Академия 2

Глава 20 Прощание

Я оглянулся на краснокаменные стены Академии, поклонился, одновременно стирая все метки, заложенные в мое тело, и сжигая все, что могло бы навести на мой след. Больше я сюда не вернусь. Если Кун Веймин не имеет привычки ежечасно проверять метки своих студентов, то у меня в запасе день-два до того, как меня хватятся.

Мэй я предупредил, что по ночам буду спать в баньяновой комнате, а днем мы с Мастером печатей будем готовиться к сложному эксперименту. У Мастера печатей я попросил пару дней на работу с архивом, дядюшку Бэя я предупреждать ни о чем не стал. Почти все учителя разъехались на практики с учениками, ведь в этом году было целых шесть групп, включая первогодок, и всем явно не до меня.

Я ушел не сразу. Терпеливо подождал, пока студенты не прошли первую практику. Если Кун Веймин и ожидал побега, то, скорее всего, либо в самом начале, пока еще лежит снег, либо в самом конце, когда грязь высохнет, и все дороги станут проходимыми. Но какой дурак станет уходить во время дождей, таяния, слякоти и бесконечной сырости? Надеюсь, что только я.

И разговор.

Как и планировал, я поговорил со своими друзьями и честно рассказал им о планах Кун Веймина. В конце концов, он не требовал от меня молчания. И ребята повели себя именно так, как я и думал.

- Значит, я смогу стать главным магом в стране? — улыбнулась Мэй. — Отлично! Я переживала, что стану наемной зверушкой каких-нибудь идиотов. А служить господину Куну, к тому же если он станет императором, не зазорно.

- Свергнуть императора, сына Неба? Это же и значит перевернуть Небеса! — заявил Тедань, снова напомнив того смешного парнишку с синими волосами, с которым я некогда столкнулся у ворот Академии боевых искусств. — Представляешь, Шен, я, безвестный мальчишка из крошечной деревни, стану командовать генералами во всей стране! Мой отец лопнет от гордости, услыхав об этом.

Я не стал их переубеждать. Даже не стал уточнять, зачем Кун Веймину отдавать лучшие должности едва обученным студентам, если у него есть Ясная Мудрость и Командующий с его отцом и целой армией? Уверен, что генерал не захочет довольствоваться тем же местом после того, как рискнет должностью, жизнью и семьей.

Сложнее всего было придумать, как выбраться за стены Академии. Помимо нежелания втягивать Теданя в мой очередной, и надеюсь, последний побег, я так же не хотел лишний раз сообщать Кун Веймину о том, что его защитные массивы прорваны. Я не мог перелететь через ограду, не мог и перелезть, не касаясь начертанных печатей.

У меня появилась привычка гулять вдоль стен, особенно возле восстановленного мной участка, и перебирать всевозможные заклинания и печати. Проблема была даже не в магии, а самом способе, ведь если будет идея, то подходящую магию можно и подобрать.

Но все мысли крутились лишь вокруг полетов, прыжков, лестниц и тому подобных вещей.

Меня озарило лишь в середине зимы, когда выпало столько снега, что сложно было отворить дверь. Ученики тогда присоединились к работникам Академии и помогали очистить дорожки. Первогодки из-за постоянной нехватки Ки орудовали лопатами, а второй год предпочел воспользоваться магическими методами: кто-то раздвигал снежные завалы, создавая плотные стены вдоль дорожек, кто-то растапливал снег, кто-то закручивал воздушные вихри. Впрочем, Тедань с лопатой управлялся едва ли не быстрее магов. Опытные начертатели поставили перед собой простенький массив и шли, свалив всю работу на него, правда, через какое-то время скопившийся перед ними сугроб уже невозможно было сдвинуть. Силенок не хватало сделать очередной шаг.

Я вдруг подумал, что через стену можно перебраться не только по верху, но и снизу.

Дальше было легче. Неделя плотной работы с архивом, подбор нескольких подходящих заклинаний, знакомство с профессией шахтера и возможные проблемы, выбор подходящего места.

И долгое ожидание.

Речи Кун Веймина об отставании страны, о гневе Небес и прочих ужасах не тревожили меня. Я услышал главную его мысль. «Я живу сейчас», — сказал он. Вот что его волновало. Когда станет все плохо, в стране не найдется никого столь же достойного, и к власти придет новый император или даже основатель новой династии, который будет меньше ратовать за развитие. А жизнь самого господина Куна так и останется незамеченной в поколениях.

Я читал исторические летописи. Мы даже близко не подошли к тому краю, за которым начинается падение, а значит, можно было предотвратить его более осторожными действиями.

Порой мне приходила в голову мысль о том, чтобы легче было бы устранить причину беспокойства — самого Кун Веймина, но я сразу же выкинул ее. Это было так же нелепо, как и убивать императора за то, что он менее достоин, чем кто-либо еще. От господина Куна я видел лишь добро, и я был ему благодарен. Но не настолько, чтобы последовать за ним и вручить свою жизнь, но вполне достаточно, чтобы не желать ему зла.

А еще я надеялся, что его план рассчитан, по меньшей мере, на десять-пятнадцать лет. Ребята повзрослеют, задумаются и, возможно, изменят свое мнение. Или что-то случится, что заставит передумать самого Кун Веймина. Были же случаи, когда у императора внезапно менялись цели, и к старости он начинал делать то, что откладывал всю жизнь. Или сменится сам император. Или, хоть я и сам не был в этом уверен, я стану великим магом, и мое слово будет что-то значить в этом мире.

Впрочем, я думал о делах Кун Веймина не так уж часто. Решение было принято, а раз оно принято, значит, нет смысла рассуждать об этом. Такое же холодное спокойствие я испытывал перед отборочным турниром в караван Джин Фу, даже несмотря на то, что решение было не мое, а Мастера.

Слова Жоу отбросить было гораздо сложнее.

Жаль, что не было способа определить, как часто на мне проверяли метки. Думаю, во время первой практики Кун Веймин не раз посылал зов лекарю Академии, чтобы проверить мое местонахождение. А, может, и нет.

Южный округ в этот раз сначала отправили в армию, но уже не в качестве обычных солдат. Командующий сказал, что каждому доверят лян (двадцать пять солдат), в котором будут как новички, так и опытные бойцы, но в любой момент статус может измениться. В зависимости от того, как ученики будут выполнять задания, они могут быть смещены до рядового либо повышены до командира сотни или даже полутысячи. Уко заранее скалила зубы, представляя, как она будет доказывать свое право на командование мужчинам. Тедань лучился восторгом. С прошлого года у него остались какие-то незавершенные дела с некоторыми вояками, и он рыл копытом от желания вколотить им правила вежливости. И я заранее сочувствовал им. Тедань стал серьезным противником. Настолько, что мне приходилось с трудом удерживаться от выплеска защитных массивов во время наших учебных боев, он совсем не умел сдерживаться.

Я же этот месяц посвятил изучению карты, переданной Жоу. Заучил названия всех деревень и их примерный размер, количество домов и предпочтения в посевных культурах. Расстояния были обозначены в днях пути между ними по дороге, что было довольно удобно. Жоу изрядно попетлял, прежде чем сумел найти место, где прятались эти, Пропасть их забери, сектанты.

Ребята вернулись с практики в смешанных чувствах. Меня это очень позабавило. Тедань умудрился побывать во всех рангах, вершиной его недолгого взлета было командование аж пятью лянами, но после первого же боя он был смещен до обычного солдата. Пока он не научился передавать полномочия и лез в каждое сражение в первых рядах. Для командира ляна это было нормально, но тот, кто хочет подняться выше, должен, по меньшей мере, не соваться в гущу боя с самого начала.

- Но я же видел, что они сейчас упрутся и сорвут наступление! — ярился он, пересказывая события. — Там важен был именно первый натиск, чтобы напугать противника и сломать его боевой дух.

- Значит, ты должен был накрутить своим подчиненным хвосты так, чтобы они сами рвались в бой, — равнодушно заметила Мэй.

Она считала военное дело мужским баловством, словно все солдаты как маленькие дети, которым лишь бы побегать да порезвиться. Мэй все больше походила на холодную Ясную Мудрость. Чем дальше, тем более высокомерной она становилась, с трудом соглашаясь с тем, что начертание не столь бесполезно по сравнению с чистой магией.

- Вот и Командующий так сказал, — понурил голову Тедань, но тут же оскалился. — А ведь тот бой я выиграл! Так что я был прав.

Вторая практика проходила в городе. Кун Веймин распределил ребят по разным канцеляриям и казенным домам, чтобы те на своей шкуре прочувствовали работу мелких чиновников, пообщались с посетителями, посмотрели на реальные дела. Так как у них пока не было официально никакого ранга, и мы еще не сдавали экзамены, то и должности им достанутся ненастоящие, что-то вроде старшего помощника младшего писаря.

Не представляю, как господин Кун сумел договориться о такой услуге. Скорее всего, за приличную взятку. Но все это уже не имело значения для меня.

Я выждал пару дней, сложил свои пожитки в мешочек, выигранный еще на турнире в Цай Хонг Ши, лишь копье Шрама туда отказывалось влезать, дождался темноты и отправился на выбранное место.

Снег к тому времени почти растаял, и вся территория Академии вне дорожек представляла собой жидкое серое месиво, влажно чавкающее под ногами. Первым делом, я расставил массив, скрывающий любое движение Ки в этом квадрате, затем примерился и с силой швырнул копье через стену, вложив в мышцы столько энергии, что мне показалось, будто рука сейчас оторвется и улетит вместе с хуа цянем. И раз защита на стене даже не мигнула, бросок получился удачным. Но это был самый простой первый шаг.

Затем я влил Ки в кристалл, который примотал к животу под одеждой, и тут же вычерпал его досуха, использовав заклинание, которое вынимало приличный кусок почвы и перемещало его в указанном направлении. Это не самое популярное заклинание, так как шахтерам и землекопам проще помахать кирками и лопатами, чем применять столь энергоемкую и сложную магию. Его разработали некогда для строительства, но, как мне кажется, оно все время лежало в архивах, прославляя своего создателя в очень узких магических кругах.

Так я и работал. Влить Ки в кристалл, запустить заклинание, переместить землю, снова влить Ки, так что яму в три метра глубиной, плавно уходящую под углом к стене, я вырыл довольно быстро. А вот дальше мне нужно было заставить себя спуститься в нее и рыть горизонтально, отбрасывая землю за спину. То есть, отрезая себе путь назад. Я не планировал укреплять проход или делать его широким. Мне нужна была узкая нора, достаточная для того, чтобы я мог так проползти.

Я выдохнул и прыгнул в яму.

Проход я начал не вплотную к стене, так как не знал, насколько глубоко уходит ее основание, и мне нужно было пространство для маневра. Поэтому первые метры я рыл довольно спокойно и старался не оглядываться назад. Повесил небольшой светляк с постоянной подпиткой Ки, на себя накинул узкий массив, который сдерживал осыпающую почву и пополз вперед, отбрасывая землю назад, и тут же утрамбовывал ее ногами. Но уже спустя полсотни заклинаний я вдруг подумал, а правильно ли я двигаюсь.

Я находился в небольшой пустоте на глубине двух или более метров. А что если я ошибусь? Что если я сейчас рою в сторону или вглубь? Как понять, когда стоит выныривать? И хотя я только начал, и ошибка была маловероятна, но мне показалось, что земля вдруг крутанулась вокруг меня и немного сдвинулась.

Я сглотнул, прогоняя внезапно появившийся комок в горле, и продолжил рыть, не позволяя себе запаниковать. Вперед. Просто вперед. Я же рассчитал, что за один раз заклинание углубляет проход на двадцать-тридцать сантиметров в зависимости от плотности почвы. Например, снег оно захватывало на целых полметра или больше. Значит, я сейчас, наверное, должен был находиться как раз под стеной. Еще немного, и можно будет выходить наверх. Но лучше не торопиться, так как ощущение времени и расстояния без внешних ориентиров значительно искажается воображением.

Мне казалось, будто я ползу целую вечность. И вдруг впереди мигнул какой-то огонек. Я невольно протер глаза, осторожно вытянул руку и мягко провел по земле перед собой. Магическое зрение настолько вошло в привычку, что я почти забыл, что поддерживал его все это время. Кун Веймин, видимо, был немного одержимым. Передо мной была стена, ее подземная часть с нанесенными и на нее массивами. А значит, мне нужно было рыть еще глубже.

И от этой мысли я едва не разрыдался.

Насколько смог, я отполз назад и принялся кидать заклинание вниз под довольно крутым углом, как можно сильнее утрамбовывая ногами грунт, отброшенный назад, чтобы он не скатывался мне на голову. Мой массив окутывал только верхнюю часть туловища, и я старался не думать, во что превратились штаны. Халаты, которые могли помешать, я заранее снял и уложил в мешочек.

Вниз.

Вниз.

Еще вниз.

Немного вперед.

Свечение.

Снова назад и вниз.

Казалось, что я углубился настолько, что скоро нащупаю Дно Пропасти, хотя умом я и понимал, что вряд ли ушел ниже трех или четырех метров.

Когда, наконец, свечение перестало маячить перед глазами, я уже перестал бояться. Просто устал. Постоянная перекачка Ки не вредила мне, но я заметил, что после наполнения кристалла на какое-то крошечное мгновение возникало ощущение истощенности и слабости, а потом сразу пропадало. И это миг с каждым разом едва заметно удлинялся.

Ки-сфера.

По словам Рутения, она окутывает мир, но не так, как небо — бесконечно и гладко, а как облака — где-то густо, где-то пусто. Маги пока не научились определять плотность Ки, но были заклинания и эксперименты, которые подтверждали такую версию. Рутений говорил, что эта неравномерность связана с количеством живых существ в данном месте. В лесу Ки-сфера довольно плотная, а в пустынных местах, например, высоко в горах, наоборот.

Я давно понял, что мой дар связан не с тем, что тело вырабатывает огромное количество Ки за раз. Я всего лишь мог впитывать Ки из этой невидимой сферы, потому я терял сознание в комнатах, изолированных от внешнего мира, даже после создания небольшого массива.

И никто еще не изучал, насколько глубоко простирается Ки-сфера в подземный мир. Пока энергия неплохо просачивалась, раз я еще мог выпускать заклинания и пополнять кристалл, но именно просачивалась, а не находилась тут изначально, иначе бы я не смог заметить эту паузу.

Еще сотня циклов.

Теперь наверх.

Чем выше я поднимался, тем быстрее и лихорадочнее становились движения. Я уже не тратил время на утрамбовку грунта, а просто отшвыривал его назад и снова протягивал руку перед собой.

Заклинание.

Рывок.

Правая рука уже противно ныла от повторяющихся движений. Левый локоть, казалось, стерся до кости.

Заклинание.

Рывок.

Теперь уже подъем казался бесконечным. Я задыхался, хоть и не чувствовал изменения в воздухе. В очередной раз укрепил защитный массив, который подвергался постоянному давлению. И вдруг моя рука прошла насквозь. Я рванулся и вдохнул свежий воздух.

Вытащив себя из ямы, я оглянулся и обнаружил, что стена находилась метрах в семи от меня. Сколько же я прокопал?

Снял замызганные штаны, надел другие, накинул простой халат. Неподалеку заметил воткнувшееся копье, схватил его. Именные таблички от Джин Фу, от Мин Чиня, от Кун Веймина я сломал и оставил в комнате внутри Академии. Да, они могли бы мне помочь, но раз я отказался от всего, что предлагали эти люди, то было бы недостойно использовать их помощь, пусть даже и такую косвенную.

Уверен, что если бы я захотел, то мог бы пойти к Джин Фу. Раз Байсо вернулся и сумел возвысить своего отца, то торговец бы уже не смог вежливо выпроводить меня из своего сыхэюаня. Байсо я безоговорочно верил. Он мог бы перекинуть меня в какой-нибудь отдаленный филиал «Золотого неба», устроил бы лавочником или охранником, благо я был грамотен и владел оружием.

Также я мог попроситься под крышу Мин Чиня, подписал бы окончательный брачный договор с его дочерью. Министр явно смог бы выкрутиться и прикрыть меня от кого угодно. А после того, как я стал бы его зятем, только император смог бы вырвать меня из его лап. И Мин Чинь прислушался бы к предупреждению насчет переворота. Может, он не стал бы ничего предпринимать, но, по крайней мере, мог бы отследить действия господина Куна. А я бы с легкостью сдал любые экзамены и занял отличный пост, начав карьеру чиновника.

Но я лишь поклонился Академии, уничтожил метки, повернулся к ней спиной и пошел за пределы Киньяна.

На запад.