Ангел смерти

11

Каждую субботу в ночном клубе «Дьюк» собиралась вся золотая молодежь. Вот и сегодня у барной стойки и на танцполе не было свободных мест. Девушки в кричаще коротких юбках, разогретые алкоголем, оттачивали мастерство обольщения на заранее выбранных экземплярах мужского пола. Парни, в свою очередь, скользили взглядами по манящим изгибам девичьих тел, мысленно раздевая их и предаваясь любовным утехам. Люди в танце, из-за легких, едва уловимых поглаживаний, больше походили на животных во время брачных игр. Полумрак добавлял интима, и некоторые парочки буквально забывали о приличиях. Сквозь толпу беснующихся пробирался Иван Зорин, тут и там собирая томные, иногда даже псевдолюбовные взгляды разгоряченных девиц. Оставив позади шум и хаос вечеринки, Иван принялся натягивать на себя верхнюю одежду. Этот процесс занял времени много больше, нежели планировалось. Один из рукавов пальто предательски ускользал от руки.

– Что за бабы пошли, – размышлял он, – стоит только почувствовать вкус денег, сразу превращаются в хищниц, словно акулы, чувствуя кровь! А как же любовь?

Неосторожный вопрос повис в воздухе, рассмешив Ивана. О чем это он? Для него девушки просто машины для секса, не более. Поймав, наконец, злополучный рукав, раздосадованный, но все, же гордый своим умозаключением о женщинах, он застегнул свое черное пальто на все пуговицы и покинул стены клуба.

На свежем воздухе не стало лучше, выпитое в клубе спиртное попросилось наружу. Оперевшись о стену дома, Иван изверг из себя продукты жизнедеятельности, изрядно сдобрив ими тротуар. Закончив, он выпрямился, вытер рот рукавом и, недовольно отмахнувшись от неодобрительных взглядов прохожих, продолжил путь.

Слава Богу, вот он – родной подъезд, обожаемый лифт, который доставит Ивана к его единственной и неповторимой, желанной и мягкой, к его … кровати. Он вошел в кабину лифта и привычно нажал на кнопки один и четыре. Двери двинулись на встречу друг другу. Внезапно появившаяся рука, остановила дверь. Пред Иваном возник силуэт незнакомого мужчины. Иван бросил задурманенный алкоголем взгляд на незнакомца.

– Вам наверх? – заплетающимся языком спросил Иван.

– Нам вниз, до самого Ада! – бросил незнакомец и кинулся на собеседника.

Промозглый осенний ветер трепал одежду Зорина. Он открыл глаза

– Где это я? – задал сам себе вопрос Иван.

Недостроенная шахта лифта издавала недружелюбное позвякивание. Парень находился на полу одной из лифтовых кабин. Но вот что странно: стены кабины покрыты отверстиями, выверенными с математической точностью. Интересно, что они скрывают?

– Очнулся? – спросил незнакомец.

– Выпусти меня, иначе тебе не жить, – бросил Иван.

– Очень не логично. Как же ты меня убьешь, находясь там, внизу. Вы, люди, крайне редко оцениваете собственные силы. Большая часть ваших начинаний так и остаются начинаниями. Так, например, Вавилонская башня так и не была достроена. Но дикое желание человеческой природы все объяснить не оставило этого факта без внимания. К сведению, тогдашние люди перестали друг друга понимать не из-за разделения языков. У тебя осталось немного времени, подумай, из-за чего. Кстати, вы убили ЕГО еще тогда, с сестрой, – незнакомец встал на ноги и покинул Ивана, оставив его наедине со своими мыслями.

Холодный ветер заставил опомниться и осмотреться. Как же выбраться отсюда? Кнопки не работали. Оно и правильно, здание не достроено, да и вряд ли когда-нибудь будет достроено. Телефон, по логике вещей связывающий с дежурным слесарем, также не работал. Иван подпрыгнул и попытался достать люк вверху. Недопрыгнул. Приземлившись, он заметил, как пол немного опустился, а из отверстий в стенах показались острые пики. Настало время забеспокоиться. Иван повторил попытку, оттолкнувшись уже сильнее. Удалось лишь зацепить край шахты пальцами. От силы вернувшегося обратно тела, пол ушел еще ниже и пики выдвинулись много больше, нежели при первой попытке. Ивана обуял ужас. Запахло смертью. Он осознавал, что не сможет достать до заветного люка. Но выбор не велик, либо умереть, бездействуя, от холода и голода, либо погибнуть, пытаясь спастись. Слезы хлынули из глаз Ивана от бесконечной жалости к себе и нахлынувшей истерики. Он оттолкнулся от пола вновь и через мгновение ухватился за спасительный проем. Но в последний момент руки соскользнули и Иван, с именем матери на устах, устремился навстречу судьбе. Он приземлился и не успел выпрямиться, как тело пронзили острые, как иглы, пики. Спустя мгновение тело обмякло и повисло на подаривших смерть пиках.