Алмазы от нищенки

Глава 3

Во дворе на двух скамейках человек семь соседей внимательно слушали рассказ тёти Таи о ночном убийстве. Все как-то особенно тепло ответили на приветствие Зины и с завистью посмотрели на неё, а, может, и с подозрением, по крайней мере, так ей показалось.

Попав в тёмный подъезд, где раньше жила Света, и поднимаясь по лестнице на площадку первого этажа, девушки услышали громкие голоса: женский, срывающийся на визг, и немного испуганный мужской.

Перед дверью нужной квартиры стало понятно, что ссорятся именно там.

– Придумал! Ещё чего! Ухаживать за ней! Да я ни за какие миллионы не соглашусь! Да она нас со свету сживёт, как Светку, царство ей небесное! Надо тебе – выноси сам горшки из-под своей сестрички-прохиндейки! Она ещё всех переживёт, дурак ты наивный! Она здоровее нас! Ходить она не может! Ей это выгодно! – зло выкрикивала женщина.

– Нина, что ты несёшь! Да ещё в такой день! Соображай, что говоришь! – пытался урезонить её мужчина.

Татьяна, недолго думая, решительно нажала на кнопку звонка. В ту же секунду дверь распахнулась, и мимо, грубо оттолкнув гостью, пронеслась красная, как зрелый помидор, пышнотелая блондинка лет тридцати. За ней следом, не замечая вынужденных зрителей, протопав по нескольким ступенькам вниз, с криком «Нина, подожди!» вылетел из подъезда худой высокий мужчина.

Зина, приподняв брови, качнула головой, как бы спрашивая, что делать в такой ситуации. Таня, схватив нерешительную подругу за руку, увлекла её внутрь. Тёмная узкая прихожая была пуста.

– Можно войти? – звонкий голос Татьяны вспугнул мёртвую тишину квартиры.

– Да! – послышалось обеим.

Гостьи переглянулись и двинулись на шелестящий звук. В дверном проёме показалась инвалидная коляска, а в ней толстая брюнетка лет сорока, одетая, несмотря на летнее время, в байковый тёмный халат. Пухлые руки лежали на резиновых ободках колёс, она без усилий поворачивала их, таким образом передвигаясь по комнате. Пропуская посетительниц, она крутанула колёса назад и отъехала к окну. Вся старая дешёвая мебель небольшого помещения выстроилась вдоль стен, освобождая середину для свободного движения. В комнате царил полумрак: сюда даже днём не проникали лучи солнца – так густо переплелись ветви деревьев, закрывая обзор из окна. К тяжёлому, затхлому воздуху старых вещей и грязного белья примешивался слабый запах сырости подвала.

Хозяйка, утирая то ли слёзы, то ли пот с широкого красного лица, выжидающе смотрела на вошедших.

– Здравствуйте! Вы меня не помните? Я однажды была у вас. Со Светланой, – робко начала Зина.

– Свету убили сегодня ночью, – бесстрастно сообщила женщина.

– Мы знаем! Мы соболезнуем! Очень жаль, – лепетала Зина.

– Скажите, как вас звать? Меня – Татьяна Николаевна, а Зинаиду Викторовну вы знаете. Мы пришли выразить вам наше соболезнование. Вот! Всё, что можем! – протянула Таня три сотни.

Хозяйка, блеснув глазами, деньги сразу взяла и, раскрыв веером три бумажки, удовлетворённая, опустила их в надорванный карман халата.

– Нельзя, говорят, благодарить, – быстро произнесла она. – А звать меня Марьей Ильиничной.

– Дело в том, что ваша сестра погибла под дверью квартиры Зины. Не знаете, зачем Светлана шла к ней ночью?

– А! Так это Зиночка – подружка Светочки? – прояснился взгляд хозяйки.

Зина смутилась: она никогда не считала покойную подругой.

Женщина тем временем продолжала:

– Вы такая хорошая: на работу устроили, советы хорошие давали, деньгами помогали…

– Какими деньгами? Когда? – поразилась Зинаида.

– Когда Света приносила деньги от Зины? Какие суммы? – строго спросила Таня.

– Да что, она сама не помнит? – удивилась Мария Ильинична.

– Вот и не помнит. И всё-таки, какие суммы? – настаивала, подтолкнув локтём подругу, Татьяна.

– Да разные суммы. Вначале – это когда Светочка устроилась на работу в кафе, но ещё не получала зарплаты – то сто рублей принесёт, то двести, а позже так и по триста давала.

– И как часто Света приносила деньги от меня? – прорезался голос у Зины.

– Так довольно часто! Сначала раз в неделю, потом по два-три раза. Теперь не знаю, как дальше жить буду! Одна, без помощи, на одну инвалидную пенсию, – всхлипнула женщина.

– Марья Ильинична, а вы никогда не задумывались над тем, откуда у нищей учительницы такие деньги, что можно поделиться с другими? – Татьяна упрямо возвращалась к интересующей её теме.

– Кто нищая учительница? – не поняла хозяйка.

– Так вот – Зинаида Викторовна! Она получает меньше зарплату, чем ваша Света в кафе.

Зина слегка покраснела: неприятно, когда тебя называют нищей, да ещё вдруг узнаёшь, что якобы давала Свете деньги на бедность. Ничего не понимая, она уже и забыла, с какой целью пришла в этот дом. Но Таня твёрдо гнула свою линию:

– Марья Ильинична, скажите, что нужно было Свете ночью у Зинаиды Викторовны?

– Так у меня об этом уже спрашивали.

– Кто спрашивал?

– Так ещё ночью милиция. Когда сказали, что убили Светочку, – опустила голову и будто задумалась женщина.

– И что вы им ответили? Зачем Света ночью ходила в чужой подъезд, к чужой квартире?

– Так я ничего не знаю. Она всегда возвращалась из кафе после двенадцати и выгуливала собаку. А я её всегда ждала, чтобы она уложила меня спать. Смотрела телевизор. Так и вчера. Она открыла дверь и позвала Пуську. Они ушли. Я ждала, ждала её и уснула в кресле. Потом меня разбудила милиция…