Аномальная зона - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Андрей Кивинов (ч. 2)

– Все! Катитесь, куда хотите! – кричала из-за двери теща.

– Ну, что ты будешь делать… – причитал с грядки Федор Ильич. Нога его запуталась в мотке сетки-рабицы, и он никак не мог встать.

Василий в сердцах изо всей силы дернул ручку банной двери. Ручка оторвалась. И Рогов тоже полетел на грядку – только с редиской. Хорошо, что теща не видела.

– Федор Ильич, а столбы красить будем? – как ни в чем не бывало поинтересовался Стрельцов.

– Только не в зеленый, – быстро ответил хозяин.

Джип подпрыгивал на кочках: казалось, что от нетерпения. Рома поглаживал ствол ружья. Приговаривал, что очень любит отрывать подлецам яйца.

– А, может, все же не он, а? – сомневался Эльхан. – Мы ведь сами видели. Тарелка круглый летала? Летала!

– Сейчас он нам все расскажет, – мрачно пообещал Гарик. – И про кружку, и про тарелку…

– Не угомонился, бля, старый пенек, – ругнулся Рома. – Мало мы ему тогда всыпали…

Нет, что ни говори, а в бане без воды и пара-жара сидеть довольно скучно. Сначала теща сидела решительно, с осознанием своей правоты и как бы при деле. Минут через пятнадцать-двадцать она поймала себя на зевке. Так и заснуть недолго.

Прислушалась – тишина.

Осторожно встала, приоткрыла дверь.

Никого. Даже Гриша куда-то делся.

Теща высунула голову… Никого.

Сделала шаг. Другой.

Из-за угла, мешая друг другу, выскочили Федор Ильич, Семен и Василий.

Теща шмыгнула назад и, захлопывая дверь, успела показать преследователям язык.

– Шустрая… – вздохнул Федор Ильич. – Всегда такая была… Эй, старуха! Выходи, не дури.

– Думали хитростью взять?! – закричала теща. – Умники! Шиш вам! Теперь с голоду помру – не выйду! Козу давайте ищите!

– Может, похожую козу арендовать? – вслух подумал Семен. – Аделаиду Ивановну какую-нибудь. Или Аллу Борисовну…

Из домика вышел Стрельцов. Осуждающе покачал головой:

– Вам не надоело?

– Помог бы лучше, – рассердился Рогов.

– Я чудакам не помощник. Схожу лучше в салун, Жоре позвоню. Может, потеряшки ваши нашлись.

На самом деле, кроме звонка Жоре, Гриша решил сделать в салуне еще одну вещь. А именно: попробовать «Марсианского» виски. Ну интересно просто, что за вкус…

Но тут раздался топот копыт, и хозяин салуна Данила нарисовался перед противниками собственной персоной. Отдышался и еле просипел:

– Помогите! Они его убьют!

– Кого? – К этому сообщению, в отличие от космических сказок, Гриша отнесся серьезно. Интуиция подсказала, что ковбой прискакал по делу.

– Панина! Лесника бывшего! – выдохнул техасский рейнджер.

– Хорош дурью маяться! – крикнул Гриша коллегам. – Сюда идите!

* * *

Куры, степенно разгуливавшие по двору, шумно брызнули из-под колес джипа. Тяжелая машина ворвалась во двор лесного дома, разнеся в клочья невысокую ограду.

Панин, который чинил табуретку, услышал шум и озадаченно поднял глаза.

Жена замерла у плиты.

Дверь открыли ногой. Старые знакомые…

– Здорово, патруль зеленый, – Рома махнул ружьем. – Решил нам бизнес обломать?

Панин поднялся навстречу незваным гостям:

– Что вам надо?

Гарик сбросил со стола все, что там было: тарелки, солонку, старый номер журнала «Наука и жизнь» – и водрузил в центр банку с вонючей жидкостью.

– Твоя работа?..

– Банка, – сказал Панин. – И что?

– Следы инопланетян, что в лесу нашли. На вырубке, – грозно сказал Гарик.

– Не сами ж они из банки эту дрянь лили, – хохотнул Рома.

Жена среагировала быстрее Панина:

– А он здесь при чем?

– А больше некому, – приблизился Гарик.

Панин нервно схватил с подоконника молоток:

– А ну, убирайтесь!

Руки его тряслись.

Рома больно ткнул ружьем Панину в грудь.

– Сядь и не прыгай. Гуманоид.

Молоток выпал из рук, шлепнулся на пол. Панин сел.

– Давайте, парни, маленький обыск, – кивнул Гарик. – Может, еще что найдем…

Чертова «Волга» никак не заводилась.

– Неделю назад ездила, – сокрушался Федор Ильич. – В райцентре были, продукты брали…

Василий сидел за рулем и газовал. Тщетно.

Федор Ильич открыл капот и стал беспорядочно дергать за провода аккумулятора.

Данила быстро объяснял суть дела:

– Панин им лес воровать не давал… бизнесменам этим. Ему и денег предлагали, и угрожали. Без толку. А бизнес-то наваристый. Тогда взяли и покалечили мужика. Избили – не дай Бог. Он и уволился. А на его место молодой пришел. С ним-то быстро договорились…

– Так вот кто голову всем морочит! – воскликнул Стрельцов. – Раскрылась тайна… человечков ваших зеленых.

– Думаешь, это Панин разыгрывает? – догадался Семен.

– Конечно! Лес свой защищает! Молоток мужик!

– Вот и бандюки так считают, – кивнул Данила. – Они у него уже, точно!

– Убиться веником, – пробормотал Семен. – Но мы ж корабль их видели?

– Не знаю, чего вы там видели… – протянул Стрельцов.

– Они его убить могут, реально! – чуть не плакал ковбой Данила. – Надо быстрее.

– Чего там? – спросил Стрельцов.

– Не заводится ни фига! Мать ее… – Васька выскочил из салона и в отчаянии выругался.

– Может, пришельцы чего накуролесили? – Федор Ильич разогнулся, развел руками. – Чтобы мы сбежать не смогли….

– Аккумулятор заряжать иногда полезно, – процедил Стрельцов сквозь зубы и обернулся к Даниле. – Ковбой, одолжи мустанга.

– А сможешь? – усомнился Данила.

– Я ж из кубанских казаков, – широко улыбнулся Стрельцов. – Чемпион по родео.

Кровь заиграла в жилах. Настоящее дело…

– Тогда бери.

Осталось метнуться в дом за пистолетом.

И опрокинуть рюмку для куражу. И еще одну.

Готово. Вперед.

– Вы не задерживайтесь тут, – крикнул Стрельцов, взбираясь на крапчатую кобылу. – Заводите давайте. Жду подмоги….

Гарик забрал у Ромы ружье и тут же двинул прикладом по лицу Панину. Из носа и рта старого лесника потекла кровь. Лесник упал на кровать. Гарик знаком приказал жене Панина сесть туда же.

Рома с Эльханом крушили мебель, вываливали вещи из шкафа, посуду с полки. Рома подобрал молоток и метнул в зеркало.

Эльхан поморщился. В Азербайджане разбить зеркало считалось плохой приметой. Хуже, чем у русских – рассыпать соль.

Соль, впрочем, тоже уже рассыпали.

Под кроватью обнаружилась пустая банку с этикеткой «Маринованные огурчики». Близкая родственница первой.

– Во, еще одна, – объявил Рома. – Еще отпираться будешь?

– Их Данила продавал, – воскликнула жена Панина.

– Ага. Гуманоидам, – хохотнул Рома.

– Да всей деревне!

– Молчи, дура! – шикнул Рома.

– Но мне-то это зачем, по-вашему? – прошепелявил Панин. – Сами посудите…

– Ясно, зачем. – Гарик ткнул лесника прикладом в бок. – Чтоб мужики лес не валили. Ты ж у нас правильный. Защитник флоры и фауны.

– Лучше колись быстрее, – посоветовал Рома. – А то увезем в лес и прикопаем. Никто и искать не будет.

– И бабу твою за компанию. На пришельцев спишут, – улыбнулся Гарик. – Прямо по твоему сценарию. Искусство и жизнь, так сказать.

– А хижину спалим к чертовой матери, – пообещал Рома. – Ну, будет разговор?

– Это не я…

Панин говорил с трудом и очень тихо.

– Ну, гляди… – пожал плечами Гарик. – Мы не шутим.

* * *

Любимой – хоть и недоказанной – теорией уфолога Печерского была теория его покойного учителя Нечипорука, согласно которой места приземлений инопланетян распределялись по поверхности планеты в виде геометрических узоров.

Скажем, в Южной Америке – в форме пятиконечной звезды. Когда Нечипорук придумал свою теорию – звезде не хватало одного конца: в районе Венесуэлы. Нечипорук рискнул предсказать, что следующая высадка гуманоидов будет там – и что же? Буквально через два года НЛО завис над полем стадиона, где выступал огромный оркестр. Из тарелки протянулся зеленый луч, и на глазах у пятидесяти тысяч (!) человек из оркестра исчез контрабасист!

В Северной Америке подобной фигурой оказалась, по Нечипоруку, звезда шестиконечная. Пять свидетельств уже есть, а следующая высадка, если верить геометрии и теории, должна произойти в Техасе. Ждем-с.

Ну и так далее. На карте Европы, по идее учителя, инопланетяне решили «выстроить» фигуру, соответствующую звездам Большой Медведицы. И вот тут-то теория давала сбой. Печерский и так, и сяк вертел карту – не получалось. Он всегда носил схему с собой, посвящая ее изучению каждую свободную минуту.

Вот и сейчас, испив родниковой воды и присев на ступеньки заколоченного магазина деревни Марс, уфолог достал заветную карту. И тут его осенило. Медведица получалась, если бы единственная высадка на европейской территории России пришлась на город Оренбург. Все точно совпадет: линии, расположение звезд…

Но из этого следовало, что в деревне Марс гуманоиды появиться не могли!

Печерский глубоко задумался. В чем же дело?..

«Лесные братья» рассвирепели не на шутку. Пинками выгнали из дома Панина и жену. Связали им руки найденным под той же кроватью жестким проводом. Рома нашел канистру с керосином и стал обливать горючей жидкостью стены дома. Вряд ли они сами могли бы объяснить в этот момент смысл собственных действий. Накипело.

– Прекрати, ублюдок! – вырывался Панин.

– Тебя, старый козел, предупреждали. – Глаза Ромы горели настоящим садистским огнем. Гарик, впрочем, ему не уступал. Брутальный кавказец Эльхан, отсидевший в юности за зверский разбой, и тот иногда побаивался своих славянских коллег.

Гарик ударил Панина прикладом в живот. Гарик вообще любил бить прикладом. Стрелять не любил и не очень умел, а вот прикладом огреть – за милую душу.

Панин издал глухой гортанный звук и повалился на землю. Гарик потащил его волоком к автомобилю, куда Эльхан уже запихивал жену лесничего. Рома бросил спичку – сухая стена избы занялась, словно порох.

И тут на дороге раздался непонятный гул.

– Гуманоиды! – выкрикнул, разворачиваясь, Эльхан и остолбенел. Это оказались не гуманоиды. То есть Эльхан не был уверен, можно ли называть гуманоидами обычных питерских ментов. Кажется, это слово означает не самих людей, а тех, кто на людей похож, и к землянам его обычно не применяют.

Так или иначе два мента, которых они встретили вчера в лесу, восседали на броне неестественно огромного в лесных декорациях бронетранспортера. Уж насколько был увесист дорофеевский джип, на котором «братья» рассекали по местности, но по сравнению с БТР он казался детской игрушкой.

Сюрреалистичность картины дополнялась тем, что рядом скакал на пятнистом коне толстый человек с пистолетом.

– Ох, мать… – только и смог выговорить Рома. Ноги его словно в землю вросли.

– Уходим! – заорал Гарик, но уходить было некуда.

Рогов, радостно крикнув: «О, грибники!» – стрелял в воздух. Стрельцов бил Гарика головой о капот джипа. Семен подхватывал упавшее ружье. Крапчатая кобыла ржала, а стена… горела.

– Дом, дом тушите!.. – хрипел связанный Панин.

– Ну, быстро! – Стрельцов наставил пистолет на Рому.

Семен, не слишком привычный к боевым действиям, все же отказал себе в удовольствии приложить Гарика прикладом. Как тот и любил.

Эльхана уговаривать долго не пришлось: он первым сорвал куртку и начал сбивать пламя.

Некоторое время милиционеры и бандиты дружно и сообща боролись с огнем. К ним присоединились выпутавшийся из проволоки Панин и сержант – водитель бронетранспортера…

Обнаружив, что в этой местности пришельцев быть не должно, уфолог Печерский взволновался не на шутку.

Еще раз сходил к роднику – чистая вода его бодрила, как других – шотландское виски.

Конечно, все теории проверяются практикой.

Висела над ночной лесной поляной летающая тарелка?

Висела.

Разлита по поляне вонючая инопланетная жидкость?

Разлита.

Претерпели абдукцию трое граждан и коза Генриетта Давыдовна?

Претерпели.

С другой стороны – теорию очень жалко. Все же не чья-нибудь, а любимого учителя теория.

Но тут пытливый ум ученого нащупал ответ…

Где еще не приземлялись гуманоиды в Северной Америке? В Техасе!

Так, может быть, устроенный ковбоем Данилой маскарад заставил инопланетных летчиков перепутать Марс с Техасом?!

Гениально! Наверняка так оно и есть.

Гуманоиды хоть и высший разум, но все же земную географию знать назубок не должны!

Печерский даже коротко сплясал у постамента. Хорошо, что никто его в этот момент не видел.

Все хорошо, что хорошо кончается.

Пламя сбили быстро. Бандитов привязали друг к другу и усадили спиной к спине. Семен стоял над ними, покачивая ружьем. Гарик, знающий цену прикладу, ежился.

Панин, изможденно опустив руки, сидел на завалинке. Жена обрабатывала его раны зеленкой.

– Вот и вы как зеленый человечек, – добродушно хохотнул Стрельцов. – Ну вы, вообще, молодцом, лихо закрутили. Даже коллеги мои поверили.

Стрельцов кивнул на Рогова.

– Да я ведь ничего не закручивал, – пробормотал Панин разбитыми губами.

Воцарилась напряженная тишина.

– Ага! – многозначительно произнес Рогов.

– В смысле? – нахмурился Стрельцов. – Это не вы инопланетян изобразили?

– Я б до этого не додумался. К сожалению… А идея хорошая.

– А кто? – Стрельцов растерялся. Такого поворота событий он не ожидал.

– Так я думаю, – прошепелявил Панин, – что, может, оно все и правда… У нас ведь уже был случай в восемьдесят шестом…

– Конечно… – начал Рогов. – Гриша, ты сам посуди: людей нет, козы нет…

– Слушайте его больше! – закричал вдруг Гарик. – Вон банка с этой гадостью валяется. Ее там, в лесу нашли! А вторую – в доме!

Семен мотнул прикладом. Гарик примолк. Семен поднял банку, прочел этикетку:

– «Огурчики маринованные»… И у Федора Ильича есть такая банка. Может, это Федор Ильич?

– Да в том и дело! – горячился Панин. – У половины деревни такие есть. Вкусные потому что огурчики! Помидоры не вкусные, их и не брали. А огурчики все брали. Ту банку я при вас покупал!

– Точно, было, – вспомнил Семен.

– И корабль мы видели… – сказал Вася. Кивнул на бандитов. – Вместе с этими… С грибниками.

«Грибники» сидели хмурые. На окружающих и друг на друга глядели волками.

– Как он выглядел? – устало вздохнул Стрельцов.

– Такой шар светящийся… – Рогов исполнил руками в воздухе очертания шара. – А потом улетел.

– Мне же профессор фотку дал, – Семен вытащил из нагрудного кармана поляроидную фотографию. – У него несколько.

Стрельцов взял снимок. Василий, жена Панина, сержант-водитель сгрудились вокруг.

– Лазером и не такое изобразят. – Гриша скептически оценил изображение, – Шоу на Неве смотрел? На зоолетие… На трехсотлетие, то есть…

Трехсотлетие Петербурга все называли «зоолетием». Потому что пишется так же. Но в Главке эта шутка не поощрялась как непатриотичная. Егоров даже специальный приказ выпустил, но по невнимательности написал там вместо «трехсотлетие» – «трехлетие». Тоже хороший был повод для шуток.

– Я дежурил в тот день, – вспомнил Семен.

– На дискотеках такие же лазеры! – вновь окрысился Гарик. Ему, собственно говоря, было уже все равно, но он любил справедливость. О том, что он на дискотеки не ходит, Семен докладывать Гарику не стал.

Стрельцов задумался. Инопланетную версию он рассматривать не собирался. Панин в отказе и, конечно, не врет. Смысла никакого. Значит, кто-то другой… Лазер значит. Будем искать лазер.

– Слушай, – сообразил Стрельцов, – а вот профессор этот ваш чиканутый…

– Он не чиканутый, – вступился за Печерского Рогов. – Он ведущий специалист по абдукциям! Умнейший мужик.

– Вот я и говорю – умнейший, – согласился Стрельцов. – И хитрющий. Не он ли это замутил? Для поднятия интереса к теме. Может, в академики метит. Кто его, вообще, сюда вызвал? Как он узнал?

– Не знаю… – задумался Рогов. – Не спрашивали…

А ведь и впрямь: как профессор пронюхал, что абдукции начались? Р-раз такой сюда – с чемоданчиком! Уже сенсационную статью строчит. В свидетелях у него теперь – аж питерские убойщики!

Засмеют – еще хуже, чем с поросенком в ванной!

Вася верил в НЛО, но и инстинкта сыщика не потерял. Надо разобраться.

– Так, езжай, поколи его, – решил Стрельцов. – А мы пока грибников в райцентр закинем.

* * *

Оглядевшись – не бежит ли по улице полубезумная Татьяна, вламывающаяся в каждый дом Марса минимум раз в два часа – Анна открыла дверь бани.

Пьяный и ничуть не абдукнутый Петро храпел на полке.

Рядом недовольно скулила коза Генриетта Давыдовна. Еще бы ей не скулить: нацепили собачий намордник. От одного запаха псины взвоешь.

– Давай, подымайся, – растормошила Анна пропавшего «марсианца». – Хватит дрыхнуть.

Петро открыл глаза и увидел козу в наморднике. Вскрикнул испуганно:

– Хто это?

– Кто, кто. Коза. Разуй глаза!

– Откудава?!

– Так ты ж сам вчерась приволок. Сказал, козье молоко мужскую силу подымает.

– Ну? – Петро заинтересованно оглядел себя, потом Анну. – И как?

– Да я и не поняла, – Анна махнула рукой.

Что-то в облике козы Петро смущало. Подумал и понял, что именно:

– А чей-то с рылом у ней?

– Намордник напялила, чтоб не мекала, – пояснила Анна. – Вставай, а то Танька твоя с ума сбрендила. Того гляди в райцентр увезут, в нервную клинику.

– Там закрыли нервную, – уверенно возразил Петро. – Помнишь, в прошлом году, когда Степка Кривой себя по горло в лесу зарыл и кричал, что он ежик, – его в Питер свезли…

– Так еще хуже, в Питер свезут! Вставай, говорю!

Петро сел на лавку, протер глаза.

– Похмелиться надоть. А козу хозяевам отведи…

Прихватив «вещдок» в виде вонючей банки, Рогов оседлал крапчатую кобылу и двинул к дому деда Тарелки, где в этом году вновь остановился Печерский.

По пути в Васькиной голове сгущались подозрения. «Снюхались энлоошники, – думал он, – может, и в восемьдесят шестом дед ничего не видел. Может, это профессор ему проплатил… Недаром он у него живет! Врешь – не проведешь!»

Ученого он застал за работой. При свете керосиновой лампы и каких-то реактивов уфолог тестировал содержимое пробирки. Что с того, что зеленая жидкость не поддалась даже умельцам из ЦРУ? Кто-то ведь когда-нибудь разгадает эту загадку…

Дед Тарелка недвижно сидел на скамье, прикрыв глаза. Рогова он не поприветствовал, но на появление гостя отреагировал: взял бутыль самогона и сделал большой глоток.

Глаз при этом дед не открывал.

И то: а зачем? Глотнуть и так можно. А лишние движения – ни к чему.

– А, это вы? – обрадовался Печерский. – Что нового?

– Да много чего, – Рогов с подозрением вглядывался в ученого, пытаясь обнаружить на его блаженной физиономии следы лукавства. – Все опыты секретные ставите?

– Да вот, пытаюсь выяснить…

– А мы уже выяснили. – Рогов поставил банку из-под огурчиков на середину стола. Таким же торжествующим жестом, как Гарик в доме Панина.

Печерский близоруко наклонился к сосуду:

– Что это?

– Жидкость космическая! – язвительно сообщил Василий.

– А почему в русской банке? – Печерский строго глянул на оперативника. Будто это Василий был виноват, что банка не та.

Рогов рассердился: кто тут кого «колет»?

– Это я вас хочу спросить – почему? Банка из-под жидкости. Явно не с Большой Медведицы…

Профессор открыл, понюхал. Даже не поморщился. Дед Тарелка – и тот чихнул. Поспешно сделал глоток из своей бутыли. Глаз все же не открыл.

– Та самая жидкость, – резюмировал Печерский. – Интересно… Ее где собрали? В лесу?

Рогову надоело играть в кошки-мышки:

– Профессор, это не ваших рук дело?

– Что именно? – не понял Печерский. – Нет, это не я собирал…

– Я не про то! – перебил Рогов. – Вообще вся эта катавасия. Инопланетяне, абдукты все… Шар.

– В смысле? – ученый по-прежнему не понимал.

– Есть версия, что вы весь этот спектакль устроили, – сказал Рогов. – С самого начала.

– Зачем?! – охнул Печерский.

– Для привлечения внимания… к научной теме.

– Я не шарлатан! – возмущенно вскочил Печерский. – Я серьезный ученый. У меня публикации! И потом, объект… Вы же сами видели!

– Такое лазером делают, – наседал Рогов.

– Лазером… – задумался Печерский. – Значит, вы полагаете… хм… Но для лазера ток нужен. Его здесь нет.

Печерский кивнул на керосиновую лампу.

– Ток… Ток… Электричество… – забормотал Рогов.

– Вот именно, – кивнул уфолог.

– А кто вас сюда вызвал, профессор?

– Я не профессор. А сообщил мне о происходящем… Данила. Трактирщик. Через сына.

– А сын где? – В голове у Рогова зародилось новое подозрение.

– В Питере живет. После окончания института.

– Ага… – протянул Рогов.

Встал и двинул к выходу.

А дед Тарелка вдруг заговорил. Ровным трескучим голосом, как старая грампластинка:

– Было это еще при «сухом законе»… Был тогда такой секретарь Горбачев, сам с отметиной на лысине, будто из Космоса прилетел. Ему из-за этой отметины пить было нельзя, и вообще много есть было нельзя, только пиццу можно, вот он и сухой закон ввел, и продукты многие отменил… Мясо, колбасу, сгущенное молоко…

На лошади Василий не сидел лет десять. Вроде, все вышло, крапчатая седока приняла, из лесу к Марсу и от Марса до салуна добрался без приключений. Забыл вот только немножко технику ритмичного подпрыгивания – всю задницу в результате отшиб.

Почувствовал это в полной мере, спешиваясь у трактира.

Водители-дальнобойщики с любопытством взирали на низкорослого прихрамывающего наездника.

Подбежал Данила, принял поводья:

– Ну как, успели? Здоров он?

– Повязали братков, – кивнул Василий. – Чуть дом не спалили, гады. Спасибо за помощь.

– Так это вам за помощь… – развел руками трактирщик. – Иначе б быть беде… Может, зайдете? Вы ведь «Марсианского» еще не пробовали? Со льдом, сгоряча-то, а? За счет заведения.

– Виски нет пока, – отказался Рогов. – А позвонить можно?

– Конечно.

В салуне Рогов заметил нововведение: поверх пчелиной расцветки мишени для дартса хозяева разместили физиономию Егора Егоровича Буша. Не иначе, в честь саммита. Дальнобойщики с удовольствием осваивали новую цель. «Фантазер», – подумал Рогов о Даниле. Теперь он уже не сомневался, кто устраивает в лесу космическое шоу. Жалко, конечно, расставаться с мыслью об инопланетянах, но…

Может, оно и к лучшему, что мы одни во Вселенной. Со своими-то «грибниками» и фантазерами хлопот хватает.

Рогов набрал телефон Главка. Услышал знакомый голос:

– Любимов слушает.

– Привет, Жор, это я.

– Здорово, – голос Жоры тут же стал гундосым и недовольным.

– Ну, как, проверили? – спросил Василий.

– Даже в адреса съездили, – отозвался Любимов. – Нигде нет. Учти – с тебя пиво.

– Я лучше тебе привезу… вискаря «Марсианского».

– Ну вези. А с потеряшками-то марсианскими что? Объявлять в розыск? Приметы разослать по всем космодромам?

– Сейчас, погоди… – Рогов обернулся к Даниле. – Как ваша фамилия, имя, отчество?

– Круглов Данила Семенович, – автоматически ответил ковбой.

– А сына как кличут?

– Круглов Виктор Д… – и только в этот момент хозяин салуна удивился, наконец. – А зачем это?!

– Жор, слушаешь? – вернулся Рогов к трубке. – Там у вас в Питере живет Круглов Виктор Данилович. Проверь, не приятель ли он этих пропавших.

– Ну, ты скажешь – «у вас в Питере», – хмыкнул Жора. – Сам-то марсианином уже заделался? Сколько ему?

– Лет двадцать пять…

– Как это? Что? – изумленно крякал Данила, не в силах сформулировать правильного вопроса.

Сыну его было, на самом деле, двадцать четыре. Но сути это не меняло.

– И адрес его узнай и навести, – Рогов говорил в трубку, но смотрел прямо в глаза трактирщику Круглову.

– Не надо… – тихо сказал Данила.

– Где аппарат? – так же тихо спросил Василий.

– Какой аппарат?

– Для пуска инопланетян.

Данила потупился.

– Да, Жор, прямо сейчас навести. – Рогов вновь обратился к телефону.

– В сарае под сеном, – неохотно выдавил Данила.

– Хорошее место, – одобрил Рогов. – А приятели? Ну, инженер с художником.

– В Питере. У сына на квартире живут. Я ж ваш разговор слышал… А вот про Петро не знаю…

– Все, Жор. Ничего не надо, – дал отбой Рогов. – Сами явились с чистосердечным… Кто-кто… Зеленые человечки!

– Это ж не преступление… – начал Данила.

– Генриетта Давыдовна где? – перебил его Рогов.

– Кто? – удивился ковбой. – Такую не брал, честное слово…

– Ясно… Я у вас мобилу на зарядку поставлю?

* * *

Похмелился Петро как следует и снова попытался заснуть. Но Анна его все же вытолкала, наказав для маскировки дойти полем до опушки леса, а уж оттуда двинуть по дороге в деревню. В поселении на двадцать домов сцены ревности не нужны. Петро помычал, но исполнил, как велели.

Остановился посреди дороги, потянулся, прислушался к звонкой песне жаворонка. Остался доволен:

– Природа, мать твою!

Татьяна уже мчалась ему навстречу. Бросилась на грудь:

– Живой! Целый!

– Взад отпустили… – гордо проговорил Петро. – Такие, говорят, как ты, мужики – на Земле нужнее.

– Так и сказали? – радостно удивилась Татьяна.

– А ты думала! Гуна… гумо… Гудамоиды – они же ууумные! А ты как? Скучала?

В сарае у Данилы тоже все было чисто и аккуратно, как в трактире. Сразу видно – хороший хозяин.

Растерянный ковбой разбросал вилами сено, извлек на свет Божий лазерную установку.

– Откуда прибор? – поинтересовался Рогов.

– Лазер-то? У приятеля в Ледовом дворце одолжили. Там им на концертах всякие штуки делают.

– Так я и думал… А круги с жидкостью?

– Траву бензином полили и зажгли, – вздохнул Данила. – Тоже несложно. А жидкость – не знаю. Сын какой-то гадости намешал.

На этих словах Данила нахмурился. Он страдал аллергией на резкие запахи, а сын с гадостью явно перестарался. Так что работа с жидкостью оказалась самой сложной частью хорошо продуманной операции.

– Ну и на фига все это? – Рогов сел на ящик и приготовился слушать.

Данила, уяснив, что представитель власти не особо на него злится, возбужденно заговорил:

– А затем, что наши деревенские только пьют и ни черта не делают! И так уже лет десять, не меньше! Вымирает Марс. Даже тем, что имеют, не пользуются. Родник наш видели?

– Где ноги моют? – уточнил Василий.

– Именно что ноги… Хорошая, конечно, часть тела, но… Вода-то по составу не хуже «Нарзана»! Специалисты анализ делали.

– Ага! – воскликнул Рогов. Он уже чувствовал себя немножко марсианцем, и сообщение об уникальном качестве воды его обрадовало.

– Из-за воды и началось, – рассказывал Данила. – Приехали зимой молодые ребята. Бизнесмены из Новгорода. Предложили нашим участки продать. За хорошие деньги. Все равно ведь не сеют. Те ни в какую. Ребята их и так и этак. Дома в соседних деревнях предлагали, квартиры в райцентре. Нет. «Ни пяди родной земли…»

– А зачем им участки? – не сообразил Василий. – Этим, из Новгорода.

– Хотели заводик открыть. Минералку делать. Серьезные парни. У них даже иностранцы в компаньонах. А в будущем санаторий собирались строить. Толковая молодежь.

В словах Данилы слышалась настоящая горечь. Ковбой вообще казался Василию все симпатичнее и симпатичнее.

– Так деревенским-то объяснили? Про воду, про заводик?

– Что вы?! – замахал руками ковбой. – Тогда б вовсе… Бизнесмены ко мне поесть заехали. Разговорились. Я им и посоветовал вариант.

– С пришельцами? Долго думали?

– Да прямо в трактире за столом и придумал. Сразу! Честное слово…

– Мозги у вас варят. И что – эти, из Новгорода, сразу и согласились? Идея-то такая… неочевидная.

– А вы сами прикиньте – как по-другому?! – горячился Данила. – Они ж не бандиты. Те бы быстро решили. И дешево.

– Конгениально! – Рогов встал, хлопнул себя по коленям. – Только ваш-то в чем интерес?!

Тут Данила замялся. Ответил не сразу:

– Хотел молодежи помочь…

– И все?! – прищурился Рогов.

– И все…

– Не верю!

Данила вздохнул:

– Ну, правильно не верите. Они мне пай предложили… Процент… Даже договор составили…

– Другое дело.

– Теперь-то уж чего, хана гуманоидам, – вновь вздохнул Данила. – Улетели. Эх, если б не вы…

– Ну, извините. – Василий развел руками.

– Да, я понимаю… Только ведь все так и останется… Обидно…

– Если бы не мы, – напомнил Рогов, – что бы сейчас было с лесником Паниным? Отгадайте с трех раз.

Данила густо покраснел:

– Да, конечно. Это я предвидеть не мог. Вы правы..

Первым на зарядившийся мобильник позвонил Жора Любимов:

– Слышь, Вась, забыл повеселить. Этот-то твой художник, Серебряков…

– Ну?

– Актуалистом оказался!

– Да что ты! – возмутился Рогов. – А ведь отпирался, поганец!

– Известен как Вовка Серый. Прославился тем, что по городу ходит и бомжам стакан водки предлагает налить. Они соглашаются – а он им спирт вместо водки. Бомжи чихают, а он на видео их – раз! А видео фонду Сороса продает за доллары. Один бомж аж кони чуть не кинул.

– Надо же, козел какой, – удивился Рогов. – А все за духовность задвигал…

– Так я чего думаю, – продолжал Любимов. – У нас, помнишь, глухарь – убийство бомжа во дворах Капеллы. Может, на художника твоего повесим?

У Жоры всегда так – не поймешь: то ли шутит, а то ли всерьез.

Петро аж на постамент от гордости залез. Вместо Маркса.

Сельчане не возражали.

Петро несомненно был героем дня. Нечасто возвращается домой человек, абдуктнутый инопланетянами.

– Хоть как они выглядят? А? Выглядят как они, черти полосатые? – кричала маленькая женщина, которую наблюдавшие за чествованием героя Семен и Василий раньше не видели.

Женщина – не в пример иным дамам, зато в пример господам – была изрядно пьяна.

– Да как, как… Выглядят по самое не могу! – докладывал Петро. – Мелкие такие, зеленые, с большими ушами. Как у козы. И одним зубом.

– Одним зубом? – в ужасе переспросила маленькая женщина.

– Одним… Точно помню… Один такой, но огромный, мать-перемать!

– Ой! – выдохнула толпа.

– По какому же вы говорили? – решила уточнить Татьяна, которой какое-то шестое или седьмое чувство мешало до конца поверить, что муж ночевал у инопланетян.

– По-нашенски… – бодро врал Петро. – Они знашь, как чешут? Похлеще тебя!

– Про художника-то спрашивал? – беспокоилась Марфа.

– А то! – солидно басил Петро. – Спрашивал. Дважды!

– И что?

– Молчат.

– Убивцы! – покачал головой Захар, отхлебывая из горла. – Они там наливают хоть?

– Не наливают! – заорал Петро, выпрямляясь на постаменте во весь рост и протягивая руку к небесам. Так, правда, Ильич обычно поступал, а не Карла Бородатый, но все одно памятник. – Ни капли! Так что, мужики, не советую! Решительно не советую!

Толпа неодобрительно загудела. Захар протянул Петро бутыль.

– Больше не пущу! – крикнула Татьяна.

– Кормили хоть? – спросил вдруг Рогов.

Петро задумался. Почесал в затылке. Вспомнил:

– И не кормили! И сами не жрали, падлы! Но там и не хочется жрать-то… Совсем.

– Так удобно ведь, – сказал Рогов.

– Ну ничо, – согласился Петро. – Только вот не наливают, а так ничо. Напоследок, правда, налили, когда отпускали. Немного, полстакана. На посошок.

– Смотри, в следующий раз не выпустят, – предупредил Рогов.

– Это почему? – удивился Петро.

– Я тоже с ними общался, – сообщил Рогов. – Настрой у них серьезный. Человек, говорят, десять минимум унесем. Так что, вы как хотите, а мы уезжаем.

Семен состроил серьезное выражение лица, кивнул, и они с Васей деловито пошли к дому Федора Ильича.

– Я и говорю, валить отседова надо! – завел свою волынку Захар.

– Все нашлись, – сказал Василий с некоторой, как показалось Семену, грустью.

– Кроме козы, – уточнил эксперт. – Может, хоть она у инопланетян.

И тут же из-за свеженького забора послышалось знакомое блеяние. Рогов и Черныга ускорили шаг. Генриетта Давыдовна топталась около дома. Стояла себе, жевала, мотала хвостом. Теща любовно вычесывала ее широким гребнем. Воскликнула, увидав Рогова:

– Вася! Козочка моя нашлась! – Теща обняла и поцеловала козу. Коза мекнула. – Умница моя, разумница! Мекает! Представь, сама к дому пришла. К самому крыльцу!

– Ей пришельцы направление задали, – пояснил Рогов.

– Башковитые, значит, – теща впервые одобрила пришельцев. А чего – козу вернули…

– Еще какие… – согласился Василий. – Между звезд летают…

– Только почему-то в наморднике, – теща подняла валяющийся на земле намордник. – Прям на Генриетту нацепили.

– Боялись, что укусит, – предположил Рогов. – У них же там коз нету.

Раздумывать над загадкой исчезновения и появления мелкого рогатого скота не хотелось. Ну, спер кто-то спьяну, а стрезву отдал. А намордник – ну, в шутку. Здесь же они все с фантазией. Марсиане!

– Теперь и уезжать можно, – сказала теща. – Если чего…

– Хорошо. Мама, только я полежу немножко… Устал чего-то.

– А я тебе молочка принесу, – теща вытерла руки о подол, оборотилась к козе. – Ой, да они ж ее всю выдоили…

* * *

Выходные кончились, и отгулы кончились. Конечно, по-хорошему, эти дни бы засчитать за боевое дежурство, но это вряд ли Шишкину объяснишь. Так что…

На прощание Стрельцов с Федором Ильичом приняли по рюмашке. Семен с Василием отказались, но решили, что виски на пробу в салуне все же возьмут. И парням в подарок. Где ж такое видано – «Марсианское» виски. Да еще по цене водки.

А если совсем честно – Данила пообещал ящик бесплатно. Переть его, конечно, в Питер… Ну да ладно: такая ноша не тянет.

– Спасибо, мужики, – Федор Ильич пожимал операм руки. – И тебе, Гриша, особенно. Отдельное большое спасибо. Мне бы одному за лето не выстроить.

– Зовите, еще приедем, – отозвался Стрельцов.

– Да. Славненько мы здесь отдохнули, – хмыкнул Семен.

– Васек, нам-то чего делать? – тесть заговорщицки клонился к Рогову. – Чо с гуманоидами-то? Уезжать или нет? А то некоторые уже дома продают.

– Пока живите… – разрешил Рогов.

– А не тронут? – забеспокоился тесть.

– Вас – нет, – понизив голос сказал Василий.

– Вася с ними договорился, – объяснил Семен. – Чтобы только местных таскали. Для чистоты эксперимента. И козу обещали не трогать.

– Вот спасибо, – обрадовался тесть. Ему из Марса уезжать не хотелось.

Теща вынырнула из дверного проема с трехлитровой банкой из-под маринованных огурчиков. В банке белело козье молоко:

– Возьмите в дорожку.

– Спасибо, не надо, – стал отказываться Стрельцов.

– Мы у ковбоя возьмем, – сказал Семен. – Можно уж и попробовать.

– Ну вот! А этим здоровье поправите.

Стрельцов, широко улыбнувшись, забрал банку. И опера двинулись по проселочной дороге…

На площади встретились с Печерским. Он шел к тому же автобусу.

Время еще позволяло, потому решили пройти через дальний холм: окинуть напоследок окрестности, так сказать, с высоты.

Уфолог, вопреки ожиданиям оперативников, не особенно грустил. Они ожидали, что профессор будет рвать на себе волосы из-за утери столь перспективного объекта, но нет. Ничего. Ученый не рассказал новым приятелям, что, потеряв Марс, он зато сохранил веру в теорию учителя.

Одно Печерского беспокоило:

– Все-таки надо было деревенским рассказать. А то неудобно…

– Удобно! – не дал ему договорить Рогов.

– Не надо. Тут Вася прав, – согласился Стрельцов. – Может, пить бросят.

С возгласом «Хорошо в деревне летом…» первым на холм взбежал Семен. И застыл, широко открыв рот. Потом замахал руками: сюда, дескать, скорее…

С вершины холма открывался не только живописный пейзаж.

Открывался и прекрасный обзор на заросшие сорняками поля, на которых… ясно выделялось несколько кругов большого диаметра.

– Это не ковбой. Точно, – покачал головой Рогов.

– А кто же? – хором спросили Стрельцов и Семен.

– Не мог он. Для такого трактор нужен… со специальной насадкой.

– Вася, уж не ты ли? – подозрительно глянул на коллегу Стрельцов.

– Ты чего, Гриша? Когда? Я ж все время с вами был.