Антибеспредельщик

Глава 12

— Я с братом буду, с Вадимом, — девушка ухватилась за руку стоящего рядом молодого человека.

Тут же раздалось ещё несколько голосов.

— И я…и я…

— Извините, но всех пригласить не могу. Да и не понимаю, что происходит.

— А что изображено на третьей картине, той, что поменьше?

Отвечаю автоматически, так как по-прежнему не врубаюсь в ситуацию.

— Там солдат отдыхает, сидя на замле и прислонившись к большому камню.

— А-а, так это «После боя», о которой его сестра упомянула в интервью.

Наконец кто-то сжалился надо мной и объяснил, что Алексей Горчаков три года назад впервые выставил свои картины. И неожиданно стал популярным. За полтора года он написал ещё несколько картин, а потом погиб в автокатастрофе.

— Беру у вас все три, за ценой не постою, — предложил достаточно представительный мужчина, желая видимо меня облагодетельствовать, — поверьте, дам хорошие деньги.

— Странный вы человек. Я получаю наслаждение, когда смотрю на них, — пытаюсь объяснить свой отказ.

— Я очень хорошие деньги заплачу, — настаивает незнакомец.

Такое впечатление, что собеседник просто не хочет меня понимать. Придётся перейти на другой слэнг.

— Дядя, ты дурак? С каких пор чувства стали продаваться или покупаться? Или у вас, москвичей, лишь одно в голове — деньги, деньги, деньги?

Пробивание сквозь заскорузлость мышления идёт с трудом. Хорошо, что Валера подключился.

— У Игоря, во-первых, есть деньги на жизнь. Он хорошо зарабатывает. Во-вторых, где он купит удовольствие? Деньги картин Горчакова не заменят никогда.

Пустопорожний разговор ни к чему не привёл, но и сделкой не завершился. Не удивлюсь, если ловкач задумает что-нибудь недоброе, чтобы тем или иным способом завладеть желаемым. Может отправить его в паралич?

С девушкой Наташей (как оказалось) и её братом договорились встретиться на днях. Остальным сказали «чао, бамбины, сорри» и смылись куда подальше, то есть домой. Упорядочение дел никто не отменял.

Аптека запущена и будет работать с понедельника по пятницу с 9 утра до 6 вечера. Дорогущие лекарства не являются предметом первой необходимости, поэтому нет смысла организовывать нечто круглосуточное.

— Швед, а откуда они, кто производит?

Пришлось прочитать своим друзьям небольшую лекцию.

— Вдумайтесь для начала в изготовление водки. Можно тупо разбавить спирт водой, но даже в этом случае важна технология изготовления самого спирта. И ещё важным является откуда вода.

— Ничего себе, хороший наглядный пример, — одобрительно кивают слушатели.

— Тот же принцип и в изготовлении лекарств. Кто-то делает туфту, кто-то массово производит доброкачественные медикаменты. А кто-то о каждой молекуле заботится, — утрирую, чтобы лучше дошло.

— Так это же себестоимость задирает.

— Лена, одежду также можно сшить из дерюги, из синтетической ткани или из качественных натуральных материлов.

Я и сам многие нюансы не знаю. Поэтому вкратце рассказал о том, как создали «Вассербаум» и ему подобные фирмы.

— Сначала какой-то китайский миллиардер организовал во Франции «Сентинель». Никаких гастарбайтеров и прочих режимов экономии.

— А как же прибыль и конкуренция?

— Прибыль приходит через сверхдорогие цены и обеспечивается понтами богатых людей. Тем более, что лечебный эффект за счёт качества всё-таки выше.

Ну, а конкуренции нет из-за того, что количество заводов-производителей пока невелико. Золотого миллиарда на всех «конкурентов» хватает.

— Затем Берлускони создал такую же в Италии. У нас олигархи не полезли в это, им однозначная прибыль от массовости нужна. Продажа сырья, как во времена царя Гороха, до сих пор превалирует.

— Есть такая фишка, но вроде кое-какую продукцию тоже делают.

— Зато минобороны вместе с Газпромом решили обеспечить свои фешенебельные ведомственные клиники. Среди учредителей «Вассербаума» семеро россиян, один швейцарец и один австрияк. Понятно, что никакого официального отношения к двум «государствам в государстве» они не имеют, как бы.

— Так это, по сути, наша компания, а не европейская? А почему в России не создали? — совершенно точно заметил Валера.

— Увы, у нас сложно набрать исключительно трудолюбивых и честных работников. Видимо, пока не рискнули довериться сами себе.

Все эти детали могут и не быть объяснением. Может наши «киты и акулы» таким образом хотят вывести капиталы за рубеж? Да и не моё это дело искать правду в таких экономическо-финансовых дебрях.

Мне более интересна ситуация в нашей подгруппе, сложившаяся после субботнего тура. Из-за ничьей в последней игре у нас всего лишь 8 очков, А у лидера, который нам проиграл, их всё-таки 9. Остальные матчи они выиграли. Нам предстоит игра с ведомственниками из соседнего района, попавшими в нашу группу. Однако даже победа не гарантирует выход на следующий уровень. Всё будет зависеть от того, как сыграет конкурент.

Во втортник, прямо с утра, я намылился в военно-медицинскую академию. Где сдал злополучную справку об отработке неспециализированных часов практики. После чего отправился лично к полковнику медицинской службы Кравцову, военврачу высшего класса.

— Ну что, блудный сын, отмалался? — щегольнул словом из древности каких-нибудь шестидесятых мой научный руководитель.

— Так точно, товарищ полковник.

— Будешь по-прежнему плановать и отделываться экстерном или за ум возьмёшься?

— Никак нет, за ум не возьмусь, — отвечаю, — мне же всё равно нельзя ни оперировать, ни лечить официально.

Я есть случайное блудило в мире медицины. Умудрился до армии закончить один курс медфака. Уже в армии случайно столкнулся с военными медиками, оценившими мои отвары, а там пошло-поехало. Числился в военно-медицинском училище, но заочно.

Пошли навстречу, так как я всё-таки хороший антитеррорист. Кроме того, принимал участие в свободное время в научной деятельности, особенно в сфере биоэнергетики. В ней вообще никто толком не разбирается, даже я сам, но могу кое-что применять от природы. Вот и дорос до академии за счёт науки в основном.

— Геннадий Петрович, может появиться возможность провести операцию с применением «живого дефибрилятора».

— Ну, что же, это нужно. Всё-таки три предыдущие прошли нормально. Да и тебе в зачёт пойдёт. Когда, кстати, займёшься работой по мануальному обезболиванию?

— Виноват, но пока только материал собираю. Сейчас веду четырёх пациенток. Все добровольцы.

Конечно, через моего куратора из МО он и так об этом знает, но следует продублировать. Вдруг вопросы появятся.

— Учти, тебе ещё три года у нас «учиться», — Кравцов даже хмыкнул от создавшейся нелепицы, — Но к повышению в звании я тебя представлю.

— Рад стараться, товарищ полковник.

Я рассказал о возможной операции для дочери Хоменко достаточно подробно. Если железнодорожный генерал согласится, то найдутся и хирурги, и высококлассная операционная.

Впрочем сам Хома сейчас обдумывает мой план действий по борьбе с «мёртвыми душами», а точнее по их «оживлению». Можно просто нагнать мертвяков, лишь числящихся в штате, а можно и по-другому (как я предложил).

— Раз уж людям нужно место проживания и прописка, то пусть работают санитарами и нянечками в режиме «сутки через трое». Несогласных увольнять за прогулы и гнать в шею с общаги.

— Хорошая идея, подумаю, — тогда ответил Сергей Николаевич.

В управлении не всё так просто, как могло бы быть. Член правления, курирующий медицину и здоровье, имеет свой бакшиш с подопечных. Другие члены правления также пожинают плоды с подведомственных подразделений. Всё действует по формуле, что «вор вору не может запретить воровать».

Главное, что соблюдают все, так это не создавать скандалов и показательных процессов века. Иначе придут люди от Старшего Брата, а то и из администрации Президента и тогда всё правление просто поменяют на другую команду. И кому это надо?

В среду, как и договаривались, я встретился с Наташей и её братом. Посетили мою двухкомнатную обитель, где желанные картины развешаны.

— Игорь, а можно я сфотографирую вот эту, «После боя»?

— Да, конечно. Только прошу вас обоих никогда не раскрывайте адрес, где мы сейчас находинся.

— Что за конспирация, боитесь, что вас украдут?

— Хуже, опасаюсь, что меня ограбят. Не хотелось бы таких эксцессов.

Молодые люди посоветовали обратиться в полицию, а я посетовал на нежелание людей хранить молчание. На том и поругались, после чего моя мечта ушла крайне недовольная.

Как я понимаю, молодая леди хочет всемирной «прозрачности», а значит и права трындеть и вытрендивать любые чужие тайны. Оставляя лично за собой право хранить в секрете своё, называя его словом «неважно».

— Так что у тебя случилось?

— Всё хорошо.

— А поконкретнее?

— Это не важно.

— А ещё подробнее.

— Это длинная история.

В любой мылодраме имеется такой набор вводных и откоряк. Да и в боевиках тоже. А потом помощнику режиссёра приходится разгребать навороченное, чтобы хоть как-то упорядочить то, что в итоге осталось.

Если моя потенциальная любимая из таких, то я себе не завидую. И как мне жить тогда? Могу найти другую, похожую, но она будет лишь копией, не более.

В общем, расстроился из-за разницы во взглядах, но идеальных пар не бывает. Часть людей просто расходятся, а лет через двадцать-тридцать снова встречаются и их устаканившийся мир рушится под давлением возобновившегося чувства.

Я не желаю такого исхода, лучше уж попробую найти общий язык с пассией. Хотя у неё возможно уже есть друг сердца и мне ничего не светит.

Трудовые безработные будни привели к очередному скандалу в больнице. Целый грузовик с медикаментами и вспомогательной хренотенью был задержан в речном порту. По бумагам выяснилось, что «Фарамант» отправил его второй железнодорожной больнице, где груз и был принят.

Пародокс? Ведь то же самое в момент захвата перегружалось в речное судно. Прикольно, но задержали безвинную «газель» не потому, что за ней следили, а из-за речников. Представляю, как гневалась Инна Васильевна, что её столь подло и нагло обворовали. Экспедитор «Фараманта» и один из кладовщиков были немедленно уволены.

Меня поймали лишь в субботу, да и то после матча. Мы обыграли соседей со счётом 9:5, но на этом наше участие в первенстве Москвы и закончилось. Конкурент в борьбе за первое место в подгруппе тоже выиграл.

— Шведов, ты можешь обеспечивать нашу больницу лекарствами попроще, а то «Фарамант» уже достал своими косяками?

Полковник Воронцов (по бывшей кличке Ворон) вполне серьёзен. Идиотов в СБ нет, но внутренние соглашения давят. Необходимо тихо-мирно сменть поставщика, чтобы люди из РЖД не придрались.

— Попроще у меня нет, товарищ полковник, и быть не может.

— Пойми, Швед, мы тебе доверяем и верим, что не подведёшь. Но твои расценки выедят солидную дыру в больничном бюджете, а он и так убыточен.

— Есть один вариант, но нужно всё просчитать с Риммой Марковной. Давайте я подъеду в понедельник и тишком покумекаем в бухгалерии. Может картинка и сложится.

Воронцову нужно быстро, но я так не умею. Пусть ищет другие варианты. В итоге о встрече договорились.

Воскесные тётки на боли не жаловались, хотя целых десять дней прошло со дня последнего сеанса.

— Игорь, а может теперь лишь раз в десять дней приезжать? — сразу поступило рацпредложение.

— Можно и раз в месяц, я тогда других возьму, что бы не простаивать.

— А болей не будет? — размечтались клиентки.

— Не знаю, но если вернутся, то у вас есть опыт как с ними уживаться.

Дурынды пригорюнились, сообразив что даже чудеса не вечны.

— Эх, Шведов, ну какой ты несговорчивый.

— Так я реалист, а не фантазёр, лапушки. Хотя наверняка есть врачи, которые за деньги вам выпишут справки, что вы абсолютно здоровы.

— Нет уж, лучше в еженедельном рабстве остаться.

Дамы привыкли к тому, что боли ушли давно. Вот и забыли мучения в прошлом. Тот же Белкин уже вернулся к опиатам и всех вокруг достал, убеждая надавить на меня.

— Вам же нужен отличный действующий врач, вот и убедите Шведова помочь мне. В конце концов, это в ваших же интересах.

Теперь меня докапывают отдельные радетели, взывая к моей совести.

— Игорь, пойди на уступку. Должен же кто-то из вас быть мудрее.

Зав хирургическим отделением даже напомнил о клятве Гиппократа.

— Мы должны помогать всем, даже плохим людям.

— Так я же не возражаю. Вы врачи, вот и помогайте всем. А я уже даже не санитар.

Теперь народ ждёт возвращения главврача, чтобы пригрозил отказом в аренде помещений для кафетерия, кабинета и аптеки. Настолько напугали своей голой задницей, что я уже ищу место, где спрятаться поглубже.

Они сначала к Антоновой с тем же самым обратились, но она отказалась им помочь.

— Дождитесь супруга, чтобы всё было официально.

Я хренею, но никто слова плохого «Рихтеру» не говорит. Все его жалеют от всего сердца. Гуманизм, толерастия и либерастия повсюду, причём за счёт других, а не за собственный. Даже деньги за отвар предлагают.

— Мы всей больницей скинемся.

— Больных тоже оберёте?

Слава богу, что пришёл понедельник и все шехерезады отвалили на полштанины. Теперь сидим в кабинете у замглавбуха и ведём секретные переговоры.

— Честно признаюсь, что мне не по нраву лишняя нагрузка. Я готов помочь, но временно, не более шести месяцев.

— А что потом? — сразу задал вопрос Воронцов.

— За это время вы спокойно проведёте тендер, причём проверите, как следует, всех кандидатов.

Предложение здравое, им нужно выиграть лишь время. Тогда и сверхплатежи не особо разорят управление.

— У меня лишь рецептурные лекарства. Да, они очень дорогие, но их применение позволит отыграть часть расходов по страховкам за счёт более высокого лечебного эффекта.

Вижу, что пока не догоняют в чём фишка.

— Пациенты быстрее будут выздоравливать, а значит меньше дней будет оплачиваться их пребывание по страховке.

— Действительно, хоть на этом сэкономим.

— Кроме того, для поставки безрецептурных медикаментов и вспомогательных средств я привлеку армейского поставщика. У него обычные нормальные лекарства и препараты по обычным ценам. Ну, а всякое одноразовое вообще китайчатина. Здесь качество особой роли не играет, на один раз вполне хватает.

— Получается, что будет два поставщика?

— Нет, Римма Марковна, всё пойдёт через меня. Буду лично следить, чтобы всякая гадость не проскользнула. Зато СБ прибавится работы на этот срок.

— Что от нас понадобится? — посерьёзнел полковник, вроде бы расслабившийся.

— Замена всей службы охраны в больнице, чтобы не тратить время на разборки, кто участвует в хищениях, а кто нет. Мощный контроль за использованием рецептурных средств. И обязательно нужны контролёры на складах.

Ворон подумал и согласился.

— Усиление на полгода мы можем обеспечить, не вопрос.

— Тогда через месяц-другой можно будет сравнить размер месячных расходов при «Фараманте» и тот, что будет по новой схеме.

Бухгалтершу тоже устроили доводы и решено согласовать вопрос у председателя правления.

Назавтра опять придётся сюда прийти, будет совещание по первенству района по футболу. Блин, это здание становится домом родным, а не временным пристанищем.

Впрочем более важным является четверг, когда меня лично главврач будет дрючить. На всякий случай, договорился с полковником составить мне компанию, чтобы Антонов не очень громко ругался.