Антропофагия, как способ...

Глава 18

Раскаленный металл ухватил плоть, и вошел в неё с неистовством, порожденным яростью.

Узда натянулась, и кровь хлынула по щеке Лизы.

Она почувствовала, как ожог высвобождает почти неконтролируемую энергию, и если не сдержаться – эта энергия порвёт её рот.

«Бладхаунд» осмотрел лопатку – получилось ли клеймо, и, удовлетворенный результатом, взялся за проволоку.

- Знаешь, я никогда не думал, что буду этим заниматься… - вновь нарушил он тишину.

Методично обматывая ноги Лизы, Сотрудник ловко поднимался всё выше по икрам.

- Никто не становиться такими как мы, просто - так.

Скрутив два конца между собой, он закрепил их между «кулачками» в патроне шуруповерта.

- Конечно, есть определенные предпосылки. Возможно даже, что ученые правы на счет генетической составляющей.

Но, безусловно, и то, что первоначально в нас это просто дремлет, а в некоторых и вообще – спит.

«Бладхаунд » включил медленные обороты, и шуруповерт начал скручивать проволоку.

Лиза почувствовала себя вареным яйцом, которое вот-вот пропустят через яйцерезку.

Чтобы структура кубиков сохранилась в салате – нужно было всегда давить равномерно и медленно.

По ногам её потекло и нестерпимо защипало, но Лиза хорошо знала эти правила: не стонать и не отвечать.

Она попробовала расслабить мышцы лица, чтобы удила окончательно не сделали её «Гуимпленом».

- Забавно, что жестокость идет рука об руку с интеллектом. – Продолжил Сотрудник.

- Глупый человек может в сердцах и бутылкой, насмерть, по голове ударить. Но методичность, изощренность и цинизм – дуракам не свойственны.

Так же как несвойственны и новые идеи, открытия, возможность творить!

Он остановил шуруповерт и взял хлорид натрия.

- Тебе известно такое выражение – «Соль на рану»? – Спросил он Лизу, и со сказанными словами стал засыпать, проступившую кровь, порошком.

Лиза издала протяжное хрипение. Алая слюна заструилась на пол.

К розовому джину, принесли салат с сыром фетаки и виноград.

К чему-то, всё же, Лиза заранее подготовилась, поэтому испытала скрытый восторг, при трепетном прикосновении к нужной – холодной вилке. Третьей с лева.

Но неимоверных размеров бокал с водой, все же вызвал её удивление, отразившееся на лице.

Лиза вопросительно взглянула на любимого, и он снисходительно пояснил:

- Это для того, что бы освежить вкус, перед следующей подачей.

Принесли лобстера.

После первой мысли - «что же такое важное хочет сообщить ей любимый», больше всего Лиза волновалась - «не вошли бы в дорогой ужин ракообразные».

Она прочитала про них всё, и была уверенна, что это невероятно вкусно. Но как с ними обходиться, как правильно пользоваться щипцами, и можно ли использовать двузубую вилку, и иглу для омаров, если на столе «лобстер» - она не знала.

А после просмотра «Красотки», и вовсе перепугалась.

Но все же, играющий Моцарта квартет, мягкий свет, роскошь барокко, все эти вещи – убаюкивали волнение.

Предупредительный гарсон сменил бокалы, и поставил ведерко с уже открытым Дон Периньон, окутанным салфеткой у горлышка.

Он сделал знак, и официант наполнил первую треть бокалов.

- Дорогая, сегодня я пригласил тебя не просто так. – Он ещё больше посерьезнел, и не в силах смотреть прямо на Лизу медленно взбалтывал шампанское.

Лиза зарделась, и попыталась сгладить общее напряжение шуткой:

- Милый, ну какая же я тебе «Дорогая», мы бесплатны для самих себя. – Улыбнулась она неловко.

- Мы дар друг для друга! - Радость и Дон Периньон ударили в голову. А ангелы Моцарта кружились над столиком влюбленных.

- Милая. – Он взял Лизу за руку, но все же ни как не мог заставить себя посмотреть в её сторону.

Так больше не могло продолжаться.

Неожиданно для неё, он залпом осушил стакан, отдернул руку, и металлическим голосом проговорил:

- Нам нужно расстаться.

В глазах Лизы потемнело, и только тяжёлая фраза била внутри молотком все, что было до этого склеено, все, что появилось нового, живого.

Непоколебимая фраза - «Я не люблю тебя больше».

- Теряя нечто важное в своей жизни, мы испытываем потребность заполнить пустующее пространство. А как быть, если его нельзя заполнить? Если вокруг ничто новое – не способно отвлечь, занять, перестроить?

«Бладхаунд» крепил крюки к стальным тросам, заканчивавшимся где-то на потолке.

- Окружающие говорят нам: «Забудь», «выбрось», «оставь», «стань эгоистом » наконец. Не понимая сами, какой катализатор для жестокости они высвобождают.

Первое кольцо – вонзилось в районе плеча. За ним последовали второе, третье и четвертое.

От усилившейся боли, сознание Лизы вновь начало проясняться.

- Когда-то, мой сын сказал такие слова: «для людей одиноких, потерянных важно искусство!»

Они погружаются в миры мастеров, потому что их миры – безнадежно сломаны.

Сотрудник оценивающе взглянул на свою работу.

Соль уже высушила кровь и осыпалась. Проволока создавала впечатление капрона в сетку.

Вдоль всего тела, по обеим сторонам, за кожу женщины крепились кольца для «Комы»[36] - вида подвешивания в бодмод[37] - культуре.

- Некоторым помогает. И эти - даже начинают жить заново! Но таким как мы – нужны высшие ощущения, потому, что у нас забрали слишком много…

Яркий огонек разгорелся в глазах «бладхаунда», он поднес руку к переключателю и произнес:

- Мне нужен был сам «мастер», творящий идеальные полотна! Я долго искал! И наконец, почувствовал, что ты – есть!

Лиза напряглась всем телом, услышав ровный электрический гул. Её потащило за крючья вверх. Равномерно распределяемый вес, при отсутствии боли, давал бы эффект левитации.

Тело вместе с разумом растворялось, и сознание её начало осуществлять переход[38].

«Пора!» - шепнул космос на ухо, и в этот момент, она рванулась вниз изо всех сил…