Академия магии. Дорогу ведьме!

Глава 1

Сегодня у меня первый день студенческой жизни. Восемнадцать лет, и первый курс университета.

Впереди уже маячила линейка студентов-первокурсников, которых, стоя на трибуне, радостно встречал ректор. Он уже полчаса расхваливал институт, выпустивший в свободное плавание тысячи специалистов, разлетевшихся по всему миру. Ректор даже не скрывал, что будущая молодежь учится в одной стране, чтобы работать в другой. Осталось только выяснить по специальности или нет.

Я решила постоять в стороне, а потом зайти и посмотреть расписание на неделю. Все равно никого не знаю, и никто не знает меня. Всунула наушники в уши, отсекая бубнеж ректора. Рядом кто-то сел и ткнул меня в бок. Я уставилась на девушку с огромной сумкой, черными очками на пол-лица и кучерявыми волосами, закрывавшими лицо.

— Ты с факультета переводов и филологии? — спросила полушепотом незнакомка.

— Да, а ты?

— О, повезло. Как зовут? — она немного опустила очки, у нее оказались карие с зеленью глаза.

— Леся.

— Я Сюзанна. Слушай, мой парень поступил на лингвистический, и сказал, что в вашей группе всего четыре парня и двадцать девушек. Давай поменяемся на сегодня? Ты сходишь в мой институт, а я вместо тебя в твой. Все равно преподы не запомнят лица в первый день.

Я с ужасом посмотрела на нее. Мне же прилетит от мамы, если я соглашусь на подобную авантюру! Вечером и так будет допрос с пристрастием. И еще домой надо прийти пораньше, и переодеться. Не дай бог мама увидит, что я в красной юбке пошла в университет!

— Это куда?

— На экономический. Да неважно, — она махнула рукой. — Видишь? — Она показала пальцем на один из корпусов института. Мне всю жизнь казалось, что это заброшенное здание. — Вот это там.

— Ну… я не знаю… — я пожала плечами.

Хотя… что в этом такого? Я же просто схожу на чужой факультет разок и все. Ничего же не случится.

— Ты посидишь там, а я вместо тебя тут. Пойми, у нас любовь, мы с ним летом познакомились в деревне. Я уверена, что это до конца жизни. А тут одни девочки в группе, будут перед ним крутиться в коротких юбках. А он у меня такой красивый…

Я задумалась. У Сюзанны любовь, а от меня не убудет, пока она присмотрит за своим парнем. Все-таки любовь. Мне хоть мама с самого детства говорила, что все мужики козлы и что любовь существует только на страницах книг, но я все равно верила, что она возможна. И если кто-то говорит, что любит, то это искренне.

— Если честно, я бы с тобой вообще поменялась. Я в языках полный ноль, — по секрету сказала ей.

— Да? Здорово было бы! — она закинула ногу на ногу. — А я на переводчика не смогла поступить. Родители настояли, чтоб я пошла не куда хочу, а куда они сказали.

Знакомо.

— Хорошо, давай на один день поменяемся, — согласилась я. — Только я сильно заметная в красном…

Надеть красную юбку удалось, потому что маму срочно вызвали на работу. Она сказала надеть белую блузку и черную классическую юбку, а мне так хотелось побыть в чем-то ярком. Тем более это бабушкин подарок, который я спрятала в самый дальний угол шкафа, чтобы мама не нашла. С точки зрения мамы яркие вещи носят только личности, которые хотят выделиться из толпы, и я единственная, кто в школу носил белый верх с черным низом.

— Ничего. У меня есть с жакет, — она достала из пакета черную вещицу с золотыми пуговицами.

— В черном жарко… — я с сомнением посмотрела на плотную ткань. А я-то уже давно эксперт по ношению одежды черного цвета в любую погоду.

— Ле-есь, ну ты же согласилась, — она подскочила и помогла мне надеть жакет. Он идеально сел по фигуре. Сюзанна застегнула его, и меня немного сжало в талии. — Вот и еще, — девушка достала из сумочки очки в розовой оправе. — Это обязательно.

— Эм… Я не хочу выделяться…

— Их обязательно надо надеть, без них тебя оттуда выгонят. Поверь, там как раз в очках ты и не будешь выделяться.

Мы обменялись телефонами, и я попросила Сюзанну сфотографировать и прислать расписание моей группы, и пошла к тому странному зданию. Или это какая-то шутка, и Сюзанна меня отправила в пустое здание. В тяжелом, жарком жакете и розовых очках.

Но когда я толкнула тяжелую дубовую дверь, очутилась в огромном освещенном холле, полном студентов. И все они были в таких же черных пиджаках и жакетах с золотыми пуговицами, и ни у кого не было очков с розовой оправой. Но на меня никто не обратил внимание.

— Дорогие студенты! — прозвучал громогласный голос откуда-то сверху. Посреди холла на мраморной лестнице стояла группа людей в причудливой одежде. — Мы рады приветствовать вас в нашей Академии! — вперед вышел мужчина лет сорока, говоривший низким, бархатным голосом. — Здесь вы научитесь магии, разовьете свои таланты и сможете противостоять миру теней…

Бла-бла-бла. Надеюсь, у Сюзанны не так скучно там.

Глянула еще раз на преподавателей. Пара лиц были знакомы.

«Куда ты меня отправила? Тут одни чудики» — написала Сюзанне.

«Они не чудики» — получила ответ.

«Чудики, вон, говорят о магии. Я одного вспомнила — он в экстрасенсах участвовал».

Эту передачу мы смотрели с мамой каждый вечер. Она свято верила в экстрасенсов. Я, кстати, тоже. Это же так прикольно понимать, что в мире есть магия, что они действительно помогают людям, рассказывая правду, облегчают боль.

А по воскресеньям мы ходили в церковь.

«Ну, надо ж как-то на жизнь зарабатывать. Главное — очки не снимай. И никто на тебя внимания обращать не будет. Ты прикинь, мой пялиться на какую-то мымру в короткой юбке! Да я ему…».

Мне даже страшно представить, что она ему.

— Первый — мелкотня одна. Даже не видно ничего. Одни прыщаки, — раздалось сбоку.

Я глянула на огромных переговаривающихся парней.

— Вторые — ничего так, чуть выросшие.

— Третий лучше.

— Ничего вы не понимаете. Пятый — самый смак, — причмокнул один из них. — Вон, гляди какая стоит красавица. Только очки дурацкие.

Это они про меня? Я тут единственная в очках. Сделала шаг в сторону ближе к толпе, но затеряться среди студентов не успела — на мое плечо легла тяжелая рука.

— Привет, красотка, — услышала голос одного из тех парней.

— У тебя какой?

— Что какой? — я застыла на месте, будто кролик перед удавом.

— Курс какой?

— Первый, — промямлила.

— О, сокурсница. Я Бомбирболь, — улыбнулся детина, — а это мои братья. Бомбирбиля и Бомбордиля.

— Третий курс, — махнул рукой второй и выпучил глаза, будто рыба, выброшенная на берег.

— А я пятый, — кивнул третий.

— Приятно, — я сделала шаг назад.

Боюсь таких огромных и непредсказуемых.

— Дорогие учащиеся! Можете расходиться по аудиториям! Первый курс — ваш куратор ожидает в первом кабинете! — послышался голос ректора. — По коридору налево первая дверь.

И хлынул поток в разные стороны. Меня кто-то толкнул, а я налетела на Бомбор… кого-то там. Парень подхватил меня и улыбнулся, обнажая огромные лошадиные зубы.

— Будем дружить, — сказал он.

Вот как в море волны огибают скалы, так и его огибали студенты.

Нет, дружить мы не будем. Я вот для Сюзанны перепишу расписание и пойду подальше от этого факультета, и желательно домой.

Бомбирболь осмотрелся по сторонам, нашел поток, двигавшийся в нужный кабинет, и пошел, будто ледокол в морях Антарктиды. А я за ним. Вот только толпа нещадно снесла меня куда-то в сторону, кто-то наступил мне на ногу. Я ойкнула. И в один момент с меня слетели очки.

Весь мир расплылся перед глазами. Я никогда не жаловалась на зрение. Видела, как тот снайпер, которому надо в глаз белки попасть. А сейчас ничего. Какие-то белые и черные блики, мельтешащие туда-сюда на радужном фоне. Закрыла глаза, прижав пальцы до звездочек. Открыла. Ничего не вижу.

— Помогите, — прошептала, схватив кого-то за рукав. Но меня брезгливо сбросили. — Не трогай меня. Всю куртку испачкала, — услышала надменный женский голос.

Так ладно. Надо найти очки. В них-то я видела. Опустилась на корточки и начала водить руками по полу и чужим ногам.

— Вы очки не видели? — спрашивала в панике, но никто не остановился и не помог. Они просто спешат на учебу. Вот сейчас разойдутся, и я найду очки. Или то, что от них останется.

— И что она тут встала посреди прохода? — услышала очередной надменный мужской голос. — Не видит, что ли, кто перед ней?

— Первокурсница. А, между прочим, мой отец отправил официальное письмо ректору, чтобы тот обязательно предупреждал о том, кто здесь учится и как к нам надо обращаться. И тем более уступать нам дорогу.

После таких слов к ним не то что обращаться, а в одной лесополосе не сядешь.

— Вы очки не видели? — спросила я. Мне зрение сейчас важней, чем их раздутое самомнение.

— Отойди, — возмутился невидимый собеседник, и что-то мне кажется у него в родственниках трамвай.

О ноги стукнулось что-то легкое. Я наклонилась и нащупала очки. Надела их, выдохнув с облегчением, и выпрямилась. Передо мной стояли два парня — высокие, мускулистые, и смотрели так надменно, будто перед ними не человек, а таракан.

— Ты что творишь? — продолжил один, глядя на меня ярко-карими глазами, в которых столько холода, будто они, пока хозяин спит, подрабатывают морозильником.

— Я очки подняла, — ответила, недоуменно посмотрев на него.

— Ты только что предложила его величеству — наследнику трона Драконцев — помолвку, — продолжил тот.

— Хмыф, — наследник на меня даже не смотрел, когда высказал все, что думает. Он медленно обводил взглядом холл, будто он его властелин.

Ну их. Я отошла в сторону, понимая, что здесь все настолько творческие люди, что мужественность и подобие этикета прячется в кустах на болоте. Так, найти расписание и валить отсюда.

— Куда собралась? — вновь откликнулся парень и схватил меня за локоть, больно сжав.

Я пожалела, что потеряла Бома. Он с братьями был весьма милым.

— Что за неподобающее поведение? Мы тебя можем на месте испепелить.

Попыталась вырваться, понимая, что совершенно не готова к такому напору. Я даже на свидания ни разу не ходила, а мне тут сходу огнем угрожают. Я в книгах читала: «…и испепелит их огонь чувств. Ты будешь со мной или я тебя и себя испепелю…» Или как-то так там было.

— Извините, но мне мама не разрешает испепеляться сегодня, — промямлила и резко дернулась, вырвавшись из его хватки. Пошатнулась и наступила кому-то на ногу. Те двое тоже застыли на месте, со страхом глядя на того, кто позади меня. Но потом собрались, вновь приобретая надменность и выпятив грудь вперед.

— Что здесь происходит? — раздался низкий бархатный голос.

— Она поклонилась принцу Джерминалю Макдрауну, тем самым объявив о начале брачного периода. — Да, я просто очки подняла, — возмутилась и обернулась. Передо мной стоял мужчина. Высокий, светловолосый, с прямыми и красивыми чертами лица и синими глазами. Прям мистер Вселенная. А рядом с ним было так тепло и безмятежно, будто у него аура такая — манящая и притягивающая. А главное взгляд из-под кустистых бровей — мужественный и суровый.

— Извините, — я сошла с его ноги. И стыдно стало, что испачкала его черные сапоги.

Мужчина кивнул.

— Ваши традиции в Академии не работают. Все здесь равны, — начал светловолосый.

— Но… — влез темноволосый.

— Никаких «но». Перед поступлением каждый из вас подписывал документ на соглашение с тем, что все традиции, присущие вашему миру, отменяются. Смею вам напомнить, что то, что у вас может считаться помолвкой, у представителей других миров может оказаться объявлением войны…

Я бы добавила, что это иногда одно и то же.

— А потому никаких свадеб до конца обучения без объективных на то обстоятельств и только с согласия обеих сторон, — мужчина сощурил синие глаза, переводя взгляд с одного на другого. — Юная леди, вы даете согласие на свадьбу?

— Нет! — тут же выпалила.

— Вы слышали ответ.

— Да как вы смеете! Наследнику нельзя отказывать! Его Величество выделило огромную сумму денег на ремонт Академии!

Что-то мне кажется, что деньги осели в чьих-то карманах, судя по внутренней отделке. Про снаружи я молчу. У нас некоторые заброшенные здания и то лучше выглядят. Так, переписываю расписание для Сюзанны и ухожу отсюда. А то мне это совсем не нравится.

— Мы направили благодарность от нашей академии за незаменимый вклад. Я все сказал, — ледяным голосом ответил мужчина. — Не смею задерживать. Первый кабинет для первого курса.

Двое странных прошли мимо нас, а я ощутила исходивший от них жар. Казалось, что мимо работающая батарея прошла.

— Вы Сюзанна Петрова? — спросил мужчина, повернувшись ко мне. Его взгляд был внимательным и участливым, а в синих глазах виднелись золотистые искринки.

А я растерялась. Я же зрения лишилась. А величества… Ну мало ли какие у нас аристократы учатся.

— Да… нет, — почему-то не хотелось врать этому дружелюбному мужчине. — Я за нее. Мне бы только расписание переписать, и я пойду… У меня очки упали… И я ничего не видела. Честно-честно. Я ничего и никому не скажу.

Разведчик из меня очень плохой.

— Так, все ясно, — мужчина аккуратно взял меня за плечи и подтолкнул к скамейкам у стен недалеко от входной двери. Лучше б он меня на выход вытолкнул. — Меня зовут Максвелл Деус. Ты не волнуйся.

Ага, не волнуйся. Рукой нащупала телефон, вытащила его. На панели в верхнем углу красовался круг с перечеркнутой линией — сеть отсутствует.

— Пожалуйста, отпустите. Меня мама убьет, если я домой не приду с института, — умоляюще посмотрела на него.

— Да я тебя и не держу. Я куратор первого курса. Где Сюзанна Петрова?

— Она пришла, но мы поменялись. А потом я уронила очки и перестала видеть.

— Очки не сломаются, — спокойно сказал мужчина и подошел к двери. Дернул ее, но ничего не произошло. Он нахмурил лоб и снова дернул дверь, потом толкнул ее со всей силы. Та задрожала, зашаталась, но выдержала напор. Безрезультатно. — Как тебя зовут? — повернулся ко мне.

— Леся… Олеся.

— Хорошо, Олеся. Боюсь, у меня для тебя есть новости. Дверь академии не откроется до зимних каникул. И вторая новость: боюсь, что ты сегодня умрешь…

У меня сердце подпрыгнуло.

— Если, конечно, не скажешь, как тебя прокляла мама. Я попробую найти способ спасти тебя.

Он шутит? Не похоже — ни один мускул на его лице не дрогнул. Во взгляде лишь участие и волнение.

— Это выражение такое, — успокоила его. — Как утонешь — больше купаться не будешь. Ничего такого.

— Жаль… — ответил мистер Вселенная, явно о чем-то думая. Мне даже приятно стало, что кто-то может волноваться о моей жизни. А я подошла к двери и тоже дернула ее — та не открывалась. — Олеся, тебе придется остаться здесь.

— Нет, — на глаза навернулись слезы, руки задрожали, а в ногах появилась слабость. — Это сон. Это дурной сон.

Потянулась к глазам. Но столкнулась со стеклянной преградой. Сняла очки. Зрение дрогнуло, все вновь поплыло перед глазами. А вместе с этим поплыла и я.

Глава 2

Очнулась я от приятного запаха мяты и чужого бубнежа. Но решила притвориться трупиком, чтобы подслушать.

— Не то, что нам нужно, но кроме нее вариантов нет, — раздался женский писклявый голос. — Тем более, если мы ее уберем, слишком заметно будет.

— Испепелить, — ответил низкий грубый голос.

Это про меня?

— Да как же можно?! — взвизгнул кто-то. — Это же немыслимо, и попирает все законы цивилизованного общества! Тем более есть надежда, что не все так печально.

— Да что там есть? За версту чую, что магии нет, а раз нет, то и в Академии ей не место.

Нет у меня магии. Я только фокусы с картами знаю, мне бабушка показывала. А мама карты не любит, она выбросила их. Если меня из Академии уберут — будет здорово. Только бы не вперед ногами.

— Мы не можем так поступить с ней. Тем более студенты ее уже видели. А сами знаете, пойдет слух, что мы так поступаем, никто в академию приходить не будет.

— Вы слишком зациклены на ней. Испепелим, да и все. Толку от нее не будет.

Нет, не надо испепелять. Думай, Леся, думай. Огонь призывать я не могу. Зажигалки нет, воду замораживать тоже. Мне для этого понадобилась бы морозильная камера, или плохая погода.

— Еще как будет. Мы можем ее использовать как пособие.

Так. Палочки волшебной у меня тоже нет.

— Испепелить, — вновь низкий женский голос возвестил о своем беспрекословном решении.

Точно, есть же магия, не зависящая от самой магии, та, которая не требует быть экспертом в области магических наук. Пожары, огонь, костер. Святая инквизиция!

— Я ведьма! — подскочила с дивана. — Не надо меня испепелять! А то прокляну!

Я сглотнула, увидев, как на меня уставились все те преподаватели, что стояли на лестничном пролете, и ректор. А вот тот Максвелл Деус сидел на стуле со скрещенными на груди руками.

— Извините, но вас мы испепелять не собирались, — начал ректор, холодно глядя на меня. — Так, уважаемые коллеги. Старую дверь в столовую убрать и испепелить. Закажем новую. Как раз недавно вышли в продажу из умного дерева, который не пускает на кухню после восьми. Чтоб не было больше жалоб от родителей, что их дети возвращаются домой не только со знаниями, но и с лишними килограммами…

Огромная женщина с несколькими подбородками поджала губы, судя по ее взгляду, она была очень против этой умной двери.

Зато другая — худая, как жердочка, победно улыбнулась.

— Итак, вернемся к нашей ведьме, — ректор повернулся в мою сторону. — Вы спали, а мы не хотели нарушать ваш сон, а без вас обсуждать вопрос вашего будущего расценивалось бы как неподобающее поведение.

— Отпустите меня домой, — уверено сказала. Надо настоять на своем. Тем более мама волноваться будет. А маму злить нельзя.

— К сожалению, в этом году введена новая система, не позволяющая студентам покидать учебное заведение до начала каникул. Вы не сможете его покинуть, как бы ни хотели.

Я помню, как-то провожал меня мальчик до дома классе в девятом. Так я немного опоздала. Мама вынесла мозг мне и его родителям, что в нашем возрасте гулять с противоположным полом нельзя. Приписала бедному парню такие действия, которых для уголовного кодекса еще не придумали, одноклассник от меня шарахался до конца учебы. Я даже летом никуда не ходила и ни с кем не гуляла. Страшно представить, что будет, если мама узнает, что меня держали где-то полгода. Я ж до конца жизни из квартиры не выйду, если только с ней и до ближайшего рынка.

— То есть я буду учиться у вас в академии? — спросила я.

— Да, — ответил ректор.

— И здесь не появится моя мама?

— Нет, родственники не могут проникнуть внутрь. Все-таки учащиеся — взрослые особи, которые несут ответственность за свои поступки.

То есть никто не будет мне запрещать делать то, что я хочу, никто не будет таскать меня на рынок, обвешивая пакетами с тяжелыми продуктами со словами «ты ж молодая — дотащишь», даже когда ходишь вопросительным знаком, никто не будет решать, что мне надевать и с кем общаться целых полгода. Правда, в лингвистическом у меня была бы стипендия — хоть какие-то карманные деньги. Но все равно — я сама буду все решать! Не самый ли лучший подарок на день рождения?

В глубине души что-то всколыхнулось, радостно приподняло мою голову и расправило плечи.

— Ведьма… — задумчиво сказала грузная женщина. И я не думала, что у нее такой мелодичный голос. — А это случайно не те, что на метлах летают?

— Но у этой нет метлы, — ответила низким голосом стройная.

— Ее бы с уборщицей спутали, — пожала плечами пышка.

Обидно.

— Метлы для ведьм — это транспортное средство, а у нас в мире воздушное пространство уже занято самолетами, — ответила я.

— Плюс ведьмы насылали такие проклятья, от которых у многих появлялись проблемы.

— Какие? Проклятия — лженаука. Уже давно доказано.

— Ну там бородавки, хвори. Прыщи по всему лицу.

Худенькая задумчиво посмотрела на коллегу.

— Теперь я знаю, что скосило прошлого ректора.

— У него же не было ничего на лице.

— А я не про лицо.

Повисло молчание. Ректор прокашлялся.

— У нас есть человек со способностями к полету на метле и способностью насылать проклятья, — сказал ректор. Он смотрел не на меня, а на Максвелла.

Тот тоже не сводил взгляда с ректора. Казалось, что они переговариваются силой мысли, если это вообще возможно.

— У них еще кошки водились, — ответил Максвелл таинственным голосом.

— У меня на них аллергия, — отозвалась я.

Мне мама говорила, когда я просила ее завести хотя бы кошку — приучил к лотку, и выходить на улицу в темное время суток не надо. Но мужчины не обратили на меня внимания.

— Природная магия, хижина в лесу, метла, кот, проклятья, целительство, немного некромантии, пляски в голом виде в полнолуние… — продолжил Максвелл.

— Я в десять спать ложусь, — вновь вставила я.

— …Остроконечная шляпа и длинное черное платье.

Казалось, время зависло, а от мужчин шла такая энергия, что все застыли на месте, не в силах пошевелиться.

— Знаешь как это работает?

— По щелчку пальцев, — Максвелл скрестил пальцы и попытался щелкнуть, но палец прошел по другому беззвучно.

— Вот так, — ректор щелкнул три раза пальцами. — Учись щелкать пальцами, пригодится.

— Я умею. Но посмотрим, что из этого выйдет. Так, — ректор повернулся к женщинам. — Переписать все документы для…

Он посмотрел на меня. Это я должна сказать свое имя и фамилию.

— А точно у меня нет шансов попасть домой? Просто мама будет волноваться.

— Можно лишить памяти, внезапная кома, смерть, — начал перечислять ректор, а я нервно сглотнула.

— Слишком радикально, — ответил Максвелл. — Можно направить письмо.

— Здравствуйте, ваша дочь зачислена в магическую Академию?

Напомните, господин Деус, — едко отметил ректор, — как в том мире относятся к

магии?

— Портал, — пожал плечами мужчина.

— А кто его поддерживать будет, чтобы учащаяся ходила на учебу, живя в своем мире? Напомню — вы не можете пользоваться магией.

Все тут же навострили уши. Видимо, для них это новость интереснее, чем

не та студентка. Судьба другого человека не так интересна, как чьи-то проблемы.

— Только жесткие меры, или пропускаем как есть.

— Да как вы можете! — подскочила я. — Это же моя мама!

— Сядьте, — ректор посмотрел на меня таким взглядом, что сердце чуть в пятки не ушло.

Если они хоть что-то сделают с мамой… Да я тут камня на камне не оставлю! Они еще узнают, что такое ненастоящая ведьма!

Глава 3

— У нас учебное заведение, смею напомнить, — Максвелл поднялся. — Никаких жестких мер.

Вот хоть кто-то адекватный. И так приятно на душе стало, что хоть кто-то заступился за меня.

— Без жестких мер нельзя. Чем методы договора помогут, если на вас нападут на улице, вы будете защищаться или договариваться?

— Не путайте мягкое с холодным. Раз Олеся подменила Сюзанну, пусть Сюзанна подменит Олесю дома.

Я представила себе это: хоть и знала девушку пять минут, но поняла, что она как шило в одном месте, а мама…

И треснет мир в пылу и жару,

Когда сойдутся две стихии,

И будет холодно и жарко, когда

Схлестнуться две стихии в одном доме находясь.

Да, что-то меня опять в стихи потянуло.

— Вот проблема и решилась, — ректор сверлил взглядом Максвелла. — Переписываем документы на Олесю Поздняковскую. Внести изменения в документы задним числом.

Он кивнул двум женщинам, те подскочили со стульев и вылетели из кабинета. Я успела заметить, что худая подмигнула ему.

В кабинете нас осталось трое.

— Итак, Олеся. Вы будете учиться в Академии магии Дивина, числиться ведьмой из мира Тритериум. Из-за особенностей представителей вашей расы вам придется носить очки — магнитно-магические потоки, которыми пронизан воздух, ваши глаза воспринимать не способны. Очки зачарованы и не сломаются.

Это я что-то типа подопытной мыши? Я коснулась стеклышек, на них даже следа от пальца не осталось.

— Это честь оказана вашему миру впервые…

Среди всех людей они выбрали Сюзанну, а у нее любовь, и отдуваться теперь мне.

— Академия обеспечит вас всем необходимым. Господин Деус введет вас в курс дела.

Я поднялась на ватные ноги, ощущая спокойствие. Все вопросы вылетели из головы.

— Пойдемте, покажу вашу комнату.

И лишь когда мы вышли, до меня дошло:

— Он прочел мои мысли? — застыла на месте.

Максвелл повернулся ко мне и улыбнулся.

— Нет, ректор не может читать мысли. Вы сами сказали, как вас зовут.

— Но не фамилию, — прошептала, глядя в его глаза как завороженная.

— Олеся, понимаю ваше смятение…

Мы стояли близко друг к другу, и я ощущала приятный аромат его парфюма, а сам мужчина вызывал доверие, ему хотелось рассказать обо всем, как родной бабушке.

— А если я не буду успевать? У меня нет магии. И вообще я же стану кошмаром для всей академии!

Ляпнула. Преподаватели будут меня учить, а я ничего не смогу. У меня же ничего не получится. Только людей подставлю, которые на меня время будут тратить. — Вы же ведьма, в вашем мире ведьмы обладают магией, — спокойно ответил мужчина. — Вот и будем развивать таланты. Если будут трудности, я с удовольствием проведу для вас дополнительные занятия.

— Я ведьмой назвалась, потому что подумала, меня сжечь хотят.

Кончики пальцев будто согрелись, их стало покалывать. Максвелл мельком посмотрел на мои руки и улыбнулся.

— Я не могу использовать магию, но это не значит, что у меня ее нет. И у вас она есть, просто вы ей не пользовались, — развел руками Максвелл. Я посмотрела на свои ладони.

Это из них может выйти магия? а когда закончу здесь учиться, кем буду? У нас в мире нет профессии «ведьма». Нет, надо вылететь из этой академии — я должна завалить сессию. Я улыбнулась — все-таки успокоилась немного. Хотя это он на меня так повлиял. Или тот напиток, что он дал.

— Забыл сказать: я преподаю историю и являюсь куратором первого курса. Вы можете в любое время обращаться ко мне, если возникнут проблемы.

Он не казался простым учителем истории. В моем классе учились мажоры, так они учителей никогда не слушали, а тут двое сразу сдулись перед ним.

Максвелл Деус провел меня, наверное, по всей академии. Я в жизни столько не ходила. Мы то спускались, то поднимались по лестницам, входили в какие-то тайные проходы. Мужчина пояснял, что это всего лишь быстрые ходы, и вскоре мы будем в жилом корпусе.

— А как я завтра на занятия выйду? — спросила, когда мы остановились у одной из дверей. Максвелл постучал по ней.

— У вас будет инструкция, расписание уже есть, — Максвелл посмотрел на свои золотые часы. — Мне пора. Ваша комната под номером одиннадцать. Приложите очки к двери, и она откроется. Столовая на первом этаже, вы ее узнаете — оттуда пахнет едой и думаю, дверь уже убрали.

Аппетита не было, хотелось домой к маме, привычно сесть рядом с ней на диван и смотреть какую-нибудь передачу. Кино мы не смотрели — в них обязательно о любви, а мама после развода в ней разочаровалась. Вот и меня ограждала, как могла. Но я читала книги о любви. И, глядя на уходившего преподавателя, прошептала:

— Вот бы и у меня в жизни появилась любовь и настоящий мужчина.

А еще желательно, чтобы у него были светлые волосы и синие глаза. Только не преподаватель. С преподавателями нельзя ни в коем случае. Тем более он старый, а мне нравятся помоложе.

Дверь с номером одиннадцать нашла быстро, приложилась к ней очками — снимать не захотела, боясь снова грохнуться в обморок. Комната — по моим меркам — оказалась огромной. Две одноместные кровати стояли в углах. Возле каждой — тумбочка и стол со стульями. Мебель новая, стилизованная под антикварную — с завитушками и украшениями. Напротив каждой кровати — шкаф. Я решила выбрать правую сторону. Только двинулась туда, как меня кто-то толкнул — на пороге появилась девушка, высокая блондинка с кучей сумок.

— Ну и клоповник! — фыркнула она, обводя взглядом комнату. — А ты моя прислуга?

Она свалила на пол вещи.

— Привет, я — нет, — ответила, приветственно помахав рукой.

Девушка пошла на ту сторону, куда хотела я.

Села на кровать, закинула ногу на ногу, глядя на меня как графиня на челядь.

— И кто ты такая?

— Леся, — я присела на левую кровать.

У меня и такие были в классе — надменные и горделивые. Но ничего — перед учителями все равны. Почти. Иногда это решали деньги.

— Леся, — она чуть не прошипела мое имя. — Значит так, Леся. В этой комнате главная я. Так и быть, можешь появляться здесь ночью, после двенадцати. До этого времени я буду здесь делать, что захочу. Тебя здесь быть не должно.

— Мне уже уходить? — спросила я. — И вообще, я спать ложусь в десять.

Тяжело будет первое время перестраиваться и ложиться позже.

Она махнула рукой и отвернулась к окну, рассматривая то ли свое отражение, то ли любуясь видом. Я уставилась на нее. Нет, мне, конечно, хватало стресса на сегодня, но такое — это уже за гранью добра, зла и студенческой совместной жизни. Пожала плечами и начала осматривать свои небольшие владения. В шкафу нашла форму — длинное платье, пару юбок и блузки, еще один жакет с мехом и обувь на несколько сезонов. А еще всякие принадлежности и нижнее белье. Хоть в этом повезло. Не все так страшно.

— Слушай, ты, — соседка резко развернула меня к себе. — Не знаю, кто ты такая, но я тебя предупреждаю…

— А у тебя расписание есть? — перебила ее, увидев, как та захлопала ресницами от неожиданности. — И ты так и не сказала, как тебя зовут.

— Линуэль, — отозвалась девушка и вновь нахмурила брови. — Можешь идти отсюда.

А я поняла, что дружить мы точно не будем. Та и ладно. У меня и так в жизни, кроме мамы, подруг не было. Но и то с мамой не делилась ничем. Ее, кроме моей учебы и уборки дома, ничего не волновало.

— Нет, Линуэль. Я никуда не пойду.

— Вот это ты зря. А мои родители просили, чтобы мне выделили отдельную комнату. Но раз ты не понимаешь, то будем действовать как обычно.

С ее рук полезли лозы. Они расползлись по полу посреди комнаты, превращаясь в стену, отделяющую меня от соседки. Я отскочила в сторону, но меня успела зацепить лоза.

Глаза Линуэль загорелись зеленым огнем, пылавшем, будто два фонарика.

А вот растение начало подниматься по моей ноге. Я дернулась, но не смогла вырваться.

— Эй, Линуэль! — крикнула я, но она меня не слышала. Ее губы двигались, а сама она стояла неподвижно.

Лозы сдавливали меня — стало трудно дышать, расползались по комнате, окутывая каждый уголок и мебель. Раздались чпокающие звуки, в нос ударил приятный пряный запах — расцвели красивые цветы.

Я, задыхаясь, хватала ртом воздух и ощущала, как кожу царапало. Мне было очень страшно. Хотела прошептать, чтоб отпустила меня, но не могла. Ко рту подползла листва.

Ветка сдвинула очки, а я зажмурилась.

— Эй, ты, — сказала любительница гербария, — только не говори, что ты не знаешь, как с растениями справляться.

Мои познания о растениях ограничиваются тем, что их надо каждый день поливать. Но неужели ей все равно? Неужели ей за такое ничего не будет? Разве академия стала бы принимать студентов, опасных для других? Я открыла глаза. Тьма расползлась передо мной, затопила все вокруг. Я услышала сдавленный крик, переросший в вой. Почувствовала, как хватка ветки ослабла. Поправила дрожащими руками очки. Выбралась из зарослей, увидев свою соседку, таращившуюся на меня зелеными глазами и тяжело дышавшую. Даже растение клубком свернулось у ее ног, подтянув вещи и забаррикадировав ее плотно.

— Что это было? — уставилась на нее. — Ты в порядке?

Да, в первую очередь надо думать о других. За сегодня я от этого так и не отучилась. Подошла к соседке, но она выставила руки вперед, а затем подорвалась и вылетела из комнаты. Я выскочила за ней, но в коридоре никого не было. Меня скрутило от боли. Живот горел, будто лоза все еще держала его.

Доползла до кровати, но от густого жуткого пряного запаха слезились глаза. Нет, я понимаю, что у нас комната скучная, и девушке не хватает растений, но мне сейчас не хватает свежего воздуха. Сняла жакет и посмотрела под футболкой на ярко-розовые отметины, исполосовавшие живот. Боль то затухал, то разгоралась. Но вскоре успокоилась. А раз меня не убило, можно и не волноваться.

Глава 4

По дороге в столовую я встретила студентов, которые тоже шли туда. И да, она была без двери. В принципе, я могла бы ее и сама найти — запах еды витал в воздухе еще на первом этаже жилого корпуса. И самое странное, что с улицы в моем мире академия была обычной коробкой, а тут пришлось пройти стеклянный переход, которого в моей реальности не было. А вот за стеклом виднелся сад с причудливыми растениями.

Комнату оставила проветриваться. Соседка так и не вернулась, хотя я ее честно ждала. Но раз у меня есть очки, чтобы открыть дверь в комнату, то и у нее тоже какой-нибудь ключ есть.

— Эй, привет. Ты где потерялась утром? — я ощутила, как на плечо легла огромная рука, но я рада была видеть этого улыбавшегося со слегка кривыми зубами парня.

— Да так. Слушай, у меня соседка по комнате потерялась.

Парень нахмурился.

— А кто у тебя соседка?

— Линуэль зовут. Светловолосая такая.

— А-а-а, — протянул он, задумавшись и почесав макушку. — Забей. У меня кстати дубинка есть.

Он это на полном серьезе? Видимо да. Ни один мускул на его лице не дрогнул, а затем толстые губы расплылись в улыбке.

Эльфы — они такие. Вечно любят прятаться. Может, сидит где-то в кустах.

Эльфы? Что-то не припомню у нее длинных ушей.

— Она в комнате такие кусты устроила, а потом сбежала.

Я умолчала о том, что она испугалась моего взгляда. Или, может, я с опущенными очками не очень выгляжу.

— Пойдем лучше поедим, — вставил Бомборбиль, подталкивая меня к кастрюлям с чем-то, пахнувшим очень аппетитно.

Тут прямо был шведский стол. Бомборбиль накидал себе мяса по самый верх тарелки. Еще б немного и куриное крылышко грозилось улететь на пол.

Ела я немного. Взяла пару листьев салата и рыбку. Кусок в горло не лез, хоть и было все очень вкусно. Мама такого не готовила.

— Слушай, — я отложила бутерброд, — давай найдем ее. Жалко все-таки.

— Да, фо фэфих эльфоф фалеть? — ответил Бомборбиля, пропихивая в себя огромный кусок мяса. — Куда она денется из академии-то? На первую пару все придут. Гарантировано.

Он поднял указательный палец к потолку.

А я вздохнула. Жалко эту Линуэль. У меня-то уже ничего не болит. Я так себе и представляю. Сидит где-то в темном углу Академии эльфа и дрожит. Кстати, об очках.

Бомборбиль уже не жует, а значит не подавится.

Я приспустила немного очки, вновь видя перед собой расплывающуюся картину.

— Слушай, если тебя не устраивает жить с эльфой, можешь пожить у меня, — добродушно отозвался парень.

Значит не испугался.

— Нет. Я же девушка, а с парнями жить нельзя, пока замуж не выйдешь.

— Серьезно? У нас наоборот. Все вместе жили. Я всегда думал, что у меня трое братьев, пока одного замуж не выдали. Так я узнал, что у меня сестра была.

Милый парень.

— Ладно, пошли, найдем твою эльфу, — Бомборбиль поднялся со стула.

Мы проверили мою комнату в надежде, что Линуэль вернулась.

— Вот это у вас будет всегда, — скептически отметил Бом, глядя на поросли, застывшие на соседской половине.

«А говорят, что ведьмы дружат с растениями. Но эти какие-то недружелюбные», — подумала я.

— А где вообще она может быть? — спросила я, увидев на столе какой-то лист. Взяла его в руки.

«Расписание учащихся первого курса:

1. 9.00 — бытовая магия, кабинет 19

2. 11.00 — теория боевой магии, кабинет 2

3. 13.00 — история миров, кабинет Максвелла Деуса».

О, три пары, отлично.

— Скорее всего, в саду, — Бом поморщился от все еще витавшего в комнате запаха.

— Тогда пошли в сад, — я положила лист на стол. — Слушай, а ты знаешь, где эти кабинеты находятся?

— Да, в учебном корпусе. А вот у Деуса классный кабинет. Мне братья рассказывали, — Бом открыл дверь в коридор. — Я только в теоретическую боевую магию не верю. Как можно писать теории по боевке? Там же все просто — берешь дубину… — В его руках появилась огромная дубинка с шипами на конце. — Размахиваешься… — продолжил парень, а я отскочила подальше, когда парень отвел руку в сторону. Хоть удар пришелся бы по воздуху впереди него. — Да не бойся ты. Я тебя не обижу. Мне же надо будет у кого-то списывать, если что.

— Радует. Не думаю, что я самый лучший вариант в плане учебы.

Бом почесал макушку дубиной.

— Ладно. Тогда ты у меня можешь списывать. Но все равно, если тебя обидят, то ты мне сразу говори.

Пока шли в сад, посмотрели, где находятся аудитории.

А вот сама оранжерея была великолепная: свисающие лианы оплели изгородь, причудливые деревья с круглыми листьями, попадались и елки. Свежий воздух был как никогда кстати.

Мы облазили несколько кустов, даже испугали каких-то студентов, когда вылезли из одних — ко мне и к Бому прицепилась мелкая листва, и студенты подумали, что мы — два чудища: одно огромное, а другое — в розовых очках.

— Слушай, а если ее здесь нет? То где она? — отчаянно спросила я, глядя наверх. — Может, она спряталась среди листвы?

Я же читала про эльфов. Хотя кто знает, как эти эльфы отличаются от тех, про которых писали в книгах. Говорила мне мама — не читай фэнтези, не забивай голову.

— Может, и да. У эльфов так всегда: чуть что — сразу на дерево, — Бом подошел к дереву, ухватился за ствол и потряс.

На нас опала листва и пара желудей. Пока я их рассматривала, Бом пошел к другому дереву, еще больше, чем дуб. И вот оно мне надо — искать ту, что меня чуть не задушила?

— Эй, не трогай дерево! — раздался визгливый крик нескольких голосов, и с дерева на ветках повисли сразу трое — двое парней и девушка.

Не знаю, что они делали на дереве, но вид у них не очень — взлохмаченные, раскрасневшиеся и запыхавшиеся. Наверное, по деревьям тяжело лазить.

— Вы Линуэль не видели? — спросила я.

— Нет! — троица подтянулась и скрылась в листве.

Раздалось шуршание, и из листвы высунулся парень:

— Это наше место. Запомните. Пятый курс забил дуб.

И тут же скрылся.

— И что это значит? — спросила я.

— Брат сказал, что эльфы спят на деревьях в перерывах между парами. Типа так им проще учиться. А эти какие-то несговорчивые, — выдал Бомбирболь.

— Согласна, — грустно вздохнула.

Я уселась на скамейку, пока Бом ушел в другую часть сада — там еще были деревья.

Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в розово-оранжевые цвета. Так безмятежно и спокойно.

Я в Академии магии и ищу эльфийку. Нет, ну а что? Когда-нибудь мне бы пришлось взрослеть и уходить от мамы. И даже замуж выйти. Как все нормальные люди. Только нормальные люди заканчивают нормальные университеты…

— Нашел! — раздалось из кустов.

— Отпусти меня, чудовище! — взвизгнула эльфийка.

Вот это точно — она.

Я полезла в темные заросли.

Я пришла с миром! — я отодвинула колючие кусты.

— Я не мир, меня Бомбирболь зовут, — отозвался парень.

Линуэль сидела в гнезде, свитом из лоз, на земле. Глаза красные, а на щеках все еще виднелись следы слез. Ничего себе она испугалась. Рядом с ней лежала мандолина темно-коричневого цвета.

— Ты еще то чудовище, — жалобно протянула она. — Чего вы пришли?

— А ты чего не на дереве прячешься? — спросил Бом.

А эльфийка потупилась.

— Ты не умеешь по деревьям лазать? — устроил допрос с пристрастием.

Позади что-то зашуршало. Я обернулась, увидев эльфа, торчавшего по плечи из листвы. Подслушивает.

— Все я умею! Просто решила на земле посидеть, — буркнула Линоэль.

— Она насиловала наши уши! — раздался громкий голос на весь сад.

— Странно, а мы ничего не слышали, — сказал Бом.

— Вы не эльфы, а мы чувствительные натуры и все слышим. И тем более музыкальную фальш! — вновь ответил.

— Я не фальшивлю! Как хочу так и играю! Я музыкант, я так слышу!

— Только не пой больше! — снова триедино крикнули эльфы.

— А чего ты из комнаты сбежала? — спросила я, подходя ближе и спрашивая как можно тише. Линоэль уставилась на меня, приподняв подбородок.

— От тебя эльфа сбежала? — недоуменно спросил Бомбирболь. — Так ты снаряд эльфийского поражения?

Я пожала плечами. С утра я была обычной девушкой, в обед стала ведьмой, а под вечер кошмаром.

— Я не эльфа, а эльфийка, оркр, — надменно ответила Линоэль. — И я не сбежала. А тактически ушла посидеть в саду. Не видишь что ли? Репетирую.

Бом хмыкнул, а я на минуту представила его зеленого цвета и с огромными клыками.

Линоэль взяла в руки мандалину и брямкнула несколько раз по ней, издавая из инструмента приятные звуки. Я закрыла глаза, ощущая мелодию. Ощущение, будто кругом расцветают красивые цветы — розовые, желтые, лиловые. Они устилались ковром. Чарующий звук. Но в нас все равно полетели желуди. Зря они так. Девочка же старалась. Хоть я это и не сказала вслух, но Бом меня понял и без слов. Он снова подошел к дереву и вновь потряс дуб за огромный ствол, откуда послышались визги и возмущения. Троица спрыгнула с дерева, синхронно подняли подбородки и направились в Академию.

— Слушай, нам все равно жить в одной комнате, — сказала я. — Так я вот тебя и искала, чтобы мирно договориться.

— Мирно? С тобой? — Линоэль приподняла одну бровь. — Я даже не знаю, кто из вас страшней. Он, — она кивнула в сторону Бома, нахмурившего брови и повернувшегося к нам. — Или ты. Но так и быть. Эльфам не чужда дипломатия. Только не снимай больше очки.

Последнюю фразу она прошептала, все также надменно держа голову.

— Ты есть хочешь? Там столовая в восемь закрывается.

— Я поела. Пожевала пару листков. О, богиня Алуна, позор мне позор, — Линуэль поднялась, отряхиваясь от грязи.

— Почему позор?

— А ты не понимаешь? Он — орк, — она ткнула пальцем в Бома. — Ты вообще какой-то кошмар.

Та чем я кошмар? Нет, конечно, после кустов я не очень выгляжу, но не чудище же лесное.

— Я эльф, — продолжила Линуэль. Мы общаемся только с такими, как мы сами. А вы двое меня опозорили. На весь пятый эльфийский курс! Теперь надо мной будет смеяться вся академия, — она скривила милое личико, будто вот-вот расплачется. — Это конец жизни.

Линуэль спрятала лицо в ладони.

— Это только первый курс. Самое начало, — бодро ответила я.

Чувствую, еще немного — и мы подружимся.

— Я думала, поставлю между нами стену, ты нажалуешься, тебя переселят, и я буду одна в комнате, — продолжала Линуэль.

Ей надо выговориться. Жаль, у меня платочка нет. Надо будет проверить, если нам их вообще выдавали.

— А что ты увидела? Ну, когда тактически отступила? — спросила я. Да я так скоро дипломатом стану.

Линуэль посмотрела на меня в упор, а затем подняла свою мандолину и прошла мимо меня. Остановилась и через плечо сказала:

— Глубинный ужас.

Она произнесла это настолько тихо, что показалось, что это был лишь ветерок. Но эти слова, словно маленькие змейки, расползлись по моему телу. Я-то думала, она скажет, что я четырехглазое чудовище, на крайний случай — два глаза и очки, но все гораздо сложнее.

— Позор для эльфа не уметь лазать по деревьям. Кстати, пятикурсники ушли и не слышали того, что она здесь наговорила.

— Но она красиво играла. По сравнению с тем, что я слышала, это было прекрасно.

— Это да. Надо за ней понаблюдать. Она неправильная эльфа.

— Это как?

— Ну, наполовину эльфа, наполовину кто-то еще, — задумчиво протянул Бом. — Кстати, у нас на барабанах стучат в основном. А ты на чем-то играть умеешь?

— Нет, — с грустью ответила я, — даже на нервах не умею.

Глава 5

Утром я проснулась с дикой болью в ногах и на животе — ноги болели от того, что накануне слишком много ходила, а вот живот горел. Глянула — отметины стали красными. Ай, ничего страшного, заживет. Линуэль, кстати, скупо извинилась за растения, которые уже исчезли, когда я вернулась в комнату.

Вот я думала, как лягу в одиннадцать, а сама только и успела в душ сходить и отключилась, только голова коснулась подушки. Ждала, что меня разбудит мама, заставит идти на пары или будет выспрашивать, где я была весь вечер, а потом ругала бы меня на всю квартиру. Я боялась больше всего, что магическая Академия — лишь сон или видение. Вчера был мой день рождения, а я не съела любимый торт, запивая его черным чаем, не получила от мамы очередной подарок в стиле — куртка на осень. А что? Зачем мне что-то, что я хочу, когда можно подарить что-то полезное. У меня никогда не было друзей, с которыми можно было бы вот так полазить по кустам и которым все равно, как я выгляжу.

Открыла глаза — и все расплылось, нащупала очки на тумбочке.

Соседки уже не было. Глянула на телефон, который еще не разрядился — сети нет. Достала из шкафа длинную и белую блузку, примерила, понимая, что отличаюсь от цыганки лишь цветом волос, и надела свою красную, которая каким-то чудом пережила вчерашний вечер. В тумбочке нашла пару тетрадей, гусиные перья и чернильницы. Да, прогресс сюда еще не закрался, придется щекотать нос перьями.

В столовой я отыскала глазами Бома — он сидел в компании братьев ко мне спиной. И места рядом с ними там не было. Осмотрелась. За одним столом сидели долговязые типы и хихикали, показывая друг другу какие-то бумажки. За другими девочки клевали кашу. Она выглядели как королевы, а вот за ними сидела Линуэль. Одна.

Я набрала еды и подошла к ней.

— Эй, то, что мы живем вместе, еще не повод, чтобы мы и ели вместе.

— Мы еще и учимся на одном курсе.

— Доброе утро, дамы, — к нам подошел Бом и плюхнулся рядом с Линуэль.

Сидевшие впереди девушки обернулись и хмыкнули, а соседка покраснела до кончиков волос.

— Что вы делаете? Вы понимаете, что эльфы сидят только с эльфами? — прошипела она.

— Но здесь нигде больше нет свободных мест, — сказала я.

Не стоя же кушать. Хотя вижу уже пару студентов, которые едят, не отходя от кастрюль. Но мы же культурные люди. Я про себя и Бома.

— Так найдите! — Линуэль подскочила и выскочила из столовой.

Да, мы ее так до нервного тика доведем к концу года. А вот надо быть дружелюбней и не пытаться задушить соседей.

— А ты почему пересел от братьев?

— Тебя увидел. Идем на пары?

— Идем.

Аудиторию бытовой магии мы нашли быстро — разведка боем не прошла даром. Вот только почти все места были заняты. А столы здесь впритык друг к другу, и сидеть можно только на скамье. Не так уж и сложно было догадаться, где было свободное место. И кто там сидел в одиночестве.

Да, рядом с Линуэль, которая уже обреченно смотрела на нас.

— Послала ж Алуна вас на мою голову, — сказала она, отодвигая свою сумку.

— Мы сами приходим, — Бом уселся рядом с ней, а я с краю.

Задружим мы эльфийку до белого каления. А вот нечего обижать слабых.

— Здравствуйте, дорогие учащиеся. Меня зовут Юлианна Дверзи, — в аудиторию вошла женщина лет пятидесяти в круглых очках и черной мантии. — Рада вас приветствовать в Академии Дивина. Сегодня мы с вами поговорим немного о бытовой магии и том, как она помогает дома.

Хмм, бытовая магия. Тут сидят люди лет по восемнадцать, они до этого возраста что, ни разу дома не убирались, ни разу не готовили и ни разу окна не мыли? Хотя, если это все делается магией — здорово. У нас вся бытовая магия ограничивается тратами на электричество.

Половину пары нам рассказывали о том, как важно держать дома порядок. Что он важен не только женщинам, но и мужчинам. Я даже в какой-то момент хотела последовать примеру Бома и задремать на парте — я же должна как-то завалить сессию.

— Кстати, у нас есть ведьма, — раздался голос учительницы, когда я уже сама начала клевать носом.

Я тут же очнулась и уставилась на нее сонными глазами. Что-то мне не понравилась последняя фраза.

— Олеся Поздняковская, выйдете к доске и продемонстрируйте умения в бытовой магии. Сотрите запись с доски. — На доске появилась меловая надпись: «Бытовая магия». — Не бойтесь, здесь все свои, — подбодрила преподаватель, гаденько глядя на меня.

Что-то мне ее улыбка совсем не понравилась. Так смотрят, когда затеяли какую-то пакость, или уже сделали ее. Я поднялась, посмотрела на нее в упор и немного спустила очки. Может, она тоже напугается? Но нет. Никто не визжал. Спустилась к доске. Стереть так стереть. Осмотрела саму доску и учительский стол. Возле него валялась темно-коричневая грязная тряпка.

— Продемонстрируйте свои умения.

Я и продемонстрировала — подняла тряпку и вытерла доску.

— Что вы делаете?! — взвизгнула преподавательница, увидев, как я стерла с доски надпись.

Она же сама сказала это сделать. И чего она так смотрит и злится?

— С доски стираю, — ответила я.

— Дайте сюда, — она выхватила тряпку из моих рук. — Да, как вы могли?! Это мой шарф.

Я недоуменно уставилась на нее. То есть это нормально, что у нее шарф валялся на полу? У преподавателя, который учит чистоте.

Она размотала его и накинула на шею. Тряпка показала все дырочки, что на ней были, потертости и даже пятна желтого цвета. Юлианна аж поморщилась.

— Вы должны были использовать магию, а не мой шарф! И что у вас за вид? Где жакет? Где темный низ? Вы что, устав не читали?! Садитесь. Ставлю вам двойку.

По аудитории проползли шепотки.

Я на ватных ногах возвращалась на место. В голове полнейшая пустота. Что это было?

Даже Бом проснулся, недоуменно поглядывая то на меня, то на преподавательницу.

— Ты что не знаешь, как это делается? — спросил Бом, когда я селя на место.

Я кивнула, пытаясь сдержать слезы. Мне никогда не ставили двоек. И было бы за что. Для меня бытовой магией всегда было, когда сор с первой попытки на совок закидывался.

— А сейчас… — Юлианна покраснела и скривилась от запаха. — Нам продемонстрируют, как это правильно делается. Прошу, Чехноши Амани.

С первой парты встал долговязый худой парень с длинными белыми волосами, собранными в хвост. На полусогнутых коленях он подошел к доске, на которой вновь появилась надпись.

— Я вообще не должен стирать с доски. Это женская работа, это им надо дом держать в чистоте, а я добытчик.

Интересно, у нее глаз дергается от запаха тряпки или от ответа?

Но мне все равно обидно.

— Не кисни, — Бом толкнул меня в бок. — Сейчас начнется самое веселое.

Я вздохнула. Что может быть веселого в двойке?

— И все же. А если вы будете жить один?

— Мама будет убирать. В конце концов, место женщины у плиты, — продолжил парень. — Вот пусть и учат бытовую магию. А то пошло поколение, даже с доски стереть не могут.

С первых рядов послышался одобряющий свист. А мне на миг захотелось показать ему, что я умею убирать. И мне для этого не нужна магия.

— А если женщины не будет?

— Как не будет? У такого как я всегда будет женщина, — Чехноши скрестил руки на груди. — Но, если вы так хотите… Лучше меня нет в области бытовой магии. И сейчас я вам покажу, как надо стирать надписи. Но вы еще узнаете, что такое настоящая магия.

Он махнул рукой с таким важным видом, будто сделал одолжение. Надпись не исчезла. Раздался гул, доска покачнулась и осыпалась на пол песком. Нет доски — нет надписи. Мужик сказал, что уберет, мужик сделал свое дело.[О1]

— Вот хотя бы так! — Юлианна махнула рукой перед носом. — Все бытовое должно делаться магией. Студент Чехноши, вы молодец, садитесь на место, но в следующий раз попробуйте хотя бы доску оставить.

Парень вернулся на свое место, а пара продолжилась.

— Впрочем, ничего удивительного. Свои своих хвалят, — буркнул Бом полушепотом.

— Они родственники?

— Они тролли. Та еще коммуна.

Меня же наругают. Правда, некому. Но гадкое чувство, что у меня что-то не получилось, так и грызло до конца пары.

На вторую пару я шла как в тумане. Что это было? Почему сразу двойку поставили? Я хотела спросить у преподавательницы, но та чуть сбежала после окончания лекции. Ведь можно же было как-то объяснить, как той магией пользоваться, так нет! Она меня просто вызвала и тут же завалила. Хотя до этого даже толком ничего не рассказывала.

Надо срочно найти инструкцию по применению магии. Дотерпеть бы до пары по истории. А там и Максвелл Деус что-нибудь подскажет.

Глава 6

Теория боевой магии оказалась самой скучной лекцией. Какие-то графики, расчеты, пересчеты… Я думала, у меня мозг свернется в трубочку, а рука отвалится столько записывать. Лекцию вел старенький седой и худой мужичок, который обещал нам завтра на практике показать, как использовать все эти записи в бою.

Тело и живот сильно горели от боли. Я уже ерзала на месте, а в конце пары сорвалась из кабинета, забыв о Боме.

Только выскочила в коридор, как наткнулась на тех парней, которые пугали меня замужеством.

— А мы тебя ждали, — сказал тот, что разговаривал вчера больше всех.

— Хмыф, — надменно раздалось от второго, который даже не взглянул на меня.

— Напоминаю, ты являешься одной из ста претенденток на роль невесты принца Джерминаля. Но ты уже позоришь его…

— Вам же сказали, что я против замужества, — я попыталась пройти, но они закрыли мне проход.

— Это не имеет значения. ТЫ поклонилась принцу, а поэтому он снизошел своей милостью осчастливить такую простолюдинку как ты.

— Хмыф, — раздалось в подтверждение.

— А принц сам это не может сказать? — я скрестила руки на груди, ощущая боль. — Или он немой?

— Да, он не твой. Но ты как его невеста должна носить закрытую одежду. Никто не должен видеть твое тело…

Да, а где здесь плащи невидимки продаются? Причем желательно по скидке.

— А я не хочу видеть вас.

— А также снять розовые очки. Принцу не нравится розовый. Каждый вечер ты должна приходить к принцу и желать ему спокойной ночи и подавать чай, добавляя туда пару капель специальных трав.

«Слабительное и снотворное?» — хотела спросить. Я, конечно, девственница, но предпочитаю быть без дракона.

— Леся! Вот ты где, — меня нашел Бом, которого я была очень рада видеть, а то меня тут чуть не завербовали в сотые невесты. Еще б немного бубнежа, и я бы зазевала от скуки. — Ты не туда пошла! Аудитория в другой стороне…

Он застыл на месте, а я себя ощутила, будто между двумя ковбоями, которые вот-вот выхватят оружие и перестреляют друг друга.

— Проблемы, драконцы? — спросил Бом, дружелюбно улыбнувшись, обнажая зубы. Было ощущение, что он выпустил клыки.

— Только от таких, как ты, — ответил драконец.

— Хмыф, — многозначительно обозначил свою позицию принц.

Кажется, от одного вида друга невесты они опешили.

— Мы обозначили свою позицию относительно невесты принца, — гордо продолжил драконец, а принц развернулся и пошел по коридору. — Вечно вы — орки — лезете не в свое дело.

Мы посмотрели им вслед. Разве что ручками не помахали.

— Это жесть. Что они ко мне пристали?

— А чего они тебя вообще невестой считают?

— Да сама не знаю, я сказала, что замуж не собираюсь. Им даже наш куратор это сказал, а они какие-то дубоголовые.

Бом задумался.

— Слушай, я не могу тебя постоянно защищать. Мне еще с братьями репетировать надо. Просто знаю, что драконцы от невест так просто не отказываются. Они тебя вот прям сегодня могли затащить к себе и не выпускать до конца учебы. Я слышал, бывали такие случаи. — Я нервно сглотнула. Затащит дракон в пещеру девственницу и будет ждать, пока рыцарь ее будет вызволять? Хотя в этом случае дракон сам воспользуется случаем. Бррр. — Так, мы что-нибудь придумаем. Кстати, ты уже выбрала, куда пойдешь после второго курса?

— В смысле?

— Ну, кем станешь, какую специализацию выберешь? — Я похлопала ресницами. Моя его не понимать. — Вот я шаманом хочу быть. Буду развивать это направление. Там воздушная стихия в основном. Еще есть чернокнижники, маги общей специализации, некроманты, флорасты. Этот факультет себе эльфы выбили.

Ведьма-некромант? Было бы весело. Так и представила, как буду одних проклинать, а потом поднимать. И все же я сильно добрая, чтобы так делать. Да, трупы не мой профиль. И мама не одобрит.

Кабинет Максвелла Деуса выглядел красиво — темно-коричневые лакированные парты, на потолке — атлас звездного неба, а на стенах — различные карты. И одна даже похожа на карту Земли.

Линуэль уже поняла, что мы будем сидеть рядом, и сама отодвинулась на скамье, освобождая нам места. Максвелл появился ровно в час. В белой рубашке с закатанными рукавами и в черных штанах. Он приветливо всем улыбнулся, и на первой парте послышались стоны. Линуэль фыркнула, а я застыла, тяжело вдыхая воздух — что-то больно стало.

— Здравствуйте, студенты. С вами мы успели познакомиться еще вчера, — раздался бархатный голос мужчины. Он обвел взглядом аудиторию, немного задержав его на мне. Или так показалось, но я покраснела и закрыла глаза, чуть ли не всхлипнув. Под тканью все разгорелось. Коснулась живота, ощущая боль как от синяка. Это же ничего страшного? Ведь так?

— А зачем нам вообще нужна история? — послышалось с задних рядов. — Мы же ее в школе изучали.

— Хороший вопрос. История идет обязательным предметом зимней сессии. Возможно, я вам не расскажу ничего нового на своем уроке, но воскресить в памяти некоторые детали не помешает. Кстати, на мои пары ходить необязательно, но экзамен все равно придется сдать.

— Обязательно ходить, — послышались с первых рядов восторженные женские голоса.

Ясно — уже появились фанатки преподавателя. Не то, чтобы он мне не понравился — понравился и еще как! Но на девушку в розовых очках только драконы обращают внимание. Если как его «невеста» я ему должна носить чай, то что будет после свадьбы? Но то, что это не будет отличаться от моей жизни с мамой — точно. Надо будет придумать, как отделаться от принца-драконца.

— Вот скажите, вы помните, зачем существует посохи света? — Максвелл слегка улыбнулся, глядя на задние ряды. — А между прочим именно ваш народ его создал.

— Ну как зачем? Разбивает камни, падающие с неба, защищает города. Об этом даже младенцы знают.

— Это да. Но еще раньше энергия, заключенная в него, сдерживала тьму…

Все затихли. Я не понимала, что происходит — на лицах моих сокурсников появилось волнение и напряженность.

— …Да, ту самую, что уничтожала миры. Даже в этом институте есть посох света, защищающий от тьмы. Это сейчас в каждом из ваших миров есть эти посохи, а раньше их не было. Но была энергия, которая защищала от тьмы. Но даже у света есть свой предел, и когда он его достигает, происходит взрыв и приходит тьма, всасывающая все, что остается. Но это уже другой предмет и другая область знаний, которую вы будете изучать на пятом курсе.

— Да-да, знаем мы это, в школе рассказывали, — вновь раздалось.

— А что вам в школе не рассказывали? — спросил Максвелл, широко улыбнувшись. На его щеках появились небольшие ямочки.

— Все рассказывали. У нас лучшие школы во всех мирах.

— Я не сомневался. Но раз зашел такой вопрос, хотелось бы рассказать на первой лекции нечто интересное.

Я впервые встретила подобного учителя. Он рассказывал про одного сумасшедшего правителя, который ходил по полю, находившемуся над обрывом.

А у меня перед глазами нарисовалась картина — мужчина в длинной белой мантии застыл между огромными валунами. В его руках длинный посох с завитушками и свисавшими с него нитками с помпонами. Он светился ярко-золотым светом, бросавшим блики на землю. Сверху нависало темно-фиолетовое небо с двумя ярко-зелеными солнцами, плывшими рядом. Они сливались друг с другом, образовывая огромный эллипс. Одно светило поглощало другое. Разгорались в небе, опаляя землю нещадными лучами.

Правитель выбирал камни, которые он смог бы перевернуть. Время было на исходе, нужно очистить поле от камней. Он даже не знал, что происходит в небе. Для него два солнца так же обыденно, как дышать. Вот только такого не было, чтобы они соприкасались. Но он чувствовал, что именно в этот день надо наконец-то перевернуть камни.

Дата становится знаменательной, когда что-то уже произошло. Так и в тот день, маг не задумывался, каким важным станет этот день для его и других миров. Он перевернул очередной валун, сбросил его с обрыва. Посох дрогнул, уловив палящие лучи. Маг подошел к следующему камню, но не успел поддеть его, как из-под него выскочила пара лис, они сбили мага с ног. Он упал на спину, крикнув: «Ах ты ж…»

Шум и пыль заглушили его слова.

С посоха сорвался столп света и устремился в небо. Время будто застыло. Два солнца разошлись и поплыли по небосводу, как и прежде…

То ли Максвелл рассказчик такой, то ли это была магия, но я будто видела все своими глазами.

— …Вот так более восьми тысяч лет назад и был спасен мир. А имя Зеркиса Ветрогонного вошло в историю как имя спасителя. К сожалению, заклинание так и не дошло до наших дней. Зеркис умер от солнечного удара.

Я, кажется, догадываюсь, что то были за слова. У нас есть пара уникальных заклинаний, когда падаешь на ровном месте. От них прям вся боль проходит. Я и сейчас их вспомнила.

Пара подошла к концу.

— Если у вас есть вопросы, можете подготовить их и задать на следующем занятии.

— Вы женаты? — тут же оживились на первых рядах.

Чего они этим интересуются? Он же преподаватель и не такой уж и молодой. Если им так хочется мужского внимания, вон за мной один дракон бегает.

— Вопросы, касающиеся истории, — Максвелл посмотрел на девушек пронзительным взглядом, и те промолчали, вздохнув. — Раз нет вопросов, все могут быть свободны. Увидимся через неделю.

Все начали подниматься. Бом снова толкнул меня в бок, а я скривилась — на миг стало тяжело сдвинуться с места.

— С тобой все в порядке? Или съела на обед что-то не то? — обеспокоенно спросил друг.

— Да, все в порядке. Это пройдет.

— А-а, — многозначительно протянул Бом. — Мне от тебя неделю надо держаться подальше? Или шоколадку найти?

Я укоризненно посмотрела на него. Линуэль уже сбежала от нас, лихо перепрыгнув через стол.

— Все в порядке? — надо мной раздался голос Максвелла.

Я мучительно посмотрела на него.

— Я не знаю, что с ней, — отозвался Бом.

— Можете быть свободны, студент Биль, — сказал Максвелл. Я выпустила Бома. — Что с вами? — вновь спросил куратор.

Я глянула внизу на стайку однокурсниц, глядевших на меня, как коршуны на добычу. И что-то боль как-то сама по себе притупилась. Если я сейчас не уйду, то стану врагом номер один для женской части группы.

— Все хорошо, — поднялась, стараясь держать каменное лицо.

— Вы свободны, — чуть ли не рыкнул мужчина на девушек, которые обиженно надули губки, а затем вскинули головы и удалились.

Мы остались одни.

— Так что случилось? — строго спросил Максвелл.

Я привыкла все проблемы решать сама, мне тяжело довериться хоть кому-то в такой проблеме — с мамой я тоже не делилась. Когда-то я ей рассказала, что одноклассники издевались надо мной из-за внешнего вида, она сказала, чтобы я не выдумывала, такого не бывает. Так и сейчас я боялась, что расскажу о своей проблеме, и мне скажут, что это ничего страшного. Тем более мужчина.

— Обычные женские боли, — соврала, отводя голову.

— Как вам первый день? Все понимаете? — мужчина присел за парту, положив на стол руки. Красивые у него пальцы — длинные, ухоженные.

— Можно я пойду? А то там толпа ваших фанаток.

Мужчина глубоко вздохнул.

— Они скоро узнают, что ректор не женат. Так что насчет дополнительных занятий? Или вам не нужно?

— Нет, не нужно, — я нашла силы и поднялась.

Стыдно будет ему сказать, что я сессию собралась завалить.

Я собрала свои и так немногочисленные вещи и выскочила из кабинета. В коридоре ко мне тут же подлетели однокурсницы — три девушки, все как на подбор: высокие, стройные, с красивыми лицами.

— Ну как он?

— О чем вы говорили?

— Что он с тобой делал? Расскажи подробности?

Я застыла. Думала, что меня съедят на месте.

— Да, ничего такого, — отмахнулась от них.

— А, то есть любовник никакой? Или ты нам специально так сказала?

— Он женат на своей работе, — тяжко вздохнула я. — Но еще есть ректор.

— Ректор? — они прищурились.

— Да, ректор. Неженатый мужчина, между прочим, — только сказала, как троица тут же исчезла.

Вот оно — преимущество вовремя полученной информации! Хотя там мужчина еще старше, чем Максвелл. Что за мода на взрослых мужчин? Неужели одногодки хуже?

— Хмыф, — послышалось из-за угла.

— Да, Ваше Величество, у вашей невесты уже должна была закончиться пара. Это просто немыслимое отношение к королевскому роду. Вы снизошли до нее, а она позволяет себе вот так вести себя.

А то, что они вдвоем ходят, ни на что не намекает? Так и подмывало спросить.

— Хмыф-хмыф.

— Я целиком и полностью с вами согласен. Женщины не должны учиться среди мужчин. А тем более в этой академии. Здесь ничему не научат, как вести себя с вами. Но вы всегда сможете воспитать сотую невесту для себя.

Чего? Они совсем сумасшедшие. Меня воспитывать может только мама.

— Ну, с орком пусть дружит. Мы не можем отказать в этом. Кому-кому, но не орком. А уже после обучения, когда вы ее заберете домой, это уже не будет важным. Тем более я слышал, что она получила двойку по бытовой магии. Завалит сессию, и можете ее забирать.

Я попятилась назад, к аудитории — думала, учуют драконы и как завернут за угол, а тут я. Намного приятней провести время с Максвеллом, а не с хмыкающим драконом. Нащупала ручку, открыла дверь и ввалилась внутрь.

— Я согласна на дополнительные.

Глава 7

— Отлично, — услышала ответ. Мужчина стоял возле задних парт со щеткой в руках. Под его ногами валялись листки бумаги, скрученные в шарики. — Можем начать со следующей недели. Походите на пары, будете уже четко видеть, что у вас не получается и с чем надо работать. Оценки на первых неделях никто не ставит, — он наклонился к парте и достал оттуда какую-то темно-зеленую тряпку, тяжело вздохнул.

— А сегодня нельзя? — спросила я.

Я боюсь выходить из этой аудитории. Там драконцы.

— Да, в принципе, можно. Вы обедали?

— Нет, — ответила.

— Тогда давайте после обеда? У меня сегодня больше нет занятий.

— Ой, а давайте я вам помогу, — кинула вещи на стол и поднялась к нему.

Только пусть не выпускает. Или пусть со мной на обед пойдет.

— У вас же живот болел.

— Поболел и перестал.

Я лихорадочно осмотрела то место, что он убирал — там еще валялись какие-то бумажки. Надеюсь, жвачку никто под столешницу не лепил, чтоб к волосам не прилипли, а то помню, как в школе однажды вылепили непристойную вещь.

Залезла под парту, собирая бумажки.

— Это что такое? — услышала голос Максвелла, а потом почувствовала, как он коснулся пальцем моей поясницы. Футболка задралась немного, оголив участок кожи, и, видимо, там тоже был виден след. Я застыла, забыв о бумажках. Мужчина сделал шаг назад, а я вылезла из-под парты как нашкодившая школьница. — Это откуда? Кто это сделал?

— Это я запуталась в лианах, — ответила ему полуправдой.

Не хочу, чтобы Линуэль наказывали. Она и так одинокая.

— Вы только вышли из кабинета и угодили в лианы?

— Нет, вчера. Это обычные синяки. Неделю похожу, и все нормально будет, — спокойно ответила.

— Неделю? У вас синяки держатся неделю?

— Ну да. Иногда дольше, — кивнула. — Вот как-то руку сломала, так в гипсе пару месяцев ходила.

— Сломанная рука — пара месяцев? — удивленно спросил мужчина, у него аж брови поднялись.

— Да, — я вдохнула и выдохнула. Так спокойней, а то стою, дрожу при нем.

— А, так вот почему… — он замолчал, задумавшись о чем-то. Напряженная складка появилась на его лбу. — Так вот почему она посоветовала взять и эти мази… — Он обошел меня по кругу, рассматривая как какую-то диковинку, прищурился и потер пальцами подбородок. — Так, за мной.

Из аудитории мы не вышли — слева от парт была еще одна дверь, за которой оказалась лестница. Мы поднялись на один пролет и очутились в огромной комнате, уставленной стеллажами с книгами. Посредине стоял огромный стол, на котором лежали бумаги и две армиллярные[1] сферы. Причем одна из них разобрана. Я попала туда, куда мечтали попасть мои одноклассницы. Только цели разные.

— Садитесь, — Максвелл указал на кресло у окна. Возле него стоял небольшой столик. На нем — чайник и чашка. Мужчина начал рыться в ящиках. Красиво у него тут. И солнце из окна светило на стол, отражаясь на серебряном боку чайничка. — Так, вы знаете, что из этого может вам помочь? — Максвелл вывалил на стол кучу медикаментов, будто совсем недавно ограбил ближайшую аптеку.

— Э, думала, у вас тут есть какое-то магическое лечение.

— Да как сказать… У всех рас раны заживают очень быстро. Можно руку сломать утром, а к вечеру она заживет… — Прекрасно. Мужчина взял первый попавшийся тюбик с мазью и начал читать. — Противовоспалительное, против ревматизма и радикулита. Это то, что надо?

— Это еще рано, — ответила, найдя противозачаточное средство. Так, это совсем не надо. О, а вот и слабительное. — Можно взять себе несколько лекарств? Я их честно-честно знаю.

— Да, берите. Я это для Сюзанны покупал, — мужчина кивнул, читая инструкцию к очередному тюбику.

И? Подмывало спросить — противозачаточные тоже для нее? Но я девушка скромная.

— Мазь от прыщей?

— Это уже поздно.

Они у меня сошли еще в прошлом году, а те, что появлялись, тоже сходили быстро. Но такие подробности лучше не говорить вслух.

— Что такое геморрой? — спросил мужчина, держа в руках очередной тюбик. — А, все, можете не отвечать. Уже нашел. Как же вы живете с таким набором болезней?

— Ну, у меня их не так много. А некоторые просто сезонные.

Так, надо срочно снять с себя все подозрения, а то еще подумает, что я болею всем, что он скупил в аптеке. А вот и то, что надо — от синяков и ушибов. Я только хотела остановить его от открытия именно этой мази, которая воняет похуже кошачьей мочи, но не успела. Воздух заполнился неприятным запахом. Мы оба скривились, а Максвелл закрыл крышечку с ядрёной смесью.

— Вот с ментолом, — я нашла другую мазь. Помогает так себе, но хоть запах приятный.

— Олеся, я все понимаю, но вы точно ею воспользуетесь? — спросил мужчина, не отводя взгляда от моих пальцев.

[1] армиллярная сфера (от лат. armilla — браслет, кольцо) — астрономический инструмент, употреблявшийся для определения экваториальных или эклиптических координат небесных светил

— А вы в нашем мире были?

— Да. Я знаю про ваш мир давно, но когда пришел в него, очень удивился, что в нем нет магии. И все же встретил Сюзанну и предложил ей учебу в Дивине — она так и искрила магией.

— А я?

— В вас она тоже есть, — Максвелл слегка прищурился. — Олеся, вы точно воспользуетесь мазью для синяков?

— Да, конечно, — радостно ответила. Хотя мне по большей части карман грел блистер со слабительным.

Теперь мне ни один дракон не страшен. Оставалась одна проблема — чтобы этот дракон как-то проглотил эти таблетки.

— А то мне страшно из-за таких фиолетовых отметин на вашем теле.

Фиолетовые? Я уставилась на него, а руки сами собой потянулись к футболке. Подняла ее, оголяя живот. Твою ж…

Огромные полосы, похожие на ремни безопасности по толщине, уходили за спину. И да, они были темно-фиолетового немного с синевой цвета. Вот это меня приложило.

— Болит? — обеспокоенно спросил мужчина, глядя на мой оголенный живот. Степень моего покраснения сравнялась с маковым цветом.

— Так, ладно, — Максвелл взял оба тюбика с мазью от синяков. — Сначала лечим, потом будем выяснять причины. Напомните мне потом, чтобы я вас освободил от практических занятий.

— Это еще почему?

— Боюсь, не переживете, — Максвелл выдавил вонючую мазь в небольшой горшочек, а поверх добавил ментоловую.

Запахи смешались и стали более ни менее приятными.

— И эту, — он взял в руки мазь против радикулита. — Не помешает.

Он размешал мази в горшочке и посмотрел на меня своими синими глазами, полными сочувствия.

— Будем лечиться. Лекарей в академии нет. А эльфы лечат только растения. Но вам до этого состояния еще далеко.

— Спасибо, — я хотела взять у него смесь, но он не отпустил.

— Давайте я намажу, — сказал он голосом полным печали.

— Э-э, — только и смогла я произнести. — Я сама могу.

— А спину?

— Так у меня соседка есть. Вот она мне и спину, и все остальное, — произнесла я, нервно сглотнув.

Мужчина приподнял брови, мол, продолжай, пока он будет представлять, как одна девушка другой втирает мазь в спину. Или этот взгляд означает, а можно я посмотрю?

— Она вам уже спину и все остальное, — укоризненно ответил Максвелл.

Как он догадался?

— Вы живете в одной комнате с эльфийкой. И она решила вырастить свои цветы. Такова их особенность. Очень природу любят, только не считаются с теми, кто эту природу может не любить. Ладно, не буду настаивать, — он передал мне горшочек. — Но я мог бы вам помочь.

— Вы уже помогли.

Он же учитель — твердил разум.

Он же учитель — ныл живот.

Он же учитель — трепыхалось сердце.

Ага, а вот то, что со мной могут сделать драконы, поджидавшие в коридоре — мама не говорила, но они сами все озвучили.

— Леся, в этой академии никто не знает, кто такие ведьмы и на что они способны, тем более особенности их расы. У вас слабее тело, чем у каждого в этой академии, даже слабее, чем у меня, хоть я тоже человек. Но у представителей этих миров, с которыми вы будете учиться здесь определенный склад ума. Например, у них завышенная регенрация и не требует помощи врачей, поэтому, они не поймут, если вы будете рыдать из-за сломанной руки. Это я утрирую, конечно. Но в большинстве своем, они будут считать подобные вещи мелочью. Но в Академии я ваша мама и папа в одном лице.

Вот как раз мамой я его меньше всего и представляю.

— Неужели вы не понимаете простой вещи? У вас здесь будут проблемы, у вас уже возникли сложности со здоровьем. Нельзя запускать подобные вещи. Я еще раз вам говорю — вы можете меня дергать по любой мелочи. Здоровье — не шутки, его нельзя запускать. Лучше один раз перестраховаться даже в такой мелочи, как синяки, чем потом лечить ужасные последствия. Ведь если б я его не заметил, вы бы мне даже не сказали. А если бы лианы сломали вам ребра?

В моей жизни не было подобных людей, но почему я ему сходу должна верить? Только потому, что хочу верить? Не бывает такого.

— Проблема в доверии, — прошептала я, опустив глаза.

— Понимаю.

— Извините, я так не могу, — поднялась. — Я привыкла никому ничего не рассказывать. И сейчас не горю желанием.

Только развернулась, как почувствовала едкий запах мази совсем рядом.

— Я зря распинался только что? — услышала холодный голос.

— Ладно! — выпалила я, не ожидая от самой себя. Почерпнула немного мази из горшочка и начала яростно втирать под футболкой.

— Без футболки лучше будет, — заметил Максвелл, едва сдерживая улыбку, когда я глянула на него, нахмурившись.

— Тогда выйдите из комнаты.

— Так, снимайте футболку, а вам я спину натру.

Он серьезно? А я?

Стащила футболку через голову, удерживая ее на груди одной рукой, а второй продолжала втирать мазь.

И пока натирала себя спереди, почувствовала жаркие руки на спине. Меня еще не касался ни один мужчина, но этот ведь в просто помазать мне спину. Учительский массаж, все дела. Ага, знаю, чем заканчиваются такие массажи. Мама же не будет зря рассказывать о том, что мужчины могут сделать с женщинами. Особенно наедине. Мысли о маме отрезвляли.

— Как говорят алхимики, если смесь не взорвалась, значит, все смешалось правильно, — ладонь скользила по спине, вызывая мурашки по всему телу.

Я резко развернулась к нему.

— Что вы делаете? — возмутилась для приличия.

И посмотрела в его глаза. Синюю радужку затопил черный цвет. Я ощутила его руки на своей талии, а моя, измазанная мазью, упиралась в его живот. Так близко стоять нельзя. Тем более, когда бедра ощущают его бедра с чем-то твердым. А я видела только его лицо с синими глазами, волевым подбородком, едва заметной щетиной и небольшими морщинками вокруг глаз. В этот момент он не казался старым. Его губы слегка приоткрылись, выдавая сбившееся дыхание, такое же, как и у меня сейчас. Перевела взгляд на его губы, ожидая… Поцелуя?

Максвелл склонился к моему приоткрытому рту. Наше дыхание сплелось воедино. Еще каких-то пару сантиметров, и он меня поцелует. По телу прошла теплая волна, а я еле сдерживалась, чтоб самой не поддаться вперед. Это всего лишь поцелуй. С мистером Вселенная.

— Прошу прощения, — хрипло сказал он и отступил. Поставил горшочек на стол. Из кармана достал тюбик с той вонючей мазью и передал мне. — Пригодится.

— Ага, — я схватила тюбик, натянула футболку.

Мужчина запустил руку в волосы, взлохмачивая светлые волосы. Кажется, дополнительные занятия отменяются. Насовсем. Как же стыдно. Пальцы дрожали, хотелось плакать. Я выскочила от него на дрожащих ногах и только в своей комнате пришла в себя. Хоть дракон по пути не попался.

Я же только что чуть не поцеловалась с мужчиной! С преподавателем!

Стянула прилипшую к телу майку и потопала в ванную к зеркалу. Щеки пылали, голубые глаза горели, волосы напоминали мочалку. Еще и дурацкие розовые очки. А тело и вовсе как зебра — в фиолетовую полоску. И вот это чудище лесное хотел поцеловать красивый мужчина?

Стоп, не красивый мужчина, а преподаватель! Он же старый. И почему он меня не поцеловал? Это из-за мази?

Я прокручивала в голове произошедшее, как кино. Тело все еще помнило его касания. Ничего такого — быстро и методично. А вот мы развернулись и… Так близко и… ничего.

Да, экскаватор самокопания запустил свой механизм. И я еще не понимала, что хуже: что он меня не поцеловал, или что мог поцеловать.

***

Вечером после ужина нашла на своей кровати небольшой пенал черного цвета с прикрепленным к нему свежим цветком. Открыла его, увидев позолоченную ручку. Самую обычную — с пастой, а не с чернилами. А еще внутри была записка:

«С прошедшим днем рождения.

Я знаю, что оно у вас было вчера. Бывает так в жизни, что ты просто идешь по улице, заходишь в случайный магазин и покупаешь красивую ручку, не зная и не понимая — зачем, следуя лишь интуиции. Думаю, она ждала именно вас.

Возможно, и вы шли к Академии, не зная, как сильно измениться ваша жизнь. Но она определенно изменилась.

Не сдавайтесь, чтобы ни происходило. Ведь вы ведьма — помните это. Как считается в вашем мире, все, что загадал в этот день, то всегда сбывается.

П.с. Паста в ручке бесконечна.

П.с.с. Завтра в четыре жду вас на дополнительные занятия.

Максвелл Деус»

На лице сама собой расползлась улыбка. Я это письмо буду хранить все полгода.

Стоп, а что я уже самой себе там позагадывала?

Глава 8

Самым ужасным я могу назвать утро этого дня. Я полночи крутилась на кровати, думая о несостоявшемся поцелуе с Максвеллом, пока в меня не полетела подушка от Линуэль. А потом какая-то поросль, которая тут же сбежала с кровати от моих криков. А соседка сказала, что я верещу хуже, чем чайки над морем. Вот ничего она не понимает в сердечных делах!

Вроде как Максвелл должен был написать мне освобождение от практических занятий, и я думала, посплю с утра подольше, но грохот в дверь не дал это сделать. Сердечные дела — хорошо, а учеба по расписанию. На пороге стоял счастливый Бом, ожидавший меня, чтобы пойти вместе завтракать.

Я оделась скромно — по драконьим меркам. Красную юбку надо будет постирать. А пока я надела ту одежду, что носила всю жизнь — длинную черную юбку, белую блузку и жакет. Эльфийка в таком же ходит. Мы теперь с ней две одинаковые блондинки, только я в розовых очках.

Синяки стали чуть светлее и болели меньше. Все-таки не зря намешали столько мазей. Я взяла новую ручку и слабительное. Если дракон не отстанет, то современная медицина мне в помощь.

— Слушай, в саду сегодня будет наш с братьями импровизированный концерт. Я тебя приглашаю. Эльфы тоже будут, — сказал Бом, когда мы шли на завтрак, — ну и все остальные, кто будет в саду.

Логично, их не ждут, но они будут играть.

Весь путь до столовой не покидало чувство, что за мной следят. И оно подтвердилось быстро — как только мы спустились к столовой, почувствовала, как моя юбка поползла вниз, раздался треск.

— Хмыф! — раздалось возмущенно позади.

Я резко развернулась. Ну, полный драконец! Взял и наступил на мою юбку! Я повязала порванную вещь вокруг бедер.

— Джерминалю не нравится ваша юбка… — Из-за мощной спины принца выглянул его вечный спутник — почему они не могут вращаться подальше от меня? — А потому мы дарим вам новую. — Драконец вышел из-за спины со свертком в руках. — Примите дар от вашего жениха.

— Не принимай, — прошептал Бом.

Да будто я без него не знаю!

— Как тебя зовут? — возмутилась.

— Василиминаль Звончир

— Так, Вася, вы мне оба надоели! — крикнула я. — Я — не его невеста, а ты не дари мне ничего!

Василиминаль тяжело вздохнул и посмотрел на меня, как на полоумную.

— Это дар не от меня, а от принца. Я не имею права вам ничего дарить. Если вам не понравилась ткань, мы принесем новое платье. Это лучшая драконская вышивка.

— Что-то как-то странно, что вы таскаетесь с ней по Академии, — ответила, улыбаясь.

Так и представила, как этот сват сидит по ночам и вышивает платья для драконовых невест. Для всех ста.

— Принц обеспечивает достойными нарядами всех своих невест. И вообще, где вы были вчера после истории? Принцу вы очень понравились, и он за вами решил поухаживать.

Да ну их всех! Я развернулась и пошла в столовую.

— Держись, Леся, — картинно-трагично произнес Бом, — мне тебя уже жаль. Драконцы и свидания — страшно даже подумать, что будет.

— Бом, я не хочу, чтоб он меня преследовал, а тем более знаки внимания оказывал!

Я представила: «Мама, это мой жених. И я буду его сотой женой».

Чтобы выйти замуж, надо хотя бы узнать человека, а не так сходу — ты моя, и все. Хотя с моей-то мамой вариант сказать, что я уже вышла замуж — самый лучший. У меня с ней нет ни времени, ни возможности ходить на свидания, она всю жизнь нагружала меня так, чтобы даже времени ни на что другое не оставалось. А какой парень будет встречаться с девушкой, у которой нет на него времени? Или которой мама не разрешает выходить из дома? Может, в школе такая романтика и была хороша, но вне школы — две разные жизни. Я даже с одноклассниками не могла поздороваться, если мы с мамой встречали их на улице. А некоторые одноклассники дружили, встречались и гуляли и после уроков. Но для меня это было просто фантастикой. Или просто моя жизнь вращалась только вокруг одного человека — моей мамы, которая лепила из меня прилежную ученицу, чтобы перед соседями не было стыдно. Держала дома, чтобы не дай бог не забеременела в тринадцать лет. А в восемнадцать моим единственным другом было одиночество.

И вот я в академии магии, где могу изменить свою жизнь, не быть одинокой. Но и то нос ворочу, потому что жизнь с драконом будет похожа на жизнь с моей мамой. И как бы он не выглядел — высоким, мускулистым, подтянутым — он мне не нравится.

— Да, не повезло тебе с драконцами. А я с тобой только дружить могу. Ты слишком худощавая.

— Спасибо, друг, — я улыбнулась ему.

Я Бома тоже кем-то большим, чем друг, и не представляла. Наверное, оно того стоило — очутиться в другом мире, чтобы найти друзей. Тем более тут дружба с первого взгляда.

Только мы сели за стол, как рядом со мной очутился хмыф-хмыф и его Вася, который поставил передо мной тарелку с мясом. Я его хоть и не пробовала, но по запаху поняло — оно переперчено.

— Это традиционное блюдо драконских земель.

Я посмотрела на свою кашу и вареное яйцо, которое отодвинули подальше. Линуэль скривилась и пальцами зажала нос, чтобы не вдыхать «приятные» ароматы. Какие эльфы все-таки чувствительные.

— Спасибо, но я свое поем.

Лицо Васи вытянулось, а вот принц красноречиво хмыкнул. Мол, как она смеет отказывать ему.

— Ребят, она не хочет есть ваше… — влез Бом.

Их взгляды схлестнулись как два джедая, только без световых мечей.

— Принц ей преподнес дар…

«Лучше б унес ноги», — подумала я, нащупывая в кармане пачку со слабительным.

Совесть меня будет грызть, но если это поможет против драконов — я буду только за. Выдавила три таблетки, опасаясь треска блистера, но на него не обратили внимания — в столовой было шумно.

— Так, хорошо, я попробую это, — нервно сглотнула, понимая, что будет очень горячо, остро и вся надежда потом потушить пожар во рту — на холодный сок. — Но и вы с принцем должны попробовать мою пищу. Точнее, добавку с моей пищей.

Так, совесть, уймись, не до тебя. Я ведьма или кто? А ведьмы умеют творить проклятья, заклятья и всякую порчу. Тем более у драконов должен быть прочный желудок и иммунитет. Но попробовать стоит.

Вася посмотрел на принца, но тот презрительно кивнул и хмыкнул.

— Принц Джерминаль с радостью примет от вас добавку.

— Зря-зря-зря, — прокрякал рядом Бом едва заметно и зачавкал своим завтраком.

— Я бы поостереглась есть из ее рук, — отозвалась Линуэль.

— Мнение эльфов не учитывается вообще. А ты и вовсе можешь молчать, — высокомерно ответил Вася.

Эльфийка опустила глаза — она боялась драконцев.

Я достала таблетки и высыпала их в свою тарелку с кашей. Тщательно перемешала под внимательными взглядами — никто из них в жизни не видел таблеток.

А, совесть, усни.

— Вот прошу, — протянула с улыбкой принцу.

— Благодарю, — Вася принял тарелку и поставил перед принцем, а с ядрёным мясом подвинул ко мне.

У меня глаза слезились от той остроты, что оно источало. Пододвинула к себе поближе — ох, оно еще и горячее, понюхала, ковырнула вилкой — запах ударил в нос еще резче. Это мясо со специями или специи с мясом?

Отрезала кусочек и подула на него со всех сторон. Только поднесла ко рту.

— Как же я наелся, — Бом потянулся и выбил вилку из моих рук.

Она сделала кульбит и упала в тарелку с кашей, которую ковырял принц — он успел зачерпнуть съесть порцию с таблеткой. Каша забрызгала его жакет.

— Хмыф… — злобно процедил он. Его глаза загорелись янтарным светом, не предвещавшим ничего хорошего.

— Принц, успокойтесь, — между нами возник Вася, прикрывая меня. В первый раз за все время он мне понравился. — Девушка слабенькая, не удержала вилочку. Сейчас она все мясо съест руками.

Ой, что-то тарелка близко к краю стоит. Смахнула ее со стола, успев вскочить на ноги. Мясо расползлось по полу вместе с коричневой жижей. Единственный минус в современной медицине — таблетки растворяются не сразу.

— Нам пора на пары, — я за шкирку схватила Бома, и мы буквально сбежали из столовой.

Добежали до сада, где должны проходить практические занятия по боевой магии.

— Ну ты его и уделала! — Бом остановился у двери.

— Ты не представляешь, что еще его ждет в ближайшие два часа.

— А вы — ведьмы — страшные создания, — отметил он.

— Да, наша сила действует не сразу, но эффект он почувствует. Он просто еще не понял, с кем связался.

Мы оба рассмеялись, а я вспомнила, что меня должны были освободить от практических занятий.

— Кстати, ты знаешь, что чуть не совершила очередной драконский обряд?

— Вообще без понятия, — щелкнула пальцами. — Кстати, я не иду на практические.

— Чего? Я тебя научу дубиной пользоваться, будешь своего дракона учить жизни.

— Слушай, а где можно почитать про драконьи обряды?

— Зайди в библиотеку, там много чего есть.

Хорошая идея, раз я все равно практические занятия по боевой магии буду пропускать.

Библиотеку нашла быстро — подсказали студенты, видевшие, как мы с орком слиняли из столовой.

— Ох, какая неожиданность, — услышала я, остановившись у высокого ресепшна — мне по грудь, но рядом никого не было. Потом услышала скрежет пододвигаемого стула, и через несколько секунд над стойкой показалась макушка женской головы с собранными в пучок волосами. — В учебное время кто-то ходит в библиотеку?

— Здравствуйте, а у вас есть что-нибудь от драконов? Точнее, про драконов? — спросила я, разглядывая библиотекаршу — невысокую женщину.

— Эротическое, приключенческое, любовное, биологическое, традиции драконцев, погребения драконцев, как убить или выйти замуж за драконцев…

— Скорее, как не выйти замуж за драконцев, — перебила я, пока местный библиотечный гугл не выдал результаты поиска всех стопятьсот страниц.

— Может, тогда возьмете традиции бракосочетания драконцев? — передо мной положили огромный фолиант с изображением дракона — огромным зверем с расправленными крыльями.

— Да, спасибо.

— Так, — на стойку упала огромная журнальная книга. — Имя, фамилия, курс и номер комнаты. — Книгу берете с собой или пойдете в читальный зал?

— Олеся Поздняковская, первый курс, одиннадцатая комната. Давайте в читальный зал.

Позориться на людях с такой книгой не хотелось. А если Вася увидит, то и вовсе подумает, что хочу выйти замуж за его принца.

— Проходите, — библиотекарша нажала на какую-то кнопку, и передо мной открылась дверь.

Читальный зал оказался необычным — одни диваны, кресла и небольшие столики с чайниками. Я даже проверила один — он был пустой.

— Сюда нечасто ходят во время учебы. Вспоминают про библиотеку во время сессии, — услышала голос библиотекарши позади. — Может, что-то еще?

— А что такое тьма?

— О, хоть кто-то заинтересовался. Сейчас принесу, — маленькая женщина юркнула меж стеллажей.

А я открыла книгу.

«Если вы поклонились дракону — вы пригласили его к брачным играм и стали его невестой. Поздравляю! Такой шанс выпадает раз в жизни. Ведь у драконов нет женщин. И они выбирают себе невест, когда те будут готовы. Есть специальные традиции, которые обязательно должна соблюдать избранница. Ведь вам жить в мире драконов, где у женщин только одна цель — ублажать всем возможным своего мужа.

Если вы стали невестой дракона, не спешите падать в обморок и прятаться — они всегда найдут вас, в каком бы мире вы бы не были. Став женой дракона, вы обретете вечную молодость.

Но не все так радостно, как кажется.

Чтобы стать женой дракона, необходимо пройти несколько этапов. Запомните:

1. Всегда принимайте их дары…»

А они мои будут принимать?

«2. Ешьте ту же пищу, что едят они, ибо предложенная еда лишь приближает вас к статусу жены…»

Бом, спасибо тебе.

«3. Никогда не отказывайте дракону в близости. Это тоже приближает вас к статусу жены…»

Я ему не могу отказать в дальности. Чем дальше, тем лучше.

«4. Никогда не перечьте дракону…»

Вот еще! А если он мне скажет с моста спрыгнуть?

«5. Всегда носите закрытую одежду. Никто не должен видеть ваше тело, даже на пляже. Это считается оскорблением достоинства дракона. К тому же драконы очень ревнивы по отношению мужскому полу других рас…»

А если я буду носить скафандр, то уже и не до близости будет. Они ревнуют других мужчин к своим невестам?

«6. Вы будете одной из многочисленных жен дракона, так как женщины часто погибают — не выдерживают страсти и пламя мужчин. Тяжело быть невестой с таким горячим мужем, который может не выпускать женщину из постели по несколько недель. Об их страсти ходят немыслимые легенды, которые в большинстве своем являются правдой.

7. Жених имеет полное право не общаться с невестой до брачной ночи…»

Будет только хмыкать и рвать платья.

«8. Дракон всегда прав, даже если он не прав…»

Ноу комментс.

«После объявления невестой вы должны обхаживать дракона: приносить ему напиток каждую ночь, ублажать его, помогать одеваться. Вы должны постоянно поддерживать к вам интерес своего жениха-дракона…»

Я его вообще не трогаю! Даром он мне не дался!

«Помните, что секрет вечной молодости заключен в отношении дракона к вам…»

Я лучше на старости лет посижу на скамеечке, обзывая всех подряд инстаграмститутками, чем буду вечно молодой среди толпы таких же дур в закрытой одежде с драконом, которого надо ублажать несколько недель, кормя его переперченным мясом.

В общем, в этой книге лишь похвала драконам. Какие они обалденные, и что быть их женой прямо счастье всей жизни, а по сути — бессрочное рабство. У нашего принца, похоже, нашлось аж девяносто девять невест, которые случайно сделали что-то не так и стали его невестой. И, главное, сотая — последняя невеста. И ни слова о том, как разорвать помолвку. Но! Единственное, что поняла — к дракону я ничем не привязана, нет никаких ритуалов. Что-то вроде дДракон просто придумал себе, что я его невеста от вседозволенности, видимо, потому, что Ну что ж. Если он меня не оставит в покое, то я уже придумаю что-нибудь посущественней. А то придумали себе жизнь — все им должны, женщины ничего не могут, света белого не видят. Зато драконы считаются самыми богатыми из всех миров, даже богаче орков, с которыми у них перемирие..

Да уж. Я попала. Как-то странно в этой жизни. Дети зависят от родителей, жены становятся зависимыми от мужей. И последнее вот вообще не факт. Моя мама растила меня одну и совершенно спокойно вырастила без мужчины. Не то, что это неправильно, что женщина растила ребенка одна, а то, что так сложились жизненные обстоятельства. Должна ли она была бежать за ним, чтобы получить мнимую «молодость»?

Неужели все мужчины такие?

Так что как бы мне не было жалко драконов с их чисто мужским миром — мне в нем не место. Хотя вру — мне их совсем не жалко с таким списком претензий. И это я не все еще прочитала.

До конца пары еще оставалось время, и я решила пройтись по библиотеке. Ни одной пылинки на книгах с причудливыми корешками. Я даже нашла интересное чтиво — троллевская эротика от ловеласа Квазиморды. Научный роман о том, как тролли победили тьму.

Что это за тьма такая? Я взяла книгу в черной обложке с изображенным на ней долговязым существом, похожим на человека, но с огромными клыками. Его колени полусогнуты, а в трехпалой руке белый посох, с конца которого исходит свет, рассеивая тьму над головой. Открыла книгу и тут же уронила ее.

— Помоги мне, — из нее послышался хриплый голос.

Глава 9

Он казался инфернальным, хоть и звучал тихо и будто с помехами, будто записанный на старую магнитофонную пленку. Я с испугом смотрела на строчки, описывавшие долгую дорогу тролля через поле. Послышался кашель.

— Помоги мне. Тьма… тьма кругом. Я хочу вернуться. Прошу тебя. Посох света… Кхм-кхм…. Я больше не могу. Мы были правы. Слышишь? Ты был прав, мы были правы. Кхм-кхм… Я бывший ректор академии Дивина. В кабинете… в кабинете найдешь ключ. Помоги, только на тебя вся надежда. Они не должны знать…Кхм-кхм. Никто не должен знать.

Голос замолк. Подняла книгу и закрыла ее. Оу, я не ожидала ничего подобного. Снова открыла книгу, теперь уже на первой странице, и вновь услышала то же. И что мне делать? Я прижала книгу к груди и пошла к библиотекарше.

— Можно я эту книгу возьму?

— Ох, а я тебе нашла книгу о тьме. Законы, теории… — она положила на стол небольшое издание на тридцать страниц. Автор — Креатис Зигмунд. — Берешь обе?

— Да, к себе беру.

Библиотекарша открыла журнал и открыла книгу Креатиса, переписала данные.

— Давай эту книгу.

Я застыла на месте. Если она ее откроет, то услышит послание. А я вот чувствую, что нельзя всех посвящать в эту тайну.

— Ты ее испачкала? Вырвала страницы? Съела? Или употребила еще как-то не так, как положено?

Я покачала головой.

— Так давай книгу сюда.

Я вновь покачала головой, но библиотекарша вышла из-за стойки и выхватила ее у меня из рук. Открыла ее. И вновь раздался инфернальный голос, но библиотекарша пролистывала каждую страницу, будто не слышала его.

— И чего ты испугалась? — фыркнула она. — Все в порядке с книгой.

— Да-да, — радостно протянула я под кашель и просьбы о помощи.

***

— Ну и нашла же ты, что читать, — скривился Бом, когда увидел у меня троллевскую книгу.

Мы встретились после пары, я слегка приоткрыла книгу, но Бом тоже не среагировал на просьбы о помощи. Хм, значит, слышу только я. Или не только я. Послание ведь кому-то адресовано.

— Да, ладно. Интересная книга.

— О троллях? — скептически спросил Бом. — Они больше хвастаются, чем делают.

— О тьме, — я закатила глаза.

Бом нервно сглотнул, а на его лице появился страх.

— Тьму все боятся. Она иногда приближается к нашему миру, и только посохи света могут нас защитить, а потом отдаляется — это все, что о ней надо знать. Иногда она появляется просто так, ниоткуда. Возникает как пятно где-то на пустыре и исчезает. Но там просто сила посоха не достает. А еще она уничтожила мир гномов. В общем, не забивай голову тьмой, забивай знаниями.

— Слушай, а чисто теоретически — если кто-нибудь потеряется во тьме…

— Он умрет, — протянул Бом. — Слушай, мы тьму боимся, но ее уже давно нет. Что дергать-то? Ты бы видела, что было на практике по боевой магии. Мне Линуэль задницу надрала, — восторженно сказал друг. — Но меня мама учила — девочкам лучше поддаваться, а папа добавлял — только не на поле боя.

Ладно, почитаю книгу о тьме или спрошу у Максвелла, а то у Бома мысли не о том. От одной мысли о преподавателе я покраснела. Дождаться бы четырех часов. Мне почему-то хотелось увидеть его, несмотря на то, что произошло вчера. И может, он поможет с тьмой.

Я закинула книги в комнату и переоделась. Интересно, как там принц и его трон?

— Мне надо попасть к ректору в кабинет, — огорошила Бома. Я все-таки решила спасти узника книги. Раз нужен ключ — найдем ключ.

— И ты туда же? — скептически заметил друг.

— В смысле?

— Я просто видел вчера очередь из девиц к нему. Когда он вышел, они за ним бежали вплоть до его комнаты, а там он уже как-то разогнал их. Зрелище еще то.

Вот это плохо. Рассказала трем, а знает теперь вся академия. Аж передернуло. Но я же не думала тогда, что мне в кабинет ректора нужно будет. Но кому-то нужна помощь, надо понять, кому адресовано сообщение и найти ключ в кабинете ректора. Один вопрос — как попасть туда?

Следующая пара у нас была зельеварение и алхимия. Хоть что-то близкое к ведьмам. Я уже представляла себя сидящей над котлом с шалью и остроконечной шляпой, нашептывающей какие-то странные заклинания. Хотя в моем представлении они звучали: «Пересолила или переперчила? Я вообще солила? Так, еще добавить лаврушечку — и борщ готов». Вела ее знакомая мне худая женщина, которую я встретила в кабинете ректора.

— Уважаемые студенты, меня зовут Аврила Велье, — представилась она низким почти мужским голосом. Послышались смешки. Ведь она такая красивая, высокая, в ярко-зеленом платье, с огромным ожерельем на шее, полностью скрывавшим ее. — Я ваш преподаватель по зельеварению и алхимии. Пара у нас двойная: практика и теория — я решила объединить два урока, поэтому мы будем записывать теорию и сразу готовить зелья. Как вам всем известно, во многих из них мы используем и камни, и растения. Не забывайте, что те растения, которыми пользуются эльфы, не годятся для зелий, потому что созданы магией…

Мой мозг уже сам постепенно начал вариться в потоке этих слов. Она рассказывала много, но я ничего не поняла. Судя по складкам на лбу Бома, он тем более. И это еще учитывая, что он с зельеварением должен быть знаком. Единственное, что я поняла из урока — из золота нельзя сделать свинец. Полезные знания. Если половину пары я еще пыталась слушать, то вторую уже начала задумываться о том, кто просил его освободить из тьмы. А что если это опасно?

— …и главное — нельзя смешивать вот эти два вещества, — Аврила покрутила в руках серебряную колбу с порошком и какой-то цветок грязно-фиолетового цвета, затем открыла колбу, высыпала щепотку содержимого в котел, сверху положила лепесток и долила воды и закрыла крышкой. Через пару секунд котел подпрыгнул на месте, из него повалил густой пар, а затем раздался выстрел. Крышка подлетела и звякнула о потолок, а затем медленно опустилась прямо в руки преподавательницы. — …иначе взорвется. Итак, у нас начинается практическое занятие. Сегодня смешаем красную и желтую жидкость. Результаты наблюдений запишите на отдельном листе…

Нам раздали материалы, необходимые для красной жидкости и для желтой — хоть бы название сказала, и для чего это делать, в которые входил и взрывоопасный цветок, и колба с серебристым веществом. Работали мы в паре, поэтому Линуэль пересела от нас к троллю.

Хм, а мне ведь надо попасть к ректору. Я улыбнулась.

— Ты когда так улыбаешься, страшно выглядишь, — сказал Бом.

— Как так?

— Ну, улыбка такая ненатуральная.

Как говорила преподша? Цветок для желтой надо натолочь и хорошо развести в котле, а серебристый порошок добавить потом.

— Она просто зловещая.

— Слушай, ты что-то совсем учиться не хочешь. Нет, ну ты в принципе и так невеста дракона…

— Я не стану его женой. Тем более после сегодняшнего.

— Это из-за ректора? — шепотом спросил Бом.

— Да, но мне не к ректору, а в его кабинет — это ведь разные вещи.

— А-а.

Что-то он обо мне стал не того мнения.

Мы сделали все по инструкции, и наша смесь вначале окрасилась в желтый цвет. Я разделила лепесток пополам и спрятала в тетрадку. Затем взяла немного серебристой пыльцы и добавила туда же. Тетрадку пододвинула поближе к Бому.

Красную жидкость мы сделали в другом котле.

— С кем я связался… — риторически вопросил Бом, когда я достала лепесток и стружку.

— С ведьмой, — я закинула все в освободившийся котел.

Желтая и красная смесь приятно пахли, Бом сидел и аккуратно перемешивал их. Я взяла колбу с водой и только хотела добавить в котел, как раздался взрыв.

— Студент Чахноши! — заверещала Аврила, подскочив к троллю, который сидел с огромными, будто у выброшенной на берег рыбы, глазами.

Все его лицо было в саже, а рядом к парте жалась Линуэль, испугано глядя то на него, то на Аврилу, то на меня с Бомом. А я то что? Я даже не успела влить воду.

— Что вы натворили?

— Что я натворил? Смешал, как вы сказали.

— Студентка Линуэль, так это было?

Но эльфийка промолчала. Что-то для нее сильно много стрессов в академии.

— Слушайте, это все дичь. Оно не должно взрываться! — тролль поднялся и выпрямился. — Вы нам подсунули что-то не то… — Аврила медленно повернулась к нему. — …вот оно все и взорвалось.

— Вы будете со мной спорить? — тихо спросила преподавательница.

— Я спорить? Да я ни разу ни с кем не спорил! Вы нам подсунули что-то не то. Вы должны отвечать за безопасность студентов…

Я не видела лица Аврилы, но мне казалось, что глазик у нее уже задергался.

— К ректору! Немедленно!

О, это прям был сигнал и для меня. Я пролила жидкость в котел и тут же отскочила.

Реакция не заставила себя долго ждать — котел разорвало на части.

— Это еще что?! — заверещала Аврила.

— А я говорил, что вы нам подсунули не то! — влез тролль.

— Ты еще здесь? Немедленно к ректору! — лицо Аврилы скривилось и покраснело. Она выглядела, как разъярённый бык, который вот-вот проткнет красную тряпку. — Поздняковская — двойка.

— Может, к ректору? — спросила я.

Преподавательница двинулась на меня, в ее глазах мелькал сумасшедший блеск.

— Двойка, ведьма. Бесполезная магичка! — торжественно произнесла она.

У меня все похолодело внутри.

А вот это уже нарушение преподавательской этики, — тролль застрял у порога, успев открыть дверь. — Оскорбление студента. Девушка имеет полное право пожаловаться в комитет.

— К ректору, немедленно! — рявкнула Аврила, резко взмахнула рукой, и дверь за троллем захлопнулась. А я все еще не могла прийти в себя. Меня никогда не называли бездарной. Стало обидно до слез. — А вы что думали, нахватаетесь двоек и сразу к ректору? Что одна такая умная? — продолжила преподавательница, обращаясь ко мне.

И причем тут ректор? Аврила продолжила урок, а я села за стол и слова сказать не могла. Глаза застилали слезы. Сняла очки, вытирая влагу. Я прекрасно понимала, что сама виновата, что сама хочу вылететь. Это только в фантастике мирах бывает, что человек ничего не знает, ничего не делает и при этом получает хорошие оценки. Сняла очки, и перед глазами расплылась тьма. Она была тягучая и сопровождалась стоном. Казалось, что сама печаль аккомпанировала ему. Я не видела, но чувствовала, что какое-то светлое пятно сжалось, как маленький зверек перед угрозой, а затем расправилось и хлынуло потоком света. Тьма рассеялась, а перед глазами вновь появились разноцветные блики.

— По-па-по…

Уставилась на нее.

— Поздняковская! Вон из ка-ка-кабинета! — услышала заикающийся голос Аврилы.

— За что? — грустно спросила я хриплым от слез голосом.

— За на… за нападение на преподавателя с применением магии…

— Я?! — недоуменно спросила у нее.

А, я ж очки сняла.

— Да, ты! Вон из кабинета!

Все глядели на меня с сочувствием, затаив дыхание, а преподавательница выглядела как разъярённый бык: еще немного — и пар из ушей пойдет. Да не стоит эта учеба в институте, в который я и не хотела поступать, моих нервов.

— Вы ее вынудили, — вставил Бом.

Аврила развернулась к нему.

— Бом, не надо, — спокойно ответила я.

Как-то оценки отступили на задний план. Что мне тут делать? Да нечего! Я не ведьма и не маг!

— Нет, надо. Вот это, — Бом поднял котел, который мы с ним варили, — сделала она. Ну, положила не туда два ингредиента, и что? Вот это правильно выполненное задание.

— Все равно студентка Поздняковская испортила инвентарь.

— Так пусть его и возместит, — продолжил Бом. — Вы только что ни за что поставили ей двойку. Так может попасть каждый из нас.

Зря он так. Кто ж его поддержит?

— Да. И нас это не устраивает! — с последних парт поднялись парни. — Вы нашего ни за что выгнали. Там вообще эльфийка была виновата!

— А что сразу эльфы виноваты? — возмутились слева.

— Прекратите балаган! — крикнула Аврила.

Но ее уже никто не слышал. Тролли препирались с эльфами, Бом невозмутимо собирал вещи, пообещав Авриле, что принесет самодельный котел из орочьей стали лично ей.

— Все, пошли к ректору, — сказал Бом, подойдя ко мне, — нам такие преподаватели не нужны.

— В смысле? — спросила я.

— Нет, а что она думала? Что можно давить учеников, и все молчать будут? Нет, не будут, — друг был настроен решительно.

А мне только на руку. Все равно надо попасть в кабинет ректора.

Глава 10

— Стойте! — послышалось позади нас.

Из кабинета зельеварения высыпала группа.

— Кто уйдет с пары — не сдаст экзамен! — кричала Аврила. — Забудьте про дипломы!

— Забудьте про преподавание! — ответили ей вышедшие.

— Мы с вами! Но не с эльфами, — сказали парни, подойдя к нам.

Вышли еще несколько девушек, гордо подняв голову, проходя мимо преподавательницы.

— Это куда вы это без нас? Нас тоже не устраивает! Мы вообще считаем зельеварение не эльфийским делом. И вообще, мы выращиваем цветы, а они их варят. Полное унижение, — фыркнула одна.

А позади них топталась Линуэль, как не в своей тарелке.

— Это вы нас не устраиваете, — вставили тролли.

— Так, перестаньте! — громко пробасил Бом. — У вас все отличие друг от друга, что у одних клыки длинные, а у других — уши. Идем все вместе, пишем отказ от преподавателя и заверяем в секретариате. Жалобы от студентов всего курса они не смогут проигнорировать.

— Вот и староста нашелся, — шепнул кто-то.

— Слава святой Алуне, не я староста.

— Даешь Бомбирболя в старосты! — крикнули парни.

— Да!

Бом закатил глаза.

— А я предлагал на практической боевой магии решить этот вопрос — кто выиграет, тот и староста, — шепнул он мне.

Так вот чего он Линуэль проиграл! Вот и решили проблему. Студенты — коллективное братство до первой сессии, а потом уже каждый за себя. Мы засели тут же, в коридоре, и написали жалобы на Аврилу. И одну — коллективную, которую подписал каждый. С этой стопкой мы и направились к ректору. Еще бы придумать, как остаться в кабинете так, чтобы больше никого не было.

Ушли с пары все, а к высшему начальству смелых только четверо осталось: мы с Бомом, Чахноши — тролль, и Линуэль, с которой эльфийки почему-то не дружат.

— Эльфийки не пойдут, — нахмурился Бом, — сказали, что постельные дела и ругань с ректором — два разных занятия.

— Бом, а что это было на паре? Я ее действительно магией приложила?

— Да, — отозвался Чахноши. — С тобой надо дружить.

— Я не понял, чем ты ее приложила, — ответил Бом, — но получилось эффектно. Вот она стоит, и раз — ее лицо скривилось. И ты на нее так смотрела тяжело, хоть и плакала.

— Я случайно, — ответила тихо.

— Давай, если что, также случайно и ректору. Ты не только оружие эльфийского поражения, но и преподавательского. Если кто будет обижать первый курс — будешь снимать очки.

— Я попробую.

***

У кабинета ректора толпились девицы. Продраться сквозь эту армию фанаток смогли, лишь пустив впереди, как ледокол в морях Антарктики, Бома, а мы втроем шли за ним. На секретаря даже внимания не обратили — это была та грузная тетка с тоненьким голосом, которую я видел в первый день. Ее габариты могли бы спокойно задержать любого студента, кроме Бома — он шире нее, а потому она даже подняться не успела, как мы проскочили в кабинет к ректору.

— Здравствуйте! — не реагируя на протесты и визги, Бом открыл кабинет ректора и пропустил нас внутрь, лишь Линуэль осталась за дверью.

— Господин Милитиус, мы пришли к вам с просьбой и жалобой.

Ректор сидел за столом, скучающе изучая какие-то документы. Сверху на его бумаги легла стопка наших жалоб.

— Это еще что? — спросил он. — Кто вам разрешал заходить без приглашения?

— Первый курс отказывает от преподавателя Аврилы…

— Что за беспорядок? Какое вы имеете право входить без разрешения в мой кабинет? — глаза ректора запылали жаром.

Жалобы вспыхнули на его столе, а я, пользуясь моментом, беглым взглядом изучала кабинет. Хоть что-то должно напоминать ключ, как он должен выглядеть? С моего прошлого посещения что-то изменилось… Ах, да — на стенах появилось холодное оружие.

— …Мы требуем замены преподавателя по зельеварению и алхимии — только и всего…

Шторы, камин, шкаф, книги… Может, в тумбочке? Я уставилась на стол, а потом перевела взгляд вбок, туда, где висел плащ. Там стояла подставка ключница, и на ней как раз висел один ключ.