Александр Гумбольдт — выдающийся путешественник и географ

ПУТЕШЕСТВИЕ В АМЕРИКУ

В феврале 1797 года Гумбольдт оставил государственную службу и стал деятельно готовиться к осуществлению давно задуманного путешествия.

Закупив все необходимое, Гумбольдт поехал в Италию, но задержался в Вене, чтобы закончить и сдать в печать до отъезда в путешествие рукописи своих трудов.

В Вене он встретился с товарищем по Фрейбергской академии Леопольдом фон Бухом. 17 октября 1797 года они переехали в город Зальцбург, где в продолжение пяти месяцев занимались проверкой инструментов, производили определения географических координат различных пунктов, вели геологические и метеорологические исследования.

В Зальцбурге Гумбольдт выработал план путешествия в Индию, но осуществлению его мешала война между Англией и Францией.

Здесь же Гумбольдт познакомился с лордом Бристолем, который собирался совершить путешествие в Египет. Бристоль предложил Гумбольдту поехать с ним, и тот дал согласие. Гумбольдт надеялся через Палестину, Сирию, Иран и Афганистан проехать в Индию.

Весной 1798 года из Зальцбурга Гумбольдт поехал в Париж, чтобы приобрести оборудование для экспедиции и выяснить политическую обстановку. В Париже он узнал, что Наполеон готовит экспедицию в Египет и что лорд Бристоль арестован в Италии, как британский осведомитель.

Гумбольдт озабоченно смотрел на Париж, который из города революции превратился теперь в город военных авантюр. Беспрестанные войны и политические неурядицы мешали организации больших научных экспедиций. В Париже Гумбольдт занимался научными исследованиями, чтением докладов и поисками возможности принять участие в какой-нибудь крупной экспедиции.

Здесь он познакомился с 70-летним мореплавателем Л. Бугенвилем, который совершил кругосветное путешествие в 1766–1769 годах. Бугенвиль составил план нового кругосветного плавания в южных широтах земного шара. Он предложил Гумбольдту участвовать в экспедиции вместе с натуралистами Мишо и Бонпланом. Но экспедицию доверили не Бугенвилю, а капитану Н. Бодену. Для кругосветного плавания были снаряжены три корабля, подобрана надежная команда из молодых и сильных людей. Но через 14 дней все надежды рухнули. Финансы Франции из-за войны были истощены, и Директорий не могла отпустить средства на экспедицию.

Тогда у Гумбольдта возникает мысль присоединиться к французской армии, отправляющейся в Египет, следовать с ней до Триполи, а затем через Сахару направиться во внутреннюю Африку. Он просил Директорию разрешить ему присоединиться к египетскому походу, но, не получив согласия, решил отправиться в Марсель и обратиться с этой просьбой к генералу Бонапарту.

Гумбольдт уговорил Бонплана сопровождать ею, взяв все расходы на себя.

Осенью 1798 года из Парижа друзья отправились в Лион, а оттуда в Марсель. Но они опоздали: французская эскадра ушла раньше намеченного срока, чтобы обмануть бдительность англичан.

В Марселе они познакомились со шведским консулом, который ожидал судно для плавания в Алжир с дипломатическими целями. Гумбольдт договорился с ним о совместном путешествии. Два месяца они ждали фрегат, но он не пришел, потерпев крушение у берегов Португалии.

Несмотря на неудачи, Гумбольдт решил не возвращаться в Париж и во что бы то ни стало выбраться из Европы. В конце декабря 1798 года он отправился в Испанию, чтобы там попытаться получить разрешение на путешествие в Америку. Почти весь путь до Мадрида Гумбольдт и Бонплан шли пешком. По дороге опробовали свои инструменты, определяли географические координаты и производили многократные определения высот, на основе которых впоследствии Гумбольдт составил профиль рельефа Пиренейского полуострова.

В начале февраля 1799 года путешественники прибыли в Мадрид и здесь неожиданно осуществились их мечты: Гумбольдт сумел заинтересовать короля своими планами, и тот дал ему разрешение на исследование испанских владений в Америке. Испанские колонии в Америке в конце XVIII века занимали громадную территорию, простирающуюся от северной Калифорнии до южной границы Чили. Только Бразилия, Патагония и Огненная Земля не входили в их состав. Въезд иностранцам в колонии был абсолютно запрещен. На протяжении трех столетий удалось осуществить лишь шесть экспедиций для астрономических наблюдений и улучшения карт береговой линии. Только помощь немецкого посла при испанском дворе Фореля и собственное дипломатическое искусство помогли Гумбольдту получить разрешение на проведение научных исследований в этих запретных странах. Местным властям были разосланы предписания оказывать путешественникам всякое содействие.

Закончив подготовку к экспедиции, Гумбольдт и Бонплан в середине мая покинули Мадрид и направились в порт Ла-Корунья, где пришлось задержаться до начала июня из-за блокады испанского побережья английскими кораблями.

Наконец, 5 июня 1799 года в бурную темную ночь корвет «Писарро» вышел из порта Ла-Корунья и направился к Канарским островам. Буря свирепствовала целые сутки. Паруса были изорваны, верхний конец фок-мачты сломан, корабль гнало к скалистому берегу. Но эта буря, туман и дождь помогли корвету проскользнуть мимо британских военных кораблей, блокировавших побережье Испании.

Вскоре установилась ясная спокойная погода. 17 июля, после тринадцати дней плавания, подошли к острову Грасьоса, одному из группы Канарских островов, а через два дня бросили якорь на рейде города Санта-Крус на острове Тенериф. Путешественников поразила красота «Счастливых островов», как называли Канарские острова писатели древности. «Невозможно передать словами, — говорит Гумбольдт, — какое чувство испытывает натуралист, вступая первый раз на неевропейскую почву. Внимание устремляется на такую массу предметов, что едва можешь разобраться в своих впечатлениях. На каждом шагу ожидаешь увидеть новое и в этом настроении часто не узнаешь предметы, которые принадлежат к числу самых обыкновенных в наших музеях и ботанических садах».

21 июля Гумбольдт и Бонплан совершили восхождение на вершину вулкана Пико-де-Тейде. Поднявшись на высоту 2 400 метров, они заночевали на склоне горы. В 2 часа ночи поднялись и пошли на вершину вулканического конуса. По пути наблюдали смену растительных поясов. Впоследствии Гумбольдт сделал вывод, что от климата и высоты над уровнем моря зависит характер растительности. Эту мысль он положил в основу новой науки — ботанической географии, основателем которой его считают.

25 июня «Писарро» снялся с якоря и пошел на запад путем Колумба. Гумбольдт стал вести дневник, собирать коллекции, рисовать, проверять точность астрономических инструментов. Астрономические наблюдения, изучение морских течений, сбор и описание морских животных и растений, исследование природы свечения морской воды — все это чрезвычайно, интересовало наших исследователей, так как эти вопросы в то время были едва затронуты наукой. Вскоре их каюта превратилась в лабораторию.

Занятия Гумбольдта и Бонплана были прерваны вспыхнувшей на корабле эпидемией тифа. Капитан изменил курс и вместо острова Кубы направился в ближайший порт Южной Америки — Куману.

Вскоре появились лодки с индейцами. Их обнаженные по пояс тела походили на бронзовые статуи. Одного из них наняли лоцманом, и 16 июля 1799 года корабль благополучно вошел в порт.

За два года до приезда Гумбольдта в Кумане было сильное землетрясение, которое разрушило половину зданий. Улицы были загромождены кучами щебня и мусора.

Кумана стояла в амфитеатре высоких гор (1,5–2,5 тыс. м над уровнем моря), склоны которых были покрыты тропическими лесами. «Мы в благодатнейшей и богатейшей стране! — писал Гумбольдт брату. — Удивительные растения, электрические угри, броненосцы, обезьяны, попугаи и многое множество настоящих, полудиких индейцев; прекрасная, интересная раса… Мы бегаем, как угорелые; в первые три дня не могли ничего определить: не успеем взяться за одно — бросаем и хватаемся за другое. Бонплан уверяет, что сойдет с ума, если эти чудеса не скоро исчерпаются. Но еще прекраснее всех этих отдельных чудес общее впечатление этой природы — могучей, роскошной и в то же время легкой, веселой и мягкой».

Им не верили, что они прибыли сюда с научными целями. «Так вам и поверят, — заметил один католический священник, — что вы бросили свою родину и отдали себя на съедение москитам, чтобы измерять земли, которые вам не принадлежат». Гумбольдт отмечает исключительное невежество и тупость местных служителей католической церкви.

Вскоре Гумбольдт и Бонплан предприняли трехдневную поездку в совершенно неизученную индейскую область Чайма.

Во время этого путешествия Гумбольдт проник в долину реки Кариб и спустился в пещеру Гуачаро, населенную тысячами ночных птиц, из жира которых индейцы изготовляют гуачарское масло, не горкнущее даже после годичного хранения. Из пещеры вытекает довольно большой поток. Внутри она оглашается зловещими криками птиц.

Из долины Кариб оба путешественника вернулись в Куману. Во время экскурсии они усердно собирали растения, насекомых, делали чучела птиц и мелких животных.

Гумбольдт занимался также изучением культурных растений и местного земледелия, при помощи барометра делал измерения, высот горных хребтов, вел наблюдения над температурой и влажностью воздуха, изучал химический состав воздуха и изменение давления с высотой. Он много времени уделял анатомии и физиологии животных: исследовал строение горла обезьян-ревунов, об ужасном голосе которых упоминают все путешественники по Америке, изучал глотку кайманов, которые могут широко разевать пасть и хватать добычу под водой, не рискуя захлебнуться.

Гумбольдт обнаружил в этом районе наличие нефти, которая в наше время является главным богатством Венесуэлы. У мыса Делабреа он видел поверхность моря, покрытую нефтью более чем на 300 метров от берега.

В конце ноября 1799 года Гумбольдт и Бонплан отплыли из Куманы на маленьком военном корабле. Через два дня добрались до Каракаса, главного города Венесуэлы, расположенного в долине, дающей богатые урожаи какао, хлопчатника и кофе. Здесь они пробыли два с половиной месяца из-за начавшихся дождей, которые не позволяли предпринять намеченное Гумбольдтом путешествие в бассейны Ориноко и Амазонки.

По ночам Гумбольдт производил астрономические наблюдения, а днем приводил в порядок коллекции и занимался подробным исследованием горных пород, слагающих прибрежные хребты; его как геолога интересовала также промывка золота.

В феврале 1800 года Гумбольдт и Бонплан покинули побережье Караибского моря и направились к озеру Валенсия, которое индейцы называли Такаригуа, а затем к городку Сан-Фернандо-де-Апуре, стоящему на реке Апуре. Отсюда они намеревались в лодке спуститься к реке Ориноко, а затем подняться До ее истоков, чтобы убедиться, соединяется ли Ориноко с системой Амазонки.

Слухи о соединении двух великих рек Южной Америки ходили давно, но точных сведений не было. Между тем этот вопрос был чрезвычайно интересен как в научном, так и в практическом отношениях.

Перевалив через невысокие хребты Венесуэльских Анд, Гумбольдт и Бонплан вступили в область льяносов — совершенно однообразных равнин, простирающихся до долины Ориноко. Они перебрались через реку Уритуку, кишевшую крокодилами, затем подошли к реке Апуре, притоку Ориноко.

После нескольких дней подготовки, 30 марта 1800 года, ночью в индейской пироге поплыли вниз по течению реки Апуры. В пироге, кроме Гумбольдта и Бонплана, находились четыре гребца индейца и один проводник. Чтобы придать пироге устойчивость, путешественники вынуждены были, вытянувшись, лежать на ее дне; здесь же находилось снаряжение, гербарные сетки и различные коллекции.

Вскоре Гумбольдт и Бонплан вступили в область, о которой в то время были лишь смутные представления. Днем они плыли в своем челне, любуясь картинами дикой природы. На пологих берегах реки стеной стоял непроходимый тропический лес; иногда лодка шла под сплошным навесом деревьев. Тапиры[2], ягуары, стада пекари[3] выходили к воде напиться, не обращая внимания на плывущую мимо лодку. На песчаных отмелях грелись кайманы, которыми изобилует эта река; в прибрежном кустарнике трещали попугаи, на островках гнездились фламинго, пеликаны и бекасы, в небе парили кондоры, распростертые крылья которых достигали почти четырех метров в размахе, вода реки кишела разнообразной рыбой.

В Апуре водится маленькая рыбка карабито (пиранья); она с такой яростью набрасывается на купающихся, что нередко успевает вырвать из их тела довольно большие куски мяса. Вот почему ни один индеец не рискует войти в воду там, где она водится.

«Все здесь напоминает, — говорит Гумбольдт, — о первобытном состоянии мира, невинность и счастье которого рисуют нам древние предания всех народов. Но если наблюдать попристальнее взаимные отношения животных, то вскоре убеждаешься, что они боятся и избегают друг друга. Золотой век миновал; и в этом раю американских лесов, как и повсюду, долгий печальный опыт научил всех тварей, что сила и кротость редко идут рука об руку».

Ночью путешественники выходили на берег и ночевали в гамаках около костра, разведенного для защиты от ягуаров и американских львов, как иногда называют пуму; когда эти животные подходили близко, собака с визгом бросалась под гамак.

Вой обезьян-ревунов, урчание ночных обезьян, впервые описанных Гумбольдтом, вопли хищников создавали жуткий концерт, от которого мороз пробирал по коже. В первое время путешественники почти не спали из-за страшного шума, поднимавшегося в лесу по ночам.

На шестой день плавания достигли реки Ориноко, где чуть не погибли во время сильной бури. После этого Гумбольдт купил у миссионера новую лодку больших размеров. В задней части она была покрыта решеткой из жердей. Под этой крышей можно было сидеть, скорчившись. Впереди сидели голые гребцы индейцы и однотонно пели в такт движению весел.

По Ориноко путешественники поднялись до ее южного притока Атабапо, верховье которого отделено лишь коротким волоком от речки Пимичина, притока Риу-Негру.

Река Атабапо часто затопляет на большое расстояние тянущиеся вдоль ее берегов леса. Плывя в лодке между деревьями, индейцы придерживаются водяных тропинок шириной в один-два метра. Плавание среди гигантских деревьев под лиственным сводом производит незабываемое впечатление. В этих речках на расстоянии 1400 или 1800 километров от моря Гумбольдт увидел стада пресноводных дельфинов, выбрасывающих струи воды и сжатого воздуха, из-за чего их зовут «выдувальщиками».

Для того чтобы перетащить лодки волоком от Атабапо до Пимичина, понадобилось четыре дня.

Пимичин впадает в Риу-Негру — приток Амазонки. 10 мая 1800 года Гумбольдт и Бонплан достигли Риу-Негру и поплыли вниз по течению до городка Сан-Карлос, самого южного пункта этого путешествия, а затем поднялись вверх по реке Касикьяре, могучему рукаву Ориноко, который, как оказалось, соединяет ее с Риу-Негру. Перед ними была девственная, совершенно неисследованная область. Географической карты этих мест тогда еще не было.

Плавание по Касикьяре было самой трудной частью путешествия. Тропические ливни и туманы препятствовали продвижению; москиты одолевали путешественников; съестных припасов не хватало, приходилось пополнять недостаток продуктов муравьями особого вида, которые в изобилии встречаются в этой местности и употребляются в пищу индейцами. Лодка мало-помалу загромождалась коллекциями, кроме того, восемь обезьян, несколько попугаев, тукан и другие птицы и звери делили с путешественниками их тесное помещение в лодке.

Плоская поверхность побережья окаймлена здесь, как забором, толстыми деревьями. Ширина реки составляет 370 метров. Ветви деревьев свешивались в воду, и путешественники не могли найти места для ночлега; индейцам приходилось вырубать растения топором, так как оставаться в пироге ночью было невозможно из-за москитов. В этом дремучем лесу трудно было достать даже дров, так как все было пропитано водой.

В результате этого путешествия Гумбольдтом была окончательно решена проблема соединения Ориноко и Амазонки на границе между испанскими и португальскими владениями. Гумбольдт предвидел большую экономическую выгоду этого естественного канала, соединяющего две великие речные системы Южной Америки.

Выйдя из Касикьяре, путешественники вновь очутились в Ориноко и поднялись вверх почти до истока этой реки.

Теперь оба путешественника отдались на волю течения и поплыли вниз по Ориноко; меньше чем за 26 суток они проплыли свыше 2 250 километров и 20 мая 1800 года остановились на три недели в городе Ангостуре, так как Бонплан сильно страдал от лихорадки.

Испытания и труды путешественников были вознаграждены важными географическими открытиями.

Четырехмесячное путешествие по безлюдным рекам, среди роскошной первобытной природы, доставило Гумбольдту высокое наслаждение и дало наглядное представление об особенностях тропического лесного пояса.

Во время этого путешествия было пройдено 10 370 километров по стране, совершенно незатронутой научными исследованиями. Гербарий, собранный Бонпланом и Гумбольдтом за это время, состоял из 12 тысяч растений (1600 различных видов). Чтобы коллекции не погибли, они отсылали их в Европу по частям. Все же треть растений погибла от сырости и мошкары. Астрономические определения географического положения многих пунктов позволили создать первую карту района Ориноко и Риу-Негру.

В отчетах Гумбольдта содержится множество наблюдений над жизнью, бытом, культурой совершенно неизвестных в то время индейских племен. Он с большой симпатией отзывается об индейцах, считает их народом одаренным, с богатой духовной жизнью. Истинными дикарями Гумбольдт считал не индейцев, а миссионеров и выступал против теории высших и низших рас; индейцев он считал расой, равноценной с европейцами.

10 июля 1800 года, после выздоровления Бонплана, путешественники из Ангостуры через льяносы прибыли в Новую Барселону, где пробыли несколько недель, занимаясь коллекционированием растений и животных. Отсюда они направились в Куману для отдыха и отправки коллекций в Европу. В Кумане Гумбольдт пытался нанять судно, чтобы на нем посетить остров Кубу, но гавань была блокирована английскими военными кораблями. Пришлось на маленьком паруснике переправиться в Новую Барселону и здесь нанять корабль.

24 ноября 1800 года путешественники покинули побережье Венесуэлы и после 25-дневного плавания (которое затянулось из-за плохой погоды) прибыли в город Гавану. На Кубе Гумбольдт и Бонплан пробыли несколько месяцев. Они занимались съемкой берегов острова, совершали экскурсии в глубь страны, изучали природу и экономику.

Куба в то время являлась главным опорным пунктом испанских колониальных владений в Америке. Природа острова показалась Гумбольдту земным раем, но трудовому человеку жилось здесь очень тяжело. Плантации сахарного тростника, кофейные и табачные плантации обрабатывались каторжным трудом рабов негров.

Рабство негров встретило в Гумбольдте решительного противника. С особенным негодованием говорит он о «писателях, которые стараются прикрыть двусмысленными словами варварство этих отношений, изобретая термины негров крестьян, ленной зависимости черных и патриархального покровительства. Но изобретать такие термины для того, чтобы затемнять постыдную истину, значит осквернять благородные силы духа и призвание писателя».

Гумбольдт был свидетелем отвратительного зрелища продажи рабов, которых покупатели осматривали, как лошадей. Впоследствии он написал большую монографию под названием «Политическое исследование острова Кубы». Опубликование ее в 1828 году совпало с волной народных восстаний в Америке. В этой монографии Гумбольдт приводит интересные статистические данные о работорговле. Только в английские владения в Вест-Индии до 1786 года было доставлено более 2130 тысяч рабов, насильственно вывезенных из Африки; в эту цифру он не включил погибших на море во время перевозки через Атлантический океан.

Он ненавидел рабство и считал обязанностью «путешественника, видевшего вблизи то, что терзает и унижает человеческую природу, довести жалобы несчастных до сведения тех, долг которых оказать им помощь».

В предисловии к исследованию политического положения острова Кубы имеется раздел об уничтожении рабства. В нем Гумбольдт писал: «Этой части моего произведения я придаю гораздо большее значение, чем всем требующим большого тру да работам по астрономическому определению положения места, магнитному наклонению и сопоставлению статистических данных».

Кроме острова Куба, Гумбольдт посетил также острова Гаити и Ямайку.

Эти исследования были прерваны известием о том, что капитан Боден, с которым Гумбольдт встречался в Париже, отплыл, наконец, из Франции и собирается исследовать берега Чили и Перу. Гумбольдт написал Бодену письмо, в котором сообщил, что он предполагает встретиться с ним в городе Лима.

После этого он нанял небольшое судно и 8 марта 1801 года вышел из порта Батабаньо, расположенного на южном побережье Кубы. Он решил идти к берегам Колумбии — в порт Картахену, а оттуда плыть к Панамскому перешейку, пересечь его и двигаться дальше по Тихому океану к городу Лима. Этим путешествием Гумбольдт стремился, в частности, решить вопрос о возможности создания канала на Панамском перешейке. Но узнав, что в это время года из-за встречных ветров путь этот займет несколько месяцев, он изменил свой план и решил подняться в лодке по реке Магдалене, чтобы пересечь Анды и выйти на тихоокеанское побережье до прихода французского мореплавателя. 30 марта 1801 года Гумбольдт и Бонплан прибыли к устью реки Магдалены и высадились в городе Картахене.

Картахена, окруженная болотистыми тропическими лесами, встретила путешественников удушливым зноем и лихорадкой. Они переехали в красивую деревню Турбако, расположенную в горах, окаймляющих побережье, и занялись подготовкой к путешествию.

19 апреля 1801 года Гумбольдт и Бонплан в Картахене сели в лодку и стали подниматься вверх по реке Магдалене. На лодке устроили палатку для защиты от москитов и палящих лучей солнца. Бонплан собирал растения, выуживал тропические плоды, плывущие по воде, вел гидрографические описания. Гумбольдт составлял глазомерную карту долины реки Магдалены. Над зарослями тропического леса поднимались дымки костров индейцев, летали крикливые стайки попугаев. На тенистых берегах реки Магдалены путешественников особенно поразило вьющееся растение кирказон, цветок которого имеет более одного метра в окружности; индейские мальчики во время игр одевают эти цветы себе на головы вместо шляп.

После 54-дневной борьбы с быстрым течением реки Магдалены лодка достигла города Онда. Здесь путешественники покинули лодку и по караванной горной дороге стали подниматься на плато Кундимарка — к городу Боготе. Они шли через заросли хинных деревьев, кору которых индейцы использовали как средство от лихорадки. Гумбольдт решил собрать кору, плоды и цветы хинного дерева, о котором в Европе того времени было мало что известно.

Трудно найти более разительный контраст, чем тот, какой наблюдали Гумбольдт и Бонплан между долинами рек Боготы и Магдалены. Вверху климат и растительность Европы — зерновые хлеба, дубы; внизу, в долине Магдалены, — пальмы, сахарный тростник и всевозможные тропические растения.

Бонплан жаловался на головную боль, тошноту и упадок сил. Его воспаленное лицо было напряженным и измученным. Ему необходимо было поправить свое здоровье, поэтому путешественники на два с половиной месяца остановились в Боготе. Здесь они жили в доме местного ботаника Мутиса, который прославился своими исследованиями Южной Америки. Мутис собрал огромный гербарий и сделал около 3 тысяч рисунков растений. В его доме была прекрасная библиотека.

8 сентября 1801 года Гумбольдт и Бонплан покинули Боготу и спустились вновь в долину Магдалены.

Одной из самых интересных естественных диковинок, встретившихся на пути наших исследователей, является находящийся в одном из ущелий мост Иконосо.

Три каменные глыбы, отделившиеся от гор в результате землетрясения, свалились таким образом, что, поддерживая друг друга, образовали естественную арку, до которой приходится добираться по узкой тропинке, идущей вдоль пропасти. Посреди моста зияет широкое отверстие; заглянув в него, путник видит почти бездонную пропасть и в глубине ее мчащийся с ужасающим шумом поток; вокруг, непрерывно крича, летают тысячи птиц. В 20 метрах выше этого моста находится второй, имеющий в длину 15 метров, а в ширину 12; толщина его в средней части не превышает 2 1/2 метров. Туземцы построили у его края хрупкие перила из тростника; стоя на краю моста, путешественник может любоваться величественным зрелищем, развертывающимся у его ног.

Из долины Магдалены Гумбольдт и Бонплан пошли на запад. Непроходимые бамбуковые заросли и рощи восковых пальм, древесина которых похожа на слоновую кость, покрывали горные склоны; древовидные папоротники нередко здесь превышали наши ольхи и липы.

Переход через перевал Киндиу, который необходимо было преодолеть нашим путешественникам, считался одним из самых трудных в этих местах. В самое благоприятное время года требуется не меньше 12 дней, чтобы проложить себе путь сквозь леса, где вы не встретите ни одного человека и не найдете никакой пищи. Высшая точка перевала находится на высоте 3 660 метров над уровнем моря, а ведущая к нему тропинка местами имеет в ширину не более 30–40 сантиметров.

В горах ежедневно шли проливные дожди, сапоги от сырости развалились на ногах, и в город Картаго путешественники явились босые, с израненными ногами, но обогащенные превосходной коллекцией новых видов растений.

Из Картаго они направились в город Попаян, пройдя красивую долину реки Кауки и все время двигаясь вдоль горной цепи Чока и расположенных на ней платиновых рудников.

Ноябрь 1801 года они прожили в Попаяне, у вулкана Пурасе, где из многочисленных отверстий с оглушительным шумом вырывались пары воды, содержащей сернистые соединения.

Теперь путешественникам предстояло пройти самый тяжелый участок пути от Попаяна до города Кито. Двигаясь вдоль глубоких пропастей, Гумбольдт и Бонплан поднялись на гребень Кордильер и, перевалив его, пришли в маленький городок Пасто, расположенный у подножья грандиозного вулкана.

Вся провинция Пасто представляет собой высокогорное плато, находящееся почти целиком выше границы распространения древесной растительности и окруженное вулканами и скалами, прорезанными трещинами. Из города Пасто Гумбольдт и Бонплан направились в Кито. После тяжелого двухмесячного перехода, во время которого пришлось день и ночь мокнуть под дождем, они 6 января 1802 года достигли Кито, где жители оказали им сердечное гостеприимство. Кито, расположенный на вулканическом плато, имеющем высоту 2900 метров, в то время был небольшим городом с населением в 40 тысяч человек.

В Кито Гумбольдт получил известие из Парижа, что экспедиция Бодена направилась вокруг Африки и не прибудет в Перу. Теперь ему незачем было торопиться в Лиму. Решено было заняться подробным исследованием Андской горной страны, ее вулканов и растительных поясов на горных склонах. Гумбольдт и Бонплан исследовали вулканы Котопахи, Пичинча и Антисана, проведя возле каждого из них по две недели. Пребывание в Кито продолжалось несколько месяцев. В прекрасном климате Кито исследователи забыли все невзгоды путешествия по лесам восточных Анд.

9 июня 1802 года Гумбольдт, по-прежнему в сопровождении Бонплана, покинул Кито, чтобы заняться исследованием вулканов Чимборасо и Тунгурагуа. 23 июня 1802 года Гумбольдт начал восхождение на Чимборасо. До вершины он не дошел всего 500 метров (высота вулкана 6 272 метра).

Тогда считали, что Чимборасо является высочайшей точкой земного шара, и Гумбольдт очень гордился этим восхождением.

Из Кито Гумбольдт и Бонплан решили пройти к верховьям Амазонки. У города Куско они любовались полуразрушенной дорогой, построенной древними жителями Перу — инками, которая называется дорогой Инки. Она построена из каменных плит одинакового размера, очень ровно уложенных, и напоминает самые лучшие дороги древних римлян. Тут же поблизости находились развалины дворца древнего правителя этой страны — Тупак Юпанки. До прихода европейцев инки создали высокую и своеобразную культуру. Гумбольдт решил изучать язык инков, на котором еще разговаривали в то время некоторые жители Кито. Он собирал их предания, древние рукописи, осматривал памятники культуры. Испанские завоеватели были невежественными людьми, они уничтожили народ и культуру этой страны, поэтому в Европе тогда почти ничего не знали об этом народе.

К верховьям Амазонки Гумбольдт и Бонплан шли сначала вдоль бурной горной речки Рио-де-Гуанкабамба. До 27 раз в день приходилось им переправляться через реку вброд или по висячим мостам. Затем они стали спускаться вниз по течению небольшой реки, несущейся в узкой горной теснине. Она привела путешественников к реке Мараньон, одному из истоков Амазонки. Семнадцать дней составлял Гумбольдт карту этой реки до соединения ее с рекой Напо.

В научном отношении область верхней Амазонки представляла собой в то время совершенно неведомый мир. Многочисленные астрономические определения географического положения различных пунктов позволили Гумбольдту уточнить и дополнить карту этих мест, впервые составленную французским академиком Ла-Кондамином.

Работать приходилось в невероятно тяжелых условиях. Непрерывно шел дождь, и путешественники шли в плащах, сделанных ими из огромных листьев банана. По горным тропинкам неслись потоки воды, сбегая вниз по склону шоколадными ручьями. Вдоль тропинок плотной стеной стояли высокие тропические леса. Деревья, обросшие мохнатым мхом и увешанные мокрыми гирляндами лиан, издавали тяжелый, одуряющий запах. На земле валялись упавшие плоды огромных деревьев и гнили кисти бананов. Из густой блестящей листву леса то и дело вылетали попугаи, колибри и другие ярко расцвеченные птицы. Иногда с берега реки ныряли крокодилы, исчезая в грязной воде. С наступлением темноты начинался оглушительный концерт. Лягушки и жабы, цикады и сверчки пищали, квакали, верещали многочисленным хором.

Закончив исследование верховьев Амазонки, Гумбольдт и Бонплан через хребты Андской горной страны направились к побережью Тихого океана; во время перехода они производили многочисленные барометрические определения высот для составления поперечного профиля Андской горной страны.

На основе поперечных профилей Гумбольдт представил схему строения Анд, опровергнув представление, что вся Андская горная страна построена так же, как ее экваториальный отрезок, т. е. состоит из двух параллельных хребтов и высокого нагорья между ними. Он доказал, что различные участки Андских Кордильер имеют весьма разнообразный характер и строение.

23 октября 1802 года путешественники прибыли в столицу Перу город Лиму. В Лиме они пробыли свыше двух месяцев: отдыхали, приводили в порядок свои коллекции и записи; Гумбольдт здесь наблюдал прохождение Меркурия через диск Солнца, что дало ему возможность сделать точное определение географической долготы этого пункта.

Вблизи порта Кальяо, расположенного в 40 километрах от Лимы, на прибрежных островках Гумбольдт видел миллионы птиц. Он собирал здесь образцы гуано и отправлял в Париж для анализов. Анализы показали, что одна тонна гуано как удобрение заменяет 33 тонны навоза. После этого в Европе и Америке начал пробуждаться интерес к этому удобрению.

9 января 1803 года Гумбольдт и Бонплан из Кальяо поплыли на север в порт Гуаякиль (Эквадор). По пути Гумбольдт производил съемки американскою побережья и прилегающих островов. Он производил также исследования холодного морского течения, идущею с юга на север вдоль этого побережья.

Немецкий географ Карл Риттер назвал это течение именем Гумбольдта, так как он первый установил влияние его вод на климат, растительность и животный мир западною побережья Южной Америки.

Из Гуаякиля путешественники направились в мексиканскую гавань Акапулько, куда и прибыли в конце марта. Гумбольдт решил исследовать Мексику, о которой в то время в Европе почти ничего не знали.

В Мексике Гумбольдт предполагал пробыть лишь несколько месяцев. Но богатство и разнообразие природы этой совершенно неизученной страны, изумительные памятники ее древней культуры задержали его здесь на целый год.

Вскоре после высадки в Акапулько Гумбольдт убедился в неточности географических карт Мексики. Он стал производить многочисленные астрономические наблюдения, на основе которых составлял точные карты своих маршрутов.

Поднимаясь на Мексиканское плато, Гумбольдт пересек горный хребет Сьерра-Мадре и остановился в маленьком шахтерском городке Таско, в котором познакомился с величайшим в мире подземным складом богатств. Серебряные рудники Таско давали тогда две трети мировой добычи этого металла. Горное дело здесь велось старинными методами, при взрывных работах применялся порох. Грязные и угрюмые шахтеры ютились в жутких трущобах, а к рабочим-индейцам владельцы и чиновники шахт относились, как к рабочему скоту.

Из Таско Гумбольдт направился в столицу страны — город Мехико, который поразил его роскошью церквей и дворцов. Вице-король Мексики прислал ему приветственное письмо; все архивы, музеи, библиотеки столицы открыли для него свои научные Сокровища. В распоряжение путешественников был отведен целый дом, расположенный в центре города недалеко от Национальной библиотеки. В настоящее время на этом доме можно видеть мемориальную доску, а у здания библиотеки мраморный памятник Гумбольдту. Город Мехико стал штаб-квартирой научной работы Гумбольдта и Бонплана.

В столице Гумбольдт посетил университет, музеи, читал лекции в горнорудной школе о своих геологических исследованиях. В этих лекциях он впервые познакомил слушателей со своими взглядами на линейное распространение вулканов по земной поверхности вдоль трещин. В Андах и в Мексике Гумбольдт нашел убедительные доказательства линейного расположения вулканов.

Гумбольдт изложил также свою систему последовательности напластований горных пород в различных районах земного шара, основанную на различиях их минералогического состава. Эти идеи Гумбольдта подготовили создание новой ветви геологической науки — стратиграфии. В городе Мехико Гумбольдт подготовил к изданию «Геологический атлас Америки».

На основе астрономических наблюдений Гумбольдт составил карту района Мехико и приступил к созданию географической карты всей страны, на которой он хотел поместить также экономические и этнографические данные.

Целыми днями он ходил по окрестностям города Мехико, изучая древние памятники культуры этой страны. Большая часть культурных ценностей коренных обитателей Мексики — ацтеков была уничтожена завоевателями и католическими монахами; все же кое-что сохранилось от этого варварского уничтожения. Его поразили огромные пирамиды, которые сооружали ацтеки до испанских завоеваний. Гумбольдт скупал древние рукописи ацтеков, делал зарисовки древних скульптур и каменных календарей; правители Мексики и монахи запрещали ему производить археологические раскопки.

Для дальнейшего путешествия Гумбольдту дали местного проводника. «Не может быть, чтобы он был большим ученым, — говорил проводник о Гумбольдте, — потому что он спрашивал все время о простых вещах, которые знает всякий ребенок. Каждую минуту он спрашивал о названиях деревень и ручьев, известных каждому, и из-за плохой памяти вынужден был все записывать. Как ребенок, он запихивал себе в карманы разные камушки и собирал цветочки».

Из Мехико Гумбольдт направился к вулкану Хорульо, который возник за одну ночь 29 сентября 1759 года на плодородной равнине в 160 километрах от берега моря и в 180 километрах от ближайшего вулканического очага. Вулканический конус Хорульо, состоящий из пепла и лавы, поднимался над равниной на высоту более 500 метров. Гумбольдт спустился в кратер этого действующего вулкана, имеющий глубину 80 метров; на дне кратера он обнаружил до 20 маленьких отверстий, из которых, шипя, выходил газ. Бонплан исследовал растительность, поселившуюся на склонах вулкана.

Гумбольдт исследовал и другие крупные вулканы Мексики: Попокатепетль (5452 м), Истаксиуатль (5286 м) и Орисаба (5700 м). Подняться на их вершины он не смог, но определил их высоту тригонометрическим путем; он также установил высоту снеговой линии и смену растительных поясов на склонах вулканов. Закончив исследование вулканической области, Гумбольдт вновь вернулся в Мехико, где он упаковал свои коллекции для отправки в Европу.

Свои исследования в Мексике Гумбольдт впоследствии изложил в трехтомном сочинении «Политический очерк королевства Новой Испании». В этом сочинении дано описание истории, экономики и природных особенностей всей территории страны. Для быстрого экономического развития Мексики Гумбольдт предложил прорыть Панамский канал и дал изображение его трассы в своем «Американском атласе».

7 марта 1804 года Гумбольдт и Бонплан покинули Мексику и направились к острову Кубе, где в 1800 году оставили самую ценную часть своих коллекций, а отсюда — в Соединенные Штаты Америки, в город Филадельфию.

Из Филадельфии Гумбольдт написал письмо президенту Соединенных Штатов Джефферсону и вскоре получил от него приглашение прибыть в Вашингтон.

В Вашингтоне Гумбольдт неоднократно встречался с Джефферсоном и другими государственными деятелями. Американские ученые хотели, чтобы он остался работать в Америке. Один из них писал секретарю Американского философского общества: «Мне жаль, что интересный барон захватил к себе в карман всю Южную Америку. Я хочу, чтобы он на некоторое время дал покой своим ногам и опубликовал все свои работы здесь. Сокровища его знаний стоят больше, чем самый богатый золотой рудник».

В Соединенных Штатах Гумбольдт пробыл около двух месяцев, причем три недели он был гостем у Джефферсона. За такой короткий срок Гумбольдт не смог глубоко изучить политическое устройство и экономику Соединенных Штатов. Он восхищался конституцией Соединенных Штатов до тех пор, пока уничтожение индейцев, организованное американским правительством, окончательно его не отрезвило. Впоследствии он выражал опасение, что США начнут злоупотреблять насилием в отношениях с другими странами американского континента. Это его предвидение оказалось пророческим.

9 июля 1804 года, после почти пятилетнего пребывания в Америке, Гумбольдт и Бонплан отплыли из Делаверской бухты в Европу и через 25 дней, 3 августа, высадились во французском городе Бордо.

Научные результаты путешествия были таковы, что Гумбольдта можно назвать подлинным пионером в деле изучения тропических областей Америки. До него эту часть света почти совершенно не знали, и бесчисленные богатства ее оставались неиспользованными. Никогда ни один ученый не вносил такого вклада в физическую географию и во все смежные с ней науки. «Мне потребуется, — писал Гумбольдт в одном из писем, — два-три года, чтобы переварить наблюдения, которые мы с собою везем. Я говорю лишь о двух-трех годах; не смейтесь над моим непостоянством, над моей „центробежной болезнью“… в которой меня обвиняют… Каждый человек должен ставить себя в такое положение, при котором он рассчитывает быть наиболее полезным себе подобным, а я думаю, что должен погибнуть или на краю кратера, или в морской пучине, таково мое мнение в этот момент, после пяти лет усталости и страданий».

В то время он еще не мог предвидеть, что на обработку и опубликование результатов американского путешествия потребуется почти 30 лет.

В Париже Гумбольдт наметил план издания результатов американского путешествия. Как уже было сказано, первоначально он предполагал завершить обработку материалов в течение трех лет. Впоследствии он убедился, что этот план является нереальным.

12 марта 1805 года Гумбольдт покинул Париж и вместе с физиком Гей-Люссаком поехал в Италию к брату Вильгельму, который был послом в Риме.

Из Италии он направился через Сен-Готтардский перевал в Германию и 16 ноября прибыл в Берлин. Прусский король хотел, чтобы Гумбольдт остался в Германии; он произвел его в камергеры и назначил крупную денежную пенсию.

В Берлине Гумбольдт прожил два года, во время которых усердно занимался научными исследованиями. С физиком Ольтманом он произвел 6 тысяч наблюдений над колебанием магнитной стрелки. Часто по нескольку ночей подряд они проводили без сна.

Берлин не оправдал надежд Гумбольдта. Реакционное юнкерство душило научную мысль, и количество ученых в Пруссии можно было сосчитать по пальцам. Берлин и «берлинизм», как он выражался, внушали Гумбольдту отвращение. Письма его переполнены насмешками над высшим немецким обществом, которое «ненавидит все, что мешает спать».

В июле 1808 года Гумбольдт уехал в Париж и с этого времени почти 20 лет жил во Франции.

Иногда он ненадолго выезжал из Парижа в различные европейские страны; во время этих поездок он вел геологические, магнитные, метеорологические и другие естественнонаучные наблюдения, что в связи с американскими наблюдениями давало богатый материал для сравнения и общих выводов.

Поселившись в Париже, Гумбольдт принялся за обработку материалов американского путешествия. Он вставал около 7 часов утра, в 8 часов шел к своему другу Араго или в Национальный институт, где работал до 11–12 часов; затем завтракал на скорую руку и снова принимался за работу до обеда (обедал около 7 часов вечера). После обеда Гумбольдт посещал друзей, от которых возвращался домой около полуночи, и опять принимался за работу до 2–3 часов ночи. Для сна оставалось 4–5 часов в сутки.

Многочисленные и разнообразные научные работы не мешали Гумбольдту интересоваться политикой и даже придворными сплетнями. В салонах он блистал ученостью, красноречием, остроумием и знанием всяких анекдотов и мелочей. В любой момент он мог излагать свои знания на многих языках.

В то время Наполеон стремился сосредоточить в Париже лучших ученых, создавал музеи, институты, академии. Париж блистал таким созвездием ученых с мировыми именами, каким не мог похвалиться ни один город в Европе. Среди них были; зоологи Ламарк и Кювье; физики Гей-Люссак и Араго; химики Бертолле и Фуркруа; астрономы Лаплас и Деламбр и многие другие.

В 1809 году Гумбольдт был представлен Наполеону, который сказал ему только одну фразу: «Вы занимаетесь ботаникой? Моя жена это тоже делает». Гумбольдт впоследствии писал об отношении к нему Наполеона: «Он был холоден с Бонпланом и ненавидел меня». Гумбольдт в свою очередь презирал Наполеона и с пренебрежением относился к расфуфыренным выскочкам его двора.

Статьи Гумбольдта и его парижские доклады о политическом и экономическом состоянии испанских колоний в Америке возбудили интерес общественности к этим странам. Гумбольдт выступал против колониальной грабительской системы и рабского труда, которые мешали культурному и экономическому развитию этих стран.

Государственный деятель и борец за независимость народов Южной Америки Симон Боливар писал: «Александру Гумбольдту больше благодарен Новый Свет, чем всем конкистадорам[4], вместе взятым».

Гумбольдт вскоре понял, что обработка его колоссальных научных материалов и опубликование результатов путешествия затянется на многие годы. Поэтому после возвращения в Европу он решил написать популярное сочинение в трех томах под названием «Картины природы», которое вышло в 1808 году. В этой книге картины тропической природы нарисованы Гумбольдтом с удивительным мастерством. Эта книга является лучшим популярным произведением Гумбольдта. Она была переведена на все европейские языки и выдержала мною изданий.

Нет сомнения, что из всех сочинений Гумбольдта «Картины природы» нашли наиболее широкий круг читателей.

Результаты путешествия в Америку были опубликованы в грандиозном труде, состоящем из 30 томов. Первый том вышел в 1807 году, а последний — в 1833 году.

Результаты путешествия изложены не только в указанных 30 томах, но и в массе других работ: монографий, статей и заметок по различным вопросам естествознания, которые публиковал Гумбольдт в течение этих 30 лет.

До Гумбольдта Южная Америка представлялась почти фантастической страной. В ее внутренних районах только один пункт был определен астрономически (г. Кито). Гумбольдт определил широту и долготу многих пунктов, что дало основу для составления Географических карт этой территории. Он исправил карты рек Амазонки и Ориноко и, открыв реку Касикьяре, доказал их соединение. Он определил направление некоторых горных цепей и открыл новые хребты, например Анды Паримы.

В результате этого путешествия наука обогатилась сотнями новых видов растений, ценными обобщениями о характере рельефа, вулканической деятельности, геологическом строении и климатических особенностях этого огромного материка. Было высказано даже утверждение, что Гумбольдту принадлежит честь вторичного (научного) открытия Америки.

Гумбольдт производил многочисленные исследования химического состава воздуха, который имеет огромное значение для существования всего органического мира. Это было первое научное исследование химического состава атмосферы, подтвержденное в основных чертах позднейшими исследователями.

Гумбольдт придавал большое значение изменениям температуры воздуха и производил исследования причин этого явления. Распределение тепла на земной поверхности представляет крайне сложное явление. Различное удаление Земли от Солнца в разные времена года, вращение Земли, воздушные течения, испарение и другие причины влияют на температурный режим воздуха. Гумбольдт стремился выяснить картину распределения тепла на земном шаре и для этого создал замечательный метод изотерм — нанесение на карту линий, соединяющих места с одинаковыми средними температурами.

Работа Гумбольдта «Линии изотерм», изданная в 1817 году, заложила научные основы климатологии. Эта работа обобщала данные 57 пунктов земной поверхности с известной средней температурой (годовой, по временам года, по самым жарким и самым холодным месяцам).

Кроме работы об изотермах, Гумбольдту принадлежит ряд капитальных исследований о климате южного полушария, о понижении температуры в верхних слоях воздуха и о причинах этого явления, о влиянии моря на температуру нижних слоев воздуха, о границах вечного снега в различных странах и др. Эти исследования изложены в ряде трудов. Все они важны не столько детальной разработкой вопроса, что было невозможно при недостатке данных, сколько общими взглядами, послужившими руководящей нитью для дальнейшего исследования затронутых проблем.

В различных главах описания американского путешествия Гумбольдт анализирует и другие элементы климата: влажность воздуха, атмосферные осадки, изменения давления воздуха и др. Он показал, что в тропических странах воздух в ясные дни содержит в два раза больше влаги, чем в Европе, дал точные данные о суточном колебании атмосферного давления в районе тропиков, описал смену сухого и дождливого времени в тропическом поясе и выяснил причины этого явления.

Работы Гумбольдта по изучению растительного покрова Южной Америки были столь плодотворны, что автор их справедливо считается основоположником новой отрасли знания — ботанической географии.

Мысли о связи растений с климатическими факторами, о закономерности в распределении растений соответственно горным поясам и широтным зонам земного шара возникли у Гумбольдта, по его словам, еще в дни его юности. Они развивались в течение ряда лет путем чтения соответствующей литературы, в результате путешествий и бесед с исследователями, вернувшимися из дальних стран. Во время американского путешествия Гумбольдт впервые изложил свои представления по этому вопросу.

На основании точных барометрических определений и ботанических исследований Гумбольдт дал картину изменений видового состава растительности в зависимости от высоты над уровнем моря и установил смену растительных поясов в Андах, горах Мексики и на острове Тенерифе.

Распространение культурных растений, центры их происхождения и пути расселения, история возделывания их человеком — все эти проблемы также привлекали внимание Гумбольдта.

В основу работ Гумбольдта положен колоссальный ботанический материал и значительное для того времени число климатических данных.

Гербарий, привезенный им из Южной Америки, содержал 6 200 видов растений, больше половины которых ранее не были известны. Кроме основного гербария, были два дублетных: один он подарил Бонплану, другой передал Парижскому естественно-историческому музею. Многие растения наших садов и цветников впервые были привезены Гумбольдтом из Америки.

Определение привезенных им растений Гумбольдт поручил немецкому ботанику Вильденову.

После смерти Вильденова эту работу продолжил ботаник Кунт, ставший впоследствии директором Берлинского ботанического сада. Кунт довел обработку гербария до конца, затратив на нее 11 лет.

Результаты обработки были опубликованы в 16 томах, 6 из которых были написаны Бонпланом и 10 — Кунтом. Гумбольдт дал к ним ботанико-географическое введение, изданное потом отдельной книгой под заглавием «Пролегомены[5]географии растений» (имеется русский перевод).

Работы Гумбольдта, затронувшие все разделы географии растений, пробудили к ней исключительный интерес многочисленных исследователей.

Исследования Гумбольдта по зоогеографии не имеют такого значения, какое имеют его ботанико-географические труды. Все же из Америки он привез представителей многих видов животных и сообщил массу сведений об их жизни. Во время путешествия он занимался анатомией и физиологией животных, дал превосходные описания электрического угря и американского кондора. На основе своих наблюдений он впервые составил схему распространения животных в тропической области Южной Америки.

В то время в науке шла ожесточенная борьба между сторонником эволюционного учения Ламарком и защитником теории катастроф Кювье. Гумбольдт не принимал участия в этих спорах, но все его произведения были проникнуты идеей эволюционного развития природы. Органическую жизнь нашей планеты Гумбольдт связывал не только с климатическими условиями, но также с геологической историей и рельефом земной коры.

В то время геология как наука только зарождалась. Самые элементарные с современной точки зрения вопросы требовали разъяснения. Сомневались, например, везде ли на земном шаре встречаются одинаковые горные породы и везде ли они имеют одинаковый характер напластования. Во время американского путешествия у Гумбольдта сложилось представление о геологическом строении Южной и Центральной Америки. На основе этих исследований он в 1823 году написал работу «Геологический опыт о залегании горных пород в обоих полушариях», в которой указывает, что строение земной коры сходно в обоих полушариях, что всюду она слагается из одних и тех же пород, имеющих одинаковый порядок напластования.

Значительным научным открытием явилась теория Гумбольдта о географическом распространении вулканов вдоль трещин, образовавшихся в земной коре, и о связи вулканических явлений с землетрясениями.

Перед отправлением в экспедицию Гумбольдт располагал только 27 достоверными высотными отметками для всего земного шара. Во время американского путешествия он произвел 700 измерений высот различных местностей, на основе которых впервые в науке начертил поперечные разрезы Анд, Мексиканского нагорья (от г. Мехико до г. Веракрус) и части Пиренейского полуострова. Способ профилей прочно вошел в науку.

Одним из любимых его предметов было исследование земного магнетизма. В этой отрасли знания им сделано много важных открытий.

Он первый доказал, что напряженность земного магнетизма изменяется в различных широтах, уменьшаясь от полюсов к экватору, открыл внезапные возмущения магнитной стрелки («магнитные бури»), происходящие, как показали позднейшие исследования, одновременно в различных точках земного шара под влиянием неразгаданных еще причин.

Он показал, что магнитный экватор (линия, соединяющая пункты, где магнитная стрелка стоит горизонтально) не совпадает с астрономическим. В работе, предпринятой вместе с французским физиком и астрономом Био, Гумбольдт пытался определить местонахождения магнитного экватора, но недостаток данных заставил их предположить, что он идет параллельно географическому экватору. Позднейшие исследования показали, что магнитный экватор есть неправильная кривая линия, различные пункты которой удалены на разные расстояния от географического экватора.

Гумбольдт обобщил все знания того времени о морских течениях. Он первый указал на существование годовых колебаний в перемещении экваториальных морских течений, обследовал и нанес на карту течение, идущее вдоль западного побережья Южной Америки, которое впоследствии получило его имя. Гумбольдту принадлежат первые идеи по вопросу о температурах на больших глубинах океана. Он считал, что существование слоя холодной воды на глубинах океана в низких широтах доказывает существование глубинных течений, идущих от полюсов к экватору. Отсюда он делал вывод, что вся масса воды Мирового океана находится в постоянном движении.

Во время американского путешествия он проделал обширные исследования по этнографии, археологии, истории, экономике и политическому состоянию различных стран и народов. Количество высказанных им по этим вопросам идей так велико, что в настоящее время мы не можем отдать себе отчет, чем мы обязаны Гумбольдту в этих отраслях знания.

Гумбольдт разработал методику полевых географических исследований, отсутствие которой тормозило развитие науки. Это была методика комплексных исследований, ставшая образцом для географических экспедиций XIX века.

Гумбольдт стремился явления, встретившиеся в одном месте, прослеживать в сравнительном порядке по всей поверхности Земли, явления одного царства природы связывать с явлениями других царств природы; это позволяло ему устанавливать причинность явлений природы.

Величайшим достижением Гумбольдта было открытие закона климатической зональности и обусловленного ею зонального распространения живых организмов.

В своих трудах Гумбольдт дал непревзойденные географические описания ландшафтов льяносов, влажных экваториальных лесов и вулканических нагорий жаркого пояса Америки.