Африканский дневник

«Я побывал в Абиссинии три раза, и в общей сложности я провел в этой стране почти два года. Я прожил три месяца в Хараре, где я бывал у раса (дэджача) Тафари, некогда губернатора этого города. Я жил также четыре месяца в столице Абиссинии, Аддис-Абебе, где познакомился со многими министрами и вождями и был представлен ко двору бывшего императора российским поверенным в делах в Абиссинии. Свое последнее путешествие я совершил в качестве руководителя экспедиции, посланной Российской Академией наук», — писал в «Записях об Абиссинии» Николай Степанович Гумилёв. Судьба дневника Гумилёва, в котором он описал свое третье путешествие в Африку, загадочна и интересна. Этнографические коллекции, привезенные Гумилёвым в Россию в 1913 году, давно и подробно описаны, известны и письма его из путешествия, в государственных архивах и частных собраниях хранится немало материалов, связанных с африканскими приключениями, опубликованы стихи и рассказ «Африканская охота». Что же касается дневника, то он, казалось, исчез бесследно в бурях войн и революций.

Но недавно известный советский ученый-историк Лев Николаевич Гумилёв сообщил нам, что «Африканский дневник» его отца хранится у О. Н. Высотского, младшего сына поэта. По просьбе редакции Орест Николаевич передал дневник для публикации «Огоньку».

«Африканский дневник» Гумилёва находился ранее у его матери в усадьбе Слепнево, при переезде семьи в город Бежецк, как предполагает О. Н. Высотский, часть листов была потеряна. Сохранилась тетрадь объемом в 28 страниц, исписанная очень мелким почерком. Это, видимо, первая часть большой рукописи, посвященная путешествию по Абиссинии (так тогда именовалась Эфиопия), своеобразный «Африканский дневник». Возможно, будет найдена и другая часть дневника, которая несколько десятилетий назад была в поле зрения исследователей и о которой упоминает Анна Андреевна Ахматова. К современному владельцу дневник попал в 1951 году от сводной сестры Н. С. Гумилёва А. С. Сверчковой. В дневнике есть эпизод «Ловля акулы», опубликованный самим Гумилёвым в журнале «Нива» и вошедший в рассказ «Африканская охота». Об этом фрагменте Гумилёв писал Ахматовой из Джибути: «Мой дневник идет успешно, и я пишу его там, чтобы прямо можно было печатать. В Джидде с парохода поймали акулу: это было действительно зрелище. Оно заняло две страницы дневника». Так как в сохранившейся тетради есть именно эти две страницы, мы можем с уверенностью утверждать, что публикуем часть того самого «Африканского дневника» Гумилёва, который он не успел напечатать, вернувшись из экспедиции 1913 года.

Свое путешествие в Абиссинию Гумилёв описал в одном из лучших стихотворений — «Пятистопные ямбы», вошедшем в сборник «Колчан»:

Можно только восхищаться любовью русского поэта, путешественника к великому континенту, его людям и культуре. Он трижды приходил в Африку как настоящий друг, исследователь-этнограф, а не как конквистадор-завоеватель. До сих пор, как недавно рассказала газета «Московские новости», в Эфиопии сохраняется добрая память о Н. Гумилёве. Африканские стихи Гумилёва, вошедшие в подготовленный им сборник «Шатер», и сухая точная проза дневника — дань его любви Африке. На первом издании сборника стихотворений «Шатер» было авторское посвящение: «Памяти моего товарища в африканских странствиях Николая Леонидовича Сверчкова».

Н. Л. Сверчков, племянник Гумилёва, после возвращения подготовил свои путевые дневники для публикации в издательстве 3. Гржебина. Но во время революции рукопись исчезла.

В архиве О. Н. Высотского сохранилась уникальная запись сестры Н. Гумилёва А. С. Сверчковой об экспедиции, основанная на рассказах Н. Сверчкова:

«Это путешествие оба они описали в своих дневниках, которые, к сожалению, сохранились не полностью. Особенно жаль трудов Коли Маленького (так в семье звали Н. Л. Сверчкова, — В. Е.), который, будучи смертельно больным, все-таки описал очень подробно все приключения, случавшиеся с ними в стране Галла. Эту рукопись купил у него издатель, но во время революции и издатель, и рукопись с многочисленными снимками пропали.

Н. С. (Гумилёв. — В. Е.) и в дикой Африке никогда не терял присутствия духа. Так, рассказывал Коля Маленький, понадобилось им найти человека — проводника, знающего французский язык. Отцы-иезуиты прислали несколько молодых людей, но никто из них не пожелал идти в неизведанные места к дикарям. Нашелся один — Фасика, который даже знал несколько слов по-русски. Но вот беда: его не пускала тетка, и в то время, когда надо было выступать каравану, прислала людей, чтобы его увести. Начался спор. Фасику тянули вправо, тянули влево, и неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы вдруг не появился какой-то абиссинец, размахивавший палочкой над головой. Н. С., долго не думая, вырвал у него из рук палочку и замахнулся на него. „Что вы, что вы, — закричал Фасика, — ведь это же судья!“ Все кончилось вполне благополучно, судья, рассмотрев бумаги, разрешил взять переводчика и даже подарил Н. С. свою палочку, знак своего могущества, после чего все отправились к тетке Фасики, где засиделись до заката солнца. Как везде в тропических странах, сразу же спустилась страшная темнота. Возвращались в лагерь при свете факелов, и Коля М. вдруг обнаружил, что Н. С. где-то отстал. Как найти его в непроницаемой тьме среди зарослей, когда кругом слышно рычание зверей и хохот гиен? Оказалось, что он устал, сел отдохнуть и нечаянно заснул.

В другой раз подошли к реке Уэби. Вместо моста была устроена переправа таким образом: на одном берегу и на противоположном были 2 дерева, между ними был протянут канат, на котором висела корзина. В нее могли поместиться 3 человека и, перебирая канат руками, двигать корзину к берегу. Н. С. очень понравилось такое оригинальное устройство. Заметив, что деревья подгнили или корни расшатались, он начал раскачивать корзину, рискуя ежеминутно упасть в реку, кишащую крокодилами. Действительно, едва они вылезли из корзины, как одно дерево упало и канат оборвался.

В пути караван Н. С. встретился с двумя абиссинцами, которые шли к Гусейну, чтобы он помог им отыскать пропавшего мула. Н. С. заинтересовался и повел караван к жилищу пророка. По дороге туземцы рассказали ему много чудесного: как святой превратил неприятельское войско в камни, как гора перешла вслед за святым со старого места на новое и т. д. Гусейн принял европейцев с почетом, остался доволен поднесенными подарками, позволил им все осмотреть, но приказал зорко следить, чтобы они ничего не взяли, ни одного камушка, ни одной тряпочки. Для испытания греховности человека служили два больших камня, между которыми был узкий проход. Надо было раздеться догола и пролезть между камнями. Если кто застревал, он умирал в страшных мучениях, и никто не смел протянуть ему руки, никто не смел подать ему кусок хлеба или чашку воды. В этом месте валялось немало черепов и костей. Как ни отговаривал дядю Коля Маленький, он все-таки рискнул сделать опыт — пролезть между камнями. Коля Маленький говорил, что он боялся за дядю, как никогда в жизни. Это уже не смелость, а какое-то безрассудство! Все кончилось благополучно, и Коля Маленький поспешил увести караван подальше, пока дядюшка не выдумает еще каком-нибудь опыт».

В будущем издании сочинений Н. С. Гумилёва, несомненно, займут свое место и его проза, и «Африканский дневник», печатающийся в «Огоньке» впервые.

В. ЕНИШЕРЛОВ