100 великих казней

НЮРНБЕРГСКИЙ ПРОЦЕСС

Судебный процесс над группой главных военных нацистских преступников в Международном военном трибунале начался 20 ноября 1945 года (то есть следствию потребовалось не более полугода для сбора всех доказательств) и продлился почти год, по 1 октября 1946 года. Всего было 407 заседаний.

Судебная бригада состояла из представителей Советского Союза, Великобритании, США и Франции.

Объединенная юридическая мощь четырех стран-победительниц призвала к ответу 23 ответчика: Германа Вильгельма Геринга, Рудольфа Гесса, Иоахима фон Риббентропа, Роберта Лея, Вильгельма Кейтеля, Эрнста Кальтенбруннера, Альфреда Розенберга, Ганса Франка, Вильгельма Фрика, Юлиуса Штрейхера, Вальтера Функа, Гельмана Шахта, Густава Круппа фон Болен унд Гальбах, Карла Деница, Эриха Редера, Бальдура фон Шираха, Фрица Заукеля, Альфреда Иодля, Мартина Бормана, Франца фон Папена, Артура Зейсс-Инкварта, Альберта Шпеера, Константина фон Нейрата, Ганса Фриче. За свои преступления они отвечали индивидуально и как члены любой из следующих групп или организаций, к которым они, соответственно, принадлежали, а именно – правительственный кабинет, руководящий состав национал-социалистской партии, охранные отряды германской национал-социалистской партии (СС), включая службу безопасности (СД), Государственная тайная полиция (гестапо), штурмовые отряды германской национал-социалистской партии (СА), Генеральный штаб и высшее командование германских вооруженных сил.

Главные преступники на Нюрнбергском процессе

Уполномоченные своими правительствами Р.А. Руденко, Хартли Шоукросс, Роберт Г. Джексон, Франсуа де Ментон обвинили подсудимых в преступлениях против мира, в военных преступлениях, в преступлениях против человечности и в создании общего плана или заговора для совершения этих преступлений.

«Общий план или заговор, – гласило заключение, – включал совершение преступлений против мира, выразившееся в том, что подсудимые планировали, подготавливали и вели агрессивные войны, которые являлись также войнами, нарушающими международные договоры, соглашения и обязательства. В своем развитии общий план или заговор охватывал военные преступления, выражавшиеся в том, что обвиняемые намечали и осуществляли бесчеловечные войны против стран и народов, нарушая все правила и обычаи ведения войны, систематически применяя такие способы, как убийства, зверское обращение, посылка на рабский труд гражданского населения оккупированных территорий, убийства, зверское обращение с военнопленными и лицами, находящимися в плавании в открытом море, взятие и убийства заложников, грабеж общественной и частной собственности, бессмысленное разрушение больших и малых городов и деревень и неоправданное военной необходимостью опустошение. Общим планом или заговором предусматривались, а подсудимыми предписывались к исполнению такие средства, как убийства, истребление, обращение в рабство, ссылки и другие бесчеловечные акты как в Германии, так и на оккупированных территориях, совершенные до и во время войны против гражданского населения, преследования по политическим, расовым и религиозным мотивам во исполнение плана по подготовке и осуществлению беззаконных или агрессивных войн».

Классическая фраза обвинения звучит так: «22 июня 1941 года гитлеровские войска, вероломно нарушив Пакт о ненападении между Германией и СССР, без объявления войны напали на советскую территорию, начав тем самым агрессивную войну против СССР».

«С первого же дня вторжения на территорию СССР гитлеровские заговорщики в соответствии с детально разработанным планом начали осуществлять разрушение городов и сел, уничтожение фабрик и заводов, колхозов и совхозов, электростанций и железных дорог, ограбление и варварское разрушение национально-культурных учреждений народов СССР, разрушение музеев, школ, больниц, церквей, исторических памятников...»

Далее немецкому руководству вменялось в вину следующее: «Обвиняемые убивали и жестоко обращались с военнопленными, лишая их необходимой пищи, жилья, одежды, медицинского обслуживания, заставляя работать их в нечеловеческих условиях, пытая их, а затем убивая их.

Военнослужащих тех стран, с которыми Германия находилась в состоянии войны, часто убивали, когда они сдавались в плен. Эти убийства и жестокое обращение производились вопреки международным конвенциям, в особенности статьям 4, 5, 6, 7 Гаагских правил 1907 года и статьям 2, 3, 4, 6 Конвенции о военнопленных (Женева, 1929 год), законам и обычаям войны, общим правилам обращения с военнопленными».

«В течение всего периода германской оккупации западных и восточных стран германское правительство и Верховное командование проводили политику увода физически здоровых граждан из оккупированных стран в Германию и в другие оккупированные страны для работы на положении рабов на военных заводах и для других работ, связанных с военным усилением Германии.

Такой увод в рабство противоречил международным конвенциям, в частности, статье 46 Гаагских правил 1907 года, законам и обычаям войны, общим правилам уголовного права.

Существуют данные о таких уводах населения из Франции, Дании, Люксембурга, Бельгии, Голландии, СССР, стран Восточной Европы. Из СССР оккупационные власти отправили в рабство около 4 000 000 человек».

«В течение всего времени оккупации обвиняемые с целью терроризирования жителей убивали и мучили граждан, жестоко обращались с ними и заключали их в тюрьмы без законного судебного процесса. Обвиняемые проводили политику преследования, репрессий и истребления тех граждан, которые были врагами нацистского правительства и общего плана или заговора, описанных в разделе 1, или подозревались в этом, или рассматривались в качестве возможных врагов. Нацисты бросали в тюрьмы людей без судебного процесса, содержали их в так называемом предварительном заключении и концентрационных лагерях, подвергали их преследованиям, унижениям, порабощению, пыткам, убивали их... »

Трибунал признал преступными организации СС, СД, СА, гестапо и руководящий состав нацистской партии, но не вынес решения о признании преступным Верховного командования, Генштаба.

Член Трибунала от СССР заявил о своем несогласии с решением о непризнании преступными этих организаций и с оправданием Шахта, Папена, Фриче.

Помощник главного обвинителя от СССР М.Ю. Рагинский вспоминал, как 1 октября 1946 года была оглашена резолютивная часть приговора – меры наказания в отношении каждого подсудимого. Их доставляли по одному, и лорд-судья Лоренс объявлял каждому:

«Трибунал признал вас виновным по... разделам обвинительного заключения и приговорил...» Одного уводили и доставляли следующего – в такой же очередности, как они сидели на скамье подсудимых.

Первым был Геринг. Лоренс объявил: «Подсудимый Геринг, Трибунал признал вас виновным по всем четырем разделам обвинительного заключения и приговорил к смертной казни через повешение». Геринг сделал вид, что он не расслышал. Стоявший сзади охранник надел ему наушники, и Лоренсу пришлось повторить свои слова.

Международный военный трибунал приговорил: Геринга, Риббентропа, Кейтеля, Кальтенбруннера, Розенберга, Франка, Фрика, Штрейхера, Заукеля, Йодля, Зейсс-Инкварта, Бормана (заочно) – к смертной казни через повешение; Гесса, Функа, Редера – к пожизненному заключению; Шираха, Шпеера – к 20, Нейрата – к 15, Деница – к 10 годам тюремного заключения. Фриче, Папен, Шахт были оправданы. Переданный суду Лей незадолго до начала процесса повесился в тюрьме, Крупп был признан неизлечимо больным, и дело по нему было прекращено.

«Я внимательно следил, – писал М.Ю. Рагинский, – за тем, как вели себя Розенберг, Кейтель, Кальтенбруннер, Фрик, Франк, Йодль, Заукель, Штрейхер и Зейсс-Инкварт, приговоренные к смертной казни. За исключением Зейсс-Инкварта, они, убийцы миллионов людей, не могли скрыть свой страх. Риббентропа, Розенберга и Йодля охранники вынуждены были поддерживать с двух сторон, так как они не держались на ногах. Зейсс-Инкварт внешне спокойно выслушал приговор, снял наушники и, поклонившись судьям, пошел к лифту...»

Для подачи ходатайств о помиловании был установлен четырехдневный срок после оглашения приговора.

О помиловании просили все, за исключением Кальтенбруннера, Шпеера и Шираха. Первый – ввиду явной безнадежности предприятия, Шпеер и Ширах радовались и тому, что их миновала петля, которую они вполне заслужили. Адвокат Бергольд подал ходатайство о помиловании Бормана...

Осужденные, кроме того, высказали ряд просьб: Редер, например, о замене пожизненного заключения смертной казнью; Геринг, Йодль, Кейтель – о замене казни через повешение расстрелом, если их просьбы о помиловании будут отклонены.

9 и 10 октября 1946 года в Берлине состоялось заседание Контрольного совета по Германии, который рассмотрел поступившие ходатайства и решил:

1) ходатайства, представленные организациями СС, гестапо, СД и руководящим составом нацистской партии, неприемлемы, поскольку Контрольный совет не уполномочен пересматривать приговоры Международного военного трибунала и может только осуществлять право помилования; 2) ходатайство Редера неприемлемо, потому что Контрольный совет может осуществлять только право помилования по уже принятым приговорам, но не усиливать меру наказания; 3) отклонить просьбы о помиловании Геринга, Гесса, Риббентропа, Заукеля, Йодля, Зейсс-Инкварта, Функа, Деница и фон Нейрата; 4) отклонить ходатайства Геринга, Йодля и Кейтеля, поданные на случай, если их просьбы о помиловании будут отклонены, о замене казни через повешение расстрелом; 5) просьба о помиловании, поданная от имени Бормана, отклоняется как преждевременная. Однако Борману предоставляется право обратиться с такой просьбой в течение четырех дней после его ареста, когда таковой будет иметь место».

Казнь нацистских преступников была назначена на 16 октября.

Вечером 15 октября полковник Эндрюс, ведавший охраной тюрьмы, где находились осужденные, посетил каждого из них и сообщил об отклонении их просьб о помиловании. А ровно в полночь, за час до назначенного времени казни, он вбежал в комнату журналистов и растерянно сообщил, что умер Геринг. Несколько успокоившись, Эндрюс рассказал, что солдат охраны, дежуривший у двери камеры Геринга, услышал вдруг странный хрип. Он тут же вызвал дежурного офицера и врача. Когда они вошли в камеру, Геринг был в предсмертной агонии. Врач обнаружил у него во рту мелкие кусочки стекла и констатировал смерть от отравления цианистым калием.

При исполнении приговора Международного военного трибунала присутствовали по двое журналистов от каждой из четырех держав-победительниц и официальный фотограф. Советский журналист, корреспондент газеты «Правда» Виктор Темин так изложил свои впечатления:

«В окно гостиницы мне виден Нюрнберг – Нюрнберг 15 октября 1946 года. Мрачно и пустынно на его улицах. Ровно в 8 часов вечера по берлинскому времени мы, восемь корреспондентов, по два от четырех союзных держав – Советского Союза, Соединенных Штатов, Англии и Франции – явились в здание суда...

Пришел шеф Нюрнбергской тюрьмы, американский полковник Эндрюс, и от всех восьми корреспондентов было взято обязательство не покидать здание тюрьмы и отведенные им места, а также ни с кем не общаться до особого указания четырехсторонней комиссии».

После осмотра тюрьмы, писал Темин, «мы проходим через двор, вернее, тюремный сад, освещенный электричеством, к небольшому одноэтажному зданию... Здесь сегодня должна состояться казнь.

Входим в здание. Прямо против двери—три виселицы, окрашенные в темно-зеленый цвет. Тринадцать ступеней ведут на эшафот.

На чугунных блоках – новые толстые манильские веревки, которые выдерживают груз более 200 килограммов. Основание эшафота высотой более двух метров закрыто брезентом. Под каждой виселицей – люк с двумя створками, которые открываются нажатием рычага.

Казненный падает в отверстие на глубину 2 метра 65 сантиметров.

Виселиц три, но только две приготовлены для казни. Около них лежат черные колпаки, которые будут в последний момент накинуты на головы осужденным. Одна виселица запасная.

Правый угол здания отгорожен брезентом. Сюда будут сносить тела казненных. Закончив осмотр, возвращаемся в отведенные нам комнаты в здании Международного военного трибунала.

...После объявления об утверждении приговора всем осужденным были одеты наручники...

Мы занимаем указанные нам места против эшафота на расстоянии примерно трех-четырех метров. Входят члены комиссии, медицинские эксперты, офицеры американской охраны. От каждой из союзных стран: СССР, США, Англии и Франции – присутствуют по пять человек. Сюда входят: генерал, врач, переводчик и два корреспондента... Все остальные занимают специально отведенные для них места слева от эшафота. У виселиц на эшафоте занимают место два американских солдата: переводчик и палач.

Первым вводят под руки Иоахима фон Риббентропа. Он бледен, пошатывается, секунду-две стоит с полузакрытыми глазами, как бы в состоянии полной прострации. С него снимают наручники и связывают руки за спиной.

Вводят Кальтенбруннера. Этот изверг был правой рукой Гиммлера. У него бегающие глаза и огромные руки душителя... Кальтенбруннер бросает умоляющий взгляд на пастора. Тот читает молитву. Кальтенбруннер блуждающим взглядом смотрит вокруг. Но бесстрастный палач накидывает ему на голову черный колпак...

Все мы, 25 человек, присутствовавшие при казни, люди разных рангов, возраста, национальностей, взглядов, думаем в эти минуты одинаково: виновников военных преступлений нужно наказывать сурово и беспощадно».

После казни тела повешенных и труп самоубийцы Геринга положили в ряд, их сфотографировал официальный фотограф. Затем тела были сожжены, а на другой день этот прах развеяли с самолета по ветру.