Введение

Скептицизм в философии характеризуется множеством проявлений и имеет многих представителей начиная с Древнего мира и заканчивая современной философией. Однако скептицизм в качестве одного из направлений в философии или типа философского мышления появился в Древней Греции или, – шире, – в античном мире, где прошел длительную идейную и историческую эволюцию и достиг своего расцвета; т. е. скептицизм в своем наиболее полном проявлении, завершенном виде или аутентичной форме – это античный скептицизм.

Нередко под скептиком подразумевается тот, кто решительно все отрицает (идеи, учения, теории – как несостоятельные), не соглашается ни с одним тезисом, ничему и никому не верит, пытается возразить любому утверждению; широко распространен взгляд на скептика как на разрушителя и ниспровергателя. Такое понимание основных характеристик скептика и скептицизма является, по крупному счету, ошибочным. Скептик является всего лишь размышляющим, ничего определенно не утверждающим и не отрицающим, во всем сомневающимся и ищущим истину, а скептицизм – это всего лишь сомнение в процессе такого поиска, призванное удержать мыслителя от поспешных выводов, малообоснованных предпочтений, безусловного принятия тезисов, которые могут быть ложными.

Скептицизм есть сомнение, и, если философия – это любовь к мудрости, т. е. Не обладание истиной, а всего лишь стремление к ней, то скептицизм (а в данном случае можно также сказать – критицизм) является не только и даже не столько направлением в философии, сколько одним из ее существенных признаков, одной из ее важных характеристик, ведь без сомнения, или критического отношения к идеям, стремление к истине (или любовь к мудрости), скорее всего, невозможно. Если же сомнение, или скептицизм является необходимым признаком философии, то его скептицизма тесным образом или напрямую связано с исследованием самой природы и специфики философского знания, или же – является исследованием одного из принципиальных ее аспектов, что и определяет актуальность темы.

Считается, что античный скептицизм окончательно оформился в так называемый, по Б. Расселу, «второй период» истории античного мира – период македонского господства, который длился до периода Римской империи и известен как «эллинистический век». По свидетельству того же Б. Рассела, именно на этот период приходится наилучшее во всей истории Древней Греции состояние естествознания и математики. При этом скептицизм как философия значительно уступал философии времен Платона и Аристотеля[1]. Совпадение по времени в древнегреческой интеллектуальной истории, с одной стороны, оформления скептицизма в философское учение, а с другой – расцвета наук едва ли случайное. Собственно, связь между философским скептицизмом и научным познанием лежит на поверхности, поскольку научное мышление скептично в принципе – оно всегда стремится оспорить «очевидное», проникнуть в его тайну, обнаружить скрытую за ним истину. Поэтому, возможно, античный скептицизм явился неким историческим рубежом, с которого теоретическое мышление «раздвоилось» на старое, философское и новое, научное мышление, и стала развиваться, наряду с философской картиной мира, научная картина мира. Поэтому возможно, миссия скептицизма в интеллектуальной истории Древней Греции состояла именно в фиксировании феномена нового теоретического мышления – научного мышления.

Если это так, то исследование античного скептицизма как ранней методологии научного мышления открывает новую и актуальную перспективу в изучении античных скептиков, в круг которых попадают, возможно утверждать, не только собственно скептики, но также стоики, эпикурейцы и киники. Все эти школы пусть по-разному, но сделали скепсис своеобразной основой своей философии.

Не существует однозначного и общепризнанного ответа на вопрос о том, что следует подразумевать под античным скептицизмом. Это понятие является скорее неопределенным, чем определенным, т. к. оно не имеет ясного содержания и четкого объема: совокупность идей, хронологические рамки и круг представителей античного скептицизма возможно прочертить лишь приблизительно. С одной точки зрения и в узком смысле слова, античный скептицизм – это собственно скептическая школа, родоначальником которой считается Пиррон. С другой точки зрения и в широком смысле, под античным скептицизмом подразумевается вообще скептическая традиция, или «вектор» древнегреческой философии от досократиков до мыслителей эллинизма. Наконец, возможна и третья, своего рода «средняя» точка зрения, согласно которой античный скептицизм представляет собой общую интеллектуальную направленность эллинистических философских построений, выразившуюся, прежде всего, в скептической и протестной настроенности представителей различных школ этого периода. В данном исследовании автор придерживается, в том числе и такого, понимания античного скептицизма, которое будет развито и обосновано далее.

Рассмотрение античных скептиков в ракурсе связи выдвигаемого ими скепсиса со скепсисом науки наталкивается на возражение, по которому в современном смысле слова наука и соответствующая эпистемология появились спустя века после античного философского скептицизма и отвечающей ему эпистемологии, так что обе эпистемологии «несоизмеримы» между собой. Верно, что в эллинистическую эпоху наука в современном понимании не существовала, но существовало теоретическое мышление, которое вряд ли возможно однозначно охарактеризовать как «несоизмеримое» с теоретическим мышлением современности.

В период эллинизма, в отличие от периода полисной демократии, общество оказалось в жесткой политической системе, которая не приветствовала вмешательство «простого человека» в политику, управление, власть. Стало формироваться новое общественное сознание – слабости перед установлениями, которые «простой человек» не производит и которые изменить, поэтому, не может, но может и должен только подчиниться им, не задумываясь об их истине, данной не ему, а «высшим силам» в виде божественной земной власти. Интеллектуальным коррелятом такого общественного сознания и мог выступить философский скептицизм как философия тщетности человеческих усилий установить «высшие» истины; в силу чего эпистемология эллинистических философов состоит в неприятии самонадеянности теоретического мышления прежних времен, когда философы были уверены, что человеческий интеллект способен дойти до «последних оснований» бытия, понять высшие истины и сделать это знание главным двигателем общественной жизни в правильном направлении. Наиболее недвусмысленно выразил эту веру в человеческий интеллект Платон, который утверждал, что обществом должны править философы. Эллинистический же философский скептицизм просто указал человеческому познанию его реальные возможности – достигать лишь относительных, приблизительных, условных истин, которые должны помогать выживанию человека в далеко не «великодушном» человеческом мире и не должны претендовать на нечто большее, и, кроме того, которые в последующем могут и вовсе оказаться заблуждениями.

Подобный скепсис в отношении самого понятия «истина» во многом характеризует и современную науку. Эллинистическая философия была скептична в отношении «неограниченных возможностей» теоретического мышления; причем важен не сам этот скепсис, но его мотив, состоящий в понимании того, что возможности теоретического мышления ограничены, что оно, любя истину и стремясь к ней, наталкивается на тяжелую и, быть может, неразрешимую проблему доказательства достоверности теоретического знания, в силу чего на теоретическое мышление следует смотреть не восторженно, а спокойно и прагматически. В данном случае не будет лишенным оснований утверждение, согласно которому философия науки возникла в середине XIX века как «второе рождение» прагматичной эпистемологии эллинистических философов – в виде доктрины позитивизма, представители которой прагматически предлагали изгнать из науки пустые, по их мнению, теоретические понятия.

В связи с этим античный скептицизм представляет исследовательский интерес именно как ранняя эпистемология, вполне «соизмеримая» с эпистемологией современной науки и, определенно, опередившая свое время, коль скоро в эллинистической эпистемологии можно найти своего рода позитивистские идеи. Эллинистические философы, рассмотренные под углом зрения их «скептической» эпистемологии, выглядят настоящими пророками в мировой интеллектуальной истории, а не «потерянным поколением» философов в их историческом времени упадка великих философских систем.

В отличие от традиционного историко-философского понимания представителей античного скептицизма – как «малозаметных» философов времен заката античной философии, – понимание их в качестве мыслителей, которые стояли у истоков научного мышления, актуально, поскольку позволяет проследить античные корни научной картины мира и, тем самым, показать непрерывность в развитии научной рациональности – от рациональности античного человека до рациональности, породившей и развивающей современную науку. Тема научного и технологического развития по определению актуальна всегда – без такого развития нет человека и общества; и отражение античным скептицизмом научной, технологической природы человека, пусть и в косвенной форме – философской рефлексии в отношении возможностей теоретического мышления достигать истинного знания, помещает античный скептицизм в вечно актуальный контекст философии человека и человеческого мира.

Античный скептицизм в философии редко становился отдельным объектом изучения, исследовательская мысль нечасто обращала на него свое внимание, в силу чего в целом он остался малоизученным философским явлением.

Одной из причин такого положения дел, возможно, является широко распространенная и во многом неверная интерпретация скептицизма как «враждебного мысли», по замечанию Гегеля, интеллектуального явления[2]. В данном случае имеется ввиду, что мышление вообще и философское мышление в частности, как правило, стремится к достижению каких-нибудь результатов, к какому-либо постулированию, определенности и положительному установлению, в то время как одна из принципиальных позиций скептицизма состоит как раз в том, чтобы ничего не устанавливать и не постулировать. Поэтому скептицизм, чаще всего, был малоинтересным для мышления, ориентированного на некий положительный поиск, и исследовательская мысль в целом «обошла» его своим вниманием. Однако малоизученное является, как правило, и малопонятным или же понимается неправильно. Последнее порождает во многом неверные оценки и ошибочные выводы.

Скептицизм часто рассматривается как отрицательный догматизм, как философское направление, во многом родственное агностицизму и релятивизму или даже, по крупному счету, тождественное им. Часто не разграничивается полный и частичный скептицизм и вместо того, чтобы видеть их существенные различия, экстраполируют признаки последнего на первый, тем самым значительно искажая его содержание. Как правило, часто пытаются обвинить скептицизм в непоследовательности, найти в нем противоречия, обычно не замечая, что скепсис хорошо знает подобного рода возражения против себя и без труда с ними справляется. Более того, достаточно часто скептицизму приписывают такие положения, которые ему совершенно не свойственны и наделяют его такими чертами и особенностями, которые не являются для него характерными. Нередко античный скептицизм расценивался как настроение эпохи или ее психологическая мода, но не как самостоятельное направление мысли, философская же актуальность и даже состоятельность античного скептицизма часто ставилась под сомнение. Таким образом, неверных интерпретаций и негативно-оценочных упоминаний о скептицизме немало, вследствие чего аутентичное его содержание фактически не улавливалось. Кроме того, в большинстве случаев, сочинения об античном скептицизме носят, по преимуществу, констатирующе-описательный характер.

Неудивительно поэтому, что античный скептицизм представляет собой недостаточно изученное философское явление как в отечественном, так и, по крупному счету, в зарубежном философском антиковедении: отдельным предметом исследования в отечественной и зарубежной историко-философской литературе античный скептицизм становился довольно редко. Так, например, трудов, вышедших за последние сто лет и посвященных исторически параллельным античному скептицизму направлениям, – стоицизму, кинизму и эпикуреизму, – во много раз больше, чем исследований, посвященных скептицизму (приблизительно несколько сотен против нескольких десятков наименований).

Если говорить об историко-философской литературе на русском языке, исключая упоминания об античном скептицизме (объемом от нескольких абзацев до нескольких страниц) в общих монографиях по истории античной философии и вообще истории философии, а также за исключением публикаций автора по данной теме, то картина будет выглядеть следующим образом. Существует только один историко-философский труд монографического характера, целиком посвященный античному скептицизму – это переведенная и изданная в 1910 г. в Санкт-Петербурге монография немецкого ученого Рауля Рихтера «Скептицизм в философии»[3]. Далее следует упомянуть еще одну широко известную работу, но уже не монографического характера – это раздел об античном скептицизме в многотомной «Истории античной эстетики» А.Ф. Лосева, который дублируется его же статьей «Культурно-историческое значение античного скептицизма и деятельность Секста Эмпирика», предваряющей двухтомник сочинений Секста Эмпирика в серии «Философское наследие», выпущенный издательством «Мысль» в 1976 г[4]. Так же античному скептицизму посвящены статья Н. В. Брюлловой-Шаскольской открывающая «Три книги пирроновых положений» Секста Эмпирика, изданные в Санкт Петербурге в 1913 г.[5] первая глава книги В.М. Богуславского «Скептицизм в философии» (1990 г.)[6] первый параграф первой главы «Природа философского скептицизма» монографии Г.Г. Соловьевой «О роли сомнения в познании» (1976 г.)[7], вступительная статья М.М. Сокольской «Бесконечное приближение к истине», предваряющая русскоязычный перевод сочинения Цицерона «Academicorum» (2004 г.)[8] и депонированная рукопись Т. Н. Власика «Роль скептицизма в становлении философской критики» (1991 г.).[9] В сборниках статей существуют три работы об античном скептицизме – это статья Д.Б. Джохадзе «Теория познания античного скептицизма и ее современное значение» (1986 г.), статья М.Н. Гутлина «Воззрения школы скептиков на античную религию» (1989 г.) и статья Г.К. Тауриня «Понимание специфики философского познания мира в развитии скептицизма» (1988 г.)[10]. В периодической печати существуют только две историко-философских работы об античном скептицизме – это обстоятельные статьи профессора А.В. Семушкина «Античный скептицизм. Лекция 1. Пирронизм» и «Античный скептицизм. Лекция 2. Эволюция пирронизма. Неопирронизм» в журнале «Вестник Российского университета дружбы народов» за 1997 г. и 1998 г[11]. Такой странный по своей количественной незначительности перечень русскоязычной литературы об античном скептицизме дают фонды Российской Государственной Библиотеки и результаты электронного поиска в фондах ИНИОН РАН.

Лучше обстоят дела с зарубежной литературой. Существует несколько работ монографического характера на английском языке, целиком посвященных античному скептицизму – это книга Н. Маккола «Греческие скептики от Пиррона до Секста» (1869 г.), монография М. Патрик «Греческие скептики» (1929 г.), труд Ш. Стог «Греческий скептицизм» (1969 г.), работы К. Янчека «Пролегомены к Сексту Эмпирику» (1951 г.) и «Скептический метод Секста Эмпирика» (1972 г.), исследование Дж. Аннас и Дж. Барнеса «Тропы скептицизма. Древние тексты и современные интерпретации» (1985 г.), книга Г. Тарранта «Скептицизм или платонизм? Философия четвертой Академии» (1985 г.)[12]. Следующие работы посвящены античному скептицизму частично – монография Е. Бивена «Стоики и скептики» (1913 г.), произведение А. Лонга «Эллинистическая философия. Стоики, эпикурейцы, скептики» (1974 г.), книга Ч. Ландесмана «Скептицизм» (2002 г.) и одноименные произведения К. Хуквея (1992 г.), К. Нильсена (1973 г.), А. Несса (1968 г.), Н. Ричера (1980 г.)[13]; в пяти последних сочинениях античному скептицизму уделяется далеко не основное внимание. Далее следует отметить сборники статей, большая часть которых посвящена античному скептицизму – это «Скептическая традиция» под редакцией М. Бернета (1983 г.), «Сомнение и догматизм. Исследования по эллинистической философии» (1980 г.) и сборник Г. Стрикер «Очерки по эллинистической эпистемологии и этике» (1996 г.)[14]. Кроме того наберется не многим более десятка англоязычных статей в периодической печати.[15] Среди сочинений неанглоязычной литературы, посвященной античному скептицизму, можно отметить труды немецких ученых Е. Паппенгейма – «Жизненные перипетии Секста Эмпирика» (1887 г.) и «Комментарии к пирроновым основоположениям Секста Эмпирика» (1881 г.), М. Гааса «Жизнь Секста Эмпирика» (1882 г.), А. Гедекемейера «История греческого скептицизма» (1968 г.), Э. Целлера «Стоики, эпикурейцы и скептики» (1870 г.), У. Буркхарда «Мнимое гераклетианство скептика Энесидема» (1973 г.), Д. Шмухера-Хартмана «Счастливое искусство сомнения: Античный скептицизм у Секста Эмпирика» (1986 г.); а также французских авторов В. Брошара «Греческие скептики» (1923 г.), М. Конше «Пиррон или явление» (1973 г.), Ж. Дюмонта «Скептицизм и феномен. Сочинение об идейных корнях пирронизма и его значении» (1972 г.), Л. Робина «Пиррон и греческий скептицизм» (1944 г.)[16]. Такой количественный набор зарубежной историко-философской литературы об античном скептицизме дают фонды РГБ, ВГБИЛ им. М.И. Рудомино и ИНИОН РАН.

Кроме того, по данным каталогов диссертационного филиала РГБ в г. Химки в отечественной историко-философской науке не существует ни одной диссертации, посвященной античному, или классическому скептицизму, в то время как по каждому из хронологически параллельных скептицизму философских направлений – эпикуреизму, стоицизму, кинизму – защищено не одно диссертационное исследование.

Как видим, античный, или классический скептицизм представляет собой во многом историко-философскую «целину», особенно относительно его представленности в отечественной научной литературе. Кроме того, по теме и предмету исследования, – в ракурсе сопоставления античного скептицизма с современными эпистемологическими идеями – на настоящее время не существует прямых систематических научных разработок. В зарубежной философии науки есть множество косвенных выходов на данную тему, так или иначе касающихся античной эпистемологии в связи с теоретическими вопросами современного научного развития. Однако автору, специально знакомившемуся с литературой по данному вопросу, не встретился материал, который анализировал бы в указанном контексте именно традицию античного скептицизма. Такая ситуация представляется во многом удивительной, если учесть, что в литературе по истории и методологии науки стало общим местом характеризовать научный метод с точки зрения такого его существенного элемента, как сомнение, или скепсис, что, возможно, восходит к Р. Декарту с его идеей науки как «методологического сомнения». Тем не менее, теоретики науки почему-то не проявляют интереса к множеству «точек соприкосновения» «методологического сомнения» в науке с сомнением, проповедуемым античным скептицизмом.

Автор пытается обосновать идею, согласно которой античные скептические философы создали уникальную по тем временам философию, не имевшую аналогов с предыдущими философскими системами, – философию человеческой рациональности. На поверхностный взгляд, эта философия запрещает всякое действие и развитие, предостерегая от обольщения какой бы то ни было определенностью, собственно и создающей интерес, мотивацию, стремление. Поэтому скептицизм и может быть охарактеризован в качестве отрицательного догматизма, родственного, например, агностицизму. Сущность античного скептицизма, на мой взгляд, состоит в открытии характера человеческой рациональности, не обеспеченной никакими внешними (по отношению к ней) гарантиями своей надежности как инструмента достижения истины. Античные скептические философы высказали до Юма и Канта принципиальное положение, по которому человеческий разум вынужден довольствоваться лишь условными истинами, не имея возможности точно выяснить, являются ли они истинами. Таково ядро античного скептицизма, содержащее, вопреки мнению Гегеля, мощную эвристику, откликнувшуюся намного позже в философии Юма и Канта, – своеобразную критику чистого разума, созданную такими же, как и Кант, по иронии, «критиками чистого разума» античными скептиками. Эвристика античного скептицизма откликнулась также в феномене философии науки с рождения этого феномена в середине XIX века и по настоящее время. Можно сказать, что философия науки, представленная позитивистским, историческим, постмодернистским направлениями – это во многом не что иное, как скептицизм, частичный или полный, в отношении научной истины.

Поэтому автор предпринимает попытку рассмотреть античный скептицизм как эпистемологию – открытую времени философию человеческой рациональности. Не замеченная Гегелем эвристика этой философии была видна уже в самой системе высказываний античных скептических философов – именно в их рекомендации «воздерживаться» (от любого выбора), не имеющей смысла категорического императива (скептические философы в принципе не могли быть ригористами), но важной с точки зрения вопроса «почему». «Воздерживаться» надо потому, что мы никогда не выясним, находимся ли на правильном пути, и важно именно это осознание, которое не мешает людям проходить свой путь, но препятствует их обольщению. Эвристика – именно в этом «не обольщающемся сознании», которое не препятствует человеку жить деятельной жизнью, но жить, по словам самих античных скептических философов, подобно «мудрецу», а не «глупцу»[17].

Итак, с одной стороны, есть исследования по античному скептицизму, в которых он представлен как «историко-архивный» феномен большей или меньшей, скорее, меньшей философской значимости без сколько-нибудь внятного намека на эту философию как революционную для своего времени философию человеческой рациональности. С другой стороны, имеется масса философско-научных исследований, в сущности, разрабатывающих понятие «скептицизм» (в науке), но во многом косвенно и даже неосознанно и, соответственно, без всяких аллюзий в отношении античного скептицизма. Наконец, выше упоминался, пожалуй, единственный прецедент специальной разработки понятия «скептицизм» – в книге Р. Рихтера «Скептицизм в философии». Однако и это уникальное исследование, по крупному счету, не видит в скептицизме философию человеческой рациональности, просто указывая, что скепсис присущ многим выдающимся философским системам разного времени. Предмет данного исследования представляет новый поворот темы античного скептицизма. Эта философия целенаправленно рассматривается в качестве античного (и, возможно, первого в мировой интеллектуальной истории) опыта философии человеческой рациональности. Тем самым античный скептицизм исследуется, помимо прочего, и с точки зрения его связи с традицией философии научной рациональности (философии науки) – традицией, охватывающей период с середины XIX века по настоящее время.

Объектом монографического исследования является античный скептицизм как направление в философии и как определенный тип философского мышления; скептицизм эллинистической эпохи, представленный не только собственно скептической школой, но и другими философскими направлениями эллинизма, как ранняя форма рефлексии теоретического знания.

Предметом монографического исследования является философская и историческая эволюция античного скептицизма, его наиболее полное и завершенное воплощение в философской деятельности Секста Эмпирика, соотношение и взаимодействие онтологического, гносеологического и этического аспектов античного скептицизма; традиция эллинистического скептицизма как ранней формы рефлексии теоретического знания в ее перспективном отношении к современным эпистемологическим построениям.

Целью монографического исследования является выявление специфики античного скептицизма и установление его содержательной аутентичности, места, роли и значения в истории философии и философском мышлении; выяснение и установление разноплановой корреляции между античным скептицизмом в виде общего «вектора» эллинистической философии как ранней формы рефлексии теоретического знания – с одной стороны – и современными эпистемологическими концепциями – с другой.

Поставленная цель предполагает решение следующих основных задач:

– проследить философские и исторические предпосылки античного скептицизма в допирроновой философии, а также – его философскую и историческую эволюцию от Пиррона до Секста Эмпирика, охарактеризовать основные исторические типы античного скептицизма, представленные учениями старших скептиков (Пирон и Тимон), академиков (Аркесилай и Карнеад) и младших скептиков (Энесидем, Агриппа, Секст Эмпирик) и обозначить контуры философских и исторических судеб античного скептицизма;

– реконструировать общую систему античного скептицизма в ее онтологическом, гносеологическом, антропологическом и этическом аспектах на основе анализа философских трактатов Секста Эмпирика;

– рассматривая учение младших скептиков о тропах воздержания от суждений, выявить специфику гносеологических идей античного скептицизма, построенных на принципе изостении и установить их соотношение с трактовкой фактической жизни философа-скептика, базирующейся на принципе феноменализма;

– проанализировать одно из основных противоречий античного скептицизма: между изостеническим принципом воздержания от постулатов и положительным постулированием атараксии и показать следующую из этого противоречия парадоксальность этического учения античных скептиков;

– выявить цели, задачи и основные направления скептической критики положительных (или, согласно скептикам, догматических) философских и научных построений и отношение ее к философским конструкциям самих скептиков;

– установив специфику античного скептицизма, выявить его качественную определенность, установить содержательную аутентичность и сформулировать его характеристику как особой формы или типа философствования, определить место, роль и значение античного скептицизма в истории философии и философском мышлении;

– проанализировать античный, или эллинистический скептицизм как раннюю форму рефлексии теоретического знания и идейную предтечу современных концептуальных построений в области философии науки;

– установить корреляцию между скептически ориентированными философскими направлениями эллинизма (стоицизмом, эпикуреизмом и пирронизмом) и соответствующими направлениями в современной философии науки (позитивизмом и неопозитивизмом, постпозитивизмом, представленным историческим и постмодернистским направлениями).

Для решения поставленных задач и реализации цели исследования требуются соответствующие методологические основания. Рассмотрение философских идей скептически ориентированных мыслителей эллинистического периода в указанных выше аспектах осуществляется на основе единства этимологического, логического и исторического подходов, а также принципа системности и некоторых герменевтических приемов (в частности, интерпретации и понимания). При классификации основных типов, или форм античного скептицизма применяется формально-логический метод деления понятия. В монографии также используется метод историко-философской реконструкции, который включает в себя приемы первичного (при рассмотрении источников) и вторичного (при привлечении различного рода литературы по изучаемой теме) исследования при отборе необходимого материала, методы имманентного интерпретирующего анализа (при анализе философских построений античных скептиков) и компаративистского анализа (при сравнении эпистемологических идей эллинистической, или позднеантичной философии с современными концепциями в области философии науки) и метод синтеза как соединения интерпретированного материала в новом качестве. Кроме того, в исследовании используются системный, исторический, междисциплинарный подходы, методы историко-философского и историко-социологического анализа.

Источниковую базу исследования составляют прежде всего философские трактаты Секста Эмпирика «Три книги пирроновых положений» и «Одиннадцать книг против ученых», знаменитое сочинение Диогена Лаэртского «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов», а также упоминания о греческих скептиках и их воззрениях в трудах Цицерона, Плутарха, Евсевия Кесарийского, Авла Геллия, Лактанция и Августина Блаженного[18].

При рассмотрении идейных и исторических предпосылок античного скептицизма и его эволюции в допирроновой философии привлекается знаменитое собрание фрагментов философов-досократиков Германа Дильса и некоторые сочинения Платона и Аристотеля.

Также рассматриваются упоминания об античном скептицизме в трудах П. Гассенди, М. Монтеня, Ф. Бэкона, Р. Декарта, Д. Юма, И. Канта, Г. Гегеля, Л. Фейербаха и других философов нового и новейшего времени[19].

Значительное внимание автор уделяет таким исследованиям об античном скептицизме как монография Р. Рихтера «Скептицизм в философии» и раздел в фундаментальном труде А.Ф. Лосева «История античной эстетики», которые являются, на сегодняшний день, единственными доступными русскоязычному читателю произведениями, на основе которых можно обстоятельно и подробно познакомиться с античным скептицизмом.

Привлекаются исследования об античном скептицизме немецких ученых второй половины XIX – первой половины XX века, основательно изучавших его преимущественно с точки зрения классической филологии, – Э. Целлера, Е. Паппенгейма, А. Гедекемейера, Э. Шульца, М. Гааса и других; сочинения, в той или иной мере затрагивающие классический скептицизм, немецких ученых второй половины XX века У. Буркхарда и В. Шмухера-Хартмана; англоязычных авторов – Дж. Аннас, Дж. Барнеса, Е. Бивена, Н. Макколла, М. Патрик, Ш. Стог, А. Лонга, А. Несса, Г. Стрикер, Г. Тарранта, Д. Хауса, Б. Мейтса, А. Френкина, Дж. Риста, М. Бернета, Р. Чизолма, Е. Флинтоффа, А. Макмахона, К. Ландесмана, К. Хуквея, К. Нильсена, Р. Попкина, Н. Ричера; франкоязычных авторов В. Брошара, Л. Робина, М. Конше, Ж. Дюмонта и чешского автора К. Янчека[20].

Автором привлекаются упоминания об античном скептицизме отечественных философов: А.И. Герцена, С.Н. Трубецкого, В.С. Соловьева, Г.Г. Шпета, а также упоминания о нем и о философском скептицизме в целом в контексте сочинений, посвященных историко-философской и общей философской проблематике, – Н.В. Брюлловой-Шаскольской, В.М. Богуславского, Д.В. Джохадзе, А.В. Семушкина, А.Н. Чанышева, В.Ф. Асмуса, Л.А. Микешиной, П.П. Гайденко, Т.И. Ойзермана, А.С. Богомолова, Г.Т. Соловьевой, М.М. Сокольской, Т.Н. Власика, М.Н. Гутлина, Е.С. Сарматина, Г.К. Тауриня, Ф.Х. Кессиди, А.О. Маковельского, С.И. Гончарука, А.А. Гусейнова, М.В. Желнова, Н.З. Парамонова и других.

Загрузка...