующим всех прусских сил. Второй армией, состоящей из прусских и саксонских войск, командовал фельдмаршал Ф. Гогенлоэ.

Перед высшим генералитетом было два варианта возможных действий. Первый заключался в том, чтобы придерживаться оборонительной тактики и при приближении противника медленно отойти за р. Эльбу, а затем за р. Одер, соединиться с русскими и резервными прусскими войсками и в конечном итоге объединенными силами дать генеральное сражение. Однако прусские генералы считали для себя отступление позорным, и потому этот план был решительным образом отвергнут. Второй план, на котором и остановились, был следующим: предполагались вторгнуться в союзную Франции Баварию, обрушиться на французов на их квартирах разбить неприятельские корпуса поодиночке прежде, чем они успеют соединиться, и этим принудить Наполеона к отступлению за Рейн. (Клаузевиц К. 1806 год. М., 1938. С. 89–90.) Наполеон не стал дожидаться истечения срока ультиматума и 6 октября в приказе и в сообщении к Сенату объявил, что Франция вступает войну с Пруссией. Не теряя времени, он двинулся навстречу врагу. 8 сентября 1806 года был отдан приказ о вторжении в союзную Пруссию, Саксонию, и Великая армия, сосредоточенная в Баварии, тремя коленами стала переходить границу. В центральной колонне шел марашал Мюрат с кавалерией, а за ним Наполеон с главными силами. Прусский император выставил около 195 тысяч человек; армия должна была пополняться новобранцами из тыловых лагерей. Пройдя тремя колоннами Франконский лес, Наполеоновская армия вышла к р. Эльбе в тыл пруссакам с целью отрезать ей путь к отступлению.

В последующие два дня после вторжения произошли первые столкновения. В боях при Шлейце и Заальфельде передовые прусские власти потерпели поражение и были отброшены к главным силам. От холеной прусской мощи не осталось и следа. Так, в бою при Заальфельде прусская конница была наголову изрублена французской, целые батареи были брошены канонирами, пруссаки в панике бежали, чувствуя за собой топот копыт французской кавалерии. В главной штаб-квартире распространился панический ужас. Было принято решение в срочном порядке начать отступление и сосредоточить армию у г. Вейма и г. Иены. У Веймара собрались силы герцога Брауншвейгского, у Иены — армия Гогенлоэ.

Узнав об этом, Наполеон отдал приказ маршалу Н. Даву двинуться к г. Наумбургу, чтобы отрезать прусской армии пути отступления на Берлин. Поняв опасность сложившейся ситуации, герцог Брауншвегский приказал своим силам начать отступление на Мерзебург, чтобы принять решительную битву между реками Заале и Эльба. Войска Гогенлоэ должны были остаться у Иены и прикрыть отступление главных сил, а затем также отойти, избегая столкновения с французами.

Тем временем Наполеон с маршалами Сультом, М. Неем и Мюратом подошел к Иене и вечером 13 октября занял город. Здесь он увидел перед собой бивуачные огни армии Гогенлоэ и решил следующим утром атаковать ее. Князь Гогенлоэ, зная, что французы вошли в Иену, все же полагал, что перед ним лишь часть неприятельской армии, поэтому он решил принять сражение. То ли по недоразумению, то ли по своей оплошности, он как следует не подготовился к битве и даже не составил диспозицию на следующий день. Напротив, Наполеон считал, что перед ним вся прусская армия, и поэтому тщательно исследовал местность, потратив на укрепление своей позиции половину ночи. В темноте незаметно для неприятеля французские солдаты заняли гору Ландграфенберг, которая главенствовала над окрестностями Иены. В полном мраке 30 тысяч французов вскарабкались по козьим тропам наверх и втащили пушки, заняв тем самым выгодную исходную позицию для атаки. Левым флангом французской армии командовал маршал П. Ожеро. В центре французских позиций стоял корпус маршала Ланна. Между Ожеро и Ланном находилась императорская Гвардия. На правом фланге располагался корпус маршала Сульта.

Наконец рассвело. Наступило утро 14 октября 1806 года — день битвы под Иеной. Бой начался в 6 часов утра, когда густой туман, окутывавший две армии, рассеялся под лучами осеннего солнца. Первым в бой двинулся корпус Ланна, который за три часа отбросил 8-тысячный авангард пруссаков под командованием генерала Б. Тауэнцина и занял ряд позиций под Коспедой (Каспедой), Лютцероде (Лютценроде) и Клозвицем (Клозевицем), ранее занимаемые неприятелем. Во время этих событий князь Гогенлоэ оставался совершенно спокоен, и лишь бегущие войска авангарда дали ему понять, что опасность близка. В 8 часов утра он срочно запросил о помощи генерала Э. Рюхеля, который стоял в городе Веймаре. Сам же попытался собрать свои войска в единый кулак из разбросанных на большом расстоянии друг от друга бивуаков. Подняв, таким образом, свой лагерь, он двинул его навстречу французам к дер. Фирценгейлиген.

В то же время за Ланном в бой вступили войска Сульта и Ожеро. Первый поднимался от долины р. Заале к Клозвицу, второй прошел по Мюхтальскому ущелью на Коспеду. Двигаясь к Клозвицу, Сульт столкнулся с отдельно стоявшим в лесу отрядом генерала Гольцендорфа на левом фланге прусских позиций. В течение двух часов французы пытались овладеть лесом, стремясь сбить с позиций солдат Гольцендорфа. В конце концов, им это удалось, и пруссаки, потеряв 5 тысяч человек убитыми и ранеными, отступили.

Пока происходили эти события, маршал Ней заметил движение пруссаков к Фирценгейлигену. Тогда он, с 3 тысячами солдат, укрепился в этой деревне и в течение часа выдерживал натиски основных сил Гогенлоэ. Пруссаки наступали по всем правилам устаревшей линейной тактики, одна из особенностей которой заключалась в том, что они подходили к неприятелю на определенное расстояние и открывали массированный огонь без прицеливания. Но на этот раз эта тактика оказалась совершенно безрезультатной. Она совсем не годилась по отношению к врагу, который довел свою стрельбу в рассыпном строю до совершенства. Прусско-саксонские войска в бесплодных атаках понесли жестокие потери. Тем не менее, пруссаки дрались упорно. Видя тяжелое положение Нея, Наполеон отдал приказ маршалу Ланну поддержать его: «…от двухсот пятидесяти до трехсот тысяч человек при поддержке семисот или восьмисот орудий сеяли смерть, являя собою одно из нечастых и истории зрелищ. Обе стороны непрестанно маневрировали, как на параде. В наших войсках ни на мгновение не возникло сомнение в победе…» — так гласила официальная сводка французской армии об этом сражении. (Тюлар. Ж. Наполеон, или Миф о «спасителе». М., 1996. С. 161–162.)

В 13 часов Наполеону сообщили, что резервные дивизии французской кавалерии развертываются на исходных позициях, а следом за ними выстраиваются в боевой порядок две свежие дивизии из корпуса маршала Нея. Когда же, наконец, колонны Сульта и Ожеро, завершив маневр, дружно ударили по противнику с флангов, Наполеон отдал приказ к решительной атаке всеми силами, включая резервы. В генеральном наступлении французские войска опрокинули прусско-саксонские линии и обратили их в бегство. Бегство было всеобщим и паническим. Один лишь саксонский гренадерский батальон держался стойко. Он окружил князя Гогенлоэ и медленно совершал правильное отступление.

В 14 часов дня, когда битва при Иене была безвозвратно проиграна, на поле боя, наконец, появился генерал Рюхель со своими 15 тысячами человек. Однако он уже не мог исправить положение. Вместо того чтобы прикрыть отступление разбитой армии, Рюхель ринулся в бой, но через полчаса был отброшен и совершенно разбит, увеличив тем самым число прусских потерь.

Бегущих пруссаков и саксонцев преследовала французская кавалерия во главе с маршалом Мюратом. Часть армии князя Гогенлоэ бросилась к Веймару, надеясь найти спасение в городе. Но всадники Мюрата на плечах отступающих ворвались на городские улицы и, разгоряченные преследованием, рубили всех, кто попадался под руку, не слушая криков о пощаде, не беря в плен. Сотни обезумевших людей гибли под клинками французов, давили друг друга, погибали под копытами лошадей. Прусская армия была наголову разгромлена.

Часть беглецов во главе с Гогенлоэ устремилась к Наумбургу, надеясь соединиться с армией герцога Брауншвейгского. Но неожиданно под Буттельштадтом к ним присоединились толпы других беглеце кричащие о том, что армия герцога разбита. Действительно, в тот день, когда Наполеон громил Гогенлоэ, маршал Даву ушёл в Ауэрштед и наголову разбил войска герцога Брауншвейгского. Поистине, 14 октября 1806 года стал черным днем Пруссии. Ее армия, на которую возлагалось столько надежд и которая должна была «шапками закидать французов», перестала существовать в один день. Разгром был полный и совершенный.

В сражениях при Иене и Ауэрштедте пруссаки потеряли более 20 тысяч человек убитыми и ранеными и 18 тысяч пленными. 200 пушек оказались в руках французов. 20 генералов погибли, были ранены И попали в плен. (Харботл Т. Битвы мировой истории. М., 1993. С. 17 Через 13 дней после Иены и Ауэрштедта Наполеон в сопровождении четырех маршалов, конных гренадер и гвардейских егерей торжественно въехал в Берлин. А 8 ноября, то есть ровно через месяц после начала войны, французским войскам сдалась первоклассная сильная крепость Магдебург. Пруссия была покорена. Победа Наполеона в этой войне была сокрушительной и полной. После Йены и Аурштедта молниеносно проявилась растерянность прусского правительства и генералов, а так же полный отказ от сопротивления и абсолютная покорность населения. Иена, как считал сам Наполеон, была третьим, после Маренго Аустерлица, самым счастливым днем в его жизни.

Сражение при Прейсиш-Эйлау (1807 год)

После разгрома Наполеоном прусских войск в сражениях при Иене и Ауэрштедте противником Франции оставалась только Россия. Решительность Петербурга в продолжении войны теперь обусловливалась более вескими причинами, чем, скажем, в 1805 году. Продвижение Наполеона на восток от Берлина довольно явственно грозило русским границам. Кроме того, к Наполеону явилась делегация поляков с просьбой восстановить самостоятельность Польши. Это уже прямым образом затрагивало политические интересы России. Наконец, Александр I, будучи прозорливым политиком, прекрасно понимал, что после объявления 21 ноября 1806 года континентальной блокады Англии Наполеон не остановится, пока не заставит Россию примкнуть к ней. А это грозило экономическим интересам Российской империи, которая была связана крепкими торговыми узами с Англией, куда поставлялось большинство русской сельскохозяйственной продукции.

На этот раз в России готовились к войне гораздо серьезнее, чем в предыдущую кампанию. 3 ноября 1806 года на помощь уже, по сути Дела, разгромленной Пруссии был отправлен 60-тысячный корпус Л. Л. Беннигсена, а чуть позже — еще один корпус, насчитывающий 40 тысяч человек во главе с Буксгевденом.

Активные боевые действия начались лишь 7 декабря 1806 года. Русская армия, находившаяся под началом фельдмаршала М. Ф. Каменского, вела упорные арьергардные бои малыми силами против крупных соединений противника. Дивизионная система, введенная в армии в том же 1806 году, оправдывала себя: командир дивизии, имея 15–20 тысяч человек, мог самостоятельно вести бой в течение 1–2 суток, до подхода главных сил. В связи с приближением наполеоновских войск Каменский сосредоточил большую часть своей армии у г. Пултуска. Однако в ночь на 14 декабря Каменский сложил с себя обязанности главнокомандующего и передал командование Беннигсену, который и дал сражение 14 декабря. Битва, фигурально выражаясь, была сыграна вничью, так как перевеса не получила ни та, ни другая сторона. Но уже по ходу этого боя французы поняли, что им придется иметь дело не с упавшими духом пруссаками, а со свежими и стойкими полками русских.

После сражения Наполеон расположил свою армию на зимние квартиры в Польше и стал подтягивать подкрепление из Фракции. К началу 1807 года французская армия насчитывала до 200 тысяч человек, а русские увеличили свои силы до 105 тысяч человек. Боевые действия были перенесены с Польского театра в Восточную Пруссию, Пруссии сохранился последний военный склад в Кенигсберге, от которого Наполеон и намеревался отрезать русскую армию. Обе стороны искали встречи. Она произошла 26 января 1807 года у города Прейсиш-Эйлау.

Задача русских в этом сражении заключалась в том, чтобы в оборонительном бою нанести противнику решительный удар и не допустить его прорыва к Кенигсбергу. В связи с этим русские войска заняли позицию северо-восточнее Прейсиш-Эйлау, упираясь своим правым крылом в дер. Шлодиттен, а левым к м. Клейн-Заусгартен. Таким образом, русские занимали позицию, которая одновременно прикрывала две дороги — одну на Кенигсберг, а другую на Фридланд, ведущую к русской границе. Боевое построение русских войск имело две линии, за третьей линии находились резервы. Артиллерия была сведена в большие группы и находилась под общим командованием генерала Д. П. Резвого. Конница также была разделена, но на три группы: правофланговую, центральную и левофланговую под общим командованием генерала Д. Б. Голицына. Правым крылом русской армии командовал генерал Н. А. Тучков, центром — Ф. В. Сакен, левым — генерал А. И. Остерман-Толстой.

Общую численность русских войск разные источники определи по-разному, но, по всей видимости, она составляла 68–70 тысяч человек при 400 орудиях. (Бескровный Л, Г. Русское военное искусство XIX век М., 1974. С. 47; Строков А. А. История военного исскусства. Т.4. 1994. С. 275.) Перед сражением Наполеон располагал, по всей видимости, армией примерно той же численности, что и русская, при 450 орудиях.

Главный удар французский император предполагал нанести по левому крылу русских, чтобы отрезать им сообщение с Россией. Вообще же, план сражения входила задача окружить русскую армию и уничтожить ее. Перед сражением маршалам Нею и Даву была поставлена задача обойти с флангов русских. К тому же Ней имел приказ не допустить соединения с армией Беннигсена единственного оставшегося от разгромленной прусской армии корпуса генерала А.-В. Лестока, насчитывающего около 14 тысяч человек.

Три дивизии Сульта занимали позицию левее дороги на Кенигсберг, составляя левое крыло французских войск. Остальные силы образовали центр и правое крыло французов и должны были при подходе находившегося еще в пути 25-тысячного корпуса маршала Даву атаковать левое крыло русских и, опрокинув их, выйти в тыл. Совместно с Даву должны были действовать дивизия Л.-В. Сент-Илера, корпус Ожеро и вся кавалерия. Таким образом, против русского левого фланга Наполеон сосредоточил три четверти всех своих сил.

На рассвете 8 февраля русские заметили перемещение неприятельских войск и открыли артиллерийскую канонаду. Французы также ответили огнем и двинули свое левое крыло в атаку. Маршалу Сульту было приказано овладеть несколькими опорными пунктами на правом флангом русских с целью отвлечь их внимание от движения корпуса Даву. Русские отбили атаки Сульта, и сами перешли в контратаку, бросив французов драгун.

Ввиду появления маршала Даву в поле зрения русских, Наполеон приказал Ожеро боевыми колоннами ударить по центру противники; не давая ему возможности сосредоточить силы для отпора Даву. Войска Ожеро и Сент-Илера выполнили приказ. Они двинулись к центру русских по направлению к Серпаллену (Зерпаллену), но были встречены картечным огнем в упор 70 орудий под командованием генерал К. Ф. Левенштерна. Картечный огонь и начавшаяся неожиданно метель ошеломили французов. Воспользовавшись замешательством неприятеля, русские перешли в контрнаступление, в результате которого разгорелся штыковой бой. В течение некоторого времени покрытые мглой снегопада 20 тысяч русских и французов истребляли друг друга в рукопашной. В конце концов, корпус Ожеро, понеся жестокие потери, стал отступать. Преследуя его, русские бросились в атаку…

Ставка Наполеона в этот день находилась на кладбище г. Прейсиш-Эйлау. С командного пункта император видел, как полки русских гренадер сплошной лавиной пошли вперед, опрокидывая французов. Русская кавалерия почти прорвалась к его ставке, гоня перед собой откатывающихся кавалеристов и пехотинцев неприятеля. Вокруг Наполеона сплошным дождем ложились ядра и гранаты. У его ног уже лежало несколько убитых человек из императорской свиты; лишь хладнокровие удерживало солдат от бегства. И в этом огне и грохоте приближенные услышали, как, увидев атаку русских, Наполеон произнес: «Какая отвага! Какая отвага!»

Русская конница уже была близко, и сам император мог быть убить или захвачен в плен. Но в этот миг 90 эскадронов маршала Мюрата во весь опор ринулись на поле битвы. Кавалерия Мюрата, поддержанная гвардейской конницей маршала Ж.-Б. Бессьера, обошла неудачно действующую у Серпалена дивизию Сент-Илера и обрушилась на армию противника. Разрезав русские линии надвое, французская кавалерия столкнулась с русской конницей. Начался бой, скорее, настоящее побоище, как отмечал 58-й «Бюллетень Великой Армии». (См.: Тюлар Ж. Л. Мюрат, или Пробуждение нации. М., 1993. С. 170.) Кавалерийский бой, протекая с переменным успехом, в конце корнов, закончился с большими потерями для обеих сторон. Тем не менее, блестящая атака Мюрата спасла положение французской армии. Противоборствующие стороны отвели свои силы на исходные позиции, продолжая лишь артиллерийскую дуэль.

В полдень корпус Даву, наконец, вступил в сражение. Он атаковали передовой русский отряд у Серпаллена, но с ходу не смог добиться решительного успеха. Сопротивление отряда К. Ф. Багговута вынудило Наполеона ввести в дело значительные силы против центра русских позиций и усилить свой правый фланг. Слева к корпусу Даву примкнула дивизия Сент-Илера, а сзади подошли две драгунские дивизии. Все эти силы стали развивать наступление против левого фланга русских. Отряд Багговута, атакованный одновременно с трех сторон превосходящими силами противника, стал отступать к м. Клейн-Заусгартену. Ввод в бой резервных соединений русских не исправил положения. Левый фланг Беннигсена медленно отходил, оставляя в руках неприятеля опорные пункты своей обороны: Клейн-Заусгартен, Ауклаппен и Кучиттен. Подполковник А. П. Ермолов в своих воспоминаниях так описывал этот момент: «Нападение на левый фланг было успешнее. Не остановили его ни благоразумные распоряжения генерала барона Сакена, ни сопротивление неустрашимого генерал-майора графа Остермана-Толстого. Левый фланг отошел назад и составил почти прямой угол с линией армии». (Записки А. П. Ермолова. 1798–1826 гг. М., 1991. С. 85.)

В этот тяжелый момент начальник артиллерии правого крыла русских генерал А. И. Кутайсов направил с правого крыла к Ауклаппену три конно-артиллерийские роты под командованием подполковника Ермолова. Прибыв на место, Ермолов обнаружил наши войска, истекающими кровью и держащимися из последних сил. Огнем 36 орудий подоспевшая батарея отбросила французскую пехоту и стала громить французские пушки. Приободрившиеся русские вновь овладели Ауклаппеном и утвердились в нем.

В 17 часов вечера на поле боя показались передовые части корпуса Лестока. Подойдя на помощь войскам Остермана-Толстого, пруссаки перешли в атаку. На всех пунктах русского левого фланга французы были отброшены; они удержались с трудом лишь у м. Клейн-Заусгартен, откуда их не удалось выбить. На этом сражение при Прейсиш-Эйлау фактически закончилось. До 21 часа продолжалась канонада с обеих сторон, но обессилевшие армии уже не помышляли о возобновлении схватки.

Сражение при Эйлау, одно из самых кровопролитных сражений начала XIX века, превосходящее в этом отношении почти все битвы, данные до этого Наполеоном, кончилось вничью. Потери обеих сторон составили более 40 тысяч человек. На снегу осталось лежать до 25 тысяч русских и 18 тысяч французов. Свидетель этого страшного дня оставил следующее воспоминание об увиденном: «Никогда прежде такое множество трупов не усеивало столь малое пространство. Все было залито кровью. Выпавший и продолжавший падать снег скрывал мало помалу тела от удрученного взгляда людей». И далее: «Перейдя через одно поле, мы тут же оказались на другом, также усеянном трупами». (Тюлар Ж. Наполеон, или Миф о «спасителе». М., 1996. С. 164.) Говорят, что маршал Ней, видя десятки тысяч убитых и раненых, воскликнул: «Что за бойня, и без всякой пользы!»

В сражении под Прейсиш-Эйлау русская армия нанесла первый крупный удар по непобедимой армии Наполеона. Беннигсен не выиграл сражения, но уже то, что и Наполеон не вышел безоговорочным победителем при Эйлау, свидетельствовало о моральной победе русских.

Битва при Фриланде (1807 год)

На третьем этапе войны, которая протекала в Восточной Пруссии, обе армии, французская и русская, готовились к новым столкновениям. Наполеон, доведя свою армию до 200 тысяч человек, расположился на западном берегу р. Пассарга и разработал план наступления, опираясь на который, он собирался начать движение вверх по р. Алле. Французский император намеревался отрезать армию Беннигсена от Кеннигсберга (куда русские отошли после Прейсиш-Эйлауского сражения), овладеть городом и отбросить русскую армию к р. Неман.

К началу мая Беннигсену также удалось восстановить силы своей армии, численность которой лишь немногим превышала 100 тыс. человек. Тем не менее, русский главнокомандующий предполагал начать наступление, чтобы закрепить за собой титул «победителя» Наполеона, который ему приписывали после Эйлау.

Наступление русских началось 23 мая и первоначально развивалось успешно. Действуя численно превосходящими силами, они нанесли сражение отдельным частям корпусов маршалов Сульта и Нея. Видя решительные действия неприятеля, Наполеон спешно отдал приказ сосредоточении своих сил и вскоре сам перешел к активным действиям. 10 июня 1807 года обе армии сошлись в кровопролитной битве у г. Гейльсберга. Ожесточенный бой длился несколько часов, потери противников приблизились к цифре 20 тысяч человек, но решающего успеха не добились ни Наполеон, ни Беннигсен. Обходным маневром по кеннигсбергской дороге на северо-восток Наполеон вынудил русских отступить с укрепленных позиций и поспешить на спасение Кеннигсберга, главного города Восточной Пруссии. Планы Наполеона оправдались. Вечером 13 июня маршал Ланн заметил, что русские, накануне занявшие г. Фридланд (Фридлянд), на восточном берегу р. Алле, готовятся перейти на западный берег и двинуться к Кенигсбергу.

В 3 часа утра 14 июня маршал Ланн открыл артиллерийский огонь по двигающимся русским частям с целью задержать их на невыгодных позициях. Ланн умело расположил свой корпус численностью примерно в 13 тысяч человек таким образом, что холмы, леса и густая рожь скрывали от Беннигсена действительные силы французов. Это создало видимость, что у Фридланда расположилась вся армия Наполеона. Приняв видимое за действительное, русский главнокомандующий перевел на западный берег р. Алле всю армию и приготовился атаковать неприятеля. Его силы сосредоточились на открытой местности и были видны как на ладони. В центре русской позиции находилось оз. Мюленфлис, вправо от которого расположились три пехотные и две кавалерийские дивизии, а влево две пехотные и одна кавалерийская дивизии с шестью батареями. Общий резерв составили 1,5 дивизии. Левую группу войск возглавил князь Багратион, правую — генерал А. И. Горчаков 2-й. Ошибка Беннигсена заключалась в том, что он сбил свое войско в кучу в узкой лощине в излучине р. Алле таким образом, что в случае неудачи мог спастись только через фридландский мост, находящийся у него за спиной.

Битва началась в 3 часа утра и продолжалась несколько часов в основном в виде артиллерийской дуэли. Примерно до 7 часов утра русские войска медленно прибывали к полю боя, а когда выходили на исходные рубежи, то занимались бесплодной перестрелкой с неприятелем. Тем временем силы французов постепенно увеличились до 33 тысяч человек. Дело в том, что Наполеон, получив донесение Ланна о начавшемся сражении, отдал приказ всем своим силам идти к Фридланду и туда же помчался сам. В скором времени арьергард русских был атакован французской кавалерией и пехотой, вышедшей из сорталакского леса. Русская конница была опрокинута стремительной атакой и укрылась за линиями пехоты. В 7 часов утра несколько батальонов русских и Александрийский гусарский полк атаковали сорталакский лес и загнали в него французов, которые не показывались оттуда до вечера. На правом фланге произошло несколько кавалерийских стычек с переменным успехом. В 9 часов утра силы сторон уравнялись, и все же Ланну приходилось туго, так как он сдерживал мощные атаки русских сил.

К 12 часам дня на поле боя прибыл император и сразу же оценил всю опасность занятой противником позиции. Осмотрев поле сражения, Наполеон принял решение атаковать Бенигсена, как только подойдут корпуса Нея и Виктора и Гвардия. Эти войска подошли к 17 часам, когда и развернулась грандиозная битва.

Стоявший на левом фланге французов маршал Э.-А. Мортье и командовавший центром Ланн получили приказ сдерживать атаки Горчакова. Эта задача облегчалась тем, что Мортье занимал укрепленные позиции в дер. Герихсдорф, а Ланн еще с ночи укрепился на возвышенности. Постепенно главный удар по русским должен был нанести Ней на правом фланге. В его задачу входило, не считаясь с потерями, опрокинуть части Багратиона, выйти к мостам через Алле, блокировать их и отрезать русской армии пути отступления на восточный берег. Сразу же после выполнения этой задачи силам Мортье и Ланна приказывалось переходить в наступление.

В 17 часов Ней из сортолакского леса начал развертывание своих сил. Он врезался в гущу русских войск. Первоначально он выдержал град картечи и через некоторое время подошел вплотную к войскам Багратиона. На опушке сортолакского леса он устроил батарею в 40 орудий и в момент атаки открыл из нее убийственный огонь. Первоначально арьергардные войска левого фланга Беннигсена остановили неприятеля. Особенно прославили себя русские кавалергарды, врубившиеся в плотные ряды атакующих. Часть корпуса Нея полегла в схватке под огнем батарей и клинками конницы. Но, в конце концов, действия сорокапушечной батареи и контрудары французской армии опрокинули русских. Только теперь, поняв свое невыгодное положение, Беннигсен отдал приказ отходить всей армии. Получив приказ главнокомандующего, Багратион стал свертывать свои войска в колонны для переправы. Началось отступление к мостам. Заметив это, французы придвинули батарею ближе к русским позициям и ядрами и гранатами стали обстреливать переправу. Через некоторое время они пододвинули батарею еще ближе, на картечный выстрел, и открыли огонь по отходившим колоннам. Участник сражения подполковник Ермолов так описывает этот момент: «Все вообще войска начали отступать к мостам; к главному из них дорога лежит через город; и в улицах от стеснения происходил величайший беспорядок, который умножал действие неприятельской артиллерии, обращенной на город». (Записки А. П. Ермолова. 1798–1826 гг. М., 1991. С. 105.) Видя приближение вражеской пехоты, лейб-гвардии Измайловский и Павловский гренадерские полки неоднократно ходили в штыки, но были вынуждены отступить под огнем превосходящих сил противника. Сдерживая напор французов, Багратион провел свои войска к мостам. К 20 часам вечера Ней вошел в город, захватил замок Фридланд, но овладеть переправами не сумел, так как русские отступая подожгли их.

Положение русских войск на правом фланге оказалось еще тяжелее. Около 17–18 часов вечера Ланн и Мортье по замешательству войск Горчакова поняли, что Ней выполнил поставленную перед ним задачу. Правофланговая группировка русских, отделенная от частей Багратиона озером Мюленфлис, оказалась отрезанной. Также получив приказ к отступлению, Горчаков решил выводить свои части через Фридланд. Однако город был в руках французов. Теснимые с тыла Ланном и Мортье, русские штыками пробили себе дорогу к реке, но мостов уже не было. Наконец, были найдены броды, и войска под огнем противника стали переправляться. Героическими контратаками Пехоты и конницы иногда удавалось остановить неприятеля, но Мортье и Ланн, постоянно получая подкрепления, не ослабляли натиск. В конце концов, около 21 часа французы сбросили Горчакова. Часть русских войск потонула в реке, часть, отступая вдоль реки, зажатая с двух сторон французами, либо погибла, либо сдалась в плен. Почти вся артиллерия попала в руки Наполеона.

В 23 часа вечера последний грохот орудий умолк, битва закончилась. Русская армия была разгромлена. 14 июня французская потеряла от 7 до 8 тысяч человек убитыми и ранеными. Наполеон был горд своей фридландской победой, одержанной в годовщину битвы при Маренго. В этот день он, по выражению А. Вандаля, «своей победе завоевал русский союз».

Потери Беннигсена составили 15 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными. Почти треть русской гвардии была истреблена под Фридландом, войска, геройски сражаясь, были деморализованы, утомлены и не желали воевать. Как признавался сам Александр I, в результате этой бойни русская армия потеряла страшное количество офицеров и солдат; все генералы, а в особенности лучшие, ранены или больны в результате изнурительной войны вообще и битвы при Фридланде, в частности. Беннигсен настаивал на немедленном перемирии, и, выражению советского академика Е. В. Тарле, он вообще потерял лову и не знал, что делать. Выход был только один. 22 июня Александр послал к Наполеону своего представителя с предложением заключить перемирие. Наполеон, также желавший прекращения этой кровопролитной войны, утвердил перемирие в тот же день. 17 июля 1807 год между Россией и Францией был подписан знаменитый Тильзитский мир. По его условиям вся Восточная Пруссия оказалась в руках Наполеона. Четвертая коалиция перестала существовать.

Афонское морское сражение (1807 год)

К началу боевых действий русского флота на Средиземном море 1805–1807 годах обстановка в Европе была крайне напряженной. Агрессивная политика Наполеона, угрожавшая независимости многих европейских государств, а также интересам России на Балканах и в Средиземном море, привела к образованию в 1805 году новой антифранцузской коалиции, в состав которой вошла и Россия.

Чтобы предотвратить дальнейшее расширение французской агрессии на Средиземном море, где ее объектом могли стать Ионические острова и Балканы, а также в рамках русско-турецкой войны 1806–1812 годов, правительство Александра I направило из Кронштадта на о. Корфу эскадру под командованием адмирала Д. Н. Сенявина, одного из наиболее выдающихся учеников и соратников Ф. Ф. Ушакова.

Оставив на о. Корфу часть флота для обороны Ионических островов и действий на морских коммуникациях противника в Адриатическом море, адмирал Сенявин с эскадрой, состоящей из 10 линейных кораблей и одного фрегата, 10 февраля 1807 года направился к Дарданеллам. Учитывая изменившуюся обстановку и недостаточность сил для прорыва через Дарданеллы, Сенявин отказался от ранее намеченного плана действий и поставил перед флотом задачу установить блокаду Дарданелл с целью лишить Константинополь подвоза продовольствия со стороны Средиземного моря, принудить турецкий флот к решительному сражению и разгромить.

Для решения поставленной задачи флоту потребовалась новая база в Эгейском море. Такой базой был выбран о. Тенедос, расположенный в 12 милях от входа в Дарданеллы. Заняв этот остров, русский флот 5 марта 1807 года приступил к блокаде Дарданелльского пролива.

Одновременно турецкое правительство потребовало от своего флота более решительных действий. Первые же попытки снять блокаду пролива путем занятия о. Тенедос привели к двум сражениям с русским флотом. Первое произошло 10 мая 1807 года недалеко от входа в пролив, второе — 19 июня у м. Афон. Таким образом, цель, к которой так настойчиво и последовательно стремился Сенявин, была достигнута. Противник вынужден был выйти в море и принять бой с русским флотом.

В Афонском сражении встретились старые противники. В составе русской эскадры находилось 10 линейных кораблей, имевших на вооружении 754 орудия. Турецкая эскадра, которой командовал Сейит Али, насчитывала 10 линейных кораблей, 5 фрегатов, 3 корвета и 2 вспомогательных судна и имела 1196 орудий. Таким образом, турецкий флот по количеству кораблей и по численности артиллерии значительно превосходил русскую эскадру. Зато русские моряки превосходили турок в искусстве маневрирования, использовании артиллерии и обладали более высокими морально-боевыми качествами.

Осуществляя ближнюю блокаду Дарданелл, Сенявин знал, что рано или поздно турецкий флот выйдет в Эгейское море и попытается снять русскую блокаду. Поэтому он заблаговременно разработал план предстоящего сражения с турецким флотом и в соответствии с ним готовил свою эскадру к бою.

Тактический замысел Сенявина сводился к тому, чтобы с предельно короткой дистанции атаковать турецкий флот пятью взаимодействующими между собой тактическими группами кораблей, направляя главный удар превосходящими силами против флагманских кораблей противника.

Основная задача была в том, чтобы обеспечить атаку на главном направлении. Около 7 часов, когда головные корабли русской эскадры проходили на дистанцию, с которой противник мог открыть огонь, по приказу Сенявина левая колонна кораблей разделилась на три группы, а правая — на две, как это и было предусмотрено планом атаки. Разделение эскадры на пять тактических групп лишило противника возможности вести по ним сосредоточенный огонь.

Турки открыли огонь с предельной дистанции и вели его рассредоточено. Не отвечая на него, русские корабли продолжали сближаться с турецким флотом на установленную для них дистанцию картечного залпа. В то время как шесть кораблей стремились занять позиций для атаки турецких флагманов, четыре других корабля, учитывая, что неприятельский арьергард начал отставать от своего центра и уже мог оказывать ему помощь, стали охватывать голову противника.

Около 9 часов русские корабли, действовавшие на направлении главного удара, сблизившись с противником на дистанцию атаки развернувшись бортом по два корабля против одного турецкого флагмана, произвели по ним мощный залп. Строй русских кораблей был настолько замкнут, что бушприты кораблей лежали на гакабортах впереди идущих. Это свидетельствовало о высокой выучке русских мор ков, сумевших под сильным огнем противника осуществить столь сложный маневр. И только линейный корабль «Рафаил», получивший I момент сближения повреждения в парусах, не смог занять своей позиции. Чтобы не мешать остальным кораблям выполнять сложившийся маневр, он прорезал строй противника, произведя в этот момент продольные залпы по нему с двух бортов, после чего, исправив повреждения, продолжал вести бой с фрегатами и кораблями авангарда турецкого флота.

В то время как пять русских кораблей с короткой дистанции атаковали флагманские корабли противника, адмирал Сенявин с двумя группами кораблей, охватив арьергард турецкой эскадры, произвел ряд мощных продольных залпов по головному кораблю турок и вынудил его лечь в дрейф. За ним начали ложиться в дрейф шедшие следом корабли противника, что нарушило боевой порядок турецкой эскадры. Правильно оценив обстановку, Сенявин оставил три корабля для продолжения боя с авангардом противника, а сам на линейном корабле «Твердый» поспешил на помощь поврежденному «Рафаилу» и решительно атаковал вышедший из строя флагманский корабль «Седд-ул Бахр», произведя по нему несколько продольных залпов с носа.

Около 11 часов к месту боя подошел арьергард турецкого флота, чтобы оказать помощь своим флагманам. Сенявин, оставив поврежденный «Седд-уль-Бахр», всей мощью своей артиллерии обрушился на головной корабль турецкого арьергарда. Нейтрализовав арьергард, он сосредоточил против шести линейных кораблей противника 10 своих линейных кораблей.

Не выдержав решительной атаки, турки около 12 часов поспешили выйти из сражения и, преследуемые русскими, начали отход к Афонской горе. К 13 часам стих ветер и обе эскадры приступили к исправлению повреждений. В 14 часов ветер снова задул с северо-западного направления. Оказавшись на ветре, турецкая эскадра, не возобновляя сражения, ушла в Дарданеллы. Преследуя противника, русские захватили флагманский корабль «Седд-уль-Бахр». При отступлении турки вынуждены были затопить или сжечь часть кораблей, имевших наиболее серьезные повреждения. Всего турки потеряли в этом бою три линейных корабля, четыре фрегата и один корвет. Потери противника в личном составе составили 1 тысячу убитыми и ранеными. Русская эскадра потерь в кораблях не имела, убито и ранено было около 250 человек.

Афонское сражение характеризуется смелыми и искусными действиями всего личного состава русской эскадры. За проявленный в нем героизм было награждено свыше 3 тысяч матросов. Из командиров кораблей особенно отличились капитаны I ранга Лукин («Рафаил»), Митьков («Ярослав»), Рожков («Селафаил»).

Адмирал Сенявин в Афонском сражении проявил себя как выдающийся флотоводец, сумевший добиться решительной победы над численно превосходящим противником. В ходе этого сражения он обнаружил глубокое понимание обстановки, искусство непрерывно управлять силами и настойчивость в достижении поставленной цели.

Сенявин с большим искусством использовал передовую маневренную тактику, созданную Ушаковым, и творчески развил ее, применив развертывание сил и проведение атаки несколькими взаимодействующими между собой тактическими группами кораблей; нанесение удара превосходящими силами по флагманским кораблям в центре с одновременным охватом головы неприятельской эскадры и последующей нейтрализацией арьергарда противника, пытавшегося оказать помощь своим флагманам; атаку корабля противника двумя кораблями с одного борта.

Разгром турецкого флота в афонском сражении и длительная и эффективная блокада русским флотом Дарданелл оказали существенное влияние на общий ход и исход русско-турецкой войны.

Афонская победа упрочила положение русского флота на Средиземном море и позволила усилить блокаду Дарданелл. Разгром турецкого флота и успехи русской армии на суше вынудили Турцию 12 августа 1807 года подписать условия перемирия.

Сражение у Ваграма (1809 год)

В 1808 году император Наполеон арестовал испанскую королевскую семью в г. Байонне. С этого началось завоевание Пиренейского полуострова. Новая война, обещавшая на первых порах быть скоротечной, вылилась в конечном итоге в длительную и тяжелую эпопею. В Испании Наполеон впервые столкнулся с яростью народного гнева. Партизанская война гверильясов велась против французов всеми доступными средствами. Испанцам в их настойчивости сопутствовала удача в том. В начале 1808 года недалеко от Байлена французский корпус генерала П. Дюпона был окружен испанскими войсками и капитулировал, байоленской катастрофы разлетелось по всему миру. Непобедимые французские войска потерпели частичное поражение.

Неудачи Бонапарта в Испании укрепили позиции его противник Западной Европе. В Пруссии стал поднимать голову немецкий национализм, а в Вене все отчетливей зазвучал голос военной партии. Начину весны 1808 года Австрия тайно вооружалась, готовясь к войне. Пресбургский мир, завершивший войну в 1805 году, лежал тяжелым грузом на Австрии. Габсбургская монархия не желала играть роль праздного свидетеля растущего могущества Наполеона, и поэтому военный конфликт между двумя державами был неизбежен. Австрия мечтала о реванше, и после событий в Испании эти мечты стали приобретать все более реальные очертания. Благодаря усилиям эрцгерцога Карла-Людовика австрийская армия претерпела значительные изменения. Помимо регулярных войск, стране были созданы отряды территориальной обороны, которые должны были служить резервом для основной армии.

8 февраля 1809 года партия войны одержала верх в Вене. Австрийского монарха убедили в необходимости незамедлительно воспользоваться субсидиями, которые предлагала Англия на тот случай, если Австрия начнет войну. И Австрия решилась. Были сформированы три армии — немецкая, итальянская и галицкая, на что ушли все наличные силы государства. Австрийский двор, аристократия, среднее дворянство были единодушны. Даже венгерское дворянство, всегда недоброжелательное к Габсбургам, теперь выступало с ними за одно. Война 1809 года была намного популярнее в народе, чем предыдущие войны с Наполеоном (1796/1797,1800 и 1805 годов).

Напрягая все силы, Австрия выставила против Франции войска, численностью более чем в 300 тысяч человек, разделенные на 3 армии — немецкую, под непосредственным командованием эрцгерцога Карла; итальянскую, под началом его брата эрцгерцога Б. И. Иоанна, и, наконец, галицийскую под руководством второго брата Карла — И.И.Б. эрцгерцога Фердинанда.

Общее командование тремя этими армиями осуществлял эрцгерцог Карл — опытный и талантливый военачальник. За его плечами были громкие победы над лучшими, после Бонапарта, генералами французской армии — Журданом, Моро, Массена. Все три армии были в основном сконцентрированы в Чехии, где также был сформирован добровольческий легион.

Первоначальный план кампании предполагал превентивное наступление на Рейне, которое, по мнению австрийского командования, вовлекло бы в конфликт Пруссию. Это могло спровоцировать общенациональную войну против французов. Однако в последний момент эрцгерцог Карл изменил планы и решил предпринять наступление в Баварию с целью поднять ее население против Франции. Брат Карла, эрцгерцог Иоанн, намеревался нанести поражение французам в Италии, а третья армия должна была оккупировать Варшаву. На стороне Австрии выступала только Англия, дававшая золото и обещавшая военную поддержку в виде диверсий на Пиренейском полуострове.

Наполеон прекрасно был осведомлен о планах австрийцев. В январе 1809 года он вернулся из Испании и немедленно приступил к действиям. Учитывая, что около 300 тысяч отборных солдат Великой Армии оставались на Пиренейском полуострове, император приказал произвести во Франции новый досрочный набор, дававший ему 100 тысяч человек, еще 100 тысяч солдат выставили подчиненные Наполеону государства Германии. В распоряжении армии было 300 млн. франков. Таким образом, материальные силы противоборствующих сторон были равны, но, как метко отметил русский военный историк Н. П. Михиевич «…на стороне Франции был гений Наполеона». (Михиевич Н. П. «История военного искусства с древнейших времен до начала девятнадцатого столетия». СПб., 1896. С.486.)

10 апреля 1809 года войска эрцгерцога Карла численностью в 130–150 тысяч человек вторглись в Баварию. Переправившись через р. Инн, австрийцы разбили баварские силы, но поднять население на борьбу не смогли. Эрцгерцог просчитался, Бавария осталась верна Наполеону. Дожди и перебои со снабжением остановили продвижение австрийцев, чем незамедлительно воспользовался Наполеон. Узнав о начале кампании, Наполеон выехал из Парижа в армию. 19–23 апреля в пятидневном бою под Регентсбургом австрийцы потерпели поражение. Разбитый эрцгерцог отступил на левый берег Дуная. Преследуя отступающего неприятеля, Наполеон перешел Дунай и, в бою у Эберсберга, вновь одержал победу. При этом город Эберсберг был сожжен французами дотла, и часть населения погибла во время пожара.

13 мая 1809. года Наполеон вступил в Вену. На этот раз город встретил французов холодно. Несмотря на это, казалось, что кампания шла к быстрому завершению. Однако, заняв столицу, Наполеон не достиг мира. Все еще сильная армия Карла сосредоточилась на левом берегу Дуная, разрушив за собой мосты. Таким образом, император был вынужден продолжать боевые действия, для чего он принял смелое решение форсировать Дунай и атаковать неприятеля. Пунктом переправы был избран о. Лобау. 17 мая французы заняли его, а в ночь с 20: 21 число того же месяца по понтонному мосту на левый берег реки бы переправлены 33 тысячи человек во главе с маршалами Ланном и Массена. Овладев деревнями Асперн и Эслинг, французы укрепились в них и стали готовиться к броску через Дунай всей армии. Однако в 4 часа дня 21 мая 88 тысяч австрийцев атаковали французские позиции. Завязалась битва, в которой эрцгерцог и его войска проявили мужество и настойчивость. С большим трудом французам удалось удержать в своих руках ключевые позиции, но неожиданно рухнувший мост через Дунай прервал сообщение с Лобау. Отрезанные от главных сил, израсходовав боеприпасы, Ланн и Массена стали отступать. Двигаясь к берегу, они непрестанно несли потери от австрийской артиллерии, которая своими выстрелами буквально пронизывала их скученные ряды. К вечеру 22 мая маршал Ланн был смертельно ранен, а Массена, починив мост, ночью отвел потрепанные войска обратно на Лобау.

Поражение у Эслинга потрясло Европу. По некоторым данным, потери французов составили более 10 тысяч человек убитыми и ранеными за 2 дня, а австрийцы потеряли около 27 тысяч. (Тарле Е. В. Наполеон. М., 1957. С.234.) Французская армия оказалась в очень тяжелом положении. Можно предположить, что подобная неудача угрожала французам гибельными последствиями. Недаром, умирая, маршал Ланн произнес, обращаясь к Наполеону: «Живите и спасите армию!» Однако Наполеон не упал духом. После неудачи он решил остаться на острове и готовиться к новой переправе. В несколько недель остров был превращен в мощный плацдарм для переправы. Каждый день здесь кипела работа. Устраивались батареи, строились шоссе с прочными мостами, госпитали, магазины с продовольствием и т. д. На случай неудачи были подготовлены пути отступления. Меры, принятые французами, настолько сильно укрепили остров и подготовили его к предстоящей переправе, что Наполеон заявил перед началом операции: «Нет более Дуная».

Наполеон решил предпринять наступление, нацеленное на разгром противника в решающем сражении. В противоположность этому, эрцгерцог Карл избрал оборонительную тактику. Перед сражением в пункте решительного столкновения его силы насчитывали 110 тысяч человек и 452 орудия. В то же время он отдал приказ своему брату Иоанну, находившемуся неподалеку, двигаться к нему для соединения. Силы Наполеона колебались от 150 до 170 тысяч человек при 550–584 орудиях. (См: Военная энциклопедия. СПб., 1911. Т.5. С. 210; Аничков В. М. Разбор сражения при Ваграме. СПб., 1852. С. 22; Харботпл Т. Битвы мировой истории. М., 1993. С. 92.)

Перед сражением австрийцы занимали линию высот ручья Русбах и холмов от дер. Маркграф Нейзидельдо Бизамбергской высоты. На правом фланге у подошвы Бизамбергских высот стоял корпус генерала И. Кленау. В центре австрийских позиций расположился корпус фельдмаршала И.-И! Лихтенштейна. Левый фланг занимали корпуса Г. Бельгарда и А. Розенберга, расположившиеся за Русбахом между Ваграмом и Нейзиделем. Общая протяженность австрийской позиции составляла около 21 км. Перед линией расположения войск Карл выставил авангардные войска со сторожевыми постами.

В 9 часов вечера 4 июля 1809 года Наполеон отдал приказ начать переправу. В 11 часов вечера корпус генерала Удино вышел на противоположный берег и сбил передовые посты австрийцев, нацелив свой удар против дер. Энцерсдорф. Заметив начало переправы, австрийцы открыли артиллерийский огонь, пытаясь не дать французам навести мосты и закрепиться на левом берегу Дуная. В дополнение ко всему началась гроза, и пошел дождь. Удары грома сливались с раската орудий. Вскоре заполыхал Энцерсдорф, и пламя, раздуваемое пронзительным ветром, осветило переправу нескольких тысяч людей.

В 8 часов утра 5 июля 100 тысяч французов развернулись на Мархфельдской равнине. Наступавшие войска Даву вынудили австрийский авангард отступить. В 9 часов был взят Энцерсдорф. С этого момента в руках Наполеона оказался плацдарм на левом берегу Дуная. Вся армия мощным потоком хлынула по мостам на противоположный берег. Поняв, что сбросить в Дунай французов не удастся, эрцгерцог принял решение обороняться на очень выгодной Русбахской позиции, кс рая в умелых руках могла стать неприступной.

К 12 часам дня армия Наполеона выстроилась в три линии перед австрийцами. Первую линию составляли войска Даву, Удино и Массена. Силы вице-короля итальянского Е. Богарно и генерала Мармс составили вторую линию, гвардия и резервная кавалерия — третью. Однако лишь к 6 часам вечера вся многотысячная французская армия встала на боевые позиции. За это время Наполеону удалось ознакомиться с расположением неприятеля и сделать несколько важных выводов. Во-первых, силы австрийцев были весьма растянуты, а значит, сосредоточив удар в одном направлении, можно было прорвать их линию обороны. Во-вторых, Наполеону донесли, что войска Иоанна находятся далеко и не смогут подойти к месту боя вовремя. Выяснив обстановку, император принял решение начать атаку.

Русбахская позиция, занимаемая австрийцами, представляла собой возвышенное плато над Мархфельдским полем, отделенное от него долиною ручья Русбах. На участке плато, скатами обращенного к Дунаю, находились три селения: Ваграм, Баумерсдорф и Маркграф Незидель. Вот против этих пунктов и были направлены основные удары французов.

В; 7 часов вечера Наполеон, желая использовать всю массовость, отдает приказ корпусам первой линии начать атаку. Даву был направлен против высот Нейзидельских. Удино поручался Баумерсдорф. Макдональд наносил удар между Баумерсдорфом и Ваграмом, а маршал Бернадот должен был овладеть Ваграмом.

Около 8 часов вечера французская артиллерия открыла огонь по; селениям, и когда они загорелись, в атаку пошла пехота. Австрийцы встретили нападающих артиллерийским и ружейным огнем, а потом пошли в контрнаступление. Несмотря на явный численный перевес, французам не удалось выполнить намеченные задачи. Удино после атак был отброшен за Русбах с серьезными потерями. Макдональду первоначально сопутствовал успех. Перейдя Русбах, он опрокинул первую австрийскую линию, но не получив поддержки ни артиллерий ни кавалерией, оставшимися за ручьем, не смог закрепить достигнутого. В скором времени на этом участке боя появился сам эрцгерцог Карл со свежими полками и контратакой принудил Макдональда к отступлению. Отступившие в темноте части Макдональда смешались. Так, итальянская дивизия приняла дивизию саксонцев (союзников Наполеона) за австрийцев и открыла по ней огонь. Возникшую неразбериху усилила неприятельская конница. Войска бросились за ручей Русбах, спасаясь от смерти. Заметив это, австрийцы начали преследовать отступающие в беспорядке войска и вскоре обратили их в бегство. Лишь своевременная контратака французской конницы спасла части итальянской армии от разгрома.

В 11 часов вечера канонада с обеих сторон стала стихать, войска разошлись по бивуакам. Результатом первого дня сражения стали неудачи французов на всех участках боя. Причиной тому стало недостаточное знакомство с местностью и позднее время начала атаки.

Ободренный Карл решил 6 июля удержать часть сил на левом фланге Русбахской позиции, а с остальными войсками атаковать противника правым флангом и, таким образом, отрезать его от Дуная. Одновременно силам левого фланга было приказано войти в сообщение с армией Иоанна и совместно ударить по французам. План охвата с обоих флангов армии, численно превосходящей австрийскую и расположенной сосредоточено, заключал в себе большую опасность. Расчеты на своевременное прибытие эрцгерцога Иоанна могли оказаться ошибочными, а управлять разбросанной армией было очень трудно. (Михневич Н. П. Военно-исторические примеры. СПб., 1887. С. 48.) Принятая и разосланная эрцгерцогом ночью диспозиция распределяла силы австрийцев равномерно на протяжении 21–27 километров, не оставляя общего резерва.

План Наполеона заключался в том, чтобы прорвать фронт австрийцев в центре и попытаться захватить пути на Моравию, Богемию и Венгрию. На поле боя это должно было выразиться в стремлении овладеть с фронта участками Адерклаа — Ваграм и Ваграм — Маркграф — Нейзидель, заставить австрийцев очистить Русбахский фронт и отрезать Карла от армии Иоанна. Соответственно этому в ночь перед сражением были отданы приказания.

6 июля в 4 часа утра австрийские войска левого фланга тремя колоннами спустились с высот и, прикрываясь туманом, атаковали позиции маршала Даву. Заслышав канонаду и решив, что к эрцгерцогу подошел его брат Иоанн, Наполеон бросился с двумя кирасирскими дивизиями и конной артиллерией к своему правому флангу и, вместе с перешедшими в контратаку солдатами Даву, отбросил австрийцев. Генерал Розенберг, командовавший операцией, не возобновляя наступление, остановился на покатых Нейзидельских высотах.

В 7 часов утра австрийцы развернули свои войска между деревнями Адерклаа и Ваграм и завязали артиллерийскую дуэль с французами. Одновременно с этим им удалось взять саму деревню Адерклаа, так как стоявший здесь накануне маршал Бернадот самовольно покинул этот пункт. Пытаясь исправить ошибку, Бернадот двинул свой корпус в промежуток между деревнями Адерклаа и Ваграм, но, попав под перекрестный огонь противника, отступил с тяжелыми потерями.

Около 10 часов утра правый фланг австрийцев двинулся вперед, с целью отрезать французов от мостов на Дунае. Вставшая на их пути дивизия генерала Ж. Буде после упорного боя была вынуждена отступить. Наполеон, наблюдая за ходом сражения, решил сдерживать австрийцев по всему фронту, а против их центра, в районе дер. Адерклаа, сосредоточить ударную группу войск с целью последующего прорыва. В связи с этим генерал Удино получил приказ ограничиться артиллерийской дуэлью против Баумерсдорфа и дождаться, когда Даву на правом фланге поднимется на Нейзидельские высоты, чтобы там начать атаку на дер. Ваграм.

В самом центре Макдональд формировал колонну в 45 тысяч человек и готовился к решительному удару. Перед его колонной была построена 104-орудийная батарея под командой генерала А. Друони и маршала А.-Ж. Лористона, которая должна была в нужный момент проложить коридор в австрийских рядах. Однако для этого требовалось время. Тогда, чтобы удержать рвущихся австрийцев, Наполеон послал бой конницу Ж. Б. Бессьера. 40 эскадронов кирасир и гвардейской конницы вихрем налетели на австрийский гренадерский корпус и остановили его. Жестокая схватка французской конницы дала свои резу таты. Время было выиграно, и Макдональд закончил построение своей колонны.

К 12 часам корпуса Макдональда выстроились за 104-орудийной батареей. Их фланги прикрывали кирасиры Э. А. Нансути и легкая гвардейская конница. Все было готово. Наполеон ждал лишь того момента, когда Даву взойдет на Нейзидельские высоты. И этот час настал в 13 часов. Даву после нескольких отбитых атак по трупам своих солдат все же взошел на высоты и взял штурмом опорный пункт австрийцев — Нейзидельскую башню. Увидев это, Удино активизировал свои действия. Постоянно наращивая натиск, он смял австрийцев и поставил их под перекрестный огонь. Поняв, что успех на правом фланге обеспечен, Наполеон отдал приказ Макдональду — в атаку. 104 орудия разом изрыгнули пламя, обрушив на австрийские позиции шквал огня и сметая все на своем пути. После этого удара вперед немедленно двинулась 45-тысячная колонна. По всем расчетам Наполеона австрийцы не должно было устоять перед этой атакой. Но австрийские солдаты 1809 года были уже не те, что в 1800 и 1805 годах. Жестоко побитые своими «учителями», они решили на этот раз показать, что они все же запомнили из преподанных уроков. Макдональда и встретили плотным ружейным и артиллерийским огнем. Через некоторое время, он потерял половину своих людей и был вынужден остановиться. Тут со всех сторон австрийцы пошли в штыковую атаку, желая во чтобы то ни стало довершить начатое дело. Макдональд отбивался умело, его солдаты отразили все атаки, к Наполеону полетел гонец с просьбой о подкреплении. Однако исход битвы уже четко вырисовывался. Несмотря на свою храбрость, австрийцы терпели поражение на всех пунктах, а французы одерживали верх. Ваграм и Нейзидель были в руках Наполеона. Атака австрийцев против левого фланга французов не удалась. Они были вынуждены ретироваться. Единственный пункт, который еще удерживали в своих руках, был Адерклаа. Бернадот штурмовал его постоянно, но безрезультатно. Однако это было делом времени. Удар колонны Макдональда был все же сокрушительным. Когда эрцгерцог Карл понял, что удержать позиции у Маркграф Нейзиделя не удастся, а подкрепленная новыми силами колонна Макдональда вновь двигается вперед, он дал приказ к отступлению. Битва была проиграна. Около 4 часов вечера на поле боя неожиданно появился Иоанн, но, оценив ситуацию, он, не вступая в бой, повернул обратно. В 8–9 вечера 2-дневное сражение у Ваграма закончилось.

Потери обеих сторон в этой битве были огромны. Цифры, указанные в разных источниках, разнятся, но, по всей видимости, общие потери и с той и с другой стороны были примерно одинаковы. Так, по одним подсчетам, французы потеряли примерно 25 тысяч человек убитыми, плененными и ранеными, 18 генералов, 12 знамен, 11 орудий. Австрийцы потеряли также около 25 тысяч человек, 9 орудий и 1 знамя.

Бородинское сражение (1812 год)

Отечественная война 1812 года явилась величайшим испытанием для русского народа и в то же время поворотным пунктом в духовной жизни всей страны. Вторжение неприятеля в пределы России, Бородинское сражение, пожар Москвы, напряженная борьба с армиями Наполеона вызвали могучий народный подъем.

Наполеон долго и тщательно готовился к войне с Россией. Были подготовлены два оперативных плана возможных военных действий. Первый предусматривал выманивание русских армий за границы Российской империи, на территорию зависимого от Наполеона герцогства Варшавского, окружение и разгром русских войск. Второй план предусматривал нанесение решительного удара по русским. Император намеревался перейти силами 610-тысячной армии через Неман и бить противника в одном генеральном сражении.

Русские избрали оборонительный план войны, Военным командованием была составлена диспозиция размещения трех западных армий. 1-я Западная армия, самая большая (главнокомандующий — военный министр М. Б. Барклай-де-Толли; более 120 тысяч при 550 пушках стояла на перекрестке дорог на Петербург и Москву, между г. Вильно (Вильнюсом) и верхним течением реки Неман, занимая линию обороны в 180–200 км. 2-я Западная армия Багратиона (около 45 тысяч при 180–200 пушках) обороняла линию в 100 км южнее 1-й армии. Предполагалось, что она будет закрывать дорогу на Москву и Киев, действуя во фланг армии Наполеона. 3-я Западная армия А. П. Тормасова (45 тысяч при 170 орудиях) стояла много южнее, в 200 км от Багратиона в районе Луцка на Волыни. Ее главной задачей защита Киева от возможного вторжения австрийских войск.

11-18 июня французская «Великая армия» перешла границу России. 13 июня был занят г. Ковно, а 16-го французы вошли в Вильно; 19 июня, выяснив обстановку, Наполеон решил не допускать соединения русских армий. Против армии Барклая-де-Толли он вывел кавалерию Мюрата, а против армии Багратиона Наполеон — 3 колонны войск, которые были подчинены маршалу Даву. Французский император рассчитывал этим маневром нанести удар во фланг двигающейся к северу войскам 2-й армии.

В сложившихся условиях обе русские армии были вынуждены начать отступление для соединения. К 29 июня 1-я армия сосредоточилась в Дрисском лагере, где она получила пополнение (10 тысяч человек) и отдых.

Действия 2-й армии проходили в сложной обстановке. К 21 пройдя 80 км, армия вышла к Николаеву и на другой день начала переправу через Неман. Но вскоре стало известно, что противник стремится перерезать ей все пути отхода. Тогда Багратион принял решение пробиваться с боем. 14 июля у дер. Салтановки, рвущийся из окружения Багратион нанес войскам Даву серьезный удар, а 13–14, когда силы Багратиона переправлялись через Днепр, 1-я армия провела несколько жарких арьергардных боев. 13 июля при Островщине генерал Остерман-Толстой приказал «стоять и умирать» своим войскам, сдерживая атаки Мюрата. На следующий день произошел бой Какувячине. Русские отступили к Витебску, куда 15 июля подошел Наполеон.

Однако навязать здесь генеральное сражение французам не удалось. 22 июля, оторвавшись от французов, 1-я и 2-я русские армии соединились под Смоленском. Начальный период войны завершился. Неприятельские войска отошли за рубеж Западная Двина-Днепр. Наполеон достиг крупного политического успеха. В его руках были Литва, Белоруссия и большая часть Курляндии.

От наступления на Петербург Наполеону пришлось отказаться. Овладев Ригой, нельзя было осуществить наступления вдоль побережья; Киевское направление потеряло смысл после того, как Даву отказалась выступить против России. Оставался единственно возможный вариант — наступление на Москву. Наполеон произвел перегруппировку своих войск, а также перестроил тыл. Новая операционная линия прошла от Варшавы на Минск, Оршу и далее на Смоленск.

Для русских основным операционным направлением стало Московское. Оказалось, что за линией Двины и Днепра русская армия не имела запасной базы. Снова встал вопрос о базировании, о новых операционных линиях. Но решать их пришлось уже не Барклаю-де-Толли, не Багратиону, а Кутузову.

Главным событием Отечественной войны 1812 года, несомненно, стало знаменитое сражение 26 августа (7 сентября) неподалеку от Можайска, у села Бородино.

Преследуя отступавшие русские войска, Наполеон все время стремился к генеральному сражению, надеясь уничтожить русскую армию и кончить войну одним ударом. В начале кампании он имел крупные шансы добиться победы, так как обладал значительным превосходством в силах. Углубившись же в бескрайние просторы России почти на 1000 км, Наполеон стал перед фактом постепенного выравнивания соотношения сил. Однако перед Бородинским сражением французская армия численно еще превосходила русскую, а, кроме того, Наполеон надеялся на качественное превосходство своих войск и командного состава. Поэтому он был твердо уверен в своей победе и ставил себе цель — в решительном сражении полностью разгромить русских и этим открыть себе дорогу на Москву, после захвата которой быстро заключить мир. Бородинское сражение наглядно показало провал стратегии Наполеона.

Кутузов, вступив 17 августа в командование армией, стоявшей в Царево-Займище, также считал необходимым дать французам генеральное сражение на путях к Москве. Ему было известно, что Наполеон имеет еще численное превосходство над русской армией. Он высоко оценивал военное дарование Наполеона и его маршалов, а также боеспособность французских войск. Но Кутузов рассчитывал компенсировать превосходство французов искусной организацией сражения на заранее избранной позиции. Целью сражения Кутузов ставил разгром атакующей армии Наполеона и защиту Москвы.

По прибытии в Царево-Займище Кутузов верхом на коне объехал намеченную позицию и убедился, что принять на ней сражение нельзя. Главнокомандующий решил до более благоприятной обстановки продолжать отступление.

22 августа Кутузов с главными силами подошел к селу Бородино. Командир русского арьергарда генерал П. П. Коновницын, выдержав с французским авангардом два жарких боя: у Гриднева, около 25 км от Бородина, и у Колоцкого монастыря, около 10 км от Бородина, присоединился в этот же день к главным силам.

Итак, утром 22 августа 1812 года главные силы русской армии начали сосредоточиваться в районе села Бородина. М. И. Кутузов внимательно осмотрел местность и приказал приступить к строительству фортификационных сооружений.

Местность в районе Бородина (расположенного в 12 км к западу от Можайска) сильно всхолмлена и пересечена значительным количеством речек и ручьев, образовавших глубокие овраги. Восточная часть Бородинского поля более возвышена, чем западная. Через село протекает р. Колоча. Она имеет высокий и обрывистый берег, хорошо прикрывавший правый фланг позиции русской армии. Левый же фланг подходил к мелкому лесу, сильно поросшему густым кустарником и местами заболоченному. Этот лес представлял серьезные трудности для движения значительных масс неприятельской пехоты и конницы, в случае попытки совершить фланговый обход. Большинство притоков Колочи — речка Война, ручьи Семеновский, Каменка, Огник и другие, берега которых густо поросли кустарником, пересекали Бородинское поле с юга на север и поэтому могли служить удобной позицией для стрелков. С запада на восток через дер. Валуево проходила Большая, или Новая, Смоленская дорога, имевшая важное стратегическое значение. Почти параллельно ей, примерно в 4 км южнее села Бородина, проходила Старая Смоленская дорога. Заняв позицию при Бородине, русская армия имела возможность прикрыть обе эти дороги, ведущие к Москве. В глубине позиции местность была также лесистой. Она позволяла удачно расположить и хорошо замаскировать резервы.

На правом фланге, хорошо защищенном высокими берегами Колочи и, по существу, неприступном для неприятеля, а также в центре Кутузов решил расположить значительные силы: три пехотных, три кавалерийских корпуса и крупный казачий отряд генерала М. И. Платова. Размещая, таким образом, свои войска, полководец, стремился заставить французского императора вести фронтальное наступление главными силами в узком дефиле между Колочью и Утицким лесом, исключая возможность охвата флангов русской позиции. Войска правого фланга, занимая позицию вблизи Новой Смоленской дороги, представляли собой сильную группировку пехоты и кавалерии, создававшую серьезную угрозу для левого крыла наполеоновской армии. Эти войска вместе с тем могли быть использованы и как резерв. Кутузов приказал построить мосты, переходы через овраги и ручьи для того, чтобы в случае необходимости можно было перевести войска правого фланга на левый в тот момент, когда противник там предпримет наступление основными силами. Самым уязвимым участком бородинской позиции был ее левый фланг. Кутузов хорошо понимал это и принимал меры по усилению позиции инженерными сооружениями. На левом фланге, у дер. Семеновское, были построены три флеши (земляные укрепления), получившие впоследствии название «Багратионовых», так как во время Бородинского сражения их защищали войска Багратиона. Западнее флешей располагалось передовое укрепление — Шевардинский редут. На правом фланге, у дер. Маслово, русские возвели группу земляных укреплений-редутов и люнетов. В центре, на высоте Курганной, они соорудили 18-орудийную батарею, которая вошла в историю как батарея Раевского.

Армия Наполеона к моменту подхода ее к Бородино понесла очень большие потери (убитыми, больными, дезертирами). Значительные отряды были выделены для охраны растянувшихся коммуникаций обеспечения флангов основных сил, наступавших на Москву. До Бородино дошло только около 130 тысяч бойцов «Великой армии». (Кутузов М. И. Материалы юбилейной сессии военных академий Красной Армии, посвященной 200-летию со дня рождения М. И. Кутузова, — Воениздат, 1947. С. 88.) Но зато это были отборные солдаты, наиболее сильные, стойкие, закаленные в боях, уверенные в собственной непобедимости, в выдающихся качествах своих генералов и офицеров, блестящем военном таланте своего вождя. Они верили Наполеону, который говорил, что им предстоит последний сокрушительный; по русским, после чего их ждет богатая добыча в Москве, хор квартиры, щедрые награды и счастливое возвращение домой. Настроенная таким образом, хорошо обученная и организованная французская армия под Бородино была грозной силой. Она рвалась в бой, чтобы опрокинуть последнее препятствие — русскую армию, преграждавшую дорогу на Москву и к миру. Наполеон Бонапарт привел на Бородинское поле лучшую часть своей армии: 1-й, 3-й, 4-й и 6-й корпус, резервную кавалерию, а также элиту французских войск — Имперскую Гвардию, возглавляемую маршалами Мортье и Бессьером. Но не менее грозная сила противостояла французам на Бородинском поле. Русская армия, реорганизованная в период 1807–1813 годов, мало чем уступала французской. А мужеством, безграничной готовностью отстоять Родину от завоевателей русские превосходили армию Наполеона.

В отечественной войне 1812 года бессмертной славой покрыты имена Багратиона, Дохтурова, Барклая-де-Толли, Н. Н. Раевского, Коновницына, Милорадовича, Платова и многих других. Что касается солдат, то хотя в армии Кутузова и было много новобранцев, но и ветераны-герои суворовских и кутузовских походов, особенно унтер-офицеров. Многие из них уже дрались с французами в 1799,1805 и 1807 годах. Эти ветераны, не меньше чем Старая гвардия Наполеона имели право считать себя непобедимыми, и на них равнялись молодые солдаты русской армии.

Все воспоминания современников свидетельствуют о высоком патриотическом подъеме в рядах русских на Бородинском поле. Армия давно ждала решительного боя с врагом и роптала, жалуясь на постоянные отступления. Когда же всем стало ясно, что сражение действительно будет дано, что отступление кончено, русские войска стали готовиться к сражению. Они решили умереть, но не пропустить французов к Москве. Офицеры просили разрешения Кутузова одеться боя в парадные мундиры. Солдаты чистили и точили оружие, приводили в порядок обмундирование и снаряжение. Героическая русская армия готовилась к последнему грозному параду. Перед русской позицией располагался Шевардинский редут, имевший характер передового укрепления. За ним пролегал весь левый фланг русских, где у дер. Семеновское возводились укрепления. 24 августа состоялся бой войск генерала М. Д. Горчакова 2-го с основными силами Наполеона за Шевардино. До самой ночи русские сдерживали атаки французов, дав тем самым Багратиону время укрепить свои позиции.

После жесткого боя 24 августа русские заняли линию Маслово, Бородино, Семеновское, Утица. Французы начали развертывание для атаки на фронте западнее Бородино, Алексинки, Шевардино и южнее. 25 августа обе стороны готовились к сражению, заканчивалась рекогносцировка и отдавались окончательные распоряжения. Французы провели ряд боевых действий (разведок) севернее Бородино и южнее Утицы, которые подтвердили уже сделанную Наполеоном оценку местности на этих направлениях: она была непригодна для действия крупных масс войск. Судя по имеющимся данным, 25 августа оба полководца — Наполеон и Кутузов — в результате боя за Шевардинский редут и рекогносцировок приняли следующие планы боя.

ПЛАН НАПОЛЕОНА. Массированным ударом пехоты и конницы при поддержке мощного огня артиллерии прорвать боевое расположение русских на участке семеновские флеши, Курганная батарея. Вслед за этим ввести в прорыв резервы, направить удар на север во фланг группировки русских, прикрывшей Новую Смоленскую дорогу, прижать ее к реке Москве и уничтожить. Одновременно на флангах против Бородино и Утицы нанести вспомогательные удары, из которых особенно важное значение должен был иметь удар на Утицу, содействовавший с юга прорыву у семеновских флешей.

ПЛАН КУТУЗОВА. К вечеру 24 августа Кутузов достаточно точно определил направление главного удара французов. В связи с этим он произвел 25 августа частичную перегруппировку, усилив свой левый фланг. В окончательном виде план Кутузова сводился к тому, чтобы упорным сопротивлением ограниченных сил нанести противнику возможно большие потери на направлении его главного удара и расстроить его. В то же время сохранить полную свободу маневра своих резервов, расположив их во время сражения вне досягаемости противника. Соответственно этому Кутузов расположил большой контингент войск, надежно прикрыв Новую Смоленскую дорогу.

26 августа в 5 часов 30 минут выглянуло солнце. Войскам был зачитан приказ Наполеона. В нем говорилось: «Воины! Вот сражение, которого вы так желали. Победа зависит от вас. Она необходима для вас, она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридлянде, Витебске, Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспоминает о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!» (Растунов И. И. Отечественная война 1812 г. М., 1987. С. 22.)

Заря занялась, туман рассеялся, блеснул первый луч солнца. «Это солнце Аустерлица!» — воскликнул Наполеон. Со стороны русских позиций грохнуло тяжелое орудие, так как показалось, что французы приближаются. Но движения еще не было.

Около шести часов утра началась атака против правого фланга русских на село Бородино. Солдаты лейб-гвардии егерского полка вступили в перестрелку с врагом, а после и в рукопашный бой. В своем донесении Александру I о сражении при Бородино Кутузов напишет, лейб-гвардии егерского полка остановило неприятеля и что более часа на виду у всей армии сдерживали натиск французов.

Тем не менее, русским пришлось отступить за р. Колоча. Французы на плечах отступающих ворвались в их расположения. Но в этот момент на помощь лейб-гвардии егерскому полку подоспел 1-й егерский полк. Соединившись с отступающими, он бросился на врага. С криком «Ура!», русские не только прогнали неприятеля со своих позиций, но и сами, перейдя р. Колоча, ворвались на французские позиции. Однако оставаться там было очень рискованно, и русские солдаты двинулись обратно, а последние отходившие подожгли мост через реку. В течение всего бородинского сражения на этом участке французы и русские ограничились перестрелкой. Атака деревни Бородино закончилась. Однако это наступление противника носило демонстративный характер. Главные события развернулись у Багратионовых флешей 1 батареи Раевского.

В 6 часов войска маршала Даву начали атаку флешей. Флеши оборонялись сводной гренадерской дивизией М. С. Воронцова и 27-й пехотной дивизией Д. Н. Неверовского. Несмотря на тройное превосходство неприятеля, русские дрались мужественно и были неустрашимы. Они встретили атакующие колонны французов мощным артиллерийским огнем, а после сближения бросились на врага в штыки. Неприятель не выдержал и, оставляя груды убитых и раненых, беспорядочно отступил. Первая атака французов на флеши захлебнулась.

В это время на крайнем левом фланге, у деревни Утица, французы атаковали русских. Вернее, атаковали поляки, так как корпус И. А. Понятовского, которому был поручен этот участок фронта, в основном состоял из поляков. Понятовскому удалось захватить деревню Утица. Командующий русскими войсками на этом участке Тучков перешел на Утицкий курган и закрепился там.

В 7 часов противник возобновил наступление на флеши. Целью больших потерь ему удалось захватить левую флешь семеновских укреплений. По приказу Багратиона несколько батальонов контратаковали противника во фланг. Опешившие французы были отброшены зад, понеся новые тяжелые потери в людях. Вторая атака также окончилась кровавой неудачей французов. Наполеон был поражен упорным сопротивлением русских. Усилив войска Даву корпусами Нея и кавалерией Мюрата, он отдал приказ возобновить натиск. В свою очередь Багратион принял необходимые меры по усилению обороны. Он выдвинул на передовую из резерва 1-ю гренадерскую и 3-ю кирасирскую дивизии. Сюда же он направил 8 батальонов из 7-го корпуса Раевского, который оборонялся севернее флешей и, кроме того, поставил у деревни Семеновское 3-ю пехотную дивизию Коновницына. Кутузов, внимательно следивший за ходом боя, отправил на усиление войск Багратиона крупные резервы. Однако переброска этих сил могла быть осуществлена не ранее, чем через 1,5–2 часа. Отсюда следует, что при отражении очередной атаки французов Багратиону приходилось рассчитывать только на свои силы.

В 8 часов после артиллерийской подготовки в 160 орудий противник начал третью атаку. Выйдя из леса, французы построились в несколько густых колонн и двинулись на Багратионовы флеши. Русские артиллеристы, выждав неприятеля на ближайший картечный выстрел, открыли по нему смертоносный огонь. Одновременно и пехота дала несколько залпов. Французы валились десятками. Но нужно отметить храбрость неприятеля. Под картечным огнем французы невозмутимо продолжали двигаться к флешам, куда им ценой невероятных усилий удалось ворваться. Но в этот момент граф Воронцов со своими гренадерскими батальонами ударил в штыки. Сильный натиск смешал ряды наполеоновских солдат и заставил его отойти назад в замешательстве. Тогда французы попытались лихим наскоком кавалерии захватить только что отбитые у них флеши. Стремительно бросившаяся на русских французская конница была встречена лейб-гвардии Измайловским, Литовским и Финляндским полками, которые, построившись в каре, ощетинившись штыками, ждали неприятеля. Подпустив врага на ружейный выстрел, они открыли огонь, чем и заставили врага ретироваться. Отступившая конница французов и подоспевшие кирасиры, развернувшись, вновь бросились на русских. И опять наши солдаты, подпустив врага поближе, открыли по нему ружейный огонь. Тех, кто смог прорваться к шеренгам, закололи штыками.

В это время Понятовский пытался несколько раз взять Утицкий курган. Окружив курган со всех сторон, неприятель вел атаки на 1-ю гренадерскую дивизию. В своем донесении Кутузов написал позже: «Храбрые гренадеры, выждав неприятеля, открыли по нему наижесточайший огонь и, не медля нимало, бросились на него в штыки. Неприятель не мог выдержать столь стремительного нападения, оставил с уроном место битвы и скрылся в близлежащие леса. Генерал-лейтенант Тучков был ранен пулею в грудь, и генерал-лейтенант Алсуфьев принял по нему команду». (Там же, с. 141.)

Таким образом, первый этап сражения окончился незначительными успехами французов на направлениях вспомогательных ударов и решительной неудачей на направлении главного удара. Сюда оба полководца начинают подтягивать свежие силы.

По приказу Наполеона около 9 часов атаки на Багратионовы флеши были возобновлены.

Во время 4, 5, 6 и 7 атак местность вокруг Багратионовых флешей была завалена трупами русских и французов. Французы атаковали Багратионовы флеши беспрерывно. Пехоту, которую русские откидывали штыковыми ударами, сменяла конница, по которой вели огонь несколько уцелевших русских пушек. В то время, когда неприятельские конница и пехота перестраивались и запасались боеприпасами, по русским позициям беспрестанно била французская артиллерия.

Около 10 часов французы начали большую атаку флешей. На этот раз против 18 тысяч солдат Багратиона и 300 орудий на фронте 1,5 км Наполеон двинул 45 тысяч своих солдат и 400 орудий. Русские встретили врага сокрушающим штыковым ударом. Завязался встречный рукопашный бой. Участник Бородинского сражения русский офицер Ф. И. Глинка писал: «…Ужасная была картина той части поля Бородинского около деревни Семеновское, где сражение кипело, как в котле. Густой дым и пар кровавый затмили полудневное солнце. Какие-то блёклые, неверные сумерки лежали над полем ужасов, над нивой смерти. В этих сумерках ничего не было видно, кроме грозных колонн, наступающих и разбитых, эскадронов бегущих… Даль представляет вид совершенного хаоса: разорванные, изломанные французские эскадры крушатся, волнуются и исчезают в дыму, уступая место пехоте, выступающей стройно!.. Постигнув намерение маршалов и видя грозное движение французских сил, князь Багратион замыслил великое дело. Приказания отданы, и все левое крыло наше, во всей длине свое двинулось с места и пошло скорым шагом в штыки. Сошлись!.. У „нет языка, чтобы описать эту свалку, этот сшиб, этот протяжный треск, это последнее борение тысячей! Всякий хватался за чашу роковых весов, чтобы перетянуть их на свою сторону… И русские не уступили ни на вершок места“». (Растунов И. И. Отечественная война 1812 г. — Знание, 1987. С. 23.)

В этом бою Багратион был ранен, осколок французской гранаты попал ему в ногу. Флеши были захвачены. Тотчас же корпус Нея и конница М.-В.-Н. Латур-Мобура и Э.-А.-М. Нансути бросились в образовавшийся прорыв. Русские под натиском врага должны были отойти. Командование семеновскими флешами временно принял Коновницын. На его долю выпала весьма нелегкая задача: пока на место раненного Багратиона не назначили нового генерала, пока выделенные командованием из резерва силы двигались на помощь 2-й армии, ему нужно было любой ценой удержать рвавшегося вперёд неприятеля.

Вскоре прибывший на левый фланг Дохтуров, назначенный на место Багратиона, нашел 2-ю армию, истекающую кровью, но готов был драться до конца.

В то же самое время в центре русской позиции французы упорно штурмовали батарею Раевского, примерно в середине 7-й атаки французов на Багратионовы флеши Барклай-де-Толли заметил движение неприятеля к центру русской позиции. Чтобы подкрепить центр русских, командующий 1-й армии приказал 4-му корпусу примкнуть правому крылу Преображенского полка, который с Семеновским и Финляндским полками оставались в резерве. За этими войсками расположил 2-й и 3-й кавалерийские корпуса, за ними же были расположены полки кавалергардской и конной гвардии. Как только русские расположились па новых позициях, они подверглись жестокому артиллерийскому огню, после чего противник густыми колоннами пошел на батарею Раевского и опрокинул 26-ю дивизию, которая могла противостоять его превосходящим силам. Сложилась трудная ситуация.

Кутузов приказал генералу Ермолову идти к артиллерии левого фланга и привести ее в порядок. Начальник главного штаба 2-й армии граф Э. Ф. Сен-При был ранен, и Ермолов должен был принять командование. Ермолов взял с собой три роты конной артиллерии.

Проезжая мимо батареи Раевского, Ермолов увидел, что позиция захвачена французами, а русские бегут. Понимая опасность создавшегося положения, смелый генерал немедленно начал действовать. Он бросился к 6-му корпусу, самому ближайшему к высоте, приказал 9-му батальону Уфимского пехотного полка идти быстро вперед и остановить бегущие и отступающие 18-й, 19-й и 40-й егерские полки. Неприятель не мог воспользоваться орудиями захваченной батареи, но, подтянув свою легкую артиллерию, начал с флангов осыпать русские войска. Три конные роты, сопровождавшие Ермолова, остановились на левом фланге его маленькой позиции и, отвлекая огонь на себя, дали возможность захватить потерянную батарею. Ермолов вспоминал позднее: «Телами неприятеля покрылась батарея и отлогость холма до вершины. Все сопротивлявшиеся заплатили жизнью, один только взят в плен бригадный генерал Бонами, получивший двенадцать ран штыками. Потерянные наши орудия все возвращены, но урон со стороны моей по части людей был ужасный» (Бородино. Документы, письма, воспоминания. С. 358.)

В это время на Утицком кургане шел ожесточенный бой за овладение высотой. Понятовский сперва занял этот курган, но вскоре был выбит оттуда.

Таким образом, 3-й этап сражения закончился крупным успехом французов на главном направлении. Фронт русских был прорван, причем прорыв был лишь слабо закрыт восточнее Семеновского. На подход новых подкреплений, направленных сюда Кутузовым, требовалось время. Положение русских было тяжелым. Но французам также требовались резервы и свежие силы. Наполеон неохотно согласился на использование Молодой гвардии для увеличения прорыва на Семеновских флешах.

Но тут Кутузов делает блестящий ход. Он посылает конницу Платова и Ф. П. Уварова в тыл французам. Конница Уварова захватила Беззубово, но здесь была задержана французами (точнее, итальянскими частями Французской армии). Казаки же, ворвавшись в тыл французов, произвели там панику. Наполеон остановил 3-ю атаку французских войск на батарею Раевского и движение Молодой гвардии, а сам поехал на левый фланг выяснять обстановку. На это он потратил около 2-х часов, в течение которых Кутузов закончил перегруппировку войск и прочно обеспечил свой левый фланг. Таким образом, время для успеха было упущено.

Около 14 часов французы 3-й раз атаковали батарею Раевского. В результате этой атаки к 17 часам по полудню защитники батареи были Уничтожены почти полностью, и французы овладели ею. Русские без паники, по приказу командования, отошли. Далее французы пытались атаковать русских на их новой позиции, но безуспешно. В конце дня Понятовскому удалось захватить Утицкий курган.

К 18 часам русские прочно укрепились на позиции Горки — Старая Смоленская дорога. Видя бесплодность дальнейших атак, Наполеон приказал прекратить их и отвести войска к р. Колоча на ночь. Бородинский бой закончился.

Противники разошлись, оставив на поле боя горы трупов и раненых. В этой битве потери русских были не меньше, чем потери французов. Различные источники называют совершенно разные цифры потерь обеих сторон. Однако официально известно, что после бегства наполеоновской армии из России на Бородинском поле было найдено 58 520 человеческих трупов и 35 478 конских трупов. Недаром Бородино было названо современниками «могилой французской кавалерии». (Левицкий Н. Война 1812 года. М., 1938. С. 26.)

Так же трудно определить и победителя этого кровопролитие сражения. Можно долго спорить, кто одержал верх в этот страшный день. Но, несмотря на кажущийся многим «бесспорным» разгром русских, в Бородинском сражении Наполеон потерпел сокрушительное моральное поражение. После 26 августа стала неукоснительно падать боевая энергия французской армии. Удар, нанесенный ей русскими под Бородино, в конечном итоге оказался смертельным.

Бородинское сражение вошло в историю освободительной борьбе народов нашей страны как одна из наиболее ярких ее страниц. Легендарный подвиг героев Бородина явился для последующих поколений русских людей вдохновляющим примером патриотического выполнения долга перед Родиной.

Лейпцигское сражение (Битва народов) (1813 год)

1 января 1813 года в присутствии императора Александра 1 русская армия переправилась через р. Неман для продолжения борьбы с Наполеоном за пределами Российской Империи. Русский царь требовал немедленного и постоянного преследования неприятеля. Александр считал, что мало отомстить Наполеону за поражения и унижения предыдущих лет одним изгнанием из пределов России. Царю нужна была полная победа над врагом. Он мечтал возглавить шестую коалицию и стать ее вождем. Его мечты сбывались. Одним из первых дипломатических успехов русских был переход Пруссии в стан противников французского императора. 16–17 февраля 1813 года М. И. Кутузовым в Калише и прусским бароном К. Гарденбергом в г. Бреславле был оформлен и подписан союзный договор между двумя странами.

27 февраля главные силы русской армии вступили в Берлин. 15 марта пал г. Дрезден. В скором времени совместными усилиями русских и прусских партизан территория средней Германии была очищена от французов.

Первые крупные сражения между союзниками и Наполеоном (у Лютцена и Бауцена) закончились победой французов. Как полководец Наполеон не имел себе равных. Разбитые силы союзников были вынуждены отступать. Однако и Наполеон видел, что победа не достается ему легко. Сражения были упорными и кровопролитными. Обе стороны дрались мужественно, желая победить во что бы то ни стало.

Весной 1813 года между союзниками и Наполеоном было заключено перемирие, которое закончилось в конце июля. Отвергнув мирные предложения коалиционеров, Наполеон желал продолжения борьбы. «Все или ничего!» — вот был его девиз. Подобные шаги заставили Австрию, доселе не примкнувшую к врагам императора, 10 августа объявить ему войну и открыто примкнуть к шестой коалиции. Однако Наполеон подтвердил свой лозунг новой блистательной победой. 15 августа 1813 года произошла битва под Дрезденом. Союзники были разбиты и стали беспорядочно отступать. Их потери были в три больше французских. Среди союзных монархов началась паника. Призрак нового Аустерлица замаячил у них за спинами. Но вскоре поражения сменились победами. 17–18 августа произошло сражение при Кульме. В этом бою отступающие русские части нанесли поражение преследующему их корпусу генерала Д. Вандама. В плен были взято до 5 тысяч человек, Вандам и его штаб в придачу. После таких успехов союзники воспрянули духом и стали сосредоточивать силы перед г. Лейпцигом для решительной схватки.

К началу октября участники шестой коалиции располагали примерно 1 млн. солдат. Основные силы союзников были сосредоточены в составе 4-х армий:

1) Богемской — под командованием К. Ф. Шенценберга;

2) Силезской — под командованием Блюхера;

3) Северной армии — под началом шведского наследного принца (бывшего наполеоновского маршала) Ж. Б. Бернадота и

4) Польской армии под командованием русского генерала Беннигсена.

Общая численность: армий составляла 306 тысяч человек и 1385 орудий. (Троицкий Александр I и Наполеон. М., 1994. С. 227.) Официальным главнокомандующим союзных сил считался князь Шварценберг, который подчинялся совету трех монархов — русского, прусского и австрийской План коалиционеров заключался в том, чтобы силами всех армий окружить и уничтожить в районе Лейпцига армию Наполеона численностью до 180 тысяч человек при 600–700 орудиях.

Наполеон, осознавая численное превосходство союзных армий, принял решение разбить стоящие перед ним армии Шварценберга до подхода к месту сражения армий Бернадота и Беннигсена.

16 октября на равнине у г. Лейпцига началась одна из величайших битв эпохи наполеоновских войн, вошедшая в историю под названием «битва народов». К началу битвы Наполеон имел, по разным источникам, от 155 до 175 тысяч человек и 717 орудий, союзники — около 200 тысяч человек и 893 орудия.

В 10 часов утра битва началась канонадой союзных батарей и наступлением союзников на селение Вахау (Вашау). На этом направлении Наполеон сосредоточил несколько крупных батарей и силы пехоты, которые отбили все атаки союзников. В это время центр Богемской армии пытался пересечь р. Плейсу, чтобы ударить в Обход Левого фланга французов. Однако противоположный берег реки был весь усеян орудиями и французскими стрелками, которые метким огнем вынуждали неприятеля к отступлению.

Первую половину дня на всех участках сражения битва шла с переменным успехом. В некоторых местах союзникам удавалось захватить несколько участков обороны противника, но французы и их союзники, напрягая силы, переходили в контратаки и отбрасывали неприятеля на исходные позиции. На первом этапе боя союзникам не удалось сломать мужественное сопротивление французов и добиться где-либо решительного успеха. Более того, умело организовав оборону своих позиций, Наполеон к 15 часам дня подготовил плацдарм для решительного наступления и прорыва союзного центра.

Первоначально скрытые от глаз неприятеля 160 орудий по приказу генерала А. Друо обрушили ураганный огонь на место прорыва. «Земля дрожала от нестерпимого, оглушительного рева. Отдельные дома снесло, как ураганом; в Лейпциге за восемь верст звенели окна в рамах». (Герои и битвы. Общедоступная военно-историческая хрестоматия. М., 1995. С. 218.) Ровно в 15 часов началась массированная атака пехоты и кавалерии. Против 100 эскадронов Мюрата выстроились в каре несколько батальонов принца Е. Вюртенбергского, ослабленные канонадой Друо, и открыли картечный огонь. Однако французские кирасиры и драгуны, при поддержке пехоты, смяли русско-прусскую линию, опрокинули гвардейскую кавалерийскую дивизию и прорвали центр союзников. Преследуя бегущих, они оказались в 800 шагах от ставки союзных государей. Этот ошеломляющий успех убедил Наполеона в том, что победа уже одержана. Властям Лейпцига было приказано звонить во все колокола в честь триумфа. Однако битва продолжалась. Александр I, раньше других поняв, что в битве наступил критический момент, приказал послать в бой батарею И. О. Сухозанета, русскую дивизию Н. Н. Раевского и прусскую бригаду Ф. Клейста. До подхода подкреплений неприятеля сдерживала рота русской артиллерии и лейб-казаки из конвоя Александра.

Из своей ставки на холме у Тонберга Наполеон увидел, как пришли в движение резервы союзников, как свежие кавалерийские дивизии остановили Мюрата, закрыли брешь в союзных позициях и вырвали, по сути дела, из рук Наполеона уже торжествуемую им победу. Полный решимости одержать верх любой ценой до подхода войск Берна-дота и Бенигсена, Наполеон отдал приказ пустить на ослабленный центр союзников силы пешей и конной гвардии. Однако неожиданная атака австрийцев на правый фланг французов изменила его планы и заставила послать часть гвардии на помощь князю Ю. Понятовскому, который с трудом сдерживал австрийские удары. После упорного боя австрийцы были отброшены, а австрийский генерал граф М. Мервельд попал в плен.

В тот же день, на другом участке битвы, генерал Блюхер атаковал войска маршала О. Ф. Мармона, который с 24 тысячами солдат сдерживал его натиски. Деревни Мекерн и Видерич в течение боя неоднократно переходили из рук в руки. Одна из последних атак показала мужество пруссаков. Генерал Горн повел свою бригаду в бой, дав им наказ не стрелять. Под барабанный бой прусаки шли в штыковую атаку, а генерал Горн с бранденбургскими гусарами врубился во французские колонны. Французские генералы говорили позже, что они не видели проявления столь неудержимой отваги, которую показали прусаки. Когда первый день сражения закончился, солдаты Блюхера создали себе заслоны из трупов убитых, полные решимости не отдавать французам захваченных территорий.

Первый день битвы не выявил победителей, хотя потери с обеих сторон были огромны (около 60–70 тысяч человек). В ночь с 16 на 17 октября к Лейпцигу подошли свежие силы Бернадота и Бенигсена. Теперь силы союзников имели двойное численное преимущество над силами Наполеона. 17 октября обе стороны убирали раненых и хоронили убитых. Воспользовавшись затишьем и осознав невозможность одержать верх над численно превосходящим противником, Наполеон вызвал к себе пленного генерала Мервельда и отпустил его с просьбой передать союзникам предложение мира. Ответа не последовало. К ночи 17 числа Наполеон приказал стянуть свои войска ближе к Лейпцигу. В 8 часов утра 18 октября союзники начали наступление. Французы дрались отчаянно, деревни переходили из рук в руки по несколько раз, приходилось штурмовать или защищать каждый дом, каждую улицу, каждую пядь земли. На левом фланге французов русские солдаты графа А. Ф. Ланжерона неоднократно штурмовали дер. Шелфельд, дома и кладбище которой, обнесенные каменной стеной, были прекрасно приспособлены к обороне. Дважды отброшенный Ланжерон в третий раз повел своих солдат в штыки, и после страшной рукопашной схватки овладел селением. Однако посланные маршалом Мармоном против него резервы выбили русских с занятой позиции. Особенно жестокая схватка кипела у дер. Пробстейд (Пробстгейт), в центре французской позиции. Корпуса генерала Клейста и генерала Горчакова к 15 часам ворвались в деревню и начали штурмовать укрепленные дома. Тогда в дело была брошена Старая Гвардия. Ее повел в бой сам Наполеон. Французы выбили союзников из Пробстейда и двинулись в атаку на главные силы австрийцев. Под ударами гвардии неприятельские линии «затрещали» и были готовы рассыпаться, как вдруг, в самый разгар битвы, вся саксонская армия, сражавшаяся в рядах наполеоновских войск, перешла на сторону союзников. Это был страшный удар. «Страшная пустота зазияла в центре французской армии, точно вырвали из нее сердце» — так образно описал последствия этой измены А.С. Мережковский. (Мережковский А. С. Наполеон. Нальчик, 1992. С 137.)

Однако бой продолжался до ночи. К концу дня французам удалось удержать в своих руках все ключевые позиции обороны. Наполеон все же понимал, что еще один день он не выстоит, и поэтому в ночь с 18 на 19 октября отдал приказ к отступлению. Измученная армия французов стала отходить через Лейпциг за р. Эльстер. На рассвете, узнав, что неприятель очистил поле битвы, союзники двинулись на Лейпциг. Город защищали солдаты Понятовского и Макдональда. В стенах были проделаны бойницы, на улицах, в садах и кустарниках были рассыпаны стрелки и расставлены орудия. Каждый шаг стоил союзникам крови. Приступ был жесток и страшен. Лишь к середине дня удалось захватить предместья, выбив оттуда французов штыковыми атаками. Началась паника, в это же время единственный мост через р. Эльстер взлетел на воздух. Он был взорван по ошибке, так как охранявшие его солдаты, увидев прорвавшийся к мосту передовой отряд русских, в панике подожгли запальные фитили.

К этому времени половина армии еще не успела перейти реку. Наполеону удалось вывести из города лишь около 100 тысяч человек, 28 тысяч еще не успели переправиться. В начавшейся панике и сумятице солдаты отказывались подчиняться приказам, некоторые бросались в воду и пытались переплыть реку, но либо тонули, либо погибали от неприятельских пуль. Маршал Понятовский (он получил Маршальский жезл за битву 17 октября), пытаясь организовать атаку и отступление, был дважды ранен, бросился на коне в воду и утонул. Ворвавшиеся в город союзники добивали расстроенную армию, убивали, резали, брали в плен. Таким образом, было уничтожено до 13 тысяч человек, 20 дивизионных и бригадных генералов попали в плен вместе с 11 тысячами французов. Сражение при Лейпциге закончилось. Победа союзников была полной и имела огромное международное значение. Армия Наполеона была разбита, вторая кампания кряду кончилась неудачей. Вся Германия восстала против завоевателей. Наполеон понял, что его империя рушилась; распадалось сообщество стран и народов, спаянное железом и кровью. Народы порабощенных земель не желали переносить его иго, готовы были жертвовать жизнями своих детей, лишь бы сбросить ненавистных завоевателей. Битва под Лейпцигом показала, что конец Наполеоновскому господству близок и неизбежен.

Битва при Ватерлоо (1815 год)

Вначале марта 181З года по Европе пронеслась весть о том, что 1 марта в бухте Жуан высадился небольшой отряд во главе с бывшим императором Франции Наполеоном I. Через 20 дней триумфального шествия по стране Наполеон вступил в Париж. Людовик XVIII, восстановленный в 1814 году на престоле, бежал за границу. Начались знаменитые «сто дней» Наполеона.

Под лозунгом мира и введения в стране конституции, император Наполеон вновь воцарился во Франции. Именно с предложением мира он обратился к России, Англии, Австрии и Пруссии — мира. Однако члены Венского конгресса отнеслись к возвращению «корсиканского чудовища» резко отрицательно.

13 марта главы европейских правительств приняли Декларацию, объявлявшую Наполеона вне закона. Подобный шаг означал для Франции войну со всей Европой. 25 марта юридически была оформлена седьмая коалиция.

Весной 1815 года положение Франции было угрожающим. Военные силы ее были истощены в предыдущих кампаниях. Под рукой у императора непосредственно находилось лишь около 130 тысяч человек при 344 орудиях, в то время как Союзные силы могли выставить сразу около 700 тысяч человек, а к концу лета еще 300 тысяч, надеясь двинуть против Франции более чем миллионную армию. План союзников был совершенно прост: окружить и задавить французские войска, пользуясь численным превосходством. Перед Наполеоном стояло два пути в определении дальнейших действий. Во-первых, он мог выждать, когда союзные армии вторгнутся в пределы Франции, проявив себя тем самым как агрессоры. По этому плану предполагалось дождаться, когда союзные армии втянуться в пространство между французскими крепостями и проникнуть в район Парижа и Леона. После этого следовало начать против противника быстрые и решительные действия.

Альтернативный план подразумевал захват инициативы в свои руки и попытку разбить врага на его территории. Он также представлялся довольно выгодным, ибо решал несколько военных и политических задач одновременно.

В конце мая — начале июня Наполеон остановился на втором плане. 11 июня он выехал к войскам, намереваясь разбить по отдельности две неприятельские армии: англо-голландскую, под командованием А. Веллингтона и прусскую, под командованием Блюхера. К предполагаемому театру военных действий спешили еще две армии: русская — Барклая-де-Толли и австрийская — Шварценберга, однако они были еще далеко, и поэтому у французов был шанс одержать победу над разрозненными силами неприятеля.

15 июня французская армия Мощным броском перешла р. Самбру у Шарлеруа и вклинилась между армиями Блюхера и Веллингтона.

В тот же день маршал Ней получил приказ императора атаковать англичан на их позиции у Катр-Бра, дабы отбросить их на Брюссельское шоссе. «Прусская армия погибла, если вы будете действовать решительно. Участь Франции в ваших руках», — сказал Наполеон Нею. Однако «храбрейший из храбрых» не справился с поставленной перед ним задачей. Полностью разгромить английскую армию ему не удалось. Он замешкался в пути, действовал вяло, и решительной победы не получилось. Веллингтон отступил, сохранив полную боеспособность.

Утром 16 июня прусская армия Блюхера двинулась навстречу Наполеону. Через несколько часов Ней, ведший в это время бой с англичанами, получил приказ выделить силы для окружения пруссаков. Кровопролитный бой у Линьи длился несколько часов, император держал резервы в ожидании подкреплений Нея в тылу Блюхера. Однако Ней опять не справится с возложенными на него обязанностями. Корпус Друэ д'Эрлона не подоспел вовремя к полю сражения, из-за чего разбитая армия Блюхера получила возможность отойти к Льежу. Пруссаки были разбиты, но не уничтожены.

Кампания началась неплохо для Наполеона, но полной победы над неприятелем еще не было. Дабы не дать остаткам армии Блюхера ее единиться с англичанами, Наполеон послал ей вдогонку 35 тысяч свои солдат во главе с маршалом Груши, а сам обратил свои силы против Веллингтона, который занял позицию на холме Мон-Сэн-Жан, недалеко от бельгийской деревни Ватерлоо.

К исходу 17 июня Наполеон подошел со своими войсками к плато и увидел английскую армию. Герцог Веллингтон занимал позицию перед лесом Суань, выстроив свои войска в каре и укрыв их от французского артиллерийского огня за склонами холмов. Аванпосты английской армии были выставлены по линии: замок Угумон (Гутумон) — ферма Ла-Хе-Сэнт. Французские войска расположились на соседнем плато Бель-Альянс.

К началу сражения 18 июня у Наполеона было приблизительно 72 тысячи человек при 243 орудиях, у Веллингтона — 68 тысяч при 156 орудиях (Харботл Т. Битвы мировой истории. М., 1993. С. 99–100.). Оба полководца ожидали подкреплений. Император ждал маршала Груши с его 35 тысячным корпусом, Веллингтон надеялся на Блюхера, имевшего после битвы у Линьи около 80 тысяч человек, из которых к месту сражения могли подойти около 40–50 тысяч.

Битва при Ватерлоо должна была начаться атакой французов с самого утра, однако прошедшей ночью 17 июня ливень размыл дорог и император приказал выждать время.

В 11.30 утра Наполеону показалось, что земля подсохла и можно начать сражение, и вот «последние солдаты последней войны» начали атаку английских позиций. Первый отвлекающий удар французов был направлен на правый фланг Веллингтона против замка Угумой. Французские войска, пройдя лес на подступах к замку, бросились на штурм. Но стены укреплений оказались слишком высоки и неприступны, английская артиллерия и пехота вели убийственный огонь по нападавшим. Через некоторое время небольшая операция превратилась в отдельное жестокое сражение.

В это время Наполеон готовил главную атаку своих сил против левого крыла и центра англичан. На правом фланге французских позиций он установил батарею из 80 орудий, которая открыла смертоносный огонь по английским войскам. В этот момент на северо-востоке у Сэн-Ламбертского леса появились неясные очертания двигающихся войск. Мнения наполеоновских командиров разделились. Одни утверждали, что это войска Груши, другие придерживались мнения, что это армия Блюхера.

Тем не менее, около двух часов дня Наполеон отдал приказ Нею начать массированное наступление. Четыре пехотные дивизии д'Эрлона под барабанный бой двинулись в атаку. Нога к ноге, штык к штыку взбирались они по скользким кручам Мон-Сэн-Жана, прорываясь сквозь густой огонь английской картечи. В конце концов, поредевшие колонны взошли на холм, но тут на них бросилась лава шотландской кавалерии. Шотландские кавалеристы врезались в плотную массу французских дивизий и изрубили часть их состава. Французы отступили. Левое крыло английской армии не могло быть сломлено. Тогда император изменил план и перенес главный удар своих сил на центр и правое крыло англичан.

В то время, когда корпуса д'Эрлона шли в атаку, Наполеону донесли страшную весть — Блюхер обошел Груши и полным ходом двигался к месту сражения. Немедленно против приближавшихся пруссаков было брошено 10 тысяч человек Молодой Гвардии. Ставка Наполеона была перенесена глубже в тыл расположения французов, дабы полководец мог держать под контролем обе операции. Наполеон был уверен, что за пруссаками подоспеет Груши, что Блюхер не имеет достаточно сил для серьезного сражения, и поэтому все свое внимание обратил на Веллингтона.

В 3.30 пополудни д'Эрлон захватил мощный опорный пункт англичан — ферму Ла-Хе-Сэнт, ганноверские солдаты, защищавшие этот участок обороны, отступили. Над фермой взвилось трехцветное французское знамя. Потеря Ла-Хе-Сэнта опасно обнажила участок центральных позиций Веллингтона, и вскоре французская артиллерия обрушила на его ряды ливень картечи. Тогда же Наполеон отдал приказ Нею пробить брешь в английских рядах. 40 эскадронов французской конницы построились у подножия Мон-Сэн-Жана и бросились вперед. Земля задрожала под копытами лошадей кирасир, сотни уланов и егерей конной гвардии неслись за ними вслед. Вся эта лава в одном неудержимом потоке взлетела на вершину холма. Захвачена английская легкая артиллерия, канониры бегут, победа близка, но перед конницей выросли каре английской пехоты. Залп за залпом косили сотни всадников. Англичане стреляли по лошадям, штыками добивали упавших седоков. В боевом порыве носились французы в дыму ружейной пальбы, безуспешно пытаясь пробить ощетинившиеся штыками ряды неприятеля.

Но силы англичан также были на исходе. Веллингтон бросил в бой последние резервы, ему докладывали со всех сторон о невозможности сдерживать неприятеля. «Пусть в таком случае они все умрут на месте?! У меня уже нет подкреплений», — отвечал главнокомандующий. Его задача заключалась в том, чтобы несмотря ни на что продержаться до подхода Блюхера. Известный советский историк А. З. Манфред дал такую характеристику герцогу Веллингтону: «Веллингтон не был военным гением, как его позднее изображали… Но у него была бульдожья хватка. Он вгрызся в землю, и его было трудно вышибить с занятых им позиций». (Манфред А. З. Наполеон Бонапарт. Сухуми, 1989. С. 664.)

Французские генералы видели, что английская линия была готова дрогнуть, они просили императора дать им гвардию. В императорском резерве еще стояли нетронутые 8 батальонов Старой Гвардии и 6 батальонов — Средней. В 8 часов вечера было еще светло, и последний натиск гвардейцев мог решить исход боя в пользу французов. Однако позиции Наполеона уже находились под угрозой, пруссаки на правом фланге теснили батальоны Молодой Гвардии, фланг французов был обойден, и угроза нависла над тылом.

Наконец Наполеон построил 11 батальонов Гвардии в каре на Брюссельской дороге. 2 батальона отбросили пруссаков у дер. Плансенуа, а оставшиеся 9 под командой самого Наполеона двинулись на Веллингтона. Все генералы. Ней и Л. Фриан шли впереди.

Англичане встретили Гвардию страшным огнем артиллерии фронта и с фланга. Солдаты падали десятками, но не замедляли шага, лишь плотнее смыкая ряды и еще громче крича: «Виват император!» Наконец два батальона взошли на взлобье Мон-Сэн-Жана, и перед ними из высоких колосьев пшеницы встала стена сомкнутых рядов английских гвардейцев. Первый залп скосил несколько сот человек — половину двух батальонов, второй залп, третий. Французские гвардейцы остановились, смешались, стали отступать. Раздался крик: «Гвардия отступает!»

Веллингтон скомандовал общее наступление. В тот же миг корпус Блюхера вышел с Охайской дороги и начал громить французов справа. Французские солдаты побежали на Бель-Альянс, а за ними неслись английские гусары и драгуны, рубя на скаку отступавших. Неожиданное отступление превратилось в бегство. Императорская армия рассыпалась прямо на глазах, а неприятель, преследуя по пятам, кромсал на куски уцелевшие ее остатки. (Десмонд Сьюард. Семья Наполеона. Смоленск, 1995. С. 345.)

Наполеон пытался организовать оборону, дабы прикрыть бегущую армию. Три последних батальона Гвардии построились в каре с императором в середине, откуда тот лично пытался командовать обороной, с тайной надеждой найти смерть на поле боя. Здесь же, недалеко, в водовороте бегущих людей метался маршал Ней. Израненный, с лицом, черным от пороха, в изодранном штыками и пулями мундире и с обломком шпаги в руке он пытался организовать отступление.

Гвардия медленно отступала, пытаясь прорваться сквозь ряды наседавшего противника. Англичане были восхищены мужеством и стойкостью этих людей. Их ряды всегда были плотно сомкнуты, лица спокойны, шаг размерен и четок.

Одному из каре, под командованием генерала П. Камбронна, английский полковник предложил сдаться. «Гвардия погибает, но не сдается!» — воскликнул Камбронн. Французские гвардейцы предпочли смерть плену. Над полем сгущались сумерки, битва при Ватерлоо была проиграна.

25 тысяч французов и 22 тысячи англичан и пруссаков полегли на поле боя убитыми и ранеными. Армия Наполеона, как организованная сила, перестала существовать. Почти вся артиллерия была потеряна, дух армии сломлен, свежих сил практически не было.

Поражение при Ватерлоо означало поражение всей кампании, поражение Франции в войне с коалицией. Оно привело к повторному отречению Наполеона от престола (22 июня), к смене политической власти во Франции, а в последующем — к ее оккупации союзными армиями и восстановлению Бурбонов.

Так была поставлена последняя точка в истории наполеоновских войн.

Синопское морское сражение (1853 год)

Синопское сражение вошло в историю как последнее крупное сражение парусных флотов. Русский флот под командованием адмирала П. С. Нахимова одержал блестящую победу над турецким флотом.

С началом Крымской войны (1853–1856) эскадра Черноморского флота, состоящая из парусных кораблей, под командованием адмирала Нахимова вышла в крейсерство к анатолийским берегам Турции. В одном из первых своих приказов Нахимов объявил, что «в случае встречи с неприятелем, превышающим нас в силах, я атакую его, будучи совершенно уверен, что каждый из нас сделает свое дело».

В начале ноября 1853 года адмирал Нахимов из опроса команд торговых судов узнал, что турецкая эскадра под командованием вице-адмирала Осман-паши и английского советника А. Слейда, в составе семи фрегатов, трех корветов, двух пароходофрегатов, двух бригов и двух военных транспортов (всего 472 орудия), следовавшая из Стамбула в район Сухум-Кале (Сухуми) и Поти для высадки десанта, укрылась от шторма в Синопской бухте под защиту сильных береговых батарей. Для проверки полученных сведений адмирал направился к Синопу. Ночью поднялся сильный шторм, в результате которого несколько русских кораблей получили повреждения и вынуждены были отправиться на ремонт в Севастополь.

8 ноября корабли подошли к Синопской бухте и обнаружили турецкий флот. Несмотря на серьезное ослабление эскадры, Нахимов решил заблокировать неприятеля в бухте, а с прибытием подкрепления из Севастополя уничтожить его. 16 ноября Нахимов получил подкрепление. Теперь его эскадра состояла из шести линейных кораблей и двух фрегатов.

Русская эскадра имела некоторое количественное превосходство в артиллерии, особенно в бомбических пушках, которых у противника не было. Но противоположная сторона располагала береговыми батареями, установленными на возвышенных берегах и державшими под обстрелом подходы к Синопской бухте. Это значительно усиливало позицию турок.

Правильно оценив сложившуюся обстановку, в частности возможность появления в любой момент на Черном море крупных сил англо-французского флота, находившегося в это время в Мраморном море, сильные и слабые стороны турецкой эскадры, а также прекрасную подготовку своих артиллеристов и высокие морально-боевые качества русских моряков, Нахимов не стал ждать выхода неприятельского флота из Синопа, а решил атаковать и уничтожить его в бухте. Тактический замысел Нахимова сводился к тому, чтобы как можно быстрее ввести свои корабли на Синопский рейд и с короткой дистанции атаковать противника одновременно всеми линейными кораблями. Исходя из этого замысла, Нахимов принял решение произвести сближение с противником двумя колоннами по три линейных корабля в каждой. Построение кораблей в две колонны и быстрое развертывание сил сокращали время пребывания кораблей под огнем противника в момент сближения и позволяли в кратчайший срок ввести в бой все линейные корабли. Стремясь к быстрому и решительному разгрому турецкой эскадры, адмирал Нахимов установил дистанцию боя 1,5–2 кабельтовых, причем для каждого корабля заранее была назначена огневая позиция. Установленная Нахимовым дистанция кораблей на Синопском рейде и дистанция боя обеспечивали эффективное использование артиллерии всех калибров и ведение сосредоточенного огня нескольких кораблей по одной цели.

В боевом приказе Нахимов обращал особое внимание на использование артиллерии, которая должна была в кратчайший срок уничтожить неприятельский флот. В приказе содержались практические указания, как вести прицельный огонь, корректировку и переносить огонь на другие цели. Чтобы предотвратить возможность бегства отдельных, особенно паровых, кораблей противника, Нахимов выделил два фрегата и поставил им задачу вести наблюдение за выходами из Синопского рейда и в случае появления турецких кораблей атаковать их.

Придавая большое значение разумной инициативе командире кораблей, Нахимов отказался от детализации плана атаки. Он верил, что хорошо подготовленные командиры, уяснив его тактический замысел, сами смогут принимать решения, исходя из конкретной обстановки.

Разработав план сражения, адмирал Нахимов ознакомил с ним своего младшего флагмана контр-адмирала Ф. М. Новосильского и командиров кораблей. День атаки был назначен на 18 ноября. В этот день 9 часов 30 минут русская эскадра снялась с якоря и в двух кильватерных колоннах, по три линейных корабля в каждой, направилась Синопский рейд. Правую колонну возглавлял Нахимов, Державин свой флаг на корабле «Императрица Мария», левую — контр-адмирал Новосильский, находившийся на линейном корабле «Париж».

В 12 часов 28 минут флагманский корабль противника «Авнилах» первым открыл огонь, вслед за ним открыли огонь по подходящим русским кораблям остальные турецкие корабли и береговые батареи. Турки вели огонь главным образом по рангоуту и парусам, стремясь затруднить движение русских кораблей на рейд и заставить Нахимова отказаться от атаки.

Несмотря на ожесточенный огонь, русские корабли без единой выстрела продолжали сближаться с противником, и только с приходом на назначенные места и постановкой на шпринг открыли ответив огонь. Численное превосходство русской эскадры в артиллерии и прекрасная подготовка русских комендоров сразу же сказалась на результатах сражения. Особенно губительной была стрельба из бомбических пушек, разрывные бомбы которых вызывали на турецких деревянных кораблях большие разрушения и пожары.

Через полчаса после начала боя турецкий флагманский корабль «Авни-Аллах», по которому вел огонь линейный корабль «Императрица Мария», был серьезно поврежден и выброшен на мель. После «Императрица Мария» перенесла огонь на турецкий фрегат «Фазль Аллах», который также загорелся вслед за флагманом.

Не менее успешно действовали и другие русские корабли. Взаимодействуя, они последовательно уничтожали суда неприятеля. В это; время линейный корабль «Париж», которым командовал капитан 2 ранга В. И. Истомин, в течение часа уничтожил два других корабля противника, после чего перенес огонь не береговую батарею. Когда русский корабль «Три Святителя» оказался в тяжелом положении вследствие того, что у него был перебит шпринг и он не мог отвечать сильный огонь турецкой батареи, ему на помощь пришел рядом стоящий «Ростислав», который перенес огонь с фрегата противника на его батарею. Это дало возможность линейному кораблю «Три Святителя» исправить повреждения и продолжить бой.

Стрельба русских кораблей отличалась высокой точностью и большим темпом. За три часа русская эскадра уничтожила 15 кораблей противника и заставила замолчать все его береговые батареи. Только одному пароходу «Таиф», которым командовал английский офицер А. Слейд, советник турецкого флота, удалось спастись. Русские парусные фрегаты, оставленные Нахимовым в подвижном дозоре, пытались преследовать турецкий пароход, но безуспешно. В данном случае капитану Слейду помогла паровая машина, против которой парус оказался бессильным.

Таким образом, Синопское сражение закончилось полной победой русского флота. Турки потеряли 15 кораблей из 16 и около 3 тысяч убитыми и ранеными. В плен были взяты командующий турецкой эскадрой адмирал Осман-паша, три командира корабля и около 200 матросов. Русская эскадра не имела потерь в кораблях, но многие из них получили серьезные повреждения, особенно в рангоуте и парусах. Потери в личном составе составляли 37 убитыми и 233 ранеными. За время боя русская эскадра выпустила по противнику 18 тысяч снарядов.

Подводя итоги, Нахимов писал в приказе от 23 ноября 1853 года: «Истребление турецкого флота в Синопе эскадрою, состоящею под начальством моим, не может не оставить славной страницы в истории Черноморского флота. Изъявляю душевную мою признательность второму флагману как главному моему помощнику и который, идя передовым в своей колонне, так неустрашимо вел ее в бой. Господам командирам кораблей и фрегатов за хладнокровное и точное постановление своих судов по данной диспозиции во время сильного неприятельского огня, равно и за непоколебимую их храбростью продолжение самого дела, обращаюсь с признательностью к офицерам за неустрашимое и точное исполнение их своего долга, благодарю команды, которые дрались как львы».

Выдающаяся победа русского флота в Синопском сражении оказала большое влияние на последующий ход войны. Уничтожение неприятельской эскадры — основного ядра турецкого флота сорвало подготовляющийся турками десант на Кавказское побережье и лишило Турцию возможности вести боевые действия на Черном море.

Синопское сражение представляет собой один из наиболее ярких примеров полного уничтожения неприятельского флота на его собственной базе.

Русский флот обеспечил себе победу при Синопе благодаря смелости и решительности тактического замысла сражения, искусному развертыванию сил и быстрому занятию кораблями назначенных огневых позиций, правильному выбору дистанции боя, с которой эффективно действовала артиллерия всех калибров. В этом сражении впервые широко использовалась бомбическая артиллерия, сыгравшая решающую роль в быстром уничтожении деревянных кораблей противника. Важнейшей причиной победы являлась высокая боевая подготовка личного состава русской эскадры, особенно командиров кораблей и: мендоров, от которых непосредственно зависели искусство маневрирования и точность ведения артиллерийского огня. Взаимная поддержка кораблей и непрерывное управление силами в бою со стороны адмирала Нахимова также во многом способствовали успеху русской эскадры.

Синопское сражение было последним крупным сражением парусных флотов, в котором наряду с парусными кораблями участвовали) первые паровые корабли — пароходы и фрегаты.

Битва на реке Альма (1854 год)

Уничтожение турецкого флота в Синопском сражении и серьезное поражение турецкой армии на Кавказе ускорили вступление Англии и Франции в войну. Убедившись, что Турция не в состоянии вести успешную борьбу против России, союзники в декабре 1853 года ввели свой флот на Черное море, а в марте 1854 года официально объявили войну России. Таким образом, Крымская война, начавшаяся между Турцией и Россией, переросла в борьбу России против сильной коалиции европейских государств в составе Англии, Франции, Турции и Сардинии.

Планы борьбы англо-французского командования предусматривали нанесение главного удара в Крыму, а также нападение на важные русские базы и порты на Балтийском и Белом морях и на Тихоокеанское побережье. Предпринимая военные действия на удаленных друг от друга театрах, англо-французское командование рассчитывало вынудить Россию рассредоточить свои вооруженные силы и не дать ей возможности использовать их на главном направлении. В соответствии с этим планом Англия и Франция сосредоточили на Черном море, в районе Варны, основные силы своего флота и армии: 89 боевых кораблей (34 линейных и 55 фрегатов), из них 54 паровых, 300 транспортов и экспедиционный корпус численностью 62 тысячи человек. К моменту высадки англо-франко-турецких войск в Крыму русский флот на Черном море состоял из 14 парусных линейных кораблей и 22 фрегатов, из которых 11 были паровыми; численность сухопутных войск в Крыму достигала 40 тысяч человек. Таким образом, противник располагал на главном театре военных действий подавляющим превосходством в силах, особенно морских, которые превышали русский Черноморский флот в три-четыре раза, а в паровых кораблях — в девять раз.

Воспользовавшись огромным превосходством на море, союзники в сентябре 1854 года высадили свои войска в Евпатории. Посадка войск на транспорты в Варне, переход морем и высадка десанта в Евпатории производились крайне неорганизованно и неумело. Переход десанта морем не обеспечивался разведкой и в ряде случаев необходимым охранением, связь между отдельными отрядами транспортов, растянувшимися на много миль, отсутствовала. Русское командование не сумело использовать эти серьезные ошибки и недостатки союзников, так как в составе Черноморского флота не было современных паровых винтовых кораблей, которые могли бы успешно сражаться с сильным паровым флотом противника, а русская армия, находившаяся на р. Альме, также не была использована для отражения неприятельского десанта. Таким образом, военно-техническая отсталость России и ошибки командующего русскими войсками Меншикова дали возможность союзникам высадить свои войска в Крыму без боя.

Бой на р. Альма 8 сентября 1854 года стал первым полевым сражением Крымской войны между русскими войсками (35 тысяч человек 42,5 батальона, 27 эскадронов и 84 орудия) под командованием адмирала князя А. С. Меншикова и союзной армией (60 тысяч человек — 30 т французов, 22 тысячи англичан, 7 тысяч турок при 134 полевых и 72 орудиях). (История русской армии и флота. М., 1913. С. 66.)

Альминская позиция располагалась по обе стороны дороги Евпатория — Севастополь и представляла из себя плато левого берега р. Альма, высотой 45-100 м с весьма крутыми, обрывистыми, труднодоступными даже для пехоты скатами на участке от устья до селения Альма-Тамак, составляющего левый фланг позиции русских войск.

В центре позиции ее фронт пересекался у селения Бурлюк балкой, по которой проходила главная Евпаторийская дорога. К востоку от этой дороги находилась довольно значительная возвышенность, отдельный холм которой отстоял от реки на 200–250 м, составляя крайний правый фланг позиции. Высоты левого берега Альмы представляли все удобства обзора и обстрела обширной равнины правого берега, покрытой густыми виноградниками, садами и селениями (Альма-Тамак, Бурлюк и Тарханлар) лишь непосредственно у реки.

Реку во многих местах можно было перейти вброд, деревянный мост имелся лишь против селения Бурлюк. Выгодными сторонами позиции являлись: хороший обзор, возможность прицельного обстрела атакующих, скрытое расположение войск, труднодоступность для артиллерии противника из-за высот на левом фланге.

И без того сильная позиция на Альме могла быть доведена средствами фортификации до высокой степени обороноспособности, но, несмотря на избыток времени, средств и сил, ничего в этом отношении русским командованием сделано не было.

Вместе с тем фронт позиции составлял более восьми километров, то есть был слишком растянутым. Командование русскими войсками переоценило труднодоступность левого фланга и не приняло меры по его укреплению. Пространство от моря до левого фланга обеспечивалось одним батальоном Минского полка с целью предотвращения возможной высадки в бухте Улукуль, а старое Татарское укрепление на утесе левого берега Альмы — лишь одной ротой. С вершины этого почти неприступного утеса к реке вела лишь небольшая тропинка, и преградить путь неприятелю представлялось достаточно просто. Интересно то обстоятельство, что до боя ежедневно к бухте Улукуль высылался батальон с четырьмя орудиями. В день же сражения ни к бухте, ни к утесу вообще не было выслано ни войск, ни наблюдателей.

К востоку от дороги Альма-Тамак-Аджи-Булат по обрыву Альмы располагались в ротных колоннах 5-й и 6-й батальоны Белостокского и Брестского полков. Во второй линии расположился в колоннах, готовых для атаки, Тарутинский полк. Резерв — Московский полк с четырьмя батареями 17-й артиллерийской бригады — расположился в полутора километрах от 2-й линии.

В центре позиции по левому берегу Альмы стояли 2 легкие батареи 16-й артиллерийской бригады, а за ними занимал позицию Бородинский полк. Восточнее Евпаторийской дороги занимала позицию 1 батарея 16-й артбригады, а за нею егерский Великого Князя Михаила Николаевича полк. Во 2-й линии расположился Суздальский пехотный полк. Казаки, располагаясь за правым флангом, прикрывали его. 6-й стрелковый, 6-й саперный и сводный морской батальоны были рассредоточены в садах деревень Бурлюк и Альма-Тамак. Общий резерв из 3-х батальонов Минского полка, Волынского полка с легкой батареей 17-й артбригады и гусарской бригады 6-й артдивизии располагался в ложбине при Евпаторийской дороге. Командование войсками, расположенными в центре и на правом фланге, было поручено генералу князю Горчакову; войсками левого фланга командовал генерал-лейтенант Кирьяков.

Союзники, пользуясь превосходством сил, предполагали одновременно атаковать позицию русских с фронта, обойти дивизией генерала Боске левый фланг и нанести решительный удар правому флангу также обойдя его.

План союзникам удалось выполнить полностью.

7 сентября противник подошел к р. Альма и завязал перестрелку с русскими частями. Боевой порядок союзных войск состоял из четырех французских и одной турецкой дивизий на правом фланге и пяти английских дивизий на левом фланге, который прикрывала конница Кардигана. Войска обеспечивались мощной огневой поддержкой корабельных орудий.

8 9 часов утра 8 сентября 2 колонны французов и турок под командованием Боске перешли в наступление и быстро заняли деревню Улукул и господствующую высоту на левом фланге русских войск. Те самым было обеспечено развертывание дивизии Боске во фланг Белостокскому и Брестскому полкам, а также резервному Минском полку. В это время остальные войска союзной армии выстроили боевой порядок для атаки.

С выгодных позиций, при поддержке судовых орудий, французы расстреливали цепи атакующих русских. В таких условиях англичане и еще три французские и одна турецкая дивизии, несмотря на большие потери, понесенные при форсировании р. Альма, смогли начать успешные действия с фронта. Бородинский, Казанский и Владимирский полки, ведомые генералами князем Горчаковым и Квицином пытались штыковыми атаками оттеснить противника к реке. Однако, попав под перекрестный огонь, вынуждены были отступить под прикрытием Суздальского и Углицкого полков. Наступление союзных войск было остановлено лишь усилиями Волынского полка, гусар и казаков. Однако потери русских войск были столь велики, что они были вынуждены отступить к Севастополю.

Основные причины поражения русской армии следующие. Двойное превосходство противника в силах, важное преимущество в положении, неиспользование русскими войсками всех средств фортификации в целях возможного усиления позиции, недостаточность разведки, не выяснившей возможности обхода левого фланга, отсутствие наблюдения за флангами и за движением неприятельских колонн и, наконец, разрозненность в действиях частей нашего боевого порядка, не имевших общего руководства и предоставленных самим себе.

Союзные войска, также понеся большие потери, отказались от преследования. Всего в сражении на Альме союзники потеряли 4 З русские — 5 700 человек. Сражение показало полное преимущество нарезного оружия (штуцеров) и рассыпного строя легкой пехоты перед гладкоствольным оружием, сомкнутыми колоннами и развернутыми линиями, использовавшимися в боевых порядках русской армии, сражении на Альме русские войска впервые стихийно применили новый боевой порядок — стрелковую цепь.

Оборона Севастополя (1854–1855 годы)

Продолжая наступать вдоль побережья, англо-французские войска 14 сентября заняли Балаклаву, 17 сентября — район Камышовой бухты и, подойдя к Севастополю, создали реальную угрозу захвата города и базы черноморского флота. С этого момента Севастополь становится главным объектом длительной и упорной борьбы вооруженных сил сторон и основной военной целью Крымской кампании. Севастополь как главная база флота к началу обороны имел 13 береговых батарей и был хорошо защищен с моря. Но оборона с суши почти полностью отсутствовала.

Воспользовавшись ошибкой англо-французского командования, побоявшегося атаковать Севастополь с ходу, начальник штаба Черноморского флота адмирал В. А. Корнилов и командующий эскадрой адмирал П. С. Нахимов, возглавившие оборону города, приняли срочные меры по организации сухопутной обороны и усилению защиты крепости с моря. Чтобы не пропустить неприятельский флот в Севастопольскую бухту, у входа в нее было затоплено 5 линейных кораблей и 2 фрегата, с которых были сняты орудия, личный состав перешел на берег. Благодаря этому гарнизон крепости был увеличен до 22 500 человек и создано много новых береговых батарей. Перед оставшимися в строю парусными кораблями и пароходофрегатами была поставлена задача защитить вход в бухту и оказать артиллерийскую поддержку сухопутным войскам. Все корабли были расписаны по огневым позициям для эффективной поддержки сухопутных войск на наиболее важных участках обороны. В сравнительно короткий срок русские матросы, солдаты и население города под руководством Корнилова и Нахимова создали под Севастополем прочную сухопутную оборону, превратив город в неприступную крепость.

После отхода главных сил русской армии к Бахчисараю вся тяжесть борьбы с огромной экспедиционной армией союзников легла на защитников Севастополя. Армия Меншикова пыталась деблокировать Севастополь атаками извне, но ввиду превосходства противника в силах 1 смогла решить поставленной задачи.

Героическую оборону Севастополя, продолжавшуюся 11 месяц можно разделить на два основных этапа.

На первом этапе (сентябрь-ноябрь 1854 года) была создана сухопутная оборона города и сорваны попытки союзных войск взять город атакой с суши и моря.

Второй этап (декабрь 1854 — август 1855 года) характеризуется наступательной позиционной борьбой и смелыми вылазками защитников города.

Первая атака англо-франко-турецких войск против Севастополя была назначена на 5 октября. Этой атаке должна была предшествовать мощная артиллерийская подготовка с использованием всей сухопутной артиллерии и крупных сил флота. Узнав о подготовке союзнике бомбардировке города, его защитники упредили противника и 5 октября сами открыли мощный артиллерийский огонь по неприятельским батареям. В обстреле принимали активное участие линей корабли «Гавриил» и «Ягудиил», пароходофрегаты «Владимир», «Херсонес» и «Крым».

Корабли вели огонь по батареям противника в тесном взаимодействии с крепостной артиллерией. Для увеличения угла возвышенности корабельной артиллерии по предложению капитана IIранга Г.И. русские моряки впервые в истории применили на пароходах и фрегатах искусственный крен, что позволяло увеличить дистанцию стрельбы с 18 до 25 кабельтовых. Новым в области использования корабельной артиллерии явилась также стрельба по невидимым целям. Организация такой стрельбы потребовала применения новых приемов корректировки огня. Русские моряки успешно справились и с этой задачей. Для этой цели на возвышенностях были созданы наблюдательные посты, обслуживаемые корабельными артиллеристами.

Благодаря своевременно проведенной артиллерийской подготовке, замысел врага, рассчитанный на уничтожение севастопольских укреплений, был сорван. Во второй половине дня англо-французские войска, не добившись успеха, прекратили обстрел русских позиций.

Союзный флот, который по плану должен был открыть огонь одновременно с сухопутной артиллерией, начал бомбардир Севастополя с опозданием на 5 часов. В обстреле города участвовало 50 паровых и парусных кораблей, имевших 2680 орудий. Корабли положились в виде полукруга, на расстоянии 6-16 кабельтовых. Со стороны русских ответный огонь вели пять береговых батарей (150 орудий) и два пароходофрегата — «Одесса» и «Бессарабия». Бой продолжался пять часов. Несмотря на огромное превосходство в артиллерии англо-французский флот не добился успеха и был вынужден прекратить огонь и отойти от Севастополя. Многие корабли противника получили от 50 до 200 попаданий и были настолько повреждены, вышли из строя. Потерпев неудачу в борьбе с русскими береговыми батареями, англо-французское командование отказалось в дальнейшем от использования своего флота для бомбардировок города. Решающую роль в борьбе с флотом противника, так же как и в Синопском сражении, сыграли бомбические пушки, установленные на русских береговых батареях.

Таким образом, первая попытка союзников овладеть Севастополем методом ускоренной атаки с широким использованием флота была сорвана героическими усилиями севастопольцев. Во время этой первой бомбардировки города погиб адмирал Корнилов — талантливый организатор и руководитель обороны города. После его смерти оборону Севастополя возглавил адмирал Нахимов, пользовавшийся огромной популярностью среди матросов и солдат, видевших в нем честного, справедливого и заботливого начальника, хорошо знающего свое дело и бесстрашного в борьбе с врагом.

Отбив первую атаку неприятеля, защитники Севастополя под огнем противника продолжали совершенствовать оборону города и создавать новые укрепления. При строительстве оборонительных сооружений русские воины проявили высокое искусство и изобретательность. Созданная ими система обороны отличалась устойчивостью, достаточной глубиной и в то же время обеспечивала максимальный маневр огнем. Большое внимание уделялось совершенствованию оружия и способам его использования.

Противник, стремясь не допустить усиления обороны, вел непрерывный артиллерийский огонь по русским позициям. Накапливая силы, он готовился к новому решающему штурму города. 13 октября часть русской армии, отошедшей к Бахчисараю, атаковала английские войска под Балаклавой и, нанеся им серьезное поражение, сорвала готовившийся союзниками штурм Севастополя. Однако закрепить достигнутый успех русские не смогли, так как не были своевременно выделены необходимые подкрепления.

24 октября в районе Инкермана произошло одно из наиболее ожесточенных сражений Крымской войны, в котором с обеих сторон участвовало свыше 100 тысяч человек. В этом сражении противник потерял 12 тысяч человек, русские — около 10 тысяч человек. Несмотря на стойкость и мужество русских воинов, русская армия и на этот раз не смогла деблокировать Севастополь, и вынуждена была отступить. Главными причинами отступления явились отсутствие современного нарезного оружия и бездарность генералов. Существенную помощь русским войскам в Инкерманском сражении оказывал флот. Отряд пароходофрегатов обеспечивал перевозку войск, наведение мостов через р. Черная, оказывал артиллерийскую поддержку войскам на всех этапах сражения и, наконец, прикрывал отступление. Таким образом, в Инкерманском сражении нашли отражение различные формы взаимодействия армии и флота. Несмотря на то, что русская армия не решила поставленной задачи, сражение под Инкерманом оказало большое влияние на дальнейший ход обороны Севастополя. Вследствие большого количества погибших человек, союзники развернули подготовку к новому штурму города. Главный удар был направлен против Малахова кургана — ключевых позиции осажденных. Для артиллерийского обстрела Малахова курган построили две батареи на Киленбалочной высоте.

Организаторы Севастопольской обороны адмиралы Нахимов, Истомин и военный генерал Тотлебен уделяли большое внимание строительству укреплений, которые прикрывали подступы к Малахову кургану. Установленные там орудия держали под перекрестным огнем внешне построенные батареи противника. Через Южную бухту был сооружен наплавной мост, по которому на Корабельную сторону перебрасывались подкрепления и боеприпасы. В бухте дополнительно были затоплены 3 линейных корабля и 2 фрегата, закрывавшие вход на рейд. С целью ослабить натиск противника на Севастополь 5 февраля отряд генерала С. А. Хрулева пошел на штурм сильно укрепленной Евпатории, но атака была отбита. В кровопролитном бою обе стороны понесли тяжелые потери.

С 28 марта по 4 апреля неприятель предпринял вторую бомбардировку Севастополя. Огонь по городу вели более 500 орудий. Гарнизон нес большие потери, но не был сломлен.

11 мая была сорвана попытка двух французских дивизий ночным штурмом прорвать оборону. Третья бомбардировка Севастополя началась 26 мая и продолжалась до 30 мая. На штурм укреплений было брошено пять дивизий. Но только после того, как обороняющие: теряли большую часть войск, некоторые редуты были сданы врагу.

Массовый героизм проявляли защитники Севастополя. Рискуя жизнью, герои спасали от взрывов бомб своих товарищей, мастер вели подземно-минную борьбу. Севастопольские женщины под огнем перевязывали раненых, приносили воду, чинили одежду. В летопись обороны вошли имена Даши Севастопольской, Прасковьи Графовой и других патриоток. Неоценимую помощь обороняющимся оказал замечательный хирург Н. И. Пирогов, спасший жизнь многим раненым. 6 июня после четвертой бомбардировки 44 тысяч солдат врага штурмовали Корабельную сторону, но были отбиты героическими усилиями 20 тысяч ее защитников. Несмотря на это, положение Севастополя оставалось тяжелым, силы их таяли. 8 июня был ранен Тотлебен, 28 мая смертельно ранен руководитель обороны Нахимов. Смерть любимого адмирала была тяжелой утратой, но не сломила боевой дух севастопольцев.

28 августа начался общий штурм Севастополя 60-тысячной армией противника. Но, несмотря на значительное превосходство в силах, французам удалось закрепиться только на Малаховом кургане, где 6 тыс. вражеских солдат оказывали сопротивление только 400 русских.

Вечером из-за больших потерь главнокомандующий крымской армией генерал от артиллерии М. Д. Горчаков отдал приказ оставить Южную сторону, взорвав пороховые погреба, верфи и укрепления, затопив на рейде оставшиеся суда. Эвакуация прошла беспрепятственно, так как противник понес большие потери и к тому же считал, что город минирован. 28 августа русские войска заняли линию обороны на Северной стороне.

Героическая 349-дневная оборона Севастополя, сорвавшая захватнические планы союзников, истощила их силы настолько, что они не могли продолжать активные военные действия и вынуждены были вступить в переговоры о мире.

18 марта 1856 года был заключен Парижский мирный договор. По условиям этого договора союзники должны были освободить занятые ими Севастополь, Евпаторию, Керчь, Кинбурн и другие селения. Россия возвращала Турции занятый русскими войсками Каре и часть придунайской Бессарабии, отказывалась от притязаний на покровительство православным подданным Турции, была лишена права иметь военный флот и базы на Черном море, признавала протекторат великих держав над Молдавией, Валахией и Сербией, обязалась не возводить укреплений на Аландских островах (Ахвененма). Черное море объявлялось нейтральным, то есть закрытым для военных кораблей всех стран и открытым для торговых судов всех наций. Объявлялась также свобода плавания по Дунаю.

Несправедливая захватническая с обеих сторон война вскрыла социально-экономическую и военную отсталость России. Поражение подорвало ее престиж и ускорило отмену крепостного права. Опыт Севастопольской обороны и Крымской войны был использован при проведении военных реформ в России и применен в войнах второй половины XIX века.

Битва при Чикамоге (1836 год)

Битва при Чикамоге показала военные способности Линкольна. Армия генерала У. Гранта полностью очистила штат Кентукки и с тяжелыми боями стала пробиваться в глубину Теннесси. (История США. Т. 1.М., 1983. С. 280.)

Весной 1862 года продолжали успешно развиваться наступательным действиям федеральной армии, в ходе которых была занята столица Теннесси г. Нашвилл, полностью освобожден штат Миссури.

В мае 1863 года северяне вновь потерпели поражение при Чансселлорсвилле. Казалось, что инициатива перешла в руки южан. Но затем наступил перелом.

В июле 1863 года южане потерпели тяжелое поражение при Геттисберге, генерал Грант овладел верхним течением реки Миссисипи и вынудил капитулировать крепость Виксберг. Вся линия Миссисипи оказалась в руках северян, и территория Конфедерации была разрезана на две части.

После поражения под Геттисбергом и Викссбергом южане стремились взять реванш и нанести северянам сокрушительное поражение. Командующий Теннессийской армией мятежников Брекстон Брэгг наметил удар по Камберлендской армии северян, которой командовал У. Розенкранс, славившийся своей медлительностью и осторожностью, за что его назвали «спящий генерал». Из-за пассивности летом 1862 года южане смогли почти без потерь отступить в район важного стратегического пункта — крупного города и железнодорожного узла Чаттануги. Город находился в излучине реки Теннесси, а с востока его прикрывали вершины Енот, Дозорный и Миссионер, что делало Чаттанугу почти неприступной.

Несмотря на это, Розенкрансу удалось переправить армию через Теннесси и зайти в тыл противника. 7 сентября 1863 года Брэгг вынужден был оставить Чаттанугу и выступить навстречу северянам. 18 сентября, утром, к Брэггу стали прибывать подкрепления из Виргинии, и он решил дать сражение. Северяне к этому времени создали сеть мощных оборонительных укреплений к западу от ручья Чикамога. Днем 18 сентября южане переправились через этот ручей и стали развертываться для атаки. Розенкрансу пришлось принять этот вызов. Бой начался утром 19 сентября у западного берега Чикамоги, что в переводе с индейского наречия означало «Кровавая река». В сражении участвовало 57 тысяч северян и 59 тысяч южан. (Бурин С. Н. На полях сражений гражданской войны в США. М., 1988. С. 102.) Первым в атаку пошел корпус генерала Дж. Томаса, но кавалеристы Н. Форреста, спешившись с коней, отразили атаку, и сами перешли в контрнаступление. Томас бросил вперед еще две дивизии, и они начали теснить противника, но тут в сражение вступили солдаты из Виргинии. Бой был яростным и не раз переходил в рукопашный. Введя в сражение дополнительные силы, Брэгг сумел потеснить левый фланг обороны северян, несмотря на их мужественное сопротивление. Все же в первый день сражения северяне смогли устоять. В течение ночи к месту сражения подошли дополнительные части из Виргинии, и утром 20 сентября Брэгг двинул их в атаку на корпус Томаса, который стойко выдерживал все атаки (именно после этого боя Джордж Томас получил прозвище Чи-камогский Утес). Но все же после нескольких часов героического сопротивления его отряды начали отходить. Перепуганный Розенкранс начал перебрасывать войска с места на место. Объезжая позиции, он совершил роковую ошибку: увидев небольшой зазор между дивизиями Вуда и Брэннана, он приказал Буду отойти и закрыть эту «брешь». В результате передвижений дивизии Вуда образовался настоящий разрыв, в который вскоре вошли виргинские части. Сюда были брошены семь дивизий южан. 30 тысяч солдат ворвались в прорыв, и за 10–15 минут фронт северян рухнул. Дивизии ван Клеве и Брэннана были почти полностью перебиты либо взяты в плен. Многие солдаты побросали оружие и бежали. Дивизия Филиппа Шеридана и кавалерия Митчелла пытались преградить путь наступавшим южанам, но были также отброшены.

На левом фланге в это время продолжали отчаянно обороняться солдаты Томаса. Некоторые из отступавших присоединялись к ним. А рядом на небольшом холме держались истекавшие кровью остатки дивизии Брэннана. Мятежники расстреливали их почти в упор из орудий.

Розенкранс и его штаб отступали в это время к Чаттануге. Казалось, окончательный разгром армии северян неминуем. Но в это время 6-тысячный корпус генерала Г. Грэнжера, которому Розенкранс приказал находиться в резерве в двух милях от сражения, чувствуя, что творится что-то неладное, без приказа бросился на выручку и появился на поле боя в тот момент, когда солдаты Томаса (оставшиеся практически без патрон) пошли в последнюю штыковую атаку. Корпус Гренжера нанес сильный удар по правому флангу южан и привел их в замешательство, но затем они вновь пошли в атаку. Тогда Томас и Грэнжер отдали приказ примкнуть штыки и контратаковать. Эта контратака была такой стремительной, что противник обратился в бегство.

Понимая, что в целом сражение проиграно, Томас начал отводить войска с поля боя. Уже в темноте он закрепился на хребте Миссионер, а в течение 21–22 сентября разрозненные части северян собрались в Чаттануге. В двухдневном сражении у Чикамоги армия Розенкранса потеряла 16 170 человек, в том числе 1657 убитыми; южане потеряли соответственно 18 454 и 2312 человек. (Бурин С. Н. Указ. соч., с. 105.) Это было тяжелейшим ударом и для северян, и для южан, людские ресурсы которых были на исходе. Северяне, отступившие в Чаттанугу, оказались к тому же в западне: огромная армия Брэгга обложила город с трех сторон, а с четвертой город был отрезан от мира бурной Теннесси. Южане установили на господствующих высотах орудия, разместили там отряды снайперов и приступили к осаде.

Сражение у «Кровавой реки» стало одной из самых трагических страниц гражданской войны в США. Север был шокирован известиями о поражении и об огромных потерях. Общественность надеялась, что правительство предпримет срочные меры для спасения гарнизона и жителей осажденной Чаттануги.

Битва при Чаттануге (1863 год)

Руководство Севера приняло срочные меры по спасению гарнизона и жителей осажденной Чаттануги. Уже 23 сентября президент А. Линкольн провел совещание, на котором было решено направить к Чаттануге 11-1 и 12-й корпуса Потомакской армии под командованием Дж. Хукера (почти 20 тысяч человек). Уже в конце сентября первые подразделения Потомакской армии стали прибывать в Бриджпорт — основную базу снабжения гарнизона и жителей Чаттануги.

В это время генерал У. Грант находился в госпитале со сломанной ногой. Он не успел еще залечить ее, как получил предложение принять командование новым огромным округом — Миссисипским. Грант согласился и первым делом сместил нерешительного и трусливого Розенкранса с поста командующего Камберлендской армией, назначив вместо него Дж. Томаса. Грант послал в Чаттанугу Томасу телеграмму с приказом держаться во что бы то ни стало.

К вечеру 23 октября Грант прибыл в Чаттанугу. Началась подготовку к прорыву осады. Уже днем 26 октября солдаты Хукера выступили в поход из Бриджпорта. Отбросив небольшие отряды южан, войска Хукера к ночи подошли к переправе Колли. В ночь на 27 октября 12 тысяч солдат Хукера (остальные 8 тысяч остались в Бриджпорте для охраны этого важного пункта) вместе с 1,5 тысячью солдат Томаса, которые приплыли из Чаттануги на 60 лодках-понтонах, стремительно атаковали охрану южан на переправе, разогнали ее и в течение часа соорудили понтонный мост. В это же время другая группа северян захватила переправу Брауна, находящуюся в излучине Теннесси.

В результате этой операции днем 27 октября в Чаттанугу вошел длинный обоз с продовольствием, обмундированием и боеприпасами. Особенно солдаты оценили крекеры, вошедшие в их рацион, поэтому они назвали открывшуюся трассу «крекерной дорогой». Брэгг пытался ликвидировать эту дорогу в ближайшую же ночь, но северяне отбили натиск южан. Открытие «крекерной дороги» означало частичное снятие блокады Чаттануги и послужило причиной перелома в населении осажденного гарнизона, не чувствовавшего себя более обреченным на длительную осаду и голодную смерть.

Готовясь к деблокированию Чаттануги, Грант изучил все укрепления города и его окрестностей, внося исправления в неточные карты. Он с нетерпением ожидал подхода армии У. Шермана, который прибыл в Бриджпорт к 15 ноября. 17-тысячная армия Шермана проделала по железным дорогам и на судах по рекам путь в 675 миль и почти без отдыха сразу же двинулась к Чаттануге.

Грант предложил Шерману оригинальней план: имитировать уход из Чаттануги в направлении Ноксвилла, а затем повернуть назад и возвратиться к Чаттануге с северо-востока, чтобы нанести мятежникам неожиданный удар. К южанам были отправлены «дезертиры» с информацией о том, что в Чаттануге царит голод и нечем кормить даже армию Шермана, которую и решено отправить в Ноксвилл. Брэгг еще до этого отправил в Ноксвилл 20-тысячный корпус, а поверив дезинформации, — еще и корпус Букнера. В результате армия Брэгга насчитывала 40 тысяч человек, в то время как у Гранта была 61 тысяча солдат Шермана, Томаса и Хукера. (Бурин С. Н. На полях сражений гражданской войны в США. М., 1988, С. 110.)

Выполняя план Гранта, армия Шермана действительно прошла некоторое расстояние по западному берегу Теннесси, затем переправилась обратно и стремительно двинулась к Чаттануге. На рассвете 23 ноября солдаты Шермана вышли к северной оконечности хребта Миссионер почти без боя заняли первые траншеи мятежников. В тот же день час Томаса атаковали противника у юго-восточных окраин Чаттануги, прижав его к западному подножию Миссионера.

Рано утром 24 ноября бой возобновился, но части Шермана остановились у железнодорожного тоннеля, проходившего сквозь хребет Миссионер, так как перед ним лежало ущелье, не обозначенное картах. Подходы к тоннелю были тщательно укреплены мятежниками и охранялись опытными снайперами.

В это же время солдаты Хукера начали наступление на южан у горы Дозорная высотой 500 футов и к двум часам дня овладели вершиной, считавшейся неприступной. Было захвачено несколько орудий и 2,5 тысячи пленных, остатки мятежников отступили по склону горы. День был безоблачным, но северяне карабкались вверх почти на ощупь в густом тумане, поэтому этот бой чуть позже названа «битвой за облаками».

Части Томаса в тот день простояли на месте, так как Грант накануне приказал им атаковать одновременно с Шерманом, а тот застрял у тоннеля. На третий день рано утром Шерман возобновил атаки на позиции мятежников у тоннеля, но понес большие потери и остановился Томас опять не поддержал Шермана, полагая, что ему надо дожидаться Хукера, а тот после успешного боя на Дозорной двигался крайне медленно и на несколько часов застрял у небольшой речки. Тогда Грант приказал Томасу начать наконец наступательные действия, атаковать правый фланг южан, занять их окопы у подножия Миссионера и двигаться дальше. Это была решающая фаза сражения. Из форта Вуд был дан условный сигнал шестью орудийными выстрелами, следовавшими один за другим. 24,5 тысячи солдат и офицеров Камберлендской армии ринулись вперед, прорвались в «мертвую зону», где огонь противника уже не мог их достать. Не выдержав этого натиска, южане побросали винтовки и побежали вверх по склону хребта. Наступавшие не стали закрепляться в окопах, а в едином порыве бросились дальше к вершине Миссионера под ураганным огнем противника. Грант пытался выяснить, кто отдал приказ об этом штурме; оказалось, что этот подвиг совершен без приказа. Один из генералов говорил так: «Когда эти ребята заведутся, всем чертям ада не остановить их». (Бурин С. Н. Указ, соч., с. 112.)

Командующий мятежников Брэгг перебросил к Миссионеру часть войск с правого фланга, но это уже не могло спасти положения. Северяне приближались к вершине хребта. Южане поджигали запалы ядер и сотнями сбрасывали их на головы наступавшим солдатам, но и это не помогало. Почти одновременно в шести разных местах на гребень хребта ворвались дивизии Шеридана, Вуда, У. Хейзена, Бэйрда, Э. Джонсона и Уайтейкера. Шеридановцы буквально опрокинули штаб-квартиру Брэгга, который бежал со своей свитой. Некоторые группы южан пытались сопротивляться и даже контратаковать. Например, дивизия Пэта Клебурна сумела создать арьергард, и какое-то время сдерживала натиск частей Шеридана, вырвавшихся вперед. Большая часть Камберлендской армии, совершив почти чудо, остановилась на вершине хребта, не в силах продолжать преследование противника. Они провозгласили клич: «Чикамо-га!» — в память о погибших два месяца назад у «Кровавой реки» товарищах. А дивизия Шеридана продолжала преследование противника вплоть до темноты. Южан почти нагнали у ручья Чикамога, но большинство успело переправиться по понтонному мосту. Тогда Шеридан приказал поджечь его; в результате несколько сот южан, не успевших переправиться, попали в плен.

Потери южан в сражении при Чаттануге составили 6 667 человек, в том числе 361 убитыми; северяне потеряли 5 824 человека, в том числе убитыми — 753. Северяне захватили 6,2 тысячи винтовок, около 400 орудий, от 4 до 5,5 тысяч пленных. (Бурин С. Н. Указ, соч., с. 114–115.) К концу 1863 года была снята осада с Ноксвилла.

Победа при Чаттануге привела к тому, что вся долина р. Миссисипи оказалась под контролем армии Севера. Это создавало предпосылки для перехода федеральной армии в наступление. Стратегическая инициатива стала переходить в руки северян, они прей, ходили к этому времени южан в численности войск, в моральном состоянии, вооружении и военном искусстве. После сражения при Чатаннуге наступил окончательный перелом в гражданской войне пользу Севера. В 1864 году армии Севера под общим командованием У. Гранта приступили к осуществлению нового стратегического плана. 6 мая 80 тысяч солдат генерала Шермана начали знаменитый рейд к морю и достигли его 21 декабря, а к марту 1865 года овладели почти всей Южной Каролиной, то есть вторглись в глубок тыл Конфедерации. Армия генерала Гранта в мае 1864 года начались наступательные действия против основных сил южан, защищавшие подступы к Ричмонду — столице Конфедерации. В апреле 1865 год Ричмонд был взят, мятежные штаты потерпели полное поражение. Большой вклад в эти победы внес лично Улисс Грант чрезвычайно популярный в то время среди солдат и населения. 2 марта 1864 го сенат утвердил Гранта в звании генерал-лейтенанта, а с 10 марта стал главнокомандующим всеми вооруженными силами. В 1866 га. Грант получил звание генерала армии, некоторое время был военным министром, а в 1869–1877 годах — президентом США.

Сражение при Седане (1870 год)

В июле 1870 года началась франко-прусская война. Формально поводом к ней стал спор из-за кандидатуры на вакантный королевский престол в Испании. В результате вмешательства Пруссии престол этот был предложен испанским правительством дальнему родственнику прусского короля Вильгельма I принцу Леопольду Гогенцоллерн-Зигмарингену. Резко негативная реакция со стороны французского императора Наполеона III не заставила себя ждать. Постоянное усиление Пруссии, уже нарушившей «баланс сил» в Европе войной с Австрией, угрожало как экономическому, так и политическому положению Франции. Поэтому Наполеон III добился отказа принца Леопольда от испанского трона и одновременно потребовал у прусского короля подтвердить этот отказ. Вильгельм был готов уступить. Однако его министр Бисмарк изменил текст телеграммы, отправленной Вильгельмом из Эмса 13 июля для опубликования в газетах так, что она приобрела оскорбительный для французского правительства тон и смысл. В ответ 14 июля Наполеон III объявил Пруссии войну, и сам встал во главе армии.

Пруссия и весь Северо-Германский союз (к которому присоединились Баен, Вюртемберг и Бавария) были хорошо подготовлены к войне, имели отмобилизованные силы и к тому же обладали преимуществом в артиллерии. Во французской армии, наоборот, царила дезорганизация, а ее командование совершало тактические ошибки. Очень скоро одна французская армия была полностью разбита, а вторая под командованием маршала Базена блокирована у Меца.

23 августа вновь сформированная 120-тысячная французская армия под командованием маршала Мак-Магона двинулась к Мецу на выручку Базена. Дойдя до Бомона, она наткнулась здесь на объединенные силы Маасской и Третьей германских армий пруссаков. 30 августа сражение при Бомоне окончилось неудачей для французов. Мак-Магон был вынужден отступить за Маас к крепости Седан, где и был зажат на узком пространстве между правым берегом Мааса и бельгийской границей.

1 сентября 1870 года началось сражение при Седане. Плато, на котором оно происходило, было ограничено двумя ручьями Живой и Флуэн и изрезано глубокими лощинами. Оно имело несколько господствовавших высот, самой важной из которых являлась гора Кальвер близ Пали, усиленная лежавшим позади Гаренским лесом. Соотношение сил было не в пользу французов. 120-тысячной армии Мак-Магона с 419 орудиями противостояла 245-тысячная прусская армия при 813 орудиях под командованием генерала фон Мольтке. (Энциклопедия военных и морских наук. Т. VII. СПб., 1895. С. 123.)

При этом позиция французов, занявших плато и господствовавшие над Живонским оврагом высоты, была пассивной и не имела пути к отступлению. Возможный путь отхода на Кариньян блокировался Маасской армией, а на Мезьер — III германской. Оставался только путь на Илли, в Бельгию, где французским войскам пришлось бы капитулировать ввиду бельгийской армии, бивачные огни которой были видны вечером 31 августа. С германской стороны ожидали движения французов к Мезьеру. Поэтому предполагалась, что Маасская армия свяжет французов боем, переправившись с левого берега Мааса у Ремийи и атаковав Базей, а III армия будет всеми силами наступать по правому берегу с обходом левого фланга французов силами 11 и 5 корпусов, а также вюртембергской и кавалерийской дивизий.

1 сентября рано утром в густом тумане первая бригада из баварского корпуса генерала Танца перешла по понтонным мостам через Маас и начала наступление на Базей, где находилась лишь одна французская дивизия. Войдя в Базей, немцы наткнулись на забаррикадированные улицы и подверглись обстрелу из всех домов. С большими потерями передовая рота баварцев дошла до северного выхода из селения. Остальные роты после упорного уличного боя были вытеснены из западной части селения и смогли удержаться только в постройках на его южной оконечности, откуда они и предпринимали новые атаки. Бой продолжался с переменным успехом несколько часов, французы при поддержке местных жителей стойко оборонялись, и немцам приходилось вводить в бой все новые части. Лишь к 10 часам утра наметился перелом в их пользу.

Параллельно развивалось немецкое наступление по правому берегу Мааса. Здесь пруссаки заняли Ла-Монсель и продвинулись до долины ручья Живон.

В 6 часов утра у Монселя осколком гранаты был ранен маршал Мак-Магон. Командование он передал в обход двух корпусных командиров генералу Дюкро. Получив известие об этом в 7 часов и видя угрозу окружения, Дюкро немедленно приказал отступать на Мезьер. От своего корпуса он тут же послал дивизию Лартига обеспечить переправу у Денье. Одновременно части 12 корпуса должны были задержать немцев наступлением на Базей и Ла-Монсель, чтобы выиграть время для отступления других войск. Движение уже началось, когда была получена отмена данного распоряжения. Предъявив секретное распоряжение военного министра, генерал Вимпфен, прибывший накануне из Алжира и назначенный командиром 5 корпуса, потребовал передачи командования ему как старшему. Дюкро подчинился без возражений, а отходившие дивизии второй линии тотчас же получили приказ вернуться.

Вместо отступления на Мезьер, которое Вимпфен считал невыполнимым, он решил прорваться сквозь германскую армию на Кариньян по направлению к Мецу. С этой целью он планировал вначале оттеснить силами 1 и 12 корпусов баварцев у Базей, а затем обрушиться на правое крыло немцев и разбить его. Наступление на Базей, однако, успеха не имело, французы были вынуждены отойти на прежние позиции под натиском все прибывавших немецких войск.

Около полудня 12-й саксонский к гвардейский корпуса пруссаков овладели долиной ручья Живон. Установив артиллерию на левом склоне ливонского оврага, они открыли огонь против французов, занимавших (восточный склон и Гаренский лес. С этого момента дорога на Кариньян была окончательно отрезана, но и отступление к Мезьеру уже было преграждено.

Переправившись ночью у Доншери через Маас, 5 и 11 корпуса пруссаков обошли левый фланг французской армии, заняв при этом деревни Флуэн, Сен-Манж и Фленье и выйдя в окрестности Седана. Таким образом, к 12 часам кольцо вокруг французской армии сомкнулось. Батареи 5 и 11 корпусов заняли высоты к юго-востоку от Сен-Манж, после чего французы оказались под перекрестным огнем.

С этой минуты сражение французами было проиграно. Гаренский лес, в котором сосредоточились их основные силы, непрерывно обстреливался. Господство германской артиллерии оказалось подавляющим, французские батареи мало, что могли ему противопоставить. Часть из них оказалась сбита, остальные вынуждены были менять позиции под огнем неприятеля. Непрерывная канонада, взрывы сотен зарядных ящиков — французы оказались в огненном кольце.

На левом фланге положение французского корпуса Дуэ становилось все более отчаянным. Растянувшись против обходящего неприятеля в тонкую линию, расстреляв патроны, он не в состоянии был удержаться на своей позиции. К двум часам дня французы оставили гору Кальвер, и теперь Гаренский лес был взят под обстрел 60 орудий гвардейского корпуса. Только дивизия Льэбера удерживала свою сильную позицию на высотах к северу от Казаль. Теснимая с двух сторон, осыпаемая гранатами, французская дивизия была, наконец, сломлена и так как резервов на этом участке больше не было, в бой бросилась французская кавалерия.

«От леса Гарен спешит на помощь генерал Маргерит с пятью легкими и двумя уланскими полками. Когда в самом начале он падает тяжело раненный, командование принимает генерал Галифе». Под сильным фланговым огнем прусских батарей, по неудобной местности с расстроенными рядами французская кавалерия атаковала пехоту 11 корпуса пруссаков, французские кирасиры внезапно появились и произвели атаки в тылу противника, но в долине Мааса натолкнулись на прусских гусар и поскакали далее на север. Другие части прорвались через пехоту до ущелья Сент-Альбер, и здесь натолкнулись на вновь подходящие германские батальоны. «Атака французов повторяется в различных направлениях, в течение получаса продолжается ожесточенная свалка, но со все меньшим успехом. Уверенный огонь пехоты с коротких расстояний покрывает все поле ранеными и убитыми всадниками. Многие падают в каменоломни или срываются с отрывистых скатов, немногим удалось переплыть Маас, и едва ли половина храбрецов возвратилась под защиту леса». (Мольтке Г. Историй германо-французской войны 1870–1871. М., 1937. С. 87–88.)

Видя наступление кризиса, Вимпфен предпринял последнюю попытку прорваться к Кариньяну, введя в бой из резерва две дивизии 5 корпуса Газе и Граншана. Дуэ должен был прикрывать движений. Однако и эта попытка не удалась.

Около трех часов дня французы со всех концов поля сражения начали беспорядочными массами отходить к Седану. Круг около них все более сужался, и до 500 орудий с обоих берегов Мааса громили их своим концентрическим огнем. В это же время после орудийного залпа из 21 батареи начался штурм Гаренского леса. «Наступил хаотичный беспорядок, причем отдельные отряды французов энергично защищались, другие же сдавались в плен тысячами». (Там же, С. 89.) Через два часа все было кончено, а еще раньше под огнем прусских батарей капитулировала крепость Седан. Наполеон III, который находился в крепости, приказал выкинуть на Ратуше белый флаг. Прусскому королю он послал записку: «Дорогой мой брат, так как я не мог пасть среди моих войск, мне остается лишь вручить свою шпагу Вашему Величеству. Остаюсь Вашего Величества добрый брат». Это означало капитуляцию, которая была подписана на следующий день. (Социалистическая история (1789–1800). Т. Н. Спб., 1908. С. 374.)

Сражение при Седане стало решающим в ходе франко-прусской войны. Потери французов в нем составили 3 тысячи человек убитыми, 14 тысяч ранеными, 21 тысяча пленными, еще 63 тысячи человек сдались в Седане, а 3 тысячи были разоружены в Бельгии. Пруссаки потеряли 460 офицеров и 8500 солдат. (Харботл Т. Битвы мировой истории. М., 1993. С. 407.) Разгром армии Мак-Магона открыл пруссакам дорогу на Париж, а пленение императора Наполеона III стало концом монархии во Франции и началом установления республики.

Оборона Порт-Артура (1904 год)

В конце XIX века российская внешняя политика на Дальнем Востоке заметно активизировалась. В 1895 году по инициативе Петербур-1 га Германия, Франция и Россия принудили Японию пересмотреть навязанный Китаю Симоносекский договор и вернуть Китаю Ляодунский полуостров. Японское правительство было крайне раздражено этим актом и начало готовиться к реваншу. В 1897 году Россия включилась в империалистический раздел Китая, получив в аренду сроком, на 25 лет Квантунский полуостров с городом Порт-Артур и добившись согласия Пекина на строительство железной дороги из Порт-Артура до Китайской Восточной железной дороги. Порт-Артур, ставший местом базирования основных сил русского флота, занимал чрезвычайно выгодное положение на Желтом море: отсюда флот мог постоянно держать под ударом Корейский и Печилийский заливы, то есть важнейшие морские пути японских армий в случае их высадки в Маньчжурии. Участвуя в подавлении «боксерского восстания» в Китае, русские войска заняли всю Маньчжурию до Ляодунского полуострова. Российская экспансия спровоцировала Японию, рассматривавшую данный регион как сферу своего влияния на войну.

План войны, разработанный японским командованием, предусматривал достижение господства на море, захват Порт-Артура, Кореи Маньчжурии.

Воспользовавшись недостаточной подготовленностью русской армии и флота к боевым действиям, японский флот в ночь на 27 января 1904 года без объявления войны внезапно напал на русскую эскадру на внешнем рейде Порт-Артура, выведя из строя броненосцы «Ретвизан», «Цесаревич» и крейсер «Паллада». Это послужило началом русско-японской войны. 24 февраля 1904 года в крепость Порт-Артур прибыл вице-адмирал С. О. Макаров, принявший энергичные меры по подготовки флота к активным боевым действиям. 31 марта эскадра по его руководством вышла навстречу японскому флоту. Броненосец «Петропавловск», на котором находился Макаров, подорвался на японских минах и затонул. После гибели Макарова русская эскадра, руководимая безынициативным контр-адмиралом В. К. Витгефтом, не помешать противнику произвести переброску войск на Квантунский полуостров.

В марте 1904 года японские войска высадились в Корее, а в апреле в Южной Маньчжурии. Российский отряд под командованием генерала М. И. Засулича был вынужден отступить. В мае японцы овладели позицией, отрезав, таким образом, Порт-Артур от сухопутной Манчжурской армии. Оставив часть сил для формирования 3-й армии генерала Ноги, предназначенной для действий против Порт-Артура, ор начали наступление на север. В сражении при Вафангоу (1–2 июня) Русское командование во главе с генералом А. Н. Куропаткиным, не сумели обеспечить согласованность действий отдельных частей и общее руководство боем, отдало приказ об отступлении.

Непосредственная борьба за Порт-Артур началась в конце июля — начале августа 1904 года, когда японская армия, высадившаяся на Ляодунском полуострове, подошла к внешним обводам крепости. К началу тесной осады Порт-Артура из 50 тысяч человек населения в городе осталось одна треть, из них русских 2 тысячи, остальные китайцы.

Гарнизон крепости насчитывал 41 780 солдат и 665 офицеров, на вооружении которых было 646 орудий и 62 пулемета. Кроме того, в бухте стояло 6 броненосцев, 6 крейсеров, 2 минных крейсера, 4 канонерских лодки, 19 миноносцев и минный транспорт «Амур». Личного состава на эскадре и Квантунском флотском экипаже числилось до 8 тысяч человек. (Сорокин А. И. Героическая оборона Порт-Артура, 1904–1905. М., 1955. С. 50.)

Из мужского населения города, не призванного по мобилизации, но способного носить оружие, было сформировано 3 дружины численностью в 500 человек каждая. Дружинники круглосуточно работали на строительстве оборонительных сооружений, несли караульную службу на центральной ограде крепости. Позднее они доставляли на позиции боеприпасы и продовольствие и являлись резервом обороны на крайний случай. Из местных жителей была сформирована велосипедная летучая почта, которая обеспечивала во время боев связь между штабом крепости и многочисленными укреплениями на передовой линии. В ноябре велосипеды были впервые применены для перевозки раненых.

Оборону Порт-Артура возглавлял генерал А. М. Стессель, которому подчинялись все сухопутные и инженерные войска, а также крепостная артиллерия. Флот подчинялся главнокомандующему, который находился в Маньчжурии и не мог им управлять.

Порт-Артур был плохо оборудован как база для военно-морского флота: внутренняя гавань для стоянки кораблей, тесная и мелководная, к тому же имела всего один выход, причем узкий и мелкий. Внешний рейд, совершенно открытый, был опасен для стоянки кораблей. Кроме того, крепость оказалась недостаточно защищенной с суши и моря. Несмотря на огромную работу, проделанную русскими войсками и гражданским населением по инициативе и под руководством энергичного и талантливого генерала Р. И. Кондратенко, являвшегося командующим сухопутной обороной, строительство крепостных сооружений шло чрезвычайно медленно.

Серьезные недостатки в системе обороны крепости с суши, отсутствие единого командования силами обороны и изолированность крепости от главных сил русской армии, действовавшей в Маньчжурии, создавали весьма неблагоприятные условия для защитников Порт-Артура.

Сформированная японцами для осады крепости 3-я армия состояла из трех пехотных дивизий, двух резервных бригад, одной полевой артиллерийской бригады, двух отрядов морской артиллерии и резервного саперного батальона. Не считая специальных войск, генерал Ног имел свыше 50 тысяч штыков, более 400 орудий, из них 198 стволов специальной осадной артиллерии. (Сорокин А. И. Указ, соч., с. 51.)

6 августа начался первый штурм, продолжавшийся 5 дней. Жаркие бои развернулись на Западном участке за гору Угловую, на Северном у Водопроводного и Куминерского редутов, и особенно на Восточном — за редуты № 1 и № 2. В ночь с 10 на 11 августа японские час прорвались в тыл основной линии русской обороны. Русская пехота и роты моряков стремительно контратаковали с разных направлений. Примерно через полчаса остатки японских войск были вынуждены спасаться бегством. Таким образом, первый штурм Порт-Артура окончился поражением японцев, одной из причин которого стала замечательная по меткости ночная стрельба русской артиллерии. Армия не потеряла 15 тысяч воинов, некоторые части перестали существовать. Японцы были вынуждены перейти к долговременной осаде крепости. 12 августа на передовые линии вышли неприятельские инженерные батальоны. В конце августа — начале сентября осадные работы заметно продвинулись вперед. За это время пополнился артиллерия неприятеля за счет одиннадцатидюймовых осадных гаубиц.

Поредевшие при августовском штурме дивизии Ноги пополнилось 16 тысячами солдат и офицеров и, кроме того, 2 ротами сапер. В свою очередь защитники Порт-Артура совершенствовали оборонительные сооружения. Благодаря установке новых морских батарей количество артиллерии в сентябре увеличилось до 652 стволов. Расход снарядов был возмещен флотом, и на 1 сентября 1904 года крепость имела 251 428 выстрелов. (Сорокин А. И. Указ. соч. С. 71.) Упорная борьба развернулась за господствующие высоты Длинная и Высокая, которые имели важное значение в системе обороны крепости. Штурмы этих высот следовали один за другим. Людские силы неприятеля на главном направлении удара превосходили оборону примерно в 31 а на отдельных участках — до 10 раз. При отражении атак русских широко использовали ряд новых средств борьбы, в том числе минометы, изобретенные мичманом С. Н. Власьевым. После четырехдневных ожесточенных боев японцам удалось захватить гору Длинную. Атаки на гору Высокую 6–9 сентября, в ходе которых потери японцев составили 5 тысяч солдат и офицеров, завершились безрезультатно. Русские потеряли убитыми 256 человек и ранеными 947. (Сорокин А. И. Указ. соч. С. 77.) На этом завершился второй штурм крепости.

С 29 сентября фронтовики стали получать по 1/3 фунта конины на человека два раза в неделю; с хлебом дела обстояли хуже — его выдавали по 3 фунта в день. Появилась цинга, уносившая больше жизни, чем снаряды и пули. В начале ноября в госпиталях города находилось свыше 7 тысяч раненых и больных цингой, дизентерией и тифом. В более тяжелом положении находилось гражданское население. В конце ноября на базаре продавалась собачина, а конина стала роскошью.

Большую помощь сухопутным войскам в обороне крепости оказались стоящие на внутреннем рейде корабли. Так, флот выделил для него 284 орудия и большое количество боеприпасов. Усилиями моряков на берегу было построено и вооружено 15 различных крепостных сооружений. Большое количество матросов и офицеров флота было переведено на сушу для пополнения сил защитников крепости. Одна основной формой содействия флота войскам являлась артиллерийская поддержка, носившая систематический характер и продолжавшаяся, вплоть до падения Порт-Артура.

17 октября после 3-дневной артиллерийской подготовки японцы провели третий штурм крепости, длившийся 3 дня. Все атаки врага были отбиты русскими войсками с огромными для него потерями. 13 ноября японские войска (свыше 50 тысяч человек) предприняли четвертый штурм. Им мужественно противостоял русский гарнизон, насчитывавший к этому времени 18 тысяч человек. Особенно тяжелые бои исходили за гору Высокую, которая пала 22 ноября. Заняв гору Высокую, неприятель приступил к обстрелу города и гавани из 11-дюймовых гаубиц. Получив многочисленные повреждения, 22 ноября затонул броненосец «Полтава», 23 ноября — броненосец «Ретвизан», 24 ноября — броненосцы «Пересвет» и «Победа», крейсер «Паллада» и сильно поврежден крейсер «Баян». 2 декабря с группой офицеров погиб герой обороны генерал Кондратенко. Это явилось большой потерей для защитников крепости. Хотя после гибели эскадры положение осажденных сильно ухудшилось, гарнизон был готов продолжать борьбу, держали оборону боеспособные части, могли стрелять 610 орудий 1 них 284 морских, имелось 207 855 снарядов (не хватало крупного калибра), не ощущалось острой нужды в хлебе и сухарях, из 59 узлов крепости было потеряно не более 20. (Сорокин А. Й. УЦ соч., с. 103.) Однако вследствие малодушия генерала Стесселя и нового начальника сухопутной обороны генерала А. В. Фока 20 декабря 1904 года (2 января 1905 года по новому стилю) Порт-Артур был сдан японцам.

Борьба за Порт-Артур, продолжавшаяся около 8 месяцев, стоила японской армии и флоту огромных потерь, которые составили около 112 тысяч человек и 15 кораблей различных классов; 16 кораблей получили серьезные повреждения. Потери русских составили около 28 тысяч человек. (Золотарев В. А., Козлов И. А. Русско-японская война 1904–1905 гг. Борьба на море. М., 1990. С. 116.)

Падение Порт-Артура предопределило дальнейший ход военных поражение в ней царской России, потерявшей флот и военно-морскую базу на Тихом океане. Японские войска, освободившиеся после захвата Порт-Артура, были использованы против русской армии в Маньчжурии. По Портсмутскому мирному договору 1905 года права на Порт-Артур перешли к Японии.

Цусимское морское сражение (1905 год)

Завершающим этапом похода 2-й Тихоокеанской эскадры на Дальний Восток явилось Цусимское сражение 14 мая 1905 года в Корейском проливе. К этому времени в состав русской эскадры входило восемь эскадренных броненосцев (из них три старых), три броненосца береговой обороны, броненосный крейсер, восемь крейсеров, пять вспомогательных крейсеров и девять эскадренных миноносцев. Главные силы эскадры, состоявшие из 12 броненосных кораблей, были разделены на три отряда по четыре корабля в каждом. Крейсера были сведены в два отряда — крейсерский и разведывательный. Командующий эскадрой адмирал Рожественский держал свой флаг на броненосце «Суворов». Японский флот, которым командовал адмирал Того, насчитывал четыре эскадренных броненосца, шесть броненосцев береговой обороны, восемь броненосных крейсеров, 16 крейсеров, 24 вспомогательных крейсера и 63 эскадренных миноносца. Он был разделен на восемь боевых отрядов, из них первый и второй, состоявшие из эскадренных броненосцев и броненосных крейсеров, представляли главные силы. Первым отрядом командовал адмирал Того, вторым — адмирал Камимура.

Русская эскадра по количеству броненосных кораблей (эскадренных броненосцев и броненосных крейсеров) не уступала японской, однако в качественном отношении превосходство было на стороне неприятеля. Главные силы японского флота имели значительно больше орудий крупного и среднего калибра; японская артиллерия почти в три раза превосходила русскую в скорострельности, а японские снаряды имели в пять раз больше взрывчатого вещества, чем русские фугасные снаряды. Таким образом, броненосные корабли японского флота обладали более высокими тактико-техническими данными, чем русские эскадренные броненосцы и броненосные крейсера. К этому надо добавить, что японцы имели многократное превосходство в крейсерах, особенно в миноносцах.

Большим преимуществом японского флота было и то, что он имел боевой опыт, русская же эскадра, не имея такового, после длительного и тяжелого перехода должна была сразу вступить в бой с противником. Японцы имели большой опыт в проведении боевых стрельб на дальних дистанциях, полученный в первый период войны. Они были хорошо натренированы в ведении сосредоточенного огня несколькими кораблями по одной цели на больших дистанциях. Русские же артиллеристы не имели проверенных опытом правил стрельбы на больших дистанциях и не обладали практикой проведения подобных стрельб. Опыт русской Порт-Артурской эскадры в этом отношении не изучался и даже игнорировался как руководителями главного морской штаба, так и командующим 2-й Тихоокеанской эскадрой.

К моменту прибытия русской эскадры на Дальний Восток главные силы японского флота в составе 1-го и 2-го боевых отрядов сосредоточились в Корейском порту Мозампо, а крейсера и миноносцы — о. Цусима. В 20 милях к югу от Мозампо, между островами Гото Квельпарт, японцы развернули дозор из крейсеров, который должен был своевременно обнаружить русскую эскадру при подходе к Корейскому проливу и обеспечить развертывание своих главных сил на ее движения. Таким образом, исходная позиция японского флота перед сражением была настолько благоприятной, что исключалась всякая возможность прохода русской эскадры через Корейский пролив без боя. Рожественский решил прорываться во Владивосток кратчайшим путем через Корейский пролив. Считая, что японский флот намного сильнее русской эскадры, он не стал составлять плана боя, а решил в его в зависимости от действий неприятельского флота. Таким образом, командующий русской эскадрой отказался от активных действий, доставив инициативу противнику. Повторилось буквально то же самое, что и в бою в Желтом море.

В ночь на 14 мая русская эскадра подошла к Корейскому проливу и построилась в ночной походный ордер. Впереди по курсу были развернуты крейсера, за ними в двух кильватерных колоннах шли эскадренные броненосцы и между ними транспорты. Позади эскадры на расстоянии одной мили следовали два госпитальных судна. Во время движения через пролив Рожественский вопреки элементарным требованиям тактики отказался от ведения разведки и не произвел затемнения на кораблях, чем помог японцам обнаружить русскую эскадру и сосредоточить на ее пути свой флот. Первым в 2 часа 25 минут заметил русскую эскадру по огням и донес адмиралу Того вспомогательный крейсер «Синано-Мару», находившийся в дозоре между островами Гото-Квельпарт. Вскоре по интенсивной работе японских радиотелеграфных станций на русских кораблях поняли, что они обнаружены. Однако адмирал Рожественский отказался от всяких попыток помешать переговорам японских кораблей.

Получив донесение об обнаружении русских, адмирал Того вышел из Мозампо и развернул главные силы своего флота на пути движения русской эскадры. Тактический замысел командующего японским флотом состоял в том, чтобы главными силами охватить голову русской эскадры и сосредоточенным огнем по флагманским кораблям вывести их из строя и тем самым лишить эскадру управления, а затем ночными атаками миноносцев развить успех дневного боя и завершить разгром русской эскадры.

С наступлением утра 14 мая Рожественский перестроил свою эскадру сначала в строй кильватера, а затем двух кильватерных колонн, оставив транспорты позади эскадры под охраной крейсеров. Следуя в строю двух кильватерных колонн Корейским проливом, русская эскадра в 13 часов 30 минут справа по носу обнаружила главные силы японского флота, которые шли на пересечение ее курса.

Адмирал Того, стремясь охватить голову русской эскадры, не рассчитал свой маневр и прошел на расстоянии 70 каб. от головного русского корабля. В то же время Рожественский, полагая, что японцы стремятся атаковать левую колонну эскадры, состоявшую из старых кораблей, снова перестроил свой флот из двух кильватерных колонн в одну. Главные силы японского флота, маневрировавшие в составе двух боевых отрядов, выйдя на левый борт, начали последовательный поворот на 16 румбов, чтобы охватить голову русской эскадры. Этот поворот, производившийся на расстоянии 38 каб. от головного русского корабля и продолжавшийся 15 минут, ставил японские корабли в чрезвычайно невыгодное положение. Делая последовательный поворот на обратный рейс, японские корабли описывали циркуляцию почти на одном месте, и, если бы русская эскадра вовремя открыла огонь и сосредоточила его на точке поворота японского флота, последнему могли быть причинены серьезные потери. Однако этот благоприятный момент не был использован.

Головные корабли русской эскадры открыли огонь только в 13 часов 49 минут. Огонь оказался малоэффективным, так как из-за неправильного управления не был сосредоточен на тех японских кораблях, которые осуществляли разворот на месте. По мере поворота корабли противника открывали огонь, сосредоточивая его на флагманских кораблях «Суворов» и «Ослябя». По каждому из них одновременно вести огонь от четырех до шести японских броненосцев и крейсеров. Русские эскадренные броненосцы также пытались сосредоточивать свой огонь на одном из кораблей противника, но из-за отсутствия соответствующих правил и опыта подобных стрельб не могли добиться положительных результатов.

Превосходство японцев в артиллерии и слабость бронирования своих кораблей сказались сразу же. В 14 часов 23 минут броненосец «Ослябя», получив серьезные повреждения, вышел из строя и вскоре затонул. Около 14 часов 30 минут вышел из строя броненосец «Суров». Имея серьезные повреждения и весь объятый пламенем, он еще в течение пяти часов отражал непрерывные атаки неприятельских крейсеров и миноносцев, но в 19 часов 30 минут тоже затонул.

После выхода из строя броненосцев «Ослябя» и «Суворов» боев порядок русской эскадры нарушился, и она потеряла управление. Японцы воспользовались этим и, выйдя в голову русской эскадры, усилили свой огонь. Во главе русской эскадры оказался броненосец «Александр III», а после его гибели — «Бородино».

Стремясь прорваться во Владивосток, русская эскадра шла генеральным курсом 23 градуса. Японцы, имея большое преимущество в скорости хода, охватывали голову русской эскадры и сосредоточивали на ведущем корабле огонь почти всех своих броненосцев. Русские матросы и офицеры, оказавшись в тяжелом положении, не оставляли своих боевых постов и со свойственным им мужеством и стойкостью до последнего отбивали атаки противника.

В 15 часов 05 минут начался туман, и видимость настолько уменьшилась, что противники, разойдясь на контркурсах, потеряли друг друга. Около 15 часов 40 минут японцы вновь обнаружили русские корабли, шедшие на норд-ост, и возобновили с ними бой. Около 16 часов русская эскадра, уклоняясь от охвата, повернула на юг. Вскоре бой снова прекратился из-за тумана. На этот раз адмирал Того в течение полутора часов не мог найти русскую эскадру и, в конце концов, вынужден был использовать для ее поиска свои главные силы.

Хорошо организовав разведку перед боем, Того в ходе сражения пренебрегал ею, в результате чего дважды терял из видимости русскую эскадру. В дневной фазе Цусимского сражения японские миноносцы державшиеся недалеко от своих главных сил, предприняли несколько торпедных атак против русских кораблей, поврежденных в артиллеристском бою. Эти атаки производились одновременно группой миноносцев (по четыре корабля в группе) с различных направлений. Снаряды выстреливались с дистанции от 4 до 9 каб. Из 30 торпед в цель попали только пять, причем три из них — в броненосец «Суворов».

В 17 часов 52 минуты главные силы японского флота, обнаружили русскую эскадру, которая в это время вела бой с японскими крейсерами, вновь атаковали ее. Японский командующий на этот раз отвлекся от маневра охвата головы и повел бой на параллельных курсах. К концу дневного сражения, продолжавшегося до 19 часов 12 минут, японцы потопили еще два русских броненосца — «Александр III» и «Бородино». С наступлением темноты адмирал Того прекратил артиллерийский бой и направился с главными силами к о. Оллындо, а миноносцам приказал атаковать русскую эскадру торпедами.

Около 20 часов до 60 японских миноносцев, разделенных на небольшие отряды, стали охватывать русскую эскадру. Их атаки начались в 20 часов 45 минут одновременно с трех направлений и носили неорганизованный характер. Из 75 торпед, выпущенных с дистанции от 1 до 3 каб., в цель попало только шесть. Отражая торпедные атаки, русские моряки уничтожили два японских миноносца и 12 повредили. Кроме того, в результате столкновений между своими кораблями японцы потеряли еще один миноносец, и шесть миноносцев были серьезно повреждены.

К утру 15 мая русская эскадра как организованная сила перестала существовать. В результате частых уклонений от атак японских миноносцев русские корабли рассредоточились по всему Корейскому проливу. Только отдельные корабли пытались самостоятельно прорваться во Владивосток. Встречая на своем пути превосходящие силы японцев, они смело вступали с ними в решительный бой и вели его до последнего снаряда. Геройски сражались с противником экипажи броненосца береговой обороны «Адмирал Ушаков» под командованием капитана I ранга Миклухо-Маклая и крейсера «Дмитрий Донской», которым командовал капитан II ранга Лебедев. Эти корабли погибли в неравном бою, но не спустили своих флагов перед врагом. Совершенно иначе поступил младший флагман русской эскадры адмирал Небогатов, без боя сдавшийся в плен японцам.

В Цусимском сражении русский флот потерял 8 броненосных кораблей, 4 крейсера, вспомогательный крейсер, 5 миноносцев и несколько транспортов. Четыре броненосных корабля и миноносец вместе с Рожественским (вследствие ранения он находился без сознания) и Небогатовым сдались в плен. Часть кораблей была интернирована в иностранных портах. И только крейсер «Алмаз» и два миноносца прорвались во Владивосток. Японцы потеряли в этом сражении 3 миноносца. Многие их корабли получили серьезные повреждения.

Поражение русской эскадры было обусловлено подавляющим превосходством противника в силах и неподготовленностью русского флота к сражению. Большая вина за поражение русской эскадры лежит на Рожественском, который как командующий допустил ряд серьезных ошибок. Он игнорировал опыт Порт-Артурской эскадры, отказался от разведки и вел эскадру вслепую, не имел плана боя, неправильно использовал свои крейсера и миноносцы, отказался от активных действий и не организовал управление силами в бою.

Японский флот, располагая достаточным временем и действуя; в благоприятных условиях, хорошо подготовился к встрече с русской эскадрой. Японцы выбрали выгодную позицию для боя, благодаря чему своевременно обнаружили русскую эскадру и сосредоточили свои главные силы на пути ее следования. Однако и адмирал Тог допустил серьезные ошибки. Он неправильно рассчитал свое маневрирование перед сражением, в результате чего не смог охватить голову русской эскадры при ее обнаружении. Совершив последовательный поворот в 38 каб. от русской эскадры, Того подставил свои корабли под ее удар, и только неумелые действия Рожественского спасли японский флот от серьезных последствий этого неправильного маневра. Того не организовал тактической разведки в ходе сражения, в результате чего неоднократно терял контакт с русской эскадрой, неправильно использовал крейсера в сражении, прибегая к поиску русской эскадры главными силами.

Опыт Цусимского сражения еще раз подтвердил, что главным средством нанесения удара в бою являлась крупнокалиберная артиллерия, которая и решила исход сражения. Артиллерия среднего калибра с ростом боевой дистанции не оправдала себя. Выявилась необходимость выработки новых, более совершенных способов управления артиллерийским огнем, а также возможность использования торпедного оружия с миноносцев в дневных и ночных условиях для развития успеха, достигнутого в артиллерийском бою. Увеличение пробивной способности бронебойных и разрушительного действия фугасных снарядов потребовало увеличения площади бронирования борта корабля и усиления горизонтальной брони. Боевой порядок флота — однокиль-ватерная колонна с большим числом кораблей — не оправдал себя, так как затруднял использование оружия и управление силами в бою. Появление радио увеличило возможности связи и управление силами на расстоянии до 100 миль.

Марнское сражение (1914 год)

В конце XIX — начале XX века взаимоотношения между великими державами (Великобританией, Германией, Францией, Австро-Венгрией, Японией, США и Россией) характеризовались острым соперничеством и борьбой за передел колоний и сфер влияния. Логика борьбы вела к невиданной в прошлом гонке сухопутных и морских вооружений, а также к созданию военно-политических союзов. Главная военная опасность исходила из Европы. В 1882 году усилиями германской дипломатии был создан Тройственный союз, объединивший Ге манию, Австро-Венгрию и Италию. Этот военный блок был направлен против Франции и России. В 1907 году оформилась тройственная Антанта в составе России, Франции и Великобритании, противостоят Тройственному союзу. Обострение противоречий между двумя блоками поставило мировое сообщество на грань войны. В подготовке Первой мировой войны повинны правящие круги всех великих держав, я непосредственными инициаторами стали Германия и Австро-Венгрии. С обеих сторон война носила захватнический характер. Она была направлена на сокрушение экономических и военных конкурентов и передел мира и сфер влияния.

В основу германского плана войны были положены идеи А. Шлиффена, бывшего в период 1891–1905 годов начальником германского генерального штаба. Приемник Шлиффена — М. Мольтке-младший — сохранил основные идеи своего предшественника, изменил лишь группировку сил при стратегическом развертывании. И Шлиффен, и Мольтке ориентировались на кратковременную войну. Они вынуждены были считаться с необходимостью ведения войны на два фронта — западный и восточный. Главный удар предполагалось нанести по Франции, а после ее разгрома перебросить германские корпуса на восток и нанести поражение русским армиям. По указке Германии 28 июля 1914 года Австро-Венгрия объявила войну Сербии. Россия приступила к частичной, а затем к всеобщёй мобилизации. В ответ на это 1 августа Германия объявила войну России. Первая мировая война началась.

В августе 1914 года германские войска вторглись на территории Люксембурга и Бельгии и захватили столицы этих государств, После этого они нацелились на Францию. В Пограничном сражении, происходившем 21–25 августа, французские армии потерпели поражение, были вынуждены отступить. Германские войска двигались вслед ними, ведя слабые бои с французскими арьергардами. В то время как французское командование сделало для себя из Пограничного сражения поучительные стратегические и тактические выводы, германское командование переоценило свои успехи. Считая, что цели войны на Западе достигнуты, оно решило приступить к переброске войск на восток, что предусматривалось планом войны. Кроме того, в ходе преследования противника германские армии правого крыла (1-я армия генерала А. Клука и 2-я армия генерала К. Бюлова) изменили направление своего движения с юго-западного на южное. Это произошло вследствие упорного сопротивления французов перед фронтом 2-й армии, а также потому, что французские силы отходили на юг, восточнее Парижа. Стремясь как можно быстрее окончательно разбить противника, Клук направил свою армию в этом же направлении, отказавшись от первоначального плана взять французскую столицу. При этом он проигнорировал полученный 2 сентября приказ Мольтке, предписавший 1-й армии следовать за 2-й и обеспечивать фланговую позицию. На левом фланге, со стороны Парижа, 1-я армия оказалась слабо защищена, а ее командование не приняло во внимание французские силы, сконцентрированные северо-восточнее Парижа. Между тем организационные мероприятия, осуществленные французским главным командованием, его усилия по объединению действий подчиненных армий, мужественное сопротивление французских войск, — все это принесло свои плоды. Перегруппировка французских сил была закончена, и они заняли оперативно выгодное положение по отношению к противнику. Вечером 4 сентября главнокомандующий французской армией генерал Ж. Жоффр отдал приказ о переходе в наступление, начало которого было назначено на 6 сентября. Замысел Жоффра сводился к двойному охвату германских армий левым флангом в районе Парижа и Большого и Малого Мореное, а правым — у Вердена. Опорой маневра являлись центральные армии (4-я генерала Ф. де Лангля де Кари и 9-я генерала Ф. Фоша). Тем временем Мольтке, получив донесение о концентрации французских войск в районе Парижа, приказал Клуку оттянуть 1-ю армию назад для усиления взаимодействия со 2-й армией. Решения противников от 4 сентября привели к тому, что в период с 5 по 9 сентября между Верденом и Парижем развернулось грандиозное сражение между шестью англо-французскими и пятью германскими армиями. В нем приняли участие свыше ста пехотных и кавалерийских дивизий, то есть около 2 млн. человек. Около 6 тысяч легких и свыше 600 тяжелых орудий оглашали своей канонадой берега р. Марны и ее притоков. (Теленский Н. А. Первая мировая война, 1914–1918. Боевые действия на суше и на море. М., 1944. С. 28.)

На основании принятых накануне решений, 6-я французская и 1-я германская армии начали движение с утра 5 сентября. Разведывательные части 4-го резервного корпуса, прикрывавшего левый фланг армии Клука, на подходе обнаружили крупные силы противника в районе Дамартена. Командующий 4-м резервным корпусом сразу же развернулся и, сбив передовые части неприятеля, занял командные высоты на линии Монтион-Пеншар. Около полудня сюда подошли дивизии 6-й французской армии генерала М. Ж. Монури, перед которыми была поставлена задача захватить данные высоты для обеспечения переправы через Урк. Французы атаковали, но были отброшены и закрепились к югу и северу от Иверни, не введя еще в бой всех своих сил. Встревоженный Клук развернул 2-й корпус генерала А. Линзингена и направил его на подкрепление 4-му резервному корпусу. Таким образом, Марнская битва началась достаточно неожиданно для обеих сторон за 24 часа до того, как Жоффр планировал атаку каких-либо своих частей.

За семь дней боевые действия охватили весь Западный фронт. Они распространились от Монтиона к северу от Парижа вдоль Марны и ее притоков (крупнейшими из которых являются Урк, Малый и Большой Морены) и на восток к высотам Вердена. Когда началось сражение, основные силы Клука были сосредоточены вдоль высот к югу от Большого Морена. Его армия была обращена на юг; к западу от нее лежал Париж, а сзади — Марна. Защитные части 1-й армии расположились по дуге, которая проходила через город Мо и была направлена на северо-запад выше места слияния Урка и Марны. И именно на Мо двигалась 6-я французская армия. Это был кратчайший путь для того, чтобы смять фланг Клука и ударить ему в тыл. Со своей стороны, Клук двинулся за Большой Морен, стремясь отрезать французское военное крыло от центра. Остальные германские армии продвигались значительно медленнее. Они были остановлены противником и подверглись жестокой бомбардировке. Немецкая пехота под огнем стремилась зарыться в землю, но шанцевого инструмента было мало; поэтому использовали штыки, кружки, котелки и даже каблуки.

2-й корпус Линзингена вступил в бой на рассвете 6 сентября у Трильпора и Мо. Его стали теснить быстро собирающиеся силы Монури, и Линзинген запросил у Клука подкрепления. К этому моменту половина армии Клука занимала позиции к югу от Большого Морена, а другая половина вела бои к востоку и западу от Марны. Клук решил перебросить на левый фланг еще один корпус, который прибыл к месту назначения 7 сентября. К этому времени вся 1-я армия уже была опасно разбалансирована. Слабое левое крыло находилось далеко впереди, а остальные четыре корпуса, выстроенные в боевом порядке, оказались развернутыми под прямым углом к нему. Тыловые линии обоих флангов были порядочно запутаны. Начав в середине дня наступление, германцы имели незначительный успех. Для усиления здесь своих войск французское командование спешно перебросило дивизию частью по железной дороге, а частью на автомобилях, для чего было использовано 1200 парижских таксомоторов, перебросивших пехотную бригаду на расстояние 50 км за одну ночь. (История первой мировой войны. 1914–1918. М., 1975. Т.1. С. 293.) Это было первое в истории применение автомобильного транспорта для маневра силами. Французское командование стремилось произвести охват правого фланга всего германского фронта, что делало положение 1-й армии Клука чрезвычайно серьезным. Клук был вынужден снять два своих корпуса с южного участка фронта и направить их за реку Урк. Этот рискованный маневр, о котором не были поставлены в известность ни Мольтке, ни Бюлов, открыл правый фланг 2-й германской армии. Бюлову пришлось отвести свои правофланговые части на север к Монмираю и северо-западнее, еще более увеличив разрыв между 1-й и 2-й армиями. К этому времени армия Клука занимала возвышенности к северу от места впадения Урка в Марну. Части Монури, обращенные на восток, растянулись от Трильпора к Крепи.

На других позициях дела обстояли следующим образом. 9-я армия Фоша сомкнула фланги с 5-й армией генерала Ф. д'Эспери у Вильнева. Основная часть фронта 9-й армии оказалась прикрытой Сен-Гондскими болотами. Однако ее правый фланг предоставлял неприятелю благоприятную возможность для атаки. 6 сентября командующий 3-й германской армией генерал М. Гаузен направил свой удар в место 5-й и 9-й французских армий. Французские части дрогнули, отступили на несколько миль, но выстояли. Гаузен располагал слишком малыми силами, чтобы немедленно возобновить атаку. 8 сентября он предпринял новую попытку, нацелившись на правый фланг Фоша. Эта группа при поддержке ближайших к Гаузену сил Бюлова развивалась в течение дня. Французы постоянно контратаковали, но значительных результатов не добились. Наконец энергия германцев иссякла, и тогда Фош перешел в наступление. Согласно легенде, он направил Жоффру следующее сообщение: «Мое правое крыло отступает. Мой центр не выдерживает. Ситуация превосходная. Я иду в атаку». Фош догадался, что для организации атак на его фланги Гаузену пришлось снять силы с центра. Тог Фош отвел свои корпуса из-за Малого Морена и направил их восточную оконечность болот против фланга Бюлова. Удар по цель. Атака смяла центр Гаузена, и его армия была вынуждена отступить.

В это время 20-мильная брешь между 1-й и 2-й германскими армиями приближалась к позициям, занимаемым британским экспедиционным корпусом под командованием сэра Джона Френча. Сэр Джон располагал тремя большими и восстановившими силы корпусами, чтобы он предпринял быстрый рывок, то тактическое преимущество союзников обратилось бы в решительную победу. Однако британский экспедиционный корпус передвигался медленно, преодолев за три, всего 25 миль. Видя, что Френч медлит, Жоффр вечером 8 сентября приказал 6-й армии прижимать армию Клука к Урку, а 5-й армии сомкнуть фланги с британским экспедиционным корпусом и задав темп движения. Однако время уже было упущено.

В середине дня 9 сентября Клук получил приказ Мольтке об усилении, поскольку разрыв между 1-й и 2-й армиями расширился до 30 м. Клук, сознавая, что он проиграл, был вынужден подчиниться. В этот день начали отступать также армии Бюлова и Гаузена. 4-я и 5-я германские армии 9 сентября еще продолжали наступательные действия, но без значительных успехов, но 11 сентября были отведены в северном правлении. Итак, в ходе войны произошло важное событие — германские армии отступили от Парижа. Это отступление оказалось неожиданным для англо-французских сил. О нем узнали в ночь с 9 на 10 сентября из перехваченных радиограмм противника. Лишь вечером 10 сентября было отдано распоряжение всем французским армиям начать преследование. Германские армии отходили почти без помех со стороны неприятеля, что позволило германцам закрепиться на командных высотах правого берег реки Эны. С 15 сентября союзники на всем фронте от Уазы до швейцарской границы перешли к оборонительным действиям.

Победа стран Антанты в Марнском сражении стала возможной благодаря тесному взаимодействию войск союзников. Не последнюю роль играло истощение германских войск и нарушение их снабжения. Пополнение германских армий материальными средствами шло с большими трудностями, потому что в германском тылу средства сообщения и связи были разрушены французами при их отступлении. Во французском тылу, напротив, имелась хорошо развитая сеть железных дорог. Кроме того, французское командование неразрывно связывало задачи наступления с требованием надежной обороны в случае контратак противника. Немцы же на Марне пытались вести огульное наступление, не считаясь с изменением конкретной обстановки.

Марнское сражение явилось переломным моментом в ходе первой мировой войны. В этой операции рухнули планы кратковременной войны кайзеровской Германии. Потери немцев составили около 800 тысяч человек, потери французов и англичан — 1080 000 человек. (Харботл Т. Битвы мировой истории. Словарь. М., 1993. С. 282.)

Ютландское морское сражение (1916 год)

Крупнейшим из морских сражений первой мировой войны явилось Ютландское сражение на Северном море 18 мая 1916 года между главными силами английского и германского флотов. К этому времени обстановка на Северном морском театре сложилась следующим образом. Английский флот осуществлял дальнюю блокаду, рассчитанную на экономическое удушение Германии. Немцы после неудач снова вернулись к идее уравнения своих сил с английским флотом путем уничтожения по частям. На этот раз германское командование решило более активно использовать линейные силы своего флота. Замысел командования состоял в том, чтобы набеговыми действиями на английское побережье вызвать часть английского флота в море и, наведя ее на свои главные силы, уничтожить. В соответствии с этим замыслом германский флот в 1916 году совершил несколько выходов к побережью Англии, сопровождавшихся обстрелами английских портов. Один 5 из этих выходов и привел к Ютландскому сражений.

Английский флот по количеству кораблей основных классов, участвовавших в сражении, значительно превосходил германский. Крупные артиллерийские корабли англичан по ряду показателей превосходили корабли соответствующих классов германского флота. Так, например, английские линейные корабли обладали преимуществом в скорости хода и калибре главной артиллерии. Вес бортового залпа орудий главного калибра английского флота более чем в два раза превышал бортовой залп германского флота. Германские корабли имели преимущество перед английскими в скорострельности артиллерии и качестве бронебойных снарядов, в бронировании и противоминной защите. Таким образом, английский флот в целом имел подавляющее превосходство в силах перед германским флотом.

Командующий германским флотом адмирал Р. Шеер, исходя из общего плана кампании 1916 года на Северном море, поставил перед своим флотом задачу — демонстративным обстрелом английского порта Сандерленд вызвать часть сил английского флота в море, навести ее на главные силы своего флота и уничтожить. Опасаясь встречи с главными силами английского флота, адмирал Шеер решил перед выходом своего флота в море произвести глубокую разведку, использовав для этого подводные лодки и дирижабли.

Во второй половине мая 11 германских подводных лодок вышли в море и развернулись у английских баз Розайт, Кроммарти и Скапа-Флоу. Перед подводными лодками были поставлены две задачи: атаковать английские корабли при выходе их в море и после этого донести о их развертывании. Таким образом, на первый план ставилось предварительное ослабление английского флота, тогда как главной задачей лодок надо было считать разведку.

Намечавшаяся по плану разведка дирижаблями из-за неблагоприятных метеорологических условий была отменена. В связи с невозможностью использовать дирижабли для усиления разведки возникла угроза встречи с превосходящими силами английского флота недалеко от его баз. Это вынудило адмирала Шеера в самый последний момент несколько изменить свой первоначальный план. Вместо демонстративного обстрела Сандерленда он решил выйти со своим флотом в районе Скагеррака, считая его менее опасным с точки зрения встречи со всем английским флотом, чем поход к берегам Англии.

Английская разведка на основании некоторых данных, и, прежде всего, перехвата немецких радиопереговоров, которые велись без соблюдения радиомаскировки, установила день выхода германского флота в море и примерное направление его движения. Получив эти сведения, адмирал Д. Р. Джеллико принял решение накануне выхода германского флота в море развернуть свой флот в 100 милях на запад от Ютландского побережья. В соответствии с этим решением соединению адмирала Д. Битти было приказано выйти из Розайта и следовать в назначенный для него район с расчетом прибыть туда к 14 часам 18 мая. К этому времени главные силы английского флота во главе с адмиралом Джеллико должны были сосредоточиться в 70 милях на северо-запад от авангардного соединения Битти.

Английский флот вышел из своих баз в соответствии с ранее намеченным планом. Германские подводные лодки, развернутые у английских баз, по существу, не выполнили поставленной перед ними задачи, так как только часть из них смогла обнаружить одиночные корабли противника и донести о них своему командованию. По отдельным отрывочным и противоречивым сведениям, полученным от этих лодок, адмирал Шеер не смог установить факт выхода главных сил английского флота в море.

Германский флот начал развертывание на рассвете 18 мая. Первым в море вышло авангардное соединение адмирала Хиппера, состоявшее из линейных крейсеров, шедших в охранении легких крейсеров и эскадренных миноносцев. За ним на расстоянии 50 миль шли главные силы германского флота. Соединение Хиппера должно было до наступления темноты показаться у берегов Южной Норвегии и после этого в течение ночи крейсировать в Скагерраке и к полудню следующего дня присоединиться к главным силам.

Встреча противников произошла между 14 и 15 часами 18 мая примерно в 90 милях на запад от Ютландского побережья. Ютландское сражение делится на дневной бой и ночной. Дневная фаза боя в свою очередь подразделяется на два этапа. Первым этапом был бой авангардных сил (линейных крейсеров), вторым — бой главных сил. По своему характеру дневной бой являлся встречным. Соединение адмирала Битти, представлявшее собой авангард Гранд-флита, состояло из четырех наиболее мощных и быстроходных линейных кораблей и шести линейных крейсеров. Корабли следовали в следующем походном порядке: впереди в качестве дозора шли легкие крейсера, за ними на расстоянии восьми миль следовали в строю кильватерной колонны линейные крейсера, а в пяти милях к северо-западу от них — линейные корабли. Следуя в северо-восточном направлении со скоростью 25 узлов, адмирал Битти в 15 часов 30 минут обнаружил соединение адмирала Хиппера (пять линейных крейсеров), шедшее на северо-запад.

Имея подавляющее превосходство в силах, адмирал Битти принял решение немедленно атаковать противника и лег на курс сближения с ним. Адмирал Хиппер обнаружил англичан на несколько минут раньше. Имея задачу навести часть сил английского флота на свои главные силы, Хиппер решил повернуть на обратный курс и принять бой на отходе. В соответствии с этим решением германские линейные крейсера, шедшие в строю кильватерной колонны со скоростью 25 узлов, в 15 часов 40 минут повернули на юго-восток и, увеличив скорость, начали отход. Адмирал Битти также увеличил ход, лег на параллельный с противником курс и начал перестроение своей эскадры в боевой порядок — строй пеленга. Тактическое развертывание английского соединения затянулось и к началу боя не было закончено. Вследствие ошибок, допущенных Битти, англичане и после начала боя не смогли построить свою эскадру в боевой порядок, который обеспечивал бы им наилучшее использование артиллерии в бою. Так, наиболее сильные линейные корабли, имевшие на вооружении 13-дюймовую артиллерию, смогли вступить в бой только через 20 минут после его начала.

Бой начался в 15 часов 48 минут на дистанции около 80 каб. Противники открыли огонь почти одновременно. В соединении Битти из-за плохо организованной связи при распределении целей между кораблями произошла путаница, в результате которой германский крейсер «Дерфлингер» оказался вне обстрела и мог безнаказанно вести огонь по английским кораблям. Положение англичан осложнялось еще и тем, что, неправильно определив начальную дистанцию боя, они долгое время не могли пристреляться и первые их снаряды ложились с большими перелетами. Германские корабли, находившиеся в более выгодном положении, довольно быстро пристрелялись. Особенно успешно вел огонь линейный крейсер «Фон дер Танн», стрелявший по концевому английскому крейсеру «Индефатигабл». На четырнадцатой минуте боя «Индефатигабл» получил несколько попаданий снарядов крупного калибра и в 16 часов 02 минуты перевернулся и затонул. После этого «Фон дер Танн» перенес огонь на крейсер «Куин Мери», по которому уже вел огонь «Дерфлингер». В 16 часов 26 минут в «Куин Мери» попало несколько снарядов крупного калибра. Крейсер взорвался и затонул. Оба корабля погибли в результате прямых попаданий снарядов в башни и проникновения их в артиллерийские погреба.

После гибели «Куин Мери» адмирал Битти выслал в атаку флотилию своих миноносцев в составе 15–20 кораблей. Почти одновременно с англичанами выслали в атаку свои миноносцы и немцы. Это привело к быстрому сближению противников и артиллерийскому бою на дистанции от 5 до 8 каб. В связи с этим ни одной из сторон не удалось выйти на нужную дистанцию торпедного залпа, и противники вынуждены были производить торпедную стрельбу с больших расстояний (44–58 каб.). Как английские, так и немецкие миноносцы стреляли одиночными торпедами и поэтому не смогли добиться существенного успеха. Только один английский миноносец сумел прорваться через линию германских миноносцев и с дистанции 35 каб. выпустить последовательно три торпеды. Одна из них попала в немецкий линейный крейсер «Зейдлиц» и причинила ему некоторые повреждения (корабль принял 2000 т воды, но сохранил свою боеспособность и продолжал оставаться в строю), вторая торпеда попала в немецкий миноносец и потопила его.

В 16 часов 33 минуты командующий 2-й эскадрой английских легких крейсеров, шедших в голове соединения Битти, донес по радио о появлении с юга линейных сил германского флота. Вскоре после этого адмирал Битти, обнаружив на горизонте главные силы германского флота, повернул со своими крейсерами на обратный курс и, увеличив скорость хода до полного, оторвался от немцев.

С появлением главных сил германского флота адмирал Хиппер со своими линейными крейсерами занял место в голове кильватерной колонны линейных кораблей и вместе с ними включился в погоню за соединением Битти. На этом первый этап сражения закончился. Итоги первого этапа сражения показывают, что авангардные силы английского флота не выполнили своей основной задачи. Адмирал Битти, обнаружив главные силы германского флота, не разведал их как следует, что затруднило перестроение главных сил английского флота из походного порядка в боевой. В бою авангардных сил выявились недостаточная живучесть английских линейных крейсеров (из шести крейсеров два было потоплено) и слабая боевая подготовка английского флота. Битти не смог использовать своего превосходства в силах и неумело управлял ими в бою. Стрельба английской артиллерии оказалась малоэффективной. Обе стороны не смогли организовать взаимодействия между линейными крейсерами и миноносцами. Последние использовались нерешительно и неумело, а поэтому их действия не дали желаемых результатов.

В момент завязки боя линейных крейсеров главные силы английского флота под флагом адмирала Джеллико находились в 60 милях к, северу. Гранд-флинт приближался к месту боя со скоростью 19 узлов. Линейные корабли (24) шли шестью параллельными кильватерными колоннами по четыре в каждой. Расстояние между колоннами равнялось одной миле, а между кораблями — двум кабельтовым. В непосредственной близости от линейных кораблей в качестве противолодочного охранения держались миноносцы. Впереди по курсу на расстоянии 6–8 миль от линейных кораблей шли дозорные крейсера, а в 20 милях с левого фланга следовали три линейных крейсера.

Получив донесение о вступлении соединения Битти в бой с противником, адмирал Джеллико увеличил ход до полного и направился на помощь своим линейным крейсерам. Из-за плохо выполненной адмиралом Битти разведки и неправильного определения штурманами на флагманских кораблях своих реальных мест, разошедшихся с фактическими на 7 миль, адмирал Джеллико неправильно рассчитал свое движение в момент сближения с противником и вследствие этого запоздал с началом тактического развертывания сил. И только с установлением визуальной связи с Битти он в 18 часов 15 минут приступил: перестроению Грандфлита в боевой порядок — строй однокильватерной колонны влево.

Боевой порядок Грандфлита соответствовал принятой англичанами тактической идее охвата головы неприятельского флота и нанесения по нему мощного артиллерийского удара всеми линейными кораблями, маневрирующими в одной кильватерной колонне. Перестроение продолжалось 20 минут, и к началу боя с главными силами германского флота не было закончено. Адмирал Битти со своими линейным крейсерами занял место в голове колонны линейных кораблей и в дальнейшем продолжал выполнять роль авангарда.

В период сближения главных сил флотов произошло несколько боевых столкновений между разведывательными силами сторон, в результате которых англичане потеряли линейный крейсер «Инвинсибл» и броненосный крейсер «Дифенс», а немцы — легкий крейсер «Висбаден». Видимость в это время ухудшилась, а дым от большого числа кораблей, шедших полным ходом, еще больше затруднял визуальную связь и ориентировку в районе боя. Командующий германским флотом адмирал Шеер, не имея сведений о выходе Гранд-флита в Море, не знал действительной обстановки и того, что он идет навстречу не части английского флота, а главным его силам.

Преследуя отходившее на север соединение Битти, германский флот Открытого моря в 18 часов 20 минут пришел в боевое соприкосновение с главными силами английского флота. Англичане открыли интенсивный огонь с дистанции 60–65 каб. Стреляли главным образом концевые корабли, сосредоточив свой огонь на линейных крейсерах, шедших в голове германского флота. С английской стороны действовало не менее 100 тяжелых орудий. Оказавшись под огнем Грандфлита, адмирал Шеер понял, что он вступил в бой с главными силами противника. Полная неосведомленность командующего германским флотом явилась результатом плохой разведки.

Ввиду явного превосходства англичан в силах адмирал Шеер отказался от боя и в 18 часов 35 минут поворотом «все вдруг» на 180 градусов вышел из боя и направился на юго-запад. Поворот германских линкоров и выход их из боя прикрывались дымовыми завесами, поставленными миноносцами. Для этой цели немцы использовали специальные дымовые патроны разового действия, устанавливавшиеся на корме корабля. Адмирал Джеллико, опасаясь мин, которые германские корабли могли сбрасывать на пути отхода, и подводных лодок противника, не стал преследовать германский флот, а повернул сначала на юго-восток, а затем на юг, чтобы отрезать путь немецкому флоту в базу. Однако достигнуть этой цели адмиралу Джеллико не удалось. Не организовав должным образом тактической разведки в бою, англичане вскоре потеряли из видимости немецкий флот. На этом дневной бой главных сил флотов временно прекратился.

Несмотря на то, что германскому флоту на некоторое время удалось оторваться от противника, движение его к берегам Англии увеличивало опасность оказаться отрезанным от своих баз превосходящими силами английского флота. Кроме того, Шееру приходилось считаться и с тем, что английский флот, обладавший преимуществом в скорости хода, мог до наступления темноты (оставалось два часа до захода солнца) догнать германский флот и навязать ему бой в невыгодных для немцев условиях. Учитывая все это, адмирал Шеер решил повернуть на обратный курс, нанести удар по английскому флоту перед заходом солнца, а затем, пользуясь темнотой, прорваться в базу. В соответствии с этим решением германский флот вскоре после 19 часов 00 минут вновь повернул «все вдруг» на 180 градусов и направился на северо-восток, имея впереди линейные крейсера. В это время Грандфлит следовал на юг, и голова германского флота уперлась в центр боевого порядка английского флота. Англичане, заметив приближение германских кораблей, в 19 часов 10 минут открыли по ним огонь. На этот раз англичане ввели в действие все свои линейные силы, которые с дистанции, 45–60 каб. вели ураганный огонь, сосредоточив его на линейных крейсерах и головных линкорах противника. В течение восьми минут германские линейные корабли и крейсера, шедшие в голове колонны, получили от десяти и более попаданий снарядов крупного калибра каждый. Наибольшее число попаданий (40) имел линейный крейсер; «Лютцов», который из-за полученных повреждений не смог следовать за своим флотом. Он вышел из строя и на следующий день был затоплен своей командой.

Оказавшись под сосредоточенным огнем всего английского флота, понеся серьезные повреждения на головных кораблях, адмирал Шеер решил как можно скорее выйти из боя. С этой целью германский флот и 19 часов 18 минут в третий раз сделал поворот на 180 градусов. Для прикрытия этого маневра эскадренные миноносцы при поддержке крейсеров с дистанции 50 каб. произвели торпедную атаку и поставили дымовую завесу. Атака миноносцев носила неорганизованный характер. Миноносцы по-прежнему использовали малоэффективный способ стрельбы одиночными торпедами, который на большой дистанции не мог дать положительных результатов. Английский флот легко уклонился от торпед, отвернув на четыре румба в сторону.

Под прикрытием дымовой завесы и наступившей вскоре темноты германский флот окончательно оторвался от противника. Таким образом, вследствие неправильного расчета своего маневра и отсутствия разведки адмиралу Шееру дважды пришлось отрываться от англичан. Это привело к серьезным повреждениям кораблей, особенно линейных крейсеров, которые шли в голове колонны и своим огнем прикрывали выход главных сил германского флота из боя.

В результате дневного боя главных сил англичане потеряли линейный крейсер и два броненосных крейсера, несколько кораблей получили различные повреждения. Немцы потеряли только один легкий, крейсер, но зато их линейные крейсера получили настолько серьезные повреждения, что не в состоянии были продолжать бой. Итоги дневного боя главных сил показывают, что ни одной из сторон не удалось добиться решительных результатов. Англичане не смогли разумно использовать свое превосходство в силах, чтобы нанести решительное поражение германскому флоту Открытого моря, а немцы — добиться уравнения в силах с противником. По окончании дневного боя противники потеряли друг друга из вида, и оба командующих флотами не имели ясного представления об обстановке и действовали вслепую. Адмирал Шеер, отказавшись от продолжения боя, принял решение под покровом темноты прорываться в базу. Командующий английским флотом, учитывая слабую подготовку своих сил к ночным действиям, решил также избегать ночного боя с противником.

Зная, что германский флот находится к западу от английского флота, адмирал Джеллико рассчитывал движением на юг отрезать противника от баз и на рассвете 19 мая принудить его к бою. С наступлением темноты английский флот построился в три кильватерные колонны, имея впереди линейные крейсера, а в пяти милях позади — флотилии эскадренных миноносцев. Германский флот был построен в одну кильватерную колонну с выдвинутыми вперед крейсерами. Эскадренные миноносцы Шеер послал на поиски английского флота, о местоположении которого он ничего не знал. Тем самым Шеер лишил себя возможности использовать эскадренные миноносцы для нанесения торпедного удара по противнику в случае встречи с ним в ночное время. В 21 час 00 минут германский флот лег на курс юго-восток, чтобы кратчайшим путем выйти к своим базам. В это время английский флот шел на юг, и курсы противников медленно сходились. Первое боевое соприкосновение противников произошло в 22 часа 00.минут, когда английские легкие крейсера обнаружили германские легкие крейсера, шедшие впереди своих линейных кораблей, и вступили с ними в бой. В коротком бою англичане потопили германский легкий крейсер «Франсуэло». Несколько английских крейсеров получили повреждения, из них «Саутхэмптон» — серьезные.

Около 23 часов 00 минут германский флот, проходя за кормой Грандфлита, пришел в боевое соприкосновение с английскими эскадренными миноносцами, которые держались в пяти милях позади своих линейных кораблей. При ночной встрече с английскими миноносцами походный порядок германского флота нарушился. Несколько кораблей вышло из строя. Один из них — линейный корабль «Позен» — при выходе из строя протаранил и потопил свой крейсер «Эльбинг». Голова германской колонны пришла в полное расстройство. Создалась исключительно благоприятная обстановка для ее атаки миноносцами. Однако англичане не воспользовались этой возможностью. Они потеряли много времени на опознавание противника и действовали весьма нерешительно. Из шести флотилий миноносцев, входивших в состав Грандфлита, только одна произвела атаку, и то неудачно. В результате этой атаки англичане потопили германский легкий крейсер «Росток», потеряв при этом четыре миноносца.

Утром 19 мая, когда германский флот уже подходил к Гельголандской бухте, адмирал Джеллико получил извещение от адмиралтейства о том, что германский флот ночью прорвался в свои базы. Видя бесполезность дальнейшего движения на юг, он повернул на обратный курс и направился к берегам Англии. Таким образом, германский флот смог прорваться в свои базы. Прежде всего, это стало возможным потому, что англичане не оказали ему должного противодействия в ночном бою.

Весь ход Ютландского сражения показывает, что оно с обеих сторон носило нерешительный характер, а поэтому не дало существенных результатов и не привело к изменению оперативной обстановки Северном море. Германскому командованию не удалось серьезно ослабить английский флот и уравнять с ним свои силы, а англичане; сумели использовать свое превосходство в силах для достижения решительной победы над противником.

В Ютландском сражении английский флот потерял три линейных крейсера, три броненосных крейсера и восемь эскадренных миноносцев, общий тоннаж около 114 тысяч тонн. Потери германского флота составили линейный корабль, линейный крейсер, четыре легких крейсера и пять эскадренных миноносцев, общий тоннаж около 60 тысяч тонн. Таким образом, по общему тоннажу погибни кораблей потери англичан почти в два раза превышали потери немцев. Из 25 кораблей, погибших в Ютландском сражении, 17-ть потоплено артиллерией и восемь торпедным оружием. Результат использования оружия в бою характеризуются следующими данными: английский флот выпустил 4598 снарядов, из них 100 попали в цель (2,2 %), и израсходовал 74 торпеды, из них достигло цели 5–6, германский флот выпустил 3597 снарядов и добился 120 попаданий (3,3 %) и 109 торпед, из которых в цель попало 3 (2,7 %).

Ютландское сражение является одним из наиболее ярких примеров, подтверждающих несостоятельность англо-американской теории достижения господства на море методом генерального сражения.

Брусиловский прорыв (операция русского Юго-Западного фронта летом 1916 года)

Боевые действия на восточноевропейском театре первой мировой войны в кампании 1916 года ознаменовались таким важнейшим ее открытием, как наступательная операция русского Юго-Западного фронта под командованием генерала А. А. Брусилова. В ходе ее проведена впервые за весь позиционный период военных действий был осуществлен оперативный прорыв фронта противника, чего ни разу до: не смогли сделать ни германцы, ни австро-венгры, ни англичане, ни французы. Успех операции был достигнут благодаря избранному Брусиловым новому методу наступления, сущность которого заключалась в прорыве вражеских позиций не на одном участке, а в нескольких местах на протяжении всего фронта. Прорыв на главном направлении сочетался с вспомогательными ударами на других направлениях, из-за чего расшатывался весь позиционный фронт противника и он не мог сконцентрировать все свои резервы для отражения основного удара. (См.: Брусилов АЛ. Мои воспоминания. М., 1983. С. 183–186.) Наступательная операция Юго-Западного фронта явилась новым важным этапом в развитии военного искусства. (История военного искусства. Учебник. В 3-х кн. Кн. 1. М., 1961. С. 141.)

Общий план операций русской армии на летнюю кампанию 1916 года разрабатывался Ставкой Верховного Главнокомандующего на основе стратегических решений, принятых союзниками в марте 1916 года в Шантильи. Он исходил из того, что решительное наступление можно было предпринять только севернее Полесья, то есть войсками Северного и Западного фронтов. Юго-Западному фронту ставилась оборонительная задача. Но на военном совете 14 апреля 1916 года, состоявшемся в г. Могилеве, Брусилов настоял на том, чтобы и его фронт принял участие в наступлении.

По плану межсоюзнической конференции русская армия должна была перейти в наступление 15 июня. Однако вследствие возобновления германских атак под Верденом и начавшегося 15 мая наступления австро-венгерской армии против итальянцев в районе Трентино французы и итальянцы настойчиво потребовали от русского командования перехода к решительным действиям в более ранние сроки, и оно (командование) в очередной раз пошло им навстречу.

Юго-Западный фронт получил задачу отвлечь на себя силы австро-германских войск, чтобы обеспечить наступление Западного фронта, которому Ставка отводила главную роль в общем наступлении всех трех фронтов. К началу наступления фронт имел в своем составе четыре армии (8-ю генерала А. М. Каледина, 11-ю генерала В. В. Сахарова, 7-ю генерала Д. Г. Щербачева, 9-ю генерала П. А. Лечицкого) и занимал полосу в 480 км шириной к югу от Полесья и до границы с Румынией.

Против этих войск действовали армейская группа Линзенгена, армейская группа Э. Бем-Ермоли, Южная армия и 7-я армия Плянцер-Балтина. (Ростунов И. И. Русский фронт первой мировой войны. М., 1976. С. 290.) Свою оборону австро-венгры укрепляли в течение 9 месяцев. Она была хорошо подготовлена и состояла из двух, а местами из трех оборонительных позиций, в 3–5 км одна от другой каждая позиция состояла из двух-трех линий окопов и узлов сопротивления и имела глубину 1,5–2 км. Позиции были оборудованы бетонированными блиндажами и прикрывались несколькими полосами проволочных заграждений. В австрийских окопах русских ожидала новинка — огнеметы, а в предполье — фугасы.

Подготовка Юго-Западного фронта к наступлению отличалась особой тщательностью. В результате кропотливой работы командующего фронтом, командующих армиями и их штабов был составлен четкий план операции. Правофланговая 8-я армия наносила главный удар! Луцком направлении. Остальным армиям предстояло решать вспомогательные задачи. Ближайшая цель боевых действий заключалась в том, чтобы разбить противостоящие австро-венгерские войска и овладении укрепленными позициями.

Оборона противника была хорошо разведана (в том числе и авиационной разведкой) и подробно изучена. Чтобы максимально приблизить к ней пехоту и укрыть ее от огня, было подготовлено 6–8 линий траншей на расстоянии 70-100 м одна от другой. Местами первая линия траншей приближалась к позициям австрийцев на 100 м. Войска скрытно подтягивались к районам прорыва и лишь непосредственно накануне наступления выводились в первую линию. Скрытно средоточивалась и артиллерия. В тылу была организована соответствующая подготовка войск. Солдат учили преодолевать заграждения, захватывать и удерживать позиции противника, артиллерия готова разрушать заграждения и оборонительные сооружения, сопровождать огнем свою пехоту.

Командование Юго-Западного фронта и его армий сумело искусно сгруппировать свои войска. В целом силы фронта лишь незначительно превосходили силы противника. У русских было 40,5 пехотных дивизий (573 тысяч штыков), 15 кавалерийских дивизий (60 тысяч сабель), 1770 легких и 168 тяжелых орудий: у австро-венгров — 39 пехотных дивизий (437 тысяч штыков), 10 кавалерийских дивизий (30 тысяч сабель), 1300 легких и 545 тяжелых орудий. Это давало соотношение сил по пехоте 1,3:1 и по кавалерии 2:1 в пользу Юго-Западного фронта. По общему количеству орудий силы были равны, но тяжей артиллерии у противника было в 3,2 раза больше. Однако на участи прорыва, а их было одиннадцать, русские сумели создать значительное превосходство в силах: по пехоте в 2–2,5 раза, по артиллерии 1,5–1,7 раза, причем по тяжелой — в 2,5 раза. (См.: Вержховский, Первая мировая война 1914–1918. М., 1954. С. 71; Яковлев Н. Н. Последняя война старой России. М., 1994. С. 175.)

Строжайшее соблюдение мер маскировки, скрытность всей подготовки столь мощного наступления обусловили его неожиданность для противника. В общих чертах его руководство знало о группировке русских, разведка добыла сведения о готовящейся атаке. Но высшее военное командование держав Центрального блока, убежденное в неспособности русских войск после поражений 1915 года к наступательным действиям, отвергало назревавшую угрозу.

«Ранним теплым утром 4 июня 1916 года, 22 мая по старому стилю, австрийские войска, зарывшиеся перед русским Юго-Западным фронтом, не увидели восхода солнца, — пишет историк. — Вместо солнечных лучей с востока ослепительная и ослепляющая смертоносная сила. Тысячи снарядов превратили обжитые, сильно укрепленные позиции в ад… В это утро произошло неслыханное и невиданное в анналах кровопролитной, позиционной войны. Почти на всем протяжении Юго-Западного фронта атака удалась». (Яковлев Н. Н. Последняя война старой России. М., 1994. С. 169.)

Этот первый, ошеломляющий успех был достигнут благодаря тесному взаимодействию пехоты и артиллерии. Русские артиллеристы продемонстрировали всему миру свое превосходство. Артиллерийская подготовка на различных участках фронта продолжалась от 6 до 45 часов. Австрийцы испытали на себе все виды русского артиллерийского огня, даже получили свою порцию химических снарядов. «Ходуном ходила земля. С воем и свистом летели снаряды трехдюймовок, с глухим стоном тяжелые взрывы сливались в одну страшную симфонию». (Семанов Макаров. Брусилов. М., 1989. С. 515.)

Под прикрытием огня своей артиллерии русская пехота пошла атаку. Она двигалась волнами (по 3–4 цепи в каждой), следующий одна за другой через каждые 150–200 шагов. Первая волна, не задерживаясь на первой линии, сразу же атаковала вторую. Третью линию атаковали третья и четвертая (полковые резервы) волны, которые перекатывались через первые две (этот метод получил название «атаки перекатами» и был впоследствии использован союзниками на западноевропейском театре войны).

Наиболее успешно прорыв был осуществлен на правом фланге в полосе наступления 8-й армии генерала Каледина, которая действовала на луцком направлении. Луцк был взят уже на третий день наступления, а на десятый день войска армии углубились в расположении противника на 60 км., и вышли на р. Стоход. Гораздо менее удачной была атака 11-й армии генерала Сахарова, столкнувшейся с ожесточенным сопротивлением австро-венгров. Зато на левом фланге фронта 9-я армия генерала Лечицкого продвинулась на 120 км и 18 июня взяла Черновцы. (Ростунов И. И. Русский фронт первой мировой войны. М., 1976. С. 310–313.) Успех надо было развивать. Обстановка требовала переноса направления главного удара с Западного фронта на Юго-Западный, но своевременно этого сделано не было. Ставка пыталась оказать давление на генерала А. Е. Эверта, командующего Западным фронтом, с целью вынудить его перейти в наступление, но тот, проявляя нерешительность, медлил. Убедившись в нежелании Эверта приступить к решительным действиям, сам Брусилов через его голову обратился к командующему левофланговой 3-й армией ладного фронта Л. П. Лешу с просьбой немедленно перейти в наступление и поддержать его 8-ю армию. Однако Эверт не разрешил своему подчиненному сделать это. Наконец, 16 июня Ставка убедилась необходимости использовать успех Юго-Западного фронта. Брусилову начали поступать резервы (5-й Сибирский корпус из состава Северного фронта генерала А. Н. Куропаткина и др.), а Эверт, хотя и с большим опозданием, но вынужден был под нажимом начальника Верховного Главнокомандующего генерала М. В. Алексеева перед наступлением на барановичском направлении. Однако оно закончилось неудачно. Между тем в Берлине и Вене уяснили масштабы катастрофы, постигшей австро-венгерскую армию. Из-под Вердена, из Германии, с итальянского и даже салоникского фронта на помощь разбитым армиям стали спешно перебрасываться войска. (Яковлев Н. Н. Последняя война старой России. М., 1994. С. 177.) Боясь потерять Ковель — важнейший центр коммуникаций, австро-германцы провели перегруппировку своих сил и начали мощные контратаки против 8-й русской армии. К концу июня на фронте наступило некоторое затишье. Брусилов, получив в подкрепление 3-ю, а затем Особую армии (последнюю сформировали из гвардейских корпусов, она была 13-й по счету и из суеверия ее назвали Особой), начал новое наступление с целью выйти на рубеж Ковель, Броды, Станислав. В ходе этого этапа операции Ковель так и не был взят русскими. Австро-германцам удалось стабилизировать фронт. Из-за просчетов Ставки, безволия и бездеятельности командующих Западным и Северным фронтами блестящая операция Юго-Западного фронта не получила того завершения, на которое можно было рассчитывать. Но она сыграла большую роль в ходе кампании 1916 года. Австро-венгерская армия потерпела сокрушительное поражение. Ее потери составили около 1,5 млн. убитыми и ранеными и оказались уже невосполнимыми. В плен было взято 9 тысяч офицеров и 450 тысяч солдат. Русские потеряли в этой операции 500 тысяч человек. (Вержховский Д. В. Первая мировая война 1914–1918. М., 1954. С. 74.)

Русская армия, отвоевав 25 тысяч кв. км, вернула часть Галиции и всю Буковину. От ее победы Антанта получила неоценимые выгоды. Чтобы остановить наступление русских, с 30 июня по начало сентября 1916 года немцы перебросили с Западного фронта не менее 16 дивизий, австро-венгры свернули свое наступление против итальянцев и отправили в Галицию 7 дивизий, турки — 2 дивизии. (См.: Харботл Т. Битвы мировой истории. Словарь. М., 1993. С. 217.) Успех операции Юго-Западного фронта предопределил вступление 28 августа 1916 года Румынии в войну на стороне Антанты.

Несмотря на свою незавершенность, эта операция представляет собой выдающееся достижение военного искусства, что не отрицают и иностранные авторы. Они воздают должное таланту русского генерала. «Брусиловский прорыв» — единственное сражение первой мировой войны, в названии которого фигурирует имя полководца.

Операция на реке Сомме (1916 год)

Наступательная операция англо-французских войск против германцев на р. Сомма (Северная Франция) проводилась 1 июля — 18 ноября 1916 года в порядке реализации общего стратегического плана Антанты на 1916 год, согласованного на 2-й (декабрь 1915 года) и 3-й (март 1916 года) межсоюзнических конференциях в Шантильи в целях обеспечения стратегического взаимодействия на различных театрах войны. (См.: История первой мировой войны 1914–1918. В 2-х Т.2. М., 1975. С. 147–150.)

Первоначальный план операции предусматривал проведение наступления силами трех французских и двух английских армий (64 дивизии) с прорывом германской обороны на фронте протяжением 70 км. Для обеспечения его успеха намечалось привлечь около 50 тяжелой артиллерии и до 40 % авиации, имевшихся у союзников к тому времени на западноевропейском фронте. Поскольку боеспособность английских войск была еще недостаточно высокой, основную роль в проведении операции отводилась французским армиям. 39 дивизий должны были наступать на фронте в 45 км в направлении Перонн, Сен-Кантен, Лаон и разгромить главную группировку германцев в районе Нуайона и р. Эны. Силами англичан предполагалось нанести удар на Бапом, Камбре, Валансьен и поразить противника в районе Арраса и р. Лис.

Операция преследовала решительные цели, но ее проведение затруднялось сложностью организации взаимодействия войск, которые должны были действовать по расходящимся направлениям (французы — на восток, англичане — на север), а также неблагоприятными; наступления условиями холмистой местности. Обилие лесов и извилистая и болотистая Сомма сковывали маневр и мешали соединению атакующими соединениями. Однако французы рассчитывали, наступление на стыке с англичанами позволит им подталкивать последних «действовать с желаемой энергией», а превосходство над противником в силах и средствах обеспечат преодоление отрицательного географического фактора и успех операции. (История первой мировой войны 1914–1918. Т.2. С. 166.)

Ход боевых действий на других участках фронта, в частности, перемоловшая резервы французов Верденская «мясорубка» (см.: История первой мировой войны 1914–1918. Т.2. С. 150–164), заставила французское командование внести в план операции значительные изменения. Количество привлекаемых к ней французских дивизий умещалось на 25, а участок их прорыва сокращался в 3 раза (до 15). Основные усилия теперь возлагались на англичан, чьи силы и средства оставались прежними.

Согласно новому варианту плана, главный удар наносила 4-я английская армия генерала Г. С. Роулинсона. Она должна была прорвать оборону германцев на фронте в 25 км и, наступали в направлении Бапом — Валансьен, разгромить их 4-ю и 6-ю армии. Обеспечение ее действий с запада возлагалось на 3-ю английскую армию генерала Э. Г. Алленби. 6-я французская армия генерала М. Э. Файоля прорывала оборону противника по обе стороны р. Соммы и содействовала успеху 4-й армии англичан с востока.

С выходом на оперативный простор предусматривался ввод в сражение кавалерийских дивизий обеих союзных армий, а также, для разгрома германцев в районе Нуайона, подключение 10-й французской армии генерала Мишле.

Таким образом, в окончательном варианте прорыв предполагалось осуществить силами двух армий (4-й английской и 6-й французской), которые к началу операции имели в своем составе 32 пехотных и 6 кавалерийских дивизий, 2189 орудий, 1160 минометов и 350 самолетов. (См.: История военного искусства. Учебник. В 3-х кн. Кн. 1. М., 1961. С. 144.)

Несмотря на почти двойное сокращение сил и средств, первоначально предназначавшихся для наступления, и значительное сужение участка прорыва (до 40 км), далеко идущие цели операции не претерпели изменений. Она, как и было предусмотрено ранее, должна была проводиться в двух расходящихся направлениях, что свидетельствовало о наличии у союзников разногласий во взглядах на ее цели.

Замысел операции основывался на опыте кампаний 1915 года и заключался в прямолинейном и методическом прорыве обороны противника путем последовательного захвата одного рубежа за другим вплоть до выхода наступающих войск на оперативный простор. Артиллерия должна была прокладывать путь пехоте, а последняя — продвигаться строго по разработанному графику с остановками на «рубежах выравнивания». (См.: Вержховский Д. В. Первая мировая война 1914–1918 гг. М., 1954. С. 67.)

В полосе, намеченной союзниками для прорыва, оборонялась 2-я германская армия генерала К. фон Бюлова. Ее оборона укреплялась около двух лет, была глубоко эшелонирована и тщательно приспособлена к местности. Она состояла из трех основных и одной промежуточной позиций. Первая позиция прикрывалась с фронта двумя полосами проволочных заграждений, имела глубину до 1 км и включала три линии сплошных траншей, систему опорных пунктов, развитую сеть Ходов сообщения и укрытий, в том числе и из бетона. Вторая позиция проходила в 3–4 км за первой, она также имела 1–2 линии траншей и систему опорных пунктов. Между первой и второй позициями проходила промежуточная позиция, а в 2–3 км за второй — третья. Последняя была подготовлена лишь на отдельных наиболее важных направлениях. По северному берегу Соммы и вдоль шоссе Альбер-Бапом находились отсечные позиции. Общая глубина обороны достигала 7–8 км. Пехотная дивизия оборонялась на участке от 4 до 8 км. Оборона дивизий и корпусов строилась на прочном удержании первой позиции с Помощью огня, контратак и контрударов из глубины. Корпусные резервы 2-й немецкой армии размещались в районе третьей позиции.

Два остальных корпуса были переподчинены штабу резервной армии генерала Гафа и получили пассивно оборонительные задачи. Англичане завязали бои за промежуточную позицию.

В полосе 6-й французской армии, где германцы не ожидали атаки, успех был более значительным. Южнее Соммы два корпуса этой армии за два дня боев взяли две сильно укрепленные позиций и ряд селенных пунктов. Севернее Соммы, на стыке с англичанами, корпус французов за два часа захватил первую позицию, но затем, сорванный графиком атаки с армией Роулинсона, из-за ее неудач запретил наступление. Возникшей паузой воспользовалось германское командование. За 4–5 июля армия фон Бюлова получила еще пять похожих дивизий, которые заменили разгромленные соединения и организовали новый рубеж обороны. Попытки союзников развить тактический успех в оперативный оказались запоздавшими. Наступление остановилось.

К 8–9 июля состав 2-й германской армии возрос еще на 11 дивизий и 42 батареи (в том числе 27 тяжелых). Превосходство союзниц в силах сократилось с 3,8 до 1,6 раз, и сопротивление германцев росло. Операция приняла затяжной характер, борьба пошла на истощение. Союзники проводили многочисленные разрозненные атаки в целях улучшения положения своих армий и расширения прорывов стороны флангов и в глубину. Германцы, наращивая сопротивление мощными контратаками резервов ликвидировали или локализовал частные успехи. 19 июля они реорганизовали управление обороняющейся группировкой, разделив свою 2-ю армию на две: 1-ю — генерала фон Бюлова, объединившую действия дивизий севернее Сом и 2-ю — генерала М. Гальвица, которая действовала южнее Сом; За два месяца боев англичане потеряли около 200 тысяч, французов более 80 тысяч, а германцы — свыше 200 тысяч человек и вынуждены были отказаться от наступления под Верденом. (См.: История первой мировой войны 1914–1918. Т.2. С. 178.) 29 августа Фалькенгайн снят со своего поста. Начальником германского генерального стал Гинденбург.

В сентябре-октябре операция на Сомме приобрела еще более широкий размах. Со стороны англичан к ней была привлечена резервная (впоследствии 5-я) армия генерала Гафа и новое средство борьбы — танки, французы ввели в сражение 10-ю армию генерала Мишле. Действия союзников приобрели более согласованный характер. 3 сентября они предприняли объединенную атаку силами четырех армий (5 дивизий) для захвата высот между реками Соммой и Анкром. К времени германцы нарастили оборону в глубину и довели свою группировку до 40 дивизий. (См.: Зайончковский А. М. Мировая 1914–1918 гг. Т.2. С. 96.) К уже оборонявшимся войскам была добавлена еще одна армия (6-я). Новую группу армий возглавил принц Баварский Руппрехт.

Новая серия атак принесла успех англичанам и французам. К 1 сентября они достигли третьей позиции германцев, а в полосе 6-й французской армии прорвали ее. Однако развить успех было нечем. Французская пехота к этому времени уже выдохлась. 13 сентября германцы закрыли брешь и не позволили союзникам выйти на оперативный простор.

15 сентября англичане провели большую атаку, впервые применив танки. Танки были еще несовершенны, тихоходны и громоздки, а их экипажи — слабо подготовлены. Из выступивших в ночной марш к фронту 49 машин на исходное положение выдвинулось 32, а в поддержке атаки пехоты приняло участие лишь 18. Но и этого их количества оказалось достаточно, чтобы повлиять на ход боевых действий, С помощью танков англичане на фронте в 10 км за пять часов продвинулись вперед на 4–5 км. (См.: Вержховский Д. В. Первая мировая война 1914–1918 гг. С. 68–69.) Психологическую атмосферу атаки с применением танков воссоздал в своем стихотворении «Атака» английский поэт, участник первой мировой войны, Зигфрид Сэссун:

В последних числах сентября последовала новая совместная атака англичан и французов. В результате боев 25–27 октября они наконец-то овладели господствовавшими над местностью высотами между Соммой и Анкром, но это был последний их значительный успех. Окончательно прорвать оборону германцев и перейти к маневренной войне им так и не удалось. В октябре последовал еще ряд частных атак, а в середине ноября из-за истощения ресурсов и плохой погоды боевые действия были прекращены.

Операция на Сомме продолжалась 4,5 месяца и была одной из самых крупных в ходе всей войны. С обеих сторон в ней участвовало 150 дивизий, около 10 тысяч орудий, 1 тысяча самолетов и много другой техники. Союзникам не удалось одержать победы над германцами, прорвать их фронт. Они лишь вдавились в германскую оборону на фронте в 35 км и в глубину до 10 км. Ценой огромных потерь была отвоевана территория в 240 кв. км. Французы потеряли 341 тысячу, англичане — 453 тысячи, германцы — 538 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными. (См.: История первой мировой войны 1914–1918 Т.2. С. 182.) В некоторых источниках называются другие цифры этих потерь, но они ненамного отличаются от приведенных. (См., напр.: Харботл. Битвы мировой истории. М., 1993. С. 428.)

Битва на Сомме показала полное военное и экономическое превосходство Антанты. В ходе этой операции, а также тесно связанного с ненаступлением русского Юго-Западного фронта, вырвана стратегическая инициатива из рук Германии. Сражение оказалось предвестником окончательного поражения в войне. Однако эта операция союзников вскрыла несостоятельность теории прорыва позиционного фронта средством удара в одном месте и методических атак. Своевременный отказ от этой теории А. А. Брусиловым при подготовке наступательной операции Юго-Западного фронта принес ему успех. (См. Брусилов А. Мои воспоминания. М., 1983. С. 183–186.) Англичане и французы, начавшие свою операцию на 26 дней позже русских, не сумели воспользоваться их опытом и не смогли добиться решительного успеха.