А. С. Попов и советская радиотехника

Развитие отечественной радиотехники

А. С. Попову довелось быть свидетелем только первоначальных шагов своего детища. Основываясь на глубоких и широких знаниях, обладая даром научного предвидения, направлявшим искания и опыты изобретателя, Александр Степанович понимал великое значение радио для человечества.

Изобретение радио, доставившее славу его творцу и русской науке, в последующие годы стало предметом спекуляции и наживы иностранных предпринимателей, извлекавших прибыль из отсталости царской России и продажности правящих кругов. Рост и развитие радио в дореволюционной России со времени смерти А. С. Попова вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции искусственно тормозились царским правительством и его приспешниками.

Попытки иностранных радиофирм проникнуть на русский рынок начались еще в 900-годах. Преуспели в этом немецкие фирмы АЕГ и «Сименс и Гальске», объединившие в 1903 г. свою деятельность в области радио путём создания фирмы «Телефункен». Этому способствовало то обстоятельство, что русская электропромышленность в тот период была почти целиком в руках немцев.

Первая попытка Маркони внедрить изделия своей фирмы в России была неудачна. На основе заключения А. С. Попова, указывавшего на отсутствие каких-либо элементов новизны в «заявке», Маркони было отказано в регистрации его патента в России. Вторая и последующие попытки фирмы также не дали результатов. Поэтому, когда в 1907 г. предприимчивый инженер Айзенштейн организовал «Русское общество беспроволочных телеграфов и телефонов» (РОБТиТ), оно через год стало русским только по названию: преобладающее большинство акций общества поспешила скупить фирма Маркони.

О том, какими средствами пыталась фирма Маркони завоевать монопольное положение в России, свидетельствуют нижеследующие строки В. И. Ленина, напечатанные в газете «Путь Правды», № 41, 2 апреля 1914 г. Он писал:

«Когда два вора дерутся, от этого всегда будет известная польза для честных людей. Когда вконец перессорятся „деятели“ буржуазного газетного дела, они раскрывают перед публикой продажность и проделки „больших“ газет.

Нововременец Н. Снессарев поссорился с „Новым Временем“, проворовался и был удалён со скандалом. Он опубликовал теперь „сочинение“ в 135 страниц под заглавием „Мираж „Нового Времени“. Почти роман. Спб. 1914“.

…Напр., к г. Снессареву явился однажды представитель лондонской компании беспроволочного телеграфа Маркони и предложил составить устав русского общества Маркони и проект концессии в пользу этого общества. „Вознаграждение за этот труд определялось в 10 000 рублей, и соглашение было заключено“.

Пострадавший Снессарев повествует, что не только он продал себя капиталистам за эти деньги, но и вся газета „Новое Время“ продалась за „кампанию в защиту концессии“, получив скидку на телеграммы в 50 %, да „местечко“ учредителя общества с акциями на 50 000 рублей.

Капиталисты лондонские — обирание россиян — концессия от русского правительства — участие печати — повальная продажность — купля-продажа кого угодно за десятки тысяч рублей — вот правдивая картина, развертываемая проворовавшимся и обиженным Снессаревым» (Ленин, 4 изд., т. 20, стр. 143–144).

Немногочисленные передовые радиоспециалисты, видевшие засилие иностранцев в области развития радиодела в России и понимавшие, что это ведёт отечественную радиотехнику к рабской зависимости от заграницы, стали принимать практические меры к отстаиванию независимости. Первым начинанием в этой области был план освобождения военно-морского флота от иностранной зависимости в области радио. Русские моряки, несмотря на все старания иностранцев, хорошо помнили, что радио — это изобретение русского учёного и что Россия была первой в создании телеграфа без проводов.

Радиоспециалисты русского военно-морского флота решили создать хорошую исследовательскую радиолабораторию и небольшой (на первых порах) завод, где можно было бы разрабатывать и изготовлять собственные радиостанции. Для того чтобы не встретить противодействия этому начинанию со стороны правящей верхушки царской России, не дать разгадки истинного назначения нового дела конкурентам — иностранным фирмам, новому предприятию было присвоено скромное название «Радиодепо Морского ведомства». Так возник в 1913 г. по инициативе группы учёных-патриотов первый русский радиозавод, сыгравший впоследствии видную роль в деле освобождения страны от иностранного засилья в области радио.

В отличие от иностранных предприятий в России, стремившихся сбывать здесь устарелую аппаратуру, не имеющую уже спроса за границей, радиоспециалисты Депо отказались от копирования и улучшения иностранных образцов, организовали производство радиопередатчиков отечественной конструкции, положив в основу многократный разрядник и в качестве источника питания — машину высокой частоты (1000 герц) В. П. Вологдина. Эту группу русских радиоспециалистов составляли: М. В. Шулейкин, А. А. Петровский, Н. Н. Циклинский, В. П. Вологдин, В. П. Ивановский, И. Г. Фрейман, Л. Д. Исаков, И. И. Ренгартен и др. В июне 1915 г. Депо было преобразовано в «Радиотелеграфный завод Морского ведомства», выполнявший все основные работы по вооружению боевых кораблей русского военного флота радиотелеграфными станциями.

Русская радиотехника в период первой мировой войны

Благодаря аппаратуре, выпущенной радиотелеграфным заводом радиосвязь на основном морском театре — Балтийском море — стояла на достаточно высоком уровне. Все искровые станции старого типа были заменены новыми радиостанциями со «звучащей» искрой, которые обеспечивали устойчивую и надёжную связь, более свободную от помех. Производство этих станций на радиотелеграфном заводе совершенно освободило русский флот от иностранной зависимости в области радиовооружения. Имелась хорошо организованная служба береговых наблюдательных постов и береговых радиостанций. Ни одно движение немецкого флота не проходило незамеченным и сразу становилось известным командованию Балтийского флота. Уже в начале войны на флоте была организована радиопеленгаторная служба. Восемь таких станций на Балтийском море оказали большую пользу флоту. Во время войны продолжалось дальнейшее усиление радиовооружения военно-морского флота. В 1915 г. была заменена радиостанция в Севастополе, установлены новые станции на Белом море и началась установка станции на Каспийском море. В конце ноября 1915 г. был выдан заказ на установку радиостанции в «Новой Голландии» (Петроград) мощностью 25 киловатт, предназначенной для связи с Балтикой и Севастополем.

Радиосвязь в армии и гражданская радиосвязь находились в значительно худшем положении. Война с Германией обнаружила давно уже назревшее глубокое противоречие в обеспечении царской России средствами радио. Царское правительство не намеревалось создавать своей радиопромышленности, предпочитая привычные и удобные отношения с иностранными фирмами. Формально в договорах имелся пункт о том, что поставляемые станции должны быть изготовлены на русских предприятиях. Для выполнения этого пункта договоров Маркони и немецкая фирма «Сименс и Гальске» создали свои русские филиалы, куда ввозились из-за границы отдельные узлы и детали и где осуществлялась по существу лишь сборка станций из готовых изделий, доставленных из-за границы.

Поэтому русские радиоинженеры, служившие на заводах РОБТиТ, «Сименс и Гальске» и других предприятиях, вынуждены были работать лишь в качестве исполнителей, монтажёров, установщиков. Только первая мировая война дала возможность русским радиоспециалистам несколько активизировать свои стремления, начать освобождение от иностранной зависимости.

Русская армия была плохо вооружена радиостанциями: имелись походные станции фирмы «Телефункен», но в самом начале войны не было более мелких станций, в том числе кавалерийских, ранцевых, самолётных. Такими станциями «Телефункен» снабжала лишь немецкую армию.

Когда к началу войны связь России с Францией и Англией была прервана ввиду того, что немцы перерезали или захватили английские подводные кабели, русские инженеры на заводе РОБТиТ в рекордный срок 100 дней (сентябрь— декабрь 1914 г.) построили сверхмощные по тому времени передающие радиостанции, которые были установлены в Москве на Ходынке и Царском селе. Было ускорено изготовление мощных радиостанций для Николаева, Ташкента и Читы. На заводе «Дюфлон» В. П. Вологдин вёл проектирование машины высокой частоты для радиостанции во Владивостоке. По инициативе русских радиоинженеров, работавших на заводе «Сименс и Гальске» (лабораторией которого во время войны руководил Л. И. Мандельштам), а также на заводе РОБТиТ (где научным руководителем радиолаборатории был Н. Д. Папалекси), было увеличено производство полевых радиостанций и подготовлены к выпуску новые типы их. Завод Морского ведомства изготовил прекрасные по тому времени двухконтурные радиоприёмники, разработанные по проекту М. В. Шулейкина и И. Г. Фреймана. Радиоспециалисты, сосредоточенные в Офицерской электротехнической школе, наладили в мастерской школы производство радиопеленгаторных станций, которые были затем установлены на западной границе для радионаблюдения за передвижением частей противника.

Ученик А. С. Попова, В. И. Коваленков ещё в 1910 г. в стенах Электротехническою института начал конструировать электронную лампу, предназначавшуюся им для осуществления телефонных трансляций на основе советов, данных А. С. Поповым. В 1914 г. В. И. Коваленков смог уже продемонстрировать съезду инженеров-электриков работу лампового усилителя, предназначенного для проволочных телефонных линий. В этом усилителе применялись построенные В. И. Коваленковым электронные лампы, конструкция которых показана на рисунке. В центре стеклянного баллона лампы виден катод в виде буквы М, окружённый металлической сеткой и алюминиевым анодом.

Лампы конструкции В. И. Коваленкова.

Лампа, показанная справа на рисунке, была изготовлена В. И. Коваленковым в 1914 г. и предназначалась для работы в качестве генераторной. Анод лампы представлял собой металлический прямоугольник, закрытый со всех сторон и имевший выводную стеклянную (кварцевую) трубку, через которую подводились провода к катоду и сетке. Снаружи лампа для сохранения вакуума обмазывалась менделеевской замазкой. Для охлаждения во время работы лампу опускали в ведро с водой.

В том же 1914 г. Н. Д. Папалекси провёл демонстрацию работы лампового генератора незатухающих колебаний на расстоянии 25 километров. В это же время начались попытки наладить производство электронных ламп на заводе Морского ведомства и на заводе РОБТиТ и разработку гетеродинов для приёма незатухающих колебаний.

Наружный вид радиостанции на Югорском шаре.

Лампы, созданные Н. Д. Папалекси, имели оксидный катод прямого накала с никелевым сердечником. Катод помещался внутри сетки, выполненной в виде колпачка из никелевой проволоки. В свою очередь катод и сетка размещались внутри цилиндрического никелевого анода. Лампы были не чисто вакуумными, а работали при небольшом давлении ртутных паров. Это давление поддерживалось при помощи периодического подогревания небольшого отростка стеклянного баллона, в котором находилась ртутная амальгама серебра. Ртутные пары вводились для того, чтобы повысить эффективность работы лампы. Очень небольшой в количественном отношении выпуск ламп конструкции Н. Д. Папалекси, организованный на заводе РОБТиТ, оказал влияние на развитие радиотехники в период первой мировой войны. Выпуск этих ламп прекратился в 1917–1918 гг. перед переводом завода в Москву.

Следующий период работ по созданию отечественных, на этот раз уже чисто вакуумных, ламп начался в 1916 г. на Тверской приёмной радиостанции международных сношений, когда там стал работать по окончании Офицерской электротехнической школы М. А. Бонч-Бруевич. В августе 1916 г. он изготовил первую отпаянную приёмную лампу.

Радиостанция на двуколке в развёрнутом виде.

К 1917 г. Россия располагала следующими стационарными радиостанциями: в Москве и под Петроградом работали передающие мощные радиостанции, предназначавшиеся для связи с Англией и Францией. Выделенная приёмная станция международных сношений находилась в Твери. Радиостанция, подобная московской, но меньшей мощности, работала в Николаеве. Имелись также искровые станции в Ташкенте, Чите (по 35 киловатт в антенне), ещё меньшей мощности станции были в Кушке, Гельсингфорсе, Ревеле, Або, Петропавловске-на-Камчатке. Были установлены станции в ряде пунктов на севере. Некоторое количество радиостанций построило почтово-телеграфное ведомство: в Николаевске-на-Амуре, Либаве и Риге мощностью от 2 до 8 киловатт.

Вьючная радиостанция в развёрнутом виде.

Вьючная радиостанция в походном виде (три упаковки).

Основной радиоаппаратурой, применявшейся в армии, были полевые искровые станции мощностью около 750 ватт, смонтированные на двуколках. 5-сильный бензодвигатель вращал электрогенератор переменного тока, работавший на первичную обмотку индуктора, вторичная обмотка которого через искровой разрядник питала замкнутый колебательный контур, связанный с зонтичной антенной, укреплённой на мачте высотой около 15 метров. Заземление состояло из металлической сетки, расстилаемой около двуколки. Дальность действия такой станции считалась около 50 вёрст, но на практике при плохой проводимости почвы снижалась до 5 вёрст и меньше.

За два года до войны в армию стали поступать более мощные искровые станции систем «Телефункен» и Маркони. Дальность действия этих станций была около 150–200 километров. Аппаратура станции «Телефункен» размещалась в двух двуколках. В машинной двуколке бензиновый двигатель 8 л. с. через ремённую передачу вращал генератор переменного тока повышенной частоты (1000 герц). В радиостанции фирмы Маркони такой же двигатель был непосредственно соединён с якорем генератора частоты 500 герц, на валу которого сидел вращающийся синхронный разрядник. Станции имели телескопическую антенну и изолированный от земли противовес, освобождающий от необходимости подыскивать место с хорошей проводимостью почвы и позволяющий устанавливать такие станции неподалёку от штаба.

Кавалерийские станции, поступавшие в армию после начала войны, были смонтированы в одной двуколке, имели вращающийся синхронный разрядник и при благоприятных условиях обладали дальностью действия 50–60 километров. Имелось также несколько автомобильных радиостанций мощностью до 2,5 киловатта в антенне.

Основным средством приёма был детекторный приёмник. Лишь некоторая часть приёмных станций имела двухламповые усилители РОБТиТ, гетеродины и усилители.

Новейшая по тому времени радиотехника была представлена машинами высокой частоты В. П. Вологдина.

Схема искрового передатчика Ходынской радиостанции.

Ходынская радиостанция вынесла основную нагрузку радиосвязи в первые годы после Великой Октябрьской социалистической революции. Электропитание станции осуществлялось от своей электростанции, имевшей два дизеля Коломенского завода по 400 л. с. С валом каждого двигателя была спарена машина постоянного тока 320 киловатт, 220 вольт. При остановке электростанции энергию отдавала буферная батарея аккумуляторов емкостью 800—1000 ампер-часов при разрядном токе 300 ампер. Далее ток поступал в агрегатную, где стояло 12 агрегатов. Каждый из них представлял собой электродвигатель в 50 л. с. и два генератора по 750 вольт, 15 ампер, соединённых последовательно, и маломощного возбудителя. Каждый агрегат работал на зарядку аккумуляторной батареи ёмкостью в 54 ампер-часа. Двенадцать батарей соединялись последовательно, давая напряжение в 13 500 вольт.

Здание и антенны Ходынской радиостанции.

Катушка самоиндукции колебательного контура диаметром 1,5 метра была сделана из медной ленты шириной 0,7 метра. Емкостью контура являлись 100 конденсаторов объёмом каждый в 1 куб. метр. Конденсаторы через дроссель заряжались от аккумуляторов и разряжались через разрядник. Последний представлял собой диск красной меди диаметром 0,7 метра с зубцами по краям, вращавшийся мотором в 50 л. с. со скоростью 1000–1200 оборотов в минуту. Число искр равнялось 300 в секунду. Колебательный контур передатчика был индуктивно связан с антенным контуром, состоящим из катушки связи, вариометра, амперметра и самой антенны. Антенная система представляла собой четыре «колбасы», подвешенные на двух рядах мачт. Семь деревянных мачт имели по 100 метров высоты, четыре металлические — по 120 метров.

Телеграфная манипуляция передатчика осуществлялась автоматически разрывом цепи высокого напряжения при помощи четырёх пар контактов. Возникавшая при этом дуга гасилась струёй воздуха. При каждом разрыве Дуги слышался звук, напоминавший стрельбу из винтовки. Работа разрядника была слышна на расстоянии 3–4 километров от станции.

Приёмная станция находилась здесь же в специальном домике и имела антенну, подвешенную на тех же мачтах. Детекторный приёмник был высотой около 1 метра и имел свыше десяти ручек настройки.

Радиосвязь была односторонней. Станция вызывала корреспондента, ожидала согласия на приём, затем начинала свою передачу и после этого переходила на приём квитанции, т. е. подтверждения о приёме радиограммы.

Конструкции детекторных радиоприёмников 1912–1914 гг. Длина волны 2000–4000 метров.

Радио на службе Великой Октябрьской социалистической революции

Канун Октябрьской революции. В Петрограде работает Военно-революционный комитет, которым руководит товарищ Сталин. По его распоряжению крейсер «Аврора» передаёт по радио обращение Военно-революционного комитета ко всем местным советам и полковым комитетам о борьбе с контрреволюцией, стягивающей к Петрограду воинские части, чтобы попытаться задушить пролетарскую революцию.

25 октября (7 ноября) 1917 г. в 10 часов утра радиостанция большевистского крейсера «Аврора» возвестила всему миру:

«Временное правительство низложено. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов — Военно-революционного комитета» (Ленин, 4 изд., т. 26, стр. 207). В Москву эта радиограмма попала кружным путём. Её приняла радиостанция в Архангельске, передала далее, и под Москвой, в Черкизове её приняли солдаты полевой радиостанции. Так с первых же дней Октября радиосвязь перешла на службу революции.

Правительство, выдвинутое народом, нуждалось в постоянной связи с ним. Народ и его передовой класс — пролетариат, а также бойцы новой революционной армии должны были знать о действиях и решениях правительства. Огромные трудности возникали перед Советской Россией с первых же дней её существования. Преодоление их требовало напряжения всех сил народа, уже утомлённого войной. Эти силы надо было организовать и направить. Наступил период добровольного и сознательного труда на об-шее благо. Для этого требовалось перевоспитать массы. Старые средства связи помочь в этом не могли.

Ленин и Сталин — основатели и организаторы советского государства — сразу же оценили огромные возможности радио, как массового средства пропаганды и агитации, как незаменимого способа распространения знаний и приобщения народных масс к культурным достижениям. Социалистическая революция превратила скромные радиотелеграфные искровые передатчики из рядового технического средства в мощное орудие большевистской пропаганды.

9 ноября В. И. Ленин запрашивает Гельсингфорс: «Есть ли радио-телеграф на „Республике“, и может ли он сноситься с Питером во время пути?» (Ленин, т. XXII, стр. 29).

По радио в те дни узнавали фронтовики, следившие за событиями, об аресте Временного правительства, бегстве Керенского, первых декретах Советской власти о мире, о земле. 12 ноября по радио была послана первая радиограмма, адресованная «Всем, всем, всем» и составленная лично Владимиром Ильичом:

«Всероссийский съезд Советов выделил новое Советское правительство. Правительство Керенского низвергнуто и арестовано. Керенский сбежал.

…Сообщаем, для сведения, что съездом Советов, который разъехался уже, приняты два важных декрета: 1) о немедленном переходе всех помещичьих земель в руки крестьянских комитетов и 2) о предложении демократического мира.

Председатель Советского правительства

Владимир Ульянов (Ленин)»

(Ленин, 4 изд., т. 26, стр. 239).

Передача по радио важнейших политических документов оказала огромное влияние на развитие революционных событий в стране. Эти документы имели огромную мобилизующую силу, исключительное агитационное значение. Беспроволочный телеграф стал оперативным средством революции, передатчиком директив Совета Народных Комиссаров.

Когда Совет Народных Комиссаров решил заставить главнокомандующего вооружёнными силами генерала Духонина прекратить военные действия, Ленин и Сталин отправились в Главный штаб к прямому проводу, вызвали Духонина и начали переговоры. Духонин и ставка отказались выполнить приказ. Товарищ Сталин в связи с этим в своей речи на вечере кремлёвских курсантов вспоминал:

«…Помнится, как после некоторой паузы у провода лицо Ленина озарилось каким-то необычайным светом. Видно было, что он уже принял решение. „Пойдём на радиостанцию, — сказал Ленин, — она нам сослужит пользу: мы сместим в специальном приказе генерала Духонина… и обратимся к солдатам через голову командного состава“» (Сталин, О Ленине, Госполитиздат, 1945 г., стр. 27).

Утром 9(22) ноября по настилу к небольшому островку «Новая Голландия» между Мойкой и Невой при впадении их в залив прошли двое. Это были Ленин и Сталин. В трёхэтажном каменном доме в глубине острова находилась радиостанция военного порта. Радист по приказу товарища Ленина запустил передатчик, передал позывные станции и начал выстукивать воззвание, которое тут же за столиком писал Ленин:

«Всем полковым, дивизионным, корпусным, армейским и другим комитетам, всем солдатам революционной армии и матросам революционного флота.

…Солдаты! Дело мира в ваших руках. Вы не дадите контрреволюционным генералам сорвать великое дело мира…

Пусть полки, стоящие на позициях, выбирают тотчас уполномоченных для формального вступления в переговоры о перемирии…

Совет Народных Комиссаров даёт вам право на это…» (Ленин, 4 изд., т. 26, стр. 279–280).

В. И. Ленин и И. В. Сталин на радиостанции «Новая Голландия». С картины худ. Ланге.

В период между 25 ноября 1917 г. и 1 марта 1918 г., в наиболее напряжённые политические моменты, Ленин неоднократно пользовался радиосвязью. 23 февраля 1918 г. он шлёт предписание Царскосельской радиостанции быть наготове для передачи по радио решения Центрального Исполнительного Комитета, обсуждавшего условия мира, предложенные немецким командованием. 1 марта Владимир Ильич приказывает передать по радио составленный им «Приказ всем совдепам» с предупреждением о готовящемся разрыве мирных переговоров.

После переезда правительства в Москву Ходынская радиостанция принимает первую радиограмму, адресованную Ленину.

Постановлением Совнаркома от 3 апреля 1918 г. Ходынская радиостанция была передана из военного ведомства Народному Комиссариату почт и телеграфов, что положило начало созданию мощной передающей радиосети Народного Комиссариата почт и телеграфов (НКПиТ). Несколько раньше была передана в НКПиТ Тверская приёмная радиостанция, где был организован затем приём иностранной информации для газет.

Начало советскому радиостроительству положил декрет Совнаркома «О централизации радиотехнического дела», подписанный В. И. Лениным 21 июля 1918 г. Для общего руководства радиоделом поручалось организовать Радиосовет, которому вменялось в обязанность:

— составление плана устройства и эксплоатации сети постоянных радиостанций и надзор за выполнением этого плана;

— согласование всей хозяйственно-технической деятельности в области радио различных комиссариатов.

Тот же декрет предусматривал передачу ряда мощных радиостанций из военного ведомства в НКПиТ и национализацию некоторых заводов для постановки на них производства радиооборудования для общегосударственной сети приёмных и передающих радиостанций. Этот декрет стал одним из краеугольных камней, заложенных Владимиром Ильичом в создание советского радио. Последовавшие за этим другие декреты явились программой работ в области радиостроительства на длительный период. Объединение всех средств связи Советского государства в 1918 г. на 10 лет опередило осуществление аналогичного мероприятия в капиталистических странах.

Вторым декретом о радио, подписанным Владимиром Ильичом 2 декабря 1918 г., было «Положение о радиолаборатории с мастерской НКПиТ». Издание этого Положения имеет свою историю.

Нижегородская радиолаборатория имени Ленина

В первый год мировой войны на Тверскую «приёмную радиостанцию международных сношений» (как она тогда называлась) был назначен помощником начальника станции М. А. Бонч-Бруевич.

Михаил Александрович Бонч-Бруевич.

При его участии было закончено оборудование станции, и она начала работу. На станции имелись уже первые заграничные приёмные лампы (лампы Раунда), весьма несовершенные. Срок их службы не превышал 6—10 часов, а стоили они 175–200 рублей золотом, не считая трудностей доставки их из-за границы во время войны. Явно было необходимо делать лампы самим и делать их лучше. Эти задачи и поставил перед собой М. А. Бонч-Бруевич. В крохотной комнатке начались опыты по практическому изучению «катодных реле». В магазинах Твери скоро исчезли все подходящие стеклянные трубки. На радиостанции не было людей, умеющих работать со стеклом.

Поэтому приходилось соединения замазывать сургучом, менделеевской замазкой. В этой «нештатной лаборатории Тверской радиостанции», как она именовалась в документах того времени, в 1916 г. была создана русская газовая лампа, имевшая четыре нити накала и два цоколя, чтобы экономить на трудной и дорогой откачке воздуха. При перегорании обеих нитей накала с одной стороны лампу переворачивали и включали на другой цоколь. Анод и сетка были сделаны из железа за неимением других материалов. Для изготовления катодов применяли нити из разбитых осветительных ламп.

Удачные опыты с первой лампой позволили вскоре наладить выпуск небольшой серии. В отличие от заграничных, русские лампы работали по четыре недели и стоили всего лишь десятки рублей. Тверь начала снабжать своими лампами Петроград и приёмные радиостанции фронтов.

Летом 1918 г., после передачи Тверской радиостанции согласно декрету Совнаркома в ведение НКПиТ, её посетил народный комиссар почт и телеграфов т. В. Н. Подбельский. Он нашёл здесь группу высококвалифицированных радиоспециалистов: проф. В. К. Лебединского, инж. М. А. Бонч-Бруевича, П. А. Острякова, ознакомился с кустарным производством ламп, ламповых приёмников, услышал от Бонч-Бруевича о его желании начать работы в области радиотелефонии.

О результатах своей поездки по радиостанциям, переходящим в ведение НКПиТ, т. Подбельский доложил Владимиру Ильичу. Сразу же оценив необходимость наладить производство электронных ламп, особенно заинтересовавшись перспективами радиотелефонирования и предвидя, что для организации крупного радиостроительства в России, начатого по его инициативе, потребуется проведение широких научных исследований в области радио, Владимир Ильич отдал распоряжение организовать большую радиолабораторию, укомплектовав её радиоспециалистами, работающими на различных радиостанциях в Твери, в Царском селе (группа А. Ф. Шорина), на заводе «Дюфлон» (группа В. П. Вологдина) и др. Так была создана Нижегородская радиолаборатория, первый научно-исследовательский институт, организованный после Великой Октябрьской социалистической революции.

Положение о радиолаборатории с мастерской Народного Комиссариата почт и телеграфов гласило:

«А. Цель и задачи радиолаборатории с мастерской:

I. Радиолаборатория с мастерской Народного Комиссариата почт и телеграфов является первым этапом к организации в России Государственного радиотехнического института, конечной целью которого является объединение в себе и вокруг себя, в качестве организующего центра:

а) всех научно-технических сил России, работающих в области радиотелеграфа;

б) всех радиотехнических учебных заведений России;

в) всей радиотехнической промышленности России.

II. Радиолаборатория с мастерской должна объединить в себе кадр активных работников в области радиотехнической науки, техники, промышленности и эксплуатации и дать всем вообще радиотехникам возможность бесплатного производства опытов и изысканий.

Она имеет целью:

а) производство научных изысканий в области радиотелеграфии и радиотелефонии и в смежных областях физических наук;

б) техническую разработку и конструктивное выполнение радиотехнических приборов как по собственному почину, так и по заданиям ведомства;

в) организацию производства радиотехнических приборов особого назначения как по собственной инициативе, так и по заданиям ведомства;

г) технический контроль всех радиотелеграфных и радиотелефонных приборов Народного Комиссариата почт и телеграфов;

д) техническую консультацию по специальным вопросам, составление правил и норм, рассмотрение изобретений;

е) составление учебных книг, программ, брошюр и статей по специальным вопросам;

ж) подготовку материалов, детальную разработку мер к осуществлению Государственного социалистического радиотехнического института и проведение этих мер в жизнь.

III. Радиолаборатория с мастерской имеет ближайшие конкретные задания:

а) организацию производства катодных реле с абсолютной пустотой до 3000 штук в месяц;

б) разработку типовой приёмной радиостанции для Народного Комиссариата почт и телеграфов:

в) разработку радиотелеграфных передатчиков дальнего действия.

Председатель Совета Народных Комиссаров В. Ульянов (Ленин).

Москва, Кремль, 2 декабря 1918 г.»

В. П. Вологдин.

В. К. Лебединский.

Положение дало программу работ в области советской радиотехники на много лет вперёд. С гениальной прозорливостью Владимир Ильич наметил пути развития радиотехники. Надо подчеркнуть, что к моменту подписания Положения в радиосвязи преобладали ещё искровые передатчики, что радиоспециалисты тогда ещё спорили, какой из видов техники незатухающих колебаний — дуга или машина высокой частоты — завоюет себе будущее. О лампе в то время ещё серьезно не думали и не предвидели, что она очень скоро и полностью вытеснит и дугу и машину. Радиоспециалисты отводили тогда лампе довольно скромное место в технике радиоприёма как одному из видов хороших детекторов. Многие даже считали, что газовая лампа лучше вакуумной. Вакуум в лампе рассматривался как её недостаток.

Никто не думал серьёзно тогда и о радиотелефоне. Некоторые радиоинженеры утверждали, что радиотелефонирование — забава, технический трюк, не имеющий большого значения и перспектив.

Только Положение смело намечало новые пути, подчёркивая необходимость работы в области радиотелефонии и применения ламп с абсолютной пустотой. Положение является одним из многочисленных примеров того, как многогранный, гениальный ум Владимира Ильича мог по едва заметным признакам, отдельным разрозненным явлениям оценить суть дела, выделить главное и нужное, построить на основе этих данных свои далеко идущие вперёд выводы и прогнозы.

Организации и укреплению Нижегородской радиолаборатории много помогали В. М. Молотов, бывший в то время председателем Нижегородского Губисполкома, и А. А. Жданов— секретарь Нижегородского губкома РКП(б).

Радиостроительство первых лет Советского государства

Требуя в дальнейшем регулярных сообщений о ходе работ Нижегородской радиолаборатории, Владимир Ильич одновременно неустанно заботился и о развитии радиостроительства, о снабжении Красной Армии радиостанциями, пользовался радиотелеграфом как средством связи.

Весной 1918 г. начала функционировать и расти сеть гражданских приёмных радиостанций НКПиТ, предназначавшаяся для приёма циркулярных передач «Всем, всем, всем». Передавали радиограммы для этой сети Ходынская, Детскосельская, а также и Ташкентская радиостанции. Уже осенью 1918 г. во всех городах и крупных железнодорожных станциях вывешивались тексты радиосообщений из Москвы. Подобное применение радиосвязи было новшеством: оно впервые ознакомило широкие круги населения со словом радио, и его поэтому нередко считали средством техники, изобретённым большевиками. Эта сеть была порой единственным источником получения директив партии, постановлений Советского правительства, информации о происходящих событиях в то время, когда страна, отбиваясь от натиска международной контрреволюции, пылала в огне гражданской войны.

Среди других преимуществ радио Владимир Ильич в годы блокады особо выделял этот вид связи, как не зависящий от наличия границ и кордонов. 19 мая 1919 г. в речи на Всероссийском съезде по внешкольному образованию Владимир Ильич говорил:

«…французские газеты теперь попадают к нам редко, потому что мы окружены кольцом, но по радио сведения попадают, воздух захватить все-таки нельзя, мы перехватываем иностранные радио…» (Ленин, 4 изд., т. 29, стр. 324).

Весной 1919 г. в Нижегородской радиолаборатории были собраны насосы для откачки воздуха из ламп, подготовлено производство приёмных ламп. Был изготовлен также образец первой генераторной лампы с колебательной мощностью в 100 ватт, имеющей водяное охлаждение. В этой конструкции к аноду при помощи платиновых поясков приваривались стеклянные держатели сетки и нити накала. Не имея в своём распоряжении тугоплавких металлов, М. А. Бонч-Бруевич пришёл к идее водяного охлаждения. Через несколько лет идею водяного охлаждения полностью заимствовали в США и Европе.

В марте 1919 г. радист Ходынской радиостанции услышал, что станция ХБ (Будапешт) зовёт Москву и международным кодом предлагает срочную радиограмму. Первые строки были: Москва, председателю Совета Народных Комиссаров В. И. Ленину. Радиограмма сообщала о свержении в Венгрии власти капиталистов. По радио Владимир Ильич вёл переговоры с руководителями венгерской революции, передал искренний привет правительству Венгерской Советской республики.

Ходынская радиостанция в годы гражданской войны и блокады несла огромную нагрузку, работая на передачу по 20–23 часа в сутки. Связь при помощи этой станции имела исключительное значение, обеспечивая переговоры с фронтами, отдалёнными районами через головы белогвардейских банд, информируя мир об истинном положении дел. Огромная нагрузка быстро изнашивала станцию, а другие средства связи не могли заменить её. Недостаток в радиосредствах, доставшихся в наследство от царской России, надо было восполнить строительством более мощных и совершенных радиостанций.

В порядке осуществления ленинских указаний о развитии радио 30 июля 1919 г. за подписью Владимира Ильича было издано следующее постановление Совета Труда и Обороны:

«1. Для обеспечения надёжной и постоянной связи центра республики с западными государствами и окраинами республики поручается Народному Комиссариату почт и телеграфов в чрезвычайно срочном порядке в г. Москве установить радиостанцию, оборудованную приборами и машинами, наиболее совершенными и обладающими мощностью, достаточной для выполнения указанной задачи.

2. Всем государственным учреждениям и организациям предлагается оказывать Народному Комиссариату почт и телеграфов в выполнении этой задачи самое деятельное и энергичное содействие…»

Сборка Шуховской башни.

Реализовать решение правительства должна была новая Шаболовская дуговая радиостанция мощностью 100 киловатт. От этой станции, вынесшей огромную нагрузку по радиосвязи в период, когда прекратила работу Ходынская радиостанция, и по настоящее время осталась в Москве Шуховская башня — блестящий образец русского инженерного искусства, не имеющая себе подобных во всём мире ни по конструкции, ни по способу возведения.

Башня В. Г. Шухова представляет собой круглый конус, подразделённый по высоте на 6 секций по 25 метров высоты каждая. Нижнее основание, покоящееся на бетонном фундаменте — противовесе, имеет около 40 метров в диаметре. Башня собиралась без каких бы то ни было лесов: с установленной первой секции с помощью блоков и подъёмников поднимали и монтировали вторую секцию, таким же способом третью и т. д. В. Г. Шухов спроектировал серию таких мачт — башен высотой до 350 метров. Его метод позволял строить мачты и более высокие (была спроектирована башня высотой в 600 метров), тогда как, например, копирование башни Эйфеля при высоте более 300 метров ведёт к созданию чрезвычайно больших усилий в деталях опор и требует такого фундамента, что постройка подобных башен становится проблематичной.

Подъём второй секции Шуховской башни.

Во время строительства Шуховской башни не хватило железа. Строители обратились за содействием к Владимиру Ильичу и получили 19 тысяч пудов железа из военного ведомства. По рассказам сотрудников секретариата Владимира Ильича Ленина, он интересовался ходом строительства башни и часто наблюдал за нею из окон своего кабинета.

Радиотехнический совет НКПиТ 21 декабря 1918 г. рассмотрел план строительства мощной передающей радиосети республики. Национализированный завод б. РОБТиТ представил проект, предусматривавший постройку трёх дуговых радиостанций в Москве, Красноярске и Владивостоке с передатчиками первичной мощностью по 350 киловатт и антеннами высотой 140 метров. Специалисты завода б. Сименс и Гальске разработали проект постройки четырёх станций в Москве, Томске, Чите и Владивостоке, оборудованных машинами высокой частоты мощностью по 175 киловатт в антенне (для Москвы и Томска) и по 80 киловатт (для Читы и Владивостока).

Шуховская башня. Наверху видны антенны телевизионного передатчика и передатчика звукового сопровождения.

В октябре 1919 г. по предложению В. И. Ленина ЦК направил на Южный фронт товарища Сталина. 15 октября Ленин своей запиской поручает Реввоенсовету срочно передать Южному фронту по 50 радиостанций кавалерийских, а также полевых, передвижных лёгкого типа и указывает в записке:

«Этого требует Сталин, который очень жалуется на недостаток связи» (Ленин, 4-е изд., т. 35, стр. 358).

По указаниям В. И. Ленина радиостанциями были снабжены также соединения и части Первой Конной армии. В последующих операциях наличие радио позволило осуществлять гибкое управление при рейде Первой Конной армии по тылам белопольских войск в районах Киева, Ровно, Слуцка. Никакие другие средства связи, кроме радио, не могли бы обеспечить в этом рейде надёжную связь.

Автограф записки В. И. Ленина о передаче Южному фронту радиостанций по требованию товарища Сталина.

Благодаря неустанным заботам Ленина и Сталина Красная Армия ещё в период гражданской войны смогла собрать все наличные радиосредства и пользоваться ими. Основы перевооружения Красной Армии новой, более современной радиоаппаратурой, умение применять этот вид связи для управления войсками были заложены ещё в тяжёлые годы блокады и гражданской войны.

В конце 1919 г. М. А. Бонч-Бруевич в Нижегородской радиолаборатории испытывал макет радиотелефонного передатчика. Первоначальная мощность его равнялась 30 ваттам, а затем была увеличена до 250 ватт. Опытный приём работы этого передатчика осуществлялся в Москве. После этого макет передатчика был переведён в Москву и установлен на Ходынской радиостанции.

Передатчик первой Московской радиотелефонной станции. Налево — катушки колебательного контура, в центре — щит управления, направо — передатчик.

Лампы для передатчика, изготовленные также в лаборатории, имели четырёхкамерный анод в виде четырёх пластин, расположенных крестообразно на медной трубке, по которой протекала вода для охлаждения. Такое расположение анодов создавало четыре ячейки, в которых находились четыре сетки и нити накала. Всего в первом радиотелефонном передатчике работало 9 таких ламп (генератор, модулятор, первый каскад усиления модулированных колебаний и оконечный каскад на шести лампах).

Идею М. А. Бонч-Бруевича, реализованную им в конструкции первой советской генераторной лампы, впоследствии заимствовала английская фирма «Метрополитен — Виккерс», для разборной лампы.

В начале февраля 1920 г. Нижегородская радиолаборатория испытывала затруднения в своей работе. 3 февраля М. А. Бонч-Бруевич обратился с письмом к Владимиру Ильичу с просьбой оказать содействие и одновременно рассказывая о работах радиолаборатории.

5 февраля Владимир Ильич пишет известное всем радиоспециалистам письмо М. А. Бонч-Бруевичу:

«Михаил Александрович!

Тов. Николаев передал мне Ваше письмо и рассказал суть дела. Я навел справки у Дзержинского и тотчас же отправил обе просимые Вами телеграммы.

Пользуюсь случаем, чтобы выразить Вам глубокую благодарность и сочувствие по поводу большой работы радиоизобретений, которую Вы делаете. Газета без бумаги и „без расстояний“, которую Вы создаете, будет великим делом. Всяческое и всемерное содействие обещаю Вам оказывать этой и подобным работам.

С лучшими пожеланиями В. Ульянов (Ленин)». (Ленин, 4 изд., т. 35, стр. 372).

На основе сведений об успешной работе Нижегородской радиолаборатории Владимир Ильич проводит через Совет Обороны 17 марта 1920 г. постановление, первые пункты которого гласят:

«1. Поручить Нижегородской радиолаборатории НКПиТ изготовить в самом срочном порядке, не позднее двух с половиной месяцев, центральную радиотелефонную станцию с радиусом действия 2000 верст.

2. Местом установки назначить Москву и к подготовительным работам приступить немедленно».

Это же постановление предусматривало изготовление машины высокой частоты В. П. Вологдина. Нижегородской радиолаборатории поручалось «разработать конструктивные чертежи альтернаторов и не позже полутора месяцев сдать их на завод б. Сименс-Шуккерт для изготовления в самом срочном порядке».

Заботясь о строительстве радиотелефонной станции, Владимир Ильич одновременно продолжал настойчиво интересоваться и работой радиосвязи. В марте 1920 г. он посылает записку в НКПиТ, в которой требует: «Давайте мне —

1) помесячные сводки (заведите).

2) обо всех больших станциях.

3) с указанием, сколько слов для НКИ — ДЕЛ, НКВОЕН, Роста и т. д.» (Архив ИМЭЛ, № 25372).

21 июля 1920 г. Владимир Ильич подписывает новое большое постановление Совета Труда и Обороны об организации радиотелеграфного дела в РСФСР.

Оно гласило:

«В целях обеспечения: а) непосредственной и постоянной радиотелеграфной связи центра РСФСР со странами, находящимися вне Европы (Америка), б) северного района с центром и европейскими государствами и в) развития внутренних радиотелеграфных сетей федеративных республик, входящих в РСФСР, Совет Труда и Обороны постановляет:

1) Поручить Народному комиссариату почт и телеграфов:

а) построить и установить в Московском районе радиостанцию незатухающих колебаний с дуговыми передатчиками системы Паульсена и с машинами высокой частоты по проекту радиолаборатории Наркомпочтеля такой мощности, чтобы обеспечена была непосредственная и прямая связь с Америкой;

б) восстановить радиостанцию в Детском селе, оборудовав её также передатчиком системы Паульсена и машинами высокой частоты для связи со всеми европейскими станциями;

в) произвести переустройство Московской (Ходынской), Ташкентской, Одесской и Омской радиостанций, оборудовав их машинами высокой частоты системы инженера Вологдина;

г) изготовить необходимое количество передающих искровых радиостанций средней и малой мощности, а также приёмных радиостанций, снабдив их всеми необходимыми приборами для приёма затухающих и незатухающих колебаний.

2. Сооружение перечисленных радиостанций относится к работам особой государственной важности и должно быть произведено в чрезвычайно срочном порядке. Сооружение вышеупомянутых радиостанций поручается секциям электротреста ВСНХ, „Радио“ и „Электросвязь“, этой же последней секции поручается сооружение Детскосельской станции полностью.

3. Местом расположения Московской радиостанции избирается район Шатурской государственной электростанции, где должен быть выделен участок как для самой радиостанции, так и для посёлка служащих при ней. Точнее расположение участка должно быть определено по соглашению Наркомпочтеля с ВСНХ, причём участок по своим местным условиям и размерам должен удовлетворять как техническим, так и жилищным требованиям. Местом расположения Детско-сельской радиостанции назначается участок бывшей ранее радиостанции с тем, однако, чтобы площадь его была соответственно увеличена, если в том окажется надобность».

Необходимость восстановления и переустройства Детскосельской и Ходынской радиостанций объяснялась тем, что первая станция была разрушена перед наступлением банд Юденича, а вторая сильно пострадала от взрыва находившихся неподалёку артиллерийских складов.

Многочисленные записки Владимира Ильича, которые он писал чаще всего во время заседаний Совнаркома, Совета Труда и Обороны, его письменные поручения секретариату Совнаркома являются образцом оперативности, контроля исполнения. Многие из этих записок относятся к радио. Так, 25 июня 1920 г. на заседании СНК Владимир Ильич шлёт записку представителю НКПиТ с запросом о том, когда можно будет говорить по беспроволочному телефону и куда, когда и сколько будет готово рупоров. Получив тут же на заседании письменный ответ, что первый радиотелефонный разговор намечается с Берлином и что разработка рупоров идёт, Владимир Ильич помечает на записке: «В архив».

По окончании монтажа радиотелефонного передатчика в Москве в Берлин был командирован представитель НКПиТ с тем, чтобы провести опыт двустороннего радиотелефонного разговора. На приёмной радиостанции под Берлином в установленный срок раздался громкий, уверенный голос: «Алло, алло. Говорит Московская радиотелефонная станция». Этим был установлен мировой рекорд дальности радиотелефонной связи. Он был тем ценнее, что воочию показал достижения советской радиотехники, развивавшейся в очень тяжёлых условиях, но шедшей своими самостоятельными путями и успешно обогнавшей заграницу. Немцы со своей радиотелефонной станции так и не смогли ответить Москве. Они извинялись, ссылались на мелкие технические неполадки, обещали вызвать по радио Москву через неделю, через две, но этот вызов так и не состоялся.

В 1920 г. Нижегородская радиолаборатория стала ощущать перебои в подаче электроэнергии от городской электростанции, в свою очередь страдавшей от недостатка топлива. Подобные перерывы грозили срывом работ лаборатории. Выходом могло быть лишь срочное строительство собственной электростанции. Оно было начато, но затем стройка затормозилась, так как не хватало средств. Требовалось 35 тысяч рублей, но НКПиТ и НКФин в деньгах отказали.

В этих условиях один из ведущих работников Нижегородской радиолаборатории, инж. П. А. Остряков обратился с письмом к Владимиру Ильичу, решившись прибегнуть к этому крайнему средству потому, что помнил, как быстро и отзывчиво шёл навстречу нуждам лаборатории Ленин. В тот же день, когда было опущено письмо, автор его был вызван для доклада к Владимиру Ильичу. Выслушав доклад П. А. Острякова, Владимир Ильич позвонил в НКФин, и вопрос об отпуске денег был улажен.

Когда в правительстве готовился новый декрет о строительстве ряда радиотелефонных станций, Владимир Ильич за день до принятия декрета послал служебную записку управляющему делами Совнаркома:

«…Этот Бонч-Бруевич (не родня, а только однофамилец Вл. Дм. Бонч-Бруевича), по всем отзывам, крупнейший изобретатель. Дело гигантски важное (газета без бумаги и без проволоки, ибо при рупоре и при приёмнике, усовершенствованном Б.-Бруевичем так, что приёмников легко получим сотни, вся Россия будет слышать газету, читаемую в Москве).

Очень прошу Вас:

1) следить специально за этим делом, вызывая Острякова и говоря по телефону с Нижним.

2) провести прилагаемый проект декрета ускоренно через Малый Совет. Если не будет быстро единогласия, обязательно приготовить в Большой СНК ко вторнику.

3) сообщать мне 2 раза в месяц о ходе работ.

Ленин, 26 января 1921 г.»

(Ленин, 4 изд., т. 35, стр. 403).

На другой день Совнарком принял предложенный В. И. Лениным новый декрет о строительстве сети радиотелефонных станций. В первую очередь предполагалось переоборудовать для радиотелефонных передач Трансатлантическую (под Москвой), Московскую, Детскосельскую, Харьковскую, Царицынскую, Ташкентскую, Одесскую, Севастопольскую и другие станции. Это был пятый декрет о радиостроительстве, подписанный В. И. Лениным. Первые же строки его говорили об успехах Нижегородской радиолаборатории:

«Ввиду благоприятных результатов, достигнутых Нижегородской радиолабораторией по выполнению возложенных на неё постановлением Совета Труда и Обороны от 17 марта 1920 г. заданий по разработке и установлению телефонной радиостанции с большим радиусом действия, СНК постановляет: поручить НКПиТ оборудовать в Москве и наиболее важных пунктах республики радиоустановки для взаимной телефонной связи».

Для реализации этих задач постановление поручало ВСНХ принять меры к расширению и оборудованию соответствующим образом мастерских Нижегородской радиолаборатории.

В феврале 1921 г. Владимир Ильич подписывает мандат П. А. Острякову. В нём говорится: «Радиотелефонное дело признано чрезвычайно важным и срочным делом, в силу чего:

1. Председателю Совета Нижегородской радиолаборатории тов. Острякову вменено в обязанность использовать все имеющиеся в его распоряжении средства для скорейшего окончания работ по постройке радиотелефонных станций…»

Просматривая пробный экземпляр подготовленного к изданию географического атласа, Владимир Ильич указывает: «12. Добавить: карту радиостанций».

2 сентября 1921 г. Владимир Ильич шлёт запрос наркому почт и телеграфов:

«Прошу Вас представить мне сведения о том, в каком положении находится у нас дело беспроволочного телефона.

1) Работает ли центральная московская станция? Если да, по скольку часов в день? на сколько верст?

Если нет, чего не хватает?

2) Выделываются ли (и сколько?) приёмников, аппаратов, способных слушать разговор Москвы?

3) Как стоит дело с рупорами, аппаратами, позволяющими целой зале (или площади) слушать Москву? и т. д…

Пред. СНК В. Ульянов (Ленин)».

(Ленин, 4 изд., т. 35, стр. 443).

Документы В. И. Ленина, относящиеся к развитию советской радиотехники. Слева — первая страница письма наркому почт и телеграфов, датированная 2 сентября 1921 г., справа — записка управляющему делами СНК 16 сентября 1921 г.

Казанская база радиоформирований

16 сентября 1921 г. Владимир Ильич Ленин послал следующую записку Управлению делами Совнаркома:

«Я читаю сегодня в газетах, что в Казани испытан (и дал прекрасные результаты) рупор, усиливающий телефон и говорящий толпе.

Проверьте через Острякова. Если верно, надо поставить в Москве и Питере, и кстати проверьте всю их работу.

Пусть дадут мне краткий письменный отчет:

1) календарная программа их работы;

2) то же — говорящей телефонной станции на 2000 верст в Москве.

Когда будет готова.

3) То же — приемники. Число изготовляемых.

4) То же — рупоры.

Привет! Ленин.»

(Ленинский сборник, т. XXIII, стр. 211)

Эта записка Владимира Ильича связана с одним очень интересным периодом развития советской радиотехники.

В 1918 г. в Казани была создана 2-я база радиотелеграфных формирований Красной Армии. В техническом отношении эта база являлась одной из наследниц бывшей Офицерской Электротехнической школы в Ленинграде. Она получила оттуда радиотелеграфные роты и команды с их имуществом, входившие во время первой мировой войны в состав Электротехнического запасного батальона. В составе радиобазы имелись радиолаборатория с учебноопытной радиостанцией, где велись опыты по радиотехнике и конструировались новые приборы, выпускавшиеся базой, радиошкола с пятью практическими радиостанциями, готовившая «слухачей», электромехаников и частично начальников радиостанций, дивизион формирований, снабжавший выпущенных из школы радиоимуществом для отправки на фронт и, наконец, мастерские, где производились ремонт и сборка радиостанций всех типов, изготовление радиодеталей и новых приборов.

Острая потребность в средствах радиосвязи в период гражданской войны заставила радиобазу, располагавшую квалифицированными радиоспециалистами, работать не только на удовлетворение насущных технических нужд, но и разрабатывать ряд новых технических вопросов радиотехники. Среди них нужно отметить успешную разработку конструкций радиотелефонных станций, усилителей для громкоговорящего телефона и усиления передаваемых телефонных и телеграфных сообщений по проводам, гетеродинов для приёмных радиостанций Красной Армии, чтобы осуществлять прием сигналов, передаваемых на незатухающих колебаниях, и т. д.

Трёхступенный усилитель низкой частоты (по две лампы типа Р-5 в первых двух ступенях и восемь ламп в оконечной ступени, работавших параллельно), разработанный Казанской базой радиоформирований и изготовленный в ее мастерских, был доставлен в Москву для испытаний в конце мая 1921 г. Он был установлен в помещении Центральной телефонной станции и испытывался на междугородних связях Москва — Харьков, Москва — Тула — Москва, показав отличные по тому времени результаты. Усиление было так велико, что держать телефонную трубку у уха было невозможно. Телефон, положенный на стол, работал как громкоговоритель.

С этим же усилителем были проведены опытные передачи речи на площадях Москвы. Телефонная трубка военного типа (так называемый форпостный телефон), прикрепленная к узкому концу рупора, была установлена на балконе Московского Совета. Передачи центральной телефонной станции были отчётливо слышны не только на середине Советской площади, но и на противоположной стороне.

Участвовавшие в опытах представители НКПиТ положительно оценили результаты опытов по применению «громкоговорящего телефона» в городских условиях. 3 июня 1921 г. Совет Труда и Обороны вынес постановление, которое поручало НКПиТ срочно организовать в Москве передачу «устной газеты» с применением громкоговорящих телефонов на шести площадях.

Усилитель Казанской базы радиоформирований был передан Управлению Московской городской телефонной сети. К 17 июня 1921 г. (дню открытия 3-го Конгресса Коминтерна) монтажные работы по прокладке телефонных проводов на площади и установке форпостных телефонов были закончены. Днём на площадях Свердлова (б. Театральной), Добрынинской (б. Серпуховской), Бауманской (б. Елоховской), площади Прямикова (б. Андроньевской), у Крестьянской заставы и на Девичьем поле перед группами москвичей внезапно раздалась громкая человеческая речь — шла передача последних известий РОСТА (Российского Телеграфного Агентства). С этого дня ежедневно от 21 до 23 час. через громкоговорящие телефоны регулярно передавалась «устная газета» РОСТА. Нередко, кроме газетных сообщений, передавались доклады и популярные лекции. «Устные газеты» у москвичей пользовались огромным успехом. Вечерами на площадях к началу передачи собиралось множество слушателей.

Опыты по радиотелефонированию, проводившиеся во второй Казанской базе радиоформирований, по существу являлись дальнейшим развитием опытов, начатых еще в 1916–1917 гг. в Петроградской Офицерской электротехнической школе и в 1919 г. в военной радиотехнической радиолаборатории в Москве. Четырёхламповая радиотелефонная приёмно-передающая станция Военной электротехнической школы и аналогичная радиостанция, построенная на Радиотелеграфном заводе Морского ведомства М. В. Шулейкиным осенью 1917 г., вели опытные радиотелефонные передачи между собой, причем дальность действия (при приёме на 3-ламповый усилитель) достигала 25 вёрст.

В Казанской радиобазе эти опыты были возобновлены. В отличие от работ Нижегородской радиолаборатории, где М. А. Бонч-Бруевич разрабатывал для радиотелефонных станций специальные генераторные лампы мощностью в 1 киловатт и более, Казанская радиобаза, не располагавшая такими лампами, пошла по пути конструирования многоламповых передатчиков на обычных приёмных лампах (типа Р-5). Этим методом можно было, не прибегая к так называемым «мощным» микрофонам, создать ступенчатую схему, обеспечивающую получение мощного «разговорного» тока высокой частоты.

Эти работы, начавшиеся зимой 1919/20 гг., завершились изготовлением весной 1921 г. двух радиотелефонных передатчиков. Один из них, потреблявший мощность в 120 ватт, работал на 10 лампах, второй, изготовленный в мае 1921 г., при потребляемой мощности около 1 киловатта, работал на 100 лампах. В этом передатчике имелось три ступени. Первая (3–5 ламп) и вторая (10–13 ламп) — усилительные, а оконечная (32–87 ламп в параллель) — мощный каскад, работающий на антенну. Мощный передатчик был рассчитан не только на радиотелефонную, но и на радиотелеграфную передачу и Мог вести работу чистыми незатухающими колебаниями. В этом случае для приёма его сигналов требовалось применение прерывателя механического типа (так называемого тиккера) или лампового гетеродина. Поскольку же на некоторых приёмных радиостанциях такого оборудования не было, предусматривалась возможность тональной телеграфной манипуляции: телеграфный ключ прерывал работу зуммера и приём таких сигналов можно было вести на обычный кристаллический детектор.

Еще в 1920 г. при испытаниях мощного радиопередатчика Казанской радиобазы была достигнута дальность слышимости в 1000 километров (Казань — Астрахань), причем приём велся с помощью 6-кратного лампового усилителя конструкции А. В. Дикарева. Летом 1921 г. оба радиопередатчика Казанской радиобазы поддерживали уверенную связь почти со всеми городами Поволжья (Нижний Новгород, Уфа, Самара, Саратов). Особенно интересной и новой по тому времени была радиотелефонная связь с подвижными радиостанциями, в частности с пароходом «Декабрист», который сделал рейс от Казани до Сызрани с заходом в Каму, всё время принимая радиотелефонную информацию из Казани. Через мощный радиотелефонный передатчик Казанской радиобазы был осуществлён также опыт передачи концерта по радио. При добавлении к детекторному приёмнику 6-кратного усилителя музыка была слышна не только в радиорубке парохода, но и в соседних каютах. Пароход в это время находился в Сызрани, на расстоянии 300 вёрст от Казани. Передачи Казани принимались также на пароходе морского ведомства «Керженец» и на пароходе Нижегородской радиолаборатории «Котя», на котором находилась радиотелефонная установка М. А. Бонч-Бруевича, поддерживавшая с Казанью двустороннюю радиотелефонную связь. Работа мощного радиотелефонного передатчика Казанской радиобазы была слышна также и в Ленинграде (радиокабинет Политехнического института) и в Ростове-на-Дону. Летом того же 1921 г. еще один радиотелефонный передатчик Казанской радиобазы был установлен на пароходе «Радищев». Построенная для этих опытов радиотелефонная станция имела 35 ламп. В рейсе по Волге от Казани до Царицына между пароходным передатчиком и Казанской радиобазой поддерживалась двусторонняя телефонная радиосвязь, в дальнейшем рейсе (до Астрахани) ставшая односторонней: мощность пароходного передатчика оказалась недостаточной для слышимости его передач в Казани. Рабочая волна передатчика на пароходе «Радищев» была 860 метров, тогда как передатчик в Казани работал на волне 1500 метров. Во время опытов было установлено, что в постоянном включении всех 100 ламп передатчика Казанской радиобазы не было необходимости: общее количество работающих ламп чаще не превышало 50, причем на последней ступени требовалось 25–28 ламп[8].

Десятиламповый телефонный передатчик имел мощность в антенне порядка 35 ватт и состоял из двух ступеней. По конструкции он был рассчитан на установку на самолёте. Дальность действия его при приёме на детекторный радиоприёмник достигала 60 вёрст, а при включении к приёмнику лампового усилителя увеличивалась до 150–200 вёрст.

Осенью 1921 г. Комитет по делам изобретений вынес постановление о премировании коллектива сотрудников 2-й Казанской радиобазы, построившего и успешно испытавшего радиотелефонные передатчики.

В последующие годы Казанская радиобаза была преобразована в отдельный радиобатальон, который построил свою радиовещательную станцию, осуществлявшую передачи лекций, концертов. Опытный концерт этой радиостанции 1 мая 1923 г. был хорошо слышен в Самаре, Саратове, Ижевске и других городах. В дальнейшем основная группа коллектива работников 2-й радиобазы перешла на работу в Центральную радиолабораторию Треста заводов слабого тока в Ленинграде.

5 октября 1921 г. Совет Труда и Обороны (СТО) под председательством В. И. Ленина вынес постановление об опытной установке телефонной трансляции (по схеме В. И. Коваленкова) в Бологом, на полпути Москва — Петроград для телефонной связи Кремль — Смольный.

Накануне приступа болезни, очень утомлённый, 11 мая 1922 г. Владимир Ильич вновь пишет народному комиссару почт и телеграфов:

«Прочитал сегодня в „Известиях“ сообщение, что Нижегородский городской совет возбудил ходатайство перед ВЦИК о предоставлении Нижегородской радиолаборатории ордена Красного трудового знамени и о занесении проф. Бонч-Бруевича и Вологдина на красную доску. Прошу Вашего отзыва. Я со своей стороны считал бы необходимым поддержать это ходатайство…»

Далее в этой записке Владимир Ильич просит прислать по возможности самый короткий отзыв Бонч-Бруевича о том, «как идет его работа по изготовлению рупоров, способных передавать широким массам, то, что сообщается по беспроволочному телефону…

Эти работы имеют для нас исключительно важное значение ввиду того, что их успех, который давно был обещан Бонч-Бруевичем, принёс бы громадную пользу агитации и пропаганде…

Прошу Вашего отзыва скорее, чтобы я успел, в случае надобности, подписать то или иное сообщение или ходатайство еще в открываемой завтра сессии ВЦИКа» (Архив ИМЭЛ, № 9858).

Заботясь о развитии радио, Владимир Ильич уделял внимание и подготовке будущих радиоспециалистов. Ещё весной 1918 г. в Москве на Мясницкой улице открылись радиокурсы. В дальнейшем на их базе был создан техникум народной связи (на Гороховской улице), в котором через два года существовал уже радиотелеграфный факультет, готовивший инженеров-радиотехников. В 1921 г. техникум был реорганизован в Институт связи им. Подбельского. В Московском высшем техническом училище на электротехническом факультете под руководством М. В. Шулейкина была создана группа подготовки радиоспециалистов.

В Ленинградском электротехническом институте в 1917 г. была организована кафедра радиотехники, которой руководил до 1929 г. проф. И. Г. Фрейман, а после его смерти А. И. Берг, ныне действительный член Академии Наук.

19 мая 1922 г. Владимир Ильич диктует по телефону письмо товарищу Сталину с просьбой переслать в круговую. Это письмо касалось вопросов развития радиотехники:

«Товарищ Сталин,

…Этот Бонч-Бруевич, доклад которого я прилагаю, — крупнейший работник и изобретатель в радиотехнике, один из главных деятелей Нижегородской радиолаборатории.

Из этих докладов видно, что в нашей технике вполне осуществима возможность передачи на возможно далекое расстояние по беспроволочному радиосообщению живой человеческой речи; вполне осуществим также пуск в ход многих сотен приемников, которые были бы в состоянии передавать речи, доклады и лекции, делаемые в Москве, во многие сотни мест по республике в отдалённые от Москвы на сотни, а при известных условиях, и тысячи верст.

Я думаю, что осуществление этого плана представляет для нас безусловную необходимость как с точки зрения пропаганды и агитации, особенно для тех масс населения, которые неграмотны, так и для передачи лекций. При полной негодности и даже вредности большинства допускаемых нами буржуазных профессоров по общественным наукам у нас нет иного выхода, как добиться того, чтобы наши немногие коммунистические профессора, способные читать лекции по общественным наукам, читали эти лекции для сотен мест во всех концах федерации.

Поэтому я думаю, что ни в коем случае не следует жалеть средств на доведение до конца дела организации радиотелефонной связи и на производство вполне пригодных к работе громкоговорящих аппаратов.

Предлагаю вынести постановление об ассигновке сверх сметы в порядке экстраординарном до 100 тысяч рублей золотом из золотого фонда на постановку работ Нижегородской радиолаборатории, с тем, чтобы максимально ускорить доведение до конца начатых ею работ по установке вполне пригодных громкоговорящих аппаратов и многих сотен приёмников по всей республике, способных повторять для широких масс речи, доклады и лекции, произносимые в Москве или другом центре.

Поручить СТО установить особый надзор за расходованием этого фонда и, может быть, если окажется целесообразным, ввести премии из указанного фонда за особо быстрый и успешный ход работы…

19. V.1922 г., Ленин».

(Ленин, 4 изд., т. 33, стр. 323–324).

В тот же день Владимир Ильич продиктовал по телефону второе письмо И. В. Сталину:

«Товарищу Сталину

По поводу сегодняшней бумаги Бонч-Бруевича я полагаю, что мы не можем пойти на финансирование радиолаборатории из золотого фонда без специальных заданий.

Предлагаю поэтому поручить СТО выяснить необходимые расходы на то, чтобы радиолаборатория максимально ускорила разработку усовершенствования и производства громкоговорящих телефонов и приемников. Только на это мы должны, по моему мнению, ассигновать сверхсметно определенную сумму золота.

19. V.1922 г., Ленин».

(Ленин, 4 изд., т. 33, стр. 325).

Политбюро ЦК 25 мая 1922 г., рассмотрев предложения В. И. Ленина, изложенные им в письмах на имя И. В. Сталина, приняло решение о финансировании Нижегородской радиолаборатории в целях ускорения производства громкоговорящих телефонов и радиоприёмников.

Здание Нижегородской радиолаборатории, находившееся на Радионабережной.

Вдохновитель развития радиодела в нашей стране не смог увидеть воочию реализацию плана радиофикации: бурный рост радиостанций, развитие радиовещания, совершенствование радиотехники — всего того, что было им так гениально предвосхищено ещё в первые годы. Владимир Ильич внимательно следил за развитием радиотехники, всемерно помогал её прогрессу, новым техническим и научным изысканиям. Ленин твёрдо верил в великое будущее радио и благодаря его поддержке и помощи советская радиотехника со времени своего зарождения не только успешно выдвинулась вперёд, но и обогнала многие капиталистические страны. Выпестованная Лениным в тяжёлые годы блокады и гражданской войны, наша радиотехника, заботы о которой взял на себя товарищ Сталин, добилась дальнейшего значительного роста, высокого технического уровня. Под руководством товарища Сталина последовательно воплощались в жизнь ленинские заветы о развитии радио в советской стране. В годы сталинских пятилеток была создана мощная производственная и научно-исследовательская база советского радио. Неустанные заботы руководителей партии и правительства обеспечили крупнейшие достижения в различных областях радиотехники.

Дальнейшие работы Нижегородской радиолаборатории

В цитированном выше документе Владимир Ильич поддержал ходатайство о награждении радиолаборатории орденом Трудового Красного Знамени. Это — последний документ о радио, подписанный Лениным.

19 сентября 1922 г. постановлением правительства лаборатория была награждена орденом Трудового Красного Знамени, и особо отмечена деятельность М. А. Бонч-Бруевича, А. Ф. Шорина, В. П. Вологдина.

Работая в очень тяжёлых условиях, Нижегородская радиолаборатория сделала многое для развития радиодела в Советском Союзе.

1 октября 1921 г. началось строительство мощной радиовещательной станции в Москве. В конце мая 1922 г. передатчик станции проходил испытания в Нижнем-Новгороде, после чего аппаратура была перевезена в Москву, и начался монтаж её в здании на Гороховской улице. 27 октября 1922 г. станция была сдана в эксплуатацию, главным образом как радиотелеграфная, хотя одновременно через неё проводились и опытные радиотелефонные передачи. Рабочая волна станции равнялась 3000 метрам, а в дальнейшем 1500 метрам. Поскольку радиолаборатория повысила мощность своих генераторных ламп с 1 до 3 киловатт, построенная ею в Москве радиостанция уже в 1922 г. обладала максимальной мощностью в Европе—12 киловатт. В Нью-Йорке в то время работала станция мощностью 1,5 киловатт, в Париже и в Кенигсвустергаузене — станции по 5 киловатт.

Нижегородская радиолаборатория была инициатором проектирования и изготовления электронных ламп различной мощности, начиная от приёмно-усилительных до 100-киловаттной. Разработка последней лампы, начавшаяся в 1923 г., явилась выдающимся достижением, не имевшим себе равного и в мировой радиотехнике. Успех советских радиоспециалистов быстро получил всеобщее признание за границей. Осенью 1923 г. лаборатория получила письмо от фирмы «Телефункен» с просьбой принять заказ на несколько 25-киловаттных ламп для радиостанции Науэн.

В письме говорилось, что наиболее мощные генераторные лампы в Германии имеют мощность не более 5 киловатт.

Вслед за мощной радиотелефонной станцией в Москве радиолаборатория разработала и выпустила серию радиовещательных станций типа «Малый Коминтерн» мощностью 1,2 киловатта. Особенностью этого передатчика было полное питание его от сети переменного тока. Более 30 станций этого типа было установлено в разных городах Советского Союза и проработало по 5–8 лет.

Крупнейшим радиовещательным передатчиком, построенным радиолабораторией, явился так называемый «Большой Коминтерн» (40 киловатт в антенне), установленный в 1926 г. на Шаболовке в Москве. В качестве одной из мачт этой станции работала Шуховская башня, ставшая с тех пор эмблемой советского радиовещания.

Радиовещательная станция типа «Малый Коминтерн» мощностью 1,2 киловатта.

Этим передатчиком закончилось практическое строительство радиовещательных станций Нижегородской радиолабораторией. Ведущие специалисты её в дальнейшем продолжали заниматься изучением и разработкой специальных проблем, связанных с радиовещанием и другими практическими применениями радиотехники. М. А. Бонч-Бруевич первым выдвинул идею создания сверхмощной радиовещательной станции. Он предложил применять раздельное излучение несущей частоты и боковых полос для повышения коэффициента полезного действия радиотелефонных станций, совместно с А. М. Кугушевым разрабатывал вопросы однополосной передачи и т. д.

Блоки мощной радиовещательной станции конструкции М. А. Бонч-Бруевича.

Чрезвычайно большую роль сыграла Нижегородская радиолаборатория в деле освоения коротких волн в СССР.

Опыты, проведённые в этой лаборатории ещё в 1920–1921 гг., показали, что с ничтожной мощностью порядка 50—100 ватт на длине волны около 100 метров можно осуществлять уверенную радиосвязь в течение почти всей ночи на расстояние 2–3 тысяч километров.

В 1923 г. М. А. Бонч-Бруевич построил на специально сконструированной лампе передатчик на коротких волнах (96 метров) мощностью 15 киловатт. Работа его была слышна регулярно во всех точках земного шара. Пока на Западе еще только начали изучать свойства радиоволн длиной 70—100 метров, М. А. Бонч-Бруевич перешел уже к волнам еще более короткого диапазона. Оказалось, что волны 40–50 метров обладают теми же свойствами, но с более резко выраженным влиянием мертвой зоны. Можно было заключить, что попытка дальнейшего укорочения волн бесполезна. Однако радиолаборатория продолжала разработку ламп для ещё более коротких волн. Полученные результаты оправдали это упорство. Волны 20 метров и короче совсем не проходили в Ташкент и Томск Ночью, но обеспечивали отличную дневную радиосвязь с этими пунктами. Опыты Нижегородской радиолаборатории показали, что, работая на двух-трёх волнах, можно осуществлять практически круглосуточную радиосвязь с корреспондентами на любых расстояниях. На основе этих разработок лаборатория осуществила несколько регулярных дальних радиосвязей внутри Союза. Таким образом, в СССР вопросы применения коротких волн для связи были решены раньше Запада, своим, оригинальным путём.

Генератор коротких волн Нижегородской радиолаборатории. Справа — В. В. Татаринов.

На Западе переход на короткие волны совершался очень медленно. Мировые фирмы, построившие чрезвычайно дорогие длинноволновые станции, эксплуатация которых ещё не успела вернуть вложенные в них капиталы, по этой причине крайне враждебно относились к коротким волнам, пытаясь всячески опорочить перспективы их применения и особенно подчёркивая зависимость их прохождения от времени суток.

Плодотворную работу над машинами высокой частоты и выпрямителями вёл в Нижегородской лаборатории В. П. Вологдин. Благодаря его трудам были созданы советские машины высокой частоты, нашедшие себе применение на ряде радиотелеграфных станций, в том числе и на реконструированной Ходынской (1922 г.). В 1924 г. В. П. Вологдин спроектировал и построил вторую машину для той же станции мощностью 150 киловатт. Нижегородская радиолаборатория получила возможность решить вопросы высоковольтного питания радиотелефонных станций, казавшиеся непреодолимыми из-за отсутствия высоковольтных машин. В. П. Вологдин сконструировал ртутные выпрямители, разработал систему фильтрации выпрямленного напряжения и этим устранил затруднения.

Группа А. Ф. Шорина вела работы над усилителями колебаний низкой частоты, разрабатывала громкоговорители, конструировала пишущие радиоприёмные устройства. В Нижегородской радиолаборатории был также создан пишущий аппарат А. Ф. Шорина.

Большую роль играли научно-теоретические работы лаборатории, проводившиеся Д. А. Рожанским, В. К. Лебединским, В. В. Татариновым. Работы не только специалистов радиолаборатории, но и других учёных Советской страны регулярно публиковались в журнале лаборатории «Телеграфия и телефония без проводов». Регулярный выход этого советского радиотехнического журнала имел огромное значение для развития и совершенствования молодой советской радиотехники.

В 1928 г. Нижегородская радиолаборатория была награждена вторым орденом Трудового Красного Знамени и ей было присвоено наименование «Радиолаборатория имени Ленина».

В последующие годы, по мере роста сил и мощи советской радиопромышленности, основная база которой находилась в Ленинграде, Нижегородская радиолаборатория, представлявшая собой своеобразное сочетание научно-исследовательской и небольшой производственной организации, не могла уже сохранить ведущей роли первых лет и стать исследовательской базой для промышленности больших масштабов.

По решению специальной комиссии под председательством Ф. Э. Дзержинского летом 1925 г. был взят курс на развитие собственной советской радиопромышленности без промежуточных форм.

В 1929 г., после десятилетнего существования, лаборатория была переведена в Ленинград, а работники её влились в радиопромышленность и во вновь организованные научно-исследовательские институты.

Советская теоретическая радиотехника

Развитие теории советской радиотехники, прокладывающей путь практике, было тесно связано с успехами смежных разделов физики и математики. Эта связь была двусторонней. В свою очередь успехи отечественной радиотехкики содействовали развитию родственных областей физики, математики и других точных наук. Многие крупные открытия в области физики были осуществлены благодаря применению в физических опытах и исследованиях радиометодов.

В самых принципиальных вопросах современной физики можно без труда обнаружить влияние радиотехники. Колебания и волны занимают очень большое место во многих разделах электротехники, акустики, прикладной механики, строительных дисциплин и т. д. Однако более всего этот раздел был исследован и изучен именно потому, что в нём нуждалась радиотехника.

Ко времени Великой Октябрьской социалистической революции теоретическая радиотехника заметно отстала от практического уровня техники. Между тем появление новых методов и устройств (переход на работу незатухающими колебаниями, расширяющееся применение электронных ламп) требовало возможно более быстрого сокращения разрыва между теорией и практикой для обеспечения дальнейшего движения вперёд. Немногочисленным советским радиоспециалистам первых лет Октября нужно было не только разрабатывать методы расчёта радиосхем с электронными лампами, но и создавать теорию работы ламп, научные методы расчёта и конструирования электронных ламп самого разнообразного назначения, проектировать новые радиостанции не на основе случайного накопленного практикой военных лет опыта, а в соответствии с поставленными задачами. В решении коренных теоретических вопросов советской радиотехники основную работу выполнил академик М. В. Шулейкин. Трудно указать такую область радиотехники, в которой не было бы крупнейших работ М. В. Шулейкина. Именно ею работы явились прочным фундаментом, на основе которого и сам Михаил Васильевич и его многочисленные ученики в последующие годы успешно развивали как теоретическую, так и инженерную радиотехнику. Советские радиоспециалисты по праву считают М. В. Шулейкина одним из основателей советской радиотехники, создателем крупнейшей школы радиоспециалистов, из которой вышли как профессоры наших радиотехнических учебных заведений, так и научные работники и радиоинженеры, работающие в самых разнообразных областях практической радиотехники.

Михаил Васильевич Шулейкин.

Продолжателем дела А. С. Попова в Военно-Морском Флоте Советской страны стал А. И. Берг, руководивший группой морских радиоспециалистов. Основные работы этой группы были направлены на перевооружение кораблей флота современной радиоаппаратурой. Совмещая эту деятельность с воспитанием, организацией и развитием школы радиоспециалистов в Ленинграде, А. И. Берг наряду с М. В. Шулейкиным в Москве был учителем нескольких поколений радиоинженеров, преподавателей втузов, военных академий, научных работников наших многочисленных научно-исследовательских организаций.

Широкое победоносное внедрение электронных ламп в радиотехнику было той основой, на которой ещё одна многочисленная группа советских радиофизиков во главе с академиками Л. И. Мандельштамом и Н. Д. Папалекси создала учение о так называемых нелинейных колебаниях. Это учение, применяемое в настоящее время в широких масштабах не только в радиотехнике, но и в самых отдалённых на первый взгляд областях науки и техники, было развито в СССР и на первых же порах стало обгонять, а в настоящее время опередило на недосягаемое расстояние всё, что было сделано в этой области за рубежом.

Нелинейные колебания особенно свойственны схемам и радиотехническим устройствам, в которых применялись электронные лампы. Работа таких устройств не зависела от начальных условий режима, схема с лампой не подчинялась закону Ома, сама по себе лампа в схеме вызывала изменение режима, обусловливала появление новых частот колебаний, их преобразование. Нелинейными в своём существе оказались такие распространённые методы радиотехники, как стабилизация частоты, модуляция, детектирование, синхронизация. Остро чувствовалось, что прежние линейные методы исследования схем с лампами неудовлетворительны, не дают должных результатов, но нового метода исследований разработано не было. Академики Мандельштам и Папалекси в своих работах показали, что нелинейная радиотехника может развиваться на основе строгих методов решения вопросов динамической устойчивости периодических процессов, разработанных ещё в 90-х годах прошлого столетия знаменитым русским математиком А. М. Ляпуновым.

Одной из первых разработок нелинейной школы был вопрос об автоколебаниях. Так называются колебания, происшедшие в системе не под влиянием внешнего воздействия, а из-за способности самой системы поддерживать возникшие в ней колебания. Так, например, всякий радиопередатчик представляет собой по существу автоколебательную систему. Но если в радиотехнике автоколебания нужны, то существуют случаи, когда такие колебания опасны и нежелательны, например, в различных машинах, строительных сооружениях. Разработка вопросов автоколебаний в радиотехнике привела к тому, что исследование этих колебаний в других отраслях техники значительно упростилось. Укажем, например, что такими методами пользуются в практической аэродинамике, когда надо бороться с автоколебаниями самолёта, возникающими под действием потока воздуха.

В изучении особенностей коротких, а затем и ультракоротких волн, занимающих в современной радиотехнике первенствующее место занимали работы советских радио-специалистов. Начало работам по особенностям распространения коротких волн в ионосфере положил М. В. Шулейкин, первым и много ранее, чем зарубежные учёные, указавший на необходимость учёта сложной структуры ионизированной атмосферы.

Широко известна формула М. В. Шулейкина, выведенная им и опубликованная ещё в 1923 г. Опубликованная за рубежом только в 1931 г. формула Вандер-Поля оказалась по существу целиком совпадающей с результатами М. В. Шулейкина.

Уже в 1932 г. А. И. Щукин, систематизировав накопившиеся к тому времени опытные данные, разработал метод расчёта напряженности поля на коротких волнах. Аналогичные работы зарубежных учёных были опубликованы значительно позднее.

Акад. Б. А. Введенский в 1926–1928 гг. первым разработал закон распространения ультракоротких волн на близких расстояниях. Из его формулы следовало, что ввиду интерференции прямого и отражённого от земли луча, убавление напряжённости электромагнитного поля над сухой почвой происходит гораздо быстрее (в первом приближении квадратично с расстоянием), чем для длинных волн, и в значительной мере зависит от высот передающей и приёмной антенн. Аналогичный вывод появился в зарубежной печати на пять лет позже. В 1935 г. Б. А. Введенский опубликовал результат своих дальнейших работ — закон диффракционного распространения.

Колебания сверхвысоких частот были получены в России ещё известным физиком П. Н. Лебедевым. Уже в советский период физик Глаголева-Аркадьева в 1922 г. разработала излучатель и с ним получила волны длиной короче 1 миллиметра. Академик Б. А. Введенский со своими учениками А. Г. Аренбергом, Астафьевым и др. вёл опыты по радиосвязи на ультракоротких волнах на земле, с аэростатом и самолётами. В дальнейшем была построена первая в мире радиовещательная станция, работавшая на ультракоротких волнах. Последующие опыты проводились с применением первых магнетронов отечественного происхождения. В Советском Союзе были разработаны инженером Н. Д. Девятковым и конструкции электронных ламп — триодов сантиметрового диапазона. После того как результаты советских разработок были опубликованы в нашей печати, эти конструкции заимствовали иностранные учёные, прекратив дальнейшие бесполезные попытки создать свои собственные лампы.

Советские конструкции металлических триодов для дециметровых волн явились основой для разработки в Германии металло-керамических ламп, дисковых триодов в Англии и США, а теоретические разработки советских учёных Г. А. Гринберга и В. Е. Никольского — основой теоретических исследований работы электронных ламп на сантиметровых волнах. Основные принципы конструкции отражательного клистрона — лампы, применяющейся для работы на сантиметровых волнах, впервые были опубликованы в нашей печати, и только после этого появились работы на эту тему за рубежом.

Приоритет теоретических исследований, осуществляемых советскими радиоспециалистами, их более высокий уровень по сравнению с подобными же работами за рубежом — не случайное явление. Иных результатов и нельзя ожидать от науки, развивающейся в условиях планового социалистического хозяйства и заботливо опекаемой нашим правительством, в противоположность условиям капитализма, из-за анархии которого зачастую новые исследования и открытия оказываются противоречащими интересам отдельных крупных капиталистических фирм и встречают поэтому бешеное сопротивление их ведению. Оценивая достижения науки как средство выкачивания новых прибылей или обеспечения мирового господства, капиталистические круги признают науку на словах, а на деле покровительствуют только тем областям её, от которых можно ждать немедленного увеличения сверхприбылей или надеяться на реализацию бредовых идей о господстве над миром.

Советская радиопромышленность

Постановлением правительства от 27 июля 1918 г., наряду с передачей ряда радиостанций НКПиТ, было поручено Высшему сонету народного хозяйства (ВСНХ) национализировать и объединить заводы, выпускавшие радиопродукцию, и пустить их в ход для производства радиоаппаратуры.

В 1919 г. руководство национализированными радиозаводами было сосредоточено в радиоотделе секции «Электросвязь» ВСНХ. Этот отдел затем был реорганизован в секцию «Радио». В это объединение входили заводы «Радио» (б. РОБТиТ, переведенный из Петрограда в Москву), б. Сименс и Гальске, б. Эриксон, Гейслер, завод пустотных аппаратов (б. завод рентгеновских аппаратов Федорицкого) в Петрограде и др. После объединения промышленности и сбора кадров, рассеявшихся за время гражданской войны, началось изготовление дуговых радиостанций, в частности, для Шаболовской станции, для Архангельска, Челябинска, Харькова.

К окончанию гражданской войны и иностранной интервенции в СССР советская радиотехника не только стояла уже на собственных ногах, но и во многих теоретических и практических случаях достигла более высокого уровня по сравнению с уровнем западно-европейской радиотехники и имела все организационные и технические предпосылки для дальнейшего самостоятельного развития.

В 1922 г. был создан Электротехнический трест заводов слабого тока, объединивший заводы слаботочной аппаратуры. Советская радиопромышленность постепенно освоила достижения радиолабораторий внутри страны и создала свою центральную радиолабораторию. Объединив при своей организации производственные предприятия с числом рабочих не более тысячи, трест через два года насчитывал уже на своих заводах до 5 тысяч рабочих, и более чем вдвое увеличил выпуск самой разнообразной аппаратуры.

Кроме Нижегородской радиолаборатории, выпуск электронных ламп в Советской России вели и некоторые другие организации. Производство приёмных ламп велось в лаборатории Политехнического института в Ленинграде М. М. Богословским и А. А. Чернышевым. В 1921 г. Н. Д. Папалекси начал небольшое производство генераторных и усилительных электронных ламп в лаборатории Одесского Политехнического института, а затем перенес его на Одесский государственный радиозавод. Трест заводов слабого тока осенью 1922 г. на территории бывшего завода РОБТиТ в Ленинграде организовал электровакуумный завод, где группа научных работников и конструкторов под руководством М. М. Богословского и при участии С. А. Векшинского, А. А. Шапошникова, С. А. Зусмановского и других разработала конструкции усилительных и генераторных электронных ламп. В 1925 г. на этот завод была переведена из Нижегородской радиолаборатории группа В. П. Вологдина и начался выпуск стеклянных ртутных колб для выпрямителей, разработка их новых конструкций.

Рост потребности в электронно-вакуумных приборах развивался так быстро, что территория Электровакуумного завода оказалась недостаточной и в 1928 г. производство электронных ламп было перенесено в помещение завода «Светлана». С переходом на «Светлану» удалось расширить цехи усилительных и специальных электронных ламп, из которых впоследствии был выделен цех мощных генераторных ламп и ртутных колб.

Генераторные лампы, выпускавшиеся заводом «Светлана» (слева направо): Г-5, Г2-25, Г2-50, Г-100 и Г-300.

Очень большую работу в развитии советских электронных ламп всех типов проделала научно-исследовательская лаборатория, возникшая ещё на Электровакуумном заводе под руководством С. А. Векшинского. Здесь в первые же годы её существования были исследованы вопросы службы катода в разных условиях эксплоатации, определены вопросы практической долговечности электронных ламп, велись работы по созданию осциллографов.

При переходе на «Светлану» лаборатория значительно расширилась, влив в свои ряды сотрудников Центральной радиолаборатории треста заводов слабого тока, ряд научных работников «Светланы», а также молодых инженеров и физиков. После такой реорганизации и значительного расширения лаборатория осуществляла глубокую научно-исследовательскую разработку коренных вопросов производства электронных ламп: физики и техники катодов, работы выхода электронов, контактной разности потенциалов свойств материалов. За годы своей деятельности лаборатория выполнила большое количество научных работ, имевших первостепенное значение, явившихся основой для разработки конструкций новых электронных ламп и нередко опережавших заграницу. Так, в частности, была успешно решена задача создания бариевого и оксидного катодов, разработана методика изготовления медно-закисных выпрямителей и др.

Радиостанция Д-200.

Уже в 1934 г. лаборатория завода «Светлана» была переведена в специально выстроенный для неё корпус, реорганизована в «Отраслевую вакуумную лабораторию», имевшую в своём составе специализированные отделы: теоретический, физический, химический, измерительный, отдел новых разработок и т. д. В ходе Сталинских пятилеток «Светлана» превратилась в мощный электровакуумный производственный комбинат, выпускавший все современные электровакуумные приборы.

Центральная радиолаборатория треста разработала серию радиовещательных передатчиков мощностью в 1,2 и 4 киловатта, получивших обозначения Д-100, Д-200 и Д-400. Эти передатчики изготовлял завод им. Казицкого. Вслед за этой серией передатчиков были разработаны 10-киловаттные станции для Ленинграда, Харькова, Таллина и других городов. В 1924 г. трест заводов слабого тока успешно участвовал в соревнованиях на поставку радиоаппаратуры в зарубежные страны. В том же году общая стоимость радиопродукции, выпущенной радиозаводами, достигла 5 миллионов рублей. К концу первой Сталинской пятилетки, когда под непосредственным руководством товарища Сталина в нашей стране были построены новые крупные радиозаводы, выпуск радиопродукции достиг 120 миллионов рублей.

Сталинская политика индустриализации нашей страны обеспечила создание радиопромышленности, как крупной самостоятельной отрасли производства, базы дальнейшего радиостроительства, которое стало важнейшей частью второй и третьей пятилеток. В 1940 г. радио- и электровакуумные заводы выпустили радиопродукции почти на 1 миллиард рублей.

В связи с Отечественной войной большая часть заводов радиопромышленности была эвакуирована в глубокий тыл. Несмотря на трудности военного времени, радиопромышленность тем не менее улучшала технологию, увеличивала выпуск радиопродукции в помощь фронту.

Пятилетний план восстановления и развития народного хозяйства предусматривал реконструкцию 20 существующих и постройку новых радиозаводов, создание новейших образцов радиоаппаратуры самого разнообразного назначения с применением новых, более совершенных узлов, вакуумных приборов, деталей.

Мощное радиостроение в период Сталинских пятилеток

12 октября 1924 г. начала регулярную радиовещательную работу Сокольническая станция им. Попова (длина волны 1010 метров, мощность 1,2 киловатта). Эту станцию построила небольшая группа радиоспециалистов, из которой в дальнейшем было создано бюро мощного радиостроения в СССР. В первоначальный состав её входили: А. Л. Минц, И. Г. Кляцкин, Н. И. Оганов, М. И. Басалаев. Через год передатчик станции был заменён сначала 4-х, а потом 7-киловаттным. Станция имени Попова начала вещание на коротких волнах через один из первых в мире коротковолновых вещательных передатчиков. В 1926 г. длинноволновый передатчик станции был заменён новым с мощностью 20 киловатт.

А. Л. Минц у пульта мощной радиовещательной станции.

Производственная и техническая база мощного радиостроения была создана в СССР в 1927 г., когда Г. К. Орджоникидзе поставил на Техническом совете Народного Комиссариата тяжёлой промышленности вопрос о необходимости строительства мощных радиостанций. Первым объектом работ должна была стать радиовещательная станция ВЦСПС мощностью 100 киловатт (1928–1929 гг.). В связи с этим группа радиоспециалистов, разрабатывавших и строивших передатчики станции им. Попова, была переведена из Москвы в Ленинград для организации там бюро мощного радиостроения при Электротехническом тресте заводов слабого тока, связанного с ленинградскими заводами им. Казицкого и им. Коминтерна (б. радиотелеграфного завода Морского ведомства).

Враги советского народа стремились всячески опорочить отечественную радиопромышленность, чтобы добиться передачи за границу этого почётного и ответственного заказа на постройку радиостанции ВЦСПС. Ими был уже подготовлен договор с фирмой «Телефункен», которая бралась построить радиовещательную станцию, но мощностью не выше 50 киловатт.

Нарком тяжёлой промышленности Г. К. Орджоникидзе при горячей поддержке С. М. Кирова не допустил заключения этого договора и добился передачи заказа бюро мощного радиостроения.

Небольшая группа из 10–12 радиоинженеров начала расчёты, лабораторную разработку, конструирование 100-киловаттной радиовещательной станции. На этой стадии работы и при изготовлении станции было внесено много смелых технических новшеств. Многокаскадный передатчик имел кварцевую стабилизацию и модуляцию на сетке. 18 ламп типа Г-2000 отдавали необходимую мощность. Монтировали и налаживали станцию на месте её же проектировщики, накопившие благодаря этому нужный технический опыт. Станция была изготовлена за 19 1/2 месяцев и представляла собой значительное техническое достижение.

Опыт, накопленный бюро мощного радиостроения, лёг в основу следующей крупной работы — проектирования и строительства четырёх радиовещательных станций по 100 киловатт. Параллельно с этой большой работой началось проектирование, производство серии новых 10-киловаттных передатчиков, установленных затем во многих городах СССР. Эту работу вела уже «Отраслевая радиолаборатория передающих устройств», реорганизованная из прежнего бюро.

В 1931 г. началась разработка и проектирование крупнейшей в мире мощной 500-киловаттной радиовещательной станции им. Коминтерна, пущенной в эксплуатацию в 1933 г. Станция такой же мощности была построена в США лишь через год и заимствовала основные нововведения у своей предшественницы.

Радиотехника в Советской Армии

Гражданская война показала, что многотипная и к тому же несовершенная техника связи, доставшаяся молодой Советской Армии после первой мировой войны и частично добытая в боях с интервентами, должна быть заменена новой, отечественной техникой. Выполняя указания Ленина и Сталина, партия и правительство с 1922 г. приступили к техническому перевооружению Советской Армии.

Под непосредственным руководством товарища Сталина М. В. Фрунзе разработал план такого перевооружения. В нём, в частности, предусматривалась и разработка новых образцов аппаратуры связи.

К этой работе были привлечены советские военные и гражданские учёные и инженеры во главе с М. В. Шулейкиным. По окончании гражданской войны в Москве была организована радиолаборатория Высшей военной школы связи, на базе которой совместно с Военной радиотехнической лабораторией впоследствии был создан Научно-исследовательский институт связи. Здесь группой специалистов велась разработка новых образцов радиоаппаратуры, свободной от недостатков искровых станций и отвечающей требованиям управления войсками. Первым шагом в деле перевооружения войск связи и перехода с искровых передатчиков с детекторными приёмниками на ламповые передатчики с регенеративными приёмниками была разработанная А. Л. Минцем станция «АЛМ» образца 1922/23 г. Передатчик этой станции питался переменным током звуковой частоты от генератора с педальным приводом; регенеративный приёмник был разработан П. Н. Куксенко.

Массовое производство отечественных радиоламп позволило создать новые типы радиотелеграфных станций различного назначения. Постройка в Москве центральной радиотелефонной станции и ранее проведённые опыты по радиотелефонированию подсказали пути дальнейшего усовершенствования полевых радиостанций. Военные радиоспециалисты занялись изучением и разработкой методов расчёта радиотелефонных станций. Им же принадлежит ведущая роль в смелом внедрении в войсковую связь коротких волн.

В этот же период П. Н. Куксенко предложил свой метод автоматического пишущего приёма, стоявший по уровню выше заграничных работ того времени. И. Г. Кляцкин, Д. С. Стогов и А. С. Верещагин разработали целый ряд типовых антенн специально для военных станций; A. Л. Минц, Н. И. Оганов и М. И. Басалаев — конструкции военных радиостанций.

Советская радиопромышленность, созданная благодаря неустанным заботам великого Сталина, успешно выполнила широкую программу обеспечения войск связи новейшими радиотелефонными и радиотелеграфными станциями, в том числе и портативными. Если русская армия закончила первую мировую войну, имея радиостанции только в штабах корпусов, то в Советской Армии уже в первой пятилетке радиосвязь применялась даже в стрелковых батальонах. Первая из этих радиостанций 6ПК на протяжении почти десятилетия служила основным типом лёгких переносных радиостанций наших Вооружённых Сил. Продолжая совершенствовать войсковую радиоаппаратуру, советские радиоспециалисты (как военные, так и гражданские) создали к началу Отечественной войны такие радиостанции, как РБ и 10-Р, по своим техническим и эксплуатационным качествам стоявшие на очень высоком уровне. Эти станции прошли суровые испытания на полях сражений с гитлеровскими полчищами и заслужили высокую практическую оценку радистов Советской Армии.

С первых же дней Великой Отечественной войны, когда боевая обстановка бывала исключительно сложной, а управление войсками по проводам нередко нарушалось артиллерией и авиацией противника, товарищ Сталин определил роль и значение радиосвязи в современной войне как наиболее надёжной формы связи и основного средства управления войсками в подвижных формах современного боя.

Это потребовало резкого увеличения производства радиосредств. И несмотря на то, что многие радиопредприятия в это время эвакуировались на восток или развёртывали производство на новых местах, в этих тяжёлых условиях инженеры, техники и рабочие радиопромышленности в ответ на призыв вождя — отдать все силы для фронта — сумели не только удовлетворить всё возраставшие потребности армии в радиосредствах, но и создать необходимый резерв.

Разнообразные средства связи и многочисленные кадры квалифицированных радистов, которыми располагала Советская Армия, позволяли в самых стремительных операциях быстро доводить мысль и волю Верховного Главнокомандования до войск. Радио помогало точно, по часам смыкать стальные клещи вокруг немецких группировок, осуществлять одновременные и последовательные прорывы на различных участках фронта.

Радиосвязь в народном хозяйстве

Годы сталинских пятилеток были посвящены реализации генеральной схемы связи, основные средства которой представляют собой сочетание техники радио и проводной связи. Действуя параллельно на важнейших направлениях, радио и провода резервируют, дополняют друг друга, значительно повышая этим устойчивость и маневренность системы связи.

Радиосвязь в СССР строится исключительно на коротких волнах. Имеется очень много радиолиний протяжённостью более 6 тысяч километров, проходящих в северных широтах, где сказываются магнитные возмущения. Такова, например, линия Москва — Хабаровск. В связи с постоянным ростом радиотелеграфной нагрузки советские специалисты обеспечивали регулярное повышение рабочих скоростей телеграфной передачи. Давно превзойдена скорость 300 слов в минуту, тогда как зарубежные радиостанции работают и в настоящее время на скоростях порядка 100–150 слов в минуту. При передачах за границу приходится по просьбе приёмных пунктов понижать скорость передачи, так как иностранное радиооборудование для пишущего приёма на большие скорости обмена не рассчитано.

Значительное развитие на внутренних и внешних радиосвязях получила фототелеграфия. Благодаря применению советского изобретения — метода частотной модуляции несущей частоты — получается выигрыш, равный как бы 10-кратному увеличению мощности передатчика.

Ещё до Отечественной войны в СССР был разработан способ однополосной многоканальной радиосвязи, предназначавшийся для трудных по условиям прохождения магистральных линий. Этот способ дал хорошие результаты и увеличил устойчивость связи в условиях плохого прохождения волн и наличия помех.

Несмотря на огромный ущерб, нанесённый немецко-фашистскими оккупантами средствам связи в послевоенные годы были достигнуты значительные успехи в деле восстановления и дальнейшего развития радиосвязи. По количеству обмениваемых радиограмм СССР стоит на первом месте в мире.

Радиовещание

Строительство первых радиовещательных станций вызвало потребность в распространении радиоприёмников. По инициативе товарища Сталина Совет Народных Комиссаров 28 июля 1924 г. вынес постановление «О частных приёмных радиостанциях». Это постановление СНК способствовало организации широкой радиослушательской аудитории и развитию массового радиолюбительского движения.

Ещё в 1927 г. на XV съезде партии товарищ Сталин, подчёркивая в своём докладе роль радио и кино в повышении культурного уровня, говорил:

«В самом деле, отчего бы не взять в руки эти важнейшие средства и не поставить на этом деле ударных людей из настоящих большевиков, которые могли бы с успехом раздуть дело…» (Стенографический отчёт XV съезда ВКП(б), Партиздат, 1935 г., стр. 59).

Резолюция XV съезда партии указывала на необходимость «Особое внимание обратить на развитие дела деревенских радиоустановок, на расширение профсоюзами культработы в деревне в области радио» (ВКП(б) в резолюциях и решениях…, ч. II, стр. 259, 1940).

На XVII съезде ВКП(б) товарищ Сталин говорил в связи с тем, что радиофикация стала неотъемлемой частью советского быта социалистического города и колхозной деревни, что старая деревня начинает исчезать, что «На её место выступает новая деревня с её общественнохозяйственными постройками, с её клубами, радио, кино, школами, библиотеками и яслями…» (И. Сталин, Вопросы ленинизма, изд. 11, стр. 457–458).

Резолюция XVII партийного съезда говорила: «Съезд подчёркивает необходимость большого развития связи всех видов, в особенности радио, и коренного улучшения качества работы связи» (Стенографический отчёт XVII съезда ВКП(б), 1934, стр. 664).

25 ноября 1936 г. радио передало во все уголки нашей страны историческую речь вождя народов товарища Сталина, прозвучавшую с трибуны VIII съезда Советов, о Конституции страны победившего социализма.

Исключительное значение радио, как средства агитации и пропаганды для мобилизации народных масс, на которое неоднократно указывал еще Владимир Ильич, особенно широко и отчётливо проявилось в дни Отечественной войны. Когда над нашей Родиной нависла серьёзная опасность, советские граждане услышали 3 июля 1941 г. историческое обращение товарища Сталина. Проникновенные слова вождя одновременно слышали миллионы советских людей на всей территории СССР.

Радиовещание во время Отечественной войны осведомляло население о положении на фронтах, о великих победах Красной Армии, важнейших политических и международных событиях. Оно незримыми нитями связывало тыл с фронтом, содействовало укреплению воли к победе и мобилизации всех сил на помощь фронту, информировало народы мира о ходе войны и политике Советского правительства.

Голос великого вождя и полководца не раз звучал по радио, вселяя в народ твёрдую веру в победу. По радио доносились слова сталинских приказов и грохот салютов в честь побед героической Красной Армии.

Огромное мобилизующее значение передач по радио выступлений и докладов товарища Сталина заключалось не только в том, что его слова одновременно доходили до всего советского народа. Особое значение имело то обстоятельство, что каждый слушатель слышал спокойный, уверенный голос вождя. Он говорил как бы с каждым и одновременно со всеми. Это создавало исключительную доходчивость его слов до широчайших масс слушателей, рождало постоянную связь народа со своим учителем и руководителем, вызывало новый необычайный подъём во всей стране.

В течение 900 дней блокады Ленинграда радио было единственным средством связи города-героя со всей страной. По радио осуществляли связь, передавали правительственные распоряжения, приказы командования, частные радиограммы.

Доставленное в Ленинград оборудование было смонтировано в надёжных глухих подвалах, на крышах зданий были поставлены невысокие мачты, чтобы не демаскировать местонахождение радиоаппаратуры. Отсутствие воды не прекратило работу радиостанции. Лампы передатчиков были переведены на воздушное охлаждение. Эта сложная задача была решена в несколько дней. Мощность, отбираемая в этих условиях от ламп, почти равнялась прежней.

Советское радиовещание воплощает в жизнь пророческие слова Владимира Ильича об организующей роли радио, о радио как «митинге миллионов». Не случайно «Правда» назвала радио чудеснейшим инструментом в руках партии Ленина — Сталина. Трудно переоценить роль радиовещания в деле большевистской пропаганды и агитации, в деле мобилизации и организации политической активности масс, в деле распространения культурных знаний.

За первую послевоенную пятилетку план строительства радиовещательных станций перевыполнен на 39 %; значительно возросла радиоприёмная сеть. Отечественная радиопромышленность в послевоенные годы выпустила очень много разнообразных типов самой современной радиовещательной аппаратуры, превысив по количеству выпуск радиоаппаратуры довоенных лет. Одновременно осуществлялось последовательное снижение цен на радиовещательную аппаратуру, обеспечившее распространение её в самых различных слоях населения.

Промышленное применение радиотехнических методов не только коренным образом изменило некоторые технологические процессы, но и привело к возникновению совершенно новых областей промышленности. Радиотехнические методы широко проникают не только в промышленность, но и в науку, сельское хозяйство. Исследователи самых различных физических процессов, астрономы и геофизики, биологи и ботаники, медики, инженеры и учёные, работающие в самых различных областях техники, пользуются электронными лампами, генераторами высокой частоты, электронно-лучевыми трубками и ионными приборами. Аппараты высокочастотной закалки, сушки древесины и готовых изделий, электронные микроскопы, осциллографы, усилители биотоков — все эти приборы созданы благодаря развитию радиотехники.

Достижения отечественной радиопромышленности, научно-исследовательских институтов, заводских лабораторий, открытия учёных и изобретателей, работающих в области радио, широко применяются во всех отраслях народного хозяйства. Неоднократное присуждение Сталинских премий советским радиоспециалистам — яркое свидетельство неуклонного технического прогресса отечественной радиотехники.

Партия и правительство поставили задачу в течение 1950–1955 гг. завершить сплошную радиофикацию Советского Союза. Работы по радиофикации превратились в грандиозное народное строительство. Увеличен выпуск мощной усилительной аппаратуры для радиофикации, разработаны экономичные колхозные узлы с питанием от ветродвигателей или от нерегулярно работающих сельских электростанций. Разработаны и выпускаются экономичные громкоговорители, потребляющие значительно меньшую мощность при лучших акустических свойствах, чем прежние типы, применяются удешевлённые механизированные способы прокладки линий проволочного вещания из кабеля с полихлорвиниловой изоляцией.

Города и районные центры СССР в настоящее время полностью охвачены проволочной радиофикацией. Для крупных городов разработаны мощные усилительные подстанции (60 киловатт), управляемые по проводам из центральной станции проводного вещания города.

Значительно продвинулась вперёд разработка способов наиболее эффективного использования мощности радиовещательных станций. Высокие электроакустические и энергетические показатели передающих радиостанций достигнуты за счёт применения новых типов генераторных ламп, широкого внедрения новых изоляционных материалов, обладающих очень малыми потерями на высоких частотах, магнитных материалов, новых конструкций деталей. Успешно завершены проведенные советскими радиоспециалистами исследования и изыскания самых эффективных схем построения мощных каскадов передатчиков, методов модуляции их, упрощения технологии изготовления и снижения веса оборудования на 1 киловатт мощности передатчика.

Разработана аппаратура, позволяющая лучше использовать преимущества системы частотной манипуляции на магистральных линиях радиосвязи и на внутриобластных.

С осени 1948 г. в Москве начались регулярные телевизионные передачи с чёткостью в 625 строк. Новая аппаратура телевизионного центра была разработана советскими учёными и инженерами и изготовлена нашей промышленностью. Система телевидения, применяемая в нашей стране, значительно превосходит по чёткости изображения телевизионные передачи в других странах Европы и США и обеспечивает высокое качество. За создание этой системы группа учёных и инженеров удостоена Сталинской премии первой степени.

Наша страна, начиная еще с изобретения в 1907 г. способа электронного телевидения Б. Л. Розингом, изобретения в 1931 г. С. И. Катаевым передающей телевизионной трубки типа «иконоскоп», в 1933 г. П. В. Шмаковым и П. В. Тимофеевым — передающей трубки с переносом изображения (суперэмитрон), разработки теории и практики расчёта, конструирования и коррекции телевизионной аппаратуры и кончая разработкой лучшей по качеству системы телевидения, и в этой новой области применения радиотехники занимает ведущее место.

Помимо регулярных передач из студии телевидения, большое место в программах заняли внестудийные телевизионные передачи непосредственно из театров, концертных залов, стадионов и т. д. Для этой цели разработана телевизионная передвижка, размещённая в автобусе.

Советская радиотехника и иностранные заимствования

После изобретения радио на Западе начались попытки не только замолчать приоритет России в изобретении этого нового средства связи, но и присвоить его себе.

Упорное замалчивание наших успехов и достижений — далеко не единственное средство для борьбы с признанием огромных успехов русской науки, применяемое на Западе. На первом месте стоят такие приёмы, как прямая кража научных и технических идей, схем, конструкций, изобретений и предложений, впервые сформулированных, разработанных и опубликованных в нашей отечественной печати. Такие кражи иногда слегка маскируются некоторым видоизменением идеи, конструкции, способов ее применения, чтобы на этом основании приписать авторство себе. В истории отечественной радиотехники имеется много примеров таких многочисленных заимствований.

Основоположником современного электронного телевидения является русский учёный Борис Львович Розинг, получивший патент 25 июля 1907 г. на приёмную трубку для «электрической телескопии» (как тогда называли телевидение). Б. Л. Розинг описал широко применяемый в настоящее время метод модуляции по скорости электронного луча, а также провёл теоретические и опытные исследования. Эти работы Б. Л. Розинга широко применяются в настоящее время в телевидении, но искать упоминания об авторе их в иностранной печати — напрасный труд. Историю электронного телевидения иностранная радиотехническая печать начинает с 1908 г., когда было опубликовано первое заимствование идеи Б. Л. Розинга, совершённое англичанином Свинтоном.

Л. И. Мандельштам, будучи еще молодым физиком, стал изучать быстрые электрические колебания. Он решил применить для этого электронно-лучевую трубку, первым в мире разработал метод так называемой «временной» развёртки электронного луча, движущегося по экрану. Этот метод позволил воспроизводить ход быстрых электрических процессов во времени, наблюдать их непосредственно на экране трубки. Так был создан электронно-лучевой осциллограф. Разработанную Л. И. Мандельштамом схему временной развёртки широко применяют и в современном телевидении и в радиолокационных станциях, но авторство Л. И. Мандельштама замалчивается.

Радиоприёмники с питанием от электросети нашли необычайно большой спрос как в СССР, так и на Западе. Разработка таких приёмников стала возможной после того, как в 1921 г. советский учёный, академик А. А. Чернышев создал так называемый подогревный катод для электронных ламп. Такой катод в настоящее время и является основной частью всех электронных ламп, работающих в «сетевых» приёмниках.

Конструируя в годы блокады Советской России мощные электронные лампы, предназначенные для работы в радиопередатчиках, М. А. Бонч-Бруевич встретился, казалось бы, с непреодолимым препятствием — отсутствием таких материалов для анодов ламп, которые могли бы рассеивать большое количество выделяющегося на них тепла, т. е. тугоплавких металлов. Конструктор, однако, нашёл смелое и удачное решение. Он вывел анод из лампы наружу и стал охлаждать его водой. Так были созданы мощные электронные лампы, которых в то время не было за границей. С тех пор конструкция М. А. Бонч-Бруевича получила всеобщее признание и стала широко применяться не только в советских, но и в заграничных генераторных лампах.

В 1923 г. М. А. Бонч-Бруевич совместно с В. В. Татариновым разработал конструкцию коротковолновой антенны, обладающей направленным действием. В том же году эту антенну видели делегаты немецкой фирмы «Телефункен» при посещении Нижегородской радиолаборатории. Вскоре после возвращения делегатов в Берлин у фирмы «Телефункен» появилась «новая» широко рекламируемая антенна для коротких волн. Она представляла собой полное заимствование конструкции антенны М. А. Бонч-Бруевича и В. В. Татаринова с той лишь разницей, что в советской конструкции применялись вертикальные вибраторы, а у немцев — горизонтальные.

Еще в 1923 г. советские инженеры П. Н. Куксенко и А. Л. Минц разработали так называемый феррорегенеративный приёмник, в котором настройка на станции производилась перемещением внутри катушек сердечника из очень тонких железных проволочек. Этот метод впоследствии, после разработки технологии изготовления сердечников, прессуемых из мелкого железного порошка, приобрёл огромное значение в технике современного радиоприёма. Катушки с такими сердечниками стали неотъемлемой частью приёмников как советского, так и иностранного производства. Чтобы обойти необходимость указывать авторов, за границей этому методу дали новое название: сердечники из магнетита, альсифера и т. д.

В 1931 г. предложение советского инженера С. И. Катаева завершило возможность осуществления полностью электронного телевидения. Суть предложения заключалась в применении электронно-лучевой трубки особого типа (с мозаикой), предназначенной для преобразования сигналов изображений в электрический ток, поступающий затем на радиопередатчик. Почти одновременно к этой идее пришёл за границей и В. К. Зворыкин. Основываясь на этом, иностранная техническая печать умалчивает о том, что идея электронного телевидения была полностью и самостоятельно разработана в СССР.

В 1932 г. молодой советский радиоинженер Л. А. Кубецкий предложил новый метод усиления очень слабых токов, основанный на применении явления вторичной эмиссии электронов. В конструкции лампы, разработанной изобретателем, электроны, вылетевшие из катода, попадали на один анод и выбивали из него при ударе вторичные электроны. Возросший благодаря этому поток электронов направлялся на второй анод, выбивал из него вторичные электроны и т. д. Благодаря такой остроумной конструкции можно было осуществить очень большое усиление слабых сигналов. Лампа Л. А. Кубецкого была названа им «электронным умножителем» и разрабатывалась автором в Ленинградском научно-техническом институте радиотехники и телевидения.

Приехавший в Ленинград конструктор фирмы «Радио-корпорейшн» В. К. Зворыкин настойчиво добивался возможности посетить институт и ознакомиться с изобретением Л. А. Кубецкого. Вскоре после возвращения Зворыкина в США американские радиотехнические журналы начали печатать рекламные статьи о новом «изобретении» Зворыкина, представлявшем собой не что иное как заимствование метода электронного умножения, предложенного Л. А. Кубецким.

В 1930 году академики Л. И. Мандельштам и Н. Д. Папалекси закончили большую многолетнюю научно-исследовательскую работу по распространению радиоволн. Результаты этой работы позволили опровергнуть господствовавшее одно время неправильное представление о сущности распространения волн над землёй. Разработанный советскими учёными радиоинтерференционный метод позволял решать важную практическую задачу — очень точно- измерять расстояния между двумя пунктами. Новый метод существенно облегчал работу геодезистов, картографов, не всегда имеющих возможность пользоваться своими обычными, очень трудоёмкими способами измерения расстояний. При интерференционном методе измерения расстояний основная задача заключается в строгом подсчёте числа радиоволн, укладывающихся на данном расстоянии. Этот способ стал широко применяться в геодезии и картографии еще задолго до Отечественной войны. Материалы о работах Л. И. Мандельштама и Н. Д. Папалекси были в своё время опубликованы в наших технических журналах.

Вскоре после окончания второй мировой войны в английской радиотехнической печати стали появляться статьи о новых системах радионавигации, «изобретённых» якобы в Англии. Этим системам были присвоены названия «Консол» и «Декка». Относительно первой системы англичане были вынуждены признать, что она представляет собой заимствование немецкой системы навигации «Зонне», применявшейся для налётов бомбардировщиков на Лондон. Кому принадлежит авторство второй системы навигации — англичане не указывали, но из опубликованного описания её видно, что «Декка» заимствована… у Л. И. Мандельштама и Н. Д. Папалекси и представляет со-бой по существу интерференционный метод измерения расстояний.

В 1933 г. инженеры П. В. Тимофеев и П. В. Шмаков получили авторское свидетельство на электронно-лучевую трубку с переносом изображения. После описания этой трубки в советской технической печати она была изготовлена за границей под названием «суперэмитрон».

Еще в первую Сталинскую пятилетку в СССР было начато строительство 500-киловаттной радиовещательной станции под Москвой. Пиковые мощности порядка тысячи киловатт требовали от главного конструктора станции новых методов создания и управления такими мощностями. А. Л. Минц решил применить агрегатный метод, известный в технике строительства мощных электростанций. Для радиостанции были разработаны отдельные мощные блоки оконечного каскада. Пять блоков работали одновременно, шестой являлся запасным. Малейшая неисправность в одном из блоков или необходимость профилактического ремонта позволяли остановить работающий блок, включить вместо него запасной, не прекращая работы станции и не снижая её мощности.

Через гад после пуска в регулярную эксплуатацию советской 500-киловаттной станции в США была построена радиовещательная станция такой же мощности. При осуществлении её была полностью заимствована советская идея блоков оконечного каскада.

Академики Л. И. Мандельштам и Н. Д. Папалекси совместно с проф. Ландсбергом в начале 1934 г. опубликовали работу о новом способе модуляции света путём создания диффракционной решётки в жидкости и применения пластинки кварца, помещённой в жидкость и создающей колебания ультразвуковой частоты. Изобретённый этими учёными модулятор света обладал огромными преимуществами, позволяющими легко и просто управлять источником света очень большой мощности.

Через несколько лет в иностранной печати появились сообщения о новой системе телевидения «Скофони». В ней применялся модулятор света, изобретённый советскими учёными, но об авторах не упоминалось.

Советский изобретатель, ныне доктор технических наук, Г. В. Брауде предложил новую идею борьбы с искажениями при усилении с помощью электронных ламп. Его предложения заключались в применении метода отрицательной обратной связи и в способах противошумовой коррекции усилителей с широкой полосой пропускания частот. Статьи изобретателя с описанием разработанной им схемы, материалы теоретических исследований и полученные результаты были опубликованы в нашей технической печати. Перевод этих статей был опубликован в немецких журналах, а затем в английских и американских. Первые переводы еще содержали в себе ссылки на автора предложений, но впоследствии эти упоминания исчезли, хотя предложения и схемы Г. В. Брауде нашли чрезвычайно широкое применение во всех телевизионных и радиолокационных схемах.

В период второй мировой войны потребовалось создать радиолокационные станции с длиной волны в несколько сантиметров, которые до этого практически не применялись в радиосвязи и радиотехнике. Для создания волн такой длины нужны были принципиально новые электронно-вакуумные приборы, так как обычные генераторные лампы не могут создавать такие волны с достаточной мощностью. Англичане обратились к имеющейся по этому вопросу технической литературе. Видное место в ней занимали статьи советских авторов. Многие из них описывали такие новые электронно-вакуумные приборы — магнетроны, создающие волны длиной в несколько сантиметров, и приводили данные их конструкций и полученные результаты. Особый интерес вызвала статья инж Д. Е. Малярова и Н. Ф. Алексеева («Журнал технической физики», 1940 г., том 10, стр. 1297–1300) с описанием советских магнетронов, перепечатанная в США и Англии. Основываясь на этих данных, англичане построили опытные образцы магнетронов и благодаря этому получили возможность создать новые радиолокационные станции, работающие в сантиметровом диапазоне волн.

В конструкциях самых современных радиолокационных станций применяется так называемый «направленный ответвитель». Он преподносится в иностранной литературе как новинка. На самом же деле еще в 1941 г. в журнале «Электросвязь» № 4 была напечатана статья профессоров А. А. Пистолькорса и М. С. Неймана под названием «Прибор для непосредственного измерения бегущей волны в фидерах». В этой статье изложена теория «направленного ответвителя».

Ещё на заре развития радио инженер В. П. Вологдин, ныне член-корреспондент АН СССР, разработал свою конструкцию электромашины, дающей электрический ток высокой частоты. Заказ на изготовление такой машины для нужд военного флота конструктор попробовал передать «русскому» заводу в Петербурге, принадлежавшему фирме Сименс и Гальске. Немцы поняли, что появление подобных машин даст России возможность самой строить радиостанции. Однако дирекции «русского» завода было неудобно прямо указать причину, почему заказ неприемлем. Поэтому фирма назначила такой необычно длительный срок и столь огромную цену, что конструктор вынужден был сам отказаться от своего заказа. Попытки В. П. Вологдина обратиться со своим заказом за границу встречали решительный отказ со стороны иностранных фирм.

Только после Великой Октябрьской социалистической революции В. П. Вологдин получил, наконец, возможность построить свои машины высокой частоты. Они успешно работали на некоторых советских радиостанциях. Однако на этом этапе развития машин появился их серьёзный конкурент— электронная лампа, лучше решавшая задачу создания колебаний высокой частоты. Машины для радиостанций стали не нужны.

Но конструктор не сдался. Он нашёл новую богатейшую область применения подобных машин — так называемый поверхностный нагрев и закалку металлов токами радиочастоты и стал их применять с 1931 г. В настоящее время трудно найти такую область советской промышленности, где бы не применялась поверхностная закалка самых разнообразных деталей. Не менее широко применяется этот метод и за границей, будучи полностью заимствованным из советской промышленности.