Adibas

01. Утренняя мультимедия

Бобо умеет все. И пасту готовит сказочно, и в именах героев сериала Lost не путается, а сосет вообще лучше всех.

Бобо… Крепкие соски, лоснящееся от крема тело, змеиная талия и искусный язык.

Лежу в постели один. На мобильнике полдесятого. Проспал два часа лишних. Снилось, что мой мозг светится подобно лампочке. А по его извилинам бегают цветные искры, как сигналы – по оптико-волоконному кабелю.

На тумбочке у кровати стакан молока, круассан на тарелке и таблетка «Центрума». Думаю, скоро эта немудреная комбинация станет моим привычным завтраком. Выходит, Бобо встала, оделась, сбегала за круассаном, а я ничего не слышал?

Беру круассан, и Эфекс тут же запрыгивает на кровать. Быстро виляет хвостом: вправо-влево – изображение размыто. Тычется в лицо, лижет. Норовит засунуть свой сухой теплый язык мне в рот. Изо всех сил корчит радость. Весь спектакль из-за несчастного кусочка круассана. Наконец ложится мне на грудь и преданно смотрит в глаза.

– Отвали! – говорю. – Пшел отсюда!

Обиженно поджав хвост, он понуро плетется к подушке Бобо. Дрожит, но с круассана глаз не сводит. Глаза у него большие и водянистые, как у Амели в фильме «Амели». Рад бы вырвать лакомство у меня из рук, но не осмеливается. Как я его понимаю! Это лучший круассан в Тбилиси. Из недавно открытой французской пекарни на первом этаже моего дома. С вишневым джемом, изюмом, ванильным кремом, марципаном, шоколадом, творогом… это больше чем круассан. Это Гольдберг-вариации в исполнении Гульда.

Эфекс смотрит прямо в глаза, стыдит. Но его лакримоза сегодня не трогает. Обоим ясно, что развести меня не удастся даже на крошки. Воздушное тесто тает во рту. В желудке благостное тепло.

Сбрасываю одеяло. Вижу откинувшийся на мой живот хуй. Чувствую, как он надувается и пульсирует. Не могу отвести глаз. My funny Valentine — так Бобо называет мой член. Есть что-то гипнотическое в созерцании стоячего хуя. Неужели все мы слуги этих двух господ – желудка и хуя? Разумеется, понимает это и Эфекс: смотрит то на круассан, то на my funny Valentine.

Запиваю «Центрум» молоком, бегу в ванную. Эфекс, злой, что остался без круассана, с лаем бросается за мной, делает вид, что хочет схватить меня за пятку. В гостиной бубнит плазма. На TV1000 идет «Лабиринт Фавна». Точнее, его заклинило. Кадр застрял. Белый монстр подносит ладони с глазами к лицу. Половина кадра теряется в пикселях. No signal to display. Кабельное телевидение в последнее время гонит не по-детски. Переключаю на «Имеди». По какой-то трассе едет колонна танков. За кадром бездушный речитатив диктора: «…генерал Кулахметов называет это дезинформацией и категорически отрицает факт вступления российских танков в Тбилиси. Тем не менее, уже час не затихает интенсивная стрельба в районе Диди Дигоми…»

Сначала встаю под горячий душ, тщательно натираюсь скрабом по самое горло. Восковые гранулы и кокосовая стружка приятно массируют тело. Максимально охлаждаю воду; зубы тоже чищу по своему методу. Есть две вещи, от которых, наверное, уже никогда не отвыкну: ледяной душ и чистка зубов до крови. Эрекция не спадает. Слащавый аромат скраба снова напоминает о Бобо. Ну, не глотает она, а сейчас бы только так в рот присунул.

Женщин я делю на две категории: глотает/не глотает. Я убедился, что не глотающие сосут лучше. Конечно, это не аксиома. Просто именно об этом свидетельствует мой опыт. Бобо, например, не глотает, но сосет как богиня. Когда кончаю, рот у нее наполняется спермой, а сердце – молитвой. Вот это и есть подлинный минет. Дисциплина святых: во рту сперма, в сердце молитва, в руке хуй.

Наткнулся я на Бобо позавчера в Цавкиси на даче одного общего знакомого. Там было полно черных свечей, пьяного бреда, любительской хиромантии, а еще немного рейва и горы некачественного экстази. За два дня выяснил, что она предпочитает одежду черного цвета, у нее твердый характер, ник в скайпе alien_style и пирсинг в пупке – небольшой платиновый эмбрион, она рубит сплеча и слушает электронную музыку. Обладает ядреным телом, высокой грудью и упругой попой, но в целом она скорее сексапильная, нежели красивая, с задатками femme fatale.

Она стояла у колонки одна. Потягивала «Редбулл» через трубочку. Я протиснулся через дергающиеся под экстази тела поближе к динамику и… случайно налетел на нее.

– Извини! – крикнул.

Улыбнулась. Я понял, что не услышала меня. За басами, рычащими из динамиков, я сам не услышал свой голос.

– Борена! – крикнула она в ответ.

Мне показалось, что она прикалывается.

– Борена?

Она кивнула:

– Просто Бобо.

…

После нескольких неудачных попыток попасть в такт музыке и потанцевать мы непонятно как оказались в соседней комнате, где так присосались друг к другу, что аж челюсти вывернуло. Там же на диване быстро перепихнулись. Все случилось так молниеносно, что казалось, все это во сне. Затем с наших мобильников через блютус обменялись мелодиями, много смеялись о всякой хуйне, и по ходу перемыли косточки всем и вся. Наконец там же уснули в обнимку. Как в телесериале. Камера смещается назад. Романтическая музыка. Общий план. Титры.

Похоже, все складывается само собой. Бобо основательно нацелилась войти в мою жизнь. Как евроремонт в старую коммунальную квартиру. Я тоже всеми силами готовлюсь принять все, что, подозреваю, принесет она с собой: фильмы с Джони Деппом, «Центрум», плакат Дарта Вейдера и легкие истерики перед месячными.

Одеваю халат, выхожу из ванной. Эфекс, специально, чтобы я видел, поднимает ногу, демонстративно писает на холодильник и убегает на безопасное расстояние. Вот так вот подленько отплачивает мне за круассан. Довольный, ждет моей реакции. Не дождется! Гаденыш весь напряжен, подобно Антонио Гадесу перед выступлением. Ждет свистка, чтобы станцевать фламенко. Делаю вид, что ничего из ряда вон выходящего не происходит. Спокойно вытираю мочу салфетками. Не знаю даже, все чихуахуа так терроризируют своих хозяев, или я так разбаловал Эфекса. Боковым зрением вижу, что он наблюдает за мной. Паскуда удивлен, что его план провалился.

Открываю холодильник. Как только внутренняя лампочка загорается, вспоминаю, что во сне моя голова тоже была освещена. Не так, как озаряется мозг при вдыхании длинной дорожки кокаина – светилась спокойно, как старый абажур в бабушкиной комнате. Из гостиной доносится звук телевизора: «…по правой набережной Куры в сторону центра также движется мотострелковый батальон сорок второй дивизии. В ее составе восемьдесят единиц тяжелой техники и тридцать танков…» У окна на кухонном столе лежит крохотная книжка в мягкой обложке и раскрытый лэптоп Бобо – его легкая вибрация передается столу. Книжку эту вижу впервые, на обложке силуэт:

Gone with the balloon

Унесенный шаром… или унесенные? Вроде какой-то современный роман. Жанр, судя по названию, где-то от хоррора до постмодерна.

Первым делом захожу на «Ютуб», повтыкать в какую-нибудь хуетень. Включаю «Каннибал Корпс» с надеждой, что хотя бы от хрипения Джорджа Фишера у меня упадет. Сажусь на стул, задираю халат, смотрю на свой стоячий хуй и сразу думаю о Бобо. Сложно не думать о Бобо, когда у тебя стоит. И наоборот – подумаешь о ней – тут же встанет.

Каннибалы бессильны перед эрекцией. Фишер хрипит: Draining the snot, I rip out the eyeees… Голову крутит пропеллером, длинные распущенные волосы развеваются.

Звоню Бобо – безрезультатно. Телефон отключен или находится вне зоны действия сети. Куда она могла пойти? Из открытого окна выглядываю на улицу. По трассе скользит команда велосипедистов. Привставая с сидений, тяжело крутят педали. Прилипшие к телам аэродинамические костюмы, яйцеобразные шлемы и зеркальные очки делают их похожими на инопланетян. За командой едет серый «Форд-Сиерра».

Устраиваюсь на стуле поудобнее. Мобильником снимаю свой хуй, проверяю качество на экране и снова убеждаюсь, что три мегапикселя даже приблизительно не отражают реальную картину. Все равно отправляю MMS Бобо. Через экран летит крылатый конверт: message sent to Bobo.