Алюта — воздушный слоненок

Скорей! Скорей!

Алюта не слыхала того, что говорил Петька. На голове ее был надет шлем. Но сквозь очки она видела, как Петька радуется и торопится, как улыбается Сольвейг. Ей стало интересно, о чем они говорят. Она сняла свою маску и услышала Петькин крик:

— Скорей, Алюта, скорей! А то опоздаешь! Мы поедем с тобой на солено?. Ты возьмешь нас с собой. Мы только посмотрим на звездолет.

Алюта не совсем поняла, в чем дело, но Петька так торопился, что и она тоже заторопилась. Она сказала только:

— Давайте скорей, берите парашют. Мы отвезем его куда следует.

Сольвейг уже складывала парашют по всем правилам. Она научилась этому в пионерском отряде. Но Петька чуть не затопал на нее ногами:

— Некогда, некогда! А то опоздаем! Оставим парашют здесь. Алюта, пиши записку.

Они написали записку и прикололи ее к сложенному наспех парашюту.

— Соловейка, ты не боишься ехать в Циолковск? — спросил Петька.

Сольвейг задумалась на минуточку, а потом бойко отвечала:

— Нет, почему же? А маме мы позвоним по телефону.

— Ну, тогда бежим!

Петька схватил обеих девочек за руки и понесся к движущейся улице.

Ему очень хотелось попасть сразу на автомобильную, самую скорую полосу. Она проходила рядом с аллеей. Но прыгать на нее сразу было опасно. Нужно было сначала по движущемуся мосту переправиться на самый медленный тротуар. Петька все прибавлял ходу. Алюта еле поспевала за ним. Ей стало жарко. Костюм ее был сделан из самого легкого материала. Но все-таки он был тяжеловатый. Алюте пришлось включить охладитель. По всему телу у нее пошли прохладные, приятные ветерки. Она почувствовала себя совсем бодрой и крепкой.

На движущейся лестнице ребята не стояли. Они бежали кверху, а потом, когда пронеслись над движущейся улицей, побежали по лестнице вниз. Ступени лестницы сами спускались и уходили из-под ног. Было похоже, что плавно спускаешься с неба. А руки — это крылья.

— Скорее! Скорее!

Петька успокоился только тогда, когда они очутились рядом с решеткой аллеи, на самой быстрой полосе. Тут все немного отдышались.

Петька посмотрел по сторонам, начал было что-то говорить, но замялся и только переступал с ноги на ногу.

— Ну, говори; говори! — подталкивала его Сольвейг.

— Алюточка, — выговорил, наконец, Петька, — надень, пожалуйста, шлем. Пусть все видят, что мы спешим не просто так, а боимся опоздать на луну.