Античная наркомафия - 9

20. До дому, до хаты

– Кыш, кур проклятый! – получив смачного пинка под зад, но так и не поняв ни хрена, дронт негодующе заверещал и попытался куснуть своим внушительным клювом, а в результате заработал ещё и дронтоохреначником по жбану, после чего наконец-то даже до его птичьих мозгов дошла предпочтительность ретирады.

– И скажи ещё спасибо, что ты нас на обед не заинтересовал, – напутствовал его Володя, – Ну вот не ценят ни хрена, падлы, нашего гуманизма. Чему вы их тут учили всю осень, если они так и не научились не путаться под ногами у хомо сапиенсов?

– Научишь тут этих чуд в перьях! – хмыкнул Мерит, – Тупее и гусей, и индюков, и кур, а гонору – за всех их, вместе взятых. Ира вон уже скоро десятый способ их готовки придумает, чтобы не так приедались – просто так ведь убивать не годится, а не убивать их тоже нельзя – не понимают они по-хорошему. Пока не истребим самых гоношистых, дабы вместо них размножились пугливые, так и будут, скорее всего, на расправу нарываться.

– Я уже и не знаю, с чем их ещё готовить, чтобы поразнообразнее получалось, – подтвердила его супружница, – Специй на готовку их мяса уходит вдвое больше, чем мы рассчитывали, а посаженные когда ещё вырастут?

– Солить и коптить не пробовали? – спросил Серёга.

– Начали, папа, ещё месяц назад, когда приелись в обычном виде, но тоже ведь приедается быстро. Я и котлеты из них жарила со всевозможными вкусовыми добавками, которые тётя Наташа подсказала, когда мы её по радио запросили, только это и спасает.

– А если фарш с гусиным смешать? – предложил я, – Это кур с индюками беречь надо, пока не размножатся, а гусей же и диких ещё полно.

– Пельмени уже такие делали, когда чисто дронтовые не понравились. Спасибо за идею, дядя Максим, теперь попробуем и котлеты.

– Смысл ведь в том, досточтимый, чтобы и дронтов этих тупорылых проредить заодно вокруг деревни, вот и мысли все под это заточены, – пояснил Мерит, – А к гусям-то у нас какие претензии? И вкусные, и одомашниваются хорошо.

– Правильно мыслите, – одобрил я ход его рассуждений, – Просто это не на один год задача, а на доброе десятилетие, так что тут надо не спеша и без пафосного фанатизма, а вдумчиво и методично, – мы рассмеялись.

Я ведь рассказывал уже о проблемах с этим грёбаным маврикийским дронтом? Более сволочного птица – ещё поискать. Как Наташка представляет себе одомашнивание этого пернатого стервеца – спросим её саму, когда вернёмся. Пока же у наших тутошних колонистов этот вопрос смех вызывает и советы поискать дураков на каких-нибудь других островах. Индюкам нынешним далеко ещё до современных пород, от дикого из Мексики мало чем отличаются, но их размножения колонисты ждут с неподдельным энтузиазмом, как и кур, тоже далеко ещё не современных бройлеров, а пока их жизнь скрашивается всё больше местным утко-гусём. Как мы и надеялись, их приручение оказалось нетрудным, а привыкнув к своим местам в загоне, гусиные пары и сами возвращались на них с выпаса. Уже и гнёзда свили, и яйца отложили, у некоторых уже и выводки вылупились, которые, как вырастут, положат начало уже полностью домашней породе. Нет смысла везти сюда средиземноморских гусей, когда местные ничем их не хуже.

А пока они размножаются, ничто не мешает ни отлавливать дикий молодняк на пополнение домашнего поголовья, ни охотиться на диких гусей ради мяса, которое у них уж всяко повкуснее дронтового. Так что за сохранение маврикийского утко-гуся хотя бы в одомашненном виде беспокоиться уже не приходится. Я ведь упоминал, что и голландцы в реале хотели, когда диких повыбили, да только поздно спохватились? Наши озаботились этим сразу, а значит, своевременно. Станет дикий гусь редким в этой части острова, уже и домашних будет полно, и проще будет их мясом полакомиться, чем через горы ноги бить в поисках уцелевших диких где-то в неудобьях. А за счёт этого при наличии достаточного домашнего поголовья сохранится и дикая популяция. Ну, при условии, конечно, что диких свинтусов в товарных количествах не появится, до яиц и птенцов весьма охочих. По этой же причине и с навязыванием одомашнивания дронта палку перегибать не следует. Будет заповедник в неудобьях, не будет существование дронта проблем нежеланных для наших колонистов создавать, не будут у них и поросюки массово сбегать и в лесах размножаться, а какие сбегут, тех они сами же и перебраконньерят, не дав размножиться. Спасение для дронта – прежде всего в его беспроблемности для наших колонистов. Со временем и руки дойдут до экспериментов с ними и селекции более вменяемой породы, если уж Наташка так уверена в перспективности дронтоводства, но для этого надо, чтобы не исчезла дикая популяция, и оставалось ещё с кем экспериментировать. Не надо врагов для неё создавать.

Пока-что Мерит правильную политику в отношении дронтов наметил. Народу с гулькин хрен, и весь он в одной части острова, и пока дронтов не убивается больше, чем люди в состоянии съесть сами, скормить собакам или использовать в виде наживки для рыбной ловли, серьёзного ущерба дронтовой популяции Маврикия нашим колонистам не нанести. Выбьют особо тупых и особо настырных в ближайших окрестностях, а пугливых приучат под ногами почём зря не путаться и дорогу хомо сапиенсу уступать, так тогда же и отношение к ним смягчится. Ну, не сразу, конечно, а когда научатся ещё и ограду садов с огородами уважать и обозначенных ей границ не пересекать. Кто научится – перестанет быть проблемой, а будет нормальной респектабельной достопримечательностью, и вот к таким дронтам уже и отношение соответствующим станет. А там – как знать? Может, вот таким путём и одомашнивание их постепенно начнётся – ага, в охотку и ради хохмы, чего никогда не удалось бы добиться в тупом приказном порядке. Не зря же народная мудрость гласит, что тише едешь – дальше будешь, верно? И чем скорее сволочных и гоношистых выбьют, тем скорее оставшиеся хорошим манерам выучится, смягчая этим и отношение к себе со стороны людей. Правильно и Ирка делает, выдумывая с бабами-колонистками всё новые и новые рецепты блюд из дронтятины. Во-первых, она помогает этим супружнику удержать мужиков от убийства ради убийства, а во-вторых, помогает их жёнам сделать ту дронтятину вполне приемлемым мясом, а значит, и создать её востребованность. Сейчас это на прореживание пернатых стервецов работает, а значит, и на селекцию приемлемой породы, а как выведется она – будет работать уже и на потребность в её одомашнивании.

Насколько эффективно – вопрос уже второй. Нету у нас пока-что орнитологов высококвалифицированных, которые бы научно обоснованный и наиболее эффективный рецепт разработали и предложили. У нас вообще квалифицированнее Наташки биологов нет, и не орнитолог она ни разу по узкой специализации, даже не зоолог, а лесотехничка. Был у неё институтский курс общей биологии, эдакий ликбез общеобразовательный, да и только. Всё, что знала о дронте сама, она и рассказала нам, и в шпаргалку написала ещё к нашему отплытию. И теперь, понаблюдав означенного дронта живым и трезвым, мы о нём поболе ейного знаем, а Мерит с Иркой и колонистами, пожив с ним бок о бок всю осень, знают поболе нашего и нас самих просвещают. Вернёмся домой, так Наташку просвещать будем, раз уж она у нас главная биологичка. Пока же главные знатоки дронта – Мерит и Ирка, и что они считают правильным, то и есть, стало быть, оптимум на данный момент. А чтобы и Наташка полнее осознала, Ирка специально для неё консервированного дронта приготовить планирует, дабы продегустировала и въехала, что задачка не из простых. Сам факт, что жрут его здесь вместо того, чтобы пылинки с него сдувать, она уже знает, если вкусовые добавки для его мяса подсказывала, так что перебушевала уже, надо думать, по этому поводу и нам истерику не закатит, а будет сразу над конструктивом мозговать.

Панданы, во всяком случае, она весьма удачно нам подсказала. Я уже упоминал о том, что есть свой местный вид и на Мадагаскаре с Маврикием. Ну, на Мадагаскаре и не один только он, там их до хрена разных, но и вот этот общий для них с Мвырикием не зря обозвали полезным. Один из самых крупных, до двадцати метров в высоту, так что дров с него немало выйдет. И растёт скоплениями, не надо отдельные деревья разыскивать. Если и на Мадагаскаре так же, то вопрос о топливе для первого металлургического передела в производстве железа для будущих поставок на Цейлон и Мальдивы, можно сказать, решён успешно. За галофитность его не поручусь, поскольку у самого морского берега он нам не попадался, но для этого мальдивский есть. Главное – и растёт этот быстро, и вымахивает от всей своей широкой души, и неистребим, поскольку сорняк сорняком.

На Кубе с Барбосом пригодятся, конечно, и тот, и другой, так что мы возьмём и от этого побольше семян. Фикус тот тамошний бородатый тоже на дрова идёт неплохо, но дрова лишними не бывают, особенно на Кубе с её металлургией. Пока кое-как хватает на древесный уголь и фикусовых дров, дабы хоть хорошую древесину на него не переводить, но потребности в металле будут расти, а значит, и в древесном угле для штукофенов. Так же будет и на Капщине, но там нет уверенности, что панданы приживутся и вымахают до хорошего дровяного размера, да и скорость их роста на Капщине под вопросом, поскольку прохладно там для них в зимний период. Всё-таки тропические виды, не субтропические, и если вырастут до комнатной величины, то хрен ли тогда от них толку? Поэтому вольно или невольно приходится попристальнее приглядываться и к Мадагаскару. На юге острова есть и железо, и каолин, есть и пандан этот местный для древесного угля, есть и реки для малых ГЭС, которые будут питать тигельные индукционные печи. Тут на одном Цейлоне и наших сипаев в Говномбе вооружать надо, и мирное население инструментом оснащать, и яккхи в глубине острова настоятельно просят, и Муташиве оружия подавай чем больше, тем лучше, и мальдивцы тоже слёзно просят. На первое-то время, пока масштабы не столь велики, справимся имеющимися мощами Лакобриги и Нетониса, но на перспективу явно напрашивается металлургическая и оружейная мануфактура и на юге Мадагаскара. А это оборудование, это инструмент, и это квалифицированные кадры. И наконец, это колония с портом, крепостью, гарнизоном и хозяйственной инфраструктурой, включая переселенцев с семьями и скотом, и об этом надо ставить вопрос перед Фабрицием и тестем сразу же по возвращении из этой экспедиции. Млять, ещё один пункт, куда потребуется турдетанский основной костяк, дабы переваривать и ассимилировать инородное пополнение, как раз для его увеличения и нужное! Замкнутый круг, кто понимает!

– Ты уже представил себе, как с Миликоном собачиться придётся? – Серёга мои мысли угадал по моему озабоченному виду.

– Так ведь приятного же мало, – хмыкнул я, – На одного же Фабриция этот срач хрен спихнёшь, ему и без того тошно, а значит, в основном придётся мне и Велтуру. И так каждый год торг с ним из-за каждой сотни переселенческих семей, а нам же и не по одной сотне нужно, а по нескольку. И это при том, что сами же упираемся рогом, но удерживаем планку требований для иммигрантов из Бетики, чтобы шантрапы всякой не набрать.

– А тут ещё и этот грёбаный карантин, – вспомнил Володя, – Пропускается в час по чайной ложке, и Миликону внутри страны поселенцы нужны для её развития, и понять же его можно, мы на его месте точно так же рассуждали бы, и наши колонии ему в хрен не упёрлись, а людей для них – вынь и положь.

– И та же самая проблема, что и у нас, – добавил геолог, – Желающих и помимо Бетики полно – и оретаны просятся, и лузитаны с веттонами, и карпетаны, а до хрена ведь и их не возьмёшь, иначе турдетаны в этом наплыве растворятся. И нам тоже прежде всего они нужны. И где их напастись, когда тут и Мадагаскар ещё добавляется, и Говномба эта.

– Ну, Говномба-то, хвала богам, колонистов не требует, – заметил я, – Это же не колония будет, а военно-морская база для силовой поддержки торговых факторий. Нужен, конечно, испанский гарнизон, но это не крестьяне-поселенцы, а наёмники Тарквиниев, и не обязательно им большинство составлять. Пары испанских центурий на когорту вполне достаточно, остальные четыре сипайские, их только вооружить и обучить как следует, ну и весь мирняк тоже местный вполне приемлем. Вот Мадагаскар – это да, проблема…

– А в чём с Мадагаскаром трудности, досточтимый? – спросил Мерит.

– Там серьёзная колония нужна, не такая, как на Бразиле, Сан-Томе или здесь. Там не просто деревня с фортом, там полноценный городок будет нужен с несколькими деревнями. И рудник понадобится, и мануфактура. Ну, на промышленность-то для него я всё необходимое как-нибудь уж наскребу, но ты представляешь, сколько туда поселенцев понадобится? И опять же, нужно турдетанское большинство, чтобы переварить индийское пополнение могло – это же полноценная колония будет, а не база вроде Говномбы. Самый юмор, опять же – есть где это пополнение туземное набрать, но много набирать нельзя.

– А промышленность там серьёзная для чего?

– Хозяйственный инструмент и оружие. И синхалам нужно, и Говномбе нужно, и нашим тамошним друзьям с союзниками нужно, и мальдивским островитянам. Это же такая прорва получается, что и не навозишься её через два океана, и не потянут её все мои нынешние производственные мощи. Я же не могу Испании и всем нашим атлантическим колониям поставки зажимать, им тоже нужны, а нарастить производство на имеющихся у меня мощах – хорошо, если на треть удастся. А этого на всё восточное направление мало, да и западное просит побольше. Хочешь, не хочешь, а нужна ещё одна мануфактура для Востока, как раз на юге Мадагаскара. Хотели сперва на северо-западе колонию наметить, даже островок Нуси-Бе там для неё разведали, а теперь с этим раскладом получается, что подождёт тамошний форпост, южная промышленная колония важнее.

Мы ведь чего на Нуси-Бе исходно нацеливались? Из-за грёбаных малайцев. Не протомалайцев, которые соплеменники Паримы, а других, настоящих, от формирующейся индомалайской государственности которых и сбежали аж за океан эти. Не нужны нам эти настоящие классические малайцы на Мадагаскаре, раз уж мы пораньше их до него успели добраться. А с Нуси-Бе удобнее всего начинать брать под контроль северные, а затем уже и северо-восточные берега острова, на которые с наибольшей вероятностью вынесет этих малайцев течениями и муссоном. Не только из-за них, там и бармалеев с севера принести нелёгкая может, и черномазых африканских с запада, поскольку самое удобное место для преодоления Мозамбикского пролива, но в первую очередь – из-за малайцев. Хрен же их знает, когда их первую волну нелёгкая принесёт, поэтому и спешили перекрыть лазейку.

Теперь же, когда мы знаем обстановку получше, расклад немного в другом виде представляется. Малайцы, конечно, попрут, но не так скоро. Парима рассказала нам всё, о чём была на эту тему наслышана сама, и выходило, что пока только очень немногие из её соплеменников подались с больших восточных островов на запад, а теснящие их люди с севера ещё не заняли и половины тех восточных островов. Подтвердили нам потом и на Цейлоне, что люди с востока, пытавшиеся высадиться и поселиться на юге острова, были на небольших лодках и вооружены луками, а не духовыми трубками. То бишь это были не настоящие малайцы, а протомалайцы, соплеменники нашей шмакодявки, которые и так до Мадагаскара уже добрались, но против которых мы, собственно, ничего и не имеем. Того же сорта люди, что и коренные цейлонцы, и мальдивцы, такие же беглецы от цивилизации индийского образца. Прибудут ещё такие же – милости просим, если согласны соблюдать наш колониальный орднунг ни разу не индийского типа.

И получается, соответственно, что и настоящая мадагаскарская колония нам не по этим соображениям нужна, а применительно к условиям нашей торговли с Востоком. А это юг острова, где и промежуточный порт по дороге с Капщины на Маврикий желателен, и промышленность местная, ориентированная на выпуск железяк для восточных нужд. На севере же, как раз на Нуси-Бе, нас вполне устроит и военно-морская база типа цейлонской Говномбы. Небольшой испанский гарнизон тарквиниевских наёмников, вспомогательные туземные войска и мирняк из тех же туземцев, за которых вполне сойдут хоть цейлонцы, хоть мальдивцы, хоть протомалайцы. Даже индусы сойдут, если в гомеопатических дозах. Точнее, индуски, которые заведомо замуж за бугор или в бордельные шлюхи, но так или иначе с концами, то бишь на ПМЖ.

– Дядя Максим, а что там за такой страшный жук? – спросила Ирка, только что освободившись от готовки обеда, – Парима тут прямо страсти какие-то рассказывает – что чёрный, рогатый и огромный, чуть ли не вот такой, – мы рассмеялись, когда она показала руками размер миллиметров в двести, не меньше.

– Тётя Ира, ну я же не так показывала, – поправила её шмакодявка, помогавшая ей со стряпнёй, – Это я рассказала тёте Ире про того большого жука, которого я поймала, а он очень больно укусил.

– Парима тоже немного преувеличила, но этот индийский рогач и в самом деле покрупнее и позлее нашего жука-оленя, – пояснил я, – Тот, который ей попался – ну, хоть мы его и не меряли, но на глаз где-то миллиметров сто. Вместе с рогами, конечно.

– Всего-то навсего! – хохотнула Ирка, – И мама испугалась бы такого, а уж тётя Наташа! – мы едва лежмя не легли от хохота, вспомнив её насекомобоязнь.

– Он не страшный, тётя Ира, просто кусается больно, – возразила девчонка, и мы снова расхохотались.

Я не упоминал об этом случае? Ну, значит, к слову не пришлось. Жучина возле Тамманавы ещё впервые у нас на глазах мелькнул, но тогда нам было катастрофически не до него, потом и вовсе благополучно забыли. А в Говномбе, хоть и тоже было не до того, точно такой же жучина случайно попался Париме, она его сразу же хвать, он её цап, она в рёв, но добычу хрен выпустила. У этого местного сородича европейского жука-оленя рога имеют направленные внутрь под прямым углом шипы, и шмакодявке ещё повезло, что тот жук не ими, а кончиками рогов за палец её тяпнул. В общем, хоть и лёгкую, но травму она от него схлопотала. Чендан жука опознал – сказал, что и на Индостане такой же водится, а ведды нам потом и самку поймали. Вот тогда-то, осмотрев их повнимательнее и сравнив с нашим жуком-оленем, мы с Серёгой и разобрались, что это родственный ему индийский собрат. Оно-то, вроде как, и ни к чему, поважнее жуков дел хватало, но на заметку взяли.

– Теперь и его на Атлантиду завезёте, досточтимый? – поинтересовался Мерит.

– На Атлантиде, я надеюсь, и наш жук-олень приживётся, – хмыкнул я, – Климат для него, по идее, более подходящий, чем для этого индийского. Если он размножится на Атлантиде, то этот индийский нам тогда и не будет особо нужен. Если вдруг нет, тогда уж попробуем и его там акклиматизировать, хоть и сомнительно. На Мадагаскар его логичнее тогда завезти, там-то должен прижиться.

– А сюда?

– Здесь тоже наверняка прижился бы, но какой смысл? Остров ведь маленький и на отшибе, большую колонию не прокормит. Порт, ремонтная верфь и радиостанция – это то, без чего не обойтись. Ради этого нам, собственно, и нужен Маврикий. Соответственно, и та инфраструктура, которая нужна на прокорм и обслуживание этих полезных функций. Из образовательной программы школа для детей поселенцев – это максимум возможного в маленькой периферийной колонии. Серьёзные научные исследования она не потянет, на них нужны серьёзные лаборатории с хорошими специалистами и оборудованием. Без них здесь не нужны и эти рогатые индийские жуки.

– Мадагаскар тоже не ближний свет. Когда там ещё серьёзная колония будет?

– У нас личинки и куколки жука-оленя уже в Нетонисе. Это основной вариант, а индийский жук – просто один из возможных запасных, который может и не понадобиться.

– И ты уверен, досточтимый, что за этим большое будущее?

– Мерит, я ни в чём не уверен. В том нашем мире этим занимались только очень немногие энтузиасты-фанатики. И копали они немного другое направление, для которого не рогачи нужны, а обычные жуки – эффект искали в ячеистых структурах надкрыльев. А там не чистый эффект формы, там его взаимодействие с электрическими факторами, и это, даже если и не туфта, слишком крутой и навороченный хайтек. Нам самим его не осилить, вам тоже вряд ли, разве только вашим уже детям, да внукам с правнуками. Ну так никуда от них обычные жуки и не денутся, а значит, никуда не денется и этот вариант. А я хочу найти, если он есть, чистый эффект формы. Вот для него как раз и нужны такие жуки, у самцов которых есть на башке увесистые для них наросты, которые их полёта ну никак не облегчают. И их же самки без таких наростов в качестве эдакой контрольной группы. Это прежде всего рогачи типа жука-оленя или вот этого индийского. Вполне возможно, что я тяну пустышку, но это выяснится в самые ближайшие годы, когда в Нетонисе станет уже достаточно взрослых жуков-оленей. А если искомый эффект всё-таки найдётся, получим халяву, посильную если и не для нас, то уже для вас. Может, и не самую эффективную из всех возможных, зато самую простую и надёжную из них, в которой нечему ломаться.

– И если получится, то что, будем летать как жуки?

– Ну, так уж прямо сразу и летать. Хотелось бы, конечно, но обычно-то в жизни такой шикарной халявы не бывает. Если обнаружится антигравитационный эффект в этих наростах, вряд ли он будет достаточным, чтобы поднять в воздух панель с ячейками такой формы. Но если он всё-таки хоть какой-то будет, то из таких панелей можно будет сделать лопасти ротора для наземного движка. Возможно, даже громоздкого стационарного, зато способного крутить хотя бы тот же электрогенератор на халяву.

– А что толку тогда от него, дядя Максим? – не въехала Ирка, – Электростанции ведь у нас есть уже и так.

– И привязаны к водным потокам, – напомнил ей супружник, – Где нет потока и водяного колеса на нём, там нет, считай, и электричества. Ну, ветровые не считаем, они и слабее, и не постоянны. А с таким движком не нужны ни водный поток, ни ветер, ни даже топливо – где нужна электростанция, там и поставили, работает сама по себе и ни от чего не зависит. Даже в таком виде – уже большое дело.

– А на полёты, значит, можно тогда и наплевать?

– Ира, ну утрировать-то до такой степени не надо, – вмешался уже её отец, – Мы же вам рассказывали про ракеты того нашего мира? И боевые, и космические. Но это уже двадцатый век эры Распятого. А примитивные пороховые индусы запускают уже и сейчас, в начале второго века до эры Распятого. Ни о космосе ни о каком не помышляют, ни даже о воздушных полётах, а запускают исключительно для развлекательных фейерверков. То есть даже не для наземного полезного применения, хотя условно можно к нему приравнять – эффектные зрелища влияют на настроения подданных и в этом смысле дают полезный наземный эффект. Если так же будет и с антигравитацией – пока полёты на ней нам ещё непосильны, удовлетворимся посильной наземкой, а летать будем на моторных самолётах и дирижаблях. А параллельно – изучать и совершенствовать антигравитацию. Не всё ведь сразу. Когда-нибудь наши потомки усовершенствуют её и до возможности летать. Но для этого кто-то должен начать хотя бы с вульгарной и не поэтичной наземки.

– И скорее всего, тоже не в одну ступень, – добавил Володя, – Сперва наземная стационарка, потом она же, но покомпактнее, после неё наземный и морской транспорт, а только после него уже воздушный. И то, я не уверен, что на прямом антигравитационном эффекте сразу, а не традиционным способом, только уже на антигравитационных моторах вместо тех старых движков внутреннего сгорания.

– Да, где-то на этом этапе, скорее всего, – согласился я, – Авиационный движок потребует и сам этот эффект до максимально возможного довести, и лёгких материалов, и вот тут в принципе уже возможно подходящее соотношение эффекта с материалом и для прямого преодоления силы тяжести. Эдакий антигравитационный аналог дирижабля.

– Меньше традиционного газового, не боящийся утечек и перемещающийся на том же принципе разворота панелей, – развил идею Серёга, тоже читавший Гребенникова, – Хотя и вряд ли более быстрый в ранних моделях, поэтому и вытеснит обычную авиацию не сразу, а какое-то время будет с ней сосуществовать. Покуда не подоспеет какое-нибудь новое усовершенствование, которое и сделает гравилёты предпочтительными перед всеми прочими летательными аппаратами.

– Волний с ребятами этим уже занимается? – спросила Ирка, – Турия и Фильтата с Митурдой передавали нам, что возятся со здоровенными рогатыми жуками. Тоже что-то вроде нашего жука-оленя?

– Ну, не совсем такой. У рогачей их рога – это увеличенные челюсти, – пояснил я ей, – А антильский жук-геркулес больше напоминает нашего жука-носорога. Наросты не парные, как у рогачей, но тоже очень большие, нашему жуку-носорогу такие и не снились. И тоже есть у самца, но нет у самки, так что сравнение их в полёте и изучение структуры наростов самца тоже представляет аналогичный интерес. Поэтому я и озадачил Волния с ребятами, как разгребут самую неотложную текучку, заняться и изучением этого жука. На Атлантиде свой жук-олень ещё не вывелся и не размножился, а на Антилии жук-геркулес свой местный, хоть сейчас лови и изучай. Ну так и зачем тогда время зря терять?

– Да, как раз позавчера от Митурды передали доклад, что и самец, и самка этого большого жука летят в одинаковой позе, – припомнила серёгина дочурка.

– Так, а подробности были? – я сходу сделал охотничью стойку.

– Ну, их зад в полёте слегка вниз, башка горизонтально или тоже слегка вниз – как у нашего жука-носорога, короче. Это важно? – ага, заметила, как мы переглядываемся и обмениваемся понимающими кивками.

– Да, это как раз очень обнадёживающий признак, – подтвердил я, – У самца на башке такие выросты, что вес сравним с остальной тушкой. Когда жук ползёт по твёрдой опоре, это значения не имеет, он сильный для своих размеров, но когда летит – опоры же нет, а баланс по сравнению с самкой сильно смещён. И если на позу полёта это не влияет, есть основания заподозрить какой-то компенсирующий этот дисбаланс эффект. В общем, изучать надо жучину тщательнейшим образом, особенно устройство наростов на башке у самца. Не зря я дал им туда с собой инструменты для препарирования и мелкоскопы…

Дело тут не только в том, что взрослых жуков-оленей на Азорах ещё нет, а эти жуки-геркулесы на Антилах уже есть, и изучать их можно уже сей секунд. Тут важно ещё и то, что не рогачи – другой таксон, а значит, и другая эволюционная линия наращивания рогов и адаптации к меняющемуся балансу в полёте. Если у жука-оленя самец и самка, как нам говорили, тоже летают в одинаковой позе, в их случае туловище почти вертикально, то полости в рогах самца весьма любопытно будет сравнить с геркулесовскими. Сходство, если таковое обнаружится, меня тогда не удивит, хотя и будет конвергентным, а ни разу не родственным, и тогда надо будет изучать эффекты именно таких полостей, а если они разными окажутся, что тоже возможно, так два варианта геометрии со схожим эффектом – тоже неплохо. Какой-то эффективнее окажется или технологичнее в воспроизведении, а нам ведь важно и то, и другое. Фактор масштабируемости тоже далеко не последний – не всё ведь можно сделать тех же размеров, что разглядишь во всех подробностях в хороший мелкоскоп, а нам ведь не просто поглазеть, нам надо и воспроизвести с тем же эффектом.

Есть, например, аналогичная идея, хоть и не эффект формы, а эффект размера, и ни разу не антигравитация, а использование атмосферного давления. Оно, если кто забыл школьный курс, килограмм на квадратный сантиметр площади, то бишь величина весьма нехилая. А физически определяется общей суммой ударов газовых молекул воздуха при их броуновском движении. И если, допустим, у нас плоский предмет, и одна плоскость у него имеет шероховатость как есть, для газовых молекул условно гладкая, ударила по ней и отскочила, а противоположная вся испещрена углублениями величиной меньше длины свободного пробега молекул, то немалая их часть будет ударяться об стенки углубления не один раз, а дважды, а то и трижды, и физически это будет создавать эффект, как и при повышенном давлении. До десятков процентов. Сверху, говоря условно, одна атмосфера давит, а снизу полторы, полкило на квадратный сантиметр площади. Нехило для халявы? Вот и мне бы тоже понравилось, особенно в варианте многослойной этажерки из таких хитрых пластинок. Беда только в том, что длина свободного пробега газовых молекул при одной атмосфере – шестьдесят нанометров. Шесть сотых микрона, если перевести на язык промышленного машиностроения. Я не то, что углублений таких оптимальной геометрии хрен чем насверлю, я даже до шероховатости такой величины хрен чем эту поверхность заполирую. То бишь сугубо теоретически эффект возможен, но технологически условия для него хрен создашь, а значит, и практически его хрен получишь. Короче, не очень-то и хотелось, потому как зачем же мы будем зря расстраиваться?

Поры в хитиновых экзоскелетах насекомых – тоже не миллиметры и не десятые их доли, а сотые, но сотые от миллиметра, а не от микрона, да и масштабируемость ихнего фактора, по идее, должна бы быть получше. Если при увеличении размеров полости часть эффекта сохраняется, то бишь не весь пропадает, то уже возможен и какой-то компромисс между желаемым в идеале и технически достижимым на практике. И – да, едва ли выйдет у нас сразу для полётов эту насекомью антигравитацию приспособить, даже если мы этот эффект и выявим, и возьмём за жабры. Для наземки бы хоть приспособить, и то хлеб, а уж совершенствовать до уровня летучести – я хоть и живучий, но чувствую, хрен доживу…

Парима, конечно, пока ещё немного дуется, хоть и растолковали ей уже, что не мы такие злыдни от природы, а ветры господствующие делают нас такими. Когда на карте маршрут ей показывали, шмакодявка ведь мигом расстояния на ней сравнила от Цейлона до Маврикия и от Маврикия до Мадагаскара. Тем более, что мы и не скрывали того факта, что до её соплеменников транзитом с Маврикия добрались с попутным ветром, который и сейчас такое плавание вполне позволяет. Строго говоря, позволял он и с Цейлона попасть к ейным родокам, и что мы, отказались бы сплавать и устроить ей небольшую побывку у родни, если бы дальнейший маршрут по ветрам получался? Но дальше-то нам Маврикий нужен, с которого Ирку и Мерита забрать надо с собой на Капщину, а ветер – вмордувинд самый натуральный, и не факт, что хватило бы горючего для полудизелей. Но допустим, и хватило бы, а дальше как быть? На Маврикии у нас масличных плантаций ещё нет, и запас пополнить нечем, а с него на Капщину тоже высока вероятность вмордувинда. И как его преодолевать без горючего прикажете? А если отсюда, забрав наших – ну да, по карте-то крюк не очень большой, но оттуда, опять же, ветра совсем не такие, которых нам хотелось бы. Но хуже всего при вмордувинде вдоль южного берега Африки идти. Вблизи там самая стремнина течения с высокой вероятностью волн-убийц, а мористее вмордувинд сильнее.

Хоть и летний период для Южного полушария, с нашим зимним совпадающий, но один же хрен слишком близки пресловутые ревущие сороковые, и нередко штормит и прямо на маршруте, прижимая к той самой стремнине, на которой оказываться дружески не рекомендуется. Ветер в харю, а я хренарю, короче, и в такой ситуёвине все амфоры для горючего предпочтительно иметь полными. Хрен с ним, с самим вмордувиндом этим и с его волнами, великоватыми, но размеренными, это переживём, если полулизелям есть на чём работать, а вот сюрпризов экстремальных среди бела дня, а ещё хуже среди ночи, нам не надо. Мы свои задачи на Востоке выполнили, мы возвращаемся до дому, до хаты, и без приключений не запланированных как-нибудь уж обойдёмся. Не пацанва сопливая, чтобы страдать от адреналиновой ломки.

– Ауаху дану ибу ини аку, – прочитал я не без труда галиматью, написанную на навощённой дощечке турдетанскими буквами, отчего Парима весело рассмеялась.

– У тебя, дядя Максим, тоже не так получается, как надо, но мои папа с мамой поймут, – заценила мои потуги шмакодявка.

– Я только с третьей попытки смогла записать так, чтобы её хотя бы устроило, – пояснила Ирка, – У них и произношение звуков немного другое, и интонации тоже имеют значение, а как я это передам нашей письменностью? Русскими буквами немного получше выходило, но ведь их же моряк не прочитает, а турдетанскими получается только вот так – коряво, монотонно, но смысл они там понять смогут.

После меня то же самое прочитали с дощечки Серёга, Володя и Мерит, так что Парима убедилась в правильности передачи смысла её слов незнакомыми и непонятными для неё кракозябрами. Завезти её саму на побывку к родокам мы не можем, но послание от неё им с оказией переслать – почему бы и нет? На Капщине ведь один хрен будет писаться с её помощью турдетанско-протомалайский разговорник – ага, бабка, курки, яйки, млёко, ну так заодно и послание родокам устное составит, кратенькое, но ёмкое, его запишут под её диктовку турдетанскими буквами, и любой более-менее грамотный мореман, умеющий хотя бы читать и писать по-турдетански, зачитает ейным родокам письмо от их любимой дочурки, за которую они так беспокоятся и переживают. Именно зачитает, пусть и коряво, но на ихнем языке, которым сам не владеет ни бельмеса. А уж по разговорнику, надеюсь, и им растолкует идею аналогичной передачи ответа, который и запишет под их диктовку. Конечно, встречи это не заменит, но хоть какая-то весточка – разве не лучше, чем полная неизвестность? Позже, когда и подрастёт, и выучится, прибудет к ним и сама с очередной экспедицией, тогда уже и наговорятся вволю, а пока – что можем, то и сделаем. Хотя бы уж будут знать, что жива, здорова и совсем уж тяжёлой неволей не замучена.

– Ты, Парима, когда уже настоящее письмо для твоих папы с мамой обдумаешь, добавишь к нему ещё какую-нибудь небольшую подробность из вашей прежней жизни, – подсказал я шмакодявке, – Начинай думать уже сейчас, что это будет, но никому из нас не рассказывай. Смысл именно в том, чтобы никто из нас не знал, а твои папа с мамой знали, и тогда они поймут, что письмо – настоящее, именно от тебя, записано с твоих слов.

– А разве бывают не настоящие? – она удивилась настолько искренне, что мы не удержались от смеха.

– Ну, представь себе, что мы очень плохие люди и захотели передать твоим папе с мамой неправду. С тобой, допустим, обращаются очень плохо, а их хотят обмануть – как бы от тебя, а на самом деле от себя передать им, будто бы с тобой всё хорошо. Ну, сперва хорошими перед тобой притворялись, допустим, чтобы ты не сбежала, за это время узнали от тебя все нужные слова на вашем языке, потом увезли тебя к себе, начали обращаться с тобой плохо, а письмо для твоих папы с мамой сами обманное написали, на самом деле не твоё. А они же волнуются за тебя, и как им тогда понять, что письмо твоё, а не обманное? Вот для этого и нужна какая-нибудь мелочь, о которой ты чужим людям никогда бы сама не рассказала, и чужие люди про неё не знают, а знаешь только ты и твои папа с мамой. И ваши соплеменники, конечно, кто вместе с ними живёт. Главное, чтобы не знал никто из нас и наших людей. Вот как мы сейчас – прочитали звучание ваших слов, но не поняли их. Точно так же наши люди прочитают и твою добавку к письму, но не поймут её, а ты сама на слух поймёшь, и твои соплеменники сами прочитать не смогут, но на слух тоже поймут то, что ты хотела им передать. Волноваться они за тебя, конечно, всё равно будут, но уже не так сильно – не совсем пропала, какие-то вести от тебя есть.

– Или, допустим, с тобой самой обращаются нормально, но хотят сделать что-то очень плохое для твоих родных и соплеменников, – добавил спецназер, – Тебе не сказали, но ты узнала случайно. И тогда, не подавая вида, что ты об этом уже знаешь, ты сможешь тайком предупредить своих об опасности.

– Мало ли, вдруг к врагам попадёшь, так учись обманывать их сама, – обобщил наши советы геолог под смех Ирки и Мерита.

– Ну, вы же не враги, дядя Сергей. А я не тётя Вимала, которой всё здесь не так, – и улыбается, типа тоже пошутила.

Это шмакодявка одну из тех цейлонских шлюх имеет в виду, которых мы шесть штук вывезли, двух на Маврикий для тутошнего борделя, а четырёх на Капщину. Ещё две кроме неё тоже не профессионалки, а вдовы, промышлявшие этим делом, и всех же честно предупредили, что именно по этой части их и вербуют на вывоз, но и среди шлюх иногда какая-нибудь особо выдающаяся и везучая ухитряется замуж выйти, да ещё и не за самого завалящего жениха. Вот и эта Вимала вдруг не пойми с чего вообразила себе, что именно её тут непременно замуж взять должны. На то, что для этого порядочных девок везём, она внимания как-то не обратила, но жутко обиделась, когда неженатые колонисты выбрали в жёны двух дравидок и одну веддку, так это её вообще в осадок вывалило – слыханное ли дело, какую-то лесную дикарку предпочли ей, настоящей синхалке! Ладно бы ещё самой смазливой из бордельного контингента была, так ведь и посмазливее её не так капризны.

Самый юмор в том, что в Говномбе-то её хотел взять один из сипаев-дравидов, так им она побрезговала, ей непременно атланта подавай. Нашим испанцам только давала, местными брезговала – слишком чёрные, типа, для неё. Наверное, рассчитывала на то, что и наши колонисты такими же расистами окажутся и её предпочтут за то, что у неё светлее кожа, и тут такой облом – нашим вдруг наплевать на это оказалось, и руководствовались они при выборе другими признаками. Так ведь жаловаться же ещё прибегала – обидели её, типа, прикажи этому негодяю её в жёны взять, а не эту чёрную веддку. А в честь чего? Баб против воли замуж не выдаём, чтобы мужика против воли жениться заставить? А за какую такую провинность? Был же шанс в Говномбе, отчего же не зацепилась? Черный слишком для неё? Ну, на вкус и цвет товарищей нет. Так и быть, отобрали дурынду для Капщины в качестве последнего шанса, там народу побольше, но предупредили, что если и там бузить будет, дисциплину баловать и порядок хулиганить, церемониться с ней никто не станет. К вождю бушменов в жёны не хочет, если из испанцев никто не выберет? Ах, кто это такие? Вот там и увидит, кто такие. Да, посветлее и веддов, и большинства дравидов, если уж на то пошло, но и у них тоже не забалуешь. Ну так зато и дронты под ногами не путаются и под ноги не срут. Беда с обезьянистыми, короче.

Вот поэтому у нас и не бывает для таких приличных вакансий. Да, баб реально не хватает, но не таких же, которым всё не так, весь мир бардак, солнце грёбаный фонарь, все мужики сволочи, и только сами они все в белом. Таких – только в бордели, нехватку означенную нормальных баб звиздой своей в розницу компенсировать. В этом качестве и обезьянистые сгодятся, если не крокодилы, пока нормальные для замужества не найдены, не отобраны и не привезены. А в дальнейшем теперь и за этим не заржавеет. С Цейлона их вывоз мы уже начали, можно сказать, Мальдивы предварительно разведали, а если мало и этого окажется, так материковый Индостан же ещё есть. В Индии, если крестьянин налоги выплатить не в состоянии или по другим каким причинам в непосильных для него долгах оказался, как в шелках, так продажа детей в рабство – явление нередкое. А мелкая детвора ещё не так индуизмом ушиблена, как взрослые, да и переучивается легче, угодив в другую этническую среду. Отбор на низкую примативность там тщательный вести придётся, ведь ни разу же не беглецы от этой индийской цивилизации, а она сама и есть, ну так там есть из кого отбирать, потому как и народу полно. Тут ведь, как развернётся база в Говномбе, да фактории-филиалы ейные у синхалов заработают, так и связи деловые заведутся скоро соответствующие и с синхальской частью Цейлона, и с самой Индией. Вот воспользуются наши этими связями заодно и на предмет пополнения подходящими девками.

А дополнительным источником вполне могут стать и протомалайцы. Не те, что уже на Мадагаскаре, там их пока ещё с гулькин хрен, а та их основная масса, которая ещё в Индонезии и отступает под натиском настоящих малайцев. В основном-то большинство так никуда и не рыпнется, а ассимилируется в конце концов с теми малайцами, но нас-то не это большинство интересует, а то меньшинство, которое рыпнуться готово хоть к чёрту на рога, лишь бы подальше от этих малайцев, не говоря уже об индо-малайцах. А кое-кто и рыпается уже, не дожидаясь, когда под жопой жареным уже запахнет. Скорее всего, как раз они ещё до классических малайских полинезийцев ломанулись от их предков в Тихий океан, и спасибо им большое за мексиканские кокосы залива Теуантепек. Тоже неплохой контингент, но за ним туда хрен угонишься, поэтому для нас другие интереснее, которые через Индийский океан рыпнуться норовят – ага, нашим навстречу. Соплеменники нашей Паримы – эти уже рыпнулись удачно, найдя себе новую родину на Мадагаскаре, но судя по упоминаниям синхалов, есть и другие, пытавшиеся сунуться на Цейлон и посланные с него синхалами на хрен. К сожалению, на чей конкретно хрен, синхалы не объяснили, но наклёвываются кое-какие предположения и без них.

На Мальдивах об этих переселенцах с востока никто не слыхал, а значит, туда они не добрались. Но Парима, пока мы плыли на Маврикий, и делать было особо нехрен, с помощью наших наводящих вопросов вспомнила рассказы старших о каких-то небольших коралловых островах примерно на полпути с индонезийской прародины к Мадагаскару. И поскольку эти острова, как мы уже знали, не Мальдивы и не Сейшелы, Серёга склонился над картой, почесал репу и ткнул пальцем южнее Мальдив, в архипелаг Чагос. Мальдивцы о нём не знают, индусы тем более, а под описание той перевалочной базы ейных предков в пересказе шмакодявки эти коралловые островки вполне подходят. Не исключено, что есть на них и сейчас сородичи её соплеменников, и наведаться как-нибудь при случае туда для наших смысл явно есть. Особенно на остров-атолл Диего-Гарсия, самый южный и самый большой из всех островов архипелага. Это классические малайцы поплывут на настоящих морских судах индийского типа, не особо нуждаясь в промежуточных остановках на пути, разведанном предшественниками. Но это будет уже устоявшийся железный век, а у самих этих предшественников он ещё каменный, да и плавсредства у них не дотягивают даже до полинезийской классики. Небольшие одномачтовые лодки с балансиром вроде индийских рыбацких, на которых самим индусам и в башку не придёт пробовать пересечь океан.

Эти тоже не от хорошей жизни пробуют, но всё-же пробуют. И тоже далеко не все, большинство только в пределах родной Индонезии, их потомки, которые не рыпнутся никуда, в конечном итоге станут предками горных племён вроде даяков и индонезийских морских цыган. А кто-то рыпается, пытаясь решить проблему с малайским натиском раз и навсегда. Плавсредства только подкачали, так что желательно бы и промежуточные точки на маршруте иметь для пополнения запасов, передышки и ремонта. То, что Мадагаскар не лучшим выбором окажется, и следом один хрен малайцы на хвоста сядут – это неизбежно было в известном нам реале, но в этом – ещё ничего этого не предрешено.

Не факт ещё, что и попрутся туда вообще, если будут знать, что на Мадагаскаре уже наши. Весь остров уже освоили или далеко не весь – малайцам же никто подробно об этом докладывать не будет. Для них – официоз, по которому весь остров наш, и нелегалы на нём категорически не приветствуются. Синхалы же считают и объявляют официально весь Цейлон своим, хоть и владеют реально едва половиной. Ну так раз им можно, с хрена ли нашим нельзя? А что бывает с теми, кто наших сердит, малайцы тоже уже будут знать. Если Тарквинии как следует развитием Говномбы займутся, то до экспедиций оттуда уже и в Малайзию с Индонезией едва ли более пятилетки, а значится, и тамошние труженики пиратского промысла вызубрят назубок внешний вид наших судов и дистанцию, которую дружески не рекомендуется сокращать во избежание потерь в живой силе и матчасти. Про дискотеку на мосту Рамы, надо думать, будут уже наслышаны от индийских купчин, но и наши же мореманы будут знать от непосредственных участников, а об их оснащении я уж всяко позабочусь, так что повтор дискотеки где-нибудь в индонезийских водах неизбежен. И едва ли кому-то захочется переться за аналогичным культурным мероприятием аж через весь Индийский океан. Ну а если найдутся такие мазохисты – тем хуже для них. Найдутся желающие преподать им урок хороших манер и среди наших колонистов. Впрочем, не так скоро этого следует ожидать. Классическим малайцам пока ещё и самой Индонезии более, чем достаточно, на ближайшие несколько поколений хватит им за глаза.

Труднее будет с базой подскока в самих индонезийских водах, где у малайцев уже всё схвачено. Островов-то небольших там хватает, но во-первых, все давно заселены, а во-вторых, высока вероятность, что уже подвластны тому или иному из индо-малайских раджей. Государственность индийского типа под влиянием индийских эмигрантов там и на Суматре уже складывается, и на Малакке, да и не охваченные ей малайские племена в какой-то аналогичный примитивным государствам порядок тоже организованы. Пустых и бесхозных островов там нет, купить как Манхеттен голландцы купили у чингачгуков тоже не вариант, хрен продадут, а быкануть и аннексировать, это же маленькую победоносную войну надо с хозяином приглянувшегося острова провести, для которой понадобятся силы поболе штатных экспедиционных. Пока цейлонская база в Говномбе не закабанеет, нехрен и мечтать о быковании в Индонезии. Разведка на светлое будущее, сперва через знакомых индусов, а затем и своя собственная, это само собой, но и это ещё не в самые ближайшие годы. Индийскую торговлю надо для начала наладить, развить и довести до ума, но это уж генерал-гауляйтеру будущему предстоит, когда разберётся в обстановке получше, чем мы второпях успели. Задел ему первоначальный мы подготовили, а теперь – до дому, до хаты. Ага, с сознанием честно выполненного долга. Ведь сделали же то, за чем и попёрлись на этот Восток? В лучшем виде сделали, без базару, как говорится. Дальше – справятся уже и без нашего прямого и непосредственного участия.

А у нас же дома столько дел понадкусано, но не догрызено, что за башку впору хвататься. Хоть и выдаёт теперь кадетский корпус каждую весну новые обученные кадры, не на всё ещё их хватает, да и поручить им можно пока ещё не всё. Дизель, допустим, мы с Володей только простой однорядный сваять успели, так его по имеющемуся прототипу поручить масштабировать кому-нибудь из молодняка в принципе можно, контролируя и наставляя лишь в самых общих чертах. Но это ведь прототип судового дизеля, а нужен-то ещё и авиационный. Ну, в смысле, пригодный для мотодельтаплана в малом типоразмере и для дирижабля в большом. А это уже многорядный, ряда четыре напрашивается, потому как удельную мощу подымать надо, а это почти с нуля проектировать придётся, и это пока только самим. А потом ведь вес ещё снижать надо. Экспериментальный-то картер у нас и бронзовый прокатит для наземных испытаний и отладки конструкции, но если на судовой и чугуний годится, то на лётный люминий подавай. А с ним у нас пока-что и конь ещё тот не родился, который должен там поваляться. На эксперименты-то мы его и первобытным способом получим, то бишь заместим натрием, который получим электролизом расплава соли. Для разработки люминистых бронз в качестве замены оловянистых, для дюраля, для силумина в нужных для исследований лабораторных количествах – почему бы и нет? Для люминевых диодов до кучи. В принципе и картер для малого мотодельтапланного движка в одном экземпляре, но для серийного выпуска это разве вариант? Товарный люминий на металлоёмкую серийную продукцию – это уже промышленная технология нужна. И хотя понадобится она в первую очередь на Ямайке с её бокситами, разрабатывать её – нам. Ага, простой движок для дирижпомпеля, кто понимает. И так – до хрена в чём ещё…

– Кыш, кур проклятый! – выстрел из рогатки у Паримы вышел не убедительным из-за тяжеловатого камешка и детских ещё силёнок, но дронтоохреначником она махнула так, что птиц – видимо, уже учёный – обгадился и ретировался подобру-поздорову.

Вот что значит счастливое детство! Добрые три четверти всех тех проблем, над которыми мы тут репу чешем, для шмакодявки если и существуют, то сугубо в принципе, то бишь в каком-то параллельном для неё измерении. После обеда и с Иркой поболтала о своём, о женском, и на черепахе тутошней здоровенной, но по её мадагаскарским меркам очень небольшой, эдакой черепашьей пони, верхом покаталась, теперь вот дронта решила хорошим манерам поучить. Типа, на экскурсии с развлекательными аттракционами.

На Капщине не то ещё увидит. И на ишаке покатается, и на лошади, и жизнь на ней другая. Не Нетонис, не Оссоноба, не Тарквинея, даже ещё не Гаста Горгадская, но уже на уверенном пути в том же направлении. Да, будет скучать по родокам и соплеменникам, будет мечтать поскорее с ними повидаться, а вполне возможно, даже о том, чтобы наши её вернули обратно вообще с концами. И – ага, чтобы приблизить момент исполнения мечты – будет старательно учиться языку, а чтобы не было тоскливо, будет общаться с нашими и вживаться в их образ жизни, который неожиданно окажется интереснее, как и сами люди. И вполне возможно, что совершит она это открытие лишь тогда, когда сбудется её мечта. Прибудет с очередной экспедицией к соплеменникам, порадуется встрече с роднёй, но и сравнит ведь невольно. Там родные, но друзья и подруги уже в другом месте, интересная и уже привычная жизнь тоже, и это место – дома, на Капщине. Неделя, две, может три – и потянет туда, до дому, до хаты.

Вот и нас тоже тянет домой. Хоть и получаем основные новости по радиосвязи, да и сами передаём наиболее важное по ней же, но настоящая жизнь – там. И задачи наши основные тоже там. Сюда ведь зачем пёрлись? Чтобы дома свою жизнь улучшить, если по большому счёту. Восток не сам по себе нужен, а нужны его ништяки. В широком смысле, то бишь включая и подходящих для нашего социума людей, которых мало, и они нужны вообще отовсюду, где только отыщутся. Колонизация некоторых отдельных мест на этом Востоке – лишь вспомогательные мероприятия для обеспечения основной задачи и эдакий побочный эффект от её решения. Вырастет со временем в самостоятельную задачу или так и останется вспомогательной частью уже имеющейся основной – видно будет уже детям и внукам, а наше дело – заложить основу и для той возможности, и для этой на их выбор. А пока наш основной вариант – Атлантика, для которой мы и добываем восточные ништяки. Дом – на ней, и стараемся мы прежде всего для него.

Волний и ребята в Тарквинее отлично справляются, им только инструмент туда хороший нужен, да оборудование поновее, да кадров рабочих квалифицированных им ещё подбросить, и многое они там сделают и сами. Там и бакаут, и железо, даже нефть вблизи, и бокситы ямайские в шаговой по тамошним меркам доступности, а значит, и люминий в промышленных масштабах. Но надо будет и смену им туда толковую подготовить, потому как эти парни нужны мне на Азорах. Попробовали себя за океаном, набрались там опыта реального на географическом фронтире, так пусть и на фронтире хайтека применят свои мозги и свой драгоценный опыт. Для того же и служба на дальних рубежах нужна, чтобы практика нарабатывалась, знания теоретические закрепляющая и корректирующая, но уж применение им достойное и дома найдётся…