Афтэлайф

Глава третья. Неприязнь

Вот я и прибыл. Район для олигархов с толстыми кошельками и мордами аналогичного размера. Подумать только, насколько надо быть высокомерным человеком, чтобы стараться отделиться от всех любыми возможными способами. Место жительства, магазины одежды, специализированные школы. Есть даже специальные рестораны, где за те же блюда, что и в других местах питания, вы платите в десять, а то и в двадцать раз больше. Нет, вкусом и качеством они особо не отличаются, для них важно то, чтобы вокруг них находилось такое же успешное и богатое общество. Насколько надо себя превозносить над остальной частью населения, чтобы до такого додуматься. Хотя если так подумать, чем мы отличаемся от них, кроме денежного состояния? Возможно, богатым внутренним миром. Ведь у тех, у кого ничего нет, есть о чем грезить. Я ухмыльнулся и направился на улицу Шина. Ну и чудики, даже место проживания назвали в честь своей фамилии. Как говорится: либо заслужи как Довлатов, либо купи как Шин.

– Так, вот и он. Дом номер 7/7. Хм, им случайно повезло с такими цифрами, или они его тоже купили. Деньги – самая важная составляющая часть жизни, как любила говорить мама. Мама… – я глубоко вздохнул.

Моей матери не стало, когда мне было всего девять лет отроду. Младшему брату – Тони, тогда исполнился ровно год. Я толком не понимал, что происходит, когда отец вернулся домой угрюмый. Несколько дней матери не было дома. Я стал волноваться, но на все мои вопросы, отец лишь бормотал что-то несвязное. Тони плакал каждую ночь и все время твердил, что скучает по маме. Наконец, спустя неделю отец все-таки решился. Он посадил меня перед собой и долго молчаливо глядел на меня виноватыми глазами. Я прервал молчание и спросил у него о матери. В ответ он обнял меня так крепко, как не обнимал никогда до этого. «Мама в хорошем месте, Джейки. Ее больше не будет с нами. Теперь мы сами по себе. Она просила передать, что очень сильно вас любит. Но поверь мне, я обещаю, что сделаю всё, чтобы вы ни в чём не нуждались».

– М-да, не нуждались, а мне сейчас нужна, как раз, новая пара кроссовок. И где это самое обещание? Растворилось во времени. Раны затянулись, обещания забыты, – улыбнувшись, я глубоко выдохнул.

Я подошел к большим воротам и позвонил в звонок, который висел на входной железной двери. Бордовый забор, высотой более 3-х метров, не позволял даже взглянуть на то, что скрывалось за ним. В углу ворот висела камера наблюдения. Странно, что я не встретил сотрудников службы безопасности и огромный сканер. Несколько ротвейлеров обнюхивали бы меня, злобно скалясь. А в конце, как я собрался бы вернуться назад, в свой «бедный» мирок, они бы надели солнцезащитные очки и щелкнули бы передо мной специальным устройством для стирания памяти. Я в этой жизни видел много сумасбродства в выходках богатеньких людей.

Мои размышления прервал голос из домофона.

– Слушаю вас.

– Здравствуйте, добрый денечек. Я к Элайзе Шин. Я фотограф. Приехал на фотосессию. Она отправила запрос в наше агентство, что…

– Вы Джейк?! – прервал меня голос. Я только сейчас заметил, что он принадлежит пожилому человеку. Женщина еле уловимо запиналась и слегка покашливала. Но мягкое дружелюбие, звучавшее в ее голосе, отличалось от монотонного и холодного, какой бывает у людей из «высшего сословия». По крайней мере, они любят так себя именовать.

– Да, это Джейк. Во всяком случае, меня так зовут, раз сто на дню.

– Входите сэр, – послышался щелчок, и дверь приоткрылась. Она оказалась тяжелей, чем я думал. Снаружи дверь не казалось столь массивной. Приложив немало физических усилий, я поймал себя на мысли, что необходимо позаниматься спортом на досуге. Иначе такими темпами превращусь в обрюзгшее бесформенное нечто. Я не был толстым или худым, с генами мне повезло. Довольно подтянутый, нужно лишь набрать массу. Так сказать, немного усилий и можно рекламировать мужское белье. Я громко рассмеялся от своих мыслей. Люди часто думают, что я немного того, потому что заливаюсь раскатистым смехом, ни с того, ни с сего. Ну, а с другой стороны, если поразмышлять, почему я должен сдерживать эмоции.

Тяжелая дверь легким щелчком закрылась за спиной.

– Очередная победа Джейка Маллина! – подняв руки вверх, я замер и огляделся.

Сложилось ощущение, будто я попал в сказочный мир и предстал перед замком короля. Огромная территория просто бурлила от ярких цветов. Передо мной расстелилась аккуратно выложенная дорожка из белого мрамора. Вдоль неё стояли небольшие деревья с идеально округлыми кронами. Они были так симметрично расположены, что складывалось ощущение, будто великие умы планеты подгоняли каждый дюйм. За деревьями пролегала метровая стенка кустов и тянулась до самого здания. Справа от меня располагался небольшой сад, огороженный невысоким заборчиком золотого цвета. Возможно, он состоял из золота. Я бы подошел и потрогал, но ходьба по фантастически ровному газону, казалось, грозит мне смертью. Будто моя нечистая нога могла нарушить баланс красоты и гармонии этого искусства. Я не шучу, называя это искусством. Знаете эти истории, когда правители империй собирали гениев в различных областях культуры, чтобы сотворить чудо света. Такое мне приходилось лицезреть разве что в экране телевизора. Насыщенность цвета травы резала глаза. Я, открыв рот, медленно продвигался к дому. Еле оторвав взгляд от местной флоры, я наконец взглянул на дом.

– Вот это шалашик себе отгрохали! – я обомлел от изумления.

Четырёхэтажный особняк будто был шедевром эпохи возрождения. Окна в венецианском стиле, на третьем возвышался балкон, опорой которому служили высокие белые колонны. Стены первых двух этажей были облицованы странным фиолетовым кирпичом. Остальные два – желтым. Особняк был настолько огромным, что приходилось вертеть головой, чтобы посмотреть от одного края на другой. Несколько молодых девушек бережно протирали ограду веранды.

– Наверно, один кирпичик этого дома стоит, как моя заработная плата за месяц. Жаль я не родился в такой семье. Вот была бы жизнь!

Я поднялся по небольшой лестнице, ловя на себе смущенные взгляды служанок. У открытой двери меня уже ожидала пожилая женщина, на вид лет так пятидесяти.

– Здравствуйте, Мистер…?

– Маллина. Ударение на первый слог. Джейк Маллина, – я пожал ее висящую руку. Она явно не ожидала такого жеста. Удивлённо на меня посмотрев, горничная повела меня в гостиную.

– Мисс Шин сейчас занята. Я сообщила о вашем приходе. Вам нужно будет подождать ее, она скоро спустится. Давайте Ричард возьмет ваши вещи.

Молодой парень примерно моего возраста, робко улыбнувшись, протянул ко мне руки в белых перчатках. На нем был одет примечательный наряд. Знаете, такой как у швейцаров в дорогих отелях.

– О, нет, спасибо! Мои вещи мне ещё понадобятся, – я улыбнулся. Горничная бросила на меня молчаливый и недоверчивый взгляд.

– Что ж, как вам будет угодно, – она жестом отправила Ричарда дальше по коридору, а сама побрела в противоположную сторону.

– А по домофону, вы казались добрее, – сказал я ей вслед. – Иногда первое впечатление ошибочно. Что ж, бывает. Ничего страшного. Оставайтесь всегда такой же, – я кричал ей в спину, но горничная меня уже не слышала.

Я вошел в холл здания, где мне, видимо, и предстояло дожидаться Элайзу. Почти три этажа в высоту, комната представляла собой этакий вход в музей. Огромная лестница из белых ступенек и золотых поручней. Широкий подъем разделялся в две стороны и симметрично уходил вверх. Прямо посередине красовалась громадных размеров люстра. Представляла она из себя металлические прутья, которые изгибались в разные стороны по хаотичной траектории. В центре лампы были покрыты стеклами, выполненными в виде продолговатых листьев. Насколько нужно изощриться, лишь бы иметь уникальные вещи. Желание выделиться помпезными изделиями, видимо, передается от богатея к богатею, воздушно-капельным путем. Я присел на ближайший стул, но прежде обтряхнул своё мягкое место. Кто знает, сколько стоит один такой стул? Вдруг он изготовлен из бивня последнего мамонта, жившего на земле. Испорчу случайно, потом придётся всю жизнь горбатиться на этих чокнутых богачей. И эта старая карга будет повелевать мной своим низким скрипящим голосом: «Джейки, принеси вещи, отнеси вещи. Джейки, не мог бы ты закрыть свой рот и работать молча. Джейки, не мог бы ты прикрыть свою пятую точку, ох, это твоё лицо? Прости, прости, Джейки».

От представшей картины в голове, я захохотал.

– Нет уж, лучше я удавлюсь.

Половина декоративных предметов, которые, видимо, предназначены для украшения холла, была, мягко сказать, какой-то ерундой. Странные статуэтки размером в кулак на веточках декоративного дерева. Вазы с рисованными лицами людей. Хотя сразу сложно понять, что это лица людей. Больше похоже на рисунки детишек дошкольного возраста.

– Наверное, это и называют высоким искусством. Небось, каждая вещица стоит непомерных денег. Спереть бы что-нибудь пока я один, все денежные проблемы закрыл бы разом. Еще остались бы финансы на то, чтобы оттянуться по полной. Жаль, меня воспитали слишком хорошие люди.

Вдруг взгляд остановился на стеклянном куполе в дальнем углу комнаты. Меня одолело любопытство, и я подошел поближе. Высокая продолговатая ваза, обрамленная золотыми нитями в виде веток, была заполнена землей и накрыта куполом. А внутри неё было…

– Не может быть. Это же… роза. Синего цвета и с таким огромным бутоном?! Да, нет. Она, скорее всего, искусственная, – я подошёл поближе, чтобы убедиться. – Хм, если и не живая, то сделана очень искусно.

Цветок, шириной с раскрытую ладонь, был закопан в небольшое количество земли. Я решил проверить реальность розы и попытался аккуратно приподнять стекло. Может, люди взяли белую розу и просто окрасили в синий цвет? Тогда зачем закапывать ее в землю, в любом случае она долго не протянет?!

– Это самый редкий и дорогой цветок в мире. И что самое интересное – самый долговечный. В его генах заложено множество ДНК других растений и древних деревьев. Поэтому цветок, закопанный в земле, может цвести до семидесяти лет. Мой папа говорит, что таких на Земле существует всего сто штук, так как их выведение требует много времени и средств. И семь из них, да, да, ты не ослышался. Семь цветов у нашей семейной династии Шин. Отец подарил одну розу на мое восемнадцатилетие, – это была Элайза.

Я сделал вид, будто не пытался приподнять стекло, и с важным видом стукнул ладошкой по верхушке купола.

– Супер! Если их действительно всего сто штук, я бы за один такой убил бы, – громко рассмеявшись, я махнул рукой, – да, шучу, не бери… эм, то есть, не берите в голову, мисс.

– Ну, что ты, как не родной. Мы с тобой уже давно знакомы, Джейк. Можно и на «ты», – она улыбнулась.

Элайза была белокурой девушкой с длинными распущенными волосами чуть ниже плеч. Хоть я и не любил ее за скверный характер избалованной дочери, не мог не признать, что она была необыкновенна красива. Немного ниже меня ростом, что довольно высоко для девушки. Утонченные черты лица, румяные щеки и ярко-голубые глаза. Мне льстило, что она частенько флиртовала со мной. Но моя неприязнь к богатеньким деткам, делала меня абсолютно безразличным к любым ее действиям.

– Хорошо, как скажет… как скажешь, – выдохнул я.

– Ах, Джейк, мы столько времени знакомы, и ты ни разу не был в моем доме. Верно?! Пойдем, я устрою тебе небольшую экскурсию, – она попыталась взять меня за руку, но я отпрянул.

– Нет, мисс, спасибо. Я уже всё посмотрел.

«Хочет похвастаться, как она припеваючи живёт. Тоже мне». Я отвернулся и сделал вид, будто любуюсь картинами.

– Это Рембрандт! Папа купил его на аукционе за сумасшедшие деньги. Ну, вообще для нас это была мелочь, но мама говорит, что это папа слишком много тратит. Помнится, одна дама не хотела уступать ему в торгах, но никому не получится тягаться с моим любимым папочкой.

Да уж. Что-что, а хвастаться она обожает. Надо бы поскорее закончить дела и свалить отсюда, пока не стошнило от всего этого «шика».

– Элайза, простите, то есть мисс Шин, у меня время не резиновое, простите, то есть его мало. И я не валяюсь в кроватке целыми днями, считая капусту, простите, то есть деньги, поэтому мне надо «трудоголить» не покладая рук, то есть работать. Поэтому извольте начать заказанную фотосессию.

Видимо, мой сарказм сильно её задел. Она демонстративно задрала голову и громко хмыкнула. Быстро, но изящно развернулась на сто восемьдесят градусов и зашагала к лестнице.

– Прошу следовать за мной, занятой «мистер Маллина». Будете «трудоголить».

– Девчонки! – пробурчал про себя я.

– Вы что-то сказали?!

– Нет, что вы, «дорогая мисс Шин», – Элайзу задела и эта шутка.

Хм, «дорогая мисс Шин», а неплохо я её. Мы поднялись на четвертый этаж и прошли по длинному коридору в конец. Количество разнообразных картин, ваз и статуй просто зашкаливало. Из-за всего этого убранства терялся уют в доме. Он казался пустым, холодным и немного мрачным. Белый и золотой цвет, похоже, были в почете у семейства Шин. Мы молча дошагали до конца коридора и вошли в небольшую, светлую комнату. Она была предварительно подготовлена для фотосессии., судя по декорациям.

– Значит, здесь будем фотографироваться? – спросил я, стараясь как-то смягчить возникшее между нами напряжение.

– Будем?! – язвительно бросила она, – фотографироваться буду я, а ты будешь фотографировать.

– Да, да. Как вам будет угодно, – язвительно ответил я и сделал первый щелчок.