Адепт. Том 1. Обучение

Глава 2 Собеседование

Закрыв за собой дверь, я наткнулся на взгляды все тех же двух девушек и секретарши. Все трое, похоже, за это время даже не шелохнулись и лишь старательно прислушивались к тому, что творится в кабинете ректора. Но дверь была толстой, и я был уверен, что они даже не догадывались о содержании нашего с Фалиано разговора. Поглядев на слегка испуганных посетительниц и обеспокоенную тетку за столом, я беспечно махнул рукой и, не выходя из образа сына лейтенанта Шмидта, заявил:

– Да живой он, не волнуйтесь! Мы решили, что лучше будет разойтись миром.

Подойдя к секретарше, я безапелляционно заявил:

– Мне нужно любое заявление адепта о поступлении.

Ей даже в голову не пришло спросить, зачем мне это и какое я право имею просить о подобном. Сработал стереотип подчинения – тетка сразу полезла в шкафчик, достала какую-то папку, быстро вытащила из нее один листок и протянула мне. Когда я взял его, то понял, что маги использовали привычную мне бумагу, а не кожу или пергамент. Правда, она казалась толстоватой и цвета была далеко не белоснежного, а скорее напоминавшего общеупотребительный пипифакс, но уже это было заметным прогрессом. Пробежавшись взглядом по тексту заявления, написанного отчего-то на общем, я вернул его тетке, строго сказав:

– А теперь чистый лист.

Та без лишних слов выдвинула ящик стола и достала из него листок сероватой бумаги. Продолжая играть свою роль, я нахально подхватил одну из книг в кожаном переплете, лежавшую на столе у секретарши, деревянную палочку с плетением, которой только что пользовалась тетка, и отошел к стульям. Сделав морду кирпичом, я уселся на крайний, закинув ногу на ногу, положил книгу с листком на колено и начал писать, всем своим видом показывая, что тот, кто посмеет меня отвлечь, не успеет даже пожалеть о своей ошибке.

Палочка, которую я взял со стола тетки, оказалась магическим аналогом земных чернильных перьевых ручек. Но никакого пера в ней не было, а вместо этого содержалось хитрое плетение, которое удерживало чернила внутри полой деревяшки и при соприкосновении ее тонкого конца с бумагой постепенно их выдавливало. Данное приспособление оказалось более удобным, чем обычное перо. Правда, создавалось ощущение, что я писал фломастером, но это нисколько не мешало.

Тем временем девушки в зеленом снова принялись донимать секретаршу просьбами позволить им пообщаться с ректором, однако тетка гневно рявкнула, чтоб они сидели и ждали, пока милорд Фалиано не соизволит их принять. Разочарованные адептки присели на стулья, выбрав места подальше от меня, и стали украдкой рассматривать необычного посетителя; я же, не обращая на них никакого внимания, размашисто вывел текст шапки заявления, скопировав его с образца.

Дальше пошло интереснее – нужно было указать свои личные данные. С именем вышло все просто, назвался Алексом Драконом, как уже представился ректору. Хоть оно и было слишком приметным, менять имя я не хотел, так как в списках охотников проходил именно под ним. И даже прозвище решил оставить, ведь охотники в этом деле весьма щепетильны. Да и вообще, в Мардинане меня знают как Алекса Эльфа, у гномов я Алекс эр’Таррин, так что вполне может прокатить. По идее нужно было менять имя еще до поступления в охотники, но тогда я об этом не подумал, а сейчас остается положиться на авось. То есть поступить как обычно.

Согласно образцу, за именем должен был идти список титулов. Ухмыльнувшись, я написал, что таковых не имею, а затем изложил свою краткую биографию. У того, чье заявление я прочитал, она занимала добрую половину листа, а я лишь кратко пояснил, что являюсь сиротой, родственников не имею, а детство провел в маленькой деревушке на юге Империи. В десятилетнем возрасте попал в обучение к странствующему мастеру-воину, который передал мне свое искусство, потом долго скитался по миру, зарабатывая на жизнь вначале на пару с учителем, а затем и без него. Поучаствовал в недавней войне, где сумел разбогатеть и открыть в себе магический талант. Совсем недавно решил вернуться в Империю и получить систематическое образование в Академии, а по пути в Кальсот стал охотником. Все.

После такого «скромного» жизнеописания я опять скопировал пару абзацев из образца, в которых нижайше просил принять меня в Академию и обещал, что не посрамлю, не предам, не опозорю… и тому подобное. В конце я поставил свою подпись, а потом еще минуту сидел, дожидаясь ректора и внимательно уставившись на свое творение. Просто мне не хотелось раньше времени выходить из образа, чтобы не допустить неуместного скандала, а то секретарша уж очень подозрительно стала на меня поглядывать.

Вскоре мое ожидание кончилось. Дверь кабинета распахнулась, и из нее вышел Фалиано. Девушки тут же кинулись к нему, но ректор только поднял руку и заявил:

– Не сейчас, – после чего повернулся ко мне и спросил: – Вы уже написали заявление?

Я, уже успев сменить маску, быстро поднялся со стула и сказал:

– Да, милорд ректор.

Фалиано, не глядя, взял протянутый мной листок и приказал:

– Следуйте за мной.

Уверенным шагом он вышел в коридор, а я задержался, чтобы положить книгу с ручкой на стол секретарши, от ярости начавшей стремительно наливаться краской. Напоследок повернулся к огорченным адепткам, подмигнул им и заявил:

– Учитесь, пока я жив!

Выскочив из приемной, провожаемый негодующим скрипучим голосом разгневанной тетки, я догнал ректора и вместе с ним вышел из здания с крылатыми скульптурами. На удивление, идти пришлось долго. За это время я успел детально ознакомиться с изысками архитектуры Академии и понять, что магии здесь не просто много, ее тут невероятное количество. Плетения были в стенах, внутри зданий и даже в окнах. С большим изумлением я обнаружил, что маги не пользовались стеклами, их заменяли небольшие амулеты, вмонтированные прямо в оконные проемы. Это было странно, но рационально, так как наверняка проще было несколько раз в год заряжать амулеты, чем устанавливать рамы со стеклами. Вот только интересно, как же они защищают от ветра и не пропускают холод? Надо будет разобраться в этом плетении, ведь амулеты такого типа – довольно полезная и прибыльная штука, которая в Новом Союзе разойдется на ура.

В некоторых комнатах я замечал большое скопление разного рода плетений, несколько помещений были насыщены огромной силой – в них виднелись яркие накопители (сафрусы или нет, понять было сложно). В зданиях, мимо которых мы проходили, я видел сотни, если не тысячи разнообразных магических структур и понимал, что моя коллекция явно поменьше будет. И это ведь только те плетения, которые располагались поблизости, потому что магическое зрение в этом теле было весьма слабым и не позволяло видеть дальше пары сотен метров, а толстый слой камня еще больше снижал его чувствительность.

Меня поразило то, что магов в Академии было не так много. На всем пути я заметил десятка четыре, да и то в зданиях, а по дорожкам шагали только мы с ректором. Видимо, пока занятия в Академии не проводились, большинство адептов разъехались на каникулы по домам. Пока мы шли, Фалиано не нарушал молчания, видимо уже составив представление обо мне, и я не решился задать несколько своих вопросов, оставив их на потом. Так мы дошли до большого здания, напоминавшего какую-то крепость или средневековый замок. Для его постройки использовался грубый природный камень, поэтому сооружение навевало ощущение невероятной древности.

Перед входом я задумался: стоит мне обогнать ректора и распахнуть перед ним дверь или это уже будет высшей степенью подхалимажа? Но Фалиано сам разрешил мои сомнения, попросту воспользовавшись магическим захватом. Войдя вслед за ректором в замок, я увидел вполне знакомую обстановку обычного учебного заведения – длинный извилистый коридор с множеством дверей по обеим сторонам. Далеко мы ходить не стали, Фалиано тем же приемом распахнул дверь второй комнаты и вошел в нее, кивком разрешив последовать за ним.

Расположение мебели в комнате тоже было для меня привычным – несколько рядов небольших столиков и табуреток с одной стороны и три массивных, длинных, составленных вместе стола на небольшом возвышении – с другой. Посередине аудитории оставалось пустое пространство, где сиротливо стояла одна-единственная табуреточка. Вообще, это все живо напомнило мне экзамены в вузе. И даже появился знакомый мандраж, который я постарался затолкать подальше.

За столами уже сидели два мага, один из которых обладал аурой магистра, а второй лишь немногим отличался от обычного одаренного. Поприветствовав их, Фалиано указал мне на табуретку, а сам сел рядом с коллегами и завел с ними разговор о необходимости изменения меню в столовой и подготовке к новому циклу обучения. Сев на указанное место, я поставил свою сумку рядом и постарался расположиться как можно комфортнее. Ведь, судя по всему, нам придется подождать, пока соберется вся приемная комиссия.

Терять времени я не стал и принялся изучать тех двоих, что находились рядом с ректором. Судя по разговору, они были если не друзьями Фалиано, то старыми приятелями точно. Магистр, высокий красивый мужчина в самом расцвете сил (то есть с внешностью где-то под сороковник), обладал улыбчивым лицом и выразительными глазами. А вот второй маг заставил меня уделить ему больше внимания. Внешность у него была ничем не примечательной, да и одежда особыми изысками не выделялась, но взгляд, цепкий и пронзительный, выдавал профессионального следователя. Говорил он мало, до пустого трепа не опускался, в основном слушал ректора и магистра, поэтому я сразу отвел ему место своего главного противника. Удастся справиться с ним – поступлю, а нет… В общем, пока об этом лучше не думать.

Спустя несколько минут ожидания дверь комнаты распахнулась и на пороге появился еще один пожилой, но сильный маг. Он степенно прошествовал за стол и уселся рядом с остальными. По первому впечатлению его можно было спокойно сбрасывать со счетов, потому что, поприветствовав остальных, в разговор он вступать не стал, а уставился на меня, разглядывая, будто необычное плетение. Я отплатил ему тем же, стараясь понять: он ярый противник группы ректора или просто привык всегда вести свою игру?

Несмотря на почтенный возраст, который маг только подчеркивал, до маразматика ему явно было далековато. А судя по тому, с каким вниманием он наблюдал за мной, с его стороны вполне могли последовать неприятные сюрпризы. Решив рискнуть, я уставился ему в глаза. Без вызова, нахальства или испуга, но с уверенностью, пониманием и легким любопытством. С минуту мы играли в гляделки, а потом маг что-то для себя решил и легонько мне кивнул, как бы признавая, что я имею право здесь находиться. Я повторил кивок, показывая, что оценил его реакцию, так как именно ее и добивался, а сам мысленно перевел дух. Даже если сюрпризы и последуют, то откровенно враждебными для меня они не будут.

Тем временем дверь снова открылась, впуская миловидную женщину с короткой мальчишеской стрижкой и аурой магистра. Вместе с магичкой в аудитории появились приятные ароматы сушеных трав и каких-то цветочных духов.

– Простите, немного задержалась, – весело сообщила она, подходя к столу, и уселась рядом с коллегами.

– Что ж, раз все в сборе, начнем слушание, – объявил ректор, переходя на деловой тон. – Для начала прошу меня простить, что оторвал вас от дел и вызвал на незапланированное совещание, но один молодой человек, который сейчас находится перед вами, утверждает, что хочет обучаться в нашей Академии. Причем его желание настолько сильно, что он даже готов заключить частный контракт, и мы с вами должны решить, достоин он этого или нет. Передаю слово вам, Ризак.

Вместе со словом он протянул и бумажку с моим заявлением тому самому магистру с улыбчивой физиономией. Взглянув на нее, Ризак спросил:

– Итак, Алекс Дракон… Надо же, какое необычное прозвище… Расскажите нам, что заставило вас прийти в нашу Академию?

Понимая, что допрос начался, я принял «открытую» расслабленную позу, слегка подавшись вперед и положив руки на колени, как велит психология. Только поворачивать ладони вверх не стал – это уже был бы явный перебор. Вежливо, но уверенно я начал перечислять причины, о которых хотелось услышать Ризаку:

– Во-первых, я не так давно обнаружил, что являюсь одаренным. Во-вторых, понял, что карьера мага меня привлекает больше, чем все остальные. В-третьих, я много всего слышал о Кальсотской Академии, поэтому решил остановить свой выбор именно на ней.

– И на какой же факультет вы собираетесь поступать? – спросил магистр.

А вот об этом я как-то не подумал, поэтому честно ответил:

– Прошу прощения, но я даже не представляю, какие у вас существуют. Не могли бы вы перечислить их, чтобы я сделал выбор?

Моя вежливость произвела приятное впечатление на Ризака. Он улыбнулся и ответил:

– В любой Академии четыре факультета. На факультете боевой магии основной упор делается на изучение атакующих и защитных плетений, тактики и стратегии магических поединков, создание боевых артефактов и амулетов. Большинство выпускников этого факультета становятся героями исторических хроник и легенд, но для того, чтобы обучаться там, нужны немалые способности, храбрость и упорство. Вторым в списке стоит факультет стихийной магии – он предназначен для тех, кто обладает довольно средними задатками и не способен управлять большим количеством энергии. Его выпускники становятся хорошими магами-бытовиками, а их работа на данный момент является самой востребованной. Есть также факультет лекарского дела, на котором обучаются в основном те, чей магический резерв слаб и не поддается развитию. Там изучают лечебные плетения, зельеварение, учатся создавать целительские амулеты и тому подобное. Лекари, закончившие обучение, никогда не остаются без работы и радостно принимаются знатью. Последний имеет название факультета конструкторства. Туда поступают люди с особым складом ума, который позволяет им с легкостью разбираться в конструкции плетений, материалов и живых и неживых тел. Выпускники этого факультета становятся известными и прославленными создателями новых плетений и новых форм жизни. Более того, в будущем именно у конструкторов есть куда больше возможностей достигнуть магистерского уровня, чем у выпускников других факультетов… Правда, и смертность среди них всегда чуть выше, даже по сравнению с боевыми магами… Так, о чем это я?.. Ах да! Так какой же из факультетов вы хотите выбрать?

По мере перечисления у меня все больше разгорались глаза. Блин, да это же непаханое поле! Ведь и боевые навыки мне нужно развить до приемлемого уровня, а то мой набор плетений что-то очень жалко выглядит, да и стратегию с тактикой нужно подтянуть. У стихийников хоть и скучно, потому что я не привык таким способом получать энергию, но вот масса бытовых плетений – лакомый кусочек! Да и к лекарям хочется заглянуть, поскольку я знаю всего пять целебных плетений и только один лимэль – лекарство от всех болезней. А у конструкторов вообще перспективы такие, что просто дух захватывает. Вот где мой талант должен развернуться на полную катушку!

– Алекс, вы не заснули? – с улыбкой спросил Ризак.

– Нет. Просто я никак не могу выбрать. А скажите, можно ли обучаться, совмещая занятия сразу на всех факультетах?

Трое магов синхронно улыбнулись, а Ризак с женщиной-магистром даже хохотнули. Ответил мне сам ректор:

– Молодой человек, адептам, проходящим обучение на любом из факультетов, часто не хватает времени даже на сон, а вы хотите совмещать их все. Нет, вам придется выбрать что-то одно.

– Тогда можно поступить на один из факультетов, но посещать занятия и на других, в качестве факультатива? – поинтересовался я.

Ректор кивнул:

– Да, такое не только возможно, но даже приветствуется. Но в законах Академии четко сказано, что подобные занятия никоим образом не должны влиять на успеваемость. Думаете, у вас получится?

– Уверен в этом.

– Тогда выберите факультет, где хотите обучаться, и тот, в котором будете пытаться получить дополнительные знания.

Слегка задумавшись, что мне ближе, конструкторский или боевой, я решил, что последний неплохо повысит мою выживаемость и поможет понять слабые стороны имперских магов, и заявил:

– Я выбираю факультет боевой магии, но хотел бы дополнительно проходить обучение на всех остальных.

Ректор посмотрел на меня с немалым удивлением и заметил:

– Такого в нашей Академии еще никогда не случалось. Я бы порекомендовал вам ограничиться каким-нибудь одним факультативом, потому что сомневаюсь, что у вас получится качественно усвоить такой большой объем сведений.

В ответ я твердо сказал:

– Я быстро обучаюсь, мне говорили об этом мои наставники, поэтому не хочу менять свой выбор. Но если у вас из-за моей просьбы возникают некоторые трудности, готов компенсировать их материально.

Пристально посмотрев на меня и удостоверившись, что свое решение я менять не намерен, Фалиано кивнул и обратился к соседу:

– Ризак, у вас еще остались какие-нибудь вопросы?

– Нет, – с улыбкой ответил магистр. – Я не против, чтобы Алекс обучался на моем факультете.

Этот веселый маг – декан боевого факультета? Вот это да! Я был уверен, что он историк или же какой-нибудь бытовик, но чтобы так… М-да, как иногда бывает обманчива внешность и какой вредной может быть стереотипность мышления…

– Тогда, мастер Керисан, вам слово! – объявил ректор.

Слово вместе с моим заявлением перешло к магу со слабой аурой, непримечательной внешностью и цепким взглядом. Он изучил листок, а потом спросил, будто бы о пустяке:

– Где вы родились?

Именно с этого начался форменный допрос. Я старался отвечать четко и предельно понятно, в некоторых местах слегка задумывался, потому что знал – ответы без запинки настораживают не меньше, чем упрямое молчание. А Керисан взялся за меня всерьез, доказав, что не зря я его опасался. Ему в разведке было бы самое место, а не в этой Академии, так как допрос он строил грамотно, пытался подловить на мелких незначительных деталях, вцеплялся как клещ в любое случайно произнесенное слово и старался выведать все. Если бы он был среди эльфов в момент моего появления в этом мире, я бы точно раскололся, как спелый орех. Но с той поры я повзрослел, поумнел, повидал мир, поэтому не давал ему шанса уличить себя во лжи.

Скормил я ему ту же баечку, что и в заявлении, только со всеми подробностями. На удивление, Керисана не заинтересовало мое детство, зато о юности мне пришлось поговорить подробно. Сказки сочинять я любил и владел этим умением профессионально, поэтому мне удалось убедить мага, что все это время я только и делал, что путешествовал со своим учителем, который передавал мне знания боя, обучал грамоте и всячески воспитывал. Мне даже пришлось подробно вспомнить карту Империи, чтобы удовлетворить любопытство Керисана.

А потом пошел танец на лезвии ножа. Десятки каверзных вопросов, которые должны были опровергнуть легенду, умело мной парировались. И хотя мне пришлось поведать о странствии по Гномьим горам, Мардинану и степи, из моего рассказа маг не вынес ничего противоестественного. Вместо ответов на вопросы о некоторых периодах моей жизни я пояснял, что работал по частным заказам и давал клятву крови нанимателям о неразглашении подробностей. Слабенькая отмазка, но два раза она сработала, избавив меня от скользких мест в рассказе.

В общем, мне удалось объяснить, откуда я владею столь крупными средствами (в Марахе ограбил степняков), как мне удалось выжить в битве с кочевниками (я нанимался разведчиком, а не простым солдатом, так что послал своих начальников подальше и слинял), как я обнаружил, что являюсь одаренным (один обнищавший эльф просветил и за небольшую плату обучил меня азам искусства), и почему пошел в охотники (до начала набора было много времени, а сидеть сложа руки я не люблю). Поводов для подозрений у Керисана была масса, но уличить меня во лжи он не мог, как ни старался.

Во время допроса, который продолжался так долго, что на улице стемнело и магам пришлось зажигать светильники на стенах, я вел себя спокойно, не напрягался и даже не закрывался, когда маг начал прощупывать меня каким-то плетением. Навыки эльфийского разведчика выручили меня в который раз: мое тело никак не реагировало на каверзные вопросы и детектор лжи (а плетение наверняка им и являлось) оказался бесполезным. Но даже тогда, когда все вопросы у Керисана иссякли, маг все равно не мог определиться с выбором – давать добро на принятие меня в Академию или же тащить на дыбу. Все его инстинкты вопили, что я вру, но доказать это он был не в состоянии.

– Мастер Керисан, что вы решили? – спросил наконец ректор, устав от ожидания.

Остальным допрос надоел еще раньше, они сидели со скучающими лицами, переглядывались, перешептывались, и один только Фалиано держался на протяжении всего этого часа. Я с едва прикрытой завистью посмотрел на магов. Они ведь просто сидели на месте и слушали, а я в это время усиленно работал языком. Даже во рту пересохло, а предложить мне воды из стоявшего на столе кувшина никто из них, естественно, не догадался.

– Еще минутку, милорд магистр, – ответил штатный инквизитор Академии и обратился ко мне с ехидной улыбочкой: – Значит, Алекс, вы утверждаете, что обнаружили у себя способности одаренного только год назад, а перед этим долгое время обучались искусству боя?

Я понял, что мастер что-то задумал, но никак не мог его просчитать. И спокойно подтвердил, что никакой ошибки тут нет.

– Тогда, наверное, вы уже умеете делать так?

Керисан поднял руку и сформировал над ладонью плетение огненного шара, совсем немного отличавшееся от того, что имелось в моей коллекции. Я кивнул, не понимая, к чему он клонит. Ведь это плетение является одним из простейших, недаром же его изучали дети в Школе Мардинана. И тут мастер, не меняя выражения лица, запустил шарик в меня, сопроводив это движением руки. Мои рефлексы сработали быстрее мозгов, поэтому я моментально опрокинулся назад, одновременно подхватывая табуретку и швыряя ее навстречу огненному шару, а сам перекувыркнулся и спустя полсекунды уже стоял на ногах, сжимая в правой руке готовый к броску кинжал, а в левой вытащенный из-за спины меч.

Оглядев остальных магов и мигом оценив ситуацию, я понял, что больше никто на меня нападать не собирается, поэтому не стал формировать мощное плетение защиты. Моя табуретка, объятая пламенем, ударилась в стену позади магов и разлетелась на дощечки, которые, однако, быстро погасли, повинуясь следующему плетению Керисана. Я вернул меч и кинжал в ножны и вопросительно посмотрел на мастера. А вот Фалиано не ограничился одним взглядом и мягко спросил у Керисана:

– Что вы себе позволяете?

Уловив знакомые нотки в голосе ректора, достающего длинную щепку из складок своей одежды, я понял, что приближается буря. Если Керисан не объяснится, то вполне может лишиться работы.

– Прошу прощения, милорд ректор, – повинился мастер. – Просто мне показалось несколько странным поведение Алекса и кое-какие детали его рассказа, поэтому я решил проверить, правду ли он говорит о том, что магией стал заниматься совсем недавно. Ведь именно это является ключевым моментом и главной странностью его биографии. Как вы прекрасно знаете, аура одаренного без развития теряет свои свойства и постепенно угасает, а тут вдруг двадцатилетний парень заявляет, что лишь год назад обнаружил у себя характерные задатки, причем его аура не несет никаких следов деградации! Именно поэтому я и рискнул проверить, как он отреагирует на простейшее атакующее плетение… Но, к моему неудовольствию, мои подозрения не подтвердились. Алекс поступил в этой ситуации не как маг, а как воин, что только подтверждает его слова.

Вот это да! Всегда я ругал себя, что в критических ситуациях мозги, заточенные под навыки рассветной школы, реагируют быстрее сознания и применяют навыки боя вместо магии, и никогда не думал, что мои глупые рефлексы однажды все-таки пригодятся. Ведь любой маг сразу бы активировал защитный кокон, а я вместо этого устроил целое представление. Хотя, если разобраться, после того как я таким способом отразил первую атаку, у меня была свобода маневра: пока маги отвлеклись на звук удара, я кинжалом валю ректора, мечом устраняю боевика, а вторым убиваю женщину. Одновременно активирую мощный защитный кокон и уже не спеша приканчиваю двух слабейших противников. Так что с этой стороны я все сделал грамотно, а вот если бы сразу начал применять магию, мог бы и проиграть.

После паузы Керисан сказал:

– Я не против обучения Алекса в Академии.

Я не вздохнул с облегчением, не улыбнулся, так как это поломало бы всю мою легенду в глазах мастера, а просто подошел к ближайшему столику, взял еще одну табуретку и поставил на прежнее место, усевшись на нее как ни в чем не бывало. Ректор кивнул, принимая объяснения Керисана вместе с листком моего заявления, и сказал:

– Понятно. Имейте в виду, стоимость испорченного табурета вы оплатите из собственного жалованья… Итак, Велисса, теперь ваша очередь.

Женщина-магистр, судя по всему глава лекарского факультета, даже не взглянула на листок, а сразу спросила:

– Скажите, Алекс, какой у вас уровень магических умений?

И тут я конкретно завис. Просто мне никогда и в голову не приходило задаваться этим вопросом. Да и имперцев я разделял только по аурам, а не по их умениям. Пришлось со вздохом признаться:

– Я не знаю.

– Каким объемом энергии вы можете пользоваться без напряжения? – не унималась Велисса.

– А что вы берете за единицу измерения? – уточнил я.

– Конечно, стандартную емкость Лабина.

– Простите, я не понимаю, о чем идет речь, – сказал я смущенно.

Так иногда полезно бывает почувствовать себя идиотом! Даже чувство стыда неожиданно прорезалось, что для меня совсем не характерно.

– Хорошо, скажите тогда, сколько вы знаете плетений? – спросила магистр.

– Точно я не могу ответить, но если брать приблизительно, то наверняка больше двух сотен.

Возможно, я допустил ошибку, потому что после моих слов маги переглянулись. Понаблюдав за их реакцией, я так и не смог понять, мало это для меня или много, а лишь подумал, что поступил верно, не став говорить правду и приписывать к этому числу еще один нолик.

– А сколькими плетениями вы можете управлять одновременно? – спросила Велисса.

– Я не пробовал, – ответил я, беззастенчиво соврав. – Но позвольте узнать, к чему вообще эти вопросы?

– Просто для начала обучения в Академии адепту необходимо иметь довольно высокий уровень подготовки. У него должны наличествовать базовые знания, формирующие тот фундамент, на который будет опираться все его дальнейшее развитие в качестве мага. Вы полагаете, что занятия здесь проводятся с любым одаренным? Это не так. К нам приходят только подготовленные кандидаты, которые раньше являлись либо учениками магов, либо детьми обеспеченных родителей, которые могли позволить себе нанять для своих отпрысков учителя магии. Вы же, судя по вашим словам, никакого систематического обучения не получали, да и наставником вашим был весьма слабый и неопытный маг. Поэтому нам необходимо выяснить ваш уровень знаний и умений, чтобы решить, можно ли вам начинать обучение в Академии, или для начала стоит нанять репетитора.

Я кивнул, получив столь подробный ответ. Вот только я понял гораздо больше, чем сказала Велисса. То, что Академия является аналогом земного вуза и требует обучения в школе, это все ясно и вполне обоснованно. Именно поэтому у виденных мной адептов разница в возрасте была совсем небольшой. По словам магистра, в Академии обучаются только ученики магов и дети богатых родителей. А как становятся учениками магов? Только принеся клятву верности. В бескорыстную раздачу знаний мне слабо верилось. Это лишь я могу всем своим друзьям и родственникам подарить умения рассветной школы, а маги обязательно должны потребовать что-то взамен. А если ты сын бедного крестьянина, что ценного можешь ты предложить учителю, кроме самого себя?

Так что половина здешних адептов – простолюдины, часто находящиеся на положении рабов, а вторая – знать, обладающая нужными деньгами и связями. В любом случае, если я поступлю, мне придется туговато. С рабами общаться неохота, ведь не буду же я освобождать всех страждущих! Тем более тех, кто пошел на сделку добровольно. А людей, которым комфортно в рабском ошейнике, я на дух не переношу. Со знатью и так все понятно – властелины жизни, господа, плюющие на всех сверху. С двоими я уже успел повстречаться, и не думаю, что остальные хоть чем-то от них отличаются. В общем, в коллектив мне будет вписаться сложно.

Пока я был занят этими размышлениями, Велисса что-то для себя решила и сказала:

– Алекс, попробуйте сформировать три плетения огненного шара.

Но не успел я выполнить ее просьбу, как подал голос тот старичок, с которым мы играли в гляделки:

– Думаю, не стоит сейчас в нашем присутствии выяснять уровень Алекса по методике Принода. Во-первых, на это уйдет много времени, а во-вторых, останутся неучтенными многие факторы, очень важные в дальнейшем обучении. Поэтому я предлагаю назначить Испытание. Оно поможет получить ответы на все наши вопросы.

Испытание. Именно так, с большой буквы, потому что старик специально это подчеркнул. При его словах все маги, кроме ректора, оживились и так хищно взглянули на меня, что я даже мысленно поежился, но виду не подал. А я ведь догадывался, что от этого старичка последует неприятный сюрприз, и моя интуиция меня не обманула. Хотя, может, и не интуиция вовсе, а внезапно проснувшиеся способности провидца. Но сейчас меня волновало не это.

– А хорошая идея, – улыбнувшись, протянула Велисса.

– Действительно, Фалиано, – поддержал ее Ризак. – Должны же мы получить хоть какое-то удовольствие, а не только испорченный вечер.

– Но Полигон придется долго активировать, – попробовал было отказаться ректор.

– Его же запускали только позавчера для проверки! – удивилась Велисса. – Достаточно будет открыть силовые каналы к накопителям и… – тут она бросила быстрый взгляд на меня, – добавить кое-что еще.

– И кроме того, милорд ректор, вряд ли в ближайшем будущем у вас отыщется более удобный повод оценить на практике мои усовершенствования, – заметил старик.

– Мастер Ралин, а вы уверены, что после встречи с вашими… усовершенствованиями этот кандидат сможет остаться в живых? – прищурившись, уточнил Керисан.

– А если не сможет, зачем нам такой адепт в Академии? – невозмутимо парировал Ралин.

Я внимательно следил за этим разговором и машинально отмечал некоторую наигранность. Судя по всему, меня банально старались запугать, но зачем, я понять не мог. Оглядев лица магов, на которых крупными буквами было написано предвкушение, ректор посмотрел на меня и со вздохом заключил:

– Раз этого требует вся приемная комиссия, я назначаю для кандидата в адепты Алекса Испытание, чтобы по его результатам определить, достоин ли он обучения в нашей Академии.