Адольф Тьер: судьба французского либерала первой половины XIX века

Адольф Тьер в отражении архивов и исторических исследований

Адольф Тьер получил различные оценки в мировой историографии. Одни историки характеризовали Тьера как ничтожного и мелкого политикана, другие, напротив, видели в нем великого государственного деятеля Франции, крупного либерала и пламенного патриота своей родины.

В российской дореволюционной историографии о Тьере практически ничего не писали, ограничиваясь некоторыми характеристиками. Историк Н. И. Кареев в многотомном исследовании «История Западной Европы в Новое время» утверждал, что Адольф Тьер по своим политическим взглядам был либеральнее Франсуа Гизо[5]. В другой книге «Политическая история Франции в XIX веке» Н. И. Кареев дал более подробную характеристику Тьеру: «Тьер принадлежал к тому же общественному классу, как и Гизо, но и по уму, и по характеру отличался гораздо большей живостью и меньшей прямолинейностью. Оба они тем не менее были политическими деятелями, защищавшими одни и те же социальные интересы, служившими одним и тем же политическим идеям. Вся разница между ними касалась скорее оттенков общего им направления, чем самого существа направления.

Тьер во время Июльского переворота был уже полностью сформировавшимся человеком, с вполне определенными идеями. Сначала он поддерживал самые дружественные отношения с либералами, но в скором времени строгость, с какой он отнесся к демократическим восстаниям, отвратила от него многих из его прежних политических друзей. В 1836 году он сделался главой министерства, взяв на себя заведование иностранными делами. Несмотря на то что во внутренней политике он оказался весьма уступчивым по отношению к Людовику-Филиппу, последний был крайне недоволен его иностранной политикой, находя ее чересчур либеральной. Вышедши в отставку, вследствие разногласия с королем, Тьер после кратковременного удаления от дел перешел на сторону оппозиции. Весной 1840 года он сделался снова министром. Это было как раз в то время, когда Европа переживала опасный кризис, грозивший войной, и Людовик-Филипп поспешил снова избавиться от министра, казавшегося ему слишком воинственным. После того как образовалось министерство, имевшее фактической главой Гизо, Тьер снова сделался одним из вождей оппозиции, направив ее главным образом против личной политики короля. Одним из политических принципов, которых он держался, был знаменитый девиз, им же и сформулированный: «Король правит, но не управляет»[6].

Таким образом, Н. И. Кареев подчеркнул, что хотя Тьер и был либералом, но после Июльской революции 1830 года он стал более консервативным политиком, порвав со своими прежними политическими единомышленниками.

В советской историографии имя Адольфа Тьера обычно фигурировало при упоминании кровавого подавления восстаний в Лионе и Париже 1834 года и особенно Парижской Коммуны 1871 года[7]. Нередко Тьера критиковали за подписание мира с Германией в 1871 году[8]. Мнение советских историков всецело основывалось на уничижительных оценках, данных А. Тьеру Карлом Марксом в его знаменитой работе «Гражданская война во Франции», которая являлась своеобразным политическим памфлетом, направленным против Адольфа Тьера[9].

Негативную оценку деятельности Тьера дал в своей монографии «Лионские восстания 1831 и 1834 гг.» исследователь Ф. В. Потемкин в 1937 году[10]. Он писал: «С первых же месяцев Июльской монархии сложилась репутация Тьера как беспринципного и продажного администратора»[11]. Этот же исследователь – автор раздела по истории Июльской монархии в трехтомнике «История Франции», изданном Академией наук СССР в 1973 году, прямо возлагал ответственность на Тьера за подавление восстаний в Лионе и Париже в 1834 году: «Солдаты убивали не только повстанцев, но и ни в чем не повинных стариков, женщин и детей. Особенно памятны парижанам зверства солдатчины на улице Транснонэн, где был ранен один офицер. Солдаты ворвались в соседний дом и перерезали всех, кто там находился. Наиболее ответственным за эти преступления был Тьер, в то время министр внутренних дел»[12].

Исследователь А. Е. Рогинская, касаясь событий 1834 года, подчеркивала, что «Тьер прямо приказывал избивать женщин и детей, чтобы не оставалось мстителей за павших борцов баррикад. В ход была пущена артиллерия. Особенно свирепствовали войска на улице Транснонэн, отчего все восстание получило в истории название “Резня на улице Транснонэн”»[13]. Ее оценки основывались на мнении французского историка-марксиста Жана Брюа, книга которого была переведена на русский язык несколькими годами ранее[14].

Другой крупный советский исследователь Н. Е. Застенкер в своем труде, посвященном революции 1848 года во Франции, писал: «В оппозиции оказалась и часть крупной буржуазии из правящего лагеря, требовавшая более активной внешней политики, присоединения к Франции левого берега Рейна, защиты французских позиций в Египте. Представителем этой группы был изворотливый политикан, человек ненасытного честолюбия, злобный враг народа – Тьер, который был в первые годы Июльской монархии верным слугой Луи-Филиппа и одно время возглавлял его министерство»[15].

Можно смело утверждать, что деятельность Адольфа Тьера в первой половине XIX века не получила освещения в трудах советских историков. Министр Июльской монархии упоминается в исследованиях только в связи с развитием рабочего движения или изучением кризиса Июльской монархии. Никакого анализа взглядов или деятельности Тьера в историографии советского периода не проводилось, и его личность как либерала и крупного политика Июльской монархии никогда не рассматривалась.

Советские историки, касаясь личности А. Тьера, выносили только оценочные суждения, не подкрепляя их конкретными фактами (это относится прежде всего к первой половине XIX века, а не к Парижской коммуне, которая в отечественной историографии хорошо изучена). Палач Парижской коммуны А. Тьер оказался персоной нон грата в советской историографии. Это не позволяло осмыслить его взгляды и политическую деятельность не только в эпоху Третьей республики, но и более ранних периодов его политической деятельности.

В современной российской историографии с середины 90-х годов XX века возрос интерес к либерализму, в том числе и к французской либеральной модели. Появились первые сборники по европейскому либерализму. В 1995 году сотрудники Института всеобщей истории РАН выпустили первые коллективные труды обобщающего характера по истории западноевропейского либерализма под редакцией В. В. Согрина[16] и С. П. Пожарской[17]. В первом из названных сборников помещены две статьи Т. М. Фадеевой, впервые в отечественной литературе охватившие историю французского либерализма на всем его протяжении.

В статье Т. М. Фадеевой «Трудные судьбы французского либерализма» Адольф Тьер упоминался только в период его президентства в первые годы Третьей республики, когда речь шла о проблеме утверждения республиканского строя во Франции. Автор статьи рассматривала Тьера лишь как либерального политика[18], а сам период Июльской монархии был представлен только в контексте взглядов Ф. Гизо и А. де Токвиля.

В 2000 году в России вышел в свет сборник «Классический французский либерализм», в котором были собраны основные произведения крупных французских либеральных мыслителей Б. Констана и Ф. Гизо. Во вступительной статье к этому сборнику М. М. Федорова, переводчик сочинений Б. Констана и Ф. Гизо, коротко остановилась на основных особенностях французского либерализма первой четверти XIX века. Однако все внимание было уделено только взглядам этих двух французских либералов[19].

Новым шагом в изучении французского либерализма и его ярких представителей стало опубликование авторским коллективом кафедры новой и новейшей истории МГУ им. М. В. Ломоносова сборника научных статей об особенностях французской национальной модели либерализма[20]. Не претендуя на всестороннее освещение проблемы, авторы предприняли конкретно-историческое исследование французского либерализма на некоторых важных этапах его исторического развития: от Великой французской революции конца XVIII века до начала ХХ века. Главное внимание они уделили эволюции либерализма как политического течения, деятельности наиболее известных либералов, национальным особенностям французского либерализма[21]. Интерес для нашего исследования представляют две статьи Е. И. Федосовой, посвященные трудным судьбам французского либерализма периода Реставрации («героического периода французского либерализма») и Июльской монархии, когда либералы были у власти.

В большей степени в России известен Франсуа Гизо – политический соперник А. Тьера. О взглядах и деятельности Ф. Гизо писали Н. П. Таньшина и Е. И. Федосова[22]. Эти же авторы занимались изучением внешней политики Июльской монархии[23], но преимущественно касались периода, когда Ф. Гизо был министром иностранных дел Франции (1840–1848), и рассматривали первые годы Июльской монархии, когда определялся внешнеполитический курс Франции. Внешнеполитическая деятельность Тьера затрагивалась ими в меньшей степени.

Таким образом, в современной российской историографии фигура Адольфа Тьера первой половины XIX века пока не получила освещения. До настоящего времени не появилось отдельных исследований, в которых бы изучались взгляды и деятельность этого крупного французского политика.

Напротив, во Франции существует немало книг, посвященных Тьеру. Прежде всего хотелось бы сказать о большом количестве его биографий. Все они в основном написаны не профессиональными историками, а бывшими коллегами Тьера (если речь идет о второй половине XIX века)[24] и литераторами (исключение составляет книга марсельского историка Пьера Гираля)[25]. Чаще биографии Тьера не носят исследовательского характера, а являются традиционными, наполненными его жизнеописаниями, оценочные характеристики в них не подтверждены историческими исследованиями. Биографы Тьера давали различные оценки тем или иным его поступкам и преимущественно пользовались достаточно узким кругом источников. Основное внимание они уделяли последнему этапу жизни политика – первым годам Третьей республики. Адольф Тьер рассматривался ими как прозорливый государственный деятель и великий патриот своей страны.

Среди биографий Тьера можно выделить принадлежащие перу Шарля Помарэ и Пьера Гираля. Работа Ш. Помарэ существенно отличается от всех предыдущих биографий. Автор отказался от хронологического построения книги, структурировав главы по проблемному принципу. Написанная им биография поделена на три большие части. Первая часть посвящена характеру Тьера, его личным качествам и мнению современников о нем. Эта часть интересна тем, что дает представление о Тьере как о личности. Вторая часть посвящена внутриполитическим взглядам Тьера, а третья рассматривает его внешнеполитическую концепцию. Определяя Тьера как либерала в 20-е годы XIX века, Ш. Помарэ называет его «министром реакции» и «реакционером», говоря о первой половине 30-х годов XIX века, когда тот возглавлял Министерство внутренних дел Франции.

Биография Тьера, написанная Помарэ, не лишена недостатков. Во-первых, автору не удалось полностью следовать выстроенной им самим схеме построения книги: он часто обращается к смежным сюжетам. Во-вторых, бросается в глаза достаточно узкая источниковая база, которую он использовал при написании биографии – парламентские речи Тьера и некоторые мемуары его современников. Наконец, в-третьих, автор не смог уйти от пересказа основных событий из жизни Тьера, которые встречаются во всех других биографиях этого политика.

Единственной биографией Тьера, написанной профессиональным историком, по-прежнему остается книга французского историка Пьера Гираля[26]. На настоящий момент это наиболее полная биография Тьера. П. Гираль при написании книги привлекал различные источники, включая некоторые архивные материалы. Однако по своей структуре и содержанию эта книга Гираля – традиционное жизнеописание крупного французского политического деятеля.

Последняя на сегодняшний день биография Тьера была написана французским журналистом Жоржем Валансом и вышла в свет в 2007 году[27]. Несмотря на то что в ней читатель не находит для себя ничего нового по сравнению с предыдущими биографиями Тьера, сам факт ее выхода свидетельствует о неиссякаемом интересе в современной Франции к личности Адольфа Тьера.

Однако все биографии Тьера не носят аналитического характера и не дают представления о нем как о либеральном деятеле XIX века.

В конце 1990-х годов во Франции была опубликована магистерская диссертация специалиста по публичному праву[28]. Автор труда Фредерик Мартель рассматривает ряд правовых вопросов, связанных с политическим мышлением Тьера: проблема всеобщих выборов, разделение властей, национальный суверенитет, двухпалатная система парламента. Издание представляет собой подборку тематических выдержек из парламентских речей Адольфа Тьера с 1830 по 1877 год с комментариями автора. Это можно назвать первой попыткой французских исследователей приблизиться к осмыслению теоретических воззрений Тьера. Но, к сожалению, исследование французского юриста носит весьма поверхностный характер. Научный интерес представляют только краткие комментарии к выбранным из парламентских речей фрагментам, сгруппированным по правовой тематике. Тем не менее это первая попытка изучить политические взгляды А. Тьера.

Имя Адольфа Тьера также фигурирует в книгах по политической истории Франции XIX века. Во второй половине XIX – первой половине XX века было выпущено несколько многотомных исследований французских историков по политической и дипломатической истории Франции и Европы XIX века. Это книги Л. Грегуара, А. Дебидура, Ш. Сеньобоса, П. Тюро-Данжена и С. Шарлети[29]. В центре внимания этих историков находилась политическая борьба парламентских группировок, события политической жизни, в связи с чем рассматривалась деятельность Тьера на министерских постах. В этих книгах А. Тьер предстал как крупный политический деятель и либерал первой половины XIX века.

В 60–70-е годы XX века во Франции традиция написания книг по политической истории продолжилась. В книгах французских историков А. Жардана и А.-Ж. Тюдеска, Ф. Вижье давалась краткая биографическая справка о Тьере, в которой этот французский политик рассматривался как либерал, коротко перечислялась его основная политическая деятельность на министерских постах[30]. А. Жардан определял Тьера как «человека порядка <…> практиковавшего национальную политику»[31].

В 80–90-е годы XX века стали выходить книги по политологии, истории политических сил во Франции, продолжился выпуск изданий по политической истории Франции XIX века. Во всех этих книгах Адольф Тьер упоминался как либеральный журналист, позднее ставший известным политиком[32]. Тем не менее специальное изучение взглядов Тьера не было предпринято ни одним французским историком, занимавшимся политической историей Франции.

Важной вехой в изучении французской модели либерализма в самой Франции следует считать 80-е годы XX века. Именно в это десятилетие появляются первые крупные научные исследования по истории французского либерализма, написанные историками Л. Жираром и А. Жарданом[33]. В 90-е годы XX века появилась еще одна крупная работа по этой теме – книга французского философа и политолога Л. Жома[34]. В этих изданиях авторы подробно остановились на эволюции либеральных идей во Франции, взяв за исходную точку Великую французскую революцию конца XVIII века, а за конечную – установление Третьей республики. Все эти исследователи, касаясь взглядов и деятельности А. Тьера, рассматривали его как либерала и крупного политика, однако основное внимание они уделяли периоду установления Третьей республики. В годы Июльской монархии в центре внимания этих авторов были взгляды либералов Франсуа Гизо и Алексиса де Токвиля.

В книге Г. де Бройля «Орлеанизм. Либеральный источник Франции», вышедшей в 1981 году, отмечалось, что «Тьер был более трехцветным, чем Гизо и даже де Бройль»[35], то есть Тьер был либеральнее этих политиков. Однако иных упоминаний о Тьере в этой книге, посвященной французскому либерализму 1830–1840-х годов, не содержится.

В целом можно утверждать, что во французской историографии А. Тьера всегда рассматривали как либерального политика. Однако основное внимание исследователей преимущественно было приковано к первым годам Третьей республики, когда решалось, каким будет государственный строй в этой стране. В то же время период Июльской монархии, когда речь заходила о Тьере, не очень интересовал историков. Как правило, французские историки изучали преимущественно деятельность Тьера на различных министерских постах. Его взглядами, особенно в первой половине XIX века, фактически никто не занимался.

Англосаксонская историография первой половины XX века представлена двумя биографиями Тьера, написанными американским историком Джоном Эллисоном[36]. Эти книги полностью перекликаются с биографиями Тьера, написанными французскими авторами. Основное внимание в этих книгах уделено политической истории Франции XIX века и роли Тьера в тех или иных событиях. Тьер рассматривается как либеральный политик.

Во второй половине XX – начале XXI века появилось несколько работ по политической истории Франции XIX века, написанных английскими и американскими историками[37]. В них исследователи продолжают видеть в Тьере крупного политика в годы Июльской монархии.

Несмотря на то что некоторые британские авторы сомневаются в правомерности отнесения Тьера к французским либералам XIX века, в целом в англо-американской историографии он рассматривается как либеральный политик[38]. В то же время исследования англосаксонских историков носят поверхностный характер, в них отсутствует глубокий анализ взглядов Тьера и не показана сама эволюция этих взглядов.

В ходе исследования была изучена большая база исторических источников, которые можно разделить на несколько групп. К первой группе относятся официальные государственные документы и дипломатическая переписка. Вторая группа – личная переписка А. Тьера и его современников. Третья группа включает в себя парламентские дебаты и парламентские речи политика. Обширная мемуарная и дневниковая литература формирует четвертую группу источников. В пятую группу входит памфлетная литература. Наконец, шестую группу составляет французская периодическая печать.

Официальные государственные документы и дипломатическая переписка. В эту группу входят документы из Национального архива Франции, а также дипломатическая переписка и иные документы, хранящиеся в архиве МИД Франции в Париже и Архиве внешней политики Российской империи в Москве. Также к этой группе относятся опубликованные французские и британские дипломатические документы периода Восточного кризиса 1839–1841 годов, когда Адольф Тьер стоял во главе МИД Франции.

Национальный архив Франции в Париже располагает документами, ценными для изучения периода 1832–1836 годов, когда А. Тьер возглавлял Министерство внутренних дел Франции. При написании этой работы был использован фонд, содержащий переписку по уголовным делам Министерства юстиции с Министерством внутренних дел Франции в 30-е годы XIX века[39]. Помимо этого был изучен фонд, содержащий отчеты префектов в период с 1832 по 1836 год[40]. В Национальном архиве Франции автором была обнаружена ценная записка главного комиссара полиции Франции о начале восстания на площади Сен-Жан в Лионе 9 апреля 1834 года[41]. Информация главного комиссара полиции заметно расходилась с официальной версией произошедшего, публично озвученной французским правительством и лично Тьером как главой Министерства внутренних дел позднее.

Также в Национальном архиве Франции была изучена папка с письмами французских префектов на имя министра внутренних дел Франции за период с 1822 по 1823 год. Эти письма интересны тем, что в них префекты сообщали о перемещениях Тьера во время его путешествия к франко-испанской границе (накануне французской интервенции в Испанию в 1823 году) и давали ему личные характеристики. Эта папка с письмами префектов находится в фонде Министерства внутренних дел, подраздел «Общая полиция»[42].

В архиве МИД Франции содержится дипломатическая переписка А. Тьера с послами разных стран в 1836 и 1840 годах, когда Тьер возглавлял внешнеполитическое ведомство Франции. Эта официальная переписка содержится в фонде «Политическая корреспонденция». Наибольшее внимание в настоящем исследовании уделено дипломатической переписке за 1836 год, поскольку этот период недостаточно известен в мировой историографии. Большинство писем за 1836 год вводится в научный оборот впервые[43]. Были изучены папки с перепиской Тьера с французскими послами в Великобритании, Австрийской империи, Пруссии, Бадена, Баварии, Вюртемберга, Швейцарии, Испании, Португалии, Греции, Сардинии и Папского государства, Османской империи, а также консульства в Александрии. Также была изучена официальная переписка Тьера с французским послом в Великобритании Ф. Гизо в 1840 году в период Восточного кризиса и второго министерства Тьера в 1840 году.

В архиве МИД Франции были изучены фонд «Политические циркуляры» за 1836 год[44] и фонд «Анализ прессы с февраля по май 1836 года»[45], когда Тьер впервые возглавил МИД Франции.

Дипломатическая корреспонденция французского правительства также отражена в двух сборниках документов. Первый сборник был опубликован в 60 – 70-х годах XIX века бароном Теста. Он начал работать над ним по личному распоряжению императора Наполеона III. «Сборник договоров Оттоманской Порты с иностранными державами» составлен по тематическому принципу[46]. Автор стремился показать, что политика Франции по отношению к Турции носила дружеский и бескорыстный характер. Публикуя документы, Теста отражал и колониальную экспансию Великобритании в страны Ближнего Востока. Большой раздел во втором и третьем томах посвящен турецко-египетскому кризису и англо-французскому конфликту 1840 года. В сборнике частично опубликована переписка Тьера с Гизо в феврале – декабре 1840 года, отражающая позицию Франции в ходе Лондонской конференции и во время англо-французского кризиса.

Вторым собранием французских документов является публикация, подготовленная Э. Дрио, крупным специалистом по восточному вопросу во Франции[47]. Особенностью этой публикации является то, что в ней наиболее широко представлены документы из египетских архивов. Тем не менее основу сборника составляет переписка министров иностранных дел Франции с консулами в Александрии. Дрио готовил это издание по заказу египетского короля Фуада I, стремившегося возвеличить основателя династии и египетского государства Мухаммеда Али. Пятитомный сборник включает документы с апреля 1839 по декабрь 1841 года. В нем отразились позиция Франции по отношению к Мухаммеду Али, колониальная агрессия Англии против Египта, широко освещены турецко-египетские переговоры по урегулированию территориального вопроса в период Восточного кризиса 1839–1841 годов. В данном исследовании привлечены материалы третьего, четвертого и пятого томов, проливающие свет на позицию держав на заключительном этапе кризиса.

Были привлечены опубликованные британские дипломатические документы для более глубокого изучения Восточного кризиса на той стадии, когда Тьер возглавлял французское правительство[48].

Для ознакомления парламента с внешней политикой английское Министерство иностранных дел по горячим следам опубликовало документы, относящиеся к турецко-египетскому кризису в так называемых Синих книгах[49]. В обширную публикацию вошли все официальные ноты и меморандумы английского правительства, переписка МИД Великобритании с французским Кабинетом министров, турецким правительством и египетским пашой, значительное количество подлинных турецких документов. Однако основу сборника составляет дипломатическая корреспонденция Пальмерстона и английских послов в Константинополе, Париже, Петербурге и Вене. Эта переписка достаточно рельефно освещает позицию Англии в восточном вопросе. Следует отметить, что сборник носит явно тенденциозный характер, рисуя идеалистическую картину «дружеского» участия Англии в судьбах Турции.

В Архиве внешней политики Российской империи (АВПРИ) была изучена официальная дипломатическая переписка в период Восточного кризиса 1840 года, в то время, когда Тьер возглавлял МИД Франции. Донесения и депеши русских послов, инструкции МИД своим представителям за границей собраны в фонде «Канцелярия»[50]. Документы скомплектованы по хронологическо-тематическому принципу в дела. Каждое дело содержит в себе донесения одного из послов, подобранные в хронологическом порядке. Русские представители за границей обычно направляли в МИД донесения и депеши, написанные на французском языке писарским почерком на бумаге одинакового формата. Каждое донесение помечено определенной датой, имеет регистрационный номер и подписано послом. Вся дипломатическая почта доставлялась в Россию специальными курьерами. Послы приурочивали свои донесения ко дню отправки курьера. Поэтому в делах определенная группа документов помечена одним числом. В Канцелярии МИД каждое донесение снабжалось титульным листом, на котором отмечалась дата поступления и кратко излагалось содержание документа.

На полях донесений русских послов нередко встречаются карандашные пометки царя и министра иностранных дел, сами по себе являющиеся важным историческим источником. К донесениям регулярно прилагались копии официальных документов, а также вырезки из иностранных газет и журналов с французским переводом. Были изучены донесения русских послов из Парижа – графа Медема, бывшего послом до августа 1840 года, и П. П. Палена, сменившего Медема[51], а также отчеты МИД за 1840 год[52].

Личная переписка. Личная переписка Адольфа Тьера хранится преимущественно в двух французских архивах – в отделе рукописей Национальной библиотеки Франции в Париже и в Библиотеке Тьера на площади Сен-Жорж в Париже. Большая часть переписки Тьера, носящая политический характер, собрана в отделе рукописей Национальной библиотеки Франции[53]. Личная переписка Тьера составляет 88 объемных томов, сформированных по хронологическому принципу. Незначительная часть этой крайне объемной переписки была опубликована Даниэлем Алеви в начале 20-х годов XX века[54].

Переписка Тьера, носящая более личный характер и в меньшей степени связанная с политикой, хранится в Библиотеке Тьера. Библиотека Тьера располагается в старинном особняке, ранее принадлежавшем семейству Тьер, который был заново отстроен после его полного разрушения в ходе Парижской коммуны в 1871 году. В настоящее время Библиотека Тьера является подразделением Института Франции и находится в ведении Французской академии наук. Стоит отметить, что для работы в этой библиотеке, являющейся одновременно и архивом семейства Тьер и Досн, требуется письменная рекомендация от двух французских академиков. В нашем исследовании мы использовали фонд «Письма Тьера, адресованные различным лицам»[55]. Этот фонд богат личной перепиской Тьера в первые годы Июльской монархии.

Среди опубликованной личной переписки Тьера следует отметить переписку с госпожой Досн и госпожой Тьер – своей тещей и женой соответственно[56]. Эта переписка, относящаяся к периоду 40 – 60-х годов XIX века, позволяет проследить взгляды Тьера в 40-е годы, когда он уже не занимал ответственных постов в правительстве и находился в оппозиции к министерству Сульта – Гизо. Следует выделить переписку Тьера с бароном Котта фон Коттендорфом – владельцем Аугсбургской газеты, в которой Тьер активно публиковался в 1820-е годы[57]. С этим немецким бароном Тьер переписывался в течение второй половины 20-х – начале 30-х годов XIX века, периодически комментируя политические события во Франции.

Также для исследования важна личная переписка Тьера с его давним марсельским приятелем Жозефом Тома – префектом департамента Буш-дю-Рон, которую он вел в первой половине 30-х годов XIX века. Надо сказать, что эта переписка – ценный источник по выяснению взглядов Тьера в самый начальный период его политической карьеры. Несмотря на то что Тьер просил Тома сжигать всю личную переписку с ним (как это делал Тьер), Тома сохранял копии переписки с Тьером. Поэтому 52 письма, датированные между 1831 и 1837 годами, были сохранены в архиве департамента Буш-дю-Рон и в начале 50-х годов XX века выпущены отдельным изданием[58]. Библиотека Тьера в Париже смогла собрать еще 24 письма от крупного французского политика на имя префекта[59]. Также в Национальной библиотеке Франции сохранилось три письма префекта к Тьеру.

Не менее интересной выглядит личная переписка Тьера с итальянцем Паницци в преддверии Февральской революции 1848 года, которую можно встретить в книге Л. Фагана «Жизнь сэра Энтони Паницци»[60]. Антонио Паницци (1797–1879) – известный библиотекарь и бывший карбонарий. Приняв участие в Пьемонтской революции 1821 года, он был приговорен к смертной казни, но ему удалось бежать из Италии. Он укрылся в Англии, где с 1831 года начал работать в Библиотеке Британского музея. С 1856 по 1866 год Антонио Паницци был директором этой библиотеки. Его переписка с Тьером позволяет лучше изучить взгляды политика накануне и во время Февральской революции 1848 года.

Важную переписку между Тьером и Гизо в 1840 году можно найти в статье французского историка Ш. Путаса[61]. Он приводит письма из архива Валь-Рише, где находилось поместье Ф. Гизо.

Эти документы, до настоящего времени неизвестные в отечественной историографии, существенно дополняют официальную переписку между министром иностранных дел в 1840 году А. Тьером и французским послом в Англии Ф. Гизо. Папка с перепиской Тьера и Гизо, находящаяся в Валь-Рише, содержит 48 частных писем за 1840 год от Тьера к Гизо, а также 70 писем от Гизо к Тьеру. Частная переписка дублирует официальную переписку, комментируя или дополняя ее. Она также заполняет пробелы в официальной корреспонденции. В архиве МИД Франции хранится только 8 официальных писем Тьера, предшествующих началу августа 1840 года, когда Тьер и Гизо встретились во Франции для проведения консультаций с французским королем. Поэтому частная переписка является существенным подспорьем для выяснения позиций Тьера и Гизо в ходе Восточного кризиса. Некоторые письма Ш. Путас приводит целиком, обильно цитирует частную переписку Тьера – Гизо. Это представляет для нас гораздо больший интерес, чем сам анализ Путаса этой переписки, который носит явно поверхностный характер.

Парламентские дебаты и парламентские речи Адольфа Тьера. Парламентские дебаты и парламентские речи Тьера, опубликованные отдельным многотомным изданием в конце XIX века, являются очень важным источником по выяснению политических взглядов политика[62]. Парламентские выступления были опубликованы сенатором А. Калмоном. В течение десяти лет, с 1879 по 1889 год, было издано шестнадцать томов, из которых пятнадцать содержали все речи, произнесенные Тьером за его долгую политическую карьеру с 1830 по 1877 год, последний том – справочный, в нем содержатся многочисленные пояснения к предыдущим томам.

Издатель А. Калмон написал в декабре 1878 года предисловие ко всему изданию. Опубликование речей, по словам сенатора, это воля вдовы А. Тьера и законное желание отдать дань памяти ему: «Нашим желанием было не только отдать дань уважения этому выдающемуся человеку, который почтил нас своей дружбой и доверием. Мы также подумали, что будет интересным и исторически полезным познакомить читателя с парламентской жизнью Тьера, которую он посвятил в течение сорока семи лет служению Франции, жизнью, которая с первого и до последнего дня управлялась принципами, которые, несмотря на различные обстоятельства и неспокойные времена, всегда оставались неизменными»[63]. Как видно, Калмон был не только другом Тьера, но и его верным сторонником, восхищавшимся безграничными талантами этого французского политика.

Адольф Тьер участвовал во всех важных дебатах по внутренней и внешней политике, финансам, вопросам муниципальной и департаментской администрации, общественным работам, армии, проблемам коммерции, публичного и международного права. Широта охваченного им диапазона проблем не может не радовать современного исследователя.

Речи Тьера позволяют лучше понять его позиции и взгляды относительно многих вопросов.

Следует отметить, что данный вид источника имеет и свои особенности. Красноречие и использование различных речевых оборотов Тьером часто уводит от сути проблемы, отодвигает на второй план логику аргументов и суть высказываний. С другой стороны, разнообразие тем его речей и их злободневность в то же время заставляют оратора ярче раскрывать свою аргументацию, свои позиции. В целом можно утверждать, что это достаточно информативный и объемный источник, позволяющий лучше раскрыть заявленную тему.

Парламентские дебаты, издававшиеся во второй половине XIX – начале XX века, в определенной степени дополняют парламентские речи Тьера, поскольку они содержат выступления других политиков по тем же вопросам, по которым он выступал[64]. Сравнение позиций ораторов также способствует более глубокому пониманию позиций Тьера и того, чем его взгляды отличались от других парламентариев.

Мемуары и дневники. Большую группу источников составляет обширная мемуарная и дневниковая литература. Авторы мемуаров и дневников отличались по политическим взглядам, и это всегда нужно учитывать при работе с мемуарной литературой. Среди воспоминаний следует прежде всего выделить воспоминания самого Тьера о революции 1848 года[65]. В 1902 году они были опубликованы Фелисией Досн – сестрой жены Тьера. Книга, несмотря на небольшой объем (73 страницы), дает нам представление о восприятии политиком этих судьбоносных событий во французской истории. Фелисия Досн смогла собрать различные записи Тьера, относившиеся к Февральской революции 1848 года, и опубликовать их отдельным изданием уже после его смерти. Необходимо сказать, что это очень редкое издание. В российских библиотеках оно отсутствует, так же как и в Библиотеке Тьера в Париже. Его удалось найти в отделе редких книг Национальной библиотеки Франции.

Еще одним ценным изданием является «Полная история господина Тьера»[66]. В Москве эту книгу можно найти только в двух библиотеках – ИНИОН РАН и в Научной библиотеке им. М. Горького МГУ им. М. В. Ломоносова. В обеих библиотеках автором этой книги значится Адольф Тьер, год ее издания неизвестен – именно такую информацию можно почерпнуть из библиотечных картотек. Однако во время работы во французских библиотеках удалось выяснить, что эта книга была выпущена в 1878 году, а ее авторство принадлежит неизвестному лицу. Вместе с тем в ней встречается много изречений А. Тьера, что позволяет рассматривать это издание как важный источник.

Для выяснения взглядов Тьера также важны мемуары госпожи Досн – его тещи, изданные после ее смерти[67]. Госпожа Досн вела своеобразную политическую хронику, освещая перипетии политической борьбы в годы Июльской монархии и имея возможность постоянно беседовать с Тьером о политике и получать полную информацию. Следует отметить, что Тьер правил текст, написанный Досн. Таким образом, мемуары Досн отражают и позицию самого Тьера. Важность воспоминаний Досн объясняется большой информативностью, подробностями. Однако следует помнить, что Досн всегда стремилась показать только успехи Тьера и доказать правильность его позиций, поэтому при оценке тех или иных событий необходимо сравнивать мемуары Досн с другими источниками.

Большой интерес представляют воспоминания Шарля Ремюза – близкого друга и политического соратника Тьера с начала 30-х годов XIX века[68]. Шарль Франсуа Мари, граф де Ремюза был видным деятелем французского либерального движения в эпоху Реставрации и в годы Июльской монархии. После опубликования ордонансов в июле 1830 года он подписал протест журналистов вместе с Тьером, с которым к тому времени он уже сблизился. После революции 1830 года он вел активную политическую жизнь. Ремюза был избран депутатом в октябре 1831 года и присоединился в парламенте к «партии сопротивления» как и все доктринеры. В 1840 году в Кабинете Тьера он получил пост министра внутренних дел. С отставкой Тьера Ремюза перешел в оппозицию и находился в ней вплоть до краха Июльской монархии, выступая за проведение курса умеренных реформ[69].

В настоящем исследовании использованы воспоминания крупных политических деятелей и видных представителей французского либерализма в годы Июльской монархии, политических соперников и оппонентов А. Тьера: правых либералов Франсуа Гизо, Виктора де Бройля и его сына Альбера де Бройля, барона Проспера де Баранта, либерала-центриста и руководителя «третьей партии» Андрэ Дюпэна, левых либералов Одилона Барро, Жака Лаффита, Проспера Дювержье де Орана и других политиков.

Важным источником в изучении эпохи Июльской монархии являются воспоминания крупного политического деятеля того периода Франсуа Гизо[70]. Уже в годы Реставрации Франсуа Гизо (1787–1874) играл большую роль в либеральной оппозиции режиму Карла Х. После «трех славных дней» и прихода к власти Луи-Филиппа Орлеанского Гизо вошел в правительство новой либеральной монархии. Вплоть до 1836 года он руководил различными министерствами. В 1840 году после отставки правительства Тьера Гизо – главный политический конкурент Тьера – неофициально возглавил французское правительство, занимая пост главы МИД Франции в Кабинете министров престарелого маршала Сульта. Впоследствии с именем Гизо станет ассоциироваться консервативный облик режима Июльской монархии.

Занимая важные государственные посты, Гизо работал в министерствах вместе с Тьером и хорошо его знал. Они были политическими соперниками, поэтому оценки, которые давал Гизо Тьеру, представляются, с одной стороны, любопытными, а с другой стороны, к ним следует относиться взвешенно и осторожно, так как мемуары были написаны Гизо значительно позже отраженных в них событий.

Еще одним источником являются воспоминания герцога Виктора де Бройля, изданные после его смерти[71]. Виктор де Бройль стал видным либеральным политиком уже в годы Реставрации. С конца 1820-х годов он окончательно сформировал свой идеал государственного устройства – конституционная монархия по английскому образцу. Несмотря на то что де Бройль не принимал участия в июльских событиях, он был горячим сторонником революции 1830 года и поддержал кандидатуру Луи-Филиппа Орлеанского. В первой половине 30-х годов XIX века он был одним из самых влиятельных ораторов «партии сопротивления», куда входили Франсуа Гизо и Казимир Перье. Де Бройль постоянно занимал различные министерские посты, несколько лет он возглавлял МИД Франции, а в 1835 году герцог де Бройль возглавил Кабинет министров. В последующие годы, будучи депутатом, он поддерживал Гизо и его политику[72]. Либеральный политик де Бройль постоянно входил в правительства Июльской монархии и хорошо знал Тьера. Поэтому мемуары де Бройля представляют определенный интерес. Однако они доведены лишь до 1832 года, когда умер председатель правительства Казимир Перье; но хорошо известно, что все высокие государственные посты Тьер занимал уже после смерти Казимира Перье. Тем не менее нельзя не отметить ценность данного источника по истории периода 1820-х – начала 1830-х годов.

Логическим продолжением мемуаров Виктора де Бройля стали воспоминания его сына – Альбера де Бройля. В них автор начал повествование с 1832 года, с того самого места, на котором оборвались мемуары Виктора де Бройля[73]. Благодаря этим мемуарам мы можем судить о позиции семейства де Бройль в связи с теми или иными событиями Июльской монархии. Вполне естественно, что при написании мемуаров по Июльской монархии Альбер беседовал со своим отцом, а потому них отражена и позиция Виктора де Бройля.

Важным источником по эпохе Июльской монархии являются воспоминания Андрэ Дюпэна[74]. В этих мемуарах подробно освещается парламентская борьба и в целом политическая история 30– 40-х годов XIX века. Андрэ-Мари-Жан-Жак Дюпэн, или Дюпэн-старший (1783–1865), как его принято называть, – адвокат и французский политический деятель, близкий к королю Луи-Филиппу. В годы Июльской монархии он возглавлял так называемую третью партию – одну из политических фракций в парламенте и долгое время являлся председателем палаты депутатов (с 1832 по 1839 год), при этом постоянно отказываясь войти в состав правительства. В 40-е годы XIX века он стал пэром Франции[75].

Другой видный французский политик Одилон Барро также оставил свои мемуары[76]. Уже к концу 1820-х он стал одним из главных представителей левого крыла либеральной партии. С 1827 года Барро был членом общества «На Бога надейся, а сам не плошай», основанного в августе 1827 года Франсуа Гизо, и возглавил банкет против короля Карла Х. После ордонансов 26 июля 1830 года Барро присоединился к Национальной гвардии и принял активное участие в революции 1830 года. Он поддержал идею конституционной монархии, выступил в пользу герцога Орлеанского, против республиканцев. После установления новой монархии Барро перешел в оппозицию к режиму Июльской монархии. Находясь в палате депутатов, он руководил династической оппозицией – конституционными левыми монархистами, защищая идею королевской власти, окруженной республиканскими учреждениями. Одилон Барро постоянно требовал проведения избирательной реформы, конфликтовал с министрами Гизо и Монталиве; в итоге именно он организовал кампанию банкетов накануне революции 1848 года[77].

Мемуары О. Барро были опубликованы лишь после его смерти, в 1873 году, его другом, депутатом Проспером Дювержье де Ораном, написавшим предисловие к четырехтомному изданию. С точки зрения ценности этих мемуаров как исторического источника важно отметить, что Барро постоянно участвовал в большой политике эпохи Июльской монархии и мог судить о происходящих событиях с большей осведомленностью. Однако он расходился во взглядах по определенным вопросам со многими парламентариями, что могло отразиться на его восприятии событий, отраженных в мемуарах.

Многотомное исследование П. Дювержье де Орана «История парламентского правления во Франции, 1814–1848 гг.» можно в равной мере считать политическими мемуарами[78]. В своем десятитомном труде депутат французского парламента в годы Июльской монархии дал развернутую картину политической истории Франции первой половины XIX века.

Ценность данной работы де Орана заключается в том, что он был не только свидетелем эпохи Июльской монархии, но и непосредственным участником событий того времени. Проспер Дювержье де Оран (1798–1881) – журналист и французский политический деятель, ставший депутатом в 1831 году. В первой половине 30-х годов XIX века он поддерживал репрессивную политику министерств Июльской монархии, но с 1836 года перешел в оппозицию к правительствам Моле и Сульта – Гизо.

Став либералом-реформистом к концу 1830-х годов, П. Дювержье де Оран сблизился с Тьером. В 1840-е годы он был верным политическим соратником Одилона Барро и принял активное участие в банкетной кампании, предшествовавшей Февральской революции 1848 года[79].

Не менее ценным источником являются воспоминания французского журналиста Франсуа-Адольфа Шамболя (1802–1883)[80]. Он был сотрудником газеты «Насьональ», где работал вместе с Каррелем, Тьером и Минье, в 1837 году возглавил умеренную газету «Сьёкль». В 1848 году Шамболь основал газету «Ордр» («Порядок»), которая просуществовала до переворота 2 декабря 1851 года. С 1838 по 1848 год был членом палаты депутатов, где принадлежал к единомышленникам Одилона Барро.

Еще одним важным источником в исследовании эпохи Июльской монархии служат воспоминания Жака Лаффита[81]. Крупнейший банкир Франции Ж. Лаффит начал играть существенную роль в политике с 1816 года, после его избрания депутатом от Сены. Он сразу же присоединился к либеральной оппозиции. Будучи в окружении герцога Орлеанского Лаффит финансировал оппозиционную режиму Реставрации газету «Насьональ» и явился одним из тех либеральных депутатов, кто способствовал возведению на трон Луи-Филиппа Орлеанского. 2 ноября 1830 года новый монарх назначил банкира председателем совета министров, поручив ему также возглавить Министерство финансов. Лаффит принадлежал к политической и экономической элите Франции того времени и активно участвовал в политической жизни страны. Его мемуары заканчиваются на том периоде, когда ушел с поста председателя совета министров в 1831 году.

Воспоминания представителей непримиримой оппозиции, в принципе отвергавших Июльскую монархию, также имеют большое значение в изучении деятельности Тьера. Прежде всего это пятитомная работа социалиста Л. Блана «История десяти лет», посвященная первому десятилетию Июльской монархии[82], и мемуары легитимистов Ф. Шатобриана и А. Фаллу.

В годы Июльской монархии Луи Блан был тесно связан с республиканскими кругами. Он работал в леворадикальных газетах «Насьональ» и «Бон Санс», где с 1837 года стал главным редактором. Двумя годами позднее он основал газету «Ля ревю дю прогрэ», в которой провел в 1839–1842 годах кампанию за расширение избирательного права. В 1848 году он стал активным участником банкетной кампании[83]. Луи Блан был принципиальным противником режима Июльской монархии, тем интереснее выглядят его оценки Адольфа Тьера – члена палаты депутатов, уже известного видного политика того времени, не раз становившегося министром. В то же время Блан, будучи журналистом по профессии, был в курсе многих событий, связанных с правительственными делами, и хорошо осведомлен в вопросах политики.

«История десяти лет», в которой Луи Блан выступал критиком Июльской монархии и короля Луи-Филиппа, имела большой читательский успех. Его внимание было приковано к парламентским выборам и политическим рокировкам, интригам двора, состоянию тюрем и возможности интервенции в Испанию. Круг вопросов, интересовавших Блана, был довольно широк: приход буржуазии к власти, нищета народа, определение политической системы во Франции, проблема политических партий и, наконец, внешняя политика.

Ценным источником по изучаемой эпохе являются «Замогильные записки» Шатобриана[84]. Франсуа Рене де Шатобриан был не только писателем, «чьи произведения с первого десятилетия XIX века до нашего времени непременно включаются во французские школьные хрестоматии, но и государственным деятелем, который поднимал свой голос против Наполеона, давал советы Людовику XVIII, отказывал в сотрудничестве (несмотря на настоятельные просьбы) другому французскому королю – Луи-Филиппу и выполнял тайные поручения матери изгнанного наследника престола – герцогини Беррийской», – отмечалось в предисловии к русскому изданию этого произведения[85].

«Замогильные записки» – это по жанру своеобразная автобиография, но не только, это и воспоминания, ведь автор делится своими впечатлениями об увиденном. Это также один из шедевров западноевропейской литературы, как представляется, французский аналог произведения Герцена «Былое и думы». Шатобриан как очевидец описывает французскую революцию 1789–1794 годов, Империю, Реставрацию, Июльскую монархию.

Ф. Шатобриан принял решение не публиковать «Записки» при жизни, чем выразил свое недоверие к современникам и через их головы обратился к потомкам, предав себя их суду. Это объяснялось, среди прочего, и вполне понятными мотивами: книгу, где даны характеристики многих живших в 1830 – 1840-е годы государственных деятелей – ясные и проницательные, а потому и неприятные, было небезопасно предавать широкой огласке.

Не случайно французский дипломат Марселлюс, несмотря на свою симпатию к Шатобриану, в своей книге, изданной в 1859 году, упрекал покойного писателя, который, по его мнению, «сделался неуязвим, скрывшись в могиле, и направил свои стрелы в людей, до сих пор сражающихся с превратностями жизни и неспособных ни защитить себя, ни ответить обидчику»[86].

Работая с данным источником, необходимо помнить о том, что Шатобриан был легитимистом и выступал против режима Июльской монархии и его видных представителей. Однако в целом это не помешало ему высказать трезвые и проницательные мысли, иметь оригинальный взгляд на события, поэтому этот источник достаточно ценен для предложенного исследования.

Другой французский легитимист и политический деятель, Альфред Пьер, граф Фаллу (1811–1886) также оставил воспоминания, появившиеся уже после его смерти[87]. Граф Фаллу был избран в палату депутатов в 1846 году и стал одним из видных представителей легитимистской и клерикальной оппозиции. Мемуары Фаллу интересны в связи с предреволюционным периодом 1847–1848 годов.

В отдельную подгруппу можно выделить воспоминания сторонних наблюдателей. Это люди, которые интересовались политикой, но не являлись членами французского правительства или депутатами, не принимали участия в острой внутриполитической борьбе за обладание министерским портфелем. К данной подгруппе можно отнести мемуары Рудольфа Аппоньи – австрийского посла в Париже с 1826 по 1851 год, оставившего подробные мемуары о политической жизни во Франции второй четверти XIX века[88].

Интересным источником также являются дневники Доротеи Дино[89]. Доротея Иоган, принцесса Курляндская, герцогиня де Талейран-Перигор, де Дино и де Саган (1793–1862), была супругой племянника известного французского дипломата Шарля-Мориса де Талейран-Перигора. У нее был свой салон в Париже, где собирался весь культурный и политический свет Европы. Среди ее частых гостей были герцог Веллингтон, прусский король Климент, Жозеф Фуше, Александр Гумбольдт, Оноре де Бальзак, герцог Орлеанский, Франсуа Гизо, граф Моле и Адольф Тьер.

Дневники герцогини Дино подтверждают, что она была прекрасно осведомлена о происходившем в большой политике той эпохи. Ее взгляд на события того времени представляет интерес, поскольку она, насколько ей удавалось, старалась оставаться независимым, сторонним наблюдателем и могла давать достаточно объективные оценки происходящего. Следует учесть, что источником являются, наряду с записками в форме дневника, хроники и письма, которые были написаны почти сразу после событий. Это свидетельствует о том, что в источнике лучше описан ход событий, меньше вымысла, когда автор по прошествии времени что-то забывает и вольно или невольно придумывает.

Еще одним крайне любопытным источником представляется двухтомник Вильяма Нассау Сеньора (1790–1864) – британского экономиста и журналиста, оставившего после себя «Беседы с господином Тьером, Гизо и другими выдающимися людьми во время Второй империи»[90]. В этом произведении, составленном в форме бесед Нассау Сеньора с видными политическими фигурами прошлого, Тьер, Гизо и другие политики вспоминали о делах давно минувших дней, высказывали свои критические замечания о политической жизни Франции и о своем личном восприятии тех или иных событий. В целом это довольно интересный источник, малознакомый даже французским исследователям.

Памфлетная литература. Важным источником для данного исследования послужила брошюра А. Тьера «Монархия 1830 года»[91]. Прошел год с момента Июльской революции, опрокинувшей режим Карла Х, и назрела необходимость понять, что же произошло в те дни, дать этому объяснение уже в более спокойной обстановке, когда страсти утихли и прошли переживания. Через год можно было подвести и некоторые итоги нового правления, оценить возможности новой государственной системы. Необходимость в написании этой работы появилась и по другой причине – она должна была стать ответом Тьера на нападки, раздававшиеся как из лагерей легитимистов и бонапартистов, так и из лагеря республиканцев. И действительно, автор в ней ведет как бы заочный спор с оппозицией. Он выступает здесь как апологет Июльской революции и рожденного ею режима Июльской монархии. Это понятно, ибо именно Адольф Тьер был одним из творцов этой революции, и поэтому он должен был защищать революцию, а значит, и свои убеждения.

Тьер выделил ряд основных вопросов, порожденных июльскими событиями 1830 года. Среди них проблема сущности и основных принципов, на которых основывается новая монархия, проблема различий между монархиями 1814 и 1830 годов; каков должен быть внутри- и внешнеполитический курс нового режима. Не менее важны для Тьера вопрос о состоянии Франции перед Июльской революцией, ведь это может показать, в какой степени Франция нуждалась в революционных событиях, насколько это было необходимо, а также вопрос о выборе главы государства и об исторических альтернативах Июльской монархии. Тьеру принадлежала большая роль в том, что именно герцог Орлеанский, представитель младшей ветви королевского дома, стал в итоге королем французов. Следовательно, брошюра А. Тьера – это в определенной степени его защитная речь. В этой связи она носит несколько субъективный характер. Но ее значение для историка заключается в том, что работа была написана в самом начале Июльской монархии, когда та делала только первые шаги и ее будущее еще не было известно. Тьер показал свое видение этой государственной системы, то, какой она должна быть, и в чем ее преимущества по сравнению с режимом Реставрации.

Также необходимо заметить, что на момент написания этого сочинения Тьер являлся депутатом от департамента Буш-дю-Рон, что во многом объясняет его защиту режима Июльской монархии.

Еще одним источником для данного исследования стали полемические статьи, напечатанные в литературно-политическом журнале «Ревю де дё Монд», выходившем ежеквартально и отличавшимся либеральной направленностью. Использованы статьи либерального журналиста и постоянного автора «Ревю де дё Монд» Луи де Карне и либерального политика Проспера Дювержье де Орана, посвященные расстановке политических сил во французском парламенте, а также политические памфлеты оппозиционно настроенных деятелей в годы Июльской монархии[92].

Периодическая печать. В исследовании представлена французская пресса различной политической направленности первой половины 30-х годов XIX века (вплоть до 1836 года, когда А. Тьер впервые возглавил французское правительство). Такой выбор хронологических рамок объясняется тем, что как раз в эти годы Тьер возглавлял различные министерства и находился, таким образом, в центре внимания французской прессы.

Легитимистская пресса представлена газетами «Котидьен», «Газет де Франс», «Франс» и еженедельником «Мод», республиканская – газетой «Насьональ». Это издание, выражавшее взгляды французских либералов в 1830 году, к середине 30-х годов XIX века перешло на республиканские позиции.

Либеральная пресса представлена газетами, отражавшими позиции различных политических группировок во французском парламенте: издание правых либералов «Журналь де Деба», умеренно либеральные газеты «Тан» (Le Temps) и «Пресс», леволиберальные газеты «Сьёкль», «Конститусьонель» и «Курье франсэ». Также как исторический источник в исследовании была привлечена газета «Монитор» – официальный орган правительства.