Надежда живет даже у самых могил.
Пока человек жив, он никогда не должен терять надежды.
Надежда — это стремление души убедить себя в том, что желаемое сбудется. Страх же есть склонность души, убеждающая ее в том, что желание не сбудется.
Надежда — единственное благо, которым нельзя пресытиться.
Надежда на радость немного меньше, чем сбывшееся удовольствие.
Надежды — это обручи, которые не дают лопнуть сердцу.
Пока дышу, надеюсь.
Надежды — сны бодрствующих.
Где надежда, там и боязнь, боязнь всегда полна надежды, надежда полна боязни.
Кому не на что надеяться, тому не в чем отчаиваться.
Ничто так не истощает, ничто так не способствует малодушию, как безумная надежда.
Надежда — хороший завтрак, но плохой ужин.
Надежды подобны паутине: маленькие мухи застревают, а большие прорываются сквозь них.
Обычно надежда — плохой проводник, хотя хороший попутчик.
Часто из самого отчаяния рождается надежда.
Без надежды может разбиться сердце.
Надежда, может быть, окажется пустой, Но честь попытки все ж останется за мной.
Кто полон желаний и надежд, тот живет уже в будущем.
В сумасбродстве есть надежда, в заурядности — никакой.
Где умирает надежда, там возникает пустота.
Надежда, сопровождающая нас всю жизнь, не покидает нас даже в час смерти.
Надежда и желание взаимно подстрекают друг друга, так что когда одно холодеет, то и другое стынет, и когда одно разгорается, то закипает другое.
Надежда — продукт воображения. Отчаяние — тоже. Отчаянию слишком живо рисуются возможные беды; надежда — это энергия, и она побуждает ум испробовать все способы борьбы с ними.
Надежда, как ни обманчива, все же служит и тому, чтобы довести нашу жизнь до конца по принятой стезе.
Надежда — это самое сладкое несчастье.
Чем трагичнее удел человека, тем более непреклонной и вызывающей становится надежда.
Мы никогда не бываем более далеки от желаний наших, чем тогда, когда воображаем, что владеем желаемым.
Желания необходимы, чтобы жизнь постоянно находилась в движении.