Анекдоты о великодушии

3. Благодарный супругъ

Однажды нѣкая дама проѣзжала съ своимъ маленькимъ сыномъ по главной улицѣ одного большого города; вдругъ лошади чего-то испугались и бѣшено понесли; кучеръ упалъ съ козелъ, а сѣдоки замерли отъ ужаса. Но какой-то смѣлый юноша, провозившій телѣжку съ товаромъ, бросился на встрѣчу мчавшимся животнымъ и, съ опасностью для собственной жизни, остановилъ ихъ. Благодарная дама замѣтила номеръ его телѣжки и, вернувшись домой, разсказала объ этомъ геройскомъ поступкѣ своему супругу (который читалъ хорошія книжки). Выслушавъ съ влажными отъ слезъ глазами трогательный разсказъ и возблагодаривъ вмѣстѣ съ возвращенной ему любимой женой Того, Кто не оставляетъ безъ заботы и послѣдняго воробья на крышѣ, онъ призвалъ къ себѣ самоотверженнаго молодого человѣка, вручилъ ему чекъ въ 500 долларовъ и сказалъ:

— Возьми это, какъ награду за твой благородный поступокъ, Вильямъ Фергусонъ, и если когда-нибудь тебѣ понадобится другъ, то вспомни, что въ груди Томаса Спаддена всегда бьется благодарное тебѣ сердце! Изъ этого мы можемъ видѣть, что доброе дѣло всегда приноситъ пользу тому, кто совершилъ его, какъ бы ни былъ онъ ничтоженъ самъ по себѣ.

На слѣдующей недѣлѣ появился Вильямъ Фергусонъ и, прибѣгая къ покровительству М. Спаддена, просилъ предоставить ему какое-нибудь приличное занятіе, такъ какъ онъ сознавалъ себя способнымъ на нѣчто большее, чѣмъ возка телѣжки съ товаромъ. М. Спадденъ досталъ ему мѣсто въ конторѣ, съ хорошимъ жалованьемъ.

Въ это время заболѣла мать Вильяма Фергусона, и Вильямъ, — ну, словмъ, коротко говоря, М. Спадденъ предложилъ ей помѣститься у него въ домѣ. Вскорѣ послѣ этого она стала очень скучать безъ своихъ младшихъ дѣтей; пришлось взять къ себѣ Марію съ Юліей и ихъ брата маленькаго Яшеньку. У маленькаго Яшеньки былъ карманный ножичекъ, съ которымъ онъ пробрался однажды въ комнату и менѣе чѣмъ въ 3/4 часа безнадежно попортилъ мебель тысячъ на 10 долларовъ.

День или два спустя Яшенька слетѣлъ съ лѣстницы и при этомъ сломалъ себѣ шею: 17 родственниковъ явились въ домъ Спадена проводить покойника. Завязавъ такимъ образомъ знакомство, они съ этихъ поръ держали въ осадѣ кухню и, вмѣстѣ съ тѣмъ, всю семью М. Спаддена, понуждая его сначала отыскивать имъ различныя мѣста, а потомъ подыскивать новыя, когда надоѣдали старыя. Сама Фергусонъ-маменька весьма основательно запивала и, въ такихъ случаяхъ, не менѣе основательно ругалась; но благодарные Спаддены сознавали, что ихъ долгъ примириться со всѣмъ этимъ, въ виду того подвига, который совершилъ, ради нихъ, сынъ ея, и они великодушно отдались благороднымъ заботамъ объ этой семьѣ. Вильямъ часто навѣщалъ ихъ и забиралъ въ долгъ порядочныя деньги; онъ то и дѣло требовалъ новаго мѣста съ большимъ вознагражденіемъ и благодарный Спадденъ всегда считалъ себя обязаннымъ подыскивать ему такое мѣсто.

Послѣ нѣкоторыхъ возраженій, М. Спаддену удалось даже помѣстить Вильяма въ коллегію; но когда, пріѣхавъ на первыя вакаціи, герой сталъ требовать, чтобы его, ради поправленія здоровья, немедленно отправили путешествовать по Европѣ, измученный М. Спадденъ возсталъ противъ тирана: терпѣніе его истощилось. Онъ категорически, но вѣжливо отказалъ. Мамаша Вильяма Фергусона была такъ возмущена этимъ, что выронила изъ рукъ свою бутылку съ водкой и на время утратила способность шевелить губами. Когда же она опять пришла въ себя, то разразилась негодованіемъ: "И это — ваша благодарность! Гдѣ бы были теперь ваша жена и вашъ мальчикъ, если бы не мой сынъ?" Вильямъ подтвердилъ: "И это — ваша благодарность! Спасъ я жизнь вашей жены или нѣтъ? Да или нѣтъ?"

Семь родственниковъ появились изъ кухни и каждый воскликнулъ: "Такова его благодарность!" Сестры Вильяма стояли, пораженныя, и говорили: "Да, этимъ вы доказываете…" но мать, заливаясь слезами, перебила ихъ крикомъ: "А мой скромный, маленькій Яшенька уморилъ себя, желая прислужить такому крокодилу!"

Но тутъ у великодушнаго М. Спаддена захватило духъ и онъ съ горячностью возразилъ: "Убирайтесь вонъ изъ моего дома вмѣстѣ со всѣмъ своимъ нищенскимъ отродьемъ! Я былъ одураченъ книгами, но это случилось въ первый и послѣдній разъ!" И обратившись къ Вильяму, онъ воскликнулъ: "Да, это правда, да, ты спасъ жизнь моей женѣ, но, если кто-нибудь еще разъ сдѣлаетъ тоже самое, убью я его на мѣстѣ!"

Не будучи духовнымъ, я позволяю себѣ привести "текстъ" въ концѣ, а не въ началѣ моей проповѣди. Извлекаю его изъ недавно обнародованныхъ воспоминаній Н. Брукса о президентѣ Линкольнѣ:

"Линкольнъ восхищался актеромъ У. Г. Гаккеттомъ, особенно въ роли Фальстафа. По всегдашней привычкѣ, не скрывать свою благодарность, Линкольнъ написалъ однажды этому актеру любезную маленькую записку, въ которой высказывалъ свое удовольствіе по поводу его игры. Гаккеттъ отвѣтилъ на это присылкой какой-то книги, — быть можетъ, собственнаго сочиненія. Затѣмъ онъ написалъ президенту еще нѣсколько писемъ. Однажды поздно вечеромъ, — случай этотъ совершенно исчезъ изъ моей памяти — я по одному порученію отправился въ Бѣлый Домъ. Проходя въ кабинетъ президента, я съ удивленіемъ замѣтилъ Гаккетта, сидѣвшаго въ пріемной, какъ бы въ ожиданіи аудіенціи. Президентъ спросилъ меня:- "Кто тамъ?" Когда я ему отвѣтилъ, онъ почти печально сказалъ:- "Да, но я не могу его принять, не могу принять; я надѣялся, что онъ уже ушелъ". И затѣмъ онъ прибавилъ: "Этотъ случай вполнѣ убѣждаетъ меня, какъ опасно имѣть друзей или даже знакомыхъ среди людей этой профессіи. Вы знаете, что я высоко цѣню Гаккетта, какъ артиста, и что я написалъ ему объ этомъ. Онъ прислалъ мнѣ вонъ ту книжку, и я былъ увѣренъ, что на этомъ все дѣло и кончилось, Онъ мастеръ своего дѣла, думалось мнѣ, и ни въ чемъ не нуждается. Но такъ какъ мы обмѣнялись парой любезныхъ записокъ, какъ это могли бы сдѣлать двое какихъ угодно лицъ, то у него вдругъ явилось желаніе… И, какъ вы думаете, о чемъ онъ проситъ?" Я не могъ отгадать и Линкольнъ продолжалъ: "Изволите-ли видѣть, онъ хочетъ быть консуломъ въ Лондонѣ… О, небо!"

Въ заключеніе я долженъ присовокупить, что случай съ Вильямомъ Фергусономъ не выдуманъ мною; онъ дѣйствительно имѣлъ мѣсто среди моихъ личныхъ знакомыхъ, я измѣнилъ только подробности, дабы настоящій Вильямъ не могъ узнать себя.

Каждый изъ читателей этого разсказа, въ теченіе нѣсколькихъ сладостныхъ и умилительныхъ часовъ своей жизни, навѣрное игралъ роль героя въ какомъ-нибудь великодушномъ приключеніи. Но мнѣ хотѣлось бы знать, многіе-ли изъ моихъ читателей имѣютъ до сихъ поръ желаніе разсказывать объ этомъ приключеніи и многіе-ли вспоминаютъ объ его послѣдствіяхъ съ удовольствіемъ?

1878