Академия одержимости. Черный ангел его грез

Глава 1

Он метался по подушкам, кричал и покрывался потом. Очередное виденье терзало душу, порождая болезненные судороги во всем теле.  Грациозной походкой, соблазнительно виляя попкой, виновница кошмаров врывалась в сознание. Она ласкала его, осыпала тело горячими поцелуями, пробуждая жажду, всепоглощающую, огненную, которая уничтожает все человеческое, превращая его в зверя, неистово жаждущего ее плоти.

Казалось, если сейчас он не отведает ее тела, не ворвется в лоно, не искусает в кровь нежную кожу, то собственное желание разорвет его на тысячи кусков.

Арман резко сел на постели и схватился за голову. Безумство с каждым днем надвигалось грозовой тучей, лишая остатков разума. Эта женщина пожирала его сущность, затмевала собой реальность.

Он повернул голову, на подушке рядом мирно сопела длинноволосая брюнетка. Скривился, насколько же ее тело далеко от идеала, насколько не похоже на нее. Ни одна женщина в мире не сравниться с той, которая днями и ночами приходит во снах и мерещится наяву.

Вскочив с постели, Арман подбежал к своим картинам. На каждой из них в разных позах, была изображена она. Его виденье, его любовь и ад. Блестящие каштановые волосы, манящий взгляд сапфировых глаз, губы в которых хотелось утонуть, и не задумываясь отдать пол жизни за один лишь поцелуй.

Он целовал свои картины, нежно ласкал их рукой, желая слиться с той, которой не существовало в природе. Он сам придумал себе Музу, сам оживил ее в воображении, и теперь страдал, от невозможности быть рядом, с той, которая никогда не ходила по земле.

- Ее просто нет, она плод твоей фантазии! Успокойся! Это всего лишь образ с картины! – в тысячный раз, как заклинание он повторял эту фразу. И в тысячный раз, незнакомка улыбалась с картины и звала к себе, заставляя сходить с ума в реальности.

Арман переходил от картины к картине. Образ незнакомки менялся, она всегда была разной, то маняще распутной, то стыдливо прикрывала свои прелести, а на последней картине и вовсе распустила черные крылья и игриво приоткрыла губы.

Картины приносили деньги, бешеную популярность, и огромный успех среди поклонниц. Но все женщины – лишь бледная тень, не достойная ее мизинца. От созерцания совершенства в его истинном воплощении, член затвердел, и желание уничтожило остатки здравого рассудка.

Арман подбежал к мирно посапывающей девушке, сбросил одеяло. Уставился на обнаженное скрутившееся в комочек тело.  Накинулся жадно, разворачивая ее к себе, и врываясь внутрь со звериным рыком. Он ласкал молодое тело, двигался сильно, резко, целовал молочную кожу груди. И в этот момент, перед ним похотливо извивался объект его грез.

Видение было настолько реалистичным, что на долгие минуты он забылся, слился со своей музой, позволил демонам полностью овладеть сознанием. Девушка под ним стонала, отвечала на ласки, целовала в ответ. Арман на несколько секунд замер, в глазах все расплывалась, и как в тумане, та которую он жаждал больше всего, тянула к нему руки и звала к себе.

Сейчас она разорвала грань иллюзий и была практически рядом с ним, осязаемая. Художник ощущал, как ее шелковые черные крылья касаются его спины, как губы шепчут на ухо:

- Возьми меня!

И он брал, то нежно и медленно, то страстно и дерзко. Руки касались бархатистой кожи, и на волнах безумства он мчался в небытие за ней. Сейчас его иллюзии стали реальностью, дурманящей, обжигающей, и будь его воля, он несомненно бы выбрал сумасшествие, лишь бы вечность провести с ней.

А потом наступил оргазм, краткий миг удовольствия, и холодная реальность распахнула двери, глаза раскрылись, исчезли иллюзии. Перед ним довольно потягиваясь, лежала Габриэлла, земная, реальная, доступная.

Образ Музы ненадолго оставил художника, а он уже скучал, уже тосковал, и молил: «Вернись, хотя бы в мечтах!». И тут же здравый рассудок шептал в ответ: «Нет, оставь меня в покое! Позволь мне жить нормальной жизнью!». И сколько бы противоречивых чувств не крутилось у него в голове, Арманд осознавал жестокую правду – одержимость управляла им, и больше всего на свете он боялся ее потерять, ненавидел, и молил не оставлять. Черный ангел его грез стал его дурманящим безумием, и нет спасения, никогда не обрести избавления.

Глава 2

Она сидела, закинув ногу на ногу, напротив своего спутника. Мужчина что-то увлеченно рассказывал. Она лишь усмехалась, пронзая его взглядом. Слова – пустые, ненужные звуки, они не имеют значения. Главное, энергия желаний, она вытекала из него мощными потоками, струилась по ее коже и на вкус его пороки были похожи на игристое терпкое вино. От предвкушения она томно облизала губы, сегодня ночью у нее будет особенно сочный десерт.

Мужчина, был низкорослым, полноватым, на голове отчетливо сверкали залысины. И все же он умел расположить к себе дам, умел добиваться целей, одержимый алчностью во всех ее проявлениях. Совесть его давно уже покоилась с миром, в глазах – только выгода и желание удовольствий – неплохой экземпляр.

Ее спутник не сомневался – вечер закончится их совместной ночью. Раздутое самомнение пело: «Птичка попалась в его сети!». Она не разубеждала мужчину, пусть наслаждается последними минутами своего триумфа.

- Иветта, ты меня покорила с первого взгляда! Такой роскошной женщины я еще не встречал! – она не сразу среагировала на чужое имя. Впрочем, они у нее почти каждую ночь разные, пора бы привыкнуть.

Они находились в его квартире на восемнадцатом этаже. Спутник был тщеславен и горд собой, самомнение еще один порок, правда, не такой вкусный. Она грациозным движением окинула назад каштановую прядь, ярко алые губы изогнулись в снисходительной улыбке. С этим мужчиной даже не нужно поддерживать беседу, он сам с собой готов говорить часами, она лишь послушно кивала головой, поддерживая его бредни, и от этого в его глазах выглядела еще большим совершенством.

Как он устал от беспрерывного щебетания своих любовниц. От их вечных дурацких разговоров, он хотел говорить только о себе любимом, он жаждал этого гораздо больше секса. Что ж сегодня он мог удовлетворить свое желание.

Его монолог длился долго, безумно долго, и ни на миг в ее глазах не погас интерес. Пусть и умело наигранный, разницы нет. Потом спутник вдруг спохватился, словно только что вспомнил о цели ее визита, включил музыку, пригласил на танец, потные ручки обняли стройную талию. Ее молчание разожгло еще большее желание.

Притянув его к себе ближе, практически касаясь его губ, она дыхнула ему в рот, выпуская заметный только ей, язык синего пламени. Глаза мужчины затуманились, рот распахнулся еще шире, позволяя чужеродной энергии беспрепятственно проникать внутрь.

Теперь настал ее час наслаждения, она блуждала по закоулкам его души, не сдерживаясь, властно и нагло исследуя его темноту, все греховные желания теперь были открытой книгой. Раньше она лишь улавливала запахи его пороков, могла предполагать, догадываться, теперь же она ощущала их у себя на языке, и скривилась от горечи и кислоты. Мужчине удавалось умело прятать насквозь прогнившее нутро,  даже она не подозревала о масштабах его алчности. Сколько душ он загубил? Сколько людских слез пролилось по его вине?

К сожалению, она ошиблась, сладкого десерта не будет, а послевкусие еще долго будет терзать ее. В очередной раз под человеческой оболочкой оказалась тухлая начинка.  Выпустив изо рта огненную плеть, она безжалостно вонзила ее спутнику в рот, испепеляя его нутро, сжигая и подчиняя. Добралась до мужской силы, слабой, низменной, и без сожалений полоснула по ней, обвила огненной плетью и втянула в себя.

Порой, если мужчина оказывался достойным внимания, она позволяла себе развлечься, подпускала к телу и даровала последний миг блаженства. Сегодня спутник подарил лишь горечь и разочарование, и такое случалось все чаще и чаще. А так хотелось ощутить порочную сладость на кончике языка, поиграть ей во рту как конфетой. Увы, не в этот раз.

Когда она закончила, мужчина глупо улыбался, и стоял лишь удерживаемый ее руками. Она отпустила его, и туша упала на пол. Лицо не изменило идиотско-довольного выражения. Открыв окно, она встала на подоконник, расправила крылья и ночное небо поглотило ее, она закуталась в тьму, слилась с ней, и никем не замеченная, невидимая, приземлилась на окне дома в противоположном конце города.

Окно было открыто, он почти никогда ночью не закрывал его. Она спрыгнула на пол, взгляд скользнул по сплетенным телам на кровати. Подошла ближе, смотрела, склонив голову, в глазах интерес, на губах загадочная улыбка. Коснулась обнаженной спины мужчины черным крылом, он дернулся и потянулся к ее ласке. Странно, он сейчас не может ни видеть, ни чувствовать ее.

Прошептав ему на ухо два слова, она повернулась, прошла к расставленным картинам, протянула руку к одной, и через мгновение полотно поглотило ее. В комнате вновь остались только извивающиеся на постели тела.

Глава 3

Арман проснулся от аромата кофе и стуков на кухне. Минуты три он не открывал глаза, стараясь как можно дольше  задержать состояние полусна, когда мир еще не обрел краски и привычные очертания. Он обожал неспешное пробуждение, именно в эти мгновения, можно было почувствовать себя почти счастливым человеком.

Почти… пока мысли одна за другой не врывались в его сознание, раскачивая, как на качелях его душевное спокойствие. Вот и сейчас ярким лучиком в голове высветились события прошлой ночи, и тоска по ней вырвала глухой вздох разочарования из груди. Как можно любить? Как можно скучать за образом в голове? Мда, только вопрос времени сколько он еще сможет продержаться, прежде чем пополнит ряды душевнобольных и отправится в соответствующую больничку.

- Поднимай свой зад, соня! – раздался их кухни насмешливый голос Габриэллы.

- Иду, иду, - скривившись, Арман поднялся с кровати и направился в ванную. Неспешно приняв душ, он посмотрел на свое отражение в зеркале. Черные, слегка удлиненные волосы намокли, под большими карими глазами пролегли тени. Он скривил довольно полные губы, отмечая, что переживания не проходят бесследно. И что в нем женщины находят? Или просто запах славы ослепляет их? И будь он хоть низкорослым толстячком, к нему бы все также липли?

Он перевел взгляд на загорелую грудь, где под кожей перекатывались мышцы. Скорее всего строение его тела и привлекает. Не похож он на художника, вот нисколько не похож. Только тело не результат походов в спортзал, а всего лишь отголосок его постыдной тайны. Еще одной. И этого не изменить, ему предстоит прожить жизнь чудовищем, прятаться за масками и притворяться, ежесекундно, ежеминутно, днями, годами…

Арман фыркнул, не вытираясь, надел трусы и брюки. День только начинался, а он уже успел загрузить себя на полную катушку.

- У тебя видос как с жесткого бодуна! – Габриэлла аж согнулась пополам от хохота. Видно она была в отличном расположении духа.

- Зато ты смотрю бодрячком, - художник скривился и присел за стол. Подруга сварила кофе и сделала бутерброды, и на том спасибо. Провел взглядом по женской фигурке, обычные потертые джинсы, белая футболка, длинные волосы собраны в хвост, пистолет занял свое привычное место в наплечной кобуре, - Уже в полной боевой готовности?

- Так мне опаздывать и прохлаждаться нельзя, не то, что некоторым, - она хмыкнула, уселась на табурет, широко расставив ноги, и сделала несколько глотков кофе.

 - Мне к твоему сведению сегодня тоже на пары, - Арман взял бутерброд и принялся с аппетитом уплетать его.

- Я вот не пойму, какого ты до сих пор преподаешь? Бабки есть, выставки проходят на ура, а ты полжизни проводишь в стенах академии? Студенточек соблазняешь? – он привстала и щелкнула его двумя пальцами по носу.

- Ты прекрасно знаешь – я не сплю со своими студентками. Почему преподаю? Нравится мне, и это дарит ощущение хоть какого-то порядка в моей жизни. Работа не дает расслабиться, полностью слететь с катушек. Дисциплина, какая ни какая, - он пожал плечами. – Ты вот тоже не хочешь менять свою работу в полиции, на размеренную и спокойную жизнь. Что ищешь, Габи, адреналина? – художник улыбнулся порочной улыбкой, обещавшей все и ничего.

- Жить, как на пороховой бочке, в этом мой кайф. Ты сам знаешь. А все эти бабские штучки, мечты о семье, романтике, - она сморщила нос, - брр, мрак и мой кошмар. И самое лучшее для меня дружеский трах, в этим мой гений, ты справляешься безукоризненно, - он подмигнула, и привстав хлопнула его по плечу, - Кстати, спасибо, ночью было неожиданно и жарко!

- Рад стараться, - художник самодовольно ухмыльнулся. – Габи, ты для меня находка два в одном, и лучший друг и секс без обязательств, выноса мозга и прочей мутотени, - он действительно ценил возможность быть самим собой с этой странной женщиной, по повадкам больше напоминавшей мужчину. Она знала почти все его тайны, не лезла в душу, не ревновала, допускала к телу без лишних сантиментов.

- Дружба, приправленная сексом, - она хохотнула. – Слушай, со мной-то понятно, а вот тебя что так сильно привязало к академии? Может правду говорят про ваше пристанище талантливых и ранимых? – тут ее взгляд посерьезнел, в Габриэлле просыпался коп, если она чуяла тайны, то непременно должна была докопаться до сути.

Глава 4

- Ты о чем вообще? Что говорят? – он нахмурился.

- Вас называют не иначе, как академия одержимости. И там у вас происходит просто отвал башки! – женщина высунула кончик языка, серые глаза заблестели.

- Габи, это обычная художественная академия. Там много талантливых, и в тоже время довольно странных, сама знаешь, многие художники слегка не в себе, бывает и сильно. Так что уйми свой интерес, и займись реальными делами.

- Хочешь сказать, неправда, что за исполнение своих желаний, обитатели академии в награду получают одержимость? – она приблизилась ближе и включила свой рентгеновский взгляд копа, улавливать сомнения и ложь у Габи было профессиональным умением.

- Бред! – художник постарался придать своему лицо расслабленное выражение, но судя по всему, его ответ еще сильнее разжег любопытство подруги. – И мне смешно, что ты коп, а веришь в сказки!

- Нее, чтобы ты не говорил, но моя чуйка меня не подводит. Нечто в этом есть и я не успокоюсь, пока не доберусь до истины, - она довольно потерла руки.

Арман задумался, ведь, правда, когда он начинал преподавать, он был никому не известным художником, без шансов когда-либо изменить положение вещей. Он так отчаянно мечтал о призвании, чтобы наконец-то на него обратили внимание, оценили талант. И спустя несколько лет, все произошло в точности, как он мечтал. Только вместе с исполнением мечты, пришла безумная одержимость, его черным ангелом. Сумасшествие полюбить музу, которую сам придумал и нарисовал. С этим он никогда не смирится, но и сделать ничего не мог. Его одержимость, росла день за днем.

Но это если говорить именно про него. А что кается других преподавателей и студентов академии? Есть ли у них похожая одержимость? Об этом Арман никогда не задумывался.

- Придешь в академию и будешь вынюхивать? – художник принял расслабленную позу, и на губах играла дружелюбная улыбка с крупицей насмешки.

- Не, знаешь, как говорится, дело само находит копа. Вот и я уверена, рано или поздно, а моя работа приведет меня к вам. И вот тогда на законных основаниях, я переверну там все, вытрясу душу из каждого, и доберусь до их самых грязных скелетов в шкафах, - она загорелась идеей, уже предвкушала новое дело.

- Габи, а вот это похоже на одержимость! – Арман отпил из своей кружки остывший кофе. Или же у тебя на работе давно не было по-настоящему стоящего дела.

- Не было, ты прав. Все как-то скучно и пресно последнее время, - она скривилась.

- Обычно, затишье бывает перед бурей. Будь уверена, скоро появится дело. А насчет академии, ты итак знаешь мои тайны, то, что может навсегда похоронить мою карьеру преподавателя. А больше там ничего нет. Мой совет – забудь. Выкинь из головы чужие сплетни и бредни, - Габи действительно знала о нем почти все, кроме его одержимости Музой. И пусть женщина была своеобразной, порой непредсказуемой, он ей доверял, и очень ценил их дружбу.

- Я считаю, ты зря отрицаешь свою вторую натуру. Это может иметь печальные последствия, потом. Арман, ты, такой как есть, невозможно безболезненно отрезать от себя половину! – а теперь она примеряла на себя образ мозгоправа.

- Закрыли тему! – оно рявкнул довольно злобно. Любое упоминание о его особенностях художник воспринимал слишком болезненно.

- Скручивай обороты, - Габриэлла подняла руки вверх, не переставая улыбаться, всем видом показывая, что грозным тоном ее не пронять. – И все же академия лакомый кусочек для меня, не бывает дыма без огня, а значит и одержимость не миф.

- Занимайся лучше своей работой, Габи. И не лезь на мою территорию, - он недовольно пробурчал.

- Не переживай твои тайны останутся при мне,- женщина ткнула себя кулаком в грудь, - я охочусь за чем-то более горячим и интересным. А ты для меня давно открытая книга.

- Так уж и открытая? – художник добродушно улыбнулся.

- А кто знает тебя лучше? – она склонила голову на бок, и хитро прищурилась.

- Ты права, наверно никто… - и правда, хоть Габи пересекалась далеко не со всеми его демонами, но определенно знала поименно большую часть из них.

Глава 5

Из дома они вышли вместе, и тут же разбрелись по своим машинам. Подруга умчалась на службу, а Арман еще долго сидел, упершись лбом в руль. Настроение стремительно опускалось все ниже и ниже нуля. Была даже мысль притвориться больным и прогулять работу. Художник тут же обозвал себя слабаком, завел машину и поехал на работу.

Академия представляла собой старинное  готическое здание. На фоне новомодных построек, оно возвышалось как огромный замок из мрачной сказки. Потому и легенд ходило много. Арман не раз слышал про призраков, всевозможных духов и ведьм. Особенно эти рассказы действовали на туристов, которые с восторгом взирали на академию.

Для художника это здание тоже стало родным, слишком он прикипел душой, хотя и многие вещи внутри этих стен эго откровенно раздражали. Но именно тут он получил опыт, славу, признание. Только за свои заслуги, без протекции и связей получил должность декана факультета изобразительного искусства и реставрации.

А еще он безумно любил открывать новые таланты среди студентов. Это было подобно тому, чтобы вырастить из маленького птенца, огромную красивую птицу, научить ее летать, дать ориентиры, и открыть самое верное направление полета.

Он сразу прошел в аудиторию, не желая встречаться с коллегами. Их пустая болтовня, шуточки и смех, врезались бы в его сознание, как острые осколки разбитого стекла. Поздоровавшись и взглянув на студентов, Арман отметил, что девушки с каждым днем оголялись все больше и больше. Еще немного и их прелести выпадут из неприлично огромных вырезов.

Сегодня была лекция, и у него было стойкое ощущение, что треть студенток, раздевают его глазами, представляют в своих эротических фантазиях, и им плевать с высокой колокольни, что он там рассказывает.

Это был третий курс, все уже довольно взрослые, почти состоявшиеся личности. Иногда Арман им даже завидовал, их беззаботной молодости, веселью. У него подобного не было. Нищета, боль и издевательства, все, что он видел до академии. И больше всего художник боялся вернуться на дно, с которого с таким трудом вылез.

Лекцию внимательно слушал, проявляя неподдельный интерес один студент – Лотер, молодой гений. Именно Арман раскрыл его, он был уверен, еще пара-тройка лет, и юное дарование переплюнет многих новомодных художников. Он потеснит их, и именно за его работы будут биться галереи, наперебой предлагая провести выставку. Скорее всего, паренек превзойдет даже его самого, и Арман был бы этому только рад.

Время лекции закончилось. Лотер с горящими глазами, подбежал к его столу, дрожащими пальцами раскрывая полотно.

- Господин декан, не могли бы вы взглянуть? – без сомнений, парень не спал несколько ночей, одержимый идеей создания своего шедевра. Незавершенная работа была и правда удивительной, это была дивная абстракция, с игрой фигур, света, и чем дольше он смотрел, тем большую глубину замечал. Картина была, словно живая, приковывала и не отпускала взгляд. Именно на такие полотна можно любоваться днями напролет, и всегда находить для себя что-то новое. – Она еще не доработана, - он смущенно опустил курчавую русую голову, уставившись на свои измазанные краской ботинки.

- В этой работе ты поднялся на несколько ступеней вверх, профессионализм растет, Лотер, - декан ободряюще улыбнулся. Студент в нерешительности поднял глаза, в них светилось счастье и расцветала надежда.

Они продолжили обговаривать работу. Краем глаза Арман заметил, что многие студентки не спешат покинуть аудиторию. Терпеливо дожидаясь, когда они закончат обсуждение.

- На сегодня у нас все, вы можете быть свободны, - бросил раздражительно.

- Сэр, у меня к вам важный вопрос, - выступила вперед бойкая пышногрудая блондинка. – С вашего разрешения я подожду, пока вы освободитесь, - она сверкнула белоснежной улыбкой, будучи уверенной на все сто, что это выглядит соблазнительно.

- У всех остальных тоже вопросы? – в ответ, девицы дружно закивали. Художник постарался сдержать ярость. Этот день сурка со студентками повторялся снова и снова.

Арман сосредоточился на Лотере. И его работе, хотя бы ненадолго мысленно отгородившись от прочей суеты. Когда же разговор завершился, его тут же атаковали девицы, задавая до невозможности глупые и банальные вопросы. Нет, поистине, разум – самая привлекательная женская черта. Без него все другие прелести теряют смысл.

Конечно, и у него были талантливые студентки, заслужившие его уважение своими стараниями, и расцветающими талантами. Но они как раз и не докучали, обычно вели себя тихо, как мышки.

- Доброго здоровья, господин декан! – в дверном проеме показалась белокурая голова его друга. – Дамы у меня важный разговор, с вашим преподавателем, будьте любезны, и оставьте нас наедине.

Скривившись, девушки покинули аудиторию. Мужчина, хохоча, уселся на стол:

- А ты как всегда в окружении своих курочек.

- Фабьен, будь добр забери их себе. Я не против, - Арман сел на стул, и стал массировать пальцами виски. От их щебетания их  звонких голосков, голова раскалывалась.

- Я бы с радостью, только им подавай тебя, нашего гения. А ты смотрю, совсем помят. Бессонная ночка? – в серых, почти прозрачных глазах друга плясали смешинки.

- Типа того, - сейчас беззаботное настроение Фабьена раздражало со страшной силой.

- Мда, вижу, чтобы привести тебя в чувство понадобится тяжелая артиллерия! – он ловко спрыгнул со стола, обошел стол и довольно ощутимо хлопнул художника по плечу.

- Или просто оставить меня в покое… - они с другом сейчас явно были на разных полюсах взаимопонимания.

- После работы, заедем перекусить, переоденем шмотки, и я повезу тебя в одно занятное местечко. Пора тебе развеяться, да и мне не помешает познать женской и доступной теплоты, - Арман тут же скривился, собираясь возразить, но мужчина опередил его, - Возражения не принимаются! Поверь, ночка будет жаркой, вмиг выкинешь всю муть из головы!

Глава 6

Она летела окутанная густой и непроглядной тьмой. Черный туман был влажным и бархатным, он пробирался под кожу, стараясь подчинить, засасывал, шептал обещания и дарил ложное чувство безмятежности. Она уже давно научилась сопротивляться, умела брать, не давая ничего взамен. Или это ей только казалось?

Умение ориентироваться в непроглядной тьме у нее было давно. И никакие иллюзии и ухищрения не могли сбить ее с пути. Вот впереди высветилось серое пятно. Она скривилась, даже издалека ощущая его силу, вихрем налетел страх, пытаясь сковать ее по рукам и ногам, заставить трепетать перед ним. Ноэ любил вкус страха, он считал его самым аппетитным блюдом, только она не позволит питаться собой. Нет, прошли те времена, когда она была безропотной прислужницей. Она вызвала в себе всплеск адреналина, кровь побежала в жилах быстрее, маленькая победа. Посланный страх улетел побежденным, так и не достигнув цели.

Опустившись на каменные ступеньки, она вошла внутрь, в пещере темнота немного отступила, так что можно было увидеть размытые очертания пляшущих теней. Было так тихо, что собственное дыхание казалось ей слишком громким. Коридор вывел ее к небольшому помещению, Ноэ стоял неподвижно, как черное изваяние, и только светло-голубые глаза сверкали холодным блеском.

Посреди зала стоял стол, на нем доска, отдаленно напоминавшая шахматную, на ней расположились мерцающие черные и синие фигуры. На первый взгляд они располагались хаотично, и только двоим, была известна тайна и порядок движения каждой фигуры.

Ноэ смотрел на нее пристально, касаясь ее взглядом, словно сотни мерзких маленьких щупалец трогали ее. Нет, он не получит ее страх. Приблизивши к доске, она протянула руку и черные фигурки словно ожили, чувствуя хозяйку. Мерцание оникса на рельефной поверхности успокаивало.

Из ее ладони выпало три светящихся шарика, ни покатились по доске, приблизились к фигурке пузатого черного человечка и вошли в нее. Насытившись лакомством, человечек ожил, и прошел вперед на две клетки, приблизившись к синей жабе. В следующий миг началась схватка синего и черного пламени, еще минута, и черная фигурка уничтожил противника, поглотив жабу в себя, от чего стал еще толще. И тут же замер, словно ничего не происходило.

- Хороший ход, - раздался низкий голос. Слова Ноэ били живыми, они летели к ней, неся с собой ужас, пытаясь пробить ее щит, и порадовать хозяина добычей.

- Заканчивай. Тебе больше меня не запугать, - она говорила уверенно, он уловит в ее голосе малейшее сомнение.

- Не зарекайся, - он засмеялся леденящим смехом, казалось, даже каменные стены покрылись инеем.

- Ты больше не мой хозяин. И я тебе не служу, - она подняла глаза и выдержала его взгляд, даже не дрогнув. Правда сил на это потребовалось больше, чем она предполагала.

Он резко поднял руку, и из рукава черной рубашки вырвалась зеленая плеть, устремленная к ней. Она успела подставить руку, и оружие намоталось вокруг запястья, жаля кожу. Дернув рукой, вырвала плеть, и бросила ее на пол. Тут же зеленый огонь погас, и на каменном полу не осталось и следа.

Ноэ поднял вторую руку, и огненный шар полетел в ее крылья, на этот раз она не смогла увернуться, и огонь опалил черные перья. Боль пробежала по телу раскаленным железом, она не поморщилась, оставаясь стоять ровно.

- Когда ты сражаешься с мнимыми врагами, твой истинный противник наносит удар, от которого не отвернуться. Потому лучше не зли меня, наша с тобой игра только началась, - он подошел к доске, и его синие фигурки задвигались на своих местах, истощая силу, светясь и приветствуя хозяина. – Мы все еще можем играть в тандеме.

- Нет, - из ее рта вырвался красно-синий луч, и хлестнул его по губам, пытаясь проникнуть внутрь. Ноэ пошатнулся, тело вздрогнуло, и он засмеялся мелодично, громко, зал наполнился холодом, ее луч разлетелся на тысячи мельчайших осколков.

- Каким же смрадом ты питаешься, - он уже не смеялся, но раскаты леденящего звучания эхом отвались в висках.

- Придет час, когда я смогу накормить им тебя, - она приложит все усилия, чтобы именно так и было.

- Спасибо, вдоволь побаловала своими сказками. А вместо этого ты должна решать нашу общую проблему. Он не рисует, - слова холодными осколками вонзались в кожу, взгляд все больше подавлял.

- Я не могу вложить ему кисть в руки, - ей не нравилось, что Ноэ попал в цель, это было ее упущением.

- Если надо вложи. Реши проблему. Мне стоит напоминать, что это именно ты выбрала своей главной фигурой того, кто даже не в состоянии принять свою силу?

- Разберусь, - ноги уже не слушались, каждое слово Ноэ пробивало брешь в защите.

- Если в ближайшее время не будет нового холста, за дело возьмусь я, но тогда ты проиграешь, - он смотрел самодовольно, вонзая иголки ей в голову, пробираясь к разуму, сегодня Ноэ был слишком близок, чтобы пленить ее мысли.

- До встречи, - она кивнула головой, и слишком поспешно удалилась. Лучше так, чем проиграть сейчас, когда их игра только началась. Слишком высоки ставки, она не имеет права оступиться.

Глава 7

Утренний разговор с Габи то и дело всплывал в его голове. Художник посмотрел на улыбчивое лицо друга, чем он может быть одержим? Реставратором Фабьен был технически хорошим, но без искры. Он не стремился к славе, довольствовался преподаванием, и просто кайфовал от жизни. Эх, порой Арман завидовал здоровому пофигизму друга. Еще друг любил женщин, но и это нельзя назвать чем-то особенным, сколько мужиков падки на женские прелести, он сам не прочь иногда провести вечер в приятной компании без обязательств. Нет, в данном случае подруга ошибается. Только ему так «повезло» попасть в зависимость от Музы.

Перед глазами сразу же возник образ его совершенства. Художник всегда представлял ее настолько явственно, что казалось, только руку протяни и сможешь потрогать мечту.

- Ты чего завис, дружище, - от голоса Фабьена он аж вздрогнул, даже и не заметил, как снова вылетел из реальности.

- Да, вот думаю, хороша у тебя жизнь беззаботная, ни тревог, ни хлопот, сплошные развлечения, - он тряхнул головой, отгоняя, ставшие уже такими привычными наваждения.

- А ты меньше загоняйся, и твоя жизнь станет куда веселее, - иногда создавалось впечатление, что улыбка никогда не сползает с лица друга.

- Если бы я мог, если бы мог…

- Будем исправлять ситуацию. У тебя еще одна лекция?

- Да.

- Лады. Тогда после, жду тебя на первом этаже. Дерзай, гений! – помахав рукой, Фабьен покинул аудиторию.

Он прав, сегодня развеяться не помешает. Следующая лекция пролетела незаметно. С первокурсниками было интересно, изучать их, присматриваться, искать таланты. Спустившись вниз, Арман сразу же заметил своего друга, мило беседовавшего с Селестой.

- Доброго дня! – он подошел к ним и любезно поздоровался.

- Господин Арье, собственной персоной! Как поживаете? – увидев художника, женщина оживилась. Она была деканом факультета дизайна, одета всегда с иголочки, утонченная, манерная особа.

- Спасибо, неплохо, - он прошелся оценивающим взглядом по ее фигуре. С момента их первой встречи Селеста определенно похорошела. Создавалось странное впечатление, что года в ее случае идут вспять, прибавляя ей привлекательности. Только не было в ней женского огня, то что могло зацепить мужика.

Арман с содроганием вспомнил их единственный раз на дне рождения ректора. Тогда мимолетное желание соединило их, и после торопливого секса в пустой аудитории, навсегда развело по разным берегам. Ни эмоций, ни удовлетворения, ничего, создавалось ощущение, что за красивой оболочкой пустота. После этого случая он старался избегать дамочку. Впрочем, и она ограничивалась, улыбочками и невинным воркованием.

- Как всегда загадочен и молчалив, - женщина кокетливо поправила белокурую прядь.

- Селеста, было приятно пообщаться, - он выдавил из себя вежливую улыбку, - Мы немного спешим, - взяв друга под локоть, подтолкнул к выходу.

- Конечно, не смею задерживать, - раздалось им в спину.

- А она бы не прочь повторить с тобой! – весело заметил Фабьен, когда они покинули академию.

- Храни меня небеса от таких повторов! – он скривился, словно, одним махом съел лимон.

Глава 8

Все же Фабьен сам по себе был отличным антидепрессантом. Всего час в его компании, а художник уже улыбался. Друг рассказывал байку за байкой, источая позитив, заряжая окружающих. Даже незнакомые люди невольно улыбались, взглянув на него. Это определенно талант.

Перекусив, мужчины по очереди заехали друг к другу домой, переоделись. Фабьен вызвал такси:

- Сегодня нам с тобой за руль лучше не садиться.

- Это я уже понял, - Арман вышел из ванной комнаты, на ходу застегивая джинсы.

- Все же ты талантище, смотрю на картины, и каждый раз как первый, - друг с интересом рассматривал холсты. – Только не пойму, какого ты их держишь у себя в спальне? И мастерской до сих пор у тебя нет? При твоем статусе пора бы уже себе берлогу поприличней найти.

- Меня все устраивает. Бывает, просыпаешься ночью, от нахлынувшего вдохновения, и все под рукой, - просыпался он всегда только по одной причине – Муза заполняла сны, она требовала творить, ласкала его, и сводила с ума. Но этого он никогда никому не расскажет.

Арман с любовью посмотрел на свои картины, нестерпимо захотелось обнять холст. Приласкать ее, и почувствовать едва уловимое движение в ответ. Да, Муза всегда отвечала. Художник умом понимал, что верит в бред, сам над собой насмехался, и продолжал верить. Впрочем, он уже давно поставил себе диагноз.

- Очередная выставка вроде в этом месяце? – Фабьен продолжал изучать картины.

- Да. Последние формальности надо утрясти.

- Это будет фурор!

- Как знать… - он уже давно ничего не рисовал. Начинал, и все было не так, что-то перегорело – это была еще одна неразрешенная проблема художника. Он боялся, что больше никогда не напишет ничего стоящего, и путь его лежит прямиком в забытье. Здравствуй дно! Давно не виделись.

- О, а вот и тачка!- воскликнул мужчина, глядя на экран своего мобильника. - Дружище, хватит раскисать! Погнали! – он оживленно потер руки, и пошел к выходу.

Фабьен притащил его в один из новых клубов. Довольно большое трехъярусное заведение. Было довольно шумно и многолюдно. Глаза слепило от ярких разноцветных вспышек, так что реальность воспринималась отдельным кадрами.

- Сейчас будем поднимать градус твоего настроения, - мужчина подтащил его к угловому столику, тут же, как по щелчку пальца перед ними возникла улыбающаяся официантка. Фабьен сделал заказ, даже не поинтересовавшись мнением Армана.

- Ничего так цыпочка!

- Для тебя все ничего. У тебя слоган по жизни – дают, бери! Ты и берешь всех девок без разбору! – художник весело рассмеялся.

- А что плохого, ловлю кайф при малейшей возможности. Чего болт зря простаивать будет!

Официантка принесла напитки и закуски. Вечер начинался, алкоголь делал свое дело, на краткие мгновенья, рассеивая тревоги, загоняя их вглубь. Через некоторое время Арман уже весело раскачивался в такт музыке, и клуб уже не раздражал, а людской гомон перестал нервировать.

Фабьен отлучился в туалет, а вернулся уже в сопровождении смуглой красотки. Очень быстро художник почувствовал себя лишним, и встал из-за стола. Зачем мешать другу, пусть развлечется с дамой. Да и он сам был не прочь легкой интрижки. Спустившись к бару, он примостился на стул и заказал выпивку. И тут его взгляд споткнулся, рот приоткрылся, а алкоголь моментально выветрился.

С другого конца барной стойки, сидела девушка, она неторопливо попивала коктейль. Арман даже протер глаза, но видение не исчезло, незнакомка слишком сильно напоминала его Музу. Нет, этой девушке было далеко до совершенства, она не была красавицей, но увидев ее раз, забыть уже невозможно. Что-то в ее образе было уникальным, неповторимым.

Она словно что-то почувствовала, подняла голову и улыбнулась, в грациозном движении губ было все, тайны, обещания, соблазн и секс, и за всем этим он уловил крупицу зла. Огромные глаза в полумраке казались черными, и художник отчаянно захотел узнать, какого же они цвета на самом деле. Шоколадные волосы обрамляли лицо, а к кончикам становились все светлее и светлее.

Незнакомка похлопала по пустующему месту возле себя, и Арман заворожено ловил каждое движение ее тонких и изящных пальчиков. Не раздумывая ни секунды, он направился к ней, художник хотел познать все, что обещала эта улыбка, чего бы это ему не стоило.

Глава 9

- Скучаешь? – ее бархатный голос вмиг окутал разум.

- Уже нет! – художник уселся на стул, - Арман, - смущенно представился.

- А… р… м… а… н, - она медленно произнесла его имя, словно пробуя каждую букву на вкус. – Мне нравится…

- А как мне называть прекрасную незнакомку? - он не мог отвести взгляда от ее глаз, они были темно-синие, как полночное небо, глубокие, проникновенные. Именно так он рисовал глаза Музы на своих картинах, сходство было поразительным.

- Мое имя не имеет значения, - она взяла бокал и сделала медленный глоток, неотрывно глядя на него.

- Что же тогда имеет значение? – он пожирал ее глазами, и ничего не мог с собой поделать.

- Наш момент, здесь и сейчас, - девушка провела кончиком языка по краю бокала, ее движение тут же эхом отозвалось у художника в паху.

На вид ей было лет двадцать семь – тридцать, довольно вызывающий макияж, который не выглядел вульгарным. С его Музой она была похожа цветом и выражением глаз, лицо не дотягивало до воображаемого совершенства, и все же что-то с неведомой силой притягивало. Она пахла сладким соблазном, ее стойкий аромат, казалось, будет обволакивать его еще долгое время, после того как незнакомка уйдет.

- Ты и я… - он накрыл ее руку своей, сердце ускорило ритм, разум помутился, вернулось состояния опьянения. Незнакомка не убрала руку, лишь склонила голову, продолжая его изучать. – У меня стойкое ощущение, что мы уже встречались?

- Может да, а может нет, все в этом мире относительно, - она засмеялась, мягко, непринужденно, словно приласкала перышком кожу.

- Дружище ты, где запропастился? – за спиной раздался пьяный голос Фабьена. Как же не вовремя.

- Я тут… - договорить друг не дал.

- Ого, - он тихо присвистнул, - А кто это у нас тут? – мужчина без стеснений разглядывал незнакомку с головы до ног. – Я Фабьен, - взяв ее руку, поцеловал и не спешил отпускать.

- Очень мило, - девушка скользнула по нему равнодушным взглядом, и плавно освободила свою руку. – Только сейчас третий будет лишним, - ее глубокий голос пронизывал до костей.

- Понял, не дурак, удаляюсь, - он подмигнул художнику, с сожалением бросил прощальный взгляд на незнакомку, и растворился в толпе.

- Будешь еще что-то пить? – он терялся с ней, чувствуя себя несмышленым мальчишкой.

- Тебя… - одно слово вышибло весь воздух из легких. Арман так и замер, широко раскрыв глаза, и приоткрыв рот.

Она грациозно встала, ее пальчики, словно сотня бабочек, коснулись щеки художника:

- Идем?

- Куда? – он был словно под гипнозом.

Она повернулась, давая возможность полюбоваться на грациозный изгиб спины, на то, как аппетитные ягодицы, отчетливо вырисовывались под облегающим темно-бордовым платьем. Потом резко повернулась, сверкнув сапфировым блеском своих глаз:

- Лови момент, Арман. Иначе я уйду, одна…

Иллюзия выбора. Нет мыслей, нет сомнений, есть только одно желание – следовать за незнакомкой, куда бы она его не привела.

Их прогулка по клубу была не долгой, она открыла двери вип-кабинку, и даже не оборачиваясь, проскользнула внутрь. Художник последовал за ней.

Тут царил полумрак, соблазнительница стояла в ореоле зажженных свечей, от чего сама казалось нереальной, обрамленной мерцающей аурой.

- Кто ты такая? – вопрос прозвучал хрипло.

- Тсс… не нужно слов, - она сделала шаг навстречу и положила палец на его губы, - Действуй…

Если до этого художник еще цеплялся руками за край пропасти, пытался сохранить остатки самообладания, то одно прикосновение, и вся жизнь осталась где-то далеко позади, сейчас имел значение только взгляд сапфировых глаз.

Арман поймал ее руку и облизал пальцы, стал медленно продвигаться выше по руке, вбирая в себя ее запах, наслаждаясь гладкостью кожи. Ему показалось мало, хотелось чувствовать ее всю, прижать к себе, обладать, завоевать. Обхватив за талию, впился в губы поцелуем, еще сильнее прижал ее к своему телу. Арман втягивал ее губами, выпивал, ощущая, как желания переполняют член, как он рвется наружу, одержимый неутолимой жаждой.

Незнакомка прервала поцелуй, толкнув его на диванчик. Губы чуть припухли, грудь вздымалась. Художник протянул руки, желая снять мешавшее платья, его глаза хотели насладиться безупречной картиной обнаженного тела. Соблазнительница, улыбнулась, и отрицательно покачала головой, а руки ее уже пробирались к его ширинке, прикосновение пальцев к плоти прожгло его насквозь. Изо рта вырвался немой крик блаженства, голос покинул его, тело больше не подчинялось Арману, он был полностью в ее власти.

Как фокусник, она извлекла откуда-то презерватив, наклонилась, и медленно раскатала его губами по члену, язык при этом танцевал на нежной коже, задевая самые чувствительные зоны. Он блуждал в потоке непрерывного наслаждения, задыхался, и протягивал руки к ней, желая дарить в ответ, целовать, ласкать. Незнакомка была иного мнения, она проворно оседлала художника, давая понять – править сегодняшним балом будет только она. Начиналась райская дорога в ее глубину. Словно после жаркого изнуряющего солнца, он окунулся в океан живительной влаги.

Соблазнительница удерживала руки Армана, не давая ему двигаться, не позволяя ласкать себя, полностью удерживая контроль. Она задвигалась, сначала медленно, постепенно ускоряя ритм, в ее полночных глазах поблескивали вспышки молний, с каждой минутой он хотел ее еще сильней, глубже, больше. Незнакомка искушала снова и снова, и в то же время омывала, очищала, забирая его тревоги, позволяя разделить их общий миг удовольствия.

Она ускорила ритм, обдавая его горячим дыханием, приправленным запахом ее собственной срасти. Началась дикая пляска нервных окончаний, каждая клетка его тела впитывала ее, неслась в потоке новых ощущений. Душа кричала, сердце рвалось наружу, ее глаза в момент высшего блаженства всецело поглотили его. Момент оргазма превратил ее в порочное совершенство. Художник хотел проникнуть дальше в их глубину, узнать, что за секреты, спрятаны за полуночной дымкой ее глаз, но она преградила дорогу, сжав лоно, приближая его разрядку. Арман терял себя, изливаясь, ощущая настолько полное ощущение наслаждения, что оно граничило с болью.

Глава 10

- Подожди! Кто ты такая? – слова разбились о пустую кабинку.

Арман встал, пошатываясь, наслаждение еще блуждало по телу, приятный дурман не проходил. Застегнув штаны, пригладив волосы, он выбежал, посмотрел по сторонам, все было как прежде, только незнакомка исчезла. Он метался по клубу, выбежал на улицу, пытался уловить ее запах – ничего. Она словно растворилась, как виденье. Буд-то ничего и не было. Но ведь было, и она вполне реальна! В этом он был уверен!

- Ты сегодня выиграл в лотерею, - сказал Фабьен, когда художник с выражением растерянности и недоумения вернулся к их столику.

- Ты не видел, куда она пошла? – он залпом осушил бокал.

- Дружище, я за вашими скачками не следил. Хотя дамочка ну прям высший сорт, - мужчина причмокнул и облизал два своих пальца.

- Где твоя новая подруга? – Арман озирался по сторонам, все еще не теряя надежды заметить в людской толпе ее манящую фигурку.

- Перепихон в туалете и адьос, невероятно пресная особа, - он смешно сморщил нос, - Я сегодня на сухом пайке, в отличие от некоторых.

- Ты прости, я поеду домой… устал, - люди сейчас раздражали, хотелось с головой уйти в свой мир. Даже жизнерадостность Фабьена действовала на нервы.

- Вот ты жук, слопал десерт и лапки кверху. А меня ты на кого покидаешь! – друг наиграно-возмущенно покачал головой.

- Взрослый мальчик справишься, - художник поднялся и решительно направился к выходу. Поймав такси назвал свой адрес и откинулся на сиденье.

Кто она? Как ее найти? Даже если и найдет, толк? Девушка желала развлечься, ясно дала понять, не назвав даже имени, что в продолжении знакомства не заинтересована. Он что собирается бегать за той, которой нафиг не сдался? А причина еще более безумная. Унижаться и добиваться благосклонности, только потому, что она похожа на Музу живущую в нем.

Такси остановилось у его подъезда, расплатившись, художник вышел и прошел в дом. Включил свет, и сразу же его встретила она – его черный ангел. Он подбежал к холстам, нежно обвел рукой ее лицо:

- Почему ты живешь только там? – грудь сжимало в тиски, он задыхался от желания обнять свое совершенство.

- Нет, сегодняшняя незнакомка лишь бледная копия, отдаленное сходство с тобой. Ты оригинал, ты моя, и в мире нет никого прекрасней тебя, - он тонул в полуночных глазах, которые нарисовал своей рукой, и для него они били живые, она взмахнула ресницами для него, не осуждая, соблазняя, словно отвечая: «Ты никогда не найдешь никого лучше, ты мой, навеки мой!».

- Так дай мне возможность любить тебя! Быть с тобой! Не дразни так беспощадно! Не разрывай душу! – он всматривался в ее лицо, в родные черты, знакомые изгибы, полные губы. Он знал ее внешность досконально, даже лучше чем свою. Только не мог ощутить, не мог любить. Ежедневно погибал, и возрождался вновь, чтобы хоть на краткий миг слиться со своей одержимостью. Пусть даже вот так разговаривая с холстом.

Муза словно услышала, изменилась в лице, и кивнула головой. Он должен порадовать ее, должен нарисовать еще один холст. Сейчас. Немедленно. Вдохновение, как раскаленный металл текло по венам. Подойдя к белоснежному полотну, Арман уже видел будущую работу целиком. Картина в его воображении уже была готова, до мельчайших деталей, оставалось только перенести ее.

Глава 11

Трудился художник до рассвета. Он погрузился в себя, творил. В такие моменты ощущение ее присутствия наполняло его до краев. Картина возникала как по волшебству, кисть порхала в его руках, процесс приносил эйфорию. Арман изобразил Музу на вершине живописной скалы, она стояла расправив крылья, готовясь к полету, лицо обращено к нему, словно звала: «Пошли со мной!».

Хоть раз бы услышать ее слова наяву, и он бы пошел, гуда угодно помчался бы за той, которая стала светом в его глазах.

На тумбочке зазвонил будильник, извещая хозяина – пора собираться на работу. Вдохновение не отпускало. Арман отошел на два шага назад, полюбовался незаконченной работой, остался доволен, и уже предвкушал вечер, когда сможет снова встретиться с ней. Еще раз пройтись кистью по прекрасному телу, и на кончиках пальцев ощутить гладкость ее кожи.

Художник принял холодный душ, выпил кофе, пытаясь настроиться на рабочий день. Такого мощного прилива вдохновения он давно не ощущал, и безумно скучал за этими эмоциями. Ведь только в такие моменты, он мог почувствовать себя цельным, практически счастливым.

На улице была поздняя весна, природа почти пробудилась, солнце ласкало, прохладный ветерок обдувал кожу, словно мир подбадривал его. На дороге не было пробок, так что в академию он приехал намного раньше. Художник прошел в аудиторию, подготовился к лекции. Сегодня первыми были третьекурсники. Что ж девиц можно игнорировать, и сосредоточиться на дарованиях, которые сами тянутся к знаниям. В душе царило относительное спокойствие, ночь с Музой пропитала его дивной, блаженной энергией.

Постепенно приходили студенты, занимали свои места. Погода поспособствовала еще более откровенному оголению женской половины третьекурсниц. Лотер еще сильнее осунулся, руки подрагивали, а взгляд лихорадочно бегал. Сколько ночей мальчишка не спал? Необходимо будет после лекции поговорить с ним. Доведет ведь себя!

В середине пары дверь открылась, на пороге возникла девушка, она скромно потупила взгляд, сжимая в руках желтую папку.

- Простите, я правильно попала? – она смотрела не него, он вновь утопал в сапфировых глазах и отказывался верить в реальность.

Девушка было одета в белую наглухо застегнутую рубашку, клетчатую юбку до колен, белоснежные гетры. На голове у нее красовались два хвостика, и весь ее вид говорил – святая невинность.

Ни грамма косметики, смущенные неуверенные движения, нет, она была полной противоположностью его вчерашней знакомой, и при этом поразительно напоминала ее. Это что очередная игра его воображения? Единственное сходство – это высветленные пряди на концах хвостиков и эти манящие темно-синие глаза.

- Вы кто такая? – Арман присел за стол, ноги его больше не держали.

- Жизель Легран, новая студентка, я перевелась из восточной академии, - она подошла к нему ближе, глаза опущены, смущенная неуверенная, и при этом невероятно грациозная. - Это ведь третий курс?

- Д… да… - он пытался взять себя в руки, старался понять, что происходит и не мог.

- А вы Арман Арье? – он лишь кивнул головой. – Наслышана о вашем таланте, для меня честь учиться у такого мастера как вы! – она говорила, а он слышал совсем иной смысл в каждом ее слове.

- Кто ты? - он спросил практически беззвучно, только шевеля губами.

- Я же сказала, ваша студентка, - девушка лукаво подмигнула, в глазах заиграли веселые искорки. А в нос ему ударил ее обволакивающий аромат сладкого соблазна, он узнал его и все равно не верил.

***

Любимки мои! Спасибо вам за поддержку новой истории! Для меня это очень важно, ваши комментарии окрыляют, дают силы и вдохновение! Очень вас люблю) Целую, и крепко-крепко обнимаю)))

Глава 12

- И ты, - он сделал глубокий вдох, - Перевелась к нам учиться, имеешь законченные работы? Знания? – он воспринимал это как жестокую шутку.

- Только учиться, - она несколько раз моргнула глазами, так что ее пушистые реснички грациозно запорхали, сама невинность, - У меня есть все, господин декан, и я жду не дождусь когда смогу показать их вам, - она лукаво улыбнулась, высунув кончик языка.

- Завтра и покажете. Садитесь, Жизель, - он махнул рукой в сторону студентов, с нескрываемым интересом наблюдающих за ними.

- Как скажете, господин декан, - он слегка поклонилась, сверкая огромными глазищами, и он к своему стыду, продолжал жадно ловить каждое ее движение.

Да, самое паршивое в этой ситуации было, то, что он ее хотел, одержимо, так что срывало крышу. И как сдержать своих демонов, как обойти ее стороной, если она постоянно будет маячить на виду, Арман не имел ни малейшего понятия.

Жизель повернулась и помахала приветливо ручкой студентам, она шла, грациозно покачивая пятой точкой, а он дурак, пялился на ее зад, при всех. Краска стыда залила лицо художника. Он падал все ниже и ниже в собственных глазах. Соблазнительница уселась в первом ряду, подперла подбородок рукой и выжидательно уставилась на него.

Собрав себя по кусочкам, он постарался придать лицу расслабленное выражение и продолжил лекцию. Он запинался, говорил невпопад. Жизель то и дело поднимала изящную ручку, задавала вопросы. Надо отдать должное, прашивала всегда в тему, умно, остро и провокационно. Если бы не их предыстория, и его собственное состояние, он был бы рад такой собеседнице, с ней определенно было бы приятно подискутировать.

А вместо этого он чувствовал себя глупцом, забывая собственные мысли и предмет лекции. К концу пары, он уже заикался, моля небеса о скорейшем освобождении хотя бы на этот день. Спасительный звонок прозвенел, Арман не остался по обыкновению в аудитории, не стал отвечать на вопросы студентов, а просто позорно сбежал.

Оказавшись на первом этаже, он зашел за угол, и прижался к холодной стене, дыхание было таким тяжелым, словно пробежал марафонскую дистанцию. В штанах было слишком жарко, в голове кавардак. Пять минут художник стоял не двигаясь. Немного успокоившись, направился в канцелярию и потребовал документы новой студентки.

Победительница нескольких конкурсов для начинающих, сплошь положительные отзывы, ни одной негативной оценки. Судя по бумагам, он должен был быть просто счастлив, что подобное дарование, просто бриллиант, перевелось к ним. Но вот как раз радости Арман не испытывал.

Он вышел на задний двор академии, присел на лавочку, достал телефон и набрал номер.

- Габи, привет, помощь нужна твоя, профессиональная, - выпалил он, как только подруга сняла трубку.

- Чет голос у тебя неважнецкий. Что стряслось? – она, похоже, была в приподнятом настроении.

- Пробей по своим каналам одну девицу, Жизель Легран, кто такая, чем дышит? – он попытался придать голосу равнодушие.

- И зачем ее душенька тебе понадобилась? – Габи хохотала, даже не пытаясь этого скрыть.

- Новая студентка моя, думаю, с ней может быть что-то нечисто.

- Оу, ну-ну, на студенточек потянуло, держался, держался и сдался? – хохот только усилился. – Нашлась одна ушлая, которая смогла пробить твою защиту?

- Я не сплю со своими студентками! – он сказал это слишком резко, и в ту же секунду пожалел, что вновь утратил самообладание.

- Ага, а теперь решил попробовать! Ох, Арман, я аж прослезилась со смеху. Ок, не вопрос, как ты там сказал Жизель Легран, пробью деваху в лучшем виде! – она все еще не могла обуздать свой приступ смеха.

- Да, верно. Буду благодарен. Как будут результаты, сразу мне звони! – зная, умение подруги подмечать любые, даже самые незначительные детали, он надеялся, получить зацепку.

- Так давая я к тебе вечерком заскочу, все и передам?

- Н… нет, я сегодня поработать хочу, вдохновение пришло, - слишком поспешно выпалил Арман.

Только сейчас он вспомнил, что его ждет вечером, и сразу же покрылся холодным потом. Он так был занят своими переживаниями, так поглощен работой, что забыл про адский день на календаре. Сегодня монстр попытается вырваться, будет устанавливать свои правила. Никто не должен этого видеть!

А если повезет, если все пройдет не так болезненно, то еще останется время поработать. Именно Муза поможет исцелить его душу и унять боль.

- Как знаешь, тогда позвоню. Покеда! - Габи положила трубку, и в последней фразе улавливались обиженные нотки.

Даже если бы он планировал провести вечер с дамой? Какое ей дело? Ведь сама минуту назад подкалывала его насчет студентки? Вот и пойми женщин, последнее время слишком много их тайн окружали художника.

Остаток дня он ходил озираясь по сторонам, содрогаясь от каждого шороха, только бы не натолкнуться на студентку. Только не сейчас, когда его нервная система итак расшатана до предела. После того, как Арман вспомнил о сегодняшней дате, его состояние сразу ухудшилось. Появилась ломота в теле, резко подскочила температура.

Ничего, он справится, как всегда справится. Обязательно победит недомогание. Лучше умереть, чем позволить второму «я» управлять собой!

Глава 13

Жизель позабавило, как пулей вылетел из аудитории ее преподаватель. Она втянула носом его запах – смесь страха и желания, очень аппетитно. Все же девушка приняла правильное решение, так она сможет быть ближе к нему.

- Ну вот, сбежал. И для кого только я так вырядилась! – жалобно пискнула сидящая рядом с ней блондинка.

- Обычно не сбегает? – девушка повернула голову, окинув изучающим взглядом собеседницу, короткое розовое платье, из которого вываливалась пышная грудь, миловидное личико, в целом глуповата, но сойдет. Надо вливаться в коллектив.

- Да, остается, чтобы ответить на наши вопросы, - она надула губки, и театрально вздохнула. – Я кстати, Оливия. Это у тебя первая лекция в нашей академии?

- Жизель. Первая, только к вам перевелась, - она говорила, и медленно провожала взглядом покидавших аудиторию студентов.

- И сразу на нашего красавчика попала, повезло!

- Другие преподаватели хуже?

- Он один единственный! – она еще раз вздохнула, и мечтательно уставилась на пустующее кресло декана. – И недоступный…

- Что игнорирует твои прелести? – Жизель с трудом подавила, чуть было не слетевший с губ смешок.

- Он всех игнорирует, кроме этого, - он пальцем указала на парня, копавшегося в каких-то своих бумажках.

- И ты не оставляешь попыток соблазнить Арье? – Жизель уже не смотрела на собеседницу, ее куда больше заинтересовал невзрачненький парнишка.

- Он мужик, рано или поздно не выдержит! И ты это… лучше не вставай у меня на дороге! Тут и так хватает охотниц на декана. А меня лучше держать в друзьях! – казалось, Оливия сейчас лопнет от переполнявшего ее самомнения. – Да и вряд ли такие как ты в его вкусе, так что лучше зря время не теряй!

- Непременно. Мне пригодится такая подруга как ты, - Жизель повернулась к ней спиной, и направилась к студенту, блондинка была такой смешной и наивной, похоже, ей тут понравится.

- Привет! Тебя как зовут? – она изобразила на лице самое мило выражение, на которое только была способна.

- Лотер… - парень даже не взглянул на девушку, продолжая изучать свои записи.

- Чем занимаешься? – она наклонилась и стала рассматривать его бумаги.

- Какое тебе дело! – он сгреб листики в охапку, прижал к себе и посмотрел на девушку затравленным взглядом.

- Я новенькая, хочу познакомиться, - она добродушно улыбалась.

- Я не лучший собеседник. Просто оставь меня в покое! – он встал и попятился назад, словно видел в Жизель монстра.

- Мне кажется, ты разбираешься в искусстве, а с кем мне еще обсудить свои работы? – она сделала шаг навстречу, продолжая обезоруживающе улыбаться.

- У меня нет времени… может позже… - Лотер наклонился за потертым портфелем, схватил его и крадучись направился к выходу.

Жизель подошла к нему еще ближе и дотронулась до плеча, от чего паренек вскрикнул, а его глаза округлились.

- Если будет желание, я всегда рада поболтать! – она помахала ему рукой на прощание. Студент поспешно выбежал из аудитории.

- Не обращай внимания, он всегда немного с придурью. Но сегодня даже себя переплюнул, видать кукуха совсем того, - Оливия присвистнула и покрутила пальцем у виска.

- Милый парниша, - Жизель улыбнулась каким-то своим мыслям. И быстро перевела тему разговора. – Пошли, покажешь мне академию!

Девушки покинули аудиторию. Оливия увлеченно что-то рассказывала, про порядки, преподавателей, их группу. Она слушала в пол уха, увлеченно разглядывая коридоры, спешащих на пары студентов, смотрела сквозь них, втягивала носом разномастную энергию.

- Господин Бошан, доброго дня! – Оливия приветливо махнула рукой, стоявшему у окна белокурому мужчине. Похоже, заигрывать с преподавателями было у девушки в крови.

Он повернулся, сверкая белоснежной улыбкой:

- Добрый, Оливия, - прошелся взглядом по выдающейся фигуре студентки, и перевел взгляд на ее спутницу, и тут же замер.

- А я вот показываю нашей новенькой академию, - девушка продолжала ворковать. – Жизель Легран, а это наш преподаватель по реставрации Фабьен Бошан.

- Жизель, да? Мы нигде с вами раньше не встречались? – он наморщил лоб, пытаясь вспомнить.

- О, не думаю, господин Бошан, такую встречу я бы не забыла, - она смущенно опустила взгляд.

- Случайно не вчера в к… - тут он запнулся, - Вечером?

- Вчерашний вечер я провела за книгами у себя дома, - Жизель робко улыбнулась.  – Так волнительно новое место, новый коллектив, преподаватели, я ужасно переживала.

- Ясно… значит, обознался, - он прищурился и продолжал пристально изучать студентку.

- Нам пора! Счастливо, господин Бошан, - Оливия, нахмурила брови, недовольная, что внимание преподавателя нагло перехватили.

- Да, да, счастливо,- бросил растерянно Фабьен.

Когда девушки уже отошли на несколько шагов, Жизель, резко повернулась и приблизилась вплотную к преподавателю, привстала на цыпочки и шепнула ему на ухо:

- Сегодня, когда будете около своего подъезда, не торопитесь входить, сосчитайте до десяти и подумайте обо мне, - лукаво подмигнув, она развернулась и догнала свою спутницу.

- Что еще за… - Фабьен в недоумении замотал головой, пытаясь понять, что произошло.

- Этот тебе тоже нравится? – спросила Жизель, догнав Оливию.

- Не, но он лучший друг Арье, так что хорошие отношения не помешают. А ты, кстати ему приглянулась, можешь попробовать, этот вроде не такой неприступный, - в голосе девушки улавливались нотки обиды. Немного подумав, решила, что не желает делиться, и добавила, - Но, думаю, и с ним у тебя шансов нет.

- Я не претендую, расслабься, - Жизель, откровенно забавляла заносчивость девицы.

***

Фабьен возвращался домой. Сегодня он намеревался позвонить одной из своих постоянных любовниц. И уже предвкушал страстный вечер. Не дойдя до подъезда пару метров, он вдруг замер и вспомнил о странной студентке. Сам не понимая, почему досчитал до десяти, и у его ног с грохотом разбилась огромная хрустальная фаза. Он еще долго ошарашено смотрел на осколки. Даже когда к нему выбежала соседка, и стала слезно извиняться, за то, что ее скандал с мужем обрел такие последствия, настойчиво умоляла не жаловаться, и спрашивала как загладить свою вину. Он лишь махну рукой, и в недоумении пошел домой.