Лео — Сесилии ПИСЬМО ЧЕТВЕРТОЕ

Калькутта, 10 декабря 18… г.

В четверг ко мне заехала Флора, которая привезла с собой некую девушку, одетую в длинное пальто из драпа и повязанную белой кружевной шалью, закрывавшей часть лица.

Флора протянула мне руку и сообщила, что Дора сегодня больна. Затем она представила мне свою попутчицу: это была Мод Клеменсон. Я поклонился, и девушка, укутанная в ткань, также сделала легкий реверанс, а затем пожала мне руку. После того как формальности были окончены, Флора резво бросилась мне на шею и предложила позабавиться, но подруга прервала ее и попросила передать письмо от Доры. Я развернул надушенный листок и узнал из него о том, что Дора слегка приболела, но, несмотря ни на что, хочет представить мне свою подругу. Однако просит быть с ней аккуратным, так как Мод еще девственница, и, хотя она и готова принести мне жертву, я не должен принимать ее — таково было приказание моей госпожи, моей Доры. Что касается Флоры — я мог делать с ней все, что угодно.

Прочитав письмо, я поднял глаза на Мод и вскрикнул от удивления. За то время, пока я был увлечен запиской, девушка успела снять с себя лишнюю одежду; она оказалась самой восхитительной, самой крошечной женщиной изо всех тех, кого я когда-либо видел. Ростом Мод доставала Флоре только по плечо, а мне — до груди. Можно было бы принять ее за ребенка, если бы не развитая грудь и бедра; маленькие округлые белые ручки и развитые ягодицы. Она была блондинка, с насмешливыми голубыми глазами, вздернутым носиком и крошечными прозрачными ушками. Мод имела вид одновременно шаловливый и простодушный, наивный и провоцирующий. Вся она излучала очарование, и я ей также понравился — через мгновение она бросилась мне на шею, скрестила ноги за спиной и одарила меня поцелуем.

«Держу пари, сказала она мне, — что я знаю, о чем написала Дора в своем письме. Она попросила Вас поберечь меня?» В ответ я ласково обнял ее и усадил к себе на колено. На мне был легкий халат, который тут же распахнулся. Она принялась гладить мое тело, а Флора тут же занялась своим дружком Жаком. Мод продолжала говорить. Она посетовала на то, что Дора считает ее не вполне созревшей, но вид ее тела — которое она тут же обнажила — ясно говорил об обратном. Я хотел подчиниться Доре, но не мог сдержать себя. Я ласкал ее бедра, грудь и нежный бутон, она тихо стонала. Флора тем временем прижалась к ее губам, а я резко и быстро вошел пальцами в ее пизденку, раскрывшуюся и содрогнувшуюся от этого действия. Она кончила, и я приник губами к ее лону, чтобы впитать любовный сок. Через некоторое время дитя побежало в ванную комнату, задрав рубашку над нежными ягодицами.

Мы остались с Флорой вдвоем. Она заметила, что мне, должно быть, было бы очень приятно познать Мод; но предварительно было бы не лишним поговорить об этом с Дорой. Я обратился к Флоре с вопросом, не хотела бы она познать, наконец, это прекрасное чувство; и девушка ответила согласием, устремив на меня нежнейший взгляд.

Тем временем вернулась наша общая подруга. Ее глаза сияли, она желала отблагодарить меня, но не знала, как это сделать. Мы посоветовали ей попробовать найти свой путь, и крошка улеглась на меня в поисках полезных инструментов. Она теребила мошонку, хватала и отпускала мой вновь поднявшийся член; затем принялась оттягивать крайнюю плоть. Флора похвалила ее за догадливость, показав, как делать это правильно, и девушка старательно продолжила урок. Через пару минут я захотел остановить ее, так как уже собирался кончить, но Мод пожелала увидеть, чем все это кончится. Я дал несколько красивых залпов. Девчонки восторженно наблюдали за действом, а Флора кинулась ко мне поймать остатки драгоценной жидкости. «Сперма», — прокомментировала она подруге результат ее трудов. И назвала ее еще по-французски «футр». Мод, смеясь, повторила слово: «Футррррр» и также приникла к моему Приаппу, слизнув с него остатки семенной жидкости. «Неприлично, но здорово», — заявила она нам. Я похвалил подруг и встал, чтобы привести себя в порядок.

Затем мы все отправились в гостиную, где по моему приказу был оставлен поднос со всякими вкусностями. Там Флора набрала в губы вино и предложила мне испить его; мы повторили этот чудный фокус раза два или три, чем необычайно заинтересовали Мод. Она опять хотела последовать примеру подруги, но, будучи неопытной, набрала в рот слишком много вина (а может быть, случайно рассмеялась) и прыснула им прямо мне в лицо. Я побежал умываться, а после погнался за негодницей, чтобы отшлепать ее, как следует. Мод добежала до кровати где стала на колени и оголила зад, а я шлепнул ее несколько раз от души и вновь чрезвычайно возбудился. Но как только моя рука потянулась к заветному местечку, сзади раздался звонкий голос Флоры.

Я обернулся и увидел, как прекрасная девушка делает гимнастическое колесо, точно один из сорванцов на улицах! Флора оказалась прекрасной гимнасткой и сделала еще одну фигуру — андреевский крест, чем и воспользовалась ее подруга. Мод схватила бутылку «Аликанте» и налила немного жидкости в пурпурную раковину Флоры, и я тут же приник к ней, слизывая вино и то, что появилось сразу вслед за ним. Затем мы оба бросились в ванную комнату, нуждаясь в серьезном омовении.

Мы возвратились в спальню, и я предложил немного отдохнуть. Мод бросилась на покрывала первая, свернувшись, как ангел; мы примостились рядом. Девчонка тут же сжала моего Жака в руке, притворяясь спящей, а Флора обняла ладонью полные шары, так что вскоре мэтру понадобилось больше свободы. Я задвигался, устраиваясь поудобнее, но Жак восстал во всю свою мощь, и это удивило девочек. Флора решила пододвинуться поближе, но как только она встала, я схватил ее пальцами за лоно.

Внезапно мне в голову пришел новый вариант развития событий — я предложил девушке попробовать секс через другое отверстие. Флора засомневалась. Мой инструмент был слишком толстым, как ей показалось, для этого, но Мод принялась переубеждать подругу. Она привела пример влюбленных мужчин, а именно отца Доры, которые пользуют друг друга именно таким образом. Я удивился сплетне, а Мод продолжила рассказ. Она поведала также, что при сэре Дункане Симпсоне неотлучно находится хорошенький молоденький помощник-евразиец, что многие англичане в принципе занимаются этим, а также об их женах, также не чурающихся нежных лесбийских связей. Мне было очень интересно, но разговор был слишком нескромный, и я прервал его, вернувшись к Флоре. Она по-прежнему не верила в релевантность затеи, но полностью отдалась в мои руки. Я отнес ее на шезлонг, пристроил поудобнее и тут же вошел в нее пальцем, предупредив, что то, что я буду делать, скорее всего, понравится ей гораздо больше, чем мне. Тем временем Мод принесла баночку вазелина и по моему указанию принялась смазывать края узкого убежища. Она намазала также палец и вошла им в анус Флоры. Та задрожала от удовольствия. Я попросил также смочить моего мэтра Жака, и Мод старательно облизала его, заставив встать и раздуться. Я постучался в двери, но друг мой был столь огромен, что с трудом мог войти. Флора стонала и подбадривала меня. Внезапно я почувствовал, что я дома. Жак поместился внутри и ритмично задвигался, доставляя Флоре блаженство сзади, в то время как подруга помогала ей наслаждаться спереди, лаская языком клитор. Я спустил во Флору и продолжал содрогаться даже тогда, когда она без сил упала на кушетку. В тот же момент Мод рухнула на циновку, вскрикнув от удовольствия. Она мастурбировала все это время! По возвращении из туалетной комнаты я поинтересовался у Флоры, каково ей было во время сношения, она ответила, что с удовольствием повторила бы действо еще раз. А если спереди процесс был бы столь же приятным, как и сзади, то она готова мне отдаться на нашем следующем свидании.

К нам вернулась Мод и принялась мечтать вслух. Она говорила о мужчине, который лежит сверху на ней и дышит в унисон с ней, смотрит в ее глаза и проникает внутрь нее, выстреливает спермой в самое нутро ее. Она приникла к моему Приапу и заявила, что хочет этого всей душой. Я поцеловал ее в щеку и пообещал, что обязательно попробую сделать это. Мы заговорили о том, кто дал подругам такое чудесное воспитание; оказалось, что учительницей была тетя Доры. Она подготовила Мод и оставила ее Флоре и Доре вместо себя, когда выходила замуж, а затем уехала в Рангун.

Мод очень нравилось обучение, она мечтала попасть в кружок любовниц и с удовольствием впитывала все знания. Когда ее, наконец, взяли, она чуть было не умерла от радости, но изо всех подруг влюбилась только во Флору, как в самую добрую, нежную и чуткую. Дора, по ее словам, была великолепна, но слишком эгоистична: во время любовных утех она думала, скорей, как получить больше наслаждения самостоятельно, нежели чем помочь другим. Флора притворно возмутилась этими словами, но подруга тотчас же кинулась к ней — целовать и обнимать, а я умиротворенно наблюдал за всем этим, будучи счастлив узнать все секреты моих милых девочек.

Вскоре мы распрощались, договорившись встретиться в субботу на теннисе у Доры Симпсон. Мод прошептала мне на ухо, что ее не будет на этой встрече, но во вторник мы встретимся, и я должен обязательно сделать ей то же, что и Флоре. Вторая девушка, догадавшись, о чем мне говорит подруга, вскрикнула: «Негодница! Больше никаких шалостей в спальне!»