ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Они вылетели из Техаса на небольшом арендованном самолете. Лукас крепко держал Алису за локоть, когда они всходили на борт, как будто боялся, что она передумает в последнюю минуту.

По правде говоря, она подумывала об этом, и главной движущей силой, которая вела ее вверх по ступенькам трапа, были упрямство и гордость.

В Нью-Йорке они пересели в личный самолет Лукаса. Она ожидала увидеть маленький, аккуратный самолетик с несколькими пассажирскими местами. И ошиблась. Огромная гладкая серебристая птица, самолет внутри был декорирован в черно-бежевых тонах. Стюард сервировал обед посудой из тончайшего фарфора, украшенной королевским гербом.

Как же ей не нравился этот испанский принц! Она не доверяла ему. А собственная реакция на его поцелуи невероятно злила ее.

Полная решимости взять ситуацию под контроль, Алиса выработала план.

Как только они прилетят в Испанию, она скажет ему, что у него есть три дня на урегулирование всех дел. Этого более чем достаточно, чтобы убедить старого человека в том, что он больше потеряет, чем приобретет, если поломает две судьбы. Играть в Бога – плохая идея, и принц Феликс Рейз должен понять это.

Три дня. Потом она вернется домой.

Один год в юридической школе не сделал ее высококлассным юристом, но даже новичок способен увидеть в этом контракте множество дыр. Она поедет в Нью-Йорк и встретится со своими бывшими профессорами. Наверняка кто-нибудь из них даст ей совет, как поступить, чтобы не потерять ранчо.

Алиса допила кофе, поставила изящную чашку и блюдце на стол и посмотрела на Лукаса, сидевшего через проход от нее. Его еда стояла нетронутой, а сам он сжимал в руках стакан с янтарной жидкостью и смотрел в окно.

Несмотря на то, что она его ненавидела, ее пульс участился. Лукас был очень красив. К ее счастью, как только они пересели в его самолет, он перестал обращать на нее внимание. Большую часть времени он говорил по спутниковому телефону – иногда по-английски, иногда по-испански. Она улавливала отдельные слова, которых было достаточно, чтобы понять, что речь идет о его дедушке.

Она даже почувствовала сострадание к нему и уже была готова выразить его, но потом опомнилась.

Три дня. И ни секунды больше, иначе случится катастрофа.


Самолет начал снижаться, плавно зашел на посадку, коснулся бетонной полосы и наконец, замер. Посадочную полосу окружали зеленые луга, вдалеке паслись лошади. К самолету подъехал черный «роллс-ройс», двое мужчин в комбинезонах подкатили трап, стюард открыл дверь самолета.

– Добро пожаловать домой, Ваше Высочество, – сказал он.

Алиса поднялась на ноги. Одновременно поднялся и Лукас.

– Подожди. – Он взял ее за плечо.

Приказ Его Высочества! Она сбросила его руку, сделала шаг мимо стюарда и… едва не рухнула в щель между самолетом и трапом. Сильная рука обхватила ее за талию и втащила обратно.

– Что, черт возьми, ты делаешь!

– Я думала… дверь… трап… Алиса дрожала как осиновый лист.

Лукас тоже дрожал, ведь еще шаг… Он выругался, развернул Алису к себе лицом и крепко обнял. Он ожидал, что она воспротивится, но она прижалась к нему с гулко колотящимся сердцем, быстро дыша и сглатывая.

– Лиса. – Он закрыл глаза и уткнулся лицом в ее волосы. – Это я виноват. Трап…

– Там не было трапа.

– Я знаю.

– Это полностью моя вина, сэр, – вмешался стюард потрясенным шепотом. – Если бы я не открыл дверь…

– Эмилио, ты не виноват. – Лукас взял лицо Алисы в ладони и приподнял, чтобы видеть ее глаза. – Эмилио знает, что я люблю, когда дверь открывают сразу по приземлении. Хочется поскорее почувствовать запах родного дома. Травы. Моря. Лошадей. – Боже, ее лицо оставалось белым как мел. – Ты решишь, что я сумасшедший, раз люблю запах конского навоза?

Его шутка, похоже, помогла. Она засмеялась, и румянец стал медленно окрашивать ее щеки.

– Да нет. Здесь один сумасшедший – это я, решившая поскорее выйти на воздух.

Раздался металлический щелчок – трап был установлен.

– Мы позже бросим монетку – кто выиграет, тот и безумец. Теперь ты в порядке?

– Да.

Неправда. Он чувствовал, как ее сердце отплясывает пасодобль и подрагивает тело. Он быстро подхватил ее на руки.

– Лукас, я могу идти.

– Я знаю, amada. Обними меня за шею и позволь отнести тебя в машину.

Он не стал ждать ответа, а спустился по трапу, пересек лужайку и подошел к машине.

– Добро пожаловать домой, Ваше Высочество, – поприветствовал его шофер.

– Здравствуй, Паоло.

Всегда невозмутимый шофер не мог не пялиться во все глаза на своего хозяина – не каждый день тот носит женщин на руках. Он вообще никогда не носил их на руках на памяти шофера. И не привозил сюда. Это был дом Феликса, и хотя Лукас родился и вырос здесь, он был очень щепетилен во всем, что касалось деда.

Боже, он не подумал, как отреагируют слуги и работники на Алису – стоит только на Паоло посмотреть. Все решат, что он наконец-то привез невесту и будущую хозяйку. Он не должен этого допустить.

– Паоло, – окликнул он шофера.

– Извините, сэр. Я… – Он несколько раз моргнул, приходя в себя.

Он распахнул заднюю дверцу, и Лукас опустился на сиденье прямо с Алисой на руках. Она немножко посопротивлялась, но он быстро успокоил ее, обняв крепче и прижавшись губами к ее виску.

– Сиди спокойно, amada, – прошептал он.

– Твой шофер подумает…

– Беспокойся лучше о том, что подумаю я, если ты будешь продолжать ерзать на мне.

Его уловка возымела нужный эффект – Алиса замерла и затаилась.

– Это сеньорита Макдоноу, – представил он ее шоферу, когда тот занял свое место за рулем.

– Сеньорита, – поприветствовал ее шофер, глядя в зеркальце заднего обзора.

– Она погостит у нас некоторое время.

– Да, сэр.

Лукас нахмурился. Надо было лучше продумать, как обыграть ситуацию. Но по-настоящему сейчас его беспокоил только дед.

– Есть какие-нибудь изменения в состоянии дедушки, Паоло?

– Я не слышал ни о чем таком, сэр.

Значит, нет. Он переговорил с бесчисленным количеством врачей, медсестер и сиделок, но все говорили одно – дед в коме.

– Хотите поехать в больницу, сэр?

– Сначала домой. Я устрою сеньориту и сразу поеду.

– Не надо обо мне беспокоиться, – прошипела Алиса. – И отпусти меня. Что подумает твой шофер?

Он смотрел на смутьянку в своих объятиях – лицо пылает, волосы рассыпались по плечам, на губах ни следа помады… Он сам стер ее своими поцелуями еще там, в Техасе, много часов назад.

– Ты же не можешь и дальше нести меня на руках, как будто я…

Лукас наклонил голову и поцеловал ее. Тело в его руках обмякло, губы раздвинулись и исторгли сладкий стон.

Когда Лукас оторвался от нее, то сразу наткнулся на взгляд вытаращенных глаз Паоло, который, не таясь, пялился на них в зеркальце.

– Паоло, я забыл сказать…

– Да, сэр?

– Сеньорита Макдоноу оказала мне честь, согласившись стать моей женой.

– Ты спятил?

Это были первые слова, которые Алиса смогла произнести после этого заявления.

Он вынес ее из машины, пронес вверх по ступеням, через массивную дверь особняка, мимо дворецкого, экономки, слуг, мимо десятка людей, которые во все глаза смотрели на нее, на него, а потом широко улыбались, когда он снова и снова повторял свое безумное заявление.

– Это сеньорита Макдоноу. Моя невеста.

Невеста! Она та женщина, которая мечтает выцарапать ему глаза.

Но она молчала, поняв уже, что спорить себе дороже – он заставит ее замолчать очередным поцелуем.

Но когда они останутся наедине, она скажет ему, какой он идиот.

И вот они наедине.

– Все, amada, – сказал он, – мы на месте.


– Ты спятил?

Должно быть. Иначе почему бы он стал всем говорить, что они обручены? И почему сложное превратилось в невыносимое?

Лукас нахмурился, провел рукой по волосам, прошелся по комнате, резко обернулся и шагнул к ней.

– У меня не было выбора.

– У тебя?

– У меня.

– Ты всем вокруг повторял и повторял, что я твоя невеста, потому что у тебя не было выбора?

– Amada, если ты успокоишься…

– Мы оба согласились с тем, что этот контракт с этим безумным «условием» – глупая шутка. И только поэтому я поехала с тобой. Ты сказал, что найдешь способ убедить своего дедушку, что этот контракт… неправильный.

– Невыполнимый.

– Невыполнимый, неправильный, дурацкий – какая разница? Знала же, что нельзя тебе верить.

Лицо Лукаса потемнело.

– Ты называешь меня лжецом?

– Ты только что объявил своим людям, что мы обручены. И как же я должна назвать тебя после этого? Придумщиком? Изобретателем? – Алиса в запальчивости сдула прядь волос, упавшую ей на лицо. – Я очень много размышляла сегодня днем… вечером… не знаю, как правильно сказать, если учесть, что мы пересекли несколько часовых поясов…

– Три пояса, – холодно уточнил Лукас. – Я знаю, это непросто, но постарайся взять себя в руки…

– Как я могу, если ты только что перед всеми назвал меня тем, кем я не являюсь!

Лукас сложил руки на груди.

– Ты закончила?

– Нет! Если ты подумал, хоть на миг подумал, что я выполню дурацкое «условие»…

– В твоих устах оно звучит как ругательство.

– Я не выйду за тебя…

– … даже если я останусь последним мужчиной на земле, да? Штамп, amada. Расхожее клише. Но ты продолжай, продолжай.

Он прав – она толкнула целую речь, и что толку? Алиса сделала глубокий вдох.

– Дело в том…

– Дело в том, – перебил ее Лукас, – что тебе не о чем волноваться. Я тоже не женюсь на тебе, будь ты единственной женщиной во вселенной.

– Тогда почему…

– Потому что, – Лукас вперил свой взгляд в ее глаза, – я слишком поздно сообразил, что, привезя тебя сюда, я тебя скомпрометирую. Я должен был подумать об этом раньше.

– О моей репутации?

– Именно. Здесь свой закрытый мирок, маленькая вселенная. Ведь это Андалузия.

– Но мне не жить здесь. И как ты уже понял, я не развожу лошадей – ни андалузцев, ни каких-либо других.

– Но разводила.

– Когда-то давно моя мама занималась этим.

– И ты сможешь после того, как я найду способ аннулировать контракт и вернуть тебе землю.

Сердце Алисы засбоило – он только что озвучил свой план. Он действительно намерен так поступить?

– Доверься мне, Алиса. Ты же не хочешь, чтобы люди судачили о тебе. Я не имею права позволять им предполагать, что ты находишься здесь по какой-то неблаговидной причине.

– Ты хочешь сказать, что ты привозишь сюда женщин только по определенной причине?

– Да. Нет! Черт возьми, Лиса…

– Ты уже второй раз называешь меня так, но это не мое имя.

– Какое это имеет отношение к предмету нашего разговора?

А о чем, собственно, они разговаривают? Она уже потеряла нить, а Лукас стоит так близко. Его руки на ее плечах такие теплые. Его глаза так темны…

– Мне нравится имя Лиса, – произнес он мягко. – Оно тебе подходит. Может, ты не будешь возражать, если я стану тебя так называть?

Возражать? Он произносит Лиса как будто это тайна, принадлежащая им двоим. Как будто они одни, их тела сплетены, их уста слиты в поцелуе…

О боже!

– Нет, – холодно ответила она, – не буду. В любом случае ты прав – это не имеет отношения к теме нашего разговора.

– А его тема – репутация.

– Именно.

– Дело в том, что твое появление здесь, – Лукас кашлянул, – привело моих людей в замешательство.

– Ты хочешь сказать, что они не привыкли видеть тебя тащащим на руках военную добычу?

– Они не привыкли видеть меня несущим на руках женщину. Я никогда не делал этого прежде.

– Неужели?

Почему ей хочется улыбаться?

– Именно так, amada. И я боюсь, что, увидев тебя, они придут к неправильным выводам. – Он снова откашлялся. – Я не хотел бы, чтобы они думали, что я привез тебя сюда для сексуальных утех.

– Итак, не зря я сомневалась. Ты печешься о своей репу…

– Дьявол! – рявкнул Лукас. – Нет! Я не хочу, чтобы па тебя навесили оскорбительный ярлык.

– Это очень любезно с твоей стороны.

– Пусть все думают, что ты моя невеста. Это обережет тебя от сплетен. Доверься мне, amada. – Лукас печально улыбнулся. – Сплетни и слухи легко переправляются даже через Атлантику.

– Хорошо, но…

– В конце этой истории мы просто скажем, что наша помолвка была ошибкой.

– Конечно.

Алиса кивнула и почувствовала, что на миг ей стало грустно.

Лукас тоже кивнул.

– Я пришлю Долорес, и ты скажешь ей, что тебе нужно.

– Все, – со смешком ответила Алиса. – Одежда. Зубная щетка. Расческа…

– Я обо всем позабочусь.

Его голос стал внезапно низким и хриплым. Алиса посмотрела ему в глаза, и у нее перехватило дыхание от того, что она в них увидела.

– Завтра я возьму тебя с собой, чтобы ты могла купить все, что захочешь.

– Я не могу…

– Конечно, можешь. – Он взял ее рукой за подбородок и провел большим пальцем по губам. – Я практически похитил тебя, а значит, должен много больше, чем поход в магазин.

– Лукас…

– Видишь, мое имя не такое уж трудное.

– Лукас… – Еще недавно она пылала яростью и ненавидела его, а сейчас не может не думать о том, что прочитала в темной глубине его глаз. – В самолете… Я думала…

Лукас притянул ее ближе.

– Я тоже.

– О… о нашей ситуации.

– Я тоже, amada. – Он лукаво улыбнулся. – Я думал о том, насколько я рад, что «условием» контракта мне в невесты не предписана женщина, похожая на невесту моего кузена Энрике.

– Но мы-то не помолвлены.

– Нет, а вот бедняга Энрике – да. – Улыбка Лукаса стала шире. – Его невеста весит больше, чем он.

Алиса рассмеялась.

– Не выдумывай!

– И у нее одна бровь. – Лукас провел по своему лбу черту, стараясь сохранить серьезность. – Одна толстая, черная бровь. Можешь себе представить? – Медленно и осторожно он привлек ее к себе. – А мне по контракту досталась красавица.

– Это ненастоящий контракт, – быстро напомнила Алиса.

– Конечно, нет. Но если бы он был настоящим…

– Он – ненастоящий, – снова сказала она, а потом встала на цыпочки и сама потянулась губами к его губам.

Поначалу его поцелуй был нежным, но обоим этого оказалось мало.

– Лукас, – прошептала Алиса.

Он застонал, крепче прижал ее к себе и углубил, ужесточил поцелуй, и Алиса отвечала ему со всей страстью. Руки Лукаса скользнули вниз по ее спине и легли на ягодицы. Он крепко прижал ее, чтобы она могла ощутить всю силу его возбуждения. Теперь он обращался с ней как с женщиной, а не как с хрупким стеклом.

В этот миг в дверь гостиной кто-то постучал.

Лукас поднял голову. Алиса все еще была в его объятиях, с глазами, затуманенными страстью, и губами, припухшими от его поцелуев.

– Сэр! Ваше Высочество! – Стук повторился. – Звонят из больницы. Ваш дедушка пришел в сознание!

Лукасу потребовалось несколько секунд, чтобы вернуться к реальности. Он ни о чем не мог думать, только о женщине в его объятиях. Женщине, околдовавшей его, хотя он и не знал, кто она – чародейка или ведьма.

Он опустил Алису на кровать, наклонился и еще раз поцеловал. Поцеловал основательно, как будто поставил тавро на ее теле. И на ее душе.

Когда он быстро вышел из комнаты, Алиса перекатилась на живот, обняла руками подушку, чувствуя, как кровь стучит в ушах. Ее губы еще ощущали прикосновение губ Лукаса, на коже остался его запах.

Если бы их не прервали, она бы уже принадлежала ему.

Застонав, Алиса зажмурила глаза и уткнулась лицом в подушку. Она не должна была ехать с ним. Ей необходимо покинуть это место…

Но… у нее нет денег. Нет паспорта. Она не взяла с собой ничего, кроме злости. Приняв душ, Алиса снова оделась в одежду, в которой проходила как будто целую вечность. К ней снова вернулся боевой дух.

Пришла экономка Долорес, чтобы узнать, все ли в порядке.

– Все нормально, – весьма резко ответила Алиса.

Она буквально разваливалась на части от усталости, а мысль о том, что она едва не сделала, сводила ее с ума. Но и уснуть тоже не могла, ходила по комнате, придумывая, что она скажет Лукасу, когда он вернется.

Она вспомнила ночь, когда умер Алоиз. Она стояла рядом с ним и не чувствовала ничего. Слезы пришли часы спустя, но плакала она о том, как могло бы все быть по-другому.

Наступил вечер, и Алиса стала беспокоиться о том, что же происходит в больнице. Она буквально видела Лукаса возле кровати, где лежал старик, которого он очень любит.

На смену вечеру пришла ночь. На черном небе сияли незнакомые созвездия. Адреналин, придававший ей энергии, вдруг испарился без остатка. Алиса разделась, бросив одежду где попало, надела белый халат, найденный в ванной комнате, и легла в кровать.

Из глубокого сна ее выдернул шепот:

– Лиса?

Она открыла глаза. Рядом с ней на кровати сидел Лукас. В лунном свете усталость и огорчение были отчетливо видны на его гордом, красивом лице.

– Прости, что так долго. Но мой дед…

– Он не?..

– Он жив, но…

Лукас замолчал и покачал головой. Не задумываясь, она подняла руку и погладила его по щеке.

– Мне так жаль.

– Спасибо.

Она молча смотрела ему в лицо, потом медленно приподнялась и потянулась к нему. Со стоном Лукас обнял ее и прилег рядом.

– Спи, amada, – прошептал он.

Алиса вздохнула, положила голову на плечо надменного, жестокосердого испанского принца и погрузилась в глубокий, спокойный сон.

Загрузка...