Академия Колдовства

26

Очередное заседание педсовета, посвященное набившей оскомину теме «Недостойное поведение Арчибальда де Заболотного», началось.

– Мало того что напился до бесчувствия, – разорялся кипящий от бешенства Кефер, – так он в этом состоянии умудрился еще разогнать семикурсников с их этажа. Нужно срочно остановить этот беспредел! Хотелось бы мне знать, где он достал спиртное? За ворота ему выход строго запрещен!

Даромир скромно потупил глазки.

– Он подрывает моральные устои нашей славной Академии! – Кефер нервно поправил шейный платок, скрывавший от нескромных глаз засосы, оставленные Дифинбахием. – Я предлагаю его отчислить!

– Это крайняя мера, – поднялся Даромир, – и к ней мы всегда успеем прибегнуть. Есть другие предложения?

– Есть! – прогудел маркиз де Дубьен. – Я бы прописал ему хорошего ремня!

– Не хотелось бы… все-таки будущий король Гиперии, – покачал головой архимаг. – И все ли мы сделали, дабы направить этого отрока на путь истинный?

– Что вы предлагаете? – спросила Терри Бут.

– Установить дежурство, дабы не выпускать этого смышленого юношу из поля зрения ни на миг!

– Да если б он был один, а их трое! – загомонили преподаватели.

– Ну Евдокия Заболотная и Дифинбахий нас сильно не должны волновать, – мягко возразил Даромир. – Застрельщик всех шалостей Арчибальд. Юноша с буйной фантазией и исключительными способностями. А их надо развивать. Причем в нужном направлении. Что плохого, если один из преподавателей… согласно составленного мной графика… будет коротать с ним вечер, расширяя его кругозор, обучая тонкостям магического искусства? Считайте это факультативными занятиями с одаренным студентом.

Преподаватели недовольно загомонили.

– А так как каждый труд должен быть достойно вознагражден, проведенные с Арчибальдом часы будут оплачены в тройном размере.

Гомон немедленно прекратился.

– Будущий король. – мило улыбнулся Даромир, – при поступлении презентовал Академии целый мешок драгоценных камней…

– …украденных у Георга Седьмого, – фыркнул Кефер.

– Ошибаетесь, магистр. Камни из его личной сокровищницы. Дух небезызвестного вам Мерлана расплатился ими с Арчибальдом за спасение Гиперии, а возможно, и всего мира.

Преподаватели притихли. Этих подробностей они не знали.

– Что-то не верится, – прошептала Терри Бут. – Такой лоботряс – и весь мир…

– Да, боги не всегда выбирают достойнейших для достижении нужных целей, но – что делать… Одним словом, нам надо позаботиться, чтобы наш подопечный не набедокурил до отбоя.

– А после?

– Ну должен же он когда-нибудь спать. Одним словом, я уже составил график. Но если есть пожелания… Кто готов выйти на дежурство первым? Может быть, вы, Кефер?

– Если я начну проводить с ним дополнительные занятия, – сердито буркнул Кефер, – то, боюсь, одним преподавателем демонологии у вас будет меньше… Или одним студентом.

– Ну не хотите обучать, просто посидите с ним, сыграйте в карты… Нет, лучше в шахматы. Учитывая его прошлое, в карты с ним играть не стоит. Главное, чтобы он был на виду. Нельзя оставлять такие таланты без присмотра. Вы только подумайте, во что обойдется городу восстановление стен Академии. Ладно, раз нет добровольцев, то первым, согласно графику, будет дежурить…

Первым дежурить, согласно графику, выпало Томасу Дину. Учитывая намек Даромира, карты с собой он брать не стал. Магистр пошел отбывать трудовую повинность, взяв с собой кувшин эля, который он предпочитал всем другим напиткам, и шахматы. В этой игре он был профессионал. Можно сказать, гроссмейстер. Только Даромир был способен противостоять его хитроумным атакам на клетчатом поле. Дуняшка в этот момент примеряла обновки в своем женском общежитии, Дифинбахий слонялся около коттеджей преподавателей в надежде лицезреть свою несравненную Банни, а потому скучающий аферист немедленно согласился сыграть партию, но с одним условием: так как детство у него было трудное, он играть за просто так не привык. Вот если на деньги…

Томас Дин немедленно согласился. Ему ли, мощнейшему специалисту, пасовать перед пацаном! То, что он играет в шахматы очень плохо, магистр осознал, когда всего за одну партию проиграл всю свою зарплату на полгода вперед, и мантию, и сами шахматы, ибо подлец студиозус предложил хитроумную систему удваивания ставок после каждого хода. И ведь началось-то все с одного золотого! Партия закончилась на пятнадцатом ходу, который обошелся бедолаге в шестьдесят пять тысяч пятьсот тридцать шесть золотых. Томас Дин начал рвать на себе волосы во всех местах, куда дотягивались руки, пытался доказать, что проходимец шельмовал, но у того все ходы были записаны.

На следующий день настала очередь маркиза де Дубьена, который шахматам предпочитал благородную игру в кости. Уж здесь-то не сшельмуешь! Как глубоко он заблуждался! Подменить костяшки бравого вояки на родные, которыми аферист обувал простофиль в родной Гиперии, Арканарскому вору не составило никакого труда. Остальное было делом техники. Кости Арчибальда, повинуясь магниту, которым он азартно шуровал под столом, всегда ложились шестерками вверх. Доблестному же вояке не везло. Учитывая, что маркиз когда-то качал его на руках, Арчи нагрел его только на половину месячного оклада.

Так оно и пошло. Одна неделя, другая… Последним играл Даромир. Он чуял, что Арчибальд шельмует, хотя никто не мог понять – как, а потому архимаг, подобно Томасу Дину, выбрал шахматы. Видя недоверие ректора, аферист вызвался играть со связанными за спиной руками. Даромир согласился и лично переставлял за него фигуры, старательно фиксируя каждый ход, и все равно продул. Только, в отличие от Томаса, на двадцатом ходу. Двух миллионов золотых у него не было. Арчи предложил отыграться, поставив на кон Академию, против уже проигранной магистром суммы. Даромир отказался. Тогда аферист пошел ва-банк, предложив списать все долги преподавателей, исключая проигрыш Кефера, за свободный выход в город для него и его друзей Дифинбахия и Дуняшки. Даромир слабым голосом попросил отсрочку до ближайшего педсовета, который он немедленно и созвал.

Исход педсовета предсказать было не трудно. Преподаватели должны были аферисту сумму, равную годовому доходу Альдерона. Отдавать не хотелось, да и нечем было.

– Это была плохая идея – взять контроль над Арчибальдом, – ядовито прошипел Кефер.

Ему было хуже всех, потому что в свое дежурство он сразу выставил аферисту претензии по поводу исчезнувших артефактов, на что Арчибальд в ответ предложил на них сыграть и теперь владел ими на вполне законных основаниях. А его проигрыш он прощать не собирался.

– Как же он всех нас так… – закручинился Томас Дин.

– Да-а-а…

Магистрам было невдомек, что у Арчи и его приемного отца Ворона кроме женщин и ремесла была единственная страсть – азартные игры. И играли они в них просто великолепно.