Академия Последнего Шанса - 1. Кадры решают всё

Глава 10

Теодор стоял возле дверей в склеп бывшего мага, который когда-то жил у графа Генриха и которого им с Кеннетом показала в своё время Зайка, и старался вернуть на место отвалившуюся челюсть. Рядом с ним со столь же ошарашенным видом стоял принц. Чуть позади довольно переглядывались и гордо посматривали на остальных организаторы и вдохновители предполагавшегося действа: Бигли, Мортимер и Густав.

Тео был потрясён до глубины души, и это было совершенно неудивительно: «годящий» склеп полностью преобразился. Ректор смутно помнил, что Бигли показывал ему издали выбранное организаторами место, но тогда это был самый обычный, мрачный, заросший диким виноградом невысокий склеп с тяжёлой дверью.

Теперь же Теодор стоял перед настежь распахнутыми створками в просторное помещение, щедро украшенное гирляндами живых цветов. Внутри царил полумрак, и Тео, поборов детское желание взять на всякий случай кого-нибудь за руку, шагнул под своды старого склепа. Как некромант, он не боялся никакой нежити и нечисти, но вот неукротимая фантазия некоторых энтузиастов его откровенно пугала.

Внутри по обеим сторонам от приземистого саркофага были расставлены скамейки, явно сделанные совсем недавно. У дальней стены был сколочен помост, тоже увитый гирляндами.

– Это сцена, – гордо сообщил Мортимер, – а Бигли будет слушать возле двери, потому что внутрь он не помещается. Точнее, если туда залезет Бигли, то остальным места уже не хватит.

– А своё выступление он хочет провести на воздухе, – как ни странно, Густав тоже явно был увлечён безумной идеей, – мы все послушаем Бигли, а потом пойдём внутрь, и уже там выступят леди Гортензия и госпожа Тамьяна. Тебе нравится?

Все трое напряжённо уставились на Теодора, ожидая его вердикта и явно готовясь защищать свои идеи до последнего. Тео вздохнул и переглянулся с Хасидом, который с трудом сдерживал улыбку.

– Впечатляет, – выбрал Тео наиболее нейтральную формулировку, – но есть ряд вопросов.

– Каких? Давай поговорим и придём к консенсусу, – тут же состроил серьёзную физиономию Морти, – я как ваш штатный психолог готов выступить гарантом.

– Гарантом чего? – ошарашенно уточнил Тео.

– Всего, – решительно качнул рогами Мортимер, – абсолютно!

– Где будут сидеть гости, которые в нормальном человеческом состоянии, в смысле — живые?

– Их часть зала, – с энтузиазмом принялся пояснять Морти, – вот эта, справа, а слева — для призраков. Но никто не запрещает перемещаться, если все будут согласны. У нас чрезвычайно воспитанные и толерантные призраки, я уже успел со многими пообщаться. "Профессьон де фуа", как говорят в одном очень далёком мире.

Тео вовремя прикусил язык и не стал комментировать то, что залом склеп ещё никто, пожалуй, не обзывал. К тому же он не был уверен, что «живая» часть публики будет столь же демократична, учитывая наличие аж двух правящих особ.

– Допустим, – кивнул он Мортимеру, которому, судя по всему, остальные делегировали функции переговорщика, – но зачем призракам скамейки? Они же не смогут на них сидеть.

– Очень даже смогут, – не согласился Морти, – мы на леди Матильде проверили. Ей, между прочим, очень понравилось! Ты не понимаешь психологических аспектов: призраку тоже хочется почувствовать себя живым, посидеть на лавке или даже просто представить, что это возможно. И вообще, не будь консерватором!

– Я?! – Тео искренне возмутился. – Да прогрессивнее меня руководителя поискать ещё…

– Вот и не нуди, – неожиданно завершил спор Морти, – а то превращусь в тебя, наговорю всем гадостей — а ты расхлёбывай потом.

Теодор поперхнулся заготовленной речью и подумал, что раньше, всего месяц назад, даже меньше, его жизнь была удивительно простой и, главное, предсказуемой. И… невероятно скучной… Зато теперь он вечером падал в постель и засыпал, не успев донести голову до подушки, и, пожалуй, ему это невероятно нравилось!

Додумать эту мысль Тео не успел, так как ему на плечо упал Кеннет и, тяжело дыша, сообщил, что прибыл его величество король Ганелон… инкогнито. Теодор хотел уточнить, откуда тогда мышь знает, что это король, но решил посмотреть сам.

– Меня всё устраивает, – повернулся он к Бигли и Морти, – через час начинаем, так что можете запускать публику. Я буду через несколько минут, и приду не один, а с королём. Но он посетил нас инкогнито, так что узнавать его будет ни к чему. Проявим, как сказал бы наш психолог, деликатность и толерантность.

Счастливый Бигли довольно потёр лапы и направился в дальнюю часть кладбища.

– Там ждут желающие попасть на представление, – сообщил Густав, – мест всего тридцать, а желающих — одна тысяча четыреста пятнадцать.

– Сколько?! – споткнулся на ровном месте Тео.

– Почти полторы тысячи, – повторил ражди, – ты же понимаешь, что практически все хотят послушать. Здесь несколько столетий не было никаких развлечений. Но Бигли и Биэль будут отбирать самых благонадёжных и перспективных. А право посетить следующий салон будет считаться премией.

– Бесконечность всемогущая, – Тео расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, – пусть всё обойдётся. Передай Харви, что я хочу обязательно переговорить с ним перед началом.

Оставив Хасида контролировать процесс появления публики, Тео быстро, почти бегом, направился в ту часть замкового двора, где король собирался выйти из портала. Там стоял его величество, за спиной которого медленно закрывалось окно индивидуального портала.

Король Ганелон надел тёмный парик, приклеил усы и бороду и стал похож на купца. Ну, это если не обращать внимания на королевский перстень и выглядывающую из-под плаща одежду любимых королевских цветов. А так – да, инкогнито....

– Ваше величество, – Тео поклонился королю, но тот прижал палец к губам и зашипел не хуже кота, – что-то не так?

– Никакое я не величество, – прошептал Ганелон и поправил накладные усы, – ты же видишь — я изменил внешность: не хочу, чтобы кто-нибудь смущался из-за моего присутствия. Пусть я буду, допустим, проезжим купцом, решившим остановиться на отдых и совершенно случайно попавшим на представление.

– Хорошо, – поспешно согласился Тео, решивший от греха подальше не уточнять, откуда и куда мог направляться купец, чтобы ему на пути попался этот замок, – только… милорд купец, спрячьте как-нибудь королевский перстень и плащ запахните поплотнее, а то неловко получится…

– Да, точно, перстень, – хлопнул себя по лбу король, – дай мне перчатки, Тео. Любые, только не очень плотные.

– Сейчас я попрошу Кеннета принести, – согласился Тео и свистнул особым образом. Они с мышом договорились об условных сигналах, чтобы избавить Тео от необходимости каждый раз посылать кого-то за господином очень ответственным секретарём.

Кеннет прилетел очень быстро и привычно шмякнулся на плечо к Тео, старательно отводя взгляд от его величества.

– Кеннет, принеси, пожалуйста, пару тонких перчаток для… ммм… господина купца, – вежливо попросил Тео, взглядом показывая мышу, чтобы подыгрывал.

– Господина купца? – переспросил мышь, вопросительно кивая на короля.

– Для него, – подтвердил Тео, – заблудился человек, понимаешь? Ну и набрёл на наш замок, попросился переночевать и на представление заодно посмотреть. Я понятно объясняю?

– Исключительно доступно, – старательно сохраняя серьёзное выражение на морде, согласился Кеннет, – сейчас принесу.

– Как ты думаешь, меня никто не узнает? – обеспокоенно спросил король, поплотнее запахивая плащ.

– Кто может вас узнать? – устало ответил Теодор. – Мы все в курсе, а призракам всё равно. Но если вам так спокойнее — думаю, маскировка у вас очень достойная.

– Хорошо тогда, – король Ганелон облегчённо вздохнул и покосился на замок, – а мне точно нельзя посмотреть, что там внутри?

– Вы обещали, – строго покачал головой Тео, – всё при открытии. Кстати, а вы случайно… путешествуя по своим купеческим делам… разрешение на банковскую деятельность не прихватили?

– Прихватил, – король похлопал себя по карману, – отдам твоему заместителю. Кстати, его отец, бертринский король Георгий, до сих пор не может поверить, что его сын решился на такой рискованный поступок. Он сначала разгневался, но потом, когда и до него дошли слухи об уникальности новой академии, даже загордился. Он очень хотел бы познакомиться с тобой и навестить сына, если это возможно.

– Давайте обсудим это позже, – отговорился Тео, – третьего монарха я, пожалуй, не потяну. К тому же, пусть этот вопрос решает сам Хасид. А сейчас — прошу вас, нам пора, а то пропустим начало выступления.

– А Аш-Рибэйл? – поинтересовался король. – Он уже здесь?

– Не знаю, – ответил Тео, направляясь в сторону кладбища, – во всяком случае, я его не видел.

– Да и ладно, – легкомысленно махнул рукой Ганелон, – не маленький, сам разберётся, правда?

Впрочем, вопрос разрешился сам собой, так как император демонов обнаружился неподалёку от входа в склеп, где о чём-то оживлённо разговаривал с Биэлем. Увидев замаскированного короля, император удивлённо поднял брови, но поприветствовал коллегу и никак не прокомментировал его странный вид. Биэль же, следуя переданным Кеннетом инструкциям, демонстративно его величество не узнавал.

– Вы кто? – строго спросил короля капитан Харви, придав лицу чрезвычайно суровое выражение. – Вы по приглашению?

– Видите ли, – замялся король, не зная, как ответить на этот, казалось бы, простой вопрос, – я не совсем по приглашению, но Теодор, то есть господин ректор, мне разрешил. А вы меня что, совсем не узнаёте?

– Впервые вижу, – капитан старательно удерживал на лице грозную гримасу, и лишь глаза его смеялись, – но раз лорд Холверт вам разрешил…

Чрезвычайно довольный своей маскировкой Ганелон заулыбался, заранее предвкушая, как он будет рассказывать всё это своей супруге.

Тем временем собрались все допущенные на первый литературный салон: король, император, Габи, Кеннет, Хайлас, Мортимер, Хасид и Тео расположились справа, а Зайка, Харви, Биэль, леди Матильда, госпожа Теана, Густав, Христофор — слева. С «призрачной» стороны также проявились и степенно расселись на скамейках ещё десятка два призраков разной степени прозрачности.

Все рассматривали друг друга и негромко переговаривались, пока снаружи не раздался громкий голос Бигли, приглашавшего всех выйти и послушать его вступительную речь.

Возле склепа присесть можно было только на могильные плиты, но присутствующие решили, что никого этим не обидят, а призраки вообще просто повисли в воздухе.

– Дамы и господа! – прочувствованно начал Бигли, на шее которого красовалась ярко-алая бабочка, а за ухом торчал целый букет ромашек. – Позвольте от всего сердца поздравить вас с тем, что вам выпал удивительный, я бы сказал, уникальный шанс стать зрителями первого в мире призрачного литературного салона! И я не могу не поблагодарить того, кому мы этим обязаны, — нашего уважаемого и любимого ректора, лорда Теодора Франциска Холверта! Я хотел бы прочесть небольшое торжественное стихотворение, которое мы написали вместе с нашим психологом Мортимером. Оно, к сожалению, очень короткое, но таково было желание Теодора.

Присутствующие заулыбались и начали кивать Тео и всячески выражать своё расположение. Бигли дождался тишины и, откашлявшись, начал, делая паузы в нужных — с его точки зрения — местах и слегка подвывая.

Наш Теодор — он гениален,

Умён, хозяйственен и щедр.

Наобустраивал нам спален

И посадил под ними кедр.

Отреставрировал и стены,

и крышу замка: молодец!

Грядут большие перемены!

Поверьте, я не просто льстец.

Вся академия при деле,

Процесс учебный на мази,

И даже призраки хотели

Расцеловать его в связи.

Мы Теодора обожаем

И любим всей большой семьёй!

Работу здесь считаем раем,

Клянусь своею чешуёй!

Над кладбищем повисла оглушительная тишина, слышно было даже, как где-то очень далеко пересвистываются птицы. Бигли гордо оглядел потрясённых слушателей и подмигнул Мортимеру, который тоже был доволен сверх всякой меры.

Через минуту, когда довольное выражение стало потихоньку меркнуть на чешуйчатой морде дракоши, раздались первые аплодисменты: это хлопал император демонов от всей своей широкой души. К лорду Аш-Рибэйлу тут же присоединился замаскированный король Ганелон, а за ним и все остальные. Призраки тоже старательно выражали свой восторг, хотя их аплодисменты были практически не слышны в силу объективных, так сказать, причин.

– Ничего не говори, – прошипел Тео Хасиду, – вот то есть вообще ничего!

– Не могу, – принц почти всхлипнул от смеха, – Тео, это шедеврально, ты просто пока не понимаешь своего счастья.

– А можно я и дальше не буду его понимать? – сердито проворчал Теодор, но повернувшемуся к нему Бигли улыбнулся тепло и благодарно.

– Тебе понравились наши стихи? – громогласным шёпотом поинтересовался дракоша. – Мы очень-очень старались, честное слово!

Все присутствующие с откровенным любопытством посмотрели на Теодора, который глубоко вздохнул и вышел вперёд. Заметив одобрительные взгляды Биэля и Хасида, он расправил плечи и подумал, что к этому тоже надо привыкать: будущая, точнее, уже нынешняя должность обязывает.

– Дорогие гости, – откашлявшись, начал Тео, повернувшись к сотрудникам, усевшимся на могильных плитах, и неожиданно задумался: что он может сказать этим людям, не совсем людям и призракам? Все слова вдруг показались совершенно пустыми, казёнными и сухими, совсем не такими, которые были нужны сейчас. И тогда молодой ректор махнул рукой на все правила и традиции и решил сказать то, что действительно было у него на душе и в сердце. – Хотя какие же вы гости? Вы те, кто встал со мной рядом, подставил плечо в самом начале, тогда, когда никто, и я в первую очередь, не верил в то, что из этой безумной затеи может получиться хоть что-то. И я даже представить себе не мог, что в вашем лице обрету не просто тех, кто будет работать в академии, а настоящих друзей, на которых я всегда могу положиться и кому могу верить. Знаете, – Тео медленно обвёл взглядом затаивших дыхание зрителей, – у меня никогда в жизни не было близких друзей, ну вот как-то так получилось, я не знаю — почему. А здесь я их нашёл: и Хасида, и Кеннета, и Харви с Биэлем, и, конечно, нашу Зайку. И я верю, что скоро с полным правом смогу назвать друзьями и тех, кто совсем недавно влился в наш коллектив и уже стал его незаменимой частью. Конечно, я не могу не сказать слов благодарности в адрес его величества Ганелона, имя которого носит наша академия. К сожалению, он не смог присутствовать на нашем празднике, но я уверен, что душой он с нами.

Все дружно сделали вид, что ну вот абсолютно не замечают сидящего рядом с императором демонов короля, а его величество горделиво приосанился, но вовремя вспомнил про маскировку и придал лицу равнодушное выражение.

– Так вот, – продолжил Тео, поворачиваясь теперь к висящим в воздухе и внимательно слушающим призракам, – я искренне надеюсь, что среди вас, уважаемые господа привидения, найдутся те, кто сможет и захочет быть полезным академии. Пользуясь случаем, хочу назвать свободные должности: библиотекарь, охрана, привратник, помощник лекаря, помощники экономки, уборщики, в перспективе — конюхи. Наверняка понадобится кто-то ещё, но я пока не знаю. Со всеми вопросами и предложениями можно и нужно обращаться к капитану Харви. А теперь — прошу всех на первый литературный салон нашей академии.

Присутствующие разразились бурными и абсолютно искренними аплодисментами, а призраки приветственно размахивали руками, о чём-то оживлённо переговариваясь.

Все переместились в склеп, расселись, и тогда Бигли, который взял на себя функции распорядителя, просунул голову в дверь и торжественно объявил:

– Первым номером нашей программы будет песня о призрачном воинстве, которую для нас исполнит лорд Аш-Арбиэль в сопровождении великого маэстро Дарио.

На помост, гордо именовавшийся сценой, вышел Биэль с каким-то неизвестным Тео музыкальным инструментом, напоминающим гитару. Вслед за ним появился высокий и очень изящный призрак, на удивление плотный, почти не прозрачный, с длинными волосами, заплетёнными в очень сложную косу. Незнакомец, который мог быть только тем самым маэстро Дарио, поклонился публике с удивительным достоинством и достал откуда-то из воздуха нечто, напоминающее маленькую арфу.

– Это маэлин, – шёпотом пояснил Теодору император, – древний музыкальный инструмент альвов. Считается, что они исчезли из мира много веков назад.

– Видимо, альвы не курсе, – не смог удержаться от комментария Кеннет, который выбрал в качестве насеста плечо императора, забыв, разумеется, спросить разрешения. Но лорд Аш-Рибэйл не стал возражать и даже, кажется, был слегка польщён.

Тем временем маэстро настроил маэлин, взял несколько аккордов и кивнул Биэлю. Тот, глядя куда-то в пространство, медленно провёл по струнам и склеп заполнил тихий перебор, в который плавно вплелись нежные звуки маэлина.

– У замка есть своя история, почти забытая людьми…

Голос у Биэля был глубокий, бархатный, с лёгкой хрипотцой, что в сочетании с нежной мелодией создавало совершенно потрясающий эффект. Демон пел о замке, на который напали враги, подло и коварно воспользовавшиеся дружбой с хозяином. Мелодия то взлетала к потолку, то билась в стены, заставляя мужчин сжимать кулаки, а женщин — вытирать слёзы. Зайка смотрела на Биэля широко распахнутыми глазами и прижималась к Тео, обняв его тонкими ручками.

– И души павших славных воинов вернулись в строй и ныне там…

Биэль пел, не глядя ни на кого, обращаясь ко всем, кто его слушал… Прозвучал последний аккорд, и Тео понял, что боится даже вздохнуть. И тут неожиданно поднялся император Аш-Рибэйл и, повернувшись к призракам, среди которых было несколько воинов, опустился на одно колено и прижал сжатый кулак к правому плечу в древнем воинском приветствии. Практически одновременно с ним то же самое сделал капитан Харви, а король Ганелон просто снял свою нелепую маскировку и низко склонил голову.Тео всегда опасался сделать что-то не так, но на этот раз сомнений не было: он повторил жест императора и капитана, а за ним и Хасид, и Хайлас. Живые благодарили погибших… Взметнулись в ответном приветствии призрачные руки, стукнули в прозрачные кольчуги кулаки. И в душу Тео пришло понимание, что всё, что он делает, он делает правильно. Он просто не может подвести тех, кто доверился ему.

Биэль поднял на зрителей взгляд блеснувших влагой глаз и низко поклонился, благодаря за внимание. Шквал аплодисментов, затопивший склеп, вспугнул удобно устроившихся неподалёку птиц, которые с резкими криками улетели куда-то в сторону болота. Бигли, громко шмыгая носом, снова заглянул в дверь и, убедившись, что зрители готовы к продолжению, смахнул крупные, как горошины, слёзы и торжественно объявил:

– А теперь мы с вами поговорим о силе, которая, как и воинская доблесть, сильнее смерти. Мы поговорим о любви…

Женская часть аудитории, как призрачная, так и живая, окончательно вытерла слёзы и заулыбалась. Мужчины тоже не остались равнодушными: ведь и они подвержены влиянию этого прекрасного чувства.

– Сегодня нас порадует отрывком из нового романа «Смерть любви не помеха» леди Гортензия, которую вы все прекрасно знаете.

– Слушай, Тео, – прошептал на ухо ректору задумчивый Хасид, – а ведь это золотое дно. Понимаешь? Любовный, даже — не побоимся этого слова — эротический роман, написанный призраком! Ты представляешь, как это взорвёт книжный рынок, если его опубликовать? Это такие деньги, которые тебе даже не снились, как, впрочем, и мне.

– А если этот роман — полная чушь? – скептически отозвался Теодор.

– Да какая разница! – присоединился к разговору сидящий рядом и одобрительно кивающий Густав. – Хасид прав — это просто золотая жила. Я готов спонсировать первый тираж за вполне приемлемый процент. Обсудим?

– Обсудим, – согласился Тео и шикнул на друзей, так как на сцену выплыл призрак немолодой, но достаточно представительной дамы. Поверх платья, сшитого по моде пятисотлетней давности, была наброшена шаль, а в высокую причёску вплетены жемчужные нити. В руках леди Гортензия держала изрядно потрёпанную тетрадь, которую и раскрыла на заранее отмеченной закладкой странице.

– Сегодня я прочту вам отрывок из новой главы, – хорошо поставленным голосом произнесла леди Гортензия, – в которой Леопольд наконец-то узнаёт о чувствах Офелии и отправляется к старому колдуну.

– Леопольд — это кто? – шёпотом спросил Тео, так как основная часть аудитории, судя по всему, была в курсе.

– Это некромант, главный герой, – так же тихо пояснил ему Харви, – он приехал в свой родовой замок и узнал, что его невеста умерла и похоронена в старом склепе.

– А почему она похоронена в его замке, а не в своём? – удивился Тео. – Или у них общий замок?

– Не знаю, – пожал широкими плечами капитан, – наверное, про это в первой части было, я её ещё не читал. Я пока девятнадцатый в очереди.

– Хочешь, я тебе расскажу, про что там? – щедро предложил Кеннет, перелетевший с плеча императора на привычное место — к Теодору.

– А ты-то откуда знаешь? – прошептал Хасид. – Ты читал, что ли?

– Нет, но мне рассказала госпожа Теана, а она как раз недавно прочитала и отдала леди Матильде.

– Не верю, что леди Матильда читает такую литературу, – покосившись на строго взглянувшую в их сторону и приложившую палец к губам домоправительницу, сказал Тео.

– Так рассказывать или нет? – Кеннет взволнованно переступал лапками.

– Потом, – отказался Тео, – давай слушать, а то невежливо получится.

Тем временем леди Гортензия уже начала читать, и Теодор заметил, что её слушают очень внимательно, практически затаив дыхание. Взглянув на монархов, он с изумлением понял, что они тоже ни на что не отвлекаются и не отводят взглядов от призрачной писательницы.

Между тем Леопольд, который некромант, посетовав на свою несчастную жизнь и на то, что возлюбленная умерла так рано, предавался размышлениям о том, как она была хороша. И с каждой минутой его воспоминания становились всё ярче, всё подробнее, всё горячее. Когда от описания стройных ножек Леопольд перешёл к воспоминаниям о высокой груди, Тео нахмурился. Бигли ведь обещал, что фрагмент будет скромным и трогательным. Слушатели же, напротив, мечтательно заулыбались — это мужчины, и смущённо покраснели — это дамы.

Леопольд тем временем, видимо, спровоцированный слишком яркими воспоминаниями, отправился в склеп, чтобы вернуть свою возлюбленную.

– А зачем? – шёпотом поинтересовался Тео у Харви, как самого сведущего. – Она же всё равно призрак — и это в лучшем случае. А в худшем — зомби. Оно ему надо?

– Ты не понимаешь, – отмахнулся Харви, слушая про то, как Леопольд, даже не вспомнивший о том, что он некромант, зовёт свою Офелию. – У него страсть!

– А зовёт он её зачем? – не унимался будущий декан факультета некромантии. – Это же бессмысленно! Надо пентаграмму чертить и заклинание призыва читать. Недоученный какой-то некромант...

– Не мешайте, – неожиданно огрызнулся Хасид, – интересно же!

– Действительно, – присоединился к нему его величество Ганелон, – потом обсудите.

Неправильный Леопольд к этому моменту уже успел вызвать дух своей возлюбленной и слиться с ним в страстном поцелуе, явно не планируя этим ограничиваться. Но потом почему-то решил, что окончательно оживить Офелию ему поможет колдун, живущий в пещере дракона. Слушатели замерли в ожидании, но тут леди Гортензия неожиданно закрыла тетрадь и хитро посмотрела на присутствующих.

– А продолжение — в следующий раз, дамы и господа, – великолепным контральто произнесла она. – Запись на чтение первой части, как обычно, — у господина Листримуса.

С этими словами она поклонилась с потрясающим достоинством и уплыла под гром аплодисментов.

– Так не честно, – его величество Ганелон с упрёком посмотрел на Тео, как будто это он прервал захватывающую историю об отважном, но, судя по всему, не очень умном некроманте. – На самом интересном месте! Я очень хочу узнать, что посоветует ему старый колдун, и чем вообще всё закончится!

– Записывайтесь у господина Листримуса, – огрызнулся Тео, но тут же устыдился и сказал, – ваше величество, простите. Просто устал жутко, а дела множатся, как тараканы на кухне у плохой хозяйки!

– Кстати о кухне, – задумчиво проговорил его величество, – а ты меня познакомишь с тем кудесником, который тогда передал мне булочки и варенье?

– С Христофором? Да пожалуйста, – Тео пожал плечами, – думаю, он не будет против. Только, ваше величество, вы уж не обижайтесь, если он скажет что-то не то: характер у него непростой.

Пока Тео перешёптывался с королём, а слушатели с азартом строили версии о том, что предложит колдун, причём не все варианты были приличными, Бигли снова заглянул в склеп и объявил:

– А теперь я с удовольствием и даже восторгом приглашаю на сцену госпожу Тамьяну — великую прорицательницу и гадалку!

Тео с интересом рассматривал невысокую полупрозрачную женщину, которая медленно вышла на сцену и села в поспешно поставленное Мортимером кресло. Госпоже Тамьяне было много лет… очень много… но ни у кого не повернулся бы язык назвать её старухой. Абсолютно седые белоснежные волосы были уложены в простую, но очень элегантную причёску, покрытая морщинами кожа резко контрастировала с ярко-зелёными, очень молодыми глазами, в которых Теодор увидел мудрость тысячелетий.

Прорицательница медленно обвела взглядом присутствующих, задержалась взглядом на императоре демонов, ответила на его глубокий поклон лёгкой улыбкой, и остановилась на Теодоре. Молодой ректор на какое-то мгновение почувствовал себя бабочкой, которую любознательный учёный насадил на булавку и теперь изучает. Но это ощущение прошло достаточно быстро, оставив после себя странное эхо, отголосок, определить который более точно Тео не мог.

– Я вижу здесь троих, кому сегодня предскажу будущее, – глубоким мягким голосом, услышав который Морти завистливо вздохнул, произнесла гадалка.

Она ещё раз скользнула взглядом по затаившим дыхание слушателям и, подняв руку, указала на Теодора, на Хасида и на его величество Ганелона. Выбранные предсказательницей мужчины переглянулись и синхронно пожали плечами. Госпожа Тамьяна помолчала, глядя куда-то словно внутрь себя и бросила острый взгляд на гнома.

– А ты подойди потом ко мне, – почти пропела она, – с тобой отдельный разговор будет.

– Благодарю, величайшая, – низко поклонился гном, в глазах которого вспыхнул огонёк безумной надежды, – я послушен твоей воле.

– А мне? А я? – вдруг воскликнул Мортимер, глядя на предсказательницу с такой обидой, словно был ребёнком, которому пообещали кондитерскую, а отвели в овощной магазин.

– Тебе, юный бог, не нужны мои предсказания, – улыбнулась насупившемуся Мортимеру госпожа Тамьяна, – могу тебе только сказать, что твоя бесконечная жизнь будет полна приключений, испытаний, битв и любви. А остальное зависит только от тебя, юный бог Мортимер.

– Ну хоть так, – довольно улыбнулся психолог академии, не обращая внимания на негромкие смешки, – а то как-то совсем обидно стало.

Тем временем прорицательница сделала приглашающий жест и посмотрела на короля Ганелона, который вдруг смутился и нерешительно встал со своего места.

– Поможешь мне? – гадалка повернулась к императору демонов, – сил у меня не прибавляется…

– Конечно, прекраснейшая, – лорд Аш-Рибэйл сделал замысловатый жест, и сцену окутал туман.

– Это для того, чтобы было не только не слышно, но и не видно, – пояснил демон, – а тебя, Тео, она не стала просить, так как силы тебе самому понадобятся.

– У вас действительно всё сбылось, что предсказала эта удивительная леди? – спросил Тео для того, чтобы хоть что-то говорить, так как ожидание встречи с леди Тамьяной почему-то пугало и вызывало лёгкий озноб.

– Абсолютно, вплоть до мелочей, – помолчав, кивнул император, – в том числе и то, что однажды — наверное, теперь я уже могу об этом сказать — я стану участником событий, которые изменят наш привычный мир. Я уверен, что она имела в виду именно то, что я познакомлюсь с этой академией. Я чувствую…

– Но ведь это просто академия, – удивлённо взглянул на императора Тео, – почему вы думаете, что она так важна?

– Это не «просто академия», и ты сам прекрасно это понимаешь, мой мальчик, – тепло улыбнулся ему лорд Аш-Рибэйл, – она необычна с самого начала, и дальше становится только уникальнее.

– Мы пока только в начале, – вздохнул Тео, – я иногда сомневаюсь, что получится именно то, что я предполагал.

– Но ты не один, – ободряюще подмигнул ему демон, – у тебя такая команда, какой не было, пожалуй, ни у кого из твоих предшественников, когда-либо занимавших аналогичную должность. Поверь, Теодор, не просто так высшие силы сводят под твоей крышей представителей самых разных рас. Да и то, что у тебя сразу наладились отношения с потусторонним миром — это тоже, я уверен, не случайность. И я счастлив, что могу наблюдать за тем, как создаётся это уникальное учебное заведение, что я тоже могу принять участие в том, чем будут гордиться последующие поколения не только людей.

Только император договорил, как из туманного облачка вышел его величество Ганелон, на лице которого была невероятная смесь из задумчивости, удовольствия, тревоги и восторга.

Тео решительно поборол неуместное желание тут же начать расспрашивать короля о том, что предсказала тому госпожа Тамьяна, но Мортимер оказался более смелым и менее деликатным.

– Ой, ваше величество, а что вам предсказали? – шустрое божество подскочило к королю и аккуратно взяло его под локоток. – Как специалист могу вам точно сказать, что держать переживания в себе чрезвычайно вредно. Нужно обязательно делиться ими с окружающими. Тем более что окружающие в данном конкретном случае вообще не против, а только за.

Окружающие осуждающе взглянули на Морти, но тут же перевели крайне заинтересованные взгляды на короля.

– Тео, – помолчав, повернулся к молодому ректору его величество, – скажи, тебе моя дочь нравится?

– Эля? – растерянно уточнил Теодор, ожидавший чего угодно, только не такого вопроса. – Она хорошая девушка, мы с ней давно дружим.

– Да тебя не про это спрашивают, – громким шёпотом подсказал Морти, по-прежнему крепко держащий короля за локоть и явно не собирающийся просто так отпускать свою жертву, – как девушка она тебе нравится? Ты на ней жениться хочешь?

– Я?! – Тео с ужасом взглянул на короля, на секунду представив, что гадалка предсказала королю, что он, Теодор, должен будет жениться на принцессе. Нет, Элеонора, конечно, ему нравилась, но исключительно как друг.

– Ну не я же, – Морти раздражённо качнул рогами, – давай быстрее, Хасид вон тоже ждёт, что ты ответишь, а ему уже идти надо. Не будь эгоистом!

– Я вообще не хочу жениться, – подумав, честно ответил Тео, – ни на Элеоноре, ни на ком-то другом. Мне как-то не до этого сейчас.

– Уф, – перевёл дух его величество, – это хорошо, потому что мне предсказано, что Элечка найдёт своё счастье, но её супругом станет принц. И я забеспокоился — а вдруг ты увлечён ею? Мне не хотелось бы разбивать тебе сердце.

– Принц? – уточнил Морти, и все перевели взгляды на старающегося слиться с обстановкой Хасида. – Этот, что ли? Так он занят уже вроде…

– Не знаю, – его величество тоже задумчиво посмотрел на второго наследника бертринской короны, как на новую схему вышивки: оценивающе и слегка критически. – Я вообще-то даже с её величеством поспорил, что принц Хасид найдёт, чем заинтересовать мою дочь.

– Можно я пойду? – робко поинтересовался упомянутый принц и привёл железный аргумент, – меня госпожа Тамьяна ждёт.

– Иди… – по-прежнему задумчиво махнул рукой король, – а там посмотрим.

– Ваше величество, – Тео решил взять на себя переговоры, – у принца Хасида уже есть дама сердца, очень достойная девушка.

– А предсказание? – нахмурился Ганелон. – Элечка выйдет за принца, так чего искать, если у нас один уже есть? Поженить, да и дело с концом. Разве не правильный подход?

– Ганелон, – вмешался в разговор император Аш-Рибэйл, – тебе ведь предсказали, что она найдёт с принцем своё счастье, а не что она выскочит за любого принца, который подвернётся. Так?

– Но она не может найти своё счастье вне рамок законного брака, – упёрся его величество, – она приличная девушка!

– Скажи, когда ты занят своим хобби или когда у тебя обнаруживается лишняя банка клубничного варенья — ты счастлив? – зашёл с другой стороны император, сделав принцу знак, чтобы тот поскорее шёл к предсказательнице, пока король занят.

– Безусловно, – согласился его величество, – но какое это имеет отношение к нашему вопросу?

– Самое прямое, – коварно улыбнулся демон, а гном шепнул Мортимеру «учись!», и тот превратился в слух, – счастье — это не обязательно замуж.

– Как это — не обязательно? – возмутился его величество. – Очень даже обязательно!

– А если она найдёт своё призвание в помощи бедным, например, или в службе на благо отечества? – продолжал продавливать свою мысль император.

– Сначала — замуж, а потом пусть находит что хочет и где хочет, – твёрдо сказал король и добавил, – главное, что это будут уже не мои проблемы, а головная боль её мужа.

– Но ведь наш друг Хасид — не единственный принц в окрестных и отдалённых государствах, – использовал следующий аргумент демон, – может, госпожа Тамьяна имела в виду не Хасида, а какого-то другого принца?

– Да? – задумался его величество, вытащив из кармана снятые усы и бороду и задумчиво их рассматривая, словно удивляясь — откуда они вообще взялись.

– А кроме как про принца вам сказали что-нибудь интересное? – Тео решил перевести стрелки с опасной темы. – Из того, о чём можно рассказать. Мы ведь понимаем, что основную часть предсказаний никому нельзя говорить, иначе не сбудутся.

– В основном это всё касается вопросов управления государством и семейных дел, – подумав, ответил король, – но я доволен предсказаниями. Очень доволен. Вот если бы ещё принц…

– А может, принц найдётся среди будущих студентов? – высказал свою версию не слезавший с плеча Тео Кеннет. – Или среди преподавателей?

– Хм, – его величество замолчал и задумчиво почесал лишившийся накладной растительности подбородок, – а вот это интересная мысль. Бертрина, кстати, не такое уж и богатое государство, если честно. Какая замечательная мысль! Теодор, значит, как только появляется достойный кандидат, тут же сообщаешь мне.

– Как прикажете, ваше величество, – склонил голову Тео, про себя решив, что в данном случае проще согласиться, а там видно будет.

Тут из тумана вышел принц, погружённый в размышления. Хасид не выглядел расстроенным, но и довольным- тоже.

– Мы, конечно, не настаиваем, но ты наверняка и сам хочешь рассказать нам, что тебе предсказали, – тут же взял принца в оборот Мортимер, оставив наконец-то в покое его величество, – не волнуйся, эта тайна умрёт вместе с нами.

– Я не уверен, что готов делиться такими непростыми вещами, – задумчиво ответил Хасид, глядя куда-то в пространство, – но, возможно, когда-нибудь потом я расскажу…

– Потом тебе будет уже не надо, а нам уже не интересно, – перебил его Морти, – ну, хочешь, я тебе тоже взамен какую-нибудь свою божественную тайну открою?

– Мортимер, отстань от принца, – сурово посмотрел на разошедшегося психолога император, – видишь, человек думает.

– А я помогу ему думать, – не согласился Морти, – и, кстати, лорд император, если вы не забыли, я вообще-то божество. А вы мне не даёте помочь смертному, вынуждаете нарушить, так сказать, взятые на себя обязательства.

– Забудешь с тобой, как же, – тяжко вздохнул император и поморщился, – ты же сам и напомнишь сто пятьдесят раз.

– Мне предложили выбор, – помолчав, ответил принц и посмотрел прямо на Тео, – выбор непростой, но… иначе нельзя, только так…

– Рассказывай, что за выбор, – Морти сел на скамейку и всем своим видом демонстрировал готовность выбрать что угодно из чего угодно, – мы не дадим тебе ошибиться, гарантирую.

– Я должен решить, чем я буду заниматься в этой жизни, – Хасид по-прежнему смотрел исключительно на Тео, – либо я останусь принцем со всеми вытекающими из этого обязанностями и привилегиями, либо я посвящаю свою жизнь академии и отказываюсь от любых прав на престол. Третьего не дано.

В склепе повисла такая тишина, что слышно было, как где-то в уголке жужжит попавшая в паутину муха. Никто не произносил ни слова, и даже неугомонный Морти моментально стал серьёзным.

– Но я второй принц, основной наследник — мой старший брат, – продолжал рассуждать вслух Хасид, не замечая взглядов, которыми обменялись король Ганелон и император Аш-Рибэйл, – меня не готовили к правлению всерьёз, так, как его.

– А если с твоим братом что-нибудь случится? – нахмурился король Ганелон. – И ты уверен, что король Георгий спокойно примет твоё решение, если вдруг ты выберешь академию?

– Отец может и покричать, конечно, но он меня любит и в итоге примет любое моё решение, – тепло улыбнулся Хасид, – а вот мама… Она будет бушевать, и я боюсь даже представить последствия.

– А если ты выберешь прежнюю жизнь, то есть останешься принцем, ты сможешь работать в академии? – дрогнувшим голосом спросил Тео, который уже практически не представлял ни работы, ни вообще жизни без спокойного, уравновешенного и удивительно — несмотря на мягкую внешность — надёжного друга.

– Нет, – Хасид низко опустил голову, и его округлые плечи поникли, – госпожа Тамьяна сказала, что или одно, или другое. И я, в общем-то, уже решил, просто сказать об этом вслух не решаюсь… Пока не произнесено, можно ещё и отыграть, отказаться, ведь правда же?

Теодор стиснул кулаки и заставил себя сдержаться, не начать уговаривать принца выбрать академию. Он прекрасно понимал, насколько это важное решение, и что принять его должен сам Хасид, без малейшего давления со стороны других.

– И что же ты решил? – нарушил тишину, разумеется, Морти, которому не терпелось услышать ответ. – Или ты подумаешь, а Тео пока сходит?

– Нет, я всё решил сразу, как только госпожа Тамьяна сказала мне о необходимости выбрать. Наверное, надо было выбирать головой, рассудком, но она сказала «выбирай сердцем», а оно у меня отдано академии. С первой минуты, как я здесь появился. Я выбрал академию…

Теодор, уже не скрываясь, выдохнул и рукавом вытер вспотевший лоб, чувствуя, что, оказывается, пока Хасид говорил, он почти не дышал. Молодой ректор очень боялся, что принц выберет то, для чего был рождён, и он, Тео, снова останется один на один с проблемами. Нет, конечно, у него будут и Харви, и Кеннет, и Биэль, наверняка добавится кто-то ещё… но будет ли среди них тот, кто будет понимать его с полуслова, как Хасид, — это вопрос. И не важно, что они знакомы всего ничего: он вполне может назвать молодого финансиста своим единственным близким другом.

– Как же я рад, – в голосе Тео было такое облегчение и такая радость, что Хасид смущённо улыбнулся, – и я не буду спрашивать, уверен ли ты в своём решении, так как понимаю, чувствую, что ты всё сделал правильно, да простит меня король Георгий!

– А я спрошу, – очень серьёзно сказал король Ганелон, – почему ты так решил, принц?

– Понимаете, ваше величество, – Хасид открыто посмотрел на короля, – здесь я живу, а не существую. Я не просто думаю, а я уверен, что именно здесь я принесу максимум пользы. Мои знания дома никому особенно и не нужны: у отца прекрасные советники и просто гениальный казначей. Я всегда буду на вторых и даже третьих ролях. А здесь... в академии у меня есть реальный шанс стать кем-то, совершить невозможное, построить что-то с нуля.

– Ну, это, конечно, так, – согласился его величество, которому такое объяснение, основанное на честолюбивых замыслах, было понятнее, нежели отвлечённые рассуждения, – да и мне будет спокойнее, честно говоря. Теодору одному было бы очень непросто.

Тео ничего не сказал, но, подойдя к Хасиду, крепко его обнял и пожал руку.

– Спасибо, друг, – сказал он, и оба поняли, что это именно так: друзья, что бы ни случилось.

Душевность ситуации нарушил Кеннет, который прилетел от туманного облака и напомнил Теодору, что госпожа Тамьяна, конечно, всё понимает и спешить ей особо некуда, но хорошо бы Тео поторопился.

– Я уже иду, – ответил Теодор и улыбнулся в ответ на ободряющие взгляды, – передай, пожалуйста, госпоже Тамьяне мои извинения и скажи, что я уже практически пришёл.

Кеннет взмахнул крыльями и унёсся выполнять поручение, а Теодор медленно оглядел присутствующих: император демонов подмигнул ему, Харви с Биэлем подняли сжатые кулаки в знак поддержки и солидарности, Морти хотел что-то сказать, но Хасид положил руку ему на плечо и что-то шепнул, после чего Мортимер неожиданно кивнул и промолчал. Его величество был единственным, кто не удержался от комментария:

– Тео, мы тебя всегда поддержим, ты же знаешь, – сказал король Ганелон, – иди и ни чём не беспокойся. Только не забудь уточнить про личную жизнь, ладно? Не работой единой жив человек…

Тронутый искренней заботой, Тео молча кивнул и направился в сторону туманного кокона. Кеннет уже вылетел и ждал молодого ректора, уцепившись коготками за ветку росшего неподалёку дерева.

Теодор глубоко вздохнул и сделал шаг вперёд, пройдя сквозь тонкую туманную пелену. Сразу же куда-то исчезли все звуки, его окутала тишина, но почему-то было совершенно не страшно. Всмотревшись, Тео увидел госпожу Тамьяну, которая сидела возле неизвестно откуда взявшегося столика. Она улыбнулась и жестом пригласила его присаживаться. Не успел Тео уточнить, куда именно он должен сесть, как возле стола появился мягкий пуфик, удобный даже на вид.

– Простите, если заставил вас ждать, – вежливо сказал молодой человек, стараясь рассмотреть призрачную предсказательницу и при этом не выглядеть невежливым, – я должен был…

– Я знаю, – неожиданно мягким голосом произнесла предсказательница, – не объясняй ничего. Лучше садись и дай мне свою руку.

Тео молча кивнул и протянул гадалке ладонь, к которой она и прикоснулась прозрачными пальцами. Было совершенно не страшно, так как призраков Тео не боялся, так сказать, по определению, было просто жутко интересно. Женщина склонилась над его ладонью и пристально всматривалась во что-то, видимое только ей.

– Какая интересная судьба, – проговорила она, подняв на Тео серьёзный взгляд своих удивительных изумрудных глаз, – давно я не видела такого прихотливого узора… Ты станешь воистину великим, мальчик, но и цена будет немалой.

– А это обязательно? – вопрос вырвался у Тео сам, независимо от его желания.

– Что именно? – предсказательница улыбнулась.

– Становиться великим, – пояснил Тео, – может, обойдёмся как-нибудь без этого? Может, я просто возглавлю академию и буду работать на благо государства?

– Ты не хочешь славы и величия? – женщина изучающе посмотрела на Тео. – Или тебя пугает то, что цена высока?

– Быть великим — это огромна ответственность, – пояснил свою мысль Тео, – вы уверены, что я справлюсь?

– Твой вопрос стал лишним доказательством того, что справишься. Большинство на твоём месте прыгало бы от восторга, услышав о грядущем величии, а ты задаёшь правильные вопросы, мальчик. Твой путь к вершине не будет гладким, – продолжила госпожа Тамьяна, – будет на нём и предательство, и смерть дорогих для тебя существ, и необходимость жертвовать тем, что для тебя ценно… Но ты справишься, если сумеешь сохранить чистую душу и верное сердце. Некроманты — дети тьмы, но ты несёшь в себе свет, потому и судьба твоя будет необычна.

Она посмотрела куда-то сквозь Тео, который замер, ловя каждое слово и стараясь как можно точнее запомнить всё, что говорит прорицательница.

– Друг, который рядом с тобой, – твоё надёжное плечо, верь ему всегда, даже тогда, когда всё будет против него. И отдай ему то, что будет ему нужнее, чем тебе. Трижды ты будешь стоять перед выбором, который определит твою судьбу, и по какой дороге идти дальше, решать только тебе. Ни одна из них не будет ошибочной, просто каждая приведёт к своему результату. Трижды ты окажешься очень близко от смерти. Но у вас, некромантов, свои отношения с Вестницей Бесконечности, и не мне видеть, как ты договоришься с ней, чем откупишься. Но она не мелочится, так что будь готов платить…

Стоило предсказательнице произнести эти слова, как волосы Тео шевельнулись словно от еле заметного ветерка, и ему на мгновение стало холодно: та, о ком говорила госпожа Тамьяна, дала понять, что всё слышит и не упускает своего подданного из виду даже сейчас.

– Тебе будет предложена корона, и только тебе решать, принять ли её, – продолжала предсказательница, прикрыв глаза и не выпуская ладонь Тео из призрачных пальцев, – что это будет за корона, я не вижу, но мне кажется, она будет даже не одна. Ах, какая удивительная судьба и необычная жизнь, – гадалка покачала головой, – ещё я вижу двух женщин, каждая из которых будет иметь шанс остаться с тобой, но пока карты судьбы не брошены.

Тео очень хотелось задать тысячу вопросов, но он помнил, что нельзя вмешиваться в предсказание, нарушать его.

– Придёт тот, кого никто не ждёт увидеть, и он станет вторым твоим верным другом, хотя и станет причиной боли, преодолеть которую ты сможешь с трудом. Но ты сильный мальчик, и если Вестница Бесконечности не ошиблась в тебе, то ты примешь правильные решения.

Предсказательница посмотрела на Тео и уже совершенно нормальным голосом сказала:

– Можешь задать один вопрос, не больше.

– У меня получится основать академию?

– Смешной и милый мальчик, – засмеялась прорицательница, – ты не спросил ни о богатстве, ни о короне, ни о любви. Вот поэтому ответ судьбы — да. Не скажу, что будет легко, и ошибок ты совершишь много, но твоя покровительница уважает тех, кто предан своему делу. А сейчас иди…

– Скажите, госпожа Тамьяна, – Тео обернулся уже практически на границе с туманным куполом, – если вдруг возникнет такая необходимость, я могу обратиться к вам за советом? Не за предсказанием, а именно за советом, за подсказкой?

Прорицательница прикрыла глаза и словно советовалась с кем-то, а затем мягко улыбнулась Теодору.

– Можешь, мальчик, но только однажды, поэтому хорошо думай, прежде чем использовать свой шанс. Но, – она неожиданное ему подмигнула, – это касается предсказаний. А вот мой личный жизненный опыт всегда в твоём распоряжении, юный ректор. Я буду всегда рада помочь тебе или твоим близким. И хочешь бесплатный совет?

– Конечно, – Тео благодарно кивнул, – я же не безумец, чтобы отказываться от такого подарка.

– Пригласи сюда своего отца, – госпожа Тамьяна покачала головой, увидев удивлённое выражение лица Тео, – для него это очень важно, можешь поверить мне…

– Вы уверены, уж простите мне сомнения? – юноша невесело усмехнулся. – У нас с отцом хорошие отношения, но он никогда не интересовался, чем я занят. Когда я сказал ему об академии, он лишь рукой махнул, потому что не слишком в меня верил. Да я и не сделал ничего, чтобы завоевать его уважение, если честно… – помолчав, честно сказал Теодор.

– Сделай это для него, а не для себя, – улыбнулась гадалка, – и мать позови…

– Тогда отец точно не приедет, – отмахнулся Тео, – они с матерью не живут вместе уже давно, и отношения у них так себе, если честно. Хотя мне кажется…

– Тебе правильно кажется, – понимающе кивнула госпожа Тамьяна, – пригласи их обоих на открытие академии, и ты увидишь, что успех сына поможет и им самим.

– Спасибо, – Теодор благодарно улыбнулся призрачной женщине, – я искренне признателен вам и за предсказание, и за доброе отношение, и за совет. И хочу сказать, что если вам понадобится моя помощь, то я всегда буду рад её оказать. Вам нужно только сказать, госпожа Тамьяна.

– Иди, мальчик, и спасибо, – гадалка махнула рукой, и всё кроме самого купола исчезло, как по волшебству. Впрочем, если это не волшебство, то что тогда — оно?

Тео сделал шаг и оказался в привычной уже обстановке старого склепа. Улыбнувшись друзьям, которые с тревогой всматривались в его лицо, он подошёл к ним и сказал:

– Всё в порядке, меня ждёт великое будущее, но и цену заплатить придётся немалую. Это если очень в общих чертах, а подробности я сам не слишком понял, так что и говорить о них не стану. И да, ваше величество, женитьбы в ближайшее время мне точно не грозит, так что можете совершенно не переживать по этому поводу.

– Вот, – Мортимер нравоучительно поднял палец, – правильный подход: вышел и сам, абсолютно добровольно, всё рассказал. И допытываться не пришлось.

Теодор хотел ответить, что он рассказал, во-первых, далеко не всё, а во-вторых, остальным Морти и слова не дал сказать, но не успел. Завибрировал надетый на запястье коммуникатор — император демонов сдержал слово и прислал в академию десять штук, которые Тео и раздал своим ближайшим помощникам.На связи был Христофор, который с тревогой в голосе спросил, не может ли Тео как можно быстрее подойти в кухню.

– Конечно, могу, – тут же ответил ректор и кивнул Хасиду, который даже без этого приглашения пошёл бы вместе с ним, – ваши величества, я очень рад, что вы нашли время для посещения нашего первого литературного салона, но сейчас я вынужден попрощаться с вами и заняться делами академии. Надеюсь, вы не сочтёте меня невежливым…

– Конечно, Теодор, мы всё понимаем, да и у нас дел немало, так что до связи и удачи! – проявили понимание монархи и, переглянувшись, шагнули в созданный королём Ганелоном портал.

– Уф, – выдохнул Тео, переглянувшись с друзьями, – они, конечно, замечательные, но как-то я устал от количества коронованных гостей.

– Кто тебе звонил по комму? Христофор? – Биэль был сосредоточен и серьёзен.

– Он, ты же слышал, – ответил Тео, быстрым шагом направляясь в сторону замка, – просил зайти. Биэль, Харви, вы тут разберётесь? А потом, если не случится ничего экстраординарного, встретимся у меня в кабинете, хорошо?

– Без проблем, – кивнул капитан, а Биэль молча отсалютовал, и призраки занялись ликвидацией последствий салона: организовали уборку мебели, гирлянд и прочих украшений.

Тео с Хасидом практически бегом поднялись по лестнице и сразу свернули в сторону кухни. Христофор обнаружился возле дверей, и Теодор подумал, что впервые видит повара таким встревоженным.

– Что случилось? – Хасид тяжело дышал, хотя пробежали они всего ничего, и Тео подумал, что они оба преступно мало занимаются своей физической формой, хотя Харви и Биэль уж составили для них план тренировок: для Тео посерьёзнее, всё-таки у некромантов физподготовка преподавалась на вполне приличном уровне, а для Хасида — как для начинающего. Но и на это у друзей не находилось времени, и Тео дал себе слово исправить такое положение вещей.

– Он снова буянит, – мрачно сказал Христофор, входя в сверкающую чистотой кухню, – но сегодня просто как никогда! Ума не приложу, что такое случилось, что он словно с цепи сорвался.

– Кто он-то? – уточнил отдышавшийся Хасид и вопросительно приподнял брови.

– Тот-кто-живёт-в-подвале, – громким шёпотом, опасливо покосившись на тяжёлую дверь в углу кухни ответил маленький повар, – а кто он такой, мы и сами не знаем. Он всегда там жил, но обычно тихо себя ведёт, иногда лет по тридцать ни слуху, ни духу… А в последнее время оживился, всё чаще то стонет, то рычит, то бормочет что-то, а что — не понять… Ну а сегодня вообще что-то невозможное творится!

Тут, в подтверждение слов Христофора в подвале раздался грохот, и в дверь изнутри врезалось что-то достаточно тяжёлое.

– У тебя там ничего ценного не хранится? – на всякий случай уточнил Теодор, обдумывая, удастся ли договориться с рассерженным обитателем подвала мирно или придётся усмирять, а то и уничтожать.

– Давно всё в другой подвал перенёс, – хозяйственный Христофор с недоумением покосился на Тео, мол, ты что, как можно было предположить такое?

– Отлично, – думая о своём, ответил Тео и потянулся к Зайке. Душа замка откликнулась в ту же секунду, и Теодор попросил девочку отвлечься от обустройства женского общежития и прийти в кухню. Зайка вышла из столь любимого ею туманного пушистого облачка буквально через минуту и привычно подбежала к Тео, чтобы обнять его и прижаться. Молодой человек погладил её по светлым локонам и заметил, что с каждой отреставрированной комнатой Изабель становится всё более материальной и, вполне вероятно, когда замок будет восстановлен полностью, она станет почти живой. Тео читал о таких случаях, хотя сам никогда не сталкивался. Впрочем, если начать вспоминать, что стало для него новым и неожиданным, тот-кто-живёт-в-подвале разгромит его окончательно.

– Зайка, – нежно улыбнувшись просиявшей девочке, начал Тео, – скажи, ты случайно не знаешь, кто обитает в подвале? Ты ведь наверняка в курсе, кто живёт у тебя в замке.

Изабель подумала немножко, забавно сморщив носик, а потом с энтузиазмом кивнула.

– То есть знаешь? – уточнил Тео, а девочка показала рукой на дверь в подвал и снова кивнула. – А кто это?

Зайка нахмурилась, так как говорить, в отличие от остальных, она почему-то не могла, а потом потянула Теодора из кухни.

– Ты хочешь, чтобы я пошёл куда-то? – догадался Тео и послушно отправился за Изабель вместе с неотступно следующим за ним Хасидом. Девочка решительно направилась в сторону покоев самого ректора. Уже предполагая, куда тащит его Зайка, Тео почти не удивился, когда она подвела его к зеркалу, являющемуся артефактом.

– Ничему не удивляйся, – попросил он Хасида, который во все глаза смотрел на то, как Зайка «включает» артефакт, – я просто не успел тебе его показать.

Как и в прошлый раз, зеркало медленно заполнилось голубоватой дымкой, а потом сквозь неё начали проступать картины, и Тео услышал, как потрясённо охнул Хасид.

Теодор с замиранием сердца смотрел, как зеркало показывает им картины далёкого прошлого: вот Изабель сидит за столом и внимательно слушает немолодого мужчину, с жаром рассказывающего что-то и сопровождающего свои слова бурной жестикуляцией. Девочка старательно записывает в тетрадь какие-то формулы и слова заклинаний, которые мужчина чертит прямо в воздухе. У Тео даже вырвался восторженно-завистливый вздох: он, например, так не умел… Точнее, умел, но только несколько знаков, а чтобы вот так – целыми формулами.... Увы!

Картинка сменилась, и Тео с Хасидом увидели всё того же немолодого мужчину, который, хмурясь, о чём-то спорил с более молодым собеседником, в котором Тео узнал графа Генриха, отца Зайки, — именно он в прошлом видении защищал замок и потом принёс тело малышки вниз. Граф внимательно слушал своего пожилого товарища и явно был с ним не согласен, но понять предмет спора было, увы, невозможно.

Потом картинки стали меняться чаще, но в каждом показанном девочкой эпизоде участвовал этот пожилой мужчина, который, как смог догадаться Тео, собрав воедино всю информацию, был замковым магом и учителем юной леди Изабель.

– Ты хочешь сказать, что существо, которое сейчас буянит в подвале — это твой учитель и бывший замковый маг? – даже не пытался скрыть удивление Теодор, и Зайка активно закивала. – Но разве он не лежит себе спокойно в склепе, который мы… кхм… так опрометчиво приспособили под место для литературного безобразия и гадания?

Изабель снова потянулась к зеркалу, но очередные видения были смутными, различить лица было почти невозможно.

– Может быть, это потому что те эпизоды, что мы видим сейчас, Зайка помнит уже в призрачном состоянии? – высказал версию пришедший в себя Хасид, и девочка захлопала в ладоши, показывая, что он угадал. Тео же, не отрываясь, смотрел, как в зеркале граф Генрих, резко постаревший и поседевший, выезжает из ворот замка и, не оглядываясь на тех, кто вышел на стены проводить его и не пытаясь вытереть слёзы, едет в сторону темнеющего леса. Всё было видно сквозь словно мутную пелену, но первого хозяина замка молодой ректор узнал безошибочно.

– Так вот почему графа здесь нет… – задумчиво проговорил Тео, – а я всё гадал, почему… А он уехал, видимо, потому что не смог оставаться там, где погибла его дочь. Её нет, а он жив… Тяжкое испытание для воина: не суметь защитить. Но…

Тео не договорил, так как зеркало, вспыхнув голубым, внезапно очень чётко показало последнюю картинку: из склепа, явно только что построенного, вырвалась белая тень и понеслась в ту сторону, куда уехал граф.

– Это что же получается? – заговорил Хасид, увидев, что зеркало потускнело и приобрело свой обычный вид, а Зайка подошла к Тео и прижалась к нему. – Граф покинул замок, а маг отправился за ним? Но тогда как он снова оказался здесь, если предположить, что тот, кто сейчас буянит в подвале, — это он?

– Он смог не найти графа, могло произойти что-то ещё, но очевидно одно — это призрак, потерявший остатки разума, превратившийся в злую тёмную сущность. Но при этом он никому не причиняет вреда, и я не удивлюсь, если он сам себя в подвале и запер, когда ещё мог что-то понимать… Мы должны проверить и помочь.

– И как ты собираешься это сделать? – Хасид встревоженно посмотрел на Теодора. – Если это одичавший призрак, то он наверняка очень опасен!

– Ну, во-первых, и я не безобидная ромашка, – ободряюще улыбнулся ему Тео, – и справляться с такими, как он, и даже похуже, уж поверь, умею. Но не хотелось бы воевать, а вот удастся ли договориться миром — не уверен.

– Как ты думаешь, из-за чего он так разволновался именно сейчас? – помолчав, спросил Хасид. – Не из-за того же, что мы в его склепе устроили салон?

– Не думаю, – Тео покачал головой, – он уже, судя по всему, давно там не обитает, и склеп для него — всего лишь место, к которому он был когда-то привязан. Но так как этот маг, видимо, был достаточно сильным стихийником с преобладанием магии земли, а возможно, что и некромантией баловался, судя по косвенным признакам, он смог растянуть сеть привязки достаточно широко, чтобы похоронить себя в подвале.

– Думаешь, это он сам себя там закрыл? Но ведь Христофор туда заходил раньше — и ничего, никакого мага не видел.

– Не исключено, что он много времени проводил, погрузившись в пограничное состояние, и не реагировал на посторонних, тем более, что Христофор и сам — сущность исключительно энергетическая, и маг мог воспринимать его как «своего», – пояснил Тео.

Он понимал, что разбираться с разозлившимся призраком придётся ему, так как других сильных некромантов в радиусе нескольких сотен миль не наблюдалось. Хорошо бы пойти в подвал с кем-то, кого бывший маг может узнать и кто вызывает у него исключительно положительные ассоциации. Наверное, можно было бы взять Зайку, но Теодор ничего не мог поделать с абсолютным убеждением, что девочку нужно беречь и защищать, а не отправлять на переговоры со взбесившимися бывшими магами. И не важно, что девочка — тоже призрак, нечего ей там делать… Вот!

– Одному тебе идти не годится, – видимо, Хасид мыслил примерно так же, – но я даже не представляю, кого тебе стоит взять с собой… Я готов, но вряд ли от меня будет польза. Харви и Биэль — это чисто силовая поддержка, их нужно привлекать, если ты поймёшь, что того-кто-живёт-в-подвале нужно уничтожать.

– Я знаю, с кем нам надо поговорить, – Тео вдруг довольно улыбнулся, – Христофор, организуешь нам перекусить? И варенья можно побольше-побольше?

– А что господин капитан мне скажет? – ворчливо ответил маленький повар и очень похоже передразнил Харви. – Поменьше выпечки! Бока наели! Никакого варенья! Только мясо, рыба и отварные овощи! Тьфу!

– А мы ему не скажем, – тоном прожжённого заговорщика сказал Тео, – это будет наш маленький секрет… Кеннет, ты где? – позвал он секретаря.

– Я тоже варенья хочу и булочку, а лучше две или даже три, – сказал спикировавший откуда-то сверху мышь, – очень уж у тебя, бородатый, булочки вкусные.

– Сначала слетай и позови в мой кабинет нашего расчудесного психолога, который по совместительству божество, – поручил мышу Тео, – тогда и о булочках поговорим. Пусть приходит через полчаса примерно.

Спустя тридцать минут наевшийся и совершенно счастливый Теодор в очередной раз поклялся себе прекратить лопать вкусные булочки в таких количествах и добрался до кабинета, в который почти сразу ввалился Мортимер.

– Мне сказали, ты хотел меня видеть? – божество с интересом огляделось и плюхнулось в кресло, с любопытством уставившись на Тео. – Я полагаю, у тебя есть для меня работа? Это здорово, потому что Бигли я уже помог и теперь как раз временно не востребован.

Тео воспользовался случаем и ещё раз внимательно рассмотрел бестолковое божество: Морти пребывал по-прежнему в том образе, в котором появился в первый раз. Длинные тёмные волосы, заплетённые в забавную косу, небольшие рога, фигура атлета и ярко-зелёные глаза, искрящиеся весельем. Насколько можно ему доверять? Тео никогда раньше с богами не сталкивался: в его родной Терейе поклонялись Великой Бесконечности, а некроманты верили ещё и в Вестницу Бесконечности — богиню смерти. Но никому из магов Терейи и в голову бы не пришло ссориться, мириться, дружить или враждовать с божественными силами. А у демонов всё было иначе, их божества были максимально близки со своими детьми, и одно из таких божеств сейчас сидело в его, Теодора, кабинете и таращилось на него в ожидании информации.

– Ты сказал, что у тебя дар иллюзий, – осторожно спросил Теодор, – это действительно так, или ты для красного словца приврал?

– Я вообще не вру никогда, – сообщил Морти, но потом слегка задумался и осторожно уточнил, – вернее, я иногда кое-что умалчиваю, но это же не враньё, правда?

– Это замечательно, – терпеливо сказал Тео, – а с иллюзиями-то что?

– Любые и сколько угодно, – с искренним энтузиазмом закивал рогатой головой Мортимер, – а в кого надо превратиться?

Тут он словно подёрнулся рябью, и вот уже перед Тео сидит его величество Ганелон, мило улыбаясь, и ест из огромной банки клубничное варенье какой-то совершенно невероятной гигантской ложкой.

– Здорово, правда? – спросил король голосом Мортимера и отправил в рот очередную ложку густого варенья, распространявшего, между прочим, самый настоящий аромат спелой клубники. – Вареньица хочешь?

– А ты только в живых можешь? – Тео с восторгом смотрел на лопающего варенье короля и, как ни пытался, не мог увидеть никакой разницы с оригиналом, так сказать.

– Мне вообще без разницы, – облизав ложку и с сожалением заглянув в пустую банку, сообщил как бы король, – а в кого надо-то?

– В графа Генриха, – огорошил его Тео, – но как источник информации могу предложить только воспоминания и найденный в галерее портрет.

– Ух ты! – Морти восторженно хлопнул длинными, всем девушкам на зависть, ресницами. – А зачем?

– Так ты сможешь? – въедливо уточнил Тео. – Тебе хватит воспоминаний? Мы можем попросить Зайку, капитана Харви, Биэля, Густава… да кого угодно из призраков. Они же все жили здесь при графе Генрихе.

– Одного, я думаю, вполне достаточно, – пожал плечами Мортимер, – а для кого стараемся-то?

– Видишь ли, Мортимер, – неспешно сказал Тео, – ты наверняка слышал, что у нас в подвале живёт кто-то неопознанный.

– Наверняка слышал, – не стал спорить Морти, – и что с ним не так? Тебе подвала жалко, что ли?

– Мне не жалко подвала, – Тео призвал на помощь всё своё терпение, – но он начал буянить, и мы выяснили, что это бывший замковый маг, который одичал и сам себя запер в подвале после того, как не смог найти уехавшего из замка графа Генриха.

– А с графом что? – потряс головой Морти, пытаясь осмыслить информацию.

– Так никто не знает, – Тео глубоко вздохнул, – мы только выяснили, что маг, который погиб при обороне замка, как и большинство защитников, уже в состоянии призрака отправился на графом, когда тот решил покинуть это место. Но потом вернулся и через какое-то время запер себя в подвале, видимо, чувствуя, что теряет над собой контроль.

– И что я должен сделать? – Морти поёрзал в кресле, и было видно, что ему не терпится ввязаться в очередную авантюру.

– Ты под иллюзией графа Генриха отправишься вместе со мной в подвал на переговоры, – твёрдо сказал Тео и добавил, – если не боишься, конечно…

Мортимер озадаченно нахмурился, хотел что-то сказать и даже набрал в грудь воздуха, но промолчал и нервно постучал пальцами по подлокотнику.

– В подвал? – уточнил он почему-то уже без прежнего энтузиазма.

– Именно, – Теодор с удивлением смотрел на божество, – Мортимер, мне кажется, или ты боишься?!

– Чего мне бояться? – как-то очень ненатурально удивился Мортимер. – Подвал так подвал. Он же очень старый, да?

– Я так думаю, что сколько замку, столько и подвалу, – Хасид тоже с удивлением смотрел на явно нервничающее божество, – это ведь логично…

– То есть если там кто и жил, то он уже давно там не живёт, – продолжил Морти, – я имею в виду всякую незапланированную живность.

– Это мыши что ли? – оторопел Тео, а Кеннет противно хихикнул. – Ты что, боишься мышей?!

– Мышей не боюсь, – отмахнулся Мортимер, слегка покраснев и шёпотом признался, – а вот крыс… не то чтобы боюсь, а не люблю…

– Ты же психолог, – удивился Хасид, – наверняка же есть какие-то приёмы, чтобы побороть страх.

– Есть, – кивнул Морти, – нужно пойти своему страху навстречу. То есть, к примеру, взять крысу в руки, рассмотреть её, погладить, накормить чем-нибудь вкусненьким и понять, что она практически безобидна...

Тут наше божество явно передёрнуло от отвращения, и Мортимер доверительно пояснил:

– Я всё понимаю, но как представлю себе, что надо её в руки взять: серую, противную, и хвост ещё этот розовый, лысый… Бееее…

– То есть ты со мной не идёшь? – уточнил Тео, стараясь не улыбаться уж слишком откровенно, до того забавно выглядел Мортимер. – Но отсутствия крыс я тебе гарантировать не могу.

– Да им там жрать нечего, они разбежались все давно, – попытался успокоить божество Хасид, – Христофор все продукты давным-давно оттуда забрал.

– То есть крыс там, скорее всего, нет? – обрадовался Морти. – Тогда я с тобой. Не, я в любом случае пойду, но без крыс оно как-то приятнее, согласись? А когда мы пойдём?

– Да сейчас и отправимся, чего тянуть-то? – если честно, Тео просто боялся, что ушлое божество найдёт повод отмазаться от похода в подвал, а без Морти с его способностями к иллюзии задача на порядок усложнится. – У кого ты хотел бы считать воспоминания?

– У леди Матильды, – ни на секунду не задумавшись, ответил Морти, временно отбросивший дурашливость и сосредоточившийся, – она сможет мне дать наиболее объективную картинку. Кеннет, слетаешь?

– Раскомандовался тут, – проворчал мышь, но видно было, что бурчит он больше для виду, – великий иллюзионист, можно подумать…

Буквально через несколько минут мышь вернулся вместе с удивлённой, но, как всегда, безупречной леди Матильдой, которая с удивлением посмотрела на Тео и довольно потирающего руки Морти.

– Что случилось, Теодор? – леди Матильда сложила руки на белоснежном фартуке, который не снимала с того момента, как Теодор официально объявил её экономкой, то есть «замкоправительницей».

– Лети Матильда, – Тео тепло улыбнулся, – у меня к вам несколько странная просьба, к тому же я просил бы вас держать в секрете то, что сейчас здесь произойдёт.

– Ты пугаешь меня, мой мальчик, – нахмурилась леди, – рассказывай, не заставляй меня нервничать!

– Я хотел бы, чтобы вы как можно подробнее вспомнили графа Генриха, его внешность, мимику, голос… Это возможно?

– Но зачем?! – всей выдержки леди Матильды не хватило на то, чтобы сдержать изумление.

– Вы вспомните, а Мортимер считает ваши воспоминания и сможет принять вид графа, – ещё больше запутал ситуацию Тео и пояснил, – в подвале, оказывается, заперся бывший замковый маг, и мы хотим попробовать поговорить с ним, но для этого нам нужен кто-то, кому он доверял.

– В подвале заперт Эдриен? Так вот, почему... – леди схватилась за спинку кресла и побледнела, насколько это возможно для призрака. – Но как?

– Вы поможете нам?

– Конечно, – леди Матильда пришла в себя, но руки её слегка дрожали, – я постараюсь. Что нужно делать?

– Ничего особенного, – подошёл к ней Морти и мягко взял леди за призрачную руку, – просто вспомните графа Генриха, а я буду смотреть вашими глазами.

– Конечно, – прошептала леди Матильда и прикрыла глаза. Морти сосредоточился, и вот через несколько минут перед потрясёнными Тео и Хасидом стоял высокий мужчина средних лет с усталым, но приятным и благородным лицом. Слегка потрёпанный камзол, сшитый по старинной моде, видавший виды меч — не парадная безделушка, а боевой друг — был спрятан в потёртые ножны, светлые волосы стянуты на затылке в простой низкий хвост.

– О боги всемогущие, – прошептала леди Матильда, прижав к губам ладонь и глядя на Мортимера со смесью восторга и ужаса, – ну совершенно граф получился! Не отличить!

Тут она вдруг протянула руку к графу Генриху, который Мортимер, и заплакала, а Морти молча привлёк её к себе и прижал к груди, ласково поглаживая по плечам.

– Поплачьте, леди, – тихо сказал он, а в его глазах сквозь уже привычную дурашливость Тео увидел сочувствие и понимание. – Слёзы, они и призракам полезны, они вымывают из сердца боль и горечь утраты.

– Тео, пусть никто его не видит, – вдруг повернулась к Теодору леди Матильда, вытирая заплаканные глаза, – мы все очень любили графа и его дочку, многим будет больно видеть его образ. Мы ведь так и не знаем, что с ним случилось. Но раз его нет среди нас, значит, он покинул замок… Нам хотелось верить, что он остался жив и прожил долгую достойную жизнь.

– Леди Матильда, – вдруг спросил Хасид, – а почему ни вы, ни Зайка, ни кто-либо другой не говорит о матери девочки? Она умерла?

– Туда бы ей и дорога, мерзавке! – буквально прошипела всегда сдержанная леди Матильда. – Бросила она их, сбежала с молодым Блайвилем, да не будет ему мира в посмертии. Изабель и пяти лет не сравнялось, как она предала и Генриха, и дочь!

– Блайвиль? – ухватился Теодор. – Это не тот ли, что напал на замок, решив, что ему он нужнее? Но Харви не сказал про… жену графа, он просто сказал, что Блайвиль хотел получить эти земли.

– В замке не принято было говорить на эту тему, – поджала губы леди Матильда, – тем более капитан тогда плохо знал тебя, вот и не стал упоминать. Впрочем, обо всём этом тебе лучше поговорить с… Эдриеном, когда он в себя придёт: он был очень близок с Генрихом, тот стал ему практически сыном.

– А ещё Блайвиль — это тот, за кого хотят выдать замуж Габи, – покраснев, добавил Хасид.

– Спасибо, леди Матильда, – Тео с искренней благодарностью поцеловал призрачную руку, – тогда мы пойдём. Мортимер, ты готов?

Морти, задумчиво рассматривающий себя в оконном отражении, кивнул и словно стряхнул с себя какие-то не слишком радостные размышления.

– Конечно, сейчас только голос… – он посмотрел на леди Матильду, – леди, так похоже?

Тео только глазами хлопнул, когда голос Мортимера разительно изменился, став более глубоким, более хриплым и взрослым, что ли. Как-то получилось так, что именно иллюзии давались Теодору сложнее всего, в отличие от той же некромантии, поэтому то, что делал Мортимер, он воспринимал почти как чудо.

– Я готов, – проговорил Морти, явно привыкая к голосу, словно человек, надевший новый сапог, несколько раз топает им по земле, чтобы понять — подходит ли, не жмёт ли где-нибудь.

Тео не стал ничего говорить, молча направившись к выходу из кабинета. Остальные так же серьёзно последовали за ним, лишь Кеннет перелетел на плечо к Хасиду, прекрасно понимая, что вниз его не возьмут.

По пути им никто не встретился, но зато, когда они вошли в кухню, увидевший графа Христофор уронил сковороду, которую держал в руках, и сам медленно осел на лавку.

– Ваше сиятельство, – простонал маленький хозяин кухни и неожиданно повалился на колени, – да как же это? Да неужели же? Но… как?!

– Это не граф, Христофор, – поспешил пояснить Тео, – это Морти в образе графа.

– Что за шутки такие? – Христофор нахмурился и сердито встопорщил усы, поднимаясь и примеряясь к тяжёлой скалке. – Тебе кто разрешил?

– Это я попросил, – заслонил собой Мортимера ректор, – дело в том, что в подвале находится бывший замковый маг, вот мы и попросили Мортимера принять образ того, на кого он наверняка не кинется.

– Лорд Эдриен? – Христофор снова обессиленно опустился на лавку. – Ох ты ж, батюшки, кто же подумать мог, а?

– Как думаешь, образ графа поможет ему сдержаться и не напасть на нас? Развеять-то я его смогу, сил мне хватит, – пояснил Теодор, – но не хотелось бы, как ты понимаешь.

– Думаю, если кто его и остановит, то как раз его сиятельство, – подумав, сказал Христофор, – уж очень господин маг его любил, словно сына родного.

Понимая, что откладывать можно сколько угодно, Теодор подошёл к двери в подвал и, взяв у Христофора ключ, осторожно вставил его в замок. Тяжёлая дубовая дверь с тихим скрипом отворилась, и Тео увидел достаточно крутую лестницу, ведущую вниз, в подвал, утонувший в практически непроницаемом мраке.

– Лампы нужны, – озвучил очевидное Морти, и его голос эхом отразился от каменных стен.

– Так вот же, – Христофор указал на пару висящих слева от входа фонарей, – только гаснут они там, сколько раз пробовали.

– А чего гаснут-то? – почему-то шёпотом спросил Тео, всматриваясь в темноту. У него было чёткое ощущение, что к ним присматриваются, и Теодор решил не мешать — пусть.

– Да кто ж их знает, – пожал плечами Христофор и вздрогнул, услышав, как внизу с грохотом что-то упало, а потом тьма словно всколыхнулась, подобравшись к самым верхним ступеням.

– А ну-ка, что за баловство?! – неожиданно рыкнул Морти… нет, пожалуй, не Морти, а граф Генрих собственной персоной. – Кто там озорничает, а? Сейчас спущусь, всем на орехи достанется!

Ответом ему была абсолютная тишина, а потом тьма как-то неуверенно отступила. Переглянувшись, Тео и Морти сделали несколько шагов вниз по лестнице, и тут дверь внезапно захлопнулась за их спинами, оставив один на один с обитателем подвала.

– Ну вот и хорошо, – по-прежнему слегка сердито сказал граф Генрих, – так нам никто не помешает нормально поговорить. Эдриен, старый друг, это ведь ты?

В ответ на эти слова в темноте раздалось неуверенное ворчание, ни в малейшей степени не напоминающее человеческую речь, скорее, так мог откликнуться большой и не слишком мирно настроенный зверь. Но и Тео, и Мортимер были морально к этому готовы, так что медленно двинулись вниз в почти полной темноте.

Буквально через минуту в глубине подвала что-то громыхнуло, и лестница ощутимо дрогнула, но переговорщики упрямо шли вперёд. Вдруг перед Тео в, казалось бы, кромешной тьме возникло пятно ещё более густого мрака и угрожающе поплыло навстречу.

Тяжело вздохнув и понимая, что без демонстрации силы никакие переговоры просто не начнутся, Теодор выпустил немного своей собственной тьмы и осторожно послал её по направлению к сгустку черноты. Морти уважительно крякнул, но ничего не сказал, чтобы не мешать, и Тео был ему за это искренне благодарен. Ректору не хотелось начинать вооружённый конфликт с бывшим магом, так как совершенно непонятно, какими возможностями призрак обладает.

– Некросссс… – прошипела темнота, отступая, – зззачем ты пришшшёл?

– Лорд Эдриен, – громко сказал Теодор, удерживая вокруг себя и Морти защитный купол и при этом притягивая к себе призрака. Тот сопротивлялся изо всех сил, но противопоставить сильному некроманту ему было нечего. Каким бы сильным магом при жизни ты ни был, в призрачном состоянии противиться призыву ты не сможешь. Но призрак лорда Эдриена сопротивлялся изо всех сил, и Тео пришлось слегка надавить. В итоге перед ними возникла размытое чёрное пятно, в котором с определённы трудом можно было узнать человеческую фигуру.

– Ты знаешшшь меня? – в шипении призрака прозвучало что-то, похожее на удивление, но тут же пропало. – Нет большшше лорда Эдриена…

– Мой друг, – голос графа прозвучал неожиданно, но сгусток мрака вздрогнул, словно от удара кнутом, – ты мне нужен, Эдриен. Вернись!

– Ссснова… ссснова… – простонал призрак, словно сгибаясь пополам от боли, – я не сссмог ссспасти… зззащщщитить…Просссти…

Дальнейшие слова слились в невнятное бормотание, затем призрак мощным рывком попытался сорваться с невидимой цепи, на которой держал его Тео, но не смог. И тогда Морти включил фонарь, который, оказывается, успел прихватить. Тьма слегка рассеялась, и Тео увидел силуэт высокого мужчины в длинном плаще. Узнать в нём того мага, которого показывала им Зайка, было очень сложно: призрак выглядел измождённым, смертельно уставшим и совершенно равнодушным. Лишь в глубоко запавших глазах вспыхивали искры ненависти.

– Эдриен, – негромко окликнул его граф, – Эдриен, вернись, ты мне очень нужен, без тебя мне не справиться. Ты нужен мне и ты нужен Изабель. Ты помнишь её?

– Это опять кошшшмар, – прошипел призрак, не отрывая взгляда от графа Генриха, – это бред, это видение…

– Это не бред, – Морти сделал шаг вперёд, и призрак не отшатнулся и не напал, – это я, Эдриен. Я пришёл просить тебя о помощи.

– Генрих, – простонал призрак, подлетев к бывшему воспитаннику, и вдруг опустился на колени, – прости меня, я не смог уберечь тебя. Я знал, что эта мразь не оставит тебя в покое, но не смог защитить того, кто был мне как сын.

– Ты не виноват, что умер раньше меня, – мягко ответил Морти, – поверь, я не виню тебя, но мне нужна твоя помощь, Эдриен. Я хочу просить тебя помочь моей дочери, ставшей душой замка, и тем, кому она поверила.

– Некросу? – недовольно колыхнулся в сторону Теодора призрак. – Изабель не могла довериться ему, призраки не любят этих детей Вестницы Бесконечности. Я и сам занимался немного некромантией и знаю, какую тьму она несёт в себе. Да и к чему? Замок разрушен, на кладбище призраки… Не будет у замка нового хозяина, пока не погребён старый.

– Что вы знаете об этом? – Тео решил, что пора вступить в беседу, так как призрак перестал шипеть и начал разговаривать достаточно осознанно. – Поверьте, я искренне желаю и Изабель, и графу Генриху спокойного посмертия, и никогда не стану принуждать никого. Но замок получит новую жизнь: в нём будет основана академия. И я — её новый ректор.

– Академия? – было ощущение, что призрак не верит сам себе. – Какая академия?!

– Академия Последнего Шанса имени его величества Ганелона, – невозмутимо пояснил Теодор, – и, как ректор, я хотел бы предложить вам работу в ней. Леди Матильда, например, уже некоторое время работает у нас экономкой и намерена продолжить трудиться и тогда, когда появятся студенты.

– Матильда? – окончательно растерялся бывший маг. – Она … здесь? А крошка Изабель? А…

– Леди Изабель, которую вы сделали душой замка, оказывает нам всяческую поддержку, – улыбнулся Тео, – а также Биэль, капитан Харви и даже Густав.

– Что скажешь? – призрак повернулся к графу и пристально всмотрелся в него.

– Я? – переспросил Морти. – Мне кажется, идея академии просто великолепна.

– Что же, я должен всё осмотреть и тогда принимать решение, – помолчав, сказал призрак, – а ты, мальчик, можешь снять иллюзию. Она хороша, но ты не Генрих. И мне хотелось бы понять, что заставило вас прибегнуть к этому маскараду.

– Откуда? – воскликнул Морти, сбрасывая иллюзию и становясь самим собой. – Иллюзии — мой дар, никто не может видеть сквозь них.

– Запомни, юный демон, – устало улыбнулся призрак, уже почти восстановивший пусть призрачную, но человеческую внешность, – обмануть можно кого угодно, иллюзии твои хороши, слов нет. Но любящее сердце увидит правду сквозь любой морок…

– Мы просто хотели, чтобы вы вынырнули из своего сумрачного состояния, и решили, что нужен некий психологический якорь, образ того, кто был вам дорог, – стал объяснять смущённый Морти, – и ни в коем случае не хотели вас обидеть.

– Я верю, – кивнул бывший замковый маг, – это было, наверное, единственно верное решение.

– Могу я задать вопрос, – выдохнув и поняв, что всё в порядке, спросил Тео, – он, наверное, будет непростым и болезненным для вас… Что случилось с графом Генрихом?

Призрак бывшего мага как-то побледнел и съёжился, но достаточно быстро оправился и подлетел ближе к Тео и Морти.

– Я знаю не слишком много, – явно переборов себя, начал он дрогнувшим голосом, – я расскажу с самого начала, а вы спрашивайте, если что.

– Уж про это не переживайте, – бодро сказал Морти, усаживаясь на ступеньку лестницы, – и ежели что — обращайтесь за психологической помощью, я здесь.

– К тебе? – скепсиса в голосе бывшего мага хватило бы на десять человек, но Мортимер сделал вид, что не заметил. Действительно, профессионалы выше этого….

– Так вот, – вернулся к рассказу Эдриен, – когда я отдал все силы, чтобы малышка Изабель смогла завершить заклинание, Генрих сражался внизу и был только ранен, да и то не опасно. Гораздо страшнее оказались для него раны душевные: он, взрослый воин, хозяин замка, остался жив, а его юная дочь, его радость, его счастье, погибла. Я приходил в себя долго, но смог восстановить почти половину резерва и тогда предложил графу похоронить девочку в башне и сделать хранительницей замка. Он сначала отказал, но потом оставшиеся в живых немногочисленные воины смогли убедить его в том, что это будет лучшим решением. Мы вынесли тело Изабель из пустого фамильного склепа — замок ведь был недавно построен — и перезахоронили в башне. Я провёл необходимый ритуал, и Изабель стала душой замка. Но Генрих не находил себе места, стал озлобленным, ни с кем не общался и лишь ковал планы мести графу Блайвилю, один нереальнее другого.

– А что, этот Блайвиль, он просто хотел отнять землю? Про жену графа мы уже знаем, нам леди Матильда сказала, – аккуратно прервал рассказчика Тео.

– Род Блайвилей издавна был знаменит своей тягой к запретной магии, – задумчиво ответил призрак, – но тогдашний король закрывал на это глаза, ведь они всегда селились далеко от столицы. А раз нет угрозы трону — то и пусть балуются, ведь в провинции так скучно!

– А что такого в этой земле, что Блайвиль хотел её получить? – задал в свою очередь вопрос Мортимер. – Раз уж пошёл на такое массовое убийство?

– Я тоже задавал себе этот вопрос, – призрак покачал головой, – но ответа не нашёл…

– Морти, а ты можешь узнать по своим каналам что-нибудь? Может, из вашей божественной братии кто-нибудь в курсе? – попросил Тео Мортимера, и тот с готовностью кивнул. – И что же случилось потом?

– А потом однажды я не проснулся, – спокойно, как о чём-то обычном, сказал бывший маг, – что было достаточно странно, учитывая то, что я практически восстановил силы и мог прожить ещё долго.

– Вас убили? – сочувственно вздохнул Тео. – Но кто?

– Я не знаю, – ответил призрак, и Теодор удивлённо поднял брови.

– Так не бывает, призрак всегда знает, кто стал причиной его смерти, это аксиома! Это я вам со всей ответственностью могу сказать!

– Как видишь, бывает, – пожал призрачными плечами Эдриен, – и я даже пытался разобраться, но всё словно пеленой покрыто. А потом не до того стало.

– Граф? – понимающе вздохнул Морти. – После вашей смерти его уже ничто не держало в замке, да? Он не мог сам уйти из жизни, но хотел поквитаться с врагом?

– Именно так, – согласно кивнул бывший маг, – после моих похорон он окончательно замкнулся в себе, и я, увы, ничего не мог сделать. И вот однажды он, оставив замок на верного слугу, закрыл все помещения и отправился в сторону замка Блайвиля. Я не знаю, что именно он задумал, но пытался остановить его. Я надеялся нагнать его, но не мог отдаляться от замка очень далеко… Впрочем, это и не понадобилось…

На последних словах голос призрака стал совсем тихим, и Тео с Морти приходилось прислушиваться, но перебивать мага они не решались.

– Неподалёку, почти сразу после того, как дорога сворачивает в лес, я увидел коня графа, который лежал на земле, и из его тела торчали несколько стрел. Всё вокруг носило следы битвы, короткой, но беспощадной. Лужи крови, сломанные ветки, обрывки одежды. Но людей не было: ни живых, ни мёртвых. Не было и Генриха, но я уверен, что он был убит, я чувствовал это.

– Но кому могло понадобиться тело графа? И зачем? – у Тео были, конечно, версии, но ни одна из них ему не нравилась.

– У меня нет ответа на твой вопрос, – плечи призрака поникли, – я не смог спасти моего Генриха, не смог отвести беду.

– Это было не в ваших силах, – помолчав, сказал Мортимер, – каждый сам выбирает свой пусть. Граф всё равно ушёл бы навстречу своей смерти, даже если бы вы решили спать на коврике возле его двери.

– Ты так думаешь? – лорд Эдриен поднял на Морти печальный взгляд.

– Полагаю, есть только один способ это выяснить, – преувеличенно бодро сообщил юный бог-практикант, – нужно найти тело графа, точнее, то, что от него осталось, и Тео просто призовёт вашего Генриха. Делов-то!

– Осталось? Через столько веков? – Теодор с трудом удержался, чтобы не покрутить пальцем у виска. – Ты соображаешь вообще?

– Но ты же можешь попробовать выяснить, есть ли граф среди мёртвых? – не отставал Мортимер.

– Могу в принципе, но зачем? – Тео видел, как пристально слушает из Эдриен.

– Подсказываю, – Морти сделал таинственное лицо, – граф, Блайвиль, странное хобби, то, что сказала Габи про слуг… Улавливаешь?

– Ты хочешь сказать, что Блайвиль, тот, тогдашний, мог забрать тело к себе для каких-то экспериментов?!

– Ну а что тут такого? – Морти пожал плечами. – По-моему, вполне себе жизнеспособная версия.

– Вы сейчас о чём? – спросил не выдержавший призрак. – Кто такая Габи и что там со слугами?

– Лорд Эдриен, – Тео повернулся к бывшему магу, – вы готовы принести мне клятву верности, если я дам вам возможность посмертного существования? Мне был бы очень полезен такой советник, как вы.

– Это непростое предложение, но я вам обязан: наверное, если бы не вы, я рано или поздно… даже, скорее, рано завершил бы процесс саморазрушения, – печально вздохнул призрак, – хорошо ещё, если бы в помрачении не натворил бы бед каких-нибудь. Так что я готов дать такую клятву, но что за работу ты хотел мне предложить, лорд ректор?

– На выбор, – оживился Тео, – есть вакантные должности главы факультета артефакторики и алхимии.

– А что-нибудь более спокойное? – смущённо улыбнувшись, спросил лорд Эдриен. – Боюсь, сражения со студентами и разбирательства с преподавателями мне уже не под силу, я слишком стар, да и устал уже, хотя призраки и не должны бы уставать.

– Библиотекарь? – подсказал Теодору на секунду задумавшийся Мортимер, и призрак радостно оживился.

– А вот работа в библиотеке, пожалуй, была бы мне по душе, – сказал бывший маг, – я и раньше проводил там достаточно много времени. А теперь ведь книг добавится: и студентам понадобятся, да и преподаватели наверняка привезут с собой немало фолиантов.

– Ну что же, – Тео пожал плечами, – я могу лишь поддержать ваше решение. Прав был Хасид: чувствую я, что действительно большинство сотрудников в нашей академии будет призраками. Кроме студентов, преподавателей и руководства. Ну что же, в этом есть свои несомненные плюсы.

– Скажите, лорд Эдриен, – помолчав немного, Тео повернулся к призраку, – вы где предпочитаете обитать? Может быть, вам подойдёт ваш старый склеп? Мы, правда, его использовали не совсем по назначению, но, надеюсь, вы нас простите.

– Не по назначению? – непритворно удивился бывший маг. – Прости, но как можно использовать не по назначению склеп? У меня, честно говоря, даже версий нет.

– Мы в нём литературный салон провели, – не без гордости сообщил приосанившийся Мортимер, – с чтением баллад, хвалебных од и эротического романа.

На последних словах Морти призрак закашлялся, и Тео так и не определил: он правда поперхнулся или постарался скрыть смех.

– Но мы всё убрали и привели в порядок, – добавил Морти, – даже живых цветов оставили вам на саркофаге. Очень элегантно получилось, честное слово!

– Ну, раз цветы, тогда другое дело, – усмехнулся лорд Эдриен, – да, пожалуй, мне вполне будет достаточно склепа и библиотеки.

– Прекрасно, – поднялся Тео со ступеньки, на которой сидел, – тогда, раз мы в целом со всем разобрались, то пойдёмте отсюда.

Когда дверь из подвала открылась, Тео рассмотрел открывшуюся перед ним картину и невольно нервно хихикнул. Непосредственно перед входом в подвал стоял Христофор, сжимающий в руках тяжёлую сковородку. За ним обнаружился стоящий с не менее кровожадным выражением лица Хасид, которому кто-то, скорее всего, Христофор, выдал что-то, напоминающее скалку. Венчал композицию Кеннет, пристроившийся на плече у Хасида с вилкой в зубах.

– Стесняюсь спросить, – помолчав и немного придя в себя, уточнил Теодор, – Кеннет, ты собирался сражаться с призраком с помощью вилки?

– Она, между прошим, шеребряная, – не выпуская своё оружие из пасти, проворчал мышь и, подумав, осторожно взял вилку лапкой. Подумал и метко бросил её на стол, заработав от Христофора гневный взгляд.

– Просто вас так долго не было, – виновато улыбнулся Хасид, – что мы начали волноваться, но так как звуков сражения тоже не слышно было, то решили чуть-чуть подождать.

– И правильно сделали, – кивнул Теодор, – мы с лордом Эдриеном пришли к согласию: он теперь будет нашим библиотекарем.

– Но мы должны будем помочь ему выяснить, что случилось с графом Генрихом, как в этом замешаны Блайвили, куда делось тело графа из леса, и вообще… – Морти выпалил это на одном дыхании и только потом посмотрел на нахмурившегося Тео. – Ой, а что — не надо было говорить, да?

– Здесь можно было, – подумав, не стал ругать божество Тео: он вообще всё реже вспоминал о том, что Мортимер — божественная сущность, и воспринимал его просто как молодого демона, присланного на практику. – Но больше — нигде без согласования со мной или лордом Эдриеном.

– Слушаюсь, – кивнул рогатой головой Морти, – а слушай, давай я ещё в кого-нибудь попревращаюсь: люблю я это дело — ужас как!

– Скорее всего, потребуется, – вздохнув, ответил Тео, стараясь как-то сделать так, чтобы голова не распухла от забот и запланированных дел.

– Кеннет, – обратился он к мышу, – начинается твоя непосредственная работа. Мне нужно, чтобы ты составил план моих действий на ближайшую неделю хотя бы. Просмотри отложенные письма, определи, с кем нужно встретиться. Облети всех занятых в подготовке и выясни, у кого ко мне какие вопросы, и составь график. Хорошо?

– А луну с неба тебе не достать? – проворчал озадаченный мышь, но все прекрасно понимали, что это исключительно потому, что согласиться сразу — это не для Кеннета.

– Что, вот прям сейчас и лететь? – недовольно спросил «очень ответственный секретарь». – А вы без меня интересное обсуждать станете?

– Не станем, – успокоил помощника Тео, – у меня встреча с Густавом по поводу филиала банка. А вот завтра у нас поход в Яблоневку, так как заканчиваются некоторые продукты.

– А кто пойдёт? – оживился Мортимер. – Я ведь пойду, правда?

– Куда ж без тебя, – засмеялся Теодор, – ещё возьмём Густава — он торговаться умеет, Габи — пусть по пути травы посмотрит, и Харви в качестве охраны на всякий случай.

– А ему привязка позволит? – уточнил бывший маг. -До Яблоневки неблизко.

– Со мной — вполне, – ответил Тео, – я перекину его привязку на себя. Не идти же нам без охраны. Несолидно!