Акула в черном небе

4

Следующий день был выходной, и я поехал навестить брата. Как и в прошлый выходной и в позапрошлый, как, впрочем, почти во все выходные за последние годы.

Ворота психбольницы, как всегда, открывал не сторож, а один из пациентов, которые по очереди дежурили. Охранник оставался на КПП, к чему ему выходить на улицу в такой холод. К чему ему вообще лишний раз напрягаться, ведь дело было не в холоде, летом ворота тоже открывали пациенты.

Впустив меня через дверь, врезанную в широкие металлические створки ворот, на меня странно посмотрела женщина неопределенного возраста. Ни одна из эмоций, которые мы встречаем в жизни за этими воротами не соотносится с этим взглядом, потому его невозможно охарактеризовать, имея за плечами лишь опыт из внешнего мира. Да и была ли там эмоция? В глазах отталкивающе светилась пустота, а лицо, обрамленное растрепанными волосами, с тонкими, непомерно длинными губами имело какое-то карикатурное выражение, как клоунская улыбка.

Женщина проводила меня взглядом до КПП и затворила дверь. Она вполне могла убежать в этот момент. Впрочем, стоя здесь, у нее уже было много шансов, но она почему-то не убегала. Почему? Не знаю, но думаю, будь такой риск, охранник не ставил бы ее у ворот.

Не успел я дойти до корпуса, как у женщины появился очередной шанс. На этот раз пришлось полностью открывать ворота и на территорию больницы въехала бело-серая, дребезжащая "Газель". Машина подъехала к кухне и к ней тут же подоспело несколько пациентов, прогуливающихся невдалеке. Стали разгружать соки. Разумеется, ни один из медперсонала не был задействован в этом процессе, разве что повара принимали товар уже на кухне. Но больные не жаловались, напротив, некоторые так обрадовались, что стали выкрикивать:

– О, соки! Соки приехали!

Словно, они очень долго этого ждали, хотя я знал, что сок здесь привозят довольно часто.

Брат отдыхал на койке, но видно спал не крепко, потому что стоило мне затворить дверь палаты, как он открыл глаза и улыбнулся. Значит был в хорошем настроении, что не могло не радовать, с учетом того, как это редко бывает.

Я подошел к нему и, наверное, как всегда, на моем лице отразились сострадание и жалость. Говорят – человек привыкает ко всему. Это так и есть, я уже привык, что брат находится здесь и даже смирился с этим, но видимо не полностью. Поскольку скорбь и желание, чтобы все было иначе – никуда не делись. Они порой затихают, когда я забываюсь в бытовых делах, но стоит оказаться здесь, как истина сжимает горло.

Меня печалило, что брат стал выглядеть истощенным и старым. Я интересовался, как его кормят, но все было приемлемо, значит дело не в кормежке. Тем не менее он выглядел гораздо старше меня, на лет десять, как минимум, хотя мы были одного возраста. Раньше, когда я смотрел на него, мне казалось, что я гляжу в перевернутое зеркало. Неудивительно, ведь мы – близнецы. Но в последние годы это ощущение пропало.