1917. Разложение армии

Эта инструкция была прочитана мною Г.И. Благонравову с просьбой занести ее в Таврический дворец и передать ее кому-нибудь из кронштадтцев для распространения среди наших товарищей. Днем я узнал, что все кронштадтцы выехали из Петрограда. На следующее утро 7 июля я через Ораниенбаум уехал в Кронштадт.

Буржуазные газеты писали обо мне слишком много лжи. В том числе сообщалось, что я играл главенствующую роль в Петропавловской крепости. На самом деле я в Петропавловской крепости не был ни разу. Точно так же я не охранял и не сопровождал В.И. Ленина по той простой причине, что он в Кронштадт вовсе не приезжал. Когда в ночь с 12 на 13 июля я узнал, что имеется предписание о моем аресте, то пожелал тотчас же явиться в Петроград для следствия и суда. 13 июля я и товарищ Ремнев вместе с делегацией от Кронштадтского Совета явились на квартиру помощника морского министра капитана 1-го ранга Дударова и отдали себя в руки правосудия. За все мои дела и слова я готов понести полную ответственность и заслуженное мною наказание, если оно полагается по законам свободной, республиканской России. В государственной измене и в участии в вооруженном восстании виновным себя отнюдь не признаю.

Мичман Раскольников-Ильин Военно-морской судья подполковник Соколов

(Ленингр. областное арх. бюро, 5-е архивохранилище. Дело: «Предварительное; следствие, произведенное следственной подкомиссией по расследованию действий морских частей и команд г. Кронштадта в связи с вооруженным восстанием 3–5 июля [1917 г.] по делу о мичмане Раскольникове, прапорщике Ремневе, гражданине Рошале и др.», т. II, л. 11–24. Публикуется по: Большевизация Петроградского гарнизона… С. 206–218.)