Агент X.99, или рассказы смотрителя маяка

Деревья — не убийцы

Однажды меня направили на Парко — маленькую, таинственную, покрытую растительностью планету, открытую индийской экспедицией в первой половине двадцать первого века, — лишь только для того, чтобы забрать тело одного бразильского исследователя, которого бросили товарищи, спасаясь оттуда бегством. Это они — как вы, возможно, об этом помните, так как именно ваша газета опубликовала всю эту историю, — распространили слухи, что на Парко обитают деревья-убийцы. От того астероида Х.99, где, как вам уже известно, я жил в одиночестве со своей козочкой Ренатой в качестве смотрителя радиомаяка, эта планета находилась в двух неделях перелета. Такое задание для меня, конечно, было простым развлечением, если не принимать во внимание участь погибшего. А в деревья-убийцы я не верил.

Я должен, однако, признать, что не все в этих деревьях вызывало полное удовольствие у посетителя. Например, их движения. В тот день, когда я туда прибыл, не было ветра. Даже слабенького бриза. Воздух был свеж и недвижим. И все же их ветви качались. Одна ветка раскачивалась здесь, другая там, третья за моей спиной, причем с таким хрустом, что я поневоле все время оглядывался. Вы понимаете? Раскачивалась не вся крона деревьев, а лишь одна-две ветки, как будто их кто-то подталкивал. И таких раскачиваний и движений я замечал все больше и больше по мере того, как углублялся и направлялся к тому месту, где мне предстояло обнаружить труп несчастного исследователя, который, по словам его коллег по экспедиции, был убит… деревом. Ударами его ветвей по голове. То есть, можно сказать, оно поколотило его палками. Как будто какое-то свирепое существо вселилось в это дерево и размахивало его ветвями, словно дубинками.

Рената молча шла за мной, выражая некоторое беспокойство. Странно, но она не останавливалась, как обычно, то здесь, то там, чтобы пощипать, травку нежно-зеленого цвета, все еще мокрую от росы, или сорвать один-другой листик с кустарника. Но еще более странные вещи начались потом. Когда вы бываете в лесу, можете ли вы противиться соблазну и не вырезать себе палку из первой попавшей под руку ветки? Я лично не могу, даже на планете Парко. Только я протянул руку к облюбованной мной ветке и хотел было сделать первый надрез, как Рената вдруг так толкнула меня, что я отлетел довольно далеко и сразу же почувствовал всю силу ее маленьких рожек.

— Ты это что! — протестующе воскликнул я. Рената, естественно, на мой вопрос не ответила.

Она что-то разглядывала. Это и оказался погибший исследователь. Мне ничего не оставалось, как поместить печальные останки в гигиенический мешок. Вся операция заняла несколько минут, во время которых я почувствовал над своей головой какое-то лихорадочное движение ветвей, какое-то шумное и необъяснимое волнение. Как я уже сказал, ветра не было.

На обратной дороге к звездолету я часто останавливался и снимал на кинопленку лес, который отличался редкой красотой. Да что там рассказывать. Вы в этом и сами можете убедиться. Вот катушка с пленкой. Садитесь на диван, оттуда лучше видно…

Ну, видели? Что же вы поняли из всего этого представления? Несомненно, есть что-то странное в этих движениях, но что именно, а? То же чувство смятения охватывало и меня десятки раз. Я часто прокручивал этот фильм и смотрел на все происходящее как завороженный. И ничего не мог понять. Любопытство мое росло с каждым разом, я испытывал какое-то странное возбуждение, какое-то необъяснимое беспокойство. Но так ничего и не мог понять.

Однажды на мой астероид прибыл профессор де Муаро. Да, тот самый замечательный лингвист. Я не знаю, летел ли он куда-нибудь или же возвращался на Землю, но у него что-то случилось с приемо-передатчиком и он, конечно, знал, что у меня можно получить необходимые запчасти. В то время, как механики занимались вышедшей из строя рацией, я показал профессору некоторые из моих фильмов, снятых во время космических странствий. Среди них случайно оказался и фильм о странных деревьях на Парко. Во время демонстрации он буквально подпрыгивал на стуле от возбуждения, можете мне поверить на слово. Он совершал прыжки под стать самой Ренате. Он потребовал прокрутить фильм десять раз подряд. А тем временем что-то лихорадочно записывал, нервно вносил в тетрадь какие-то замысловатые каракули, странно жестикулировал руками, что-то рисовал, стирал и снова принимался рисовать.

— Но вы сами-то понимаете, — наконец, закричал он, — какое вы сделали открытие?

— Я открыл нервные деревья, — попробовал я пошутить.

— Не нервные, а говорящие! — поправил меня профессор. — Говорящие деревья. Они изъясняются с помощью жестов, своими ветвями. Явление неречевого общения абсолютно экстраординарного характера… Смотрите и будьте как можно внимательнее. Ну-ка, прокрутите фильм сначала.

Я повиновался. И он — да разрази меня гром — каждый раз, когда ветка начинала раскачиваться… он начинал свой перевод.

— Они говорят, что вы — друг, так как забираете отсюда врага, что Рената — очень симпатичная козочка, так как не убивает траву… что враг убил ветку, чтобы вырезать из нее палку… что вы уйдете отсюда, не обидев деревья…

— Послушайте, — спросил я профессора, — а вы уверены, что это не ваша фантазия?

Мне, конечно, не следовало этого говорить. В результате он остался еще на три дня на астероиде и все это время заставлял меня изучать жесты этих деревьев с планеты Парко, двигал руками, размахивал ими, как будто они тоже были ветвями деревьев. В конце концов я изучил то, что, по его словам, было алфавитом планеты Парко. Моему терпению подошел конец. Техники звездолета, наблюдая за тем, как мы размахиваем руками, словно палками, с утра до позднего вечера, немало над нами посмеялись. Как я был счастлив, когда они улетели. Еще раз уже из-за иллюминатора профессор де Муаро обнял себя в знак прощания со мной. Я ограничился тем, что послал ему привет рукой по нашему старинному обычаю.

Знаете, вскоре профессор возглавил экспедицию на планету Парко и возвратился оттуда с целым словарем языка деревьев. Он не мог знать, как не мог знать никто другой, что первым человеком, который заговорил с деревьями планеты Парко, был я. Я об этом никому раньше не сообщал. Эту историю я никак не мог забыть. Она не давала мне спать по ночам. Однажды, когда я пролетал в непосредственной близости от планеты Парко, какой-то неукротимый импульс заставил меня сесть на этой планете. Я дошел до самой границы леса. Деревья были абсолютно неподвижными. Я быстро пробежал в памяти уроки профессора де Муаро, и, решившись освободиться от навязчивой мысли, руками прожестикулировал такое послание: «Люди и деревья — друзья».

Через мгновение ветви пришли в движение, и в их раскачивании я с удовольствием прочитал ответ: «И Рената — наш друг».